Вести за собой, а не управлять 4 страница
За несколько лет до этого произошел показательный случай. В сентябре 1985 года «Абердин» разгромил «Глазго Рейнджерс» со счетом 3:0 на стадионе «Айброкс» после того, как два игрока соперников были удалены с поля в первом тайме. «Рейнджерс» просто попытались запугать нас и под крики обезумевших болельщиков полностью утратили самоконтроль. На стадионе разверзся самый настоящий ад, и во втором тайме мы были вынуждены бежать с поля в раздевалку и дожидаться, пока полиция очистит газон от разбушевавшихся болельщиков. Это был тот случай, когда соперники уничтожили себя сами.
По моим наблюдениям, наши победы были следствием неуклонного соблюдения дисциплины. Возможно, некоторые удивятся, узнав, что успех по большей части связан с умением не увлекаться чрезмерно происходящим на поле и не бросаться в рискованные авантюры, пытаясь сделать невозможное. У меня есть привычка в январе анализировать календарь игр на остаток сезона как для «Манчестер Юнайтед», так и для наших основных соперников, одновременно подсчитывая, на сколько очков, с моей точки зрения, могут рассчитывать наш клуб и основные соперники. При этом я, как правило, оказываюсь не слишком далек от истины, а это упражнение помогает понять, насколько бывает важно вырвать даже такой малопривлекательный результат, как 1:0. В матчах такого рода мы концентрируемся на насыщении средней линии, выигрыше каждого противоборства. В этом отношении мне вспоминается одна игра: в марте 2007 года мы поехали в Мидлсбро, имея в составе арендованного на три месяца у «Хельсингборга» шведского нападающего Хенрика Ларссона. Учитывая ситуацию, я не требовал от него многого, однако, несмотря на жесткое давление, он оставил свою позицию в нападении и переместился в полузащиту только для того, чтобы помочь удержать нужный результат. Когда Хенрик появился в раздевалке после окончания игры, все игроки и сотрудники тренерского штаба устроили ему настоящую овацию в благодарность за невероятные усилия ради достижения общего результата, несмотря на изначально отведенную ему скромную роль. В конце сезона мы затребовали дополнительный комплект чемпионских медалей Премьер‑лиги для Хенрика, хотя он и не отыграл необходимых для ее получения десяти игр в чемпионате.
|
|
|
Трудолюбие
Мои родители всю жизнь трудились. Отец работал на судостроительном заводе в Глазго, а мать – сначала на канатной фабрике, а затем на заводе, изготовлявшем запчасти для самолетов. Мой отец нередко проводил на работе по 60 часов в неделю; его жизнь была нелегкой, неприветливой и зачастую опасной. Глазго расположен почти на той же широте, что и Москва, поэтому, когда зимние ветра дуют над рекой Клайд, проводить время на судостроительном заводе бывает совсем не приятно. Обычно отец брал две недели отпуска в году. В 1955 году он работал 64 часа в неделю, а его зарплата составляла 7 фунтов и 15 шиллингов, или, в переводе на нынешние деньги, 189 фунтов в неделю. После того как он умер от рака в 1979 году, мать пошла работать уборщицей. Вероятно, родители так относились к работе еще и потому, что в те времена не существовало системы социального обеспечения. Социальные стандарты были ужасающе низкими, по медицинской страховке выплачивали гроши, а племя юристов, специализирующихся на предъявлении исков на огромные суммы по самым незначительным поводам, еще не родилось. Я просто не помню такого, чтобы мои родители не работали. Летом на каникулах мы обычно ездили на автобусе в Солткоутс[8], где мы с братом только тем и занимались, что играли в футбол, шашки или шахматы.
