История дворца-музея в 1920-1930 гг
История Алупкинского государственного дворцово-паркового музея-заповедника насчитывает более восьмидесяти лет. Ее истоки уходят в двадцатые годы прошлого столетия. Только что закончилась гражданская война, расколовшая Россию на два лагеря. Заключительный акт этой братоубийственной трагедии был разыгран на крымской земле. К началу 1920 г. после сокрушительных поражений Добровольческой армии небольшой полуостров становится последним оплотом белого движения. Здесь же сосредоточилось огромное количество беженцев: представителей аристократии, буржуазии, известных деятелей культуры. Многие, разуверившись в том, что через Крым начнется возрождение великой России, были вынуждены покинуть свое Отечество. Летом 1920 г. отправилась в эмиграцию последняя владелица Алупкинский усадьбы Е.А. Воронцова-Дашкова. алупкинский дворец музей воронцов
октября (11 ноября - по новому стилю) 1920 г. было официально объявлено об эвакуации из Крыма военнослужащих и гражданского населения. Брошенные поместья и особняки в очередной раз становятся объектами набегов грабителей. 31 октября 1920 г. на общем собрании служащие уже бывшего Воронцовского имения постановили: «В связи с уходом правительственных учреждений и возможностью до водворения новых правительственных властей проявления бесчинств со стороны безответственных лиц просить культурно-просветительное общество «Тан» и представителей профсоюза г. Алупки об оказании содействия по охране огромных ценностей колоссального имущества имения». Временный комитет общественной безопасности Алупки распорядился о выдаче служащим имения необходимого количества оружия и патронов для его охраны. Следует заметить, что переходный период смены власти в Крыму длился недолго. Вся полнота власти перешла к сформированному 14 ноября Крымскому революционному комитету (Крымревкому). В последующие две недели формируется сеть уездных, волостных и сельских ревкомов. 16 ноября был образован Алупкинский ревком. Приказами Крымского ревкома от 18 ноября и 14 декабря 1920 г. было положено начало национализации частновладельческих имений. Отныне поместья со всеми угодьями, постройками, оборудованием, живым и мертвым инвентарем объявлялись достоянием Российской Советской Федеративной Социалистической Республики. Ревкомам вменялось в обязанность обеспечить их надлежащую охрану. 23 ноября 1920 г. до сведения местных жителей было доведено распечатанное типографским способом обязательное постановление Алупкинского ревкома, в котором указывалось: «Столетний Воронцовский парк... представляет редкость и украшение города, привлекающее всех приезжих. Между тем хулиганствующие элементы производят, в особенности за последнее время, в этом парке недопустимые безобразия: рубятся и ломаются ветви, целые деревья, изломаны замки почти у всех киосков, поломаны скамьи, выбиты двери и окна у павильонов и частью раскрадено имущество имения арендаторов. Дальнейшему распространению подобных действий должен быть положен предел... Задержанные на месте будут неуклонно представляться в ревком для наложения взысканий...». Приказом № 9 Алупкинского ревкома от 27 ноября 1920г. запрещался выпас животных в Воронцовском парке, причем предупреждалось, что «....виновные в нарушении сего будут караться строгостью закона военно-революционного времени...». Столь же актуально стояла проблема обеспечения сохранности самого Воронцовского дворца как памятника архитектуры и сосредоточенных в нем культурных ценностей. Приказом Крымревкома от 24 ноября 1920 г. были объявлены собственностью государства «все памятники зодчества, археологические, этнографические и пр. памятники и музеи, коллекции и предметы». Общее наблюдение и полная ответственность за их состояние возлагались на секцию по охране памятников старины подотдела искусств отдела народного образования Крымревкома, преобразованную 23 мая 1921 г. в Крымский областной комитет по делам музеев и охране памятников старины, искусства, природы и народного быта (Крымохрис). Аналогичные секции были созданы на местах. 