Глава 8. Откроем эту дверь ещё раз.
Если бы машину времени изобрели, то я, кажется, убил вчерашнего себя. Стыдно даже вспоминать, насколько я жалким и бесполезным тогда выглядел. Я спрашиваю у себя и сам отвечаю на вопросы, например, была же возможность построить фразы иначе, умнее, или, может, можно было придумать что-то красивее. И всё же каждый раз я прихожу к тому, что даже если это не мой максимум и не самый лучший вариант, я могу гордиться им, потому что ошибкой это уж точно не было. Я бы даже хотел похвалить свой эгоизм за победу, с учётом того, как я себя вёл до сих пор.
Но даже если так… Есть плюсы, и есть минусы. Вчера вечером мне пришлось кричать под душем, чтобы шум воды заглушил крик, и тут же завалиться в кровать, накрывшись одеялом, чтобы валяться без сна. Вот бы можно было взять отпуск, скажем, года на три… Но это уже другой разговор.
«Увидимся завтра», – эта фраза всё ещё раздаётся у меня в голове.
Когда закат уже давно закончился, мы, каждый сам по себе, пошли по домам, почти не смотря друг на друга, вели поверхностные разговоры, и, когда мы уже прощались у станции, она сказала это, приподняв руку, как манэки-нэко. То есть в школу я обязан прийти во что бы то ни стало. Если совсем уж честно, по многим причинам в класс заходить мне стало очень сложно. Но я уже однажды принял решение, и мой эгоцентризм в этом случае мне просто не простит побега. Я понимаю, что выглядит это очень некрасиво, но это моя дурная привычка – терпеть, когда этого даже не требуется, пытаться всё выправить, чтобы хотя бы внешне выглядело всё красиво, пытаться казаться лучше, чем я есть, – и всё из-за моей дешёвой гордости.
|
|
|
В итоге, кое-как найдя компромисс со своим эгоизмом, я просочился в класс прямо перед звонком, провёл большую часть времени лежа на парте, а всю оставшуюся жизнь – в туалете.
К счастью, завтра – праздник, выходной. А послезавтра будет церемония окончания занятий, то есть уроков не будет, и после обеда можно будет уйти домой. А там – весенние каникулы! Другими словами, морально трудно будет всего пару дней.
Даже сейчас у нас нет чего-то похожего на нормальные уроки, в основном – продажа учебников, личные фотосессии и прочие специальные ивенты к концу года, так что время пролетело, не успел я моргнуть и глазом. После обеда в классе витает дух свободы: кто-то обсуждает, где бы пойти пообедать, кто-то размышляет о том, где бы завтра развлечься, иные торопятся в клуб, все в своём темпе. Стараясь не издавать звуков, я вышел из класса, чтобы потеряться в толпе.
Я спустился вниз к автомату по продаже напитков. Светит весеннее солнце и дует приятный южный ветерок, так что руки сами потянулись к кнопке «Холодные». Слегка потряхивая MAX Coffee, я поплёлся по коридору в сторону особого корпуса. В горле пересохло из-за странного волнения. А сладкая горечь кофе почему-то это ощущение только усиливала.
|
|
|
Пока я думал, с каким лицом мне её встретить, сам не заметил, как оказался перед клубом. На какой-то миг мне показалось, что я здесь не был очень давно, хотя, по сути, времени прошло не очень много. Став перед дверью, я начал собираться с духом, держась за ручку двери, и несколько раз её сжал. Пальцы, которые в прошлый раз чувствовали холод, в этот раз чувствуют тепло.
Приложив достаточно сил, я открыл дверь. Впрочем, дверь только издала клацающий звук, но не открылась. Я попробовал ещё несколько раз, но ничего не изменилось, что бы я ни делал.
«Заперто на ключ, получается», – цокнув языком, я сел, облокотившись на дверь. Когда я допил MAX Coffee, в противоположной части коридора появилась фигура.
– О, а ты рано.
Юкиношита хоть и увидела меня, но даже не думает ускоряться, идёт всё так же медленно. Странно, обычно она приходила гораздо раньше меня. Возможно, вопреки представлениям, ей тоже было трудно идти из-за странных чувств неловкости и робости.
– Извини, долго ждал?
– Только пришёл, – сказал я стандартную фразу, понимая всю глупость. Юкиношита натянуто улыбнулась, словно ей неловко.
|
|
|
– Можешь открыть? – сказала она и бросила мне ключ. Я его поймал, причём довольно ловко. Я первый раз держу в руках этот ключ, который, по сути, просто лёгкий кусочек металла. Но его, похоже, она всё это время сжимала в руках. Этот маленький ключик всё ещё тёплый.
Комната клуба, где я уже давно не был, выглядела пустой. Мы сели за стол как обычно, каждый за свой конец. Я вроде бы должен был привыкнуть к этой дистанции, но сейчас мне кажется, что она слишком далеко. Не в силах успокоиться, не знаю, куда деть свой взгляд, и тут наши с Юкиношитой взгляды встретились. Из-за неловкости я не смог ничего сказать, и Юкиношита резко отвернулась. Но спустя некоторое время опять посмотрела на меня.
Плохо это. Что плохо? Не знаю, но плохо. Например, мой подскочивший пульс, тахикардия и синдром повышенного потоотделения, отрицательный эффект, схожий с простудой. А что нужно делать во время простуды? Ответ прост – работать! Японский офисный скот не берёт выходные, даже когда плохо. В общем, начну разговор о работе.
– Для начала давай проведём совещание.
– Согласна.
Я вытащил распечатки плана и запустил их по столу к Юкиношите. Они остановились не совсем там, где нужно, и Юкиношита, вздохнув, встала, взяла их и села на ближайший стул.
|
|
|
– Иначе совещание вести тяжело, – пробормотала она, смотря на план.
– А-а. Ну да, действительно…
Я взял стул и сел на расстоянии одного стула от девушки. Однако волнение только усилилось, а дыхание ослабилось. С каждым вдохом я вдыхаю также и аромат шампуня, очень приятный запах. Словно отгоняя его, я начал листать план.
– Это то же, что я передал школе Кайхин-Сого. Думаю, будем основываться на этом.
Надо приступать к работе. Если говорить о работе, то проблем с разговором не будет, – способ уменьшить неловкость и работать. Юкиношита тоже кивнула и посмотрела на план. При каждом кивке её длинные блестящие волосы спадали, и она их поправила пальцами за уши. Когда она начала читать, краснота мало-помалу стала уходить с её ушей.
– Какой поверхностный план, должна сказать…
– А что поделать? Я тогда изо всех сих торопился что-то сделать.
– Ясно, изо всех сил… – сказала она весёлым тоном и, что-то напевая себе под нос, принялась что-то делать красной ручкой. Здорово, конечно, что у тебя хорошее настроение, но так много исправлений делать…
Юкиношита закончила с исправлениями, приставила красную ручку к мягким губам и кивнула.
– Этот план не подразумевалось исполнять, поэтому будет сложно. Средств и людей сильно не хватает.
– Средства – обязанность Кайхин-Сого, а вот люди… придётся использовать до дыр наших учеников.
– Верно. Кто бы мог без проблем согласиться… – сказала Юкиношита и посмотрела на стул между нами, на котором всегда сидела Юигахама.
– Ну, неловко всё-таки постоянно сваливать на неё все хлопоты. Можно…
– Нет, я поговорю с ней, – Юкиношита остановила меня и приставила руку к груди, словно поправляя ленточку на школьной форме. И продолжила, смотря на пустое место, словно говоря самой себе.
– Всё хорошо, оставь это мне. Трудно будет объяснить, но я хочу сама всё рассказать. Иначе, думаю, она будет злиться, что её не позвали, – сказала она с сожалением в голосе, но под конец смогла пошутить.
– Ну, я тогда поспрашиваю по своим каналам.
– Да, хорошо.
Я успокоился, услышав её бодрый голос и увидев улыбку, и кивнул в ответ.
Я предложил листать план. Помеченные красным пункты Юкиношита прокомментировала.
– С людьми разобрались, теперь по поводу денег. Бюджет предоставит Кайхин-Сого, и место… Э? А место? Для самодеятельности школа вряд ли что-то может предложить. К тому же, если школ несколько, лучше не собираться в какой-то из них.
– А, тоже верно.
– Необходимые ресурсы зависят от места и плана, поэтому лучше сперва определиться с местом.
– Ну да. Неудобно получится, если всё распишем, а на месте не получится.
– Да, нужно будет узнать свободные места в предложенные дни.
– Места… А ведь место было намечено в плане при первой встрече с Кайхин-Сого, – согласился я с Юкиношитой, листая план. Кажется, я думал про место проведения, ещё когда придумывал этот псевдо-пром. Но тогда не было ни намёка на то, что план будет когда-либо воплощён, поэтому я тут вписал набережную или пляж, ничего не проверяя.
– Тут пишется, что ивент будет на пляже.
– Это же ты писал, – разочарованно сказала она. Я обхватил голову руками и тяжело вздохнул. Знать бы, кто думал о таких событиях? Убью! Подумай хоть немного о тех, кто будет реализовывать эту затею.
– Кстати, а мы в принципе можем организовать пляж у моря?
Юкиношита подняла на меня взгляд и быстро достала хранящийся тут ноутбук. Надев очки, начала что-то искать, стуча тонкими элегантными пальцами по клавиатуре. Вскоре она остановилась.
– Похоже, есть специальные места для ивентов, но нужно разрешение самоуправления, хотя… нужен будет спонсор или партнёр, так как мы и огонь использовать будем, а они разрешение дают для каждого отдельно, – Юкиношита повернула ко мне ноутбук. Посмотрев на экран, я немного задумался.
– А, тут в парке Кайхин есть зона для барбекю. Значит, если будет разрешение для парка, то, возможно, мы сможем использовать огонь, – указал я пальцем на экран и взялся набирать на клавиатуре.
– А, вот-вот.
Я зашёл на сайт парка Кайхин, расположенного у школы, и открыл его карту. Юкиношита заглянула в экран.
– Собственность города выйдет дешевле, много зелени, да и можно будет сделать ивент, похожий на вечеринку в саду, – сказала Юкиношита с горящим взглядом. Из-за нахождения вблизи или же просто из-за настолько яркого выражения лица я отодвинулся от неё. Она тоже это заметила и отодвинулась.
– Впрочем, трудно что-то сказать, не видя это вживую, – добавила она, снимая очки.
– А, ага, – я кивнул и задумался. На самом деле, мы ведь не можем определить пригодность выбранного места, не видя его, поэтому нужно выбрать кандидатов и осмотреть. Юкиношита ведь к тому же детального плана ивента не имеет, да и я не знаю никаких цифр и не могу определить, насколько этот план реалистичен. Значит, идти вдвоём – наиболее эффективный вариант. На работе главное – эффективность!
Окей, логика на высоте.
