НЕУДАЧНЫЙ ЗАГОВОР. ПРИСЯГА МЕШИКО 4 страница

Дважды обнялись и облобызались Мотекусома и Кортес, причем ловкая донья Марина подсказыва­ла, что повелителю Мешико приличествует высказать как можно больше печали по поводу разлуки с нами... Предлагал Мотекусома также 5000 отборных воинов, но Кортес, по понятным причинам, отказался и благодарил за столь великое расположение. А затем просил извинить его, ибо много еще осталось дел и хлопот. Оба еще раз дружески обнялись и затем расстались.

Затем Кортес созвал Альварадо и всех остающихся и снаб­дил их самыми решительными инструкциями, и по возвраще­нии обещал любого из них сделать богатым человеком. Остав­лены же были отчасти колеблющиеся, ненадежные, подозри­тельные; также остался и священник Хуан Диас.

Мы же, совсем налегке, без обоза, женщин и слуг, двину­лись в Чолулу. Прибыв туда, Кортес послал гонцов в Тлашкалу к нашим друзьям, Шикотенкатлю и Машишкацину, с просьбой выставить 5000 воинов. Ответ был: ежели дело идет о борьбе с индейцами, они готовы дать любое количество, ежели же против таких же teules, как мы, и против пушек и ло­шадей, то, да не прогневаемся мы, помощи они дать не могут; зато прислано было великое множество битой птицы.

Другой гонец послан был к Сандовалю, чтоб он со всем своим отрядом спешил на соединение с на­ми: мы, дескать, остановимся в 12 легуа от Семпоалы, около поселений Танпаникита и Митлангита[316], пусть идет быстро, но осторожно, чтоб не попасть в лапы Нарваэса.

Сами же мы продвигались тоже с особой осторожностью. Двое из нас, замечательные ходоки, шли на день пути впереди нас, держась тропинок, недоступных для конницы, и все время собирали сведения у местных индейцев; мы сами выслали вперед надежный авангард, чтобы в случае чего захватить кого-либо из людей Нарваэса.

Действительно, вскоре они наткнулись на некоего Алонсо де Мата, о котором уже говорилось, с че­тырьмя другими испанцами, которые ему, якобы королевскому эскривано, должны были служить в ка­честве свидетелей. Испуг их был немал; они приблизились с униженными поклонами, но Кортес, услы­шав громкий титул, даже сошел с коня. Тогда Алонсо де Мата значительно похрабрел и тотчас присту­пил было к прочтению разных там грамот. Но Кортес прервал его вопросом: королевский ли он эскри­вано? На утвердительный ответ он ему велел представить свои на сей счет полномочия; ежели их нет, то ему нечего трудиться; да и бумаги должны быть не копии, а подлинники за подписью Его Величества и с печатями. Тот замялся, ибо он не был королевским эскривано; молчали и его спутники. Кортес же при­шел им на помощь: велел принести кушанья и рассказал, что мы направляемся в Танпаникиту, поближе к Нарваэсу, где мы и готовы вести с ним дальнейшие переговоры. Слова свои Кортес все время взвеши­вал и ничем дурным не помянул Нарваэса. Потолковал он со всеми также наедине, смазал их малой то­ликой золота, и они ушли от нас куда веселее, нежели прибыли. Своим, оказывается, они рассказали не­мало хорошего про Кортеса, тем более что мы, при встрече с ними, надели множество золотых цепочек, а кое-кто украсил драгоценностями и оружие. Все это поразило их, и в лагере Нарваэса много толкова­ли о том, что обоим полководцам лучше бы все же помириться.

Но вот мы прибыли в Танпаникиту, где на другой день с нами соединился и Сандоваль со своим от­рядом из 60 человек. При нем же находились и пятеро знатных перебежчиков, которых Кортес, конечно, всячески приветствовал. Затем Кортес удалился с Сандовалем, и тот детально доложил ему о всех бывших событиях, между прочим, о следующем забавном деле.

Послал он, Сандоваль, двух своих солдат, под видом индейцев, в лагерь Нар­ваэса. Взяли они по корзинке вишен как бы для продажи и благополучно проник­ли куда нужно. Одним из первых покупателей был горе-герой Сальватьерра, ко­торый, кстати, велел им принести корма для его лошади. Те пошли, приволокли охапку травы, и так как дело шло к вечеру, они замешкались и подслушали мно­го разных разговоров, между прочим, довольный возглас Сальватьерры: "Вот что значит прибыть вовремя! У предателя Кортеса накопилось больше 700 000 золотых песо, да у его команды, наверное, столько же. Всем нам су­ждено стать богатыми людьми!"

