Неисполнение К., являвшимся генеральным директором общества, требований законодательства Российской Федерации о проведении обществом обязательного аудита. 55 страница
Возможность деликтной ответственности за причинение вреда любым имущественным правам, в том числе правам требования из обязательств, давно известна зарубежным правопорядкам. Так, согласно § 823 Германского гражданского уложения "лицо, которое умышленно или по неосторожности противоправно причинит вред жизни или здоровью, посягнет на свободу, собственность или иное право (выделено мной. - О.Г.) другого лица, обязано возместить потерпевшему причиненный вред" <1>. Как указывал В.К. Райхер, "это понятие "иного права"... несомненно, настолько широко, что свободно вмещает в себе и право обязательственное" <2>. Еще более конкретна формулировка ст. VI-2:211 Модельных правил европейского частного права <3>, согласно которой подлежит возмещению "вред, причиненный лицу вследствие побуждения другого к неисполнению обязательства при помощи третьего лица" <4>. В английском и американском праве стороны договора, потерпевшие ущерб от вторжения интервента, защищаются особым деликтным иском "tortious interference with contract" <5>.
--------------------------------
<1> Гражданское уложение Германии: Вводный закон к Гражданскому уложению. М., 2015. С. 292.
<2> Райхер В.К. Указ. соч. С. 299.
<3> "Принципы, определения и модельные правила европейского частного права. Проект общей справочной схемы (DCFR)".
<4> Модельные правила европейского частного права / Пер. с англ.; науч. ред. Н.Ю. Рассказова. М., 2013. С. 555.
|
|
|
<5> Карапетов А.Г. Экономический анализ права. М., 2016. С. 371, 372; Егорова М.А., Крылов В.Г., Романов А.К. Деликтные обязательства и деликтная ответственность в английском, немецком и французском праве: Учебное пособие / Отв. ред. М.А. Егорова. М., 2017. С. 267 - 287 (автор соотв. главы - А.К. Романов).
Несмотря на то что в законе сегодня имеется общая возможность применения деликтной ответственности к случаям причинения вреда имущественным правам (п. п. 1 и 3 ст. 1, ст. ст. 10, 1064 и 1082 ГК РФ), тем не менее в настоящее время в этом отношении сохраняются определенные сомнения, вызванные отсутствием прямых норм в законе и однозначных разъяснений высших судов, а также доктринальными представлениями о том, что деликтная ответственность наступает только за нарушение абсолютных прав. К сожалению, опыт отечественного правоприменения говорит нам о том, что отсутствие в законе прямых указаний о допустимости той или иной конструкции несет в себе высокую вероятность отрицания судами такой возможности и отказ в защите права. В качестве примеров можно привести нормы о корпоративных договорах, заверениях и гарантиях, опционах и т.д., появившиеся в ГК РФ исключительно для того, чтобы рассеять сомнения судебных органов в возможности их применения, хотя всякому грамотному юристу было всегда очевидно, что и без включения этих норм в ГК РФ соответствующие конструкции могли применяться в силу принципа свободы договора.
|
|
|
Поэтому целесообразно все же нормативно сформулировать общие основания и условия применения деликтной ответственности за причинение вреда имущественным правам (относительным правоотношениям). Как отмечал О.С. Иоффе, "закон должен... запретить третьим лицам совершать действия, препятствующие осуществлению прав и обязанностей сторонами в обязательстве или способствующие их уклонению от выполнения своих обязанностей" <1>.
--------------------------------
<1> Иоффе О.С. Правоотношение по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву. М., 2000. С. 618.
В первую очередь необходимо установить, в каких формах может быть причинен вред имущественному праву. Такими формами могут быть прекращение права, затруднительность или невозможность его полноценного осуществления кредитором, затруднительность или невозможность надлежащего исполнения должником своих обязанностей, утрата или уменьшение имущественной ценности права.
|
|
|
Также должна быть дана общая характеристика действий, которыми может быть вызван указанный вред: такими действиями следует признать любые противоправные действия третьих лиц, которые послужили непосредственной причиной или создали необходимые и достаточные условия для наступления соответствующего вреда. При этом противоправность должна быть охарактеризована как нарушение запрета на произвольное вмешательство кого-либо в частные дела (п. 1 ст. 1 ГК РФ), запрета на злоупотребление правом (ст. 10 ГК РФ) и принципа добросовестности (п. 3 ст. 1 ГК РФ).