– Н-ну, тогда… Может, вместе сходим? Это недалеко, а завтра выходной.
Логика, может, и на высоте, но вот выразить это словами нормально не получается.
– А-ага… Завтра… – ответила Юкиношита такими же невнятными фразами, как и я, и кивнула. Не до конца понимая, то ли она согласилась, то ли нет, я кивнул в ответ, и ненадолго повисла странная тишина.
***
Парк Кайхин в солнечный выходной день стал довольно людным местом. На хорошо оборудованной площадке постоянно тусуются то футболисты, то бейсболисты, то ещё кто-то; около парковки много машин из-за какой-то выставки собак… В общем, даже когда мы, наконец, пробрались внутрь, дорожки и прочее пространство было занято бегунами и семьями с детьми, словно это сад перед их личным домом. Всё это место словно кричало, что граждане должны пользоваться благами, за которые платят до чёртиков высокий городской налог! Ну да, налоги высокие…
А в небе парят бумажные воздушные змеи, выше налогов… Хотя нет, не выше.
Я сижу на лавочке в тени деревьев, смотря на летающих змеев на фоне голубого неба, попивая MAX Coffee. Наслаждаюсь!
А вот сидящая рядом со мной Юкиношита… Слабый ветерок, шевелящий верхушки деревьев, но она словно в аду. Она сегодня выглядит, как обычная девушка, в синем кардигане и белом платье, с плетёной корзиночкой и в шляпе – как настоящая девушка из богатой семьи. Но её опущенные плечи и согнутая спина склоняют её образ в сторону болезненной девушки из богатой семьи.
– Я купил ещё одну банку с MAX Coffee, будешь?
– Спасибо.
Она надёжно обхватила баночку рукой и, подвинув к себе, обхватила её обеими руками. То ли благодаря восполнению недостатка жидкости, то ли недостатка сладкого, она после этого похорошела.
– В парке так многолюдно в выходные… Я его недооценила. А ещё он большой. Очень большой!
– У тебя от усталости умер словарный запас.
Юкиношита глубоко вздохнула, сняла берет и начала распутывать один из двух хвостиков. Взяв резиночку в рот, она расчесала рукой волосы и заплела хвостик обратно. После чего она посмотрела на причёску в зеркальце, проверив свой вид. Давно я её такой не видел… Те же две косички, как и когда мы были вместе с Комачи. Хотя из-под берета не было видно.
– Давно я не видел у тебя эту причёску.
– Да? Ну, в школе я её не делаю, – сказала Юкиношита, сняла шляпу, которую хотела поправить, и задумчиво погладила волосы.
– А-а, только на выходных… Ну да, на эту причёску ведь времени уходит много.
Хотя я никогда не делал, поэтому понятия не имею, но разобрать волосы по косичкам, думаю, сложно. Люди моего уровня проводят все выходные в футболке и трусах, если Комачи не видит, или в спортивках. Поэтому я уважаю тех, кто меняет одежду каждый день в зависимости от настроения.
Под моим взглядом Юкиношита прислонила шляпу ко рту и тихо сказала:
– Я и в выходные обычно не делаю…
Э? Чего это она? Она выглядела в общем-то так мило… Э? Погоди-ка, мило? Ужас, какая она милаха! Надоедает, но и в этом есть своя прелесть… Или как раз поэтому и мило? Хотя какая разница, если в результате она всё равно милая? (Оставил попытки размышлений)
– Привычный вид успокаивает, но и новое выглядит очень хорошо, да. Хорошо, – пробормотал я, и Юкиношита натянула берет пониже, на глаза, словно ей не понравилось, и отвернулась. М-м, это тоже неплохо.
– Судя по тому, что мы увидели, портить газон нельзя, поэтому сложно будет установить металлическую сцену, – сказала она, глядя на площадку, которую возможно арендовать. Я посмотрел туда же, и куда-то испарившиеся мышление и словарный запас внезапно вернулись.
– Ещё проблема со звуком и электричеством. Куда тут можно подключиться? Придётся, наверно, брать генератор… К тому же проблема с погодой.
Нет гарантии, что в тот день будет тоже солнечно. Какое божество погоды нам это сможет устроить?..
– Можно, в принципе, собрать палатку, но посетителей станет меньше. К тому же ходить всё равно сложно будет, особенно в длинном платье.
Юкиношита покрутила своей длинной ногой с сандалием на толстой подошве. Мой взгляд зацепился за её белую голень, но я постарался смотреть только со стороны и понимающе кивнул.
– Ага. Сложно будет дорогу найти.
Значит, использовать парк – затея не из реалистичных. Размышляя, где бы ещё можно было это сделать, я встал с лавочки. Стряхнув песок с задницы, я посмотрел в сторону, откуда этот песок, скорее всего, прилетел.
– На всякий случай можно посмотреть на море.
– Да, на всякий случай, – Юкиношита встала следом, и мы пошли по парку. Мы вышли из зелёной зоны, перешли дорогу и оказались на песчаном берегу.
Купальный сезон, понятное дело, ещё не начался, поэтому я не видел, чтобы там кто-то купался, но кое-кто плескался в волнах у самого прибоя. Длинный белый берег словно сиял под ярким солнцем. Ветер всё ещё немного морозит, но под солнцем эта прохлада, наоборот, приятна. Неплохой сейчас период года, чтобы ходить вдоль прибоя. И беседки есть, и место само по себе неплохое. Судя по правилам использования пляжа на большом стенде, сложно было бы использовать это место для совместного прома, но весьма приятно прийти сюда после самого ивента.
Смотря в сторону далёкого горизонта, я широко зевнул.
– Море в Чибе – самое лучшее.
– Вообще-то это Токийский залив, – разочарованно сказала идущая рядом Юкиношита и остановилась. Придерживая шляпу, чтобы не слетела, она повернулась ко мне.
– Ты и правда любишь Чибу. Собираешься здесь остаться навсегда?
– Пока не выгонят. Да и университет думаю выбрать в пределах досягаемости.
– Место, куда ты будешь поступать, находится в черте города.
– Откуда ты знаешь, куда я буду поступать? Мне уже страшно, – вырвалось у меня.
Я сам ещё пока не решил наверняка, куда буду поступать, а она говорит так, словно уже знает. Юкиношита притихла.
– Если у тебя примерно такие же оценки, как у меня, то выбор ограничен.
– Ну да, получится примерно такой же выбор.
– Да. Поэтому, возможно, мы сможем ходить в один и тот же университет.
– Возможно.
Она имеет в виду, что часто ученики из одной школы поступают в один и тот же университет. Я когда-то видел статистику, кто из наших выпускников куда поступил, – таких примеров было много.
– Но не факт, что на тот же факультет. К тому же после университета мы в любом случае пойдём разными путями.
Бессмысленное предположение, конечно, но, даже если мы поступим в один университет, мы будем вращаться в разных кругах. Говорят, что студенты из разных факультетов могут друг друга даже не видеть. К тому же я не уверен, что готов прилежно учиться. Скорее всего, буду заниматься дома, если, например, пойдёт дождь. Успеваемость по первой поре будет низкая. Или же настоящий университет заменится на университет игр или кафе.
Естественно Юкиношита это тоже понимает, и утвердительно кивнула.
– А потом?
– Не решил, смотря куда на работу возьмут, – ответил я, и глаза Юкиношиты округлились.
– Так ты… планировал работать? Я была уверена, что ты опять начнёшь свой бред нести.
– К моему глубочайшему сожалению, похоже, у меня есть талант рабочей скотины. Поэтому независимо от моего желания, думаю, буду, как и все, работать как проклятый, – сказал я, глубоко вздохнув, и Юкиношита весело усмехнулась.
– Я себе даже могу представить, как каждое утро тебя с твоим гнилым взглядом запихивают в вагон токийского метро.
– Не, я лучше уеду из Токио, чем буду пользоваться этой линией.
Эта линия – одна из немногих в Японии, которая гордится почти двухсотпроцентным увеличением потока в часы пик. Возможно, в будущем управление оптимизирует этот момент, но на сегодняшний день я не настолько смел, чтобы каждый день на этом ездить, а потом ещё и работать.
К тому же мне придётся покинуть дом родителей, когда я найду работу. Или же мне надоест ездить каждый день в университет каждое утро, и я решу жить один, ещё будучи студентом. Не столько из-за удобства, а чтобы провести своего рода черту между собой и родителями.
Вдали от линии берега, на противоположном берегу, едва виднеются высотные здания. Посмотрев на место, куда я буду однажды ходить, я остановился. Её шаги по песку, которые я слышал до сих пор, тоже прекратились. Я посмотрел на неё, и наши взгляды встретились.
– Но, думаю, когда-нибудь я сюда вернусь. Мне здесь нравится, здесь я чувствую себя как дома.
– Понятно. Ну, тогда ладно, – сказала она, улыбнулась и пошла впереди меня, немного легче ступая по песку, более узкими шагами. Но вскоре обернулась ко мне.
– Ты и правда любишь Чибу.
– Ну да.
Неясно, понимает ли она, к чему я веду, или нет. Я не смог не улыбнуться её шутливой, словно не понимающей улыбке.
Мы оставляем за собой две дорожки следов. Похоже, мы прошли вдоль берега расстояние, примерно равное одной остановке, и увидели какое-то очень элегантное здание. На балконе отведено место, где можно наслаждаться видами океана, застеклённое окно на два этажа и по-дизайнерски отделанные бетоном стены. На первом этаже – терраса с садом. Судя по вывеске, это не совсем ресторан, надпись «Bakery Café». Под чистым небом расположены мягкие на вид диванчики. Хорошее кафе…
Юкиношита молча туда направилась, вопросительно склонив голову: «Зайдём?». Я кивнул в ответ, и она, довольно улыбнувшись, ускорила шаг. Но перед этим ещё раз повернулась ко мне.
– Займёшь место?
– Ага.
Я сел на ближайшую к морю софу, где ветер приятно обдувает, и начал рассматривать кафе в ожидании Юкиношиты. Меню тоже было элегантным, под стать самому кафе. В меню были привычный для таких мест молочный жемчужный чай, и далее – бескофеиновый красный чай с апельсином, ну и прочие подобные напитки, вроде супер-фруктового и смузи из овощей.
Эй, мы, вообще-то, в Чибе? Нашли место для таких вычурных вещей… Из-за вас Чиба может оказаться в авангарде элегантных вещей. Пока я сидел и ныл о том, что происходит с Чибой, Юкиношита аккуратно принесла поднос и села рядом со мной.
– Вот, это тебе за угощение, – передала она мне молочный жемчужный чай. За угощение - это, я так понимаю, за MAX Coffee?
– Цены ведь разные… Не любишь математику?
