ОСНОВНЫЕ ЗАДАЧИ ДИКТАТУРЫ ПРОЛЕТАРИАТА В РОССИИ 8 страница

Товарищи представители спартаковцев на съезде, здесь в Москве, рассказали нам, что в западной Германии, где более всего развита промышленность, где больше всего влияние спартаковцев среди рабочих, что хотя спартаковцы там еще не победили, но на очень многих самых крупных предприятиях инженеры, директора приходили к спарта­ковцам и говорили: «Мы пойдем с вами». У нас этого не было. Очевидно, там более высокий культурный уровень рабочих, большая пролетаризированность технического персонала, может быть, целый ряд других причин, которых мы не знаем, создали такие отношения, которые несколько отличны от наших.

Во всяком случае здесь для нас одно из главных препятствий к дальнейшему движе­нию вперед. Нам надо сейчас же, не ожидая поддержки от других стран, немедленно и сейчас же поднять производительные силы. Сделать это без буржуазных специалистов нельзя. Это надо раз навсегда сказать. Конечно, большинство этих специалистов на­сквозь проникнуто буржуазным миросозерцанием. Их надо окружить атмосферой това­рищеского сотрудничества, рабочими комиссарами, коммунистическими ячейками, по­ставить их так, чтобы они не могли вырваться, но надо дать им возможность работать в лучших условиях, чем при капитализме,

VIII СЪЕЗД РКГЩ_______________________________ 167

ибо этот слой, воспитанный буржуазией, иначе работать не станет. Заставить работать из-под палки целый слой нельзя, — это мы прекрасно испытали. Можно заставить их не участвовать активно в контрреволюции, можно устрашить их, чтобы они боялись руку протянуть к белогвардейскому воззванию. На этот счет у большевиков действуют энергично. Это сделать можно, и это мы делаем достаточно. Этому мы научились все. Но заставить работать целый слой таким способом невозможно. Эти люди привыкли к культурной работе, они двигали ее в рамках буржуазного строя, т. е. обогащали бур­жуазию огромными материальными приобретениями, а для пролетариата уделяли их в ничтожных дозах. Но они все-таки двигали культуру, в этом состояла их профессия. Поскольку они видят, что рабочий класс выдвигает организованные передовые слои, которые не только ценят культуру, но и помогают проводить ее в массах, они меняют свое отношение к нам. Когда врач видит, что в борьбе с эпидемиями пролетариат под­нимает самодеятельность трудящихся, он относится к нам уже совершенно иначе. У нас есть большой слой этих буржуазных врачей, инженеров, агрономов, кооператоров, и, когда они увидят на практике, что пролетариат вовлекает в это дело все более широ­кие массы, они будут побеждены морально, а не только политически отсечены от бур­жуазии. Тогда наша задача станет легче. Тогда они будут сами собой вовлечены в наш аппарат, сделаются его частью. Для этого идти на жертвы необходимо. Для этого за­платить хотя бы два миллиарда — пустяки. Бояться этой жертвы было бы ребячеством, ибо это значило бы не понимать тех задач, которые стоят перед нами.

Расстройство транспорта, расстройство промышленности и земледелия подрывают самое существование Советской республики. Тут мы должны идти на самые энергич­ные меры, напрягающие до последней степени все силы страны. По отношению к спе­циалистам мы не должны придерживаться политики мелких придирок. Эти специали­сты — не слуги эксплуататоров, это — культурные деятели, которые в буржуазном

168__________________________ В. И. ЛЕНИН

обществе служили буржуазии и про которых все социалисты всего мира говорили, что в пролетарском обществе они будут служить нам. В этот переходный период мы долж­ны дать им как можно более хорошие условия существования. Это будет лучшая поли­тика, это будет самое экономное хозяйничание. Иначе мы, сэкономив несколько сот миллионов, можем потерять столько, что никакие миллиарды не восстановят потерян­ного.