25 ноября 1920г. начала свою деятельность комиссия по охране старины и художественных ценностей Алупкинского района.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Первое время после национализации имение «Алупка» оставалось в прежних границах. Управление им перешло непосредственно в руки самих рабочих и служащих, которых насчитывалось 39 человек. Заведующим стал бывший управляющий А.А. Фетисов. На состоявшемся 23 ноября 1920 г. общем собрании был избран рабочий контрольный комитет в составе: председатель - В.М. Фетисов, помощник винодела; секретарь - А.М. Орлов, рассыльный конторы; член - У. Абибул Хазы, смотритель замка; кандидаты - Л.А. Виденмейер, виноградарь, и Н.П., Фомин, старший рабочий. Основной его функцией являлась забота о сохранности имущества имения. В ноябре - декабре 1920 г. здесь так же, как и в других крупных усадьбах, квартировали заполнившие Крым красноармейцы. Телефонограммой председателя Реввоенсовета Южного фронта Бела Куна, разосланной 23 ноября ревкомам, комендантам, командирам всех воинских частей, запрещались всякого рода реквизиции имущества национализированных имений. Однако данное распоряжение не выполнялось. В Алупке предметами изъятий становились сено, фураж, конская упряж, дрова, вино. В ночь с 24 на 25 ноября подвергся разграблению сам дворец. Злоумышленники проникли в его помещение со стороны Львиной террасы, разбив дверное стекло. По факту хищения председателем Алупкинского ревкома Коваленко была создана специальная комиссия. В нее вошли члены комиссий по охране памятников старины. Комиссия произвела беглый осмотр дворца и констатировала, что «из многих комнат имущество разграблено». Затем дворец был опечатан, а у дверей выставлен караул из сторожей имения. Покинувшие Алупку 1 декабря 1920 г. бойцы 451-го полка увезли с собою 6 сундуков и военную шашку с надписью «За выдающуюся храбрость». В акте от 17 декабря того же года, составленном рабочим контрольным комитетом имения, отмечалось: «... при осмотре здания замка оказалось, что на террасе со львами на нижней ее площадке сброшены с подставок 2 мраморные вазы, которые при падении разбились на мелкие осколки». В целом же в результате постоев воинских чинов и стрелковой дивизии, помещения старого дворца оказались сильно загрязнены, а их внутреннее убранство приведено в беспорядок.
|
|
|
декабря 1920 г. было создано Управление южнобережских советских хозяйств в Крыму (Южсовхоз). Прежде всего им предстояло провести инвентаризацию имевшегося у них имущества. 26 января 1921 г. А.А. Фетисов и представители Управления Южсовхоза А.Н. Федорченко, Н.М. Балощенко, Н.Л. Лейбман подписали акт приема имения «Алупка». К акту прилагались описи построек, имущества, находившегося во дворце и других помещениях, скота, инвентаря по виноградарству и виноделию, общехозяйственного и садового инвентаря, оборудования слесарной мастерской и электростанции, запасов вина, продовольствия, фуража, растений в оранжерее. Описание имущества производилось с использованием прежних инвентарных книг. Перечисленный комплекс документов объемом в 90 листов позволяет составить представление о состоянии имения накануне революции. Общая площадь земельных угодий определялась в 783 десятины 1610 кв. сажен, в том числе под парком находилось более 33 десятин, виноградниками - 21 десятина, фруктовым садом - 4 десятины, сенокосом и пастбищами - 53З десятины, лесом - 135 десятин. Основными отраслями хозяйства являлись виноградарство и виноделие. В имении находилось 18 жилых и 46 хозяйственных построек, 2 винных подвала. Содержание дворца и парка требовало значительных затрат. Определенный интерес представляет перечень находившихся в каждом из помещений дворца предметов, часть которых впоследствии составила основу экспозиции будущего музея. В него были включены живопись, скульптура, художественная мебель, произведения декоративно-прикладного искусства, фарфоровая и фаянсовая посуда, осветительные приборы: подсвечники, канделябры, люстры, бра.