– Уж получше тебя буду. В следующий раз вернёшь, – весело сказала она и начала пить свой молочный жемчужный чай. На секунду я даже удивился, что она пьёт чай, который бы понравился обычной девушке, но тут же вспомнил, что ей нравится Пан-сан и подобные симпатичные обычным людям вещи… Впрочем, мне сложно судить о том, насколько молочный жемчужный чай привлекателен. Как минимум, я такие вещи почти не пью, так что надо сделать хотя бы фото на память, и я, вспоминая то чувство, когда свежий рамен прибыл на стол, сделал одно фото телефоном. Это называется зарисовываться?..
– А! – вдруг вырвалось у Юкиношиты, словно она только что о чём-то вспомнила. Я вопросительно посмотрел на неё – она же смотрит на свой начатый чай. Судя по её лицу, она тоже хотела сделать фото.
– Эм, я ещё не пил свой, так что можешь сделать фото, – ласково и с сочувствием сказал почему-то я. Я подвинул чай к Юкиношите, и она достала смартфон.
– Д-да? Ну, спасибо, – сказала она, поправляя волосы, приподнялась над софой и пододвинулась прямо ко мне. Осторожно взяв мою руку с чаем, она сделала две фотографии фронтальной камерой. Из-за неожиданности я застыл, как статуя. Юкиношита посмотрела на сделанное фото и стыдливо улыбнулась, тихо сказав: «Как-то так…». После этого она показала мне фото без обработки и эффектов, где мы держимся за руки, но из-за неестественного расстояния между нами можно даже через фото ощутить эту неуклюжесть.
Посмотрев на фото, я глубоко вздохнул. Ну ты даёшь… Такие вещи – плохо для сердца, я такого даже представить не мог!
– Нет, никуда не годится, – сказал я, обняв руками покрасневшее лицо, почти обвивая свою голову, и Юкиношита попыталась выкрутиться.
– Извини, эм…
– Ещё раз. Мои глаза слишком мёртвые, – сказал я и достал свой телефон. Юкиношита сначала удивилась, но тут же начала быстро поправлять свои волосы и позу. Убрав лишнее расстояние и набравшись смелости, она расставила руки в стороны.
– Д-давай.
Не обязательно руки разводить. Я ведь тоже тогда буду нервничать. Я точно так же поднял руку, но на этот раз на пару сантиметров ближе к ней.
– Внимание.
– А-ага, – сказала она вялым голосом, однако спина у неё была напряжена, можно было ощутить напряжение даже через соприкоснувшиеся плечи. Ещё мне показалось, что её руки слегка дрожат. Хотя мои дрожат тоже.
Веря в силу стабилизации камеры, я нажал на спуск и, ничего не изменяя, показал Юкиношите. Она же засмеялась.
– А глаза у тебя такие же самые. Всё такие же гнилые.
– Всё нормально, включу какие-нибудь фильтры. Наука всемогуща.
Я тут же скачал какое-то приложение для обработки фото и начал настройки. Юкиношита внимательно смотрит, издавая звуки удивления. Ну, для её-то лица фильтры не нужны… Так мы и игрались, проводя вместе время. Когда допили чай, оказалось, что небо и море изменили цвет на багровый, как в плавильном цеху, и солнце мало-помалу садится за горизонт.
Возможно, я впервые увидел заход солнца настолько близко. Мы с Юкиношитой сидели и молча смотрели.
Из-за порыва ветра в часовне раздался звон колокольчика. Посмотрев в сторону звука, я осознал, что это место гораздо ближе, чем я думал.
– Сходим?
Юкиношита встала и пошла в ту сторону по пешеходной дорожке вдоль берега. Там я увидел группу красиво одетых людей вокруг мужчины в смокинге и женщины в свадебном платье, которых фотографируют на фоне заката, так называемый золотой час. Издалека кажется, что это свадьба.
У здания ресторана расположено нечто похожее на часовню, а ещё дальше – зал для церемоний в отдельном здании, я так понимаю.
Я взял одну из рекламных листовок у одного из углов здания, около входа. Судя по всему, это здание называется банкетным залом, и на втором этаже есть два типа помещений для различных ивентов, а на первом этаже – гостиная с преимущественно деревянным интерьером, внутри которой и расположена широкая терраса с видом на море. Заглянув внутрь, я увидел в центре камин, освещающий тёплым огнём окружающее пространство. Хм, надо же, какое тут место было. Я настолько далёк от свадеб и тому подобного, что даже не знал об этом. Я начал сожалеть, что недостаточно хорошо знаком с Чибой, держа в руке листовку, как тут меня одёрнули за руку с другой стороны.
– Чего?
– Здесь хорошо. Будем делать здесь, – сказала Юкиношита с горящим взглядом, дёргая меня за рукав. Проиграв напору её частично воодушевлённого, частично возбуждённого взгляда, я не нашёл в себе сил спросить, что мы будем здесь делать. Показалось, что мне поставят мат, если спрошу. Здесь ведь зал для свадеб, как-никак.
– А не рановато ли для этого? – осторожно выбирая слова, мягко спросил я, и Юкиношита подозрительно посмотрела на меня. После чего она что-то поняла и отпустила меня. Приставив пальцы к вискам, она разочарованно вздохнула.
– У тебя и взгляд плохой, и характер, если у тебя ещё и логика испортится – что от тебя останется? Смотри, – сказала Юкиношита и начала рассказывать, показывая пальцем.
– Здесь есть море, есть огонь, полностью оборудованное помещение для ивентов.
– А-а, точно, пром!
Блин, как стыдно! Дурак я, дурак! Хачиман, ты дурак! Червяк! Собирался вести себя трезво, но нет… Ох, хотелось бы умереть прямо здесь и сейчас.
Ладно, меня словно ледяной водой окатили, поэтому в голове сразу прояснилось. Действительно, наиболее подходящее место, чтобы впихнуть тот сделанный наобум план псевдо-прома в рамки осуществимого.
– И правда, если делать, то здесь.
– Да. Наверно, это место наиболее соответствует условиям, – сказала Юкиношита и самодовольно улыбнулась улыбкой победителя. Неожиданные её черты весьма неплохи, но это привычное выражение лица всё-таки лучшее.
***
Следующий день после того, как мы подыскали место для совместного прома.
Сразу после церемонии окончания занятий я направился в класс клуба помощи. Мы тут же запросили документы, узнали о свободных датах и заодно попросили предварительный счёт. Однако, как оказалось, такие вопросы решаются не сразу: они обещали перезвонить и сообщить подробности через несколько дней. Естественно, можно ждать, но есть много работы, которую нужно сделать. У нас всё ещё есть проблемы с бюджетом и людьми.
Сегодня мы с Юкиношитой планируем позвать людей каждый со своей стороны, рассказать им о совместном проме.
В итоге пришла группа из трёх господ в очках. Я кашлянул.
– Эм, продолжая предыдущую историю, я попрошу вас от многого отказаться, – решительно заявил я, и все трое: младший брат Сагами, Хатано и Займокуза – сделали недовольные лица и вздохнули.
– Ха…
– Ха…
– М-м.
Отлично, они полны сил и энергии.
– В общем, вот наша новая боевая сила, на которую мы рассчитываем, – сказал я и указал на троих очкариков. Юкиношита поднялась со стула.
– Меня зовут Юкиношита, рада знакомству. Извините, что Хикигая-кун доставил вам неудобства. Спасибо. Рада буду работать с вами и в этот раз, – вежливо сказала она и идеально поклонилась с лёгкой доброжелательной улыбкой. Она выглядит настолько мягко, что в прошлом я бы себе и представить её такой не смог. Должно быть, для ребят из клуба игр, которые помнят её как лезвие, которое всех ранит, это был настоящий шок. На самом деле, Хатано и брат Сагами дрожат.
– Она…
– Нас…
– Забыла! – добавил под конец Займокуза. Юкиношита подозрительно посмотрела на их странное поведение. Всё-таки прошлые шипы ещё выглядывают из-под холодного взгляда.
– Ой, мне страшно! Да, она страшный человек… Э-э… Хачиман, сделай с ней что-нибудь, – начали они говорить, прижавшись друг к другу плечами, а под конец Займокуза обратился ко мне, дёргая меня за рукав.
– Ну, к этому можно привыкнуть. Честно говоря, через боль. Но вот откат серьёзный.
– Что-что? – Юкиношита грозно смотрит на меня, хотя я вроде бы говорил тихо. Я пожал плечами в ответ, а очкарики удивлённо посмотрели на меня. «Вот это да!», «Понимаю», «Только так», – одобрительно сказали они. Как соратники, с которыми вместе прикоснулись к новой истине, мы хлопнули друг другу в ладони. Будь счастлив, связанный тесными путами судьбы, товарищ, и всё такое. Но через секунду это настроение испарилось.
Кто-то тихо постучал и вошёл, не дожидаясь ответа.
– Спасибо за работу.
Кто, как вы думаете, так легко появился? Да, Ишики Ироха со всеми членами школьного совета за собой.
– Спасибо, Ишики-сан, – мягко улыбнулась Юкиношита,
– Нет-нет, ничего, нужно ведь возвращать долг, – улыбкой победителя улыбнулась Ишики. А вот у заместителя и секретарши лица мрачные, похоже, их заставили. Не уступая им, с такими же мрачными лицами сидят и три очкарика.
– Ишики…
– Ироха…
– Ирохасу!
Ишики широко улыбнулась Займокузе и ребятам из клуба игр, и непринуждённо поздоровалась, и в дальнейшем их игнорировала. Точнее, она их как бы видела, но в то же время и не видела, как в мистическом романе «Лето Убумэ» автора Кёгоку Нацухико[48].
Троица парней поправила свои очки: «Это может стать привычкой», «Похоже, я начал понимать…», «И я». Похоже, в них тоже что-то изменилось. Странные у тебя привычки, Сагами, тебе это нравится? С тобой всё в порядке? Это из-за сестры?
Раздался очередной слабый стук в дверь – похоже, ещё одна новая истина пришла. Через приоткрытую дверь на нас посмотрели.
– Входите, – сказала Юкиношита, и дверь открылась полностью, так что лицо ангела в спортивной форме прошло целиком.
– Извините… О, Хачиман! Я пришёл, – широко улыбнулся Тоцука и, помахав рукой, подошёл. Он осмотрел комнату и удивлённо посмотрел на меня.
– Что за собрание?
– Я позвал всех, кого мог с чистой совестью позвать поработать.
– А, а-а, ясно… – Тоцука наполовину шокировано и наполовину с сочувствием посмотрел на людей. После чего, словно что-то поняв, он показал на себя пальцем и вопросительно склонил голову. Натянуто улыбнувшись, я ему ответил.
– Извини, твоя помощь была бы очень кстати. Честно говоря, дело нелёгкое, поэтому одолжи мне весь клуб тенниса, – склонил я голову.
– Весь?.. Ну, ладно, – Тоцука неловко улыбнулся, но согласился, слегка постучав себя по груди. Так, ещё те трое… Но прежде чем я успел посмотреть, дверь бесцеремонно распахнулась.
