Новгородские реформы Ивана 3 2 страница

Всё окружено лесом, всё в лесу - лесной край.

На столе чай с топленым молоком под коричневой корочкой в керамическом горшочке, только что вынутом из русской печки, серое домашнее сливочное масло, калитки - карельские пирожки с картошкой. За столом Анна Степановка. Ей 82 года, она живая и говорливая. Внучка учится в школе в Важинах, в Гришино приезжает на выходные, внук работает в Ленинграде механиком в аэропорту, приезжает редко. Потом без перерыва она показывает костлявым пальчиком в окно и рассказывает: "Была большая война, из того леса пришла литва". Дело было осенью, хлеб сжали, поставили восьмерики (пирамидки по восемь снопов). Мужики разожгли костры и ужинали там же на поле. Литовцы приняли их за солдат, начали стрелять, но в неразберихе друг друга поубивали. "Думаешь сказки это? А вот перед последней войной начали там на поле рыть силосную яму и откопали большие человеческие кости и сабли. Было это, было."

До меня дошло. Анна Степановна рассказала мне эпизод из эпохи Смутного времени, 380 лет назад, когда беззащитный русский север грабили все кому не лень. Еще она рассказала, что соседняя Королева гора так называется, потому что на ней стояли шатры литовского короля. Я питерский, я знаю историю своего города, но одно дело знание истории и совсем другое непосредственное ощущение истории, которое я испытал, глядя за речку из окна дома Шмётоевых. Меня это потрясло. Какая-то машина времени.

Под впечатлением исторических событий, будораживших этот край четыре века назад, пошел по деревне искать дом, который продается. Обошел Гришино, вернулся в Согиницы, потом опять в Гришино, перешел по подвесному мосту в Прошинское. Нашел два пустых дома в жутком состоянии - ремонт нужен капитальный. Вернулся грустный. Забрался в такую глушь, но и здесь нет выбора.

Пришла со скотного двора на обед Мария Ивановна. Пожалела меня и говорит: "Так Вы пройдите еще дальше по дороге вдоль реки. Там за излучиной еще есть одна деревня - Посад называется. Я точно знаю, там продается дом Федотовых". И я пошел по верхней дороге за поворот реки в последнюю(как оказалось) деревню Ленинградской области на границе с Карелией.

Дорога повернула налево и вывела из леса на открытое место. Я стоял на высоком берегу, слева поднималась Королева гора, внизу Важинка с остервенением делала поворот на 135 градусов, за ней поле, окаймленное лесом (откуда вышла литва 380 лет назад), дома по берегам реки, вдали над деревьями возвышалась церковь, а внизу справа еще деревенька, та самая - Посад, или Трошинское, если официально. Я насчитал шесть домов.

Спустился по откосу, поздоровался с женщиной в ватнике, которая что-то копала в еще мерзлой земле. Это была моя будущая ближняя соседка Мария Викулаева. Мой будущий дальний сосед из шестого дома Леонид Гаврилыч Титов принес ключи от дома Федотовых, первого дома, и показал мне его изнутри.

Это был огромный двужирный домина дореволюционной постройки, обшитый, с высоченной шиферной крышей и с разрушенным двором без крыши (через три года из него получилась хорошая банька). Внизу два подвала (подклети) и хозяйственная комната с плитой. Наверх ведет красивейшая деревянная лестница - из нижних сеней в верхние сени. Наверху две жилые комнаты: в два и в три окна по фасаду. В одной русская печка, в другой лежанка. Третья комната - чулан с крошечным окошком и с лестницей, ведуще на чердак. А на чердаке можно соорудить еще комнаты в два этажа.

Титов провел меня через все эти помещения. Я как истинный стопроцентный горожанин открыл рот от удивления, потому что попал в деревенский19 век. Я был просто ошарашен. Когда после возвращения в город, мама спросила меня, сколько комнат в доме, я сказал, что не знаю. По памяти не мог сосчитать, всё смешалось. Меня не покидала одна мысль: зачем же ЭТО продавать? Причина оказалась прозаичной. Владельцы, два брата и сестра, разъехались - кто в Петрозаводск, кто в Важины, - дом три года стоит пустой, ветшает, к тому же важинскому Федотову, моему тезке Анатолию, нужен мотоцикл с коляской, который стоит 600 рублей. Это и есть цена дома. У нас с мамой в шкафу лежали 600 рублей, собранные на дом в деревне.

