Квазипартийность как норма постсоветской жизни
В принципе обыватели могут и не задумываться над реальным содержанием массовых опросов. Но даже понимающие условность российских партий (осознавая суть феномена "квазипартийности"2) почему-то с приближением очередных выборов словно бы забывают об этом. При этом политологи, видимо, стремятся перейти наконец к практике "нормальной" политической науки, сравнить отечественный и зарубежный опыт, тогда как политические журналисты испытывают потребность в "настоящей" политике. Но разве от партий как-то зависит формирование правительства, изменение политического курса, выдвижение и реализация новых политических инициатив? Нет, подобные вопросы звучат риторически, и ответы на них будут в основном отрицательными. Теряют значение и традиционные электоральные исследования, возникшие у нас в 1990-е годы: ведь результаты парламентских выборов влияют на реальную политику еще меньше, чем в ельцинскую эпоху.
Чтобы развивалась "нормальная" политическая наука, в России необходима "нормальная" политическая практика, прежде всего "нормальные" (свободные и справедливые) общенациональные выборы. Ныне, однако, парламент перестал быть ареной борьбы партийных фракций: он вообще больше "не место для дискуссий". В силу известных новаций существенно сокращаются возможности для регионального представительства в Федеральном собрании. Вроде бы все всё понимают, тем не менее в подавляющем большинстве вновь и вновь возвращаются к "партийной" проблематике.
|
|
|
Причины ситуации, сложившейся в России, в общем-то, понятны и подробно описаны3. Слишком коротким оказалось временное расстояние между "руководящей и направляющей" ролью КПСС, буйной протопартийностью эпохи перестройки и переходом к выборам по пропорциональной системе. Не забудем и условий жесточайшего системного и структурного кризиса, в которых происходило возникновение многопартийности в России, а также социальной травмы, вызванной распадом СССР и последующими событиями. Однако партийная структура, сложившаяся после, мягко говоря, неординарных событий 1993 года, в дальнейшем законсервировалась. Преждевременное застывание раскола между "реформаторами" и их противниками было связано с подрывом стимулов к развитию партий, потому что они, даже добившись определенного успеха на выборах, не могли получить реальную власть.
Эти и другие особенности формирования российской политической системы под воздействием "суперпрезидентской" Конституции образца 1993 года заставляют говорить о кризисе института политических партий. В дальнейшем он был усугублен установлением чрезвычайно высоких заградительных барьеров, порогов для входа на поле партийной конкуренции. Наиболее известные из них - 7-процентный барьер на выборах в Думу и многие региональные ассамблеи, а также "драконовское" законодательство о партиях, чрезвычайно затрудняющее появление новых акторов. Разумеется, действующие политические игроки установили эти пороги в своих интересах, воплотившихся в монополизации реальной политики узкой группой лиц (после известных перестановок в правительстве уже названной злыми языками "партией дачного кооператива "Озеро"). Так, и осенью 2007 года смена правительства не была связана с результатами декабрьских выборов в Госдуму, ведь по Конституции (1993) это вовсе не обязательно, а потому соревнования в партийно-командном зачете проходят на запасном поле российского политического стадиона.
|
|
|
Весьма дискуссионна также целесообразность введения запрета на создание региональных партий (в совокупности со всей тенденцией к гиперцентрализации). Таким образом, на наш взгляд, искусственно и чрезмерно был затруднен процесс партийно-политического обновления, объективная потребность в котором весьма велика. В итоге значительная часть граждан нашей страны не могут найти в предлагаемом партийном "меню" ничего подходящего и в перспективе останутся абсентеистами. В самом деле, если ты не любишь смотреть нынешнее российское ТВ, разве тебе есть за кого голосовать?
|
|
|
Уже в который раз электорату пришлось выбирать между медвежьими профилями и красными флагами, за которыми не понятно что стоит. Если понятие политического рынка рассматривать как метафору, увидим "административный рынок" с огромным дефицитом предложения.