– Даров! – громкий голос, как у начальника подработников в каком-то кафе, который уже достиг своего карьерного предела. Ирохасу сначала посмотрела на него, мол, чего орёшь, и цыкнула языком, но вдруг её поведение резко изменилось.
– О, Хаяма-семпай!
– Привет, Ироха. Значит, ты тоже пришла, – поздоровался и перебросился парой фраз Хаяма, вошедший после Тобе, и слегка помахал мне рукой. Я вопросительно посмотрел на них, мол, что вы здесь делаете, а Хаяма заметил рядом со мной клуб игр и Займокузу и помахал им тоже.
«Э, погодите. Невозможно», «Нет, слишком проблематично», «С уважением, но нет», – впервые за сегодня раздались радостные крики очкариков. Не слишком сильно ли вы любите Хаяму? Однако же эти возгласы внезапно умолкли: держась рядом с Хаямой, зашла девушка с витыми локонами, Миура, и обвела всех своим недовольным взглядом. Часть людей отреагировала на этот взгляд, но самая заметная реакция была у Юкиношиты. Она бросила на меня взгляд и подвинулась ко мне поближе.
– Хикигая-кун, это ты пригласил?
– Нет, разве не ты? – переспросил я, и она в замешательстве отрицательно помотала головой. Тогда кто же их пригласил, – задумался я, приставив руку к подбородку, как вдруг в двери, которую Тобе так и не закрыл, появилась новая фигура.
– Хало-хало! – бодро поприветствовала нас Эбина-сан, подозрительно сверкнув очками, а позади неё, словно прячась, зашла Кавасаки. Кавасаки неловко осмотрела комнату, и к ней обратилась Юкиношита.
– Кавасаки-сан, спасибо, что пришла.
– Э, да, я только послушать, в чём дело.
Кавасаки неуклюже закрыла за собой дверь и пошла в угол. Эбина-сан, заметив это, поймала её, и Кавасаки, отчаявшись сопротивляться, позволила привести себя в центр комнаты.
В комнате стало шумно и людно.
Но не настолько, как раньше, кое-чего не хватает.
Юкиношита бросила взгляд на часы. Оговоренное время уже прошло, а её ещё нет.
Тех, кто состоит в клубах, ещё можно понять, хотя церемония окончания занятий уже прошла, и начались весенние каникулы. Значит, просить их помочь всё равно, что просить их весенние каникулы. Я искренне считаю, что это сложная просьба, нерезонная. У неё может быть множество причин отказаться, и я не против, куда ещё больше потакать моим желаниям? Так, по крайней мере, оправдываю я её сам перед собой. Я ещё раз посмотрел на часы.
– Ну что, начнём собрание, – негромко сказал я, и Юкиношита кивнула. Но не начала говорить, а тепло на меня посмотрела и перевела этот тёплый взгляд на дверь, взгляд, полный веры и ожидания.
Прошло десять секунд, двадцать, вот уже и минутная стрелка стукнула, как вдруг послышался бег по коридору. Я могу себе представить её вид даже несмотря на преграду в виде дверей. Подрыгивающая булочка из волос, шатающийся из стороны в сторону большой рюкзак, слишком громкие звуки шагов. Да, это она. Я сразу понял.
Дверь громко открылась.
– Я-хало! – запыхавшись, сказала Юигахама Юи с ещё более светлым лицом, чем недавно.
***
Основная подготовка к прому началась с началом весенних каникул. В тот же момент начала по-настоящему вкалывать Юкиношита, сейчас зовите её Вкало-шита. Она с невероятной скоростью решает задачи по подбору места, расчёта средств, ежедневного расписания, распределения обязанностей и многого другого. Остаётся только вопрос с бюджетом, который мы должны будем более-менее решить сегодня на встрече с Кайхин-Сого. На встречу пойдут Юкиношита, я и председатель Ишики.
Встреча назначена в привычном для наших встреч комьюнити-центре. Мы не можем без разрешения использовать школьные помещения из-за начала каникул, да и наша деятельность – волонтёрская, поэтому придётся воспользоваться услугами центра не раз. Благодаря Вкало-шите у нас бронь вплоть до самого совместного прома.
В данный момент в комнате находятся Займокуза с клубом игр, которые заняты вывесками, и группа во главе с Юигахамой и Миурой заняты рекламными материалами.
Разумеется, не все приходят каждый день, смены расписаны с учётом пожеланий каждого. Но благодаря тому, что нам удалось заполучить часть людей из футбольного клуба и клуба тенниса, а также помощников из учсовета (в основном Тобе и заместитель), с рабсилой проблем нет. Благодаря доброте Тоцуки, лидерским качествам Хаямы и властным полномочиям Ишики у нас есть прекрасная практически бесплатная рабочая сила. Я безмерно благодарен нашему учсовету! Проблем с вопросами, не касающимися денег, нет.
Проблема в сидящем передо мной и стучащем по брошюре пальцем Таманаве-сане, который, впрочем, в хорошем настроении.
– Неплохо. Очень хорошее место. Соответствует плану, в десяточку! – сказал Таманава, словно напевая слова «соответствует» и «в десяточку», и передал брошюру далее по столу. Оримото, сидящая рядом, тоже согласилась: «Хех, неплохо», – а я и Ишики поддакиваем. Реакция Кайхин-Сого отличная. Юкиношита решила использовать этот момент.
– Однако свободная там только первая неделя апреля. У нас как раз в это время будет церемония отставки учителей. Как насчёт занять эту дату?
– Отлично, у нас тоже церемония отставки. К тому же многие выпускники наверняка выделили этот день, поэтому их будет проще собрать.
– То, что надо! Сложно было бы без посетителей, – Оримото показала большой палец вверх. Ну что, перейдём к основному вопросу…
Я прокашлялся, чтобы обратить на себя внимание.
– По поводу бюджета. Можем мы рассчитывать на ваш школьный бюджет?
– Ну да, мы готовы к тому, что половину придётся внести, поэтому в определённой степени можно рассчитывать.
– А… У нас с финансами туговато.
– М? – мягко переспросил Таманава, словно не услышал. А Ишики к тому же улыбнулась и сделала жест рукой, ткнув один палец в другой.
– М-м, мы не можем использовать бюджет нашего учсовета.
– М? – спросил Таманава точно тем же тоном. Не подействовало. Разговор пошёл в странном направлении, и Юкиношита вопросительно склонила голову.
– А разве Хикигая-кун не говорил? Мы делаем это в качестве добровольцев, а не от учсовета.
– М-м. М? То есть вы не можете пользоваться бюджетом учсовета?
Мы втроём кивнули Таманаве. Что поделать, чего нет – того нет. Таманава натянуто засмеялся.
– Н-ну всю сумму мы точно не потянем. Ха, ха-ха-ха.
– Понятно, вы ещё этот вопрос не решили… – тихо сказала Юкиношита и сжала моё бедро под столом. Ай-ай-ай! Видя, как я дрожу, Исшики посмотрела на меня с видом «чего это ты один радуешься?». А после этого кивнула, мол, «а-а, ты же всегда один» и перевела взгляд на Таманаву.
– Значит, членские взносы?
– С этим могут быть проблемы. Есть люди, которые негативно к этому могут отнестись, – Таманава соединил пальцы рук и сделал напряжённое выражение лица. Членские взносы на практике – это значит, что придётся платить на месте. Понятно, что у многих возникнут вопросы, мол, почему я на своём же празднике должен платить? Однако без денег осуществление этого прома будет очень сложным. Значит, нужно что-то сделать с этим настроением.
– Ещё остаётся краудфандинг. Можно пригласить спонсоров, – сказал я, и Таманава посмотрел на меня, мыкнув.
– Понятно, это уже возможно.
– Согласна! Хотя я не совсем в курсе, – Оримото выразила согласие, но Ишики нахмурила брови.
– Думаешь? Но ведь в итоге всё равно платить гостям.
– Разница в подаче, в настроении.
– Хм… В смысле? – Ишики посмотрела на меня с читающимся во взгляде «что он городит?», и на Юкиношиту: «О чём этот человек пытается сказать?». Юкиношита начала объяснять.
– Хикигая-кун говорит о психологических преградах и выгоде… Верно?
– Можно и так сказать. Например, есть ведь разница, использовать подарочную карточку iTunes или же рассчитаться кредитной картой?
– Теперь я совсем ничего не понимаю.
– Вопрос в ощущении того, что ты тратишь деньги. Есть ведь люди, которые не готовы расставаться с наличными, но запросто пользуются кредитными карточками, – добавила Юкиношита, и Ишики хмыкнула, мол, вроде и понятно, а вроде и нет. Таманава же начал вертеть руками, словно радуясь, что поймал хороший шанс.
– Преимущества краудфандинга не только в этом. Ещё можно дать участникам почувствовать себя спонсорами, или же инвесторами. Поэтому плательщики – не просто рядовые участники, а партнёры. В итоге, используя партнёрский подход, можно собрать больше средств, чем при членских взносах.
– Хе-е, – протянула Ишики. Она даже не скрывает, что ей не интересно.
– Проблема в том, что они за это получат. Приглашение на пром – это минимум, а за дополнительный взнос нужно им что-то дополнительно предложить, – Юкиношита задумалась, приставив руку к подбородку. Но Оримото тут же подняла руку.
– Можно я? Может, например, встречать и развозить их на лимузине? Фотосессия? Как?
– А, это было бы неплохо! Прямо как в Bachelor! – ухватилась Ишики.
– Можно сделать, теоретически, но в итоге всё упирается в деньги, которые придётся на это потратить, – тут же ответила Юкиношита и натянуто улыбнулась.
Однако для девушек это важно. Может показаться, что такой взгляд глуп, но, учитывая, что девушек на таких ивентах много, игнорировать нельзя.
– Лимузин, Bachelor… – пробормотал я, листая бумаги. Кажется, что-то общее было у этих слов…
– Стоянка. Можно разрешить им стоянку. Целевая аудитория только что закончила школу, поэтому, думаю, многие приедут на машине.
–- А, некоторых парни могут подвозить и забирать на машине.
– На это должен быть спрос. В любом случае мы не сможем обеспечить места для всех. Значит, нужно их продать подороже.
Чиба – вторая после Токио по размерам метрополия (сам узнавал), и до сих пор многие пользуются автомобилями. В Кисаразу, говорят, даже в нынешнюю эпоху Рэйва некоторые тюнингуют машины так, что они больше похожи на блестящие суда, специализирующиеся на ловле осьминогов, и без проблем летают по скоростным шоссе. Да уж, отличное автомобильное общество!