|
|
|
Поскольку мои родители всю жизнь трудились не покладая рук, я с детства усвоил истину: я смогу сделать свою жизнь лучше только в том случае, если буду работать очень упорно. Она вошла в мою плоть и кровь. У меня никогда не получалось жить по инерции, и меня всегда раздражали люди, понапрасну растрачивавшие данные от природы таланты потому, что не хотели инвестировать в их развитие часы упорного труда. Осознание того, что делаешь все, что в твоих силах, само по себе приносит немалое удовлетворение, но еще больше радости испытываешь, когда усилия начинают окупаться. Думаю, по этой причине я играл в футбол утром и в день своей свадьбы, и в тот день, когда родился мой первый сын. Я пропустил всего лишь три игры «Манчестер Юнайтед» из полутора тысяч: первую – потому, что должен был поддержать своего брата в Глазго после смерти его жены в 1998 году; вторую – потому, что присутствовал на свадьбе своего старшего сына в Южной Африке в 2000 году; и наконец, третью – потому, что присутствовал на переговорах о переходе в наш клуб Давида де Хеа в 2010‑м.
|
|
|
Работая в «Сент‑Миррене» и «Абердине», я старался присутствовать на как можно большем количестве игр каждую неделю. Обычно меня сопровождал Арчи Нокс – помощник главного тренера «Абердина». Его родители трудились на земле – он вырос на ферме неподалеку от Данди. Поэтому Арчи привык работать как фермер и полностью разделял мои взгляды относительно труда. Мы привыкли ездить на игры вдвоем, и если надо было ехать в Глазго, то по дороге туда он вел машину, а я спал, а на обратной дороге я вел машину, а Арчи похрапывал рядом. На дорогу туда и обратно уходило шесть часов. Каждый раз, когда у нас возникал соблазн пропустить игру и устроить себе свободный вечер, мы говорили друг другу: «Стоит только раз пропустить игру в Глазго, как за этим последует и вторая».
|
|
|
В большинстве футбольных клубов работа главных тренеров гораздо тяжелее, чем принято думать. В клубах Премьер‑лиги они испытывают постоянное давление, а в клубах, не играющих в Премьер‑лиге, у них просто нет денег, чтобы нанимать множество помощников. По крайней мере, так обстояли дела, когда я только начинал работать главным тренером. В «Сент‑Миррене» весь мой тренерский штаб состоял из четырех человек, включая помощника главного тренера, тренера второго состава, врача и администратора по экипировке на полставки. В «Абердине» Тедди Скотт был нашим администратором по экипировке, тренером второго состава и вообще пробкой в каждой бочке. Помимо этого, он еще стирал и гладил форму игроков. Время от времени, опоздав на последний автобус, он ночевал на бильярдном столе в тренерском штабе. Даже в «Манчестер Юнайтед» на первых порах мой тренерский штаб состоял всего лишь из восьми человек.
В «Абердине» несколько раз за зиму весь персонал, включая учеников и даже председателя клуба, вставал в шесть часов утра, чтобы успеть расчистить от снега футбольное поле. В марте 1980 года в день первого матча в нашем первом победном сезоне в шотландском чемпионате мы очистили поле от снежного покрова толщиной 25–30 сантиметров. Тогда мы выиграли у «Мортона» со счетом 1:0. Это был единственный матч, состоявшийся в Шотландии в тот день.
Все топ‑тренеры, в том числе Карло Анчелотти, Жозе Моуринью, Арсен Венгер, потрясающе трудолюбивы. Но меня всегда больше всего восхищают безвестные герои – главные тренеры, которые никогда не сдаются и продолжают упорно трудиться, хотя по воле судьбы или капризу удачи им не достался один из топ‑клубов. В Шотландии я привык встречать Алекса Смита и Джима Маклина в самых невероятных дырах, когда с неба сеялся унылый дождь, хотя было бы гораздо приятнее сидеть в тепле перед телевизором. Алекс тренировал футбольные клубы «к северу от границы» почти сорок лет, а Джим работал главным тренером «Данди Юнайтед» в течение 22 сезонов. А имена Ленни Лоренса и Джона Раджа, скорее всего, неизвестны большинству людей за пределами футбольного мира, но Ленни принадлежит к тем немногим людям, кто подготовил более чем к тысяче игр такие команды, как «Чарльтон», «Брэдфорд», «Лутон» и «Гримсби». Джон был главным тренером клуба «Порт Вейл» в течение шестнадцати сезонов, а потом четырнадцать лет (или около того) работал спортивным директором в «Сток Сити». Никто из этих людей никогда не сдавался. Футбол стал для них всем. Я очень часто видел их наблюдающими за игрой нашего резервного состава среди болельщиков.
