Построение модерной бюрократии и создание « Свода законов »
Официальный консерватизм николаевской эпохи
https://magisteria.ru/russian-conservatism/age-of-nicholas-1
Между двумя царствованиями
Разговор о николаевском царствовании и об официальном консерватизме николаевского царствования представляет существенную сложность по целому ряду обстоятельств. Во-первых, мы говорим о достаточно длинном историческом периоде. Ведь николаевское царствование – это почти 30 лет русской истории. И у этого царствования есть сложившиеся образы, которыми мы в первую очередь обязаны Александру Ивановичу Герцену, «Былому и думам», его многочисленным высказываниям на страницах «Колокола», хотя и не только ему. Это набор образов, связанных с мрачным бюрократическим порядком, с казарменной дисциплиной, с «взлызистой медузой», как напишет Герцен о Николае в самом начале «Былого и дум».
Это образы, которые отсылают нас к классической русской литературе. Здесь и образы мелкого чиновника, хотя бы из гоголевской «Шинели», здесь и образы, отсылающие к «Петербургским повестям» Федора Михайловича Достоевского. И вместе с тем если нельзя сказать, что эти образы в целом неверны, то приходится отметить, что весьма сомнительно, насколько эти образы можно распространить в целом на николаевское царствование. Ведь во многом образ николаевского правления определяется образом последних лет его царствования – то, что мы помним как «мрачное семилетие», то, что мы помним как катастрофу Крымской войны. А с другой стороны, одновременно это и история про довольно ограниченную оптику, про суженный взгляд, который да, отражает целый ряд реальных тенденций, реальных черт николаевского царствования, но который все-таки достаточно затруднительно признать за общую характеристику.
|
|
|
Для того, чтобы скорректировать этот взгляд и объяснить другой аспект сложности говорения вообще о николаевской эпохе, необходимо начать с того, что николаевское царствование мы можем рассмотреть между двумя эпохами, между двумя царствованиями: царствованием его брата Александра Павловича и царствованием его сына и преемника Александра Николаевича. Вот эти 30 лет демонстрируют нам масштаб перемен, которые происходят в Российской империи за это тридцатилетие.
Более того, то, что нам важно – для осознания вообще самой сложности разговора о консерватизме николаевского царствования нам важно понять, что реформы царствования Александра II, те преобразования, которые начнутся с конца 50-х годов, в первую очередь в 60-е годы, то, что затем войдет в русскую историю под устойчивым наименованием «эпохи великих реформ», сами эти реформы в целом ряде ключевых параметров будут заданы, сформированы, подготовлены именно в николаевское царствование.
|
|
|
Крестьянский вопрос в николаевскую эпоху
Здесь можно остановиться на нескольких эпизодах. Первое: Александр I оставит Николаю в наследство тот вопрос, который будет одним из фундаментальных для николаевского царствования и с которого фактически начнется царствование Александра II. Это крестьянский вопрос, освобождение крепостных крестьян. Собственно, все николаевское царствование можно рассматривать как долгий период подготовки, приуготовления к освобождению крестьян. Это многочисленные комитеты, которые буквально начнутся с декабрьского комитета 1826 года, рассматривавшие вопрос о крепостных крестьянах, об их положении. Но это не только разговор про деятельность комитетов, не только разговор про теоретическую подготовку, не только разговор о целом ряде законодательных мер, так или иначе влияющих на положение крепостных крестьян.
В частности, например, те же самые «бибиковские инвентари», которые будут вводиться в юго-западных губерниях уже в конце царствования Николая Павловича и которые будут юридически фиксировать обязанности крестьян относительно помещика, что принципиально важно с юридической точки зрения. Именно в «бибиковских инвентарях» мы увидим, что положение крепостных крестьян теперь перестает быть положением только объекта прав. Они обретают собственную юридическую субъектность.
|
|
|
Нами зачастую забывается, что крепостные, помещичьи крестьяне в Российской империи в николаевскую эпоху, как, собственно говоря, и до, являются меньшей частью крестьян. Большая часть крестьянского населения России – это государственные крестьяне. И еще специфическое положение удельных крестьян, принадлежащих императорской фамилии. Собственно, николаевская эпоха будет эпохой уже не только планов, но и конкретных преобразований в положении государственных крестьян. Уже в 30-е годы будет создано особое ведомство, которое будет заниматься именно государственными крестьянами. Это министерство государственных имуществ, и его глава, граф Киселев, от императора получит характеристику «начальника штаба по крестьянскому вопросу». Преобразование государственных крестьян будет юридической трансформацией их статуса и станет важнейшей вехой на пути изменения положения вообще всего крестьянского населения России.