Когда же настала ночь, лазутчики тихо подкрались к коню, взнуздали и оседлали его и преспокойно ускакали, так как им уда­лось овладеть еще и другой лошадью. Конечно, и Сальватьерра, и Нарваэс на следующее утро поняли, что за продавцы их посетили. Беспечность их с тех пор значительно уменьшилась.

Так рассказывал Сандоваль, а Кортес порадовался лихой проделке...

Стянув все свои силы, Кортес решил снова послать к Нарваэсу падре [Бартоломе де Ольмедо] из [Ордена Нашей Сеньоры] Милостивой, человека тонкого и обходительного. С общего со­гласия составлено было следующее письмо. Сперва шли обычные комплименты, затем уверения, что мы несказанно рады возмож­ности служить со столь прославленным героем Богу и Его Вели­честву; правда, на предыдущее наше почтительное послание не последовало еще ответа, а ответы его Мотекусоме создали вели­кий мятеж в стране, тем не менее Кортес, которого он, по слухам, произвел в изменники, готов все забыть и предлагает ему вы­брать для себя и своего войска любую провинцию; жаль также, что он до сих пор не удосужился предъявить нам, как мы проси­ли, подлинные свои полномочия, а посему мы, дабы выполнить в точности волю Бога и короля нашего сеньора, вновь предлагаем ему в трехдневный срок предъявить нам сей документ с эскривано Его Величества; пришли мы в поселе­ние Панганекиту[317] не ради чего-либо иного, а лишь чтобы быть поближе к нему, дабы передача писем и личные встречи могли упроститься; ежели же у него нет государевой бумаги, то мы не препятствуем ему вернуться на Кубу, но с условием, чтоб он не бунтовал ин­дейцев, иначе придется открыть военные действия, захва­тить его и в цепях отослать в Испанию, как человека, возбудившего, на свой страх и риск, резню между своими; письменное же наше обращение объясняется тем, что никто из королевских эскривано, находящихся у нас, не рискует лично направиться к нему после его расправы с аудитором Лукасом Васкесом де Айльоном; а по сему печальному слу­чаю Кортес, в качестве генерал-капитана и старшего судьи всей Новой Испании, принужден потребовать от него объ­яснений, ибо расправа с аудитором есть оскорбление Его Величества, как и отнятие имущества у толстого касика и захват знатных индейских девушек тоже являются делами уголовными; и что Бог свидетель всему сказанному.

Письмо это подписал Кортес, капитаны и несколько солдат, среди которых был и я. С падре Ольмедо отправил­ся еще некий Бартоломе де Усагре, родной брат которого служил в артиллерии Нарваэса.

Прибыв в главную квартиру Нарваэса, монах [падре Бартоломе де Ольмедо] из [Ордена Нашей Сеньоры] Мило­стивой, точно следуя указаниям Кортеса, сделал ряд секретных сообщений целому ряду лиц, среди которых, кроме брата Усагре, был и еще артиллерист, Родриго Мартин; распределил он между ними и золотые слитки. Затем он тщательно переговорил с Андресом де Дуэро, секретарем Веласкеса, а потом уж направился к самому Нарваэсу.

Несмотря на подчеркнутое подобостра­стие нашего монаха Ольмедо, Нарваэс все же почуял неладное и даже готов был арестовать его. Но Андрес де Дуэро, не только секретарь, но и родственник Диего Веласкеса, весьма лю­бимый всем войском, а посему наиболее неза­висимый, определенно воспротивился этому: арест монаха из [Ордена Нашей Сеньоры] Ми­лостивой всегда может навлечь крупные не­приятности; не беда даже, если он попытается кое-кого интриговать; с другой стороны, нуж­но вспомнить, с каким почетом и сдержкой Кортес обращался с послами Нарваэса; нако­нец, он сам уже поговорил с монахом Ольмедо и вынес впечатление, что все капитаны Корте­са горят желанием найти примирение с Нарваэсом, да и сам Кортес говорит о нем с исключительной похвалой.