После национализаций бывшее имение Воронцовых стало называться совхозом «Алупка» и вошло в твердую сеть Управления Южсовхоза. В феврале - марте 1921 г. в Крыму с целью ознакомления с постановкой партийной и советской работы побывал член коллегии Народного Комиссариата по делам национальностей РСФСР М. Султан-Галиев. В своем докладе по результатам поездки он отметил: «... Что же Касается советских хозяйств, то они представляют печальную картину. Во главе их сидят в большинстве случаев бывшие управляющие помещичьими усадьбами и имениями..., зараженные до мозга костей духом старого колонизаторства. Организация же совхозов, зон произошла не планомерно, анархически. Всякий, кому не лень захватывал усадьбы и поместья и объявлял себя совхозом... Совхозы беспризорны. Проезжая по усадьбе графа Воронцова-Дашкова, он был свидетелем, как в роскошном парке ценные южные культурные растения уничтожались, пасущейся тут же безнаказанно коровой заведующего хозяйством (б. управляющий имением у Воронцова-Дашкова)...»
февраля 1921 г. Крымревком издал приказ № 292 о регистрации в Крьмиохризе художественных, археологических, естественно-исторических коллекций предметов. Учету подлежали картины, бронза, старинная художественная мебель, оружие, монеты, посуда, ткани, ковры, украшения. Алупкинский дворец был определен в качестве одного из коллекторов по сосредоточению изымаемых предметов искусства. Приказом № 450 от 11 августа 1921 г. Крымревком санкционировал его передачу в распоряжение Крымохриса. Ударные темпы, которыми проводилась первая масштабная реквизиция культурных ценностей имений, отразились на ее качестве. В связи с этим 14 января 1922 г по поручению Крымского обкома РКГI(б) Совет Народных Комиссаров Крымской АССР (КрЫгмСНК) образовал очередную комиссию по учету, охране, концентрации и выделению ценностей дворцов, дач и совхозов Крыма. В январе - феврале 1922 г. члены комиссии обследовали дворцы: Малый и Большой в Ливадии Воронцовский в Алупке, Долгоруковский в Мисхоре. Деятельность комиссии стала предметом обсуждения на заседании президиума КрымСНК 18 марта 1922 г. Комиссии было вменено в обязанность за счет изъятых ценностей пополнить фонды существовавших музеев. Согласно принятому постановлению Воронцовский дворец получил музейный статус. Распоряжением Управления Южсовхоза от 1 июля 1922 г. управляющему совхозом «Алупка» А.М. Фетисову поручалось осуществить передачу Воронцовского дворца заведующему Крымохрисом А.И. Полканову. 11 июля они подписали акт, по которому дворец с Шуваловским корпусом, старым домом, оранжереей, внутренним двориком и со всем находившимся в этих помещениях имуществом, подробно поименованным в особой инвентарной описи, поступал в ведение Крымохриса.