С другой стороны, это говорит о привязанности к автомобилям. Значит, автомобиль ещё и указывает на статус владельца. Люди, у которых хорошие машины, наверняка хотели бы их демонстрировать, кататься по людным местам. Лимузины и Bachelor – это то, что хотят девушки, то есть им нужен лоск и уникальность, как знаменитости. Мол, выложу в Инстаграм – и буду на вершине, буду особенной. Чтобы нравиться таким девушкам, парни будут, соответственно, пытаться заполучить это самое особенное. Ё-моё, это что, иллюстрация из ада?
Впрочем, раз мы поняли спрос, значит, есть что предложить.
– А ещё можно оставить одну комнату в вестибюле в качестве ВИП-комнаты. Затрат – ноль, а выгода есть.
– Тебе бы мошенником работать…
– Не думаю. Я не люблю математику. Свести баланс мне не под силу.
По сути, я понятия не имею, годится ли эта моя идея в качестве бонуса. Почти во всех ивентах я скидывал всю бухгалтерию на Юкиношиту. В общем, я поклонился Юкиношите, мол, дальше дело за вами. Юкиношита в ответ слегка улыбнулась.
– Тут всё нормально, я этим займусь. Пожалуй, подумаем насчёт лимузина или ещё чего-то роскошного, – сказала Юкиношита и сделала пометку у себя в блокноте. Ишики мельком взглянула туда и кашлянула.
– Пожалуй, пойдём этим путём?
– Хорошо! Кажется, у нас получится, – широко улыбаясь, сказал Таманава и дунул на свою чёлку. Судя по его лицу, он преисполнен уверенности. Как смело! На него можно положиться, молодец, Таманава-сан. Поэтому я на тебя во многом положусь.
– Тогда, можно вас об этом попросить? И ещё что-нибудь для выпускников, думаю, было бы неплохо. С краудфандингом мы не работали, а вы, похоже, знакомы, – сказал я быстро, словно градом стрел обстрелял Таманаву. Он похлопал глазами, но вскоре широко заулыбался.
– Р-разумеется! – сказал он, и громко хлопнул себя по груди. Он и правда, похоже, вспотел до нитки… Но нам остаётся только верить в Таманаву. У Таманавы должно получиться! На самом деле я понятия не имею, что он предпримет, но раз он может – оставим это ему.
Современные краудфандинговые сайты позволяют принимать участие, даже не вводя данные своей кредитки, а используя один телефон, значит, и школьники смогут воспользоваться. Для нас вполне достаточно спихнуть всё на Таманаву. Проблемы и процессы нас не коснутся.
– Тогда я отправлю вам предварительные расчёты и прайс-листы. Сообщите, пожалуйста, когда примерный порядок цен будет ясен, – сказала Юкиношита, ровняя стопку бумаг.
– Хо-ро-шо! – бодро ответила Оримото. Таманава согласно кивнул.
– Тогда и мы постараемся принять участие в ближайшие дни.
– Ага, спасибо. Хотя главное – управление бюджетом, так что с людьми проблем нет, можете не переживать. А, но в день прома нужны будут помощники.
– Окей, поспрашиваю, – непринуждённо ответила Оримото, завершая первое собрание по вопросу бюджета совместного прома.
Провожая их двоих взглядом, я откинулся на спинку стула и сам собой издал вздох.
– Хотя бы с бюджетом наметилось решение.
– Если с краудфандингом всё получится. А что будем делать с остатком? – спросила Юкиношита, и Ишики сделала суровое выражение лица.
– Есть вероятность, что, если сумма небольшая, учсовет, возможно, сможет помочь.
– Какой-то совсем неуверенный и ненадёжный ответ. Ну, смотря какая там сумма будет. В худшем случае я из своих возьму, – сказал я с суровым видом, и Юкиношита широко раскрыла от удивления глаза.
– У тебя же нет денег?
– А у родителей-то есть. Возьму беспроцентный вклад. Для этого у меня ресурсы есть.
– Это разве можно назвать ресурсами?.. – разочарованно усмехнулась она, и я пожал плечами.
На самом деле, я не против, если мы выйдем более-менее в ноль. Если возникнет какая-то прибыль, то это может принести нам дополнительных хлопот. Как-никак, мы проводим ивент для школьников, и хотелось бы остаться в рамках неприбыльного дела. Иначе может зайти в гости налоговый инспектор…
Пока я об этом думал, Юкиношита начала что-то быстро считать на калькуляторе.
– Мне неловко вешать долг на молодёжь, поэтому я подумаю над сокращением расходов.
– Только не сокращай расходы на меня, ладно?
– За это не переживай, расходы на тебя изначально нулевые.
– Отличное рабочее место…
Хорошо, что я понимаю, что расходы на персонал нулевые… Давно у нас не было такого рода стереотипной беседы. Ишики рядом со мной вздохнула, словно разочарованно.
– Как вы хорошо ладите… – сказала она и посмотрела по сторонам. После чего она кашлянула и тихо спросила:
– Я хотела спросить, а какие у вас отношения?
В эту же секунду я и Юкиношита замерли. На самом деле я уже думал о том, что однажды кто-то об этом спросит. Ишики ведь видела недавно, как мы ссорились, а тут вдруг делаем вместе ивент. Наверняка она в замешательстве. Видя, что мы ничего не отвечаем, Ишики сверлит нас холодным взглядом.
Надо что-то сказать… я посмотрел на Юкиношиту, а она посмотрела на меня. Да, похоже, мы оба в замешательстве.
– Какие… – пробормотал я, только чтобы заполнить тишину, и взгляд Ишики стал подозрительным, и я в ужасе отвернулся в другую сторону. Юкиношита тоже что-то хотела сказать, но только приоткрыла рот.
– Это… сложно объяснить, конечно…
Щёки Юкиношиты слегка покраснели, и она опустила голову, продолжая:
– П-партнёры, наверно, я думаю, – сказала она с паузой между словами.
– Вот! Хоть я и не понимаю до конца, но, наверно, что-то такое.
– Д-да, не знаю, но, наверно, нечто похожее, – повторила за мной Юкиношита и быстро кивнула головой. Ишики пристально смотрела, ничего не говоря. Но через некоторое время устало вздохнула.
– Ха, вот как. Ну, если вас это устраивает, то ладно, – сказала она и широко улыбнулась. – Но я думаю, что лучше определиться, – добавила она, глубокомысленно улыбнувшись, и встала со стула, направляясь к выходу из комнаты, напевая что-то под нос.
Но внезапно она остановилась: оттуда, куда она собиралась ступить, вышла, недовольно теребя завитушки, Миура. Подойдя к нам, она остановилась и глубоко вздохнула.
– Ничего, что мы пойдём обедать?
– А, да, конечно, – из-за неожиданного вопроса Юкиношита ответила неловко. Даже после ответа Миура недолго смотрела на меня и Юкиношиту и внезапно перевела взгляд на Ишики.
– Пойдёшь с нами?
– А? Я, это… Ну, я… – похоже, она удивилась внезапному приглашению и пытается неуверенно отказаться. Как правило, она бы ответила что-то вроде «Чего? Нет, конечно!», но сейчас она в замешательстве и не в состоянии сопротивляться Миуре. Ну да, они ведь не особо ладят… Из-за внезапного появления Юми-Иро пары даже я в замешательстве.
А вот Миура наоборот, ничего не говорит, а лишь бросила на меня взгляд, но тут же вернула его на Ишики, словно спрашивая: «Ну, так что?». Увидев вопросительный взгляд, Ишики слегка вздохнула.
– Я проголодалась, так что можно и пойти.
– М, – немногословно кивнув, Миура развернулась, словно заставляя своей спиной следовать за собой. Ишики попрощалась с нами и пошла за ней.
Я понимаю поведение Юмико Миуры. Мы ничего не говорили, она ничего не спрашивала, но, думаю, она таким образом проявляет внимание. Не ко мне, а к нам троим. Хороший она всё-таки человек…
Миура увела Ишики из комнаты для совещаний. Около двери её ждали Юигахама, Эбина-сан, Кавасаки, а также Займокуза и пара из клуба игр, решающие, что им делать. Похоже, Миура пригласила и троих очкариков. Всё-таки она хороший человек. Я ненамеренно проводил их, покидающих комнату.
С момента начала подготовки совместного прома я не видел, чтобы Юкиношита и Юигахама разговаривали. Из-за работы я к ним не присоединялся. Или же, правильнее, под предлогом работы отпустил на самотёк многие вещи.
Но, думаю, однажды этот вопрос решится. В душе я верю, что, когда всё закончится, наступит обычное незаполненное ничем время после школы. Я смотрел в сторону двери, подперев голову рукой, как тут мне по руке выше плеча постучали. Я даже удивился из-за слишком слабого толчка, скорее щекотно было, но я дрогнул. Бросив в ту сторону взгляд, я увидел улыбающуюся Юкиношиту.
– Пойдём и мы обедать?
– Ага, – сказал я и тут же встал.
***
За несколько дней до самого события работа вошла в самую интересную стадию. Частично полностью сброшенный на Таманаву бюджет, похоже, удастся вывести более-менее в ноль. Зал мы успешно забронировали, и осталось только работать.
Впрочем, использовать зал мы можем только в день прома и за день до него можно занести вещи. По поводу всего остального – нужно было найти другое место для работы, поэтому по итогу мы работаем в тот же комьюнити-центре по ночам. В основном проводим тут частые совещания и занимаемся изготовлением инвентаря, и, благодаря наличию людей из обеих школ Собу и Кайхин-Сого, мы кое-как, похоже, успеваем к дедлайну. По крайней мере, мне так кажется.
Насчёт плавности работы, увы, последние пару дней работу приходилось часто прерывать в основном из-за около-весенней погоды. Она словно идёт в ногу с позитивным настроением людей, повышая температуру воздуха. Из-за этого солнечные лучи расслабляют, погружая в дремоту. Но если это игнорировать, занимаясь физической работой, то очень быстро потеешь, и в итоге очень неприятно находиться на рабочем месте. К этому всему можно добавить вселенское зло по имени Дедлайн, которое действует на нервы круглыми сутками.
Закончив часть работы, я отлепил влажную майку от груди и, естественно, начал жаловаться.
– Жарко… Я сегодня, пожалуй, пойду домой.
Сидящая напротив меня с энергетиком в руке Юкиношита посмотрела на меня. Сегодня она собрала волосы вверх, и шее, похоже, прохладно.
– Ты и вчера уходил, и позавчера. И сегодня собрался, что ли?
– А что, нельзя каждый день уходить? У меня всё ещё есть, куда вернуться. Что может быть лучше?
Извини… Но ты ведь меня понимаешь? Я всегда приду на встречу к работе. Что-то похожее я рассказал Юкиношите, и она слегка вздохнула.
– Хотя ты работу берёшь и на дом, так что я не могу жаловаться.
О, так ты знала? Нью-тайп[49], что ли?
– Погоди-ка, ты ведь тоже берёшь работу на дом. Передай мне часть дел, пока не довела себя до предела, – сказал я с напором, и Юкиношита ненадолго перестала работать. Она виновато опустила голову и послушно кивнула.