Перспективы "октябрьского потрясения"
Итак, ни выбирать из предложенных партий, ни делать прогнозы при существующей в России практике выборов сейчас дело неблагодарное. Прежде всего непонятно, кем для этого нужно быть: разбираться в электоральной политике, интересоваться партийными программами или подвизаться в качестве "кремленолога", имеющего доступ к соответствующей информации (многие просто делают вид, что имеют) и/или по малейшим косвенным признакам отслеживающего и пытающегося предугадать изменение отношений на политическом Олимпе? Аппаратные интриги значат для картины выборов больше, чем волеизъявление населения, начиная с "меню", которое будет предложено избирателям. Нормальных, свободных выборов у нас сейчас нет, а то, что есть, по-моему, не особенно интересно. "Единороссы", завладев монополией на принятие решений в Думе, одобрили немало вредных для населения законов. Кто, спрашивается, голосовал за монетизацию льгот в неприглядном виде, предложенном стране, и вызвал отчаянные протесты? А какие ужасные решения принимались в близкой автору сфере образования и науки! Но политическая безнаказанность и отсутствие достойных оппонентов могут порой сыграть и с монополистом злую шутку. Ведь в уходящей Думе единороссы добились конституционного большинства не по итогам партийного голосования в 2003 году (около одной трети), а за счет привлечения одномандатников. Теперь же такого резерва у грызловских "медведей" не будет, а чтобы по пропорциональной системе получить хотя бы простое большинство, нужно сильно постараться, разумеется не только агитаторам и кандидатам от "Единой России".
|
|
|
Так, переход к чисто пропорциональной системе выборов в ГД (отказ от избрания половины депутатов Думы по одномандатным округам) был невыгоден самой "Единой России", которая таким образом уже с подмоченной репутацией и непопулярными лидерами не могла получить конституционного большинства в будущей Думе. Да что там говорить - при более или менее объективном подсчете голосов (а на нем бы настаивали "справедливороссы" и другие осмелевшие партии) и половины мест "медведи" не набирали! Такова была особенность российской электоральной динамики до 1 октября 2007 года. После известного решения Путина все, конечно, изменилось. Резкий крен в российском избирательном законодательстве (переход к чисто пропорциональной системе, при том что выборов сенаторов в регионах по мажоритарной системе по-прежнему нет), был выправлен еще более резким политическим решением, призванным спасти пошатнувшиеся позиции "партии власти" и подготовить решение "проблемы-2008".
Правда, мы не решимся однозначно утверждать, что переход к пропорциональной системе - решение самой "Единой России" (от которого единороссов отговаривали некоторые эксперты). Возможно, кому-то из кураторов ЕР просто надоело возиться с регионами и одномандатными округами и процесс "выборов" был упрощен и оптимизирован до нескольких партийных списков. Казалось, рано, очень рано, единороссы почувствовали себя "партией власти". За власть-то они по-настоящему не боролись, а продвинувшие их туда теперь могли и отодвинуть. (Как поступили, например, с надоевшим и отработавшим свое брендом "Наш дом - России".) Но противоречие разрешилось не в межпартийном соревновании, пусть даже двух "вернопутинских" партий, а в аппаратной борьбе под кремлевским ковром, откуда выкинули очередного искусанного "бульдога".
Все изменилось после объявленного Путиным решения возглавить список ЕР. Причина выглядит совершенно банально - невозможность решить "проблему-2008". Было принято одно из простых решений ("против лома нет приема"); ведь когда речь идет о сохранении власти, собственности и безопасности - тут уж не до политической эстетики. Путину этот маневр дает возможность "уйти не уходя", сохранить за собой властные полномочия, которые "перетекут" за ним на новый пост. Что касается так называемой "Единой России", то для нее это несомненно подарок и выход из электорально-политического тупика, в который они себя загнали, приняв в Думе решение об отмене выборов по одномандатным округам. Если по пропорциональной системе "единороссам" никак не удавалось собрать в Думе более половины голосов, а уж о двух третях вообще говорить не приходилось, то с Путиным во главе списка - это вполне решаемая задача.
Надо отметить, что после 1 октября степень политического и информационного плюрализма стала еще меньше. Раньше другие партии могли критиковать "Единую Россию" и пытаться хоть как-то соревноваться с ней ради того, чтобы совершенно не превратиться в фикцию, то теперь попробуй-ка посоревноваться с ВВП.
В силу этого доминирование в нижней палате "медведя" в ближайшие четыре года кажется уже вопросом решенным и потому неинтересным. Будто места для дискуссий не остается не только в российском парламенте (вспомним известную фразу Грызлова!), но и вокруг него. Куда интереснее обсуждать вероятность и перспективы перемещения Путина в премьерское кресло, о чем заговорило большинство экспертного сообщества. Но этот вопрос выглядит более трудным. Вероятность сценария "Путин-премьер" весьма высока, хотя теоретически (после победы "голубых медведей" на выборах 2 декабря) ВВП может оставить досрочно пост президента. Потом стать, например, спикером ГД, чтобы снова выдвинуться на президентский пост. Вроде бы вероятность возвращения Путина в Кремль не через несколько лет, а через несколько месяцев сейчас сомнительна, но сомневались же и в решении президента отказаться от свого положения над "схваткой" и стать во главе списка ЕР. Все возможно в "Путинленде"- огромном парке политических чудес!