Таким образом, бывшее имение Воронцовых-Дашковых оказалось поделенным между двумя ведомствами. Народный Комиссариат здравоохранения (Наркомздрав) РСФСР приступил к устройству на его территории государственного курорта. Народный Комиссариат просвещения (Наркомпрос) РСФСР занялся превращением Воронцовского дворца в государственный музей. Первоначально, по-видимому, музейную экспозицию составили оставшиеся от прежних владельцев предметы, входившие в интерьеры вестибюля, бильярдной комнаты, столовой, голубой гостиной, кабинета МС. Воронцова, китайского кабинета, ситцевой комнаты, зимнего сада. Изменение условий хозяйствования, поставило учреждения непроизводственной сферы перед нелегким выбором: в лучшем случае им предстояло функционировать в рамках строго отведенного бюджета, позволявшего удовлетворять лишь самые минимальные потребности, в худшем - перед ними открывалась перспектива перехода на самоокупаемость. По декрету СЯК РСФСР от 19 апреля 1923 г. учреждениям Наркомпроса предоставлялось право зарабатывать специальные средства, получаемые от взимания входной платы за посещение, от сдачи в аренду земельных участков и строений, не имевших историко-художественного значения, но связанных с музеями, дворцами, парками. Распоряжением от 18 августа 1923 г. КрымСНК (обязал Крымохрис отменить бесплатность посещения музеев. Самая высокая входная плата, составившая 50 копеек, была утверждена в наиболее популярные музеи, а именно: Панораму обороны Севастополя, Алупкинский, Бахчисарайский и Ливадийский дворцы. В 1922 г. Главное управление научными, научно-художественными, музейными и по охране природы учреждениями (Главнаука) передало Шуваловский корпус Воронцовского дворца в аренду под дом отдыха работников Наркомпроса РСФСР. Подобное соседство пагубно отразилось на состоянии самого музея. Исписанные львы, сорванные с мест и разбитые вазы, загрязненность парка, порча паркета, художественной мебели, картин из-за близости кухни - таковы последствия проведения первого курортного сезона на территории Алупкинский усадьбы. Кроме того, выход из комнат проживавшего в музейной половине дворца заведующего домом отдыха пролегал через парадный вестибюль, вследствие чего он оставался открытым как днем, так и ночью. Председатель КрымЦИКа Ю.П. Гавен, посетивший в 1923 г. дворец, потребовал от Крымохриса положить конец подобного рода «безобразиям», отказавшись от продления арендного договора. Народному комиссару просвещения РСФСР АВ. Луначарскому была отправлена телеграмма, в которой указывалось: «Совнарком решительно возражает против сдачи в аренду флигелей Алупкинского дворца. Опыт прошлого года показал несовместимость дома отдыха с музеем. Здание, экспонаты попорчены, разведена грязь. Порчу дворца мы не можем допустить». Несмотря на протест КрымСНКа, дело закончилось лишь сменой арендатора, каковым стал Московский губернский отдел просвещения, обязавшийся произвести ремонт помещений. Тем временем Алупку посетили проверяющие от различных ведомств. 21 марта 1924 г. комиссия, образованная Крымвинделуправлением, по предписанию народного комиссариата земледелия Крымской АССР осмотрела дворец, состоявший в ведении Крымохриса, «на предмет определения бесхозяйственности». В составленном акте она констатировала: «...1) большинство комнат дворца находятся в удовлетворительном состоянии; 2) комната - бывшая бильярдная - найдена в плохом состоянии: стены покрыты копотью, лакировка мебели потускнела, потрескалась и покоробилась вследствие того, что под этой комнатой находится кухня, жар, пар и копоть от которой, проходя через щели пола, нанесли указанный вред. Паркет этой комнаты испорчен, частью от времени, частью от кухонного жара; 3) на лестнице, соединяющей главный корпус с библиотекой, не только сыро, но даже стоит вода лужами... Шуваловское крыло сдано Охрисом в аренду Наркомпросу, в котором последний устроил дом отдыха... Хозяйство Наркомпроса ведется небрежно и антисанитарно. В двадцати шагах от дворца свалочные ямы, наполненные кухонными отбросами... деревья-магнолии оборваны целыми ветвями и обезображены поломками... Ограда парка в неудовлетворительном состоянии, и мелкий скот и в настоящее время проникает в сад... Нижний парк в худшем состоянии. Свежих порубок много... павильон, занятый рыбаками, полуразрушен. У берега в парке устроен вагон для скота, заполненный навозом… Всюду грязь, мусор, свалочные кучи. Общая картина ведения хозяйства в совхозе Алупка» безнадежна. Полная бесхозяйственность в управлении домами довела их до разрушения. Установлено сплошь и рядом захваты не принадлежащих по договору строений и сдача в аренду имущества без всяких на него прав». В октябре того же года комиссия в составе представителей от Крымского обкома РКГI (б) - Н.И. Варлена, от ГПУ - ПА. Рубенчика, произвела обследование Крымских музеев с целью определения их ценности и выявления бывших помещиков из состава музейных служащих. Относительно Алупкинского музея она отметила следующее: «... Алупкинский дворец… ныне музей ценится архитектурною постройкою и художеством некоторых предметов. Заведующий бывший дворянин, скрывающий свой бывший титул барона, несмотря на то, что население его величает барон Менден. Нами установлено, что Менден бывший помещик Полтавской губернии, бежавший в Крым, и бывший мировой судья. Штат служащих 4 человека».