Словом, Андрес де Дуэро сумел переубе­дить Нарваэса, о чем немедленно и сообщил падре Ольмедо, который вскоре был вызван Нарваэсом и принят с большой учтивостью. Наш монах, тонкий и хитроумный человек, вы­сказал пожелание поговорить с Нарваэсом на­едине и открыл ему следующее: "Отлично знаю, что Вы только что помышляли о моем аресте. Напрасно! Сеньор, в собственном ла­гере навряд ли у Вас есть столь же преданный слуга, как я. Ведь я глубоко убежден, что большинство рыцарей и капитанов Кортеса хотели бы видеть его в Ваших руках, да и во­обще думаю, что не избежать нам быть под Вашим водительством. Как раз, чтоб ускорить это, они и заставили Кортеса написать Вам дерзкое письмо, которое мне дали для передачи Вам, но которое я хо­тел было бросить в реку". Конечно, Нарваэс выразил живейшее желание увидеть письмо. Ольмедо не­много для виду поломался, но потом согласился пойти за ним на квартиру. На самом же деле он поспе­шил к Андресу де Дуэро, прося его сделать так, чтобы как можно больше видных людей присутствова­ло при прочтении письма. Сальватьерра, разумеется, был среди них.

И вот падре Ольмедо передал письмо Нарваэсу, прося его не слишком уже считаться с тоном этого послания, ибо, при благосклонном отношении к ним, Кортес и его войско охотно ему подчинятся... По требованию присутствующих письмо было прочитано вслух. Нарваэс и Сальватьерра так и сыпали ядо­витыми замечаниями; другие просто потешались; но Андрес де Дуэро прикинулся удивленным: как это они, желая примириться с Нарваэсом, пишут такой вздор! Его поддержал старший альгуасил лагеря Нарваэса — капитан Агустин Бермудес и предложил совместно с Андресом де Дуэро, да еще с Сальватьеррой отправиться к самому Кортесу для выяснения всех этих странностей. Сальватьерра наотрез отка­зался (так и рассчитывал наш падре Ольмедо) посетить "изменника", а Андрес де Дуэро согласился, причем взял с собой также нашего Бартоломе де Усагре, чтоб он не проговорился как-нибудь. Нарваэс дал ряд секретных поручений, между прочим, уговорить Кортеса встретиться с Нарваэсом в одной ин­дейской деревушке, посередке между обоими лагерями, дабы переговорить друг с другом о разграниче­нии провинций.

 

ПОБЕДА НАД НАРВАЭСОМ

 

При первом же точном известии о силах армады, приведенной Нарваэсом, Кортес отрядил одно­го из наших солдат, долго служившего в Италии, замечательного знатока всякого оружия и ловко ору­довавшего пикой, в провинцию Чинантла, где было немало руды. Народ этой провинции, смертельный враг мешиков, недавно вступил с нами в дружбу; особенностью его вооружения были копья, куда длин­нее наших испанских, с широким двуострым концом. Теперь Кортес вспомнил об этом и заказал у них 300 таких копий, причем дал посланному образец металлического наконечника, ибо индейцы по своему обычаю применяли и тут кремень. Медная руда, как сказано, была в изобилии на месте, и каждое копье делали с двумя наконечниками, а так как все население, во всех четырех или пяти поселениях этой про­винции, принялось за дело, копья быстро были сделаны и удались на диво хорошо. Кроме того, Кортес потребовал от них еще 2 000 человек, вооруженных копьями местного образца, и они должны были при­быть к нам как раз в день праздника Духа Святого[318] в поселение Панганекиту; а поскольку посланный солдат Товилья вернулся вместе с заказанными копьями, то привести 2 000 индейцев с их копьями дол­жен был другой наш солдат, Варриентос. Пока же к нам присоединилось 200 индейцев со своими копья­ми, мы изучили их способы владеть копьем, прибавили к этому приемы итальянские, особенно против действий конницы, и результаты получились отличные.

Затем произведен был смотр, и, согласно запискам, нас оказалось всего-навсего, считая весь команд­ный состав и даже музыкантов и не считая одного лишь монаха [Бартоломе де Ольмедо], — 266 человек, среди которых было 5 всадников, 2 артиллериста, несколько арбалетчиков и еще меньше аркебузников. Ясно, что при таких малых силах вся наша надежда должна была быть в счастье и умении, и на новоизготовленные копья мы надеялись крепко.

Между тем к нам в лагерь прибыл Андрес де Дуэро, с ним был наш солдат Усагре и двое индейцев-слуг [( naborias)] с Кубы; Кортес уже давно был в дружеских отношениях с Дуэро, который был секрета­рем у Диего Веласкеса на Кубе. Много он тогда, вместе с королевским контадором Амадором де Ларесом, оба они были наперсниками Диего Веласкеса, оказали услуг Кортесу, за что и выговорили они себе определенную часть будущей добычи. Теперь, под предлогом посланца Нарваэса, он явился напомнить об этих своих и товарища своего Амадора де Лареса правах. Конечно, Кортес не скупился на ласку и обещания: пусть только Нарваэс будет убит или захвачен, его отряд обезврежен, и провинции Новой Ис­пании, золото и все прочее будет поделено по уговору. Говорят, даже Агустин Бермудес, старший альгуасил в лагере Нарваэса, и другие рыцари [( caballeros)] дали письменное обязательство способство­вать этому плану. Во всяком случае, Дуэро взял с собой две карги[319] золота в слитках и великое множест­во украшений, нагрузив двух своих индейцев, дабы распределить все по точно установленному списку, отчасти через посредство Агустина Бермудеса и священника Хуана де Леона, отчасти через другого священника Гевару, который был первым посланцем Нарваэса, и иных друзей.