Гипотетически интереснее рассмотреть вариант, когда, например, Зубков является президентом-"преемником", а Путин премьерствует с заблаговременным перераспределением полномочий между президентом и правительством. Это открывает новые возможности для реформы политической системы. Например, А.Кынев назвал это "демонарихизацией президента". По его мнению, "произошедшее 1 октября 2007 года на самом деле не что иное, как шаг к проведению конституционной реформы. Именно это и является самым главным. Любая конституция независимо от заявлений на "публику" в момент принятия пишется с учетом предположений, кто именно займет высший государственный пост. Однако написанная под конкретное лицо, она затем существенным образом влияет на то, как развивается политическая система страны в дальнейшем, и создает стимулы для развития следующих поколений. Ведь наблюдаемый нами в последние годы автократизм не является изобретением нынешнего президента. Это лишь последовательная реализация возможностей для установления монополии на власть одной личности, заложенной в Конституции 1993 года. Просто Путин до конца ими воспользовался, а Ельцин по различным причинам личного свойства этого не смог сделать. И современный политический режим был рожден не в 2000 - 2007-х, а в 1993 году.
Таковы объективные основания для изменения системы распределения власти в стране. Важно другое: возникает шанс раздвинуть рамки развития страны и формирования системы взаимосвязей власти и общества. Возникает и возможность создать рамки, в которых власть в конечном счете в гораздо большей степени, чем за все эти годы, будет зависима от реального мнения населения. Усилить же роль правительства, не укрепив одновременно роль парламента, невозможно. По сути, вся история современной демократии есть не что иное, как история развития парламентских институтов. В свою очередь с появлением парламентаризма и всеобщего избирательного права политические партии стали неотъемлемым элементом современной цивилизации.
Без нормального полноценного парламента политические партии лишаются фундаментальных оснований для существования и превращаются в себя прошлых, существовавших во все минувшие годы в России - в ярмарку тщеславия, некие квазиобщественные объединения, а фактически - в коммерческие предприятия, реализующие специфический вид услуг: право выдвижения кандидатов на выборах. Таким образом, появление В. Путина во главе списка "Единой России" может со временем оказаться прологом создания в России не только полноценного парламента, что означает демонополизацию системы абсолютной президентской власти, но и возникновения нормальных полноценных политических партий. И если это произойдет, в выигрыше в итоге окажется в первую очередь совсем не "Единая Россия" и не масса аморфных партий-симулякров с невнятной идеологией. В долгосрочной перспективе в выигрыше в таком случае будут в первую очередь партии, имеющие наиболее ясно выраженную идеологию, программы и ценностные установки и способные формировать четкие, самостоятельные стратегии поведения. В настоящее время такие партии в России существуют только на левом (КПРФ), правом (СПС) и патриотическом (где существует незарегистрированная "Великая Россия") направлениях. И при возможном тактическом проигрыше в этой кампании именно у этих направлений появляется историческая перспектива".
Мы позволили себе привести столь пространную цитату потому, что в ней грамотно анализируются проблемы институционального дизайна и препятствий для развития российской демократии, порожденные суперпрезидентской Конституцией (1993), а также намечаются возможные пути выхода из ситуации "выборного самодержавия".
В идеале намеченный путь был бы отходом от ельцинской конституции образца 1993 года, когда президент все решает, а ответственность несут правительство и парламент - "царь хороший, а бояре плохие". Если реформа состоится и произойдет перераспределение власти, то для того, чтобы "политический рейтинг стоял, и деньги в бюджете были", руководителю исполнительной власти надо принимать более адекватные решения и заботиться об интересах дорогих россиян. А тут еще механизм ответственности дополняется через парламентские выборы, когда победившая партия с "запасного поля" переходит к рычагам реальной власти и несет ответственность за свои действия перед гражданами. Красота!
Скажем сразу, что подобного оптимизма мы не разделяем. Действительно, некоторые надежды на "демонархизацию" российской власти через обретение парламентом и правительством реальных властных полномочий существуют, но надо отчетливо видеть факторы, способные этому помешать. Главное препятствие - слабость, условность, недостаточность (как угодно!) политических и экономических институтов в нынешней России. Ее отличает именно игра без правил. Решение 1 октября персоналистское, с приходом Путина больше полномочий и возможностей обретает партия, а в перспективе, возможно, - парламент и кабинет. Но, допустим, Путин снова решит вернуться в президенты, что, свою власть в правительстве он "позабудет", что ли? Не напоминает ли ситуация исторический казус, когда Иван Грозный "отрекался" от трона, оставив на нем шута?