Непоколебимое упорство этих людей передалось и некоторым игрокам. В этом смысле особое восхищение у меня вызывали три футболиста: Тони Адамс из «Арсенала», Джанфранко Дзола в те времена, когда он играл в «Челси», и Джейми Каррагер из «Ливерпуля». Мне всегда казалось, что Адамс – игрок «Манчестер Юнайтед», просто по ошибке натянул не ту футболку. Алкоголь разрушил немало судеб и карьер футболистов; в «Юнайтед», например, печальная история Джорджа Беста до сих пор влияет на моральный дух команды. Поэтому отчаянная борьба Тони с его внутренними демонами в конце 1990‑х годов представляла уникальный случай. Но мое внимание привлекло прежде всего то, что он делал на футбольном поле. Если в чем‑то ему не хватало таланта или скорости, то он с лихвой компенсировал это своим отношением к игре и старанием. Будучи от природы посредственным игроком, он сам сделал себя выдающимся лидером команды благодаря упорному труду и самоотверженному отношению к делу. Он всегда был настроен только на победу и с лихвой отплатил и Джорджу Грэму, и Арсену Венгеру за веру в него.
Дзолу я всегда считал уникальным примером мастерства. Он частенько втягивал команду в неприятности, но никогда не сдавался. Несмотря на небольшой рост, он никогда не уступал мощным защитникам, хотя каждый из них был выше его на голову и гораздо сильнее. Дзола обладал невероятной футбольной хитростью, неиссякаемой креативностью и полной самоотверженностью. Должен отметить, что у нас с ним одинаковое отношение к игре.
Джейми Каррагер одно время тренировался в нашей молодежной команде. В то время он играл на позиции полузащитника и ничем особенно не выделялся среди остальных. После того как его принял «Ливерпуль», он каким‑то образом сумел стать душой и сердцем команды, ее организующей силой. В моем последнем сезоне он вышел на поле на замену; к этому моменту мы целиком контролировали то, что происходило на поле. Я шепнул ему на ухо: «Только одно слово: перестань терроризировать наших парней». Он тихо ответил: «Я собираюсь наподдать каждому из них». Некоторое время я общался с ним уже после своей отставки, и это произвело на меня глубокое впечатление. Не слишком удивлюсь, если со временем он станет главным тренером «Ливерпуля», но сначала ему придется решить, хочет ли он уйти с телестудии и претендовать на более амбициозную роль в современном футболе.
Нам повезло в том, что в «Манчестер Юнайтед» всегда было много игроков, отличавшихся нацеленностью на победу. Когда стремление к победе становится образом жизни, игроков, наделенных этим даром, невозможно удержать. Хотя это звучит банально, но лучшие футболисты всегда соревнуются с собой вчерашними, чтобы стать еще лучше. Не было случая, чтобы таких игроков, как Криштиану Роналду, Бекхэм, братья Невиллы, Кантона, Скоулз, Гиггз или Руни, приходилось заставлять тренироваться. Для всех них характерно внутреннее стремление к самосовершенствованию и достижению высоких стандартов. Например, Гари Невилл заставлял себя работать больше других потому, что от природы одарен менее щедро, чем многие его товарищи по команде. Мне никогда не доводилось беспокоиться о том, будет ли он полностью готов к игре, поскольку с юных лет он привык ложиться спать в половине десятого вечера.
Такой же печатью уникальности отмечен и Дэвид Бекхэм. Когда он пришел в команду, то жил на базе и не только тренировался утром и днем, но даже приходил вечером, чтобы побегать со школьниками. Когда в начале сезона мы провели для игроков тест «челночный бег», чтобы оценить их легкоатлетическую готовность, Бекхэм по всем параметрам показал результаты намного выше среднего. То же самое касается и Криштиану Роналду. Он во что бы то ни стало хотел стать лучшим игроком мира и проявил огромное упорство в достижении этой цели. Помимо всего прочего, еще до переезда в Англию Криштиану уделял огромное внимание диете. Сегодня он с маниакальной настойчивостью стремится обязательно принимать ванну со льдом после каждого матча, считая, что это поможет ему продолжать играть на уровне тех высоких стандартов, которые он сам для себя определил. Роналду не притрагивается к алкоголю и поддерживает вес на отметке на три килограмма меньше, чем полагается при его данных. По его мнению, сейчас, когда ему перевалило за тридцать, это помогает сохранять скорость в игре.