Когда мы беседовали по вопросу о ставках с комиссаром труда тов. Шмидтом, он указал такие факты. Он говорит, что для выравнивания заработной платы мы сделали столько, сколько нигде не сделало и не может сделать в десятки лет ни одно буржуаз­ное государство. Возьмите ставки довоенные: чернорабочий получал 1 рубль в день, — 25 рублей в месяц, а специалист 500 рублей в месяц, не считая тех, которым платили сотни тысяч. Специалист получал в 20 раз больше рабочего. В наших теперешних став­ках колебания идут от 600 до 3000 рублей — разница только в пять раз. Для выравни­вания мы много сделали. Конечно, специалистам мы теперь переплачиваем, но запла­тить им лишка за науку не только стоит, а и обязательно и теоретически необходимо. В программе этот вопрос разработан, по-моему, достаточно детально. Необходимо сугубо его подчеркнуть. Необходимо решить его здесь не только принципиально, но и сделать так, чтобы все члены съезда, разъехавшись на места, в докладах своим организациям, во всей своей деятельности добились того, чтобы это было осуществлено.

Мы уже добились в среде колеблющейся интеллигенции громадного перелома. Если вчера мы говорили о легализации мелкобуржуазных партий, а сегодня арестовываем меньшевиков и эсеров, то в этих колебаниях мы проводим совершенно определенную систему. Через эти колебания идет одна, самая твердая линия: контрреволюцию отсе­кать, культурно-буржуазный аппарат использовать. Меньшевики есть худшие враги социализма, ибо они одеваются в пролетарскую шкуру, но меньшевики — слой непро­летарский. В этом слое

VIII СЪЕЗД РКГЩ_______________________________ 169

только ничтожные верхушки пролетарские, а сам он состоит из мелкой интеллигенции. Этот слой отходит к нам. Мы его весь заберем, как слой. Каждый раз, когда они идут к нам, мы говорим: «Милости просим». При каждом из этих колебаний часть их отходит к нам. Так было с меньшевиками и новожизненцами⁴⁹, с эсерами, так будет со всеми этими колеблющимися элементами, которые долго еще будут путаться в ногах, хны­кать, перебегать из одного лагеря в другой — с ними ничего не поделаешь. Но мы через все эти колебания будем получать слои культурной интеллигенции в ряды советских работников и отсекать те элементы, которые продолжают поддерживать белогвардей­цев.

Дальнейший вопрос, который согласно разделению тем входит в мою задачу, это — вопрос о бюрократизме и о вовлечении широких масс в советскую работу. Жалобы по поводу бюрократизма раздаются давно, жалобы несомненно основательные. Мы в борьбе с бюрократизмом сделали то, чего ни одно государство в мире не сделало. Тот аппарат, который насквозь был бюрократическим и буржуазно-угнетательским, кото­рый остается таковым даже в самых свободных буржуазных республиках, — мы его уничтожили до основания. Взять хотя бы суд. Здесь, правда, задача была легче, здесь не пришлось создавать нового аппарата, потому что судить на основе революционного правосознания трудящихся классов может всякий. Мы еще далеко не довели здесь дело до конца, но в целом ряде областей создали из суда то, что надо. Мы создали органы, через которые не только мужчины, но и женщины, самый отсталый и неподвижный элемент, могут быть проведены поголовно.

Служащие в других областях управления — более заскорузлые чиновники-бюрократы. Тут задача труднее. Жить без этого аппарата мы не можем, всякие отрасли управления создают потребность в таком аппарате. Тут мы страдаем от того, что Рос­сия была недостаточно развита капиталистически. Германия, по-видимому, переживет это легче, потому что у нее бюрократический аппарат прошел большую школу, где вы­жимают все

170__________________________ В. И. ЛЕНИН

соки, но где заставляют делать дело, а не просиживать кресла, как бывает в наших кан­целяриях. Этот старый бюрократический элемент мы разогнали, переворошили и затем начали снова ставить на новые места. Царистские бюрократы стали переходить в совет­ские учреждения и проводить бюрократизм, перекрашиваться в коммунистов и для большей успешности карьеры доставать членские билеты РКП. Таким образом, их про­гнали в двери, они влезают в окно. Тут больше всего сказывается недостаток культур­ных сил. Этих бюрократов можно было бы раскассировать, но нельзя их сразу перевос­питать. Здесь перед нами выступают прежде всего задачи организационные, культур­ные и воспитательные.