– Угу.
– Что «угу?»
Она уже до смерти устала, похоже: словарный запас на нуле.
– Что с тобой? Всё настолько серьёзно?
– Серьёзно. Не похоже, что мы успеем вовремя. Серьёзно. Проще умереть.
Юкиношита уже серьёзно истощена, так что это может сказаться на работе. Она зло посмотрела на стопку бумаг и принялась стучать по клавиатуре и калькулятору. Больно смотреть на неё: компьютерные очки слегка покосились, а на лбу – охлаждающий пластырь. На столе – шоколад и сэмбэй[50]: то ли она принесла для быстрого восполнения калорий, то ли кто-то оставил.
Увидев её уставшее лицо, в суете на пределе возможностей, к ней поспешила подмога.
– Юкинон, я возьму это.
– А я тогда это.
Юигахама и Ишики обратили на неё внимание и при каждом подходе берут одну стопку бумаг и калькулятор. Недаром они прошли вместе множество подобных мероприятий. И каждый раз переживать им приходилось примерно об одном и том же…
Всё, что я могу сделать, это рассказать великолепный лайфхак, что кофеиновые таблетки и глюкоза более эффективны и быстродейственны, чем энергетики. А ещё вырвать у неё работу и отправить отдыхать…
Пока я думал, как заставить её закончить, сзади на меня упала чёрная тень. Это был Займокуза с повязкой вокруг лба и тремя гвоздями во рту. Он постучал по мне молотком и что-то пытается сказать. Странный вид…
– Хачиман, материалов не хватает.
– Нужно сходить в магазин Mr.Max. Я пойду, а ты со мной – вещи поможешь донести.
– О, а можно будет зайти в кафе Bikkuri Donkey? Одну рюмочку пропустить? – спросил Займокуза и странно застонал.
– Я не против. Только ты что, не только карри, но и гамбургер хочешь выпить? – спросил я у него с состраданием, и Займокуза сделал довольное лицо.
– Я даже тонкацу[51] в последнее время пью…
Ужас какой. Пока я стоял в страхе, Ишики, которая слышала со стороны наш разговор, подбежала к нам.
– Отлично! У нас скоро перерыв на ужин, правда? Правда? – сказала она и, прикрыв глаз, что-то пытается сказать. Это она мне подмигнула? Я подумал, что эта грустная тропическая рыбка пытается мне сказать, она стукнула мне в бок, чтобы быстрее дошло.
Ай… Я не издал звука вслух, и Ишики указала подбородком на Юкиношиту. Она рассеяно смотрела на часы с явной усталостью на лице. А, действительно, отличный момент, чтобы завершить работу.
Юкиношита устало помяла виски и вздохнула.
– Да, уже много времени. Давайте перекусим. Можешь купить что-нибудь поесть заодно?
– Ага. А, но купить не смогу, это займёт слишком много времени.
– С чего это вдруг? – удивилась Юкиношита. Я сделал настолько серьёзное лицо, какое только мог.
– Потому что нужно будет ещё зайти в сауну.
– Чего? – раздражённо переспросила Юкиношита, словно не понимает, о чём вообще речь. Дело в том, что если я прямо скажу Юкиношите, что нужно передохнуть, она наверняка откажется, сказав, что ещё всё нормально. Значит, нужно найти другую причину, которая бы её убедила. К счастью, около магазина находится спа-салон Yukemuri Yokocho. А как же может любитель саун пройти мимо сауны и не посетить её? Как партнёр Юкиношиты и любитель бань, я решил её убедить.
– Слушай меня внимательно, потому что это очень важно для работы. Посещая сауну, люди восстанавливают вегетативную нервную систему и расслабляют организм для поднятия эффективности – это именно то, что нам сейчас нужно. В определённом смысле сауна входит в необходимый для нас, работников, социальный пакет, и оплачиваться должен компанией. Я принесу чек, только скажи мне, на кого.
– Я-ясно…
В середине речи я вставил полностью своё мнение, но Юкиношита всё равно в ступоре от моей быстрой речи. Похоже, моя речь подействовала и на остальных.
– Сауна? У нас есть что-то такое?
– Хотелось бы.
– Круто было бы погреться.
– Да, «лоулю» называется, или как чаще её зовут «ауфгусс».
Все парни с Займокузой и клубом игр в центре начинают соглашаться. Таманава же двигает руками по воздуху, как мастер сауны. Парни из Кайхин-Сого поднимают руки, словно прося больше жара.
– Как только привыкаешь к водяной бане, сауна начинает нравиться ещё больше.
– Конечно, стандарты сауны проникают и в баню, так что это довольно важно.
– Хотелось бы хоть раз сходить в сауну Shikiji.
Сауна сейчас популярна среди молодёжи. Особенно среди чувствительных супер-современных ребят из Кайхин-Сого. Поэтому я и говорю, что аниме про сауны будет очень популярным! Нужно получить лицензию консультанта по здоровью в сауне и спа уже сейчас! (Особенно в сауне). А я уже получил лицензию специалиста по саунам и спа! Вслед за мной засобирались и остальные парни. Юкиношита вздохнула, массируя виски.
– Давайте тогда сделаем перерыв. Покажешь это место? – сказала она и закрыла ноутбук.
***
Водная поверхность в открытой ванной ротэн-буро[52] отражает лучи склоняющегося солнца. Мы вышли из комьюнити-центра и взяли с собой также ребят из клубов тенниса и футбола, которые занимались физической работой, и взяли последний большой перерыв перед финальным рывком. Они все тренировали свои мышцы, а я же только варился в собственном соку.
В сауне стоит телевизор, но работает он негромко, я бы сказал, что это наиболее подходящий уровень шума. Этот шум проникает в раскрытые поры с потом, сливается с сердцебиением, и эта связка звука с теплом меня успокаивает. Прикасаясь к голой коже, горячая влага передаёт тепло внутрь, вызывая чувство того, как приливает кровь. После чего сливается с содержимым моих мыслей и уходит наружу, оставляя лишь безупречную пустоту. Через некоторое время все идеи, концепции и идеалы покинули мой разум, и осталось лишь «Ай-ай, горячо!». Нет других слов, чтобы передать это чувство.
Некоторое время я ещё о чём-то пытался думать, но в какой-то момент мне стало всё равно. Я могу думать только об одном: «Горячо!». С другой стороны, этих мыслей настолько много, что релаксация получается наиболее эффективной. Горячо.
Однако истинное удовольствие от сауны даёт не только сама сауна. Стоит лишь хорошенько пропариться, смыть с себя пот отдельными тазиками, и разум мгновенно просветлеет. Хотя нет, не только разум – все клетки тела проснутся. К тому же вода, нагретая теплом своего тела, обволакивает, словно халат, вселяя непревзойдённое успокоение. Уничтожая этот халат, человек познаёт храбрость: как ещё назвать чувство, когда ты покидаешь свой тёплый «дом» и предаёшься во власть ледяных ветров в диком поле, как не храбростью? А они, понимаешь…
Как раз этот момент после ополаскивания – наибольшая ценность сауны, а именно – купание в свежем воздухе открытого пространства. В тот миг, как своё разогретое в сауне и после остуженное водой тело человек успокаивает в открытой ванне, только тогда можно сказать: «Хорошо!» – с полным пониманием этого ощущения.
Путём нагревания тела в сауне и охлаждения водой можно сузить кровеносные сосуды. А вот на открытом воздухе тело вновь начинает вырабатывать тепло, пульс повышается, и вновь расширенные сосуды начинают обильно питать каждую клетку тела кислородом. Повторяя эту процедуру раз за разом, люди тренируют своё тело.
Так было всю историю Земли.
Началось всё с периода извержений вулканов из мантии Земли, после был ледниковый период, когда всё промёрзло, а потом с возможностью дышать кислородом настала и наша эпоха.
Говорят, что человечество живёт между холодом и жаром, но понимание этой фразы происходит не через слова, а через голое тело. Распаренное в сауне тело продолжает выделять тепло изнутри, а холодная вода сжимает кожу, не давая этому теплу сбежать до тех пор, пока тело не окажется на открытом воздухе, и наступит освобождение от всевозможных стеснений.
Горячо!
Мне уже стало предельно хорошо в сауне, и я бросил взгляд на часы. Похоже, прошло уже пять минут. Как правило, в сауне я провожу семь минут, две минуты обливаюсь холодной водой, и три минуты под открытым воздухом – и так три захода. Таким образом, я прохожу сауну за двенадцать минут. Но это – не более чем мои пожелания, и всё зависит от температуры воздуха в сауне (желательно как минимум 98 градусов), температуры холодной воды (желательно не более 16 градусов), и наличия места для отдыха (желательно, чтобы был шезлонг, на котором можно расслабленно лежать). Настоящий любитель саун каждый раз учитывает при этом прочие обстоятельства, такие, как свои ощущения и самочувствие.
Сегодня я в сауне, где есть открытая ванна, и погода хорошая, значит, там должно быть хорошо. Можно даже растянуть время в ванной под открытым небом. Ах, я уже хочу ополоснуться водой и на воздух… Горячо, горячо, тут по-настоящему горячо!
Наконец-то все мысли испарились и ушли вместе с потом.
Горячо…
– Блин! Какая горячая вода! Не-не-не, это ж кипяток!
Даже этот голос тускнеет на фоне температуры воды. Горячо!
– Стой-стой, Хаято-кун, там опасно! Подожди! В самом верху очень горячо! Так, эм, Хикитани-кун, как ты там сидишь? Ужас!
Тобе, умолкни. Из-за тебя я потерял концентрацию. Я медленно открыл глаза. Вслед за Тобе зашли Хаяма, Тоцука, и Займокуза.
– Хачи-ман! Давай вместе! – сел рядом со мной этот человек, произнося моё имя. Этот человек – Займокуза Ёшитеру. Я могу понять, почему Тоцука плотно обмотался полотенцем, но почему и ты в броне? Полностью игнорируя Займокузу, я отклонился назад всем телом, и увидел ангела.
– Горячо тут… Голова может закружиться, – сказал Тоцука, быстро обмахивая себя рукой, а по его белой, словно фарфоровой коже, стекали, словно жемчужины, капельки пота. На миг задержавшись в ключичной ямочке, капелька пота блеснула, как драгоценный камень. Тоцука поднял повыше полотенце и неловко отвёл взгляд.
Моё сознание чуть не улетело от этой позы.
Хотя, наверно, даже улетело.
– Кстати, сауна… у нас что, времени свободного много?
Из-за этого хриплого голоса я пришёл в себя. Но вот память нескольких прошлых секунд исчезла.
– А что делать? Ну что, давай, кто дольше продержится?
– Сауна не для этого, тихо там.