Глубоко внедрявшийся в сознание, как простых служащих, так и руководящих кадров советского типа идеологический принцип «ко всему подходить исключительно с классовых позиций» ярко проявился и по отношению к культурному наследию прошлого. 25 октября 1924 г. президиумы КрымЦККа и КрьмСНКка приняли совместное постановление о возбуждении ходатайства перед Центром о передаче в качестве курортного фонда для устройства домов отдыха Большого и Малого Ливадийских и Алупкинского дворцов. Алупкинский музей удалось отстоять, изменив его мемориальный профиль на историко-бытовой. 12 ноября 1924 г. коллегия Крымнаркомпроса утвердила решение о реорганизации его в музей русского быта конца ХVIII и начала ХIХ столетия с отделом Старого Крыма в отражении его в картинах и гравюрах. Автором первой научной экспозиции Алупкинского музея стал С. Д. Ширяев, назначенный его директором в 1925 г. Суть ее, по его словам, сводилась к тому, чтобы «... с одной стороны, сохранить общий облик дворца как памятника русской усадебной культуры 1830 годов, с соблюдением сохранившейся планировки дворцовых помещений, а с другой - самостоятельно выявить на этом фоне художественные собрания дворца. Для этой цели последние были размещены в нескольких группах, иллюстрирующих отдельные эпизоды в развитии русской и западной живописи и отчасти скульптуры. Таким образом, сложился ряд интерьеров в характере тридцатых годов прошлого века и отчасти примыкающего к нему периода 1820 - 1850 гг., являющихся в то же время экспозиционными залами для собрания живописи и скульптуры...». В 1927 г. вышел составленный С.Д. Ширяевым первый путеводитель по Алупкинскому дворцу и парку.
Во второй половине I920-х гг. продолжалось пополнение музейной коллекции за счет культурных ценностей из дач, передаваемых под здравницы. В 1925 г. сюда перевезли некоторые экспонаты из Ливадийских дворцов. Из совхоза «Южлечвино» поступили проекты чертежей Воронцовского дворца, составленные английским архитектором В. Гунтом. По решению Высшей Арбитражной комиссии Экономического совещаний РСФСР от 14 сентября 1926 г. дворец «Сельбиляр» в Ялте перешел в ведение Главного курортного управления Наркомздрава РСФСР, а размещавшиеся в нем коллекции художественного музея были переданы в Алупкинский дворец. Вскоре жертвой курортного строительства становится и сам Алупкинский музей. Постановлениями СНК РСФСР от 28 февраля 1927 г. и ВЦИК от 4 апреля 1927г. его вынудили передать Курортному управлению Южного берега Крыма старый дворец, где находился жилой фонд научных сотрудников, оранжерею, предназначавшуюся для хранения зимой субтропических растений, и Шуваловский корпус. В целом музей лишился около половины своих экспозиционных площадей, вследствие чего значительное количество картин было спрятано в фонды. Однако, несмотря на это, Алупкинский дворец продолжал оставаться одним из самых популярных крымских музеев. В начале 1930-х гг. он ежегодно обслуживал около 100 тысяч посетителей и являлся основным объектом демонстрации в маршрутах иностранных туристов. В 1932 г. поднимался вопрос о передаче Алупкинскому музею картин, фарфора, художественной бронзы из свернутого художественного отдела Центрального музея Тавриды, вынужденного ввиду недостатка экспозиционных залов хранить свои экспонаты на тесных сырых складах. 7 октября 1934 г. президиум КрымЦИКа принял постановление «О состоянии и задачах музейного строительства в Крымской АССР», в котором, учитывая крупное научное и просветительное значение Алупкинского музея для южнобережного Крыма, решил ходатайствовать перед Наркомпросом РСФСР о выделении из Центрального фонда, фондов Эрмитажа Третьяковской галереи, Русского музея соответствующего количества картин и скульптурных произведений для пополнения его экспозиции и об ассигновании средств на капитальный ремонт здания дворца как памятника общесоюзного значения. Всего довоенное поступление из центральных музеев, по сведениям А.П. Пальчиковой, составило свыше 170 предметов.