Бороться с бюрократизмом до конца, до полной победы над ним можно лишь тогда, когда все население будет участвовать в управлении. В буржуазных республиках это было не только невозможно: этому мешал самый закон. Самые лучшие буржуазные республики, как бы демократичны они ни были, имеют тысячи законодательных помех, которые препятствуют участию трудящихся в управлении. Мы сделали то, что этих помех у нас не осталось, но до сих пор мы не достигли того, чтобы трудящиеся массы могли участвовать в управлении, — кроме закона, есть еще культурный уровень, кото­рый никакому закону не подчинишь. Этот низкий культурный уровень делает то, что Советы, будучи по своей программе органами управления через трудящихся, на самом деле являются органами управления для трудящихся через передовой слой пролетариа­та, но не через трудящиеся массы.

Здесь перед нами задача, которую нельзя решить иначе, как длительным воспитани­ем. Сейчас эта задача для нас непомерно трудна, потому что, как мне не раз случалось указывать, слой рабочих, который управляет, непомерно, невероятно тонок. Мы долж­ны получить подмогу. По всем признакам такой резерв внутри страны растет. Громад­ная жажда знаний и громаднейший успех образования, достигаемый чаще всего вне­школьным путем, — гигантский успех образования

VIII СЪЕЗД РКГЩ_______________________________ 171

трудящихся масс не подлежит ни малейшему сомнению. Этот успех не укладывается ни в какие школьные рамки, но этот успех колоссален. Все признаки говорят за то, что в близком будущем мы получим громадный резерв, который займет места слишком на­дорвавшихся на работе представителей тонкого слоя пролетариата. Но во всяком слу­чае сейчас наше положение в этом отношении чрезвычайно трудно. Бюрократия побе­ждена. Эксплуататоры устранены. Но культурный уровень не поднят, и поэтому бюро­краты занимают старые места. Бюрократию можно потеснить только организацией пролетариата и крестьянства в гораздо более широком размере, чем до сих пор, наряду с действительным проведением мер по привлечению рабочих к управлению. Эти меры вы все знаете в области каждого народного комиссариата, и на них я останавливаться не буду.

Последний пункт, которого мне следует коснуться, это — руководящая роль проле­тариата и лишение избирательного права. Наша Конституция признает преимущество пролетариата над крестьянством и лишает избирательных прав эксплуататоров. На это больше всего нападали чистые демократы из Западной Европы. Мы им отвечали и от­вечаем, что они забыли самые основанью положения марксизма, забыли, что у них речь идет о буржуазной демократии, а мы перешли к демократии пролетарской. Нет ни од­ной страны в мире, которая сделала бы хоть десятую долю того, что сделала за истек­шие месяцы Советская республика для рабочих и беднейших крестьян в смысле при­влечения их к управлению государством. Это — абсолютная истина. Никто не станет отрицать, что для демократии действительной, а не бумажной, для привлечения рабо­чих и крестьян мы сделали столько, сколько за сотни лет не сделали самые лучшие де­мократические республики и сделать не могли. Это определило значение Советов, бла­годаря этому Советы стали лозунгом пролетариата всех стран.