Я тут изо всех сил стараюсь восстановить цепочку памяти, дай мне сконцентрироваться. К тому же сауна – это не место, где нужно «держаться», я бы сказал, нужно спасать себя самостоятельно. Однако, люди, которые не помылись перед общей ванной, и те, кто выжимает потное полотенце на горячие камни – преступники однозначно. При обнаружении убивать захватом руки!
Хоть я и не стану настолько далеко заходить, но всё же из-за моего тяжёлого тона Тобе тут же умолк. Однако, похоже, Тобе тоже из тех людей, которые теряют память о нескольких предыдущих секундах.
– Как насчёт кто последний – тот и выиграл? – сказал он. Хаяма в ответ скорчил недовольную рожу.
– Мы вошли не одновременно, поэтому будет нечестно.
– Ага! Тогда, давайте тот, кто первый скажет, что горячо – проиграл. Похожие слова тоже запрещены, а то ничего толкового не выйдет.
– Понял, ладно. Начали! – быстро сказал Хаяма. Похоже, ему тоже не нравится возиться с Тобе. После сигнала некоторое время все молчали, но спустя несколько секунд Тобе начал мотать головой, чтобы убрать воду со своих длинных волос.
– Бли-ин, делать нечего. Давайте не молчать? Может, поговорим о чём-то?
– Ну, придумай нам тему, – сказал Хаяма.
– Э? Да ладно? А…
Тобе ненадолго задумался.
– Кстати! Хикитани-кун, а ты это… Ну, встречаешься с Юкиношитой-сан? – раздалось эхом по сауне. Хаяма и Тоцука посмотрели друг на друга с неловким выражением лица.
– Нет, да нет, конечно. Нет ведь… Нет? Скажи, что нет! Ответь мне честно. Не переживай, я не буду злиться, хорошо? – быстрым и словно комариным голосом на ухо мне прожужжал Займокуза.
– … – я сохраняю молчание. Тобе внимательно на меня смотрит, наклонившись, и ждёт от меня ответа. Хаяма слегка стукнул Тобе по голове.
– Не говори.
– Вот-вот. Мы ведь договорились, что будем молча смотреть, потому что если спросить прямо – он пойдёт в отказ, – тихо сказал Тоцука на ухо Тобе.
Э-э?.. Как это?.. Все уже немного заметили и молчали из такта?.. Это… Ну…
Я запрокинул голову, чтобы заодно и смыть пот.
«А-ах… Хочу сдохнуть…» – подумал я от чистого сердца и горячо и громко вздохнул, чтобы переключиться.
– Э? Так, ты только что сказал запретное слово. Тобе, ты выбываешь.
– Выбывает! – поддержали моё взятое с потолка предложение Тоцука и Займокуза.
– Э? Стойте, почему? Я же не сказал слово «жарко»!
Не ори. Перед моей способностью «запретное слово» оправдания не помогут. Рынок решил, что «го», «ря» и «чо» в любом порядке – и ты выбываешь.
Похоже, Тобе заметил, что что-то не так: «М, кстати…».
Маша рукой перед своим лицом, Тобе медленно поднялся. За ним, шлёпнув себя по бедру, встал и Займокуза.
– Угу, я уже на пределе, – сказал Займокуза и вышел, выталкивая Тобе.
– И я, – Тоцука вышел, шатаясь.
Людей стало меньше и, само собой, в сауне стало тише. Остались только я и Хаяма, который сидел неподвижно, словно медитировал. Слышно было только звук дыхания. Мы сидели, словно состязаясь, кто дольше продержится, когда Хаяма заговорил.
– А что на самом деле? – сказал он без интонации, однако у меня по коже словно прошёл огонь. Его спина словно говорила, что он не сдвинется, пока не услышит ответ.
– Ничего такого… Да и не время сейчас для этого, – сказал я, глубоко вздохнув, и спина Хаямы дрогнула. Хаяма засмеялся, держась за живот. Когда его смех утих, он глубоко вздохнул и встал. Повернувшись ко мне только туловищем, он широко и бодро улыбнулся, однако улыбка была циничной, неприятной.
– Жарко, – холодным тоном сказал он и медленно вышел из сауны.
***
Хорошенько отсидевшись в ванне под открытым небом, я понял, что моему телу и душе заметно полегчало. Идя в сторону обувного шкафа в хорошем настроении, я отправил Комачи сообщение: «Ужин не нужен».
В ответ почти сразу пришло: «Принято! Удачи в подготовке, Комачи тоже придёт на пром!».
Не обязательно тебе приходить, подумал я, переобулся и вышел.
Раздвинув входные шторы Yukemuri Yokocho, я увидел, что солнце уже заметно ниже, начинает краснеть за краем моря. На ходу я прислоняю свежекупленный MAX Coffee то ко лбу, то к голове. Весенний ветерок после бани очень приятен для кожи, но закатное солнце слепит глаза, из-за чего мне пришлось прищуриться.
– Хикки! – это ко мне обратилась сидящая на лавочке Юигахама и машет мне рукой. А рядом с ней довольно вздыхает Юкиношита; её волосы уже не собраны вверху, как было во время работы и, судя по щекам, она только что из сауны. Рядом из-за её спины выглядывает, неодобрительно на меня смотря, Ишики.
– Семпай, ну чего так долго?
– А это не вы очень быстро? – переспросил я, хоть и понимаю, что вышел самым последним, и подошёл к лавочке.
– А где остальные? – спросил я, посмотрел по сторонам и никого не увидел.
– Ушли ужинать, – коротко ответила мне Юкиношита.
– Ясно, – ответил я, и мы замолчали, но и никто не собирался идти в сторону кафе Bikkuri Donkey, куда по идее все ушли. Юкиношита, Юигахама, и Ишики сидят на лавочке. Я остановился, слегка потряс баночку MAX Coffee и открыл язычок. Я облокотился к стене сбоку от лавочки. Пока я пил кофе, никто так ничего и не произнёс, шло спокойное, тихое время. Наслаждаясь прохладным ветром после бани, мы сидели и наблюдали за закатом.
Обычно находиться в одном месте и ни о чём не говорить – довольно неловкая ситуация, многие бы, по крайней мере, начали играться с телефоном в одиночку, чтобы отвлечься. Но тут все выглядят спокойно, словно наслаждаются тишиной. Немного похоже на ту привычную атмосферу в клубе. Хоть говорить и не о чем, мне не было неуютно, думаю, я мог бы провести в этом времени вечность.
Ишики мурлыкает себе под нос основную мелодию из прома, двигая ногой в такт, так, что юбочка вот-вот поднимется на опасную высоту. Периодически прерывающееся мурлыкание звучит ностальгически, как колыбельная из детства, может, отчасти из-за закатного солнца.
Благодаря этому и приятному чувству после ванны Юкиношита слегка зевает и засыпает, периодически нечаянно ложась на плечо Юигахамы. Юигахама же, словно чтобы не упустить тепло, которое она должна чувствовать через то место, которого касается Юкиношита, придвинулась поближе плечом.
Внезапно меня окатил порыв холодного ночного ветра, который словно забыл, какая сейчас пора года, окатил меня, и я сжал плечи. Я посмотрел на лавочку, переживая, чтобы никто не простудился после горячей ванны, но, похоже, ветер туда не попадает: там всё ещё греет солнце. Приятный душе вечерний солнечный луч, похожий на тот, что освещал комнату клуба.
Садящееся за край моря солнце заставляет волны блестеть так, что сложно смотреть, как в том клубе, в том солнечном луче.
Уверен, я…
Или же все мы…
Зная, что этот закат однажды закончится, что это время больше не повторится вновь, хотим оставаться в этом тёплом солнечном луче.
Но пришло время расставаться.
Если я скажу, что готов расстаться в любой момент – это будет ложь. У меня есть и привязанность, и чувства, которые меня держат. Держат настолько, что я об этом размышляю.
Сейчас, наконец-то, я вынужден признать, что мне нравилось то время и то место. Иначе, если это не признать, я не смогу с ним расстаться.
От излишней яркости и обилия света может остаться ожог. От раны остаётся след, который не позволит забыть. Каждый раз до самой смерти при виде его будешь вспоминать.
Перед тем, как солнце полностью исчезло за горизонтом, я сделал шаг из того тёплого места.
– Пора уже идти, – повернулся я туловищем, и дремлющая Юкиношита открыла глаза.
– Да… – кратко ответила она, выпрямилась, тихо поблагодарив Юигахаму, и поправила смятый воротник.
Не ожидая её, Ишики сложила ноги вместе и с силой встала, шлёпнув своими лоферами по песку.
– Ну да. Пойдём? – обернувшись на каблуке, сказала она, ласково улыбнувшись Юигахаме. Мы стояли как раз между Юигахамой и закатом, поэтому Юигахама посмотрела на нас с прищуром. Прикрыв глаза, она два-три раза кивнула.
– Ага, уже нужно идти, – тихо пробормотала Юигахама и немедленно встала и пошла, не оборачиваясь, быстро догнала ушедшую Ишики, и они ушли вперёд.
Юкиношита наконец-то закончила приводить себя в порядок. Я взглядом сказал, мол, мы тоже должны идти, а она в ответ кивнула и попыталась встать.
Не говоря ни слова, я подал ей руку. Юкиношита не поняла, зачем я это сделал, и вопросительно на меня посмотрела, слегка натянуто улыбнувшись.
– Я могу и сама встать.
– Я знаю.
Знаю, что ты можешь сама встать, и что ты мне это скажешь. И, несмотря на это, я протянул руку.
Думаю, и буду делать это впредь.
Последние лучи закатного солнца создают плотные, тёмные тени. Моя тень наложилась на её тень, так, что не различить уже, где чья. И моё лицо, и её щеки окрасились в румянец, она разочарованно улыбнулась и взяла мою руку.
Интерлюдия.
Совместный пром уже скоро начнётся. Место готово, осталось только подождать посетителей. Моя работа – стол регистрации, поэтому каких-то особых приготовлений не нужно, и я стою у входа в помещение.
И смотрю на место, которое было моим, где он и она о чём-то договариваются, совсем недавно там была и я. Стоя тут, в отдалении, я подумала, что больше меня там не будет. Я буду, как раньше, смотреть издалека туда, куда мне не попасть.
– Юи-семпай, что с тобой? – меня позвали, и я повернулась к Ирохе-чан.
– А? Нет, ничего, – ответила я, хотя на самом деле совсем не «ничего», и усмехнулась. Ироха-чан улыбнулась мне, ничего не ответив. Не зная, что ей сказать, я опять усмехнулась и по привычке потрогала «булочку» у себя на голове.
– Юи-са-ан! – позвал меня знакомый голос, и я обернулась. Комачи-чан широко махала руками, подбегая ко мне. На ней была уже форма нашей школы. Увидев это, я тоже развела руки.
– Комачи-чан! Форма! Милая! Нравится!