С 13 июля 1936 г. Алупкинский музей перешел в ведение Управления по делам искусств Крымской АССР, что влекло за собой корректировку его профиля. Из историко-бытового он должен был стать историко-художественным. С повышением культурного уровня посетителей соответственно возрастали требования и к самому музею. Кроме того, необходимость достойного представления пополнившегося в 1920-1930-е гг. произведениями искусства как досоветского, так и советского периодов музейного фонда требовала расширения экспозиции, чего нельзя было достичь без возврата принадлежавших ранее музею помещений. К тому же функционирование в дворцовом ансамбле санатория им. «10-летия Октябрьской революции» и поликлиники Всесоюзного объединения курортов (ВОК) наносило вред памятнику архитектуры. У башни с часами сделали пристройку сарая из ракушечника и установили мусорный ящик, а снаружи, у главного проезда, выложили из кирпича трубу, нарушив архитектурный стиль Дворца. Строительная контора курортного треста пыталась снести башню старого дворца. Вода с крыш из-за неисправности водосточных труб, часть которых оказалась разворованной, стекала прямо по стенам, разрушал их кладку. В оранжерее устроили красный уголок, а теплолюбивые растения гибли зимой от холода. Первоочередной задачей музея являлось проведение реэкспозиции. Существовавшая экспозиция, созданная С.Д. Ширяевым в 1925 г., оставалась неизменной и при его преемнике Я.П. Бирзгале, руководившем музеем с 1928 по 1937 гг. Между тем необходимость внесения в нее изменений осознавалась и самими музейными работниками. Так, заведующий библиотекой С.Г Щеколдин к недостаткам экспозиции относил разбросанность коллекций античной скульптуры по трем залам: голубой гостиной, зимнему саду, библиотеке; размещение акварели художника А.Д. Кившенко «Взятие Иерусалима» среди висевших в коридоре гардеробной картин, отражавших эпизоды из истории покорения Россией Кавказа. Спорной, по его мнению, являлась целесообразность демонстрации в столовой щита, раскрывавшего крепостничество как основу феодально-помещичьего строя России ХVIII первой половины ХIХ в. Более подходящим для него местом он считал библиотеку. Пополнение имевшейся экспозиции новыми экспонатами также не производилось. Согласно описи музейного инвентаря, составленной Я.П. Бирзгалом и старшим хранителем Вайсбергом, на учете числилось 2554 предмета. Причем более 1500 экспонатов помещалось в запасниках без соблюдения надлежащих условий хранения. 13 марта 1938г. новым директором Алупкинского музея был назначен 3.3. Цивин, окончивший факультет живописи Академии Художеств. Он намеревался решить, прежде всего, три задачи: провести реэкспозицию музея, осуществить ремонт дворцового здания и реорганизовать научную библиотеку. Предложенный З.З. Цивиным план коренной перестройки музейной экспозиции предусматривал ее расширение за счет использования органически связанного с дворцом Шуваловского корпуса, что давало возможность включить в показ значительное количество высокохудожественных экспонатов, хранившихся в фондах.