Но это нисколько не избавляет нас от того, что мы спотыкаемся о недостаточную культурность масс. Вопрос о лишении избирательных прав буржуазии мы

172__________________________ В. И. ЛЕНИН

никоим образом не рассматривали с абсолютной точки зрения, потому что теоретиче­ски представляется вполне допустимым, что диктатура пролетариата будет подавлять буржуазию на каждом шагу, но может не лишать буржуазию избирательных прав. Это теоретически вполне мыслимо, и нашу Конституцию мы точно так же не выдвигаем, как образец для других стран. Мы говорим только, что тот, кто понимает переход к со­циализму без подавления буржуазии, тот — не социалист. Но если буржуазию как класс подавлять необходимо, то лишать ее избирательных прав и равенства не необхо­димо. Свободы для буржуазии мы не хотим, равенства эксплуататоров и эксплуатируе­мых мы не признаем, но мы рассматриваем в программе этот вопрос таким образом, что меры такого рода, как неравенство рабочих с крестьянами, Конституцией вовсе не предписываются. Конституция их записала после того, как они были введены в жизнь. Даже не большевики выработали конституцию Советов, ее выработали до большевист­ской революции меньшевики и эсеры против себя. Они выработали ее так, как вырабо­тала жизнь. Организация пролетариата шла гораздо быстрее, чем организация кресть­янства, что делало рабочих опорой революции и давало им фактически преимущество. Дальше стоит задача: от этих преимуществ переходить постепенно к их уравнению. Буржуазию до Октябрьской революции и после нее никто из Советов не изгонял. Бур­жуазия сама ушла от Советов.

Вот как обстоит дело с избирательными правами буржуазии. Наша задача — поста­вить вопрос с полной ясностью. Мы нисколько не извиняемся за наше поведение, но совершенно точно перечисляем факты, как они есть. Наша Конституция, как мы указы­ваем, вынуждена была внести это неравенство, потому что культурный уровень слаб, потому что организация у нас слаба. Но мы не превращаем этого в идеал, а, напротив, в программе партия обязуется систематически работать над уничтожением этого нера­венства более организованного пролетариата с крестьянством. Это неравенство мы от­меним, как только нам удастся

VIII СЪЕЗД РКГЩ_______________________________ 173

поднять культурный уровень. Тогда мы сможем обойтись без таких ограничений. Эти ограничения уже сейчас, после каких-нибудь 17 месяцев революции, имеют практиче­ски весьма небольшое значение.

Вот те главные пункты, товарищи, на которых я счел нужным остановиться в общем обсуждении программы с тем, чтобы предоставить дальнейшее обсуждение дискуссии. (Аплодисмент ы.)

174__________________________ В. И. ЛЕНИН

4

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО ПО ДОКЛАДУ

О ПАРТИЙНОЙ ПРОГРАММЕ

19 МАРТА

(Аплодисмент ы.) Товарищи, я не мог разделить в этой части вопроса с т. Бухариным так же детально, предварительно посоветовавшись, как мы это сделали по отношению к докладу. Может быть, в этом не будет и надобности. Мне кажется, что прения, которые здесь развернулись, показали главным образом одно: отсутствие како­го-нибудь определенного и оформленного контрпредложения. Много говорили по час­тям, отрывочно, но никакого контрпредложения не было. Я остановлюсь на главных возражениях, которые прежде всего были направлены против вводной части. Тов. Бу­харин указал мне, что он принадлежит к числу тех, которые защищают мысль о воз­можности соединить во введении характеристику капитализма и характеристику импе­риализма в одно связное целое, но что за отсутствием такового мы должны будем при­нять существующий проект.

Многие из говоривших выдвигали ту точку зрения, — особенно решительно ее вы­двигал тов. Подбельский, — что проект в том виде, как он вам представлен, является неверным. Доказательства тов. Подбельского были в высшей степени странными. Вро­де, например, того, что в параграфе первом революция названа революцией такого-то числа. Это почему-то напомнило тов. Подбельскому, что будто бы даже эта революция за номером. Я могу сказать, что мы в Совете Народных Комиссаров имеем дело с очень многими бумагами за номерами и часто от этого устаем, но зачем же переносить это впечатление и сюда? Ну при чем тут, в са-