Более того, зачастую из нашей оптики выпадает такой момент: когда Николай Павлович умирает и на престол восходит Александр II, первые общественные ожидания, связанные с новым императором, с точки зрения именно тех, кому в высшей степени важна крестьянская эмансипация, тех интеллектуалов, для которых крестьянский вопрос является важнейшим, – вот их ожидания в связи с новым императором либо негативные, либо у них имеются всевозможные опасения. Потому что новый император имеет репутацию консерватора и крепостника, того, кто регулярно составляет оппозицию своему отцу при обсуждении крестьянского вопроса на разных уровнях государственной иерархии.
|
|
|
Понятно, что в перспективе реформ 1861 года, в перспективе всего позднейшего репутации персонажей меняются. Но если мы будем судить не в ретроспективе, если мы будем судить с точки зрения современников поздней зимой – ранней весной 1855 года, то Николай I будет выступать тем, кто напрямую ассоциируется с решением крестьянского вопроса, кто напрямую ассоциируется с усилиями по крестьянской эмансипации. И, напротив, Александр Николаевич будет выступать как представитель консервативных кругов, как представитель, собственно говоря, русской земельной аристократии, крепостников, русского поместного дворянства. Это история про движение репутации, про движение оптик.
Построение модерной бюрократии и создание « Свода законов »
Другой момент, на сей раз как раз отсылающий к традиционной репутации: как только мы говорим о николаевской эпохе, мы сразу же говорим о чиновничьем царстве. О царстве столоначальников, о царстве писарей. Мы сразу же вспоминаем несчастную фигуру Акакия Акакиевича. И это действительно так. Чиновник становится символом эпохи николаевского царствования, потому что именно при Николае возникает профессиональный бюрократический режим в Российской империи. Именно в этот момент Российская империя обзаводится профессиональной бюрократией, выстраивается вот то самое регулярное полицейское государство, что проявляется в создании армии профессиональных чиновников, способных брать на себя выполнение государственных задач.
И, кстати говоря, именно создание этой бюрократической армии, именно создание штата чиновников в дальнейшем сделает возможным проведение крестьянской реформы 1861 года, когда государство окажется автономным как по отношению к крестьянам, так и по отношению к помещикам. Оно окажется способным действовать вопреки интересам дворянства, оно окажется способным действовать в своей собственной логике, руководствуясь самостоятельным интересом укрепления государственного аппарата, укрепления государственной системы.
Другой момент, связанный с той же самой бюрократической логикой и связанный со становлением модерного государственного аппарата, – это история про гомогенизацию права, про установление современной правовой системы. Не случайно одним из самых важных событий николаевского царствования в глазах самого монарха, самого императора, будет создание «Свода законов Российской империи». И ключевым текстом этого «Свода» станет десятый том – законы гражданские.
Творцом гражданских законов Российской империи, который получит за работу над «Сводом» графский титул, станет Михаил Сперанский, т.е. тот же самый человек, который в александровское царствование выступал инициатором создания гражданского кодекса. Вот здесь, на примере двух инициатив Сперанского, двух проектов Сперанского, относящихся к двум разным царствованиям, мы можем видеть и разрыв, происходящий между началом 10-х годов и началом 30-х годов, и вместе с тем преемственность.
В чем заключается разрыв? Если для александровского царствования характерны последовательные попытки создания гражданского кодекса, создания нового гражданского законодательства, принятия единого правового акта, то николаевское царствование начинается с показательного символического разрыва, с отказа от создания нового правового акта и ставки на кодификацию.
Второе отделение собственной Его Императорского Величества канцелярии будет работать сначала над собиранием законов, что образует «Полное собрание законов Российской империи», а затем, уже поверх «Полного собрания законов Российской империи», будет предпринято создание «Свода». Причем в логике николаевского царствования, что ясно уже из названия, «Свод» мыслится именно как акт кодификации, собирания, сведения существующего законодательства. Он не является новым юридическим актом, он является обобщением и систематизацией уже существующих норм.
И вместе с тем, если мы обратимся к тем же самым гражданским законам Российской империи, образующим часть 10-го тома «Свода законов», мы увидим, что именно фундаментально важные, ключевые положения «Свода» являются де-факто юридическими новациями. Если мы посмотрим на положения, которые вводят частную собственность в Российской империи, на положения, которые определяют, что есть собственность, что есть владение, что есть пользование, то мы увидим внешне конструкцию, которая отсылает нас к ранее действовавшим правовым актам.
Мы увидим набор отсылок к законодательным актам, которые включены в «Полное собрание законов Российской империи». Но если мы пройдем по этим ссылкам, то в самих текстах, на которые ссылается «Свод», ничего подобного мы не найдем. Фактически «Свод» здесь притворяется консервативным актом. Он внешне выступает для нас, как будто он не вводит ничего нового. На самом деле новация осуществляется незаметно. И это история не только про иллюзию, не только история про фикцию, но и про вполне целенаправленную логику, именно консервативную. В том числе для упрочнения правового порядка, в том числе для стабилизации существующих отношений. Новые нормы вводятся так, как если бы они уже существовали всегда. Целый ряд решающих правовых новаций николаевского царствования будет осуществляться именно таким порядком.