Одной из самых сложных проблем деликтной ответственности интервента, которая требует отдельного исследования, является установление вины. В российском праве деликтная ответственность построена на принципе генерального деликта, согласно которому действует общая презумпция того, что вред причинен противоправными и виновными действиями причинителя вреда, если только делинквент не докажет обратное. В то же время деликты, причиняющие вред относительным правам, обладают существенными особенностями. Причинение третьим лицом вреда обязательственным правам в силу их относительной природы всегда носит косвенный характер. Поэтому, в отличие от классических деликтов, представляющих собой явное девиантное поведение правонарушителя, нанесение ущерба имущественным правам далеко не всегда очевидно. Можно сказать, что в гражданском обороте каждый его участник постоянно вольно или невольно нарушает чьи-то обязательственные права, и при этом лишь в редких случаях он действует недобросовестно <1>.
|
|
|
--------------------------------
<1> Понятие недобросовестности при причинении вреда имущественным правам также нуждается в отдельном обосновании.
Представляется, что справедливому балансу интересов интервента и участников относительного правоотношения будет в наибольшей степени соответствовать установление в законе умышленной формы вины причинителя вреда. При этом он должен не только знать о существовании обязательства или иного относительного правоотношения, которому причинен вред, но и желать причинение такого вреда или сознательно допускать его наступление.
В то же время презумпция вины делинквента в данных деликтных правоотношениях действовать не должна. Наоборот, необходимо установить презумпцию невиновности интервента, а бремя доказывания вины третьего лица должно быть возложено на потерпевшего. В то же время в целях большей защиты интересов потерпевшего, если будет доказано, что лицо, причинившее вред, знало о существовании обязательства, эта презумпция должна меняться. Третье лицо, причинившее вред и знавшее о наличии обязательства, должно считаться виновным, если только оно не докажет, что действовало исключительно в охраняемых законом интересах и без намерения причинить вред.
Возможна также дифференциация формы вины в зависимости от вида причинной связи между противоправным действием и наступившим вредом: умысел и грубая неосторожность, если действие повлекло наступление вреда; только умысел - если действие лишь создало необходимые условия для наступления вреда <1>.
--------------------------------
<1> Вопрос о формах вины интервента, понятии его недобросовестности при осведомленности о наличии относительного правоотношения, которому причиняется вред, является одним из самых сложных в рассматриваемой тематике и заслуживает отдельного исследования.
Заслуживает обсуждения и вопрос о том, какой из сторон относительного правоотношения может быть причинен вред. Принято считать, что вред может быть причинен кредитору (т.е. обладателю имущественного права <1>). Однако вред может быть причинен и должнику. Например, третье лицо недобросовестно своими действиями создало условия, при которых должник не смог исполнить свое обязательство. Кредитор (право которого было нарушено) взыскал с должника убытки и штрафные санкции, вызванные неисполнением обязательства. На наш взгляд, в такой ситуации имеются все основания предоставлять деликтную защиту против интервента не только кредитору, но и должнику.
--------------------------------
<1> При этом в силу двустороннего характера обязательственного правоотношения имущественные права в обязательстве могут быть у обеих сторон (у покупателя - право требовать передачи вещи, у продавца - право требовать уплаты денег).
В законе также целесообразно установить способы и размер подлежащего возмещению вреда. Способы возмещения вреда могут конструироваться в зависимости от того, что считать возмещением вреда в натуре при причинении ущерба имущественному праву.
Возмещение вреда в натуре должно выражаться в восстановлении нарушенных прав, а если это невозможно (а, как правило, при нарушении относительных прав третьим лицом это в принципе невозможно) - то в возмещении убытков. Если право, которому был причинен вред, заключалось в получении имущества или денег, то утрата права фактически означает лишение кредитора возможности получить вещь или деньги, причитавшиеся по обязательству. При этом восстановление такой возможности в натуре теоретически может быть сделано:
- путем перевода прав и обязанностей покупателя с интервента на первого покупателя;
- путем отобрания вещи у интервента и передачи ее кредитору;
- путем взыскания с интервента таких же родовых вещей того же рода и качества.
Если относительное право заключалось не в требовании имущественного предоставления (денег или имущества), а в требовании совершения определенных действий (работы, услуги), которые должен был выполнить должник, то возместить вред в натуре теоретически можно путем:
- возложения на делинквента обязанности собственными силами выполнить соответствующие работы или услуги;
- предоставления кредитору права выполнить соответствующие работы (услуги) собственными силами или поручить их выполнение третьим лицам, но за счет интервента и потребовать от интервента возмещения соответствующих расходов и других убытков (ст. 397 ГК РФ).