В идеальном мире я сформировал бы команду из одиннадцати игроков, одинаково талантливых и преданных футболу. Но, к сожалению, мы живем в реальном мире, и если мне приходилось выбирать между высокоодаренным игроком, которому не хватает силы воли и желания играть в футбол, и другим – хорошо подготовленным и наделенным энтузиазмом и страстью к игре, – я всегда отдавал предпочтение последнему. Первый может показывать отличный результат в течение недолгого времени, но никогда не сможет стать цементирующим и объединяющим звеном, чтобы придать клубу стабильность и внутреннюю слаженность.
Трудолюбие, которое я только что описал на примере дюжины выдающихся футболистов и тренеров, характерно для лучших представителей любого вида спорта. Они отличаются непреходящей страстью к работе и экстраординарной самодисциплиной. Посмотрите на жокея Тони Маккоя, выигравшего более четырех тысяч скачек и на протяжении своей карьеры переломавшего все ребра до единого, не говоря уже о множестве других костей. Нормальный вес для него – около 75 килограммов, но уже более 25 лет он поддерживает его на уровне 63 килограммов. Когда он объявил об уходе из спорта, его жена заявила, что у нее наконец‑то появится повод научиться готовить блюда из картофеля. Чемпион мира по теннису Новак Джокович, который дружит с нашим ветераном‑защитником Неманьей Видичем, тоже живет в условиях не менее жестких ограничений. Вы были бы поражены, если бы ознакомились с программой его ежедневных занятий по фитнесу и режимом питания.
Лучшие футболисты мира столь же строго придерживаются дисциплины, даже если кому‑то кажется, что периодически публикующиеся их фотографии где‑нибудь в Дубае на пляже или в ночном клубе в обществе юной леди говорят об обратном. Они вынуждены работать над собой постоянно, и не только для того, чтобы удержаться на вершине мирового рейтинга, но и потому, что всегда найдется кто‑то жаждущий занять их место в команде. Это также объясняет, почему почти все выдающиеся футболисты вышли из рабочего класса.
Понятно, что родители, принадлежащие к среднему классу, хотят, чтобы их сыновья поступили в колледж и получили престижную профессию. Это означает, что они всегда будут уделять футболу гораздо меньше внимания, чем бедные семьи. Во всем мире футбол привлекает мальчишек, которые вряд ли смогут получить высшее образование и у которых нет иного выбора, кроме упорного труда над приобретением и совершенствованием футбольных навыков – только это может открыть им путь к лучшей жизни. Сегодня выражение «рабочий класс» понимают несколько иначе по сравнению с тем, как было несколько десятилетий назад. Однако большинство игроков «Манчестер Юнайтед» вышли из того общественного слоя, который в США сейчас называется «домохозяйства с низким уровнем дохода». Не хочу показаться ворчливым старикашкой, но общее повышение жизненных стандартов означает, что нынешние футболисты выросли в домах с горячей водой, телевидением, телефонами и компьютерами; они могут пользоваться автомашинами и бюджетными авиалиниями и в целом живут в намного более комфортной обстановке, чем во времена моего детства. Долгое время я питал слабость к выходцам из семей простых рабочих, поскольку, с моей точки зрения, этот факт биографии готовит их к преодолению жизненных трудностей.
Почти для всех английских игроков, которые играли в моих командах, футбол стал пропуском из нищеты в лучшую жизнь. У Райана Гиггза было трудное детство. Он родился в Кардиффе у семнадцатилетней матери; его дед по линии отца приехал из Сьерра‑Леоне, поэтому Райану пришлось столкнуться с оскорблениями на расовой почве. В раннем детстве ему пришлось уехать из родного Уэльса, когда его отец, регбист Дэнни Уилсон, перешел в клуб, представляющий север Англии. Отец бросил семью, и мальчика воспитывала мать, урожденная Линн Гиггз, в Солфорде, где юный Райан научился обращаться с мячом. Линн работала на двух работах – буфетчицей и младшей медсестрой, – но ей как матери‑одиночке никогда не хватало денег на то, чтобы купить сыну новые классные бутсы. Однако она сумела привить ему привычку к упорному труду. Она была самой настоящей святой, и Райан всегда отдавал ей должное, сменив в ее честь фамилию с Уилсон на Гиггз.