Ну а дальше, как говорится, дело техники. Через несколько дней в Курповском сельсовете я получил от председателя сельсовета отпечатанную справку (без печати), что такой-то гражданин продал за 600 рублей такому-то гражданину такой-то дом. Отдал тезке 600 рублей, и он купил на них мотоцикл с коляской, а я стал владельцем антикварного крестьянского дома. По закону председатель не имел права оформлять нашу сделку, потому что горожане не имели права покупать дома в деревне без прописки. Через 20 лет, когда капитализм добрался до Согинского края, оказалось, что моя справка без печати не имеет юридической силы и я не владелец дома, а пользователь.

Но это произойдет в другой жизни и в другой стране.

А тогда, в 1975 году, я начал взахлеб жить в своем деревенском доме, в деревне Трошинское, по-другому Посад, что в двух километрах от центральной деревни Согинский Погост, или просто Погост для местных, или просто Согиницы для неместных. Я проводил там все 56 дней своего летнего отпуска, я уезжал туда на зимние каникулы, на майские праздники. Я у себя на участке копал землю и сажал огород в конце мая и пропалывал грядки в середине июня. Я жил в деревне всё свое свободное от работы время 20 лет подряд. Я не сделал карьеру, я не защитил диссертацию, я даже не женился. Я бродил по лесам, наслаждался северной русско-карельской природой, ловил рыбу и кормил своей кровью этих гадов комаров. У меня не было телевизора и я не читал газет - хватало карманного радиоприемника. Идите вы со своей цивилизацией и со своим коммунизмом! Я свободный человек. Хотя бы три месяца в году. Вскоре мои друзья объяснили мне, как это называется, - психологическое убежище.

Мама жила в деревне по полгода. Места хватало всем: и нам двоим, и всем родственникам, которые к нам приезжали. Я помог купить в соседних деревнях четыре дома друзьям, знакомым и двоюродному брату. Образовалась целая ленинградская колония.

Каждый год четвертого июля, в первый день моего отпуска, я отправлялся на ночном мурманском поезде туда, на волю. Рано утром я уже шагал по глинистой дороге мимо деревень и всматривался вперед: когда там из-за поворота покажется крыша моего дома. И когда она медленно вылезала, словно из земли, я начинал петь песню Юрия Антонова "Где крыша дома моего". Это был торжественный ритуал. Это было счастье.

С первого дня, проведенного мною в согинских местах, с рассказа Анны Степановны Шмётоевой о большой войне, с рассказов моих новых, деревенских соседей я понял, что попал не просто в золотую долину, прекрасный край , я попал в край, где историческая атмосфера сохраняется не хуже, чем в моем большом городе. Но она сохраняется устно, а это ненадежно. Все эти рассказы надо записать. И я стал записывать. Попью вечером чаю у Титовых, распрошу их о том о сем, вернусь и до темна записываю услышанное. Зимой прочитаю серьезную историю деревенской железоделательной промышленности на северо-западе России и делаю выписки всего, что близко к Присвирью. Найду на берегу Важинки кусок кованого железа, которому лет двести, и несу в дом и складываю на чердак.

Так собралось у меня три толстенных папки. Пришло время сделать из них текст. Вот я его и набираю. Осенью 2011 года.

Начну с самого начала.

2. Геологическая предыстория

Согинского края

Из школьной географии всем известна Восточно-Европейская равнина - самая крупная равнина земного шара. Большая часть ее находится в пределах России и называется Русской равниной. Она простирается от Карпат до Урала и от Кавказа до Северного Ледовитого океана.

Русская равнина лежит на Русской платформе. Платформа - понятие геологическое. Это большой участок земной коры с малой подвижностью и вулканической деятельностью. Фундамент - нижний ярус платформы - это древняя, первоначальная земная кора. Кора той эпохи, когда еще не было ни земли, ни воды. Это граниты, гнейсы и другие породы. Потом уже образовались моря, а морские отложения покрыли кристаллическую поверхность земного шара и образовали осадочный чехол - верхний ярус платформы. Это глины, пески и т.п.

Русская платформа - наиболее древняя из всех платформ. Она неоднократно покрывалась морскими водами, но не равномерно, потому что имеет наклон с северо-запада на юго-восток. На северо-западе фундамент Русской платформы выходит на поверхность и обнажен. Это самая древняя суша Европы. В Карелии и на Кольском полуострове она не покрывалась морской водой уже около 600 миллионов лет.

На севере Ладожского и Онежского озер нагромождения скал, покрытых еловыми лесами, облюбовали туристы. Ландшафт здесь фантастический. Эти каменные острова, полуострова и гряды - остатки вытекавшей на поверхность Земли (еще не земли) расплавленной магмы.