Формальные правила в РФ меняются в угоду правителю, обладающему реальной властью. Да зачастую и менять их сильно не нужно; губернаторов вот не выбирают, а Основной закон тот же. Идея создания в России правового государства давно похоронена - как в таких условиях закрепить перераспределение властных полномочий между "ветвями власти"? Чем гарантировать новую роль ФС и правительства? Вопросы здесь можно множить и множить.
Другой гипотетический вариант - не перераспределять. По диспозиции на сегодняшний день это означало бы, что давний соратник действующего президента формально занимает его место, а реальная власть сохраняется в руках ВВП с помощью теневых механизмов. С точки зрения внутренней политики такой расклад сейчас возможен, так как формальные институты - это ширма: органы власти давно стали "техническими", а народу в массе своей наплевать на институциональный дизайн и политические права, лишь бы сохранялось подобие стабильности и выдавали потребительские кредиты. В этом смысле все равно, кто, там, в Москве, формально главный, лишь бы жизнь повседневная не ухудшалась.
Но Россия в мире не одна, и ее партнеры, что на Западе, что в Китае (правительства, корпорации и т.д.), такую неразбериху терпеть не будут. Это на расстрел парламента и нарушение прав человека они закрывают глаза, формально повозмущавшись, а когда речь пойдет о нефти и газе, поставят вопрос ребром: с кем договариваться? Кто имеет реальную власть? При сложившихся отношениях власти-собственности в постсоветской России разделить политику и экономику невозможно, соответственно, невозможна и никакая игра в "гарантии" возвращения на престол. Потерял контроль над трубой и финансовыми потоками, выпустил из рук стрекало для "силовиков" - прощайся с властью (хорошо, если тихо на пенсию отправят).
Сейчас можно сказать, что выхолащивание положения политических институтов в России дошло до такой степени, что наполнение их реальным содержанием, мирная политическая реформа стали трудно осуществимыми. И ладно бы речь шла только о перераспределении полномочий между президентом, правительством и парламентом: она касается и общего политического контекста. Например, о каких перспективах для партий пишет А.Кынев, если, скажем, "Великую Россию" так никогда и не зарегистрируют?.. Не говоря об отсутствии сопутствующей "инфраструктуры" для политической реформы, связанной со свободой для ее обсуждения. После 1 октября любая альтернатива, любое несогласие на местах с еще большим энтузиазмом стали душиться и подавляться. (Хотя, казалось бы, зачем? Ведь победа "путинского списка" уже была практически гарантирована.)
Даже до того, как стать единственной "партией Путина", единороссы вели себя элементарно глупо. Например, строительная техника украшалась "медвежьей" эмблемой и партия заявляла: "Мы строим дороги", таким образом напоминая античную басню "И мы пахали". Но теперь-то, с октября, какая "выхухоль" это покритикует, кто возразит и где? Единороссы объявили парламентские выборы "референдумом о доверии президенту", а любая критика ЕР превращалась чуть ли не антигосударственный экстремизм. "Единая" состоит из разных людей. Одни - умные циники, все прекрасно понимают и пользуются благоприятным моментом в своих интересах. Другие тоже пользуются, но считают, что население голосует за них не потому, что таким образом поддерживают Путина, олицетворяющего в их глазах стабильность и рост благосостояния, а потому, что сама ЕР такая хорошая и развесила везде плакаты "Мы строим дороги". Эти люди - идиоты, опасно повышающие общую неадекватность "партии власти" и приближающие кризис.
Словом, пока сложился некий новый вариант "общественного договора", когда население прощает власти ее делишки и даже поддерживает на выборах в обмен на некое подобие благополучие. Хоть и пованивает, но в общем, пока терпимо и напоминает застой позднего брежневизма, конечно не один к одному, но, возможно, с еще более скорыми и разрушительными последствиями. Пока "все хорошо", а то, что нет, по сути, развития и так необходимой для страны модернизации - да, черт с ней, с модернизацией! Кому она нужна в нынешней России и зачем новые напряжение и беспокойство? И элиты, и массы после трагической отечественной истории последнего столетия в настоящие "реформы" не верят и пока заняты обеспечением собственного благополучия: первые - выводя миллиарды долларов за рубеж, вторые - приобретая заем на покупку нового телевизора.
Дата добавления: 2019-11-16; просмотров: 185; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!