– Ох… – издала Комачи-чан странный звук, прижимаясь к моей груди, а Ироха-чан сказала: «Хе-е». Я оглянулась, а на лице Ирохи-чан читался немой вопрос, мол, кто это? Кстати, они же, наверно, первый раз видятся.
– Эм, младшая сестра Хикки, Комачи-чан, – отпустив Комачи-чан, я её представила. Ироха-чан посмотрела на неё, прищурившись, и кивнула.
– Сестра семпая… А, О-комэ-чан[53]!
– М-м… Ну да, наверно, – ответила Комачи-чан со странным выражением лица на странную фразу Ирохи-чан. Ироха-чан приветственно поклонилась.
– Меня зовут Ишики Ироха, я – кохай[54] семпая. Рада знакомству.
– А, привет. Ироха-сан, значит? Спасибо, что присматриваете за братом. Я – сестра старшего брата, Комачи. Пришла убирать за… помогать брату.
Комачи-чан перефразировала сложные фразы и мило поклонилась.
– А где брат? – осматривая всё вокруг, спросила она. Я бросила взгляд на то самое место, куда смотрела ранее.
– Вон там. Но у них, похоже, совещание какое-то, поэтому лучше сейчас им не мешать.
– Вот как… – Комачи-чан сделала слегка грустное лицо. Я подумала, что она тоже обо всём догадалась. Может, даже он сам ей рассказал всё как есть. Мне как-то неловко стало из-за того, что ради меня она промолчала, и я едва слышно вздохнула. Точнее говоря, я хотела сделать это тихо-тихо, но получился ого-го какой звук. А! Посмотрев в сторону, я увидела, что Ишики-чан широко зевает.
– Ну и что? Почему бы и не помешать? – прямо сказала она, отчего я непонятливо склонила голову, и Ироха-чан широко улыбнулась, как крохотный чертёнок.
– Они ведь в любом случае там ненадолго.
– Думаешь?
– Думаю. Они сами всё усложняют. Разве не должно быть всё быстрее?
– Э? Не… Мне, как младшей сестре, это…
– Ага… – я и Комачи-чан сделали неоднозначные лица, и Ироха-чан широко улыбнулась.
– Да брось, через три года уже можно будет алкоголь употреблять. И вот, по пьяни можно будет только оп! Бам! И всё готово. И не отвертится с таким чувством ответственности.
– А, это немного как-то… Да и неизвестно, что там через три года будет.
Из-за всего, что я себе представила, моё лицо так покраснело, что даже я поняла это. Я хотела было как-то перевести разговор в другое русло, но Комачи-чан странно посмотрела, склонив голову.
– Подожди, но ведь Юи-сан сможет пить алкоголь через два года, это только Ироха-семпай сможет пить через три года.
– Ой, заткнись, О-комэ-чан!
– О-комэ? Я не рис, Комачи зовут Комачи!
– А что, симпатичный никнейм! К тому же нужно установить иерархию при первой встрече, чтоб потом не началось.
– У-ва, что за характер…
– Кто бы говорил.
Эх… Похоже, Ироха-чан и Комачи-чан плохо совместимы… А я была бы рада, да и проще было бы, если бы они подружились. Думая, нет ли чего-то подходящего, чтобы их подружить, я машу руками с натянутой улыбкой на лице, пытаясь их усмирить. Комачи-чан упёрла руки в бока и глубоко вздохнула.
– Поэтому и у меня, как у младшей по возрасту, столько проблем. Понимаешь, брат – как тренированный монах, с его характером уже ничего не поделать. Он наверняка ляжет и притворится спящим ещё до того, как достаточно опьянеет, в стиле Хачимана, – объяснила она, водя пальцем по воздуху, а мы с Ирохой-чан кивнули. Она права, наверняка так оно и есть. Я понимаю это. Да и Ироха-чан, похоже, тоже это понимает.
– А-а, стиль тофу[55].
– Нет, пирожки-суфле в стиле Кафе Хосино.
– А-а, мне нравится, очень вкусные, – ответила Ироха-чан и Комачи-чан кивнула. Не понимаю, то ли они подружатся… Не понимаю я их.
– Раз так, то я не смогу называть Ироху-семпая старшей сестрой[56].
– Э? Да мне всё равно, и не нужно мне это… Да что с этой девочкой не так? – натянуто ответила Ироха-чан и повернулась ко мне.
– М-м, ну да, у Комачи-чан есть в какой-то мере комплекс братика… – сказала я, слегка улыбаясь.
– Конечно! А кому же, кроме меня, любить братика, которого больше никто все пятнадцать лет не любил? Он с самого детства был таким милашкой… – гордо ударив себя в грудь, сказала Комачи-чан и достала телефон. Наверно, хочет показать какое-то фото.
– О, покажи, покажи! – попросила я и заглянула в телефон.
– У-ва… Мне это неинтересно, но всё-таки покажи, – бормоча, сделала так же и Ироха-чан.
– У меня есть брат до того, как его глаза стали мёртвыми, и после. А ещё есть после того, как они стали гнилыми, какие показать?
– Э? Можно только те, где он милашка? Погоди, а он разве когда-то был милашкой? – спросила Ироха-чан, явно не веря.
– Она ведь так и сказала.
Я вспомнила, как когда-то, когда мы ходили гулять вдвоём, она что-то такое говорила, и мне стало грустно, и улыбка у меня, должно быть, получилась неуклюжая. Как тут Ироха-чан устало вздохнула.
– А-а, знаем таких… Которые гордятся, первое – что были милашками в детстве, и второе – что были популярными. Как правило, это мелкие сошки с искажённой системой ценностей, которые пытаются заработать как можно больше «очков» для себя любимого.
– Ого, как резко! А, но, кажется, тут немного не то… А, смотри, Комачи-чан ведь милашка! – сказала я, взяв Комачи-чан за плечи и пододвинув её слегка вперёд. Комачи-чан же, явно стесняясь, посмотрела на Ироху-чан снизу вверх и начала неловко говорить, сведя вместе подушечки пальцев:
– Эм…
– Чего? – Ироха-чан грозно на неё посмотрела. Но глаза Комачи-чан были влажными, как у щеночка.
– Можно я тебя буду звать сестрёнкой? Пока что временно.
– С чего это? Не надо!
– Мне показалось, что ты понимаешь моего брата.
– Э?
– Я, Комачи, думала, что брату нужен был кто-то, чтобы либо снизу толкать, либо сверху тащить… Понятно. Значит, вариант, когда оба в паре – отстой, – это тоже вариант.
– Э? Ты чего несёшь?.. Вообще-то я не настолько отстой. И внешность это самое, и ум, и характер – отстой!
– И сам он отстой! Не просто с чужими чувствами не считается, он даже на свои чувства плюёт!
– О-Комэ-чан, почему ты такая счастливая?..
Комачи-чан сказала это очень весёлым тоном, так что Ироха-чан была шокирована, и по лицу видно, что она ничего не понимает. Ироха-чан посмотрела на меня, словно сигналя о необходимости моего вмешательства.
– М-м, у Комачи-чан есть в какой-то мере комплекс братика… – сказала я, натянуто улыбнувшись, и больше мне сказать нечего. Но Комачи-чан робко хихикнула и сделала красивую позу.
– Такой уж у меня брат. Прошу, присмотрите за ним, пока он не станет лучше.
– Ну, ещё год мне с ним придётся иметь дело, хочу я этого или не хочу, – сказала с неприязнью Ироха-чан, хоть и кажется, словно её яд нейтрализован, и повернулась ко мне.
– Юи-семпай, а ты что будешь делать?
– Я?... – я не знала, что ответить.
– Ну, мне даже нравится эта черта в Юи-семпай.
Ироха-чан вздохнула, словно сдавшись, мол, ничего тут не поделаешь, и, сделав пару шагов ко мне, прошептала мне на ухо:
– А разве есть закон, что нельзя любить человека, у которого есть девушка?
– Э?.. Н-нет, думаю.
– Ну вот.
Отскочив от меня, Ироха-чан улыбнулась улыбкой победителя, улыбкой взрослой женщины. Эта милая до невозможности улыбка была похожа на мою, которой, возможно, улыбалась когда-то я, – улыбку влюблённой девушки.
– Ироха-чан, и ты?..
– Э? Нет, конечно, я вообще ещё надеюсь на шанс с Хаямой-семпаем. В худшем случае, если он откажет, то тогда уже буду думать что-то дальше, а так внезапно начинать ждать другого было бы слишком глупо, – недовольно сказала Ироха-чан, махая руками.
– Тогда почему ты говоришь такое?
– Очевидно же, – разочарованным тоном произнесла она. После чего смахнула волосы и прислонила руку к голове.
– Не сдаваться – священное право девушек!
Ироха-чан сделала знак «пис» у лица и улыбнулась улыбкой победителя, несравненно хитро-милой улыбкой. По идее она пытается выглядеть, как заигрывающая девушка, но её улыбка неимоверно сильна и крута. Едва не влюбившись в её лицо, я машинально произнесла:
– Вот как…
Это был не вздох или осмысленная фраза. Скорее, слова из моей души. Услышав это, они обе одновременно улыбнулись; словно не было этого похожего на ссору разговора, у меня даже потеплело на душе. Я несколько раз кивнула и… сжала зубы.
Посмотрев на меня, Ироха-чан и Комачи-чан переглянулись и улыбнулись. После чего они подошли друг к другу и начали о чём-то шептаться.
– Кстати, О-Комэ-чан, тебя это устраивает?
– Хм, у Комачи есть кое-какие идеи.
– Хм-м.
– М? Что за вялый ответ?
– Мне ведь и правда это неинтересно.
– Для тебя, Ироха-семпай, это тоже неплохой вариант. Дай кое-что скажу на ухо.
Комачи-чан что-то прошептала ей на ухо, и лицо Ирохи-чан исказилось от отвращения.
– Э? О-Комэ-чан, ты за кого вообще?
– Брата, разумеется! А, как круто это было, много-много очков для Комачи!
– У-ва, как противно.
– Что-что?! Как грубо! Всё, Комачи больше не будет болеть за Ироху-семпая!
– Я и не прошу за меня болеть!
Не похоже, что они подружатся, но совместимость у них неплохая, так что я улыбаюсь, всего лишь смотря на них. Возможно, что это – такой метод меня подбодрить.
От радости я их крепко обняла. Комачи-чан обняла меня в ответ, а Ироха-чан отвернула лицо, словно ей неприятно.
С чувствами я ещё не разобралась.
И я не думаю, что это хорошо.
И понимаю, что так оставлять – неправильно.
Но, пожалуй, я ещё немного в нём побуду, в том ярком и тёплом солнечном свете.
– Отлично, мне уже хорошо! Пойдём! – сказала я, держа их за плечи и толкая изо всех сил вперёд. И я пошла вперёд.
Я пошла в сторону того места, где хотела быть.
Дата добавления: 2020-04-25; просмотров: 108; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!