Фундамент платформы, выходящей на земную поверхность, называется в геологии щитом. Северный щит Русской платформы именуется Балтийским щитом. Его образно называют теменем Европы, он никогда не погружался в море.

Юго-восточная граница Балтийского щита, где щит уходит под осадочные породы Русской равнины, проходит по южным берегам Финского залива, Ладожского и Онежского озер и по рекам Неве, Свири, Онеге. Согинский край - это, таким образом, самый южный край Балтийского щита. Такой вот каламбур. Здесь фундамент платформы находится на нулевой отметке относительно уровня океана: нулевая линия проходит через середины Карельского и Онежского перешейков.

Русская платформа сформировалась 2-3 миллиарда лет назад. Тогда же по Ладожско-Онежскому краю (озер еще и в помине не было) текли древние реки. В двух местах сохранились их следы. Первый след на западном берегу Онежского озера у деревни Шокши - красноцветные песчаники. Отсюда до Согиниц километров 80. Второй след под Петербургом в Приневской низине и по южному берегу Финского залива - кембрийские синие глины. При строительных работах в Стрельне, Петергофе, Ораниенбауме они выворачиваются на поверхность и производят странное впечатление своим необычным цветом.

С геологическим понятием "Балтийский щит" почти совпадает географическое понятие "Фенноскандия": от латинских основ Фенния (Финляндия) и Скания (Скандинавия). В географическую зону Фенноскандии входят страны Скандинавского полуострова, Финляндия и прилегающие к ней части России. Согинский край находится на самом краю Фенноскандии. Опять каламбур.

400 миллионов лет назад по южному краю Балтийского щита образовался глинт (уступ), который хорошо сохранился до наших дней. Он начинается в Эстонии и кончается у реки Сясь. Пулковские высоты - самая высокая часть глинта. Его можно наблюдать вдоль Петергофского шоссе. Высота струй петергофских фонтанов равняется высоте глинта. Без глинта и фонтанов бы таких не было. Очень эффектно выглядит глинт у села Путилово вдоль Мурманского шоссе в 60-70 километрах от Питера. Геологи до сих пор спорят о происхождении этого длинного уступа: берег моря это или берег реки?

10 миллионов лет назад, когда флора и фауна были уже вполне современными, многие реки Северо-Восточной Европы текли в руслах. близких к нынешним. Белого моря тогда не существовало, а берег Баренцева моря был выдвинут далеко на север. Поэтому Северная Двина была длиннее современной, а Онега и Мезень были ее притоками.

По Олонецкой возвышенности по трещинам и разломам Балтийского щита текли малые реки - очень дальние родственницы современных речек. Из центрального района нынешнего Олонецкого перешейка, почти у Согинских мест, текла на юг малая река, которую можно назвать родной прабабушкой Важинки. В то время не было не только Ладожского и Онежского озер, но и Свири и Невы. Пра-Важинка текла немного западнее. Возможно, след ее русла - современное Долгое озеро в Карелии: это 20 километров к западу от Согиниц. Она пересекала нынешнее устье Свири, где принимала справа приток - Пра-Олонку и в районе нынешнего устья Волхова впадала в другую древнюю реку.

Эта большая древняя река - Пра-Волхов. Она текла восточнее современного Волхова. Ее питали многие реки, начинавшиеся западнее и севернее Москвы. Пра-Волхов круто поворачивал на запад, протекал по нынешнему северному берегу Финского залива и уходил далеко в Балтийское море, в то время еще сухое.

Людей еще не было не только на краю Фенноскандии, но и нигде на Земле.

3.Ледниковая история

Согинского края

Предки человека появились в Африке, местах теплых и обильных пищей, благодатных для жизни, или, как теперь говорят, комфортных. Там же на юге 800 тысяч лет назад начался каменный век: люди научились изготавливать каменные орудия, охотились на животных и жили в пещерах, если таковые имелись. Уже вооруженные каменными топорами, они расселились на восток, в Азию. Но их продвижению на север мешали оледенения.

Естественное состояние Земли - чередование ледниковых и межледниковых периодов, похолоданий и потеплений климата. За последний миллиард лет было 6 оледенений, их суммарная продолжительность почти 400 миллионов лет. Мы живем в очередную межледниковую эпоху.

Предпоследнее оледенение называется Московским: ледник доходил до современной Москвы. За ним последовал самый длинный межледниковый период, и тогда же началось опускание юго-восточного края Балтийского щита. Вода Баренцева и Северного морей соединились проливом, а Скандинавия превратилась в большой остров. Этот пролив называют Бореальным (северным) морем. Оно покрыло территорию современных Карельского и Олонецкого перешейков, Карелии и Архангельской области. Ладожское и Онежское озера - остатки этого моря.