Дуэро прибыл к нам накануне дня праздника Духа Святого, и всю ночь велись переговоры и строи­лись планы. Утром была предложена обильная трапеза, после чего Дуэро откланялся. Когда он был уже в седле, Кортес, в присутствии многих из нас, еще раз напомнил ему: "Через три дня мы будем в вашем лагере. Смотрите, чтобы все было подготовлено, иначе плохо вам придется!" Дуэро же, спокойно улыба­ясь, ответил: "Будьте покойны! Все будет в исправности и по вашему желанию".

У Нарваэса Дуэро дал самые успокоительные сведения, будто не только люди Кортеса, но и он сам ждут не дождутся подчиниться Нарваэсу.

Между тем Кортес попросил к себе Хуана Веласкеса де Леона, всем известного и всеми любимого, очень близкого родственника губернатора Кубы Диего Веласкеса, тем не менее весьма преданного нам друга и соратника. С обычной чарующей улыбкой Кортес обратился к нему: "Сеньор Хуан Веласкес, я Вас обеспокоил ввиду того, что Андрес де Дуэро только что мне сообщил, будто Нарваэс и его сви­та глубоко уверены, что Вы склонны поддержать их, а посему-то мне и грозит гибель. В силу этого я решил просить Вас отправиться на Вашей отличной серой кобыле к Нарваэсу, чтобы он убедился в Вашем истинном настроении. При этом прошу Вас, нацепите на себя все золото, какое у Вас имеется, и, прежде всего, Вашу "якорную цепь"; я же Вам дам и другую, еще большую, Вы ее дважды оберните во­круг шеи и остальное спустите с плеч. Не забудьте при этом хорошенько выяснить, что, собственно, за­тевает Нарваэс". Тогда же Кортес отправил идти в компании с ним одного юношу, ждущего посвяще­ния в рыцари и служившего Кортесу, которого звали Хуан дель Рио. Хуан Веласкес высказал полную готовность, но с одним условием — чтобы золото его оставалось у нас. "Мои слова, — заметил он, — сто­ят куда больше золота". — "Конечно, — возразил Кортес, — таково и мое мнение, но дело не в этом; ес­ли не хотите полностью исполнить мое желание, оставайтесь лучше здесь". Тогда Хуан Веласкес пови­новался, снарядился, как указано, и уехал.

Кортес же, который послал Хуана Веласкеса только для того, чтобы убаюкать Нарваэса, немедлен­но велел нашему барабанщику Канильясу и нашему флейтисту Бенито де Бегеру играть сбор и приказал Гонсало де Сандовалю, который был капитаном и старшим альгуасилом, строить всех солдат для мар­ша; и вот вся наша колонна двинулась к Семпоале форсированным маршем. По дороге солдаты наши убили двух мускусных свиней, что многие и объявили предзнаменованием победы. Ночь мы провели у какого-то ручья, подложив камень под голову, в строгом порядке и полной боеготовности. А к следую­щему полудню мы залегли подле речушки, где ныне уже начинаются дома Вильи Рики де ла Вера Круса[320], ибо великая жара и тяжелое вооружение совсем нас заморили.

Но вернемся пока к Хуану Веласкесу де Леону. К восходу солнца он и юноша, посланный Кортесом ему в компанию, уже вступили в Семпоалу, где и остановились у толстого касика; лошадь свою Хуан Ве­ласкес оставил у толстого касика, поскольку у Хуана дель Рио не было лошади, и они пошли пешком в лагерь Нарваэса. Встречные индейцы, хорошо знавшие Хуана Веласкеса де Леона — капитана у Малинче, громко его приветствовали; это услышали некоторые люди Нарваэса и стремглав понеслись к Нарваэсу, надеясь получить награду за добрую весть.