VIII СЪЕЗД РКГЩ_______________________________ 175

мом деле, номер? Мы определяем день праздника и чествуем его. Как же можно отри­цать, что именно 25 октября власть взята? Если вы это попробуете изменить как-нибудь, то это будет искусственно. Если вы назовете революцию Октябрьско-Ноябрьской, то тем самым дадите возможность сказать, что дело сделано не в один день. Но, конечно, она происходила в более долгий период — не за октябрь, не за но­ябрь и даже не в год. Тов. Подбельский нападал на то, что в одном из параграфов гово­рится о предстоящей социальной революции. Он изображал на этом основании про­грамму, как чуть ли не какое-то покушение на «оскорбление ее величества» — соци­альной революции. Мы в социальной революции находимся, а нам говорят о ней, как о предстоящей! Такой довод явно несостоятелен, ибо у нас в программе речь идет о со­циальной революции в мировом масштабе.

Нам говорят о том, что мы подходим экономически к революции. Нужно это или нет? Здесь многие увлекающиеся товарищи договорились до всемирного совнархоза и до подчинения всех национальных партий Центральному Комитету РКП. Тов. Пятаков чуть не договорился до этого. (Пятаков (с места): «А разве вы думаете, что это было бы плохо?») Если он сейчас бросает замечание, что это было бы недурно, то я должен ответить, что если бы что-нибудь подобное стояло в программе, то критиковать ее не было бы надобности: авторы такого предложения сами бы убили себя. Эти увле­кающиеся товарищи не приняли во внимание, что в программе мы должны исходить из того, что есть. Один из этих товарищей, кажется Суница, который очень решительно критиковал программу, как убогую и т. д., один из этих увлекающихся товарищей ска­зал, что он не может согласиться, что должно быть то, что есть, а предлагает, что долж­но быть то, чего нет. (С м е х.) Я думаю, что эта формулировка вопроса по своей явной неверности возбуждает смех законно. Я не говорил, что должно быть только то, что есть. Я говорил, что мы должны исходить из абсолютно установленного. Мы должны пролетариям и

176__________________________ В. И. ЛЕНИН

трудящимся крестьянам сказать и доказать, что коммунистическая революция неиз­бежна. Сказал ли кто-нибудь здесь, что этого говорить не нужно? Если бы кто-нибудь попробовал такое предложение выдвинуть, то ему доказали бы, что это не так. Никто ничего подобного не сказал и не скажет, ибо несомненен тот факт, что наша партия пришла к власти, опираясь не только на коммунистический пролетариат, но и на все крестьянство. Неужели мы ограничимся только тем, что скажем всем этим массам, ко­торые сейчас идут с нами: «Дело партии только проводить социалистическое строи­тельство. Коммунистическая революция сделана, осуществляйте коммунизм». Такая точка зрения несостоятельна в корне, теоретически неверна. Наша партия впитала в се­бя прямо, а еще более косвенно, миллионы людей, которые сейчас разбираются в во­просе о классовой борьбе, в вопросе о переходе от капитализма к коммунизму.

Теперь можно сказать — никакого преувеличения в этом, конечно, не будет, — что нигде, ни в какой другой стране не интересовалось так трудящееся население вопросом о превращении капитализма в социализм, как теперь у нас. Об этом у нас думают го­раздо больше, чем в какой-нибудь другой стране. Неужели же партия не должна дать ответа на этот вопрос? Мы должны научно показать, как эта коммунистическая рево­люция пойдет. В этом отношении все остальные предложения половинчаты. Вычерк­нуть это полностью никто не хотел. Говорили неопределенно: может быть, можно со­кратить, не цитировать старой программы, потому что она неверна. Но если бы она бы­ла неверна, как бы мы могли исходить из нее в течение стольких лет нашей работы? Может быть, будет у нас общая программа, когда создастся всемирная Советская рес­публика, до тех же пор мы наверно напишем еще несколько программ. А писать их сейчас, когда существует только одна Советская республика на месте старой Россий­ской империи, было бы преждевременно. Даже Финляндия, которая, несомненно, идет к Советской республике, еще не осуществила ее, — Финляндия, которая отли-

VIII СЪЕЗД РКГЩ_______________________________ 177

---

Дата добавления: 2019-11-25; просмотров: 110; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!