Пока же между КрымСНК и СНК РСФСР продолжалась переписка о возвращении музею Шуваловского корпуса и оранжереи, к переоборудованию, были намечены основные экспозиционные залы первого этажа дворца. Несмотря на то, что данный проект реэкспозиции получил в 1939 г. одобрение в Управлении по делам искусств РСФСР, реализация его не осуществлялась из-за нерешенности вопроса относительно Шуваловского корпуса.
Давно назрела необходимость проведения капитального ремонта дворца. Вследствие оползней здание во многих местах дало неравномерную осадку, приведшую к появлению трещин на стенах и потолках, осыпанию штукатурки, а в голубой гостиной лепных украшений. Протекание крыши создавало угрозу порчи музейных экспонатов. Согласно акту технического осмотра здания музея, составленному 5 октября 1935г. его стоимость определялась в 206908 рублей. Финансирование же осуществлялось частями, вследствие чего ремонт оказался растянутым на несколько лет. Отсутствие необходимых строительных материалов, а также практика выделения средств в конце отчетного года не давали возможности использовать их в полном объеме. На неопределенное время откладывалась научная обработка библиотечного фонда, насчитывавшего более 29000 книг. Большая часть их была издана на иностранных языках, а по штатному расписанию музея числилось только три экскурсовода и ни одного научного сотрудника. В неупорядоченном состоянии находился архив музея. Одна его часть, около 500-600 единиц хранения, помещавшаяся в башне, включала материалы, относящиеся к управлению майоратом «Алупка», приходно-расходные книги, месячные и годовые отчеты по садоводству, виноградарству, расчетные ведомости на выдачу зарплаты поденным рабочим и постоянным служащим, переписка по хозяйственным вопросам, а также с Одесским дворцом Воронцовых. Вторая часть материалов - личная переписка Воронцовых с родственниками и друзьями, в основном на французском языке, многочисленные фотографии и фотоальбомы о строительстве дворца и устройстве парка, лиц царской фамилии и гостей - размещалась в комнате рядом с кабинетом директора. Документы не были учтены и систематизированы, хранились на столах и полках вместе с дореволюционными изданиями, журналами, газетами, К тому же у директора не сложились отношения с трудовым коллективом, недовольным методами его руководства. По жалобам некоторых сотрудников музея Управление по делам искусств Крымской АССР в декабре 1939 - январе 1940 г. провело всестороннюю проверку деятельности Алупкинского дворца, выявившую в ней ряд существенных упущений. 1 февраля 1940 г. за злоупотребления служебным положением, срыв ремонта дворца, устранение от налаживания научной работы музея З.З. Цивин был освобожден от занимаемой должности. Вместо него был назначен Е.И. Портной, которого уже 23 октября 1940 г. сменил А.Е. Сайкин. Такая директорская чехарда вряд ли могла пойти на пользу музею, что и показали результаты новой проверки. Приказом от 12 декабря 1940 г. Управление по делам искусств Крымской АССР для проверки состояния и развития изобразительного искусств в Крыму сформировало бригаду во главе с Я.П. Бирзгалом. В перечень поставленных перед ней заданий входило обследование экспозиций художественных музеев и подготовка информации о проводимой ими политико-просветительной работе. В рекомендациях по устранению недостатков, установленных бригадой при осмотре Алупкинского дворца, предлагалось: определить его профиль как художественно-историко-бытовой, имеющий задачей показать развитие дворянско-помещичьей культуры первой половины ХIХ в. на базе крепостного труда с противопоставлением положения крестьянства при советской власти, научно-исследовательскую работу направить на описание экспонатов, для чего ввести в штат музея одну единицу научного работника, возобновить научно-популярные издания по материалам музея, завершить в 1941 г. ремонтно-реставрационные работы во дворце и инвентаризацию фондов. Однако времени для претворения в жизнь этих предложений почти не оставалось. Через полгода грянула война, едва не погубившая дворец, который пришлось спасать от попыток совершения по отношению к нему вандализма сначала со стороны своих, а затем - чужих.
Дата добавления: 2021-04-24; просмотров: 99; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!