Дэвид Бекхэм родился в маленьком домике в Восточном Лондоне, а его отец работал инженером‑теплотехником. Семья Пола Скоулза снимала муниципальное жилье в Лэнгли, а Ники Батт родился в Гортоне – в обоих этих местах вы нигде не увидите припаркованных на подъездных дорожках «бентли»[9]. Уэйн Руни вырос в неблагополучном районе Ливерпуля и всерьез подумывал о том, чтобы стать профессиональным боксером. Дэнни Уэлбек и Уэс Браун выросли в Лонгсайте – районе Манчестера, известном постоянными бандитскими разборками. Отец Брайана Робсона был водителем грузовика. Рио Фердинанд вырос в одном из беднейших районов Лондона Пекхэме. Этот список можно продолжать бесконечно.
С течением времени я научился более точно оценивать влияние окружающей среды на английских игроков, поскольку главный тренер должен знать и о том, в каких условиях они росли и в каких школах учились. Когда же мы начали подписывать игроков из Южной Америки и Восточной Европы, оценивать влияние окружения стало намного сложнее. Примерно до середины 1990‑х годов юношам нужно было понять свое положение в неофициальной иерархии, существовавшей в клубах. Они отвечали за чистку обуви, уборку раздевалок и душевых, а также сбор мячей и футболок игроков, брошенных теми на поле. Мальчикам следовало усвоить, что в раздевалку команды вход закрыт для всех, кроме членов команды и тренера. Такие ритуалы, надо полагать, еще больше вдохновляли их добиваться успеха.
В последние десять лет работы главным тренером я часто отмечаю типичные для английских игроков черты характера у ребят, выросших далеко за пределами Великобритании. Криштиану Роналду определенно знает, что такое борьба за выживание. Он вырос в деревне на Мадейре, в семье, где никогда не было денег; его воспитывала мать‑одиночка. Тим Ховард, защищавший ворота «Манчестер Юнайтед» в 77 играх, воспитывался в Нью‑Джерси матерью‑одиночкой, эмигрировавшей в США из Венгрии и трудившейся на двух работах после того, как отец Тима бросил семью. Близнецы да Силва показывают пример другого рода. Они выросли в бразильском Петрополисе и там усвоили основные принципы трудолюбия. Даже в самые холодные дни в Манчестере Рафаэль приходил на тренировки в футболке с короткими рукавами и шортах, хотя все остальные, включая меня, кутались в несколько одежд. В конце одной такой тренировки я пожелал им обоим хорошенько отдохнуть во время летнего отпуска и в ответ услышал, что их отец построил полноразмерный футбольный стадион в родном городе специально для того, чтобы они могли каждый день играть со своими друзьями.
Большинство иностранных игроков тоже сделали футбол своим билетом в светлое будущее. Лучшие из них очень трудолюбивы и интуитивно понимают, что сочетание таланта и дисциплины позволяет достичь очень многого. Я рос во времена, когда самостоятельно делали рождественские игрушки, и, подозреваю, кое‑кто из иностранных игроков переживал нечто подобное. Многие игроки, принятые нами, выросли в крайне стесненных обстоятельствах – возможно, еще более суровых, чем у их товарищей по команде из Великобритании. Аднан Янузай, которого мы подписали в марте 2011 года (на тот момент ему исполнилось 16 лет), родился в Бельгии, хотя его родители бежали из охваченной войной бывшей Югославии. Эквадорец Антонио Валенсия родился в очень бедной семье, так же как и бразилец Андерсон. Андрей Канчельскис, игравший в нашей команде в 1990‑х, вырос в Советском Союзе. Карлос Тевес вышел из опустошенного и наводненного наркотиками района Буэнос‑Айреса под названием Фуэрте‑Апаче. Квинтон Форчун воспитывался в маленьком городке в ЮАР при режиме апартеида.
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 40; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!