Если же возместить вред в натуре невозможно (индивидуально-определенная вещь утрачена, передана другому лицу, интервент не располагает такого рода вещами, а приобрести их на рынке в необходимом количестве и в разумные сроки невозможно, выполнение работ утратило интерес для кредитора и т.д.), то денежным выражением этого вреда являются убытки в размере стоимости утраченного права (реальный ущерб). Поскольку вред подлежит возмещению в полном объеме, то не исключено также взыскание потерпевшим упущенной выгоды, т.е. неполученных доходов, которые потерпевший получил бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (п. 2 ст. 15 ГК РФ). При определении упущенной выгоды должны учитываться предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления (п. 4 ст. 393 ГК РФ). Это означает, что доказыванию подлежит не только размер упущенной выгоды, но и сама вероятность ее получения, которые подтверждаются определенными усилиями кредитора. Если же вероятность получения упущенной выгоды подтверждена, но размер неполученных доходов не определен с разумной степенью достоверности, то размер упущенной выгоды должен быть установлен судом исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению. В любом случае размер упущенной выгоды не может быть меньше, чем доходы, которые получил нарушитель в результате причинения вреда (карательные убытки) (абз. 2 п. 2 ст. 15 ГК РФ), но при условии, что сама вероятность получения упущенной выгоды подтверждена потерпевшим.
В связи с этим нельзя согласиться с А.Г. Карапетовым, который считает, что в российском праве якобы установлено универсальное правило о карательных убытках за любое нарушение прав в размере дохода, который получил правонарушитель, а потерпевшему даруется право выбора: взыскивать либо собственные убытки, либо доходы нарушителя. При этом, "так как правообладатель защищает себя не путем возмещения своих убытков, а путем истребования того дохода, который смог извлечь из факта нарушения нарушитель, считать эту меру разновидностью возмещения убытков вряд ли логично" <1>.
--------------------------------
<1> Карапетов А.Г. Экономический анализ права. С. 331.
Однако норма абз. 2 п. 2 ст. 15 ГК РФ четко определяет, что размер упущенной выгоды не может быть меньше доходов нарушителя, которые тот получил в результате нарушения права. Следовательно, при отсутствии вероятности получения упущенной выгоды как таковой (которая подлежит отдельному доказыванию) доходы нарушителя вообще не должны приниматься во внимание при определении размера убытков.
В то же время умышленное нарушение относительных прав вполне заслуживает того, чтобы норма о карательных убытках при доказанности соответствующего умысла правонарушителя применялась бы к соответствующим деликтам в качестве установленной законом особой штрафной санкции: интервент, умышленно нарушивший чужие договорные отношения, лишался бы всей выгоды, которую он получил в результате такого нарушения, что способствовало бы эффективной превенции соответствующих правонарушений.
В нормативном регулировании нуждается и множество других вопросов, связанных с механизмом возмещения вреда, причиненного относительным правоотношениям: соотношение ответственности между должником и интервентом (солидарная или субсидиарная с должником ответственность интервента); уменьшение размера возмещения на величину убытков, уже возмещенных должником; возможность защиты относительных прав иском о запрещении деятельности, создающей опасность причинения вреда в будущем (п. 1 ст. 1065 ГК РФ), и др.
Несомненно, и без внесения в законодательство соответствующих изменений защита относительных прав деликтными исками в настоящее время возможна. Однако прямое нормативное закрепление соответствующих положений сделает эту защиту более предсказуемой и понятной, что будет способствовать укреплению законности и стабильности гражданского оборота.
В связи с этим прямое законодательное расширение в отечественном праве частноправовых способов защиты гражданских прав прямыми деликтными исками из причинения вреда имущественным правам позволит, на наш взгляд, существенным образом повысить защищенность имущественных прав и обеспечить большую стабильность гражданского оборота.
Проходящая в стране реформа гражданского законодательства пока затронула в основном только часть первую ГК РФ, практически оставив без внимания отдельные виды обязательств. В то же время именно в части второй ГК РФ сосредоточен основной массив норм, составляющих "кровеносную систему" рыночной экономики и обеспечивающих динамику гражданского оборота. Здесь же находятся положения об обязательствах вследствие причинения вреда (гл. 59 ГК РФ), призванные обеспечить эффективную защиту нарушенных гражданских прав.