Нарваэс дейст­вительно обрадо­вался сильно и са­молично вышел на улицу, чтобы при­ветствовать при­бывших; он сердеч­но обнял Хуана Ве­ласкеса, повел к се­бе и посадил в кресло (даже крес­лами экспедиция Нарваэса была сна­бжена!), дружески упрекая его, что он остановился не у него. Сейчас же он отрядил человека за его лошадью и багажом, заявляя, что Хуаны Веласкесы могут про­живать лишь под крышей Нарваэса. Но уже первые речи сильно огор­чили хозяина. А именно, Хуан Ве­ласкес сказал, что прибыл лишь на короткое время, чтобы приветство­вать Нарваэса и его капитанов, а кстати выяснить наилучший способ примирить Корте­са с Нарваэсом. Когда же тот уди­вился, как это ты, родственник высо­кородного Диего Веласкеса, заступаешься за изменника, Хуан Веласкес резко перебил его указанием, что изменников нет, есть лишь верные слуги Бога Нашего Сеньора и Его Величества, а посему он весьма просит подобных ре­чей в его присутствии не вести.

Тогда Нарваэс испробовал иную струну: сулил Хуану Веласкесу великие милости, если он отстанет от Кортеса. Но и это не вышло, ибо собеседник столь же сурово прекратил и этот разговор, указывая на нерушимость своей присяги.

К этому времени собрался почти весь штаб Нарваэса. Все они поспешили увидеть Хауна Веласкеса, именитого человека с тонкими манерами и могучими плечами, прекрасным лицом, удивительной холе­ной бородой, с громадными золотыми цепями вокруг шеи и даже плеч. Всякий хотел приблизиться к храбрецу и счастливцу, и Хуан Веласкес успел со многими переговорить, между прочим и с Андресом де Дуэро, старшим альгуасилом Бермудесом и даже с нашим монахом [Бартоломе де Ольмедо] из [Ордена Нашей Сеньоры] Милостивой.

Но наиболее рьяные сторонники Нарваэса установили слежку, и все тот же Сальватьерра стал убеж­дать Нарваэса арестовать Хуана, ибо он смущает народ. Готов был уже приказ об аресте, и лишь с вели­чайшими затруднениями Бермудес, Дуэро и другие смогли уговорить Нарваэса не причинять насилия, а, наоборот, проявить ласку и пригласить его к обеденному столу.

Нарваэс все настаивал, чтобы Хуан Веласкес уломал Кортеса подчиниться, но тот выдвинул другой, по его мнению, более возможный план — поделить провинции Мешико между собой. Впрочем, Хуан Ве­ласкес и тут хитрил, ибо стремился, как можно больше извлечь из Нарваэса. Со своей стороны не зевал и монах Бартоломе де Ольмедо, который за короткий срок так сумел втереться в доверие, что слыл уже близким другом и советчиком. Вот он и предложил, чтоб пред Хуаном Веласкесом был устроен парад всего войска, чтобы он лишний раз убедился, насколько бессмысленна всякая надежда на сопротивление и что Кортесу остается одно — сдаться. Нарваэс пошел на приманку, и парад состоялся в полном блеске.

На следующий день за торжественной трапезой случилась беда. Приглашен был, между прочим, еще один Веласкес, Диего, родной племянник губернатора Кубы. Он и поднял опять разговор об "измене" Кортеса; Хуан Веласкес вспылил; а тот еще более подлил масла в огонь, заявив, что товарищи изменни­ка — тоже изменники и что Хуан порочит весь род Веласкесов; Хуан обозвал его лжецом и, кстати, отме­тил, что родня родне рознь и его линия Веласкесов совсем иная, нежели та, к которой принадлежит молодой лгунишка и его дядюшка. Доказательства он готов представить сию минуту, и при этих словах он ударил по своему мечу. Не будь вмешательства присутствующих, пролилась бы кровь. По требованию Нарваэса Хуан Веласкес, монах [Бартоломе де Ольмедо] и Хуан дель Рио должны были немедленно ос­тавить лагерь. Сборы были недолги, ибо Хуан все время не снимал ни доспехов, ни даже шлема. Про­щаясь с Нарваэсом, он еще раз спросил, не хочет ли тот что-либо передать Кортесу. "Ничего, — ответил тот, — уходите только скорее! Было бы лучше, если бы Вы вообще не приходили". Подле стоял и моло­дой Диего Веласкес. И опять бы разгорелись страсти, и Хуану грозил бы арест, если бы несколько капи­танов Нарваэса из сторонников Кортеса, желавшие проводить и охранить Хуана, не обратились к нему с деланно суровым окриком — не мешкать и убираться подобру-поздорову. Решили же они его поторо­пить, ибо знали, что отряд всадников готовится преследовать его и его золото.

---

Дата добавления: 2021-03-18; просмотров: 47; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!