Бореальное море было неглубоким, из него торчали острова. Один из них существовал севернее нынешней Свири. Три его оконечности - это приблизительно Петрозаводск, Олонец и Пидьма. Судя по современному рельефу Важинка перед Согиницами как раз обтекает древний береговой уступ этого острова - Королеву гору. Жители Прошинского любуются из своих окон красивыми террасами левого берега реки, но не подозревают об их морском происхождении

На Олонецком острове был в то время теплый климат. Здесь росли бук, дуб, граб, липа, которыми сейчас и не пахнет. Богатый растительный и животный мир ждал прихода человека. И он пришел. Эти первые люди были неандертальцы. Они заселяли Европу и шли на север - навстречу новому леднику - успели добраться до Скандинавии. Это было 70 тысяч лет назад. Им выпало около 30 тысяч лет тепла, но о их жизни в Северной Европе можно только догадываться: ледник стер их следы.

Новое, последнее оледенение называется Валдайским (ледник дошел до Валдайской возвышенности). Он заморозил пол-Европы, прогнав первых европейцев к Средиземному морю и даже обратно в Африку. Но именно в это время, 40 тысяч лет назад, когда Валдайский ледник еще рос, в Европу, возможно, с Ближнего Востока, пришла новая волна людей. Эти вторые европейцы - наши прямые предки, кроманьонцы.

Они говорили на неизвестных нам языках, были охотниками и рыболовами и жили небольшими родовыми группами - материнскими семьями - в пещерах, землянках и шалашах, обрабатывали камень, кость, дерево, но металла еще не знали. Эти родовые группы, материнские семьи, насчитывали (археологи считали) от 16 до 60 человек, они охотились на животных - мамонтов, шерстистых носорогов - и поэтому вынуждены были не сидеть на месте, а передвигаться. Продолжительность их стоянок от 1 до 8 месяцев ( тоже археологи определили). В Европе было холодно от надвигающегося ледника, температура воздуха 30 тысяч лет назад упала до -10 градусов, но кроманьонцы владели огнем и выделывали одежду из шкур. Кроманьонцы изобрели меховую одежду и выиграли историческое соревнование с неандертальцами. Видимо, они истребили неандертальцев, смешиваться эти два биологических вида человека не могли (это доказали генетики). Последние неандертальцы вымерли 24 тысячи лет назад. А кроманьонцы и есть та биологическая ветвь древнего человека, которая называется хомо сапиенс, или человек разумный, то есть наш предок. Нам всего 40 тысяч лет.

Именно кроманьонцы оставили нам пещерную живопись и женские стиатуэтки, которые находят от Атлантики до Сибири. Самая знаменитая пещера на территории России - Каповая пещера в Башкирии на реке Белой (местное название - Шульган-Таш). В литературе она описана еще в 1760 году. Это культовый центр палеолитических охотников. Живописным изображениям животных - в том числе мамонтов, лошадей, носорогов - 14-15 тысяч лет. Это самый конец палеолита - древнекаменного века, который закончился 12 тысяч лет назад.

Валдайское оледенение было самым слабым. Ледник покрыл низовья Северной Двины и Мезени, до Печоры вообще не добрался и выдохся за Белоозером. На севере его толщина достигала трех километров, а над Согинским краем метров 200. А восточнее, на территории Коми люди жили 36 тысяч лет назад. Оледенение способствовало увеличению населения, потому что было много пищи, а иначе зачем бы человек поперся в северную, холодную даль.

У кромки льда лес не рос, это была холодная степь, тундро-степь, по которой кочевали стада крупных животных: бизонов, мамонтов, лошадей, носорогов и северных оленей. Именно олень, а не мамонт был главным промысловым животным первобытных людей Северной Европы.

Ледник начал таять 18 тысяч лет назад, и таяние его было стремительным: основная масса льда растаяла за 8 тысяч лет. Ледник отступал на север, за ним отступала вечная мерзлота, поднималась температура воздуха, в тундро-степи вырастали леса. Крупные животные не могли жить в лесу и уходили на север, за ледником, за животными двигались людли. В районе Пскова люди появились 12 тысяч лет назад. Тогда же они проникли в Южную Скандинавию, которая еще соединялась с Европой, а в Южную Финляндию 11 тысяч лет назад. 10 тысяч лет назад человек вышел на северный берег Кольского полуострова. На северном берегу Ладожского озера у города Сортавала раскопана стоянка древнего человека. Ей 9 тысяч лет.

Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 39; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!