Говоря о защите прав предпринимателей и граждан, всегда нужно понимать, что в политико-правовом плане она может быть обеспечена совершенно разными моделями правового регулирования в зависимости от степени государственного вмешательства. Можно устанавливать жесткие меры государственного контроля и надзора, устраивать многочисленные проверки и привлекать нарушителей к административной и уголовной ответственности. С другой стороны, акцент можно смещать в сторону частной инициативы, предоставляя субъектам гражданского права эффективные правовые механизмы бороться с нарушителями своими собственными силами посредством предъявления в суд соответствующих исков. При этом чем разнообразнее признаваемые законом способы судебной защиты гражданских прав и чем выше вероятность их эффективного применения, тем меньше у потенциальных нарушителей желания извлекать выгоду из своего незаконного поведения, поскольку в конечном итоге эта выгода будет у них изъята. По этому принципу построена система защиты гражданских прав в странах англосаксонской системы права, где самым строгим надзирателем за соблюдением прав предпринимателей и граждан являются они сами в лице профессиональных адвокатов, которые добиваются в суде взыскания фантастических по нашим меркам карательных убытков и штрафных санкций.
В этой связи прямое законодательное расширение в отечественном праве частноправовых способов защиты гражданских прав прямыми деликтными исками из причинения вреда имущественным правам позволит, на наш взгляд, существенным образом повысить защищенность имущественных прав.
Для участников корпоративных отношений, чьим имущественным правомочиям может быт причинен вред, также должны быть доступны средства защиты с помощью общегражданских деликтных исков о причинении вреда таким правомочиям (например, праву на получение уже назначенных дивидендов).
Корпоративным имущественным правомочиям участников юридического лица, так же как и имущественным правам кредиторов, может быть причинен вред как третьими лицами, не состоящими с юридическим лицом в управленческих отношениях, так и другими участниками относительных корпоративных отношений (акционерами, членами органов управления).
В первом случае причинение вреда относительным имущественным правам следует рассматривать как обычный гражданско-правовой деликт (ст. 1064 ГК РФ), а ответственность не носит корпоративный характер. Можно представить пример, когда группа злоумышленников, не являющихся участниками корпоративных отношений, осуществляет рейдерский захват какого-либо предприятия, причиняя тем самым имущественный вред юридическому лицу, а юридическое лицо становится неспособным исполнить свои обязательства перед своими кредиторами. Также некое третье лицо может похитить хранящиеся в кассе организации денежные средства, приготовленные для выплаты уже назначенных дивидендов, тем самым причинив вред имущественным правомочиям акционеров на получение дивиденда. Здесь имеет место обычный гражданско-правовой деликт (ст. 1064 ГК РФ).
Однако общегражданские деликтные иски могут и должны предоставляться лишь в тех случаях, когда вред имущественным правам (корпоративным или обязательственным) причинен нарушителем вне всякой связи с осуществлением им собственных корпоративных прав и исполнением корпоративных обязанностей. Участники любых относительных, в том числе корпоративных, правоотношений могут причинить друг другу вред, никак не связанный с осуществлением ими корпоративных прав или исполнением корпоративных обязанностей. Поэтому деликтный иск о возмещении вреда, причиненного корпоративным правомочиям, может быть предъявлен как к третьему лицу, не состоящему в каких-либо относительных правоотношениях с носителями прав и обязанностей, которым причинен вред, так и к другому участнику корпоративных отношений, состоящему в относительных корпоративных правоотношениях с носителями прав и обязанностей, которым причинен вред, однако само причинение вреда никак не связано с осуществлением собственных корпоративных прав и исполнением обязанностей причинителем вреда. Например, возможна ситуация, когда акционер публичного акционерного общества совершает ограбление инкассаторской машины, в которой везут деньги, предназначенные для выплаты дивидендов акционерам этого общества. Несмотря на то что данный акционер является участником "горизонтальных" относительных правоотношений с другими акционерами и "вертикальных" относительных правоотношений с самим акционерным обществом, причиняемый им вред имущественным правам других акционеров никак не связан с осуществлением им корпоративных прав и исполнением корпоративных обязанностей, поэтому по существу он находится в положении обычного интервента (третьего лица), вторгающегося в относительные корпоративные правоотношения между другими акционерами и акционерным обществом по выплате дивидендов, и причиняет вред имущественным корпоративным правомочиям других акционеров в таких правоотношениях.
Дата добавления: 2021-04-15; просмотров: 82; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!