Эпоха лоялизма
Другая важная черта николаевской эпохи – это то, что не только на уровне законодательства, не только на уровне разных институциональных мер осуществляется фактически подготовка того, что выйдет наружу уже в новое царствование, уже в эпоху Александра II. Вместе с тем именно в николаевскую эпоху формируются те самые деятели, те самые персонажи, которые и будут осуществлять великие реформы александровского царствования. Более того, речь идет не просто о годах взросления. Разумеется, мы можем сказать, что это во многом реакция на николаевское царствование. Разумеется, когда мы говорим о том, что, например, тот же самый Николай Гаврилович Чернышевский – это выученик николаевской системы, когда мы говорим о том, что радикалы эпохи Александра II в своем первом призыве, в своем первом поколении – это люди николаевской эпохи, мы можем говорить именно о реакции и о действии времени.
Но гораздо более показательно другое: что не только крестьянская реформа, но, например, и реформа городского управления не только обсуждается, не только разрабатывается в николаевское царствование. Но именно при Николае Павловиче в министерстве внутренних дел создается подразделение, которое занимается этим проектом и, собственно говоря, осуществляет его на практике в Петербурге.
Другими словами, николаевское царствование предстает для нас не как антипод Александра II, а как своего рода подводная часть айсберга, как та самая длинная русская реальность, в которой складывается то, что окажется уже явным в конце 50-х – начале 60-х годов, когда все это станет предметом публичного обсуждения, когда все это станет предметом публичной полемики. И именно в николаевское царствование складываются в том числе и основные интеллектуальные позиции, которые будут противоборствовать, противостоять уже в 60-е годы.
Понятно, что когда мы говорим о 60-х, здесь необходимо сделать оговорку. Под 60-ми подразумевается исторический период, а отнюдь не хронологический. Как в свое время отметила Милица Нечкина, когда мы говорим о 60-х, мы фактически имеем в виду период с 55-56-го годов по 66-й, до каракозовского выстрела. Вот это десятилетие между восшествием на престол и первыми весенними веяниями царствования Александра II и вплоть до консервативного поворота 66-го года и входит в русскую историю как 60-е.
Соответственно, если мы говорим об интеллектуальной повестке, то в контексте данной лекции нас интересует именно официальный консерватизм, официальная позиция. В отличие от своего брата и предшественника, Николай I не претендует на создание единой, целостной идеологии. Для Александра I, что мы видели на примере Священного союза, что мы видели на примере его христианских представлений, свойственно масштабное, визионерское представление, попытка представить себе некую новую реальность, охватывающую все части существующего порядка, более того – не ограниченную границами империи, мыслимую как новую реальность духовного порядка. А амбиции Николая I гораздо уже. Николай I стремится к консерватизму скорее в полицейско-бюрократическом изводе. Под консерватизмом здесь понимается: уважать существующее начальство, быть добрым подданным, быть послушным, лояльным подданным императора. Вот этот лоялизм, можно сказать, и есть ключевая характеристика николаевского царствования.
На лоялизме Николая I стоит остановиться подробнее. Он очень примечательно развертывается в ситуации Царства Польского. Я напомню, что когда Николай I восходит на престол, он становится не только императором Всероссийским, но и в рамках своего императорского титула он одновременно является конституционным королем Царства Польского. И для Николая I очень примечательно, что хотя никаких особых симпатий к конституционному порядку управления он не испытывает, но именно в рамках лоялистской логики, именно как законный монарх он считает себя обязанным свято исполнять существующие нормы и процедуры, соблюдать те положения, которые установлены его статусом, в чем он клялся. И в продолжение ситуации Царства Польского восстание 1830-1831 годов приводит к переопределению ситуации, потому что восставшие проводят через сейм решение о детронизации Николая Павловича. Они официально объявляют его низвергнутым с польского престола.
После чего Российская империя восстанавливает контроль над Царством Польским, русские войска берут штурмом Польшу, и, как заявляет в этот момент Николай Павлович, он, низвергнутый польским сеймом, теперь возвращает себе господство над Польшей по праву меча. И, следовательно, теперь он больше не связан конституционными обязательствами в отношении Царства Польского. Он не связан не потому, что он отказался, не потому, что он пренебрег своими обязательствами, а потому что вот эти взаимные обязанности связывали обе стороны. Еще раз подчеркну: обязательства взаимные. Поскольку одна сторона торжественно отказалась от них, торжественно нарушила обязательства, то вторая сторона перестает быть связанной.
И, соответственно, когда Николай Павлович дальше правит Польшей уже как абсолютный монарх, когда он устанавливает новый режим управления Царством Польским, то он действует, на его взгляд, и этот взгляд трудно оспорить, в рамках той же самой лоялистской логики, логики, помимо прочего, легитимистской. Другими словами, он теперь получил юридические права, он теперь в своем праве установить этот новый режим правления. Подобно тому, как до этого он был не вправе нарушать конституционные права Царства Польского, подобно тому, как ранее он правил как конституционный монарх, отныне он правит Польшей как монарх абсолютный.
Дата добавления: 2021-02-10; просмотров: 53; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!