Ты только что перешла на личности.
Глава 6
Рев
От: Роберт Эллис <robert.ellis@speedmail.com>
Кому: Рев Флетчер <rev.fletcher@freemal.com>
Тема: Молчание
Я полагаю, моменты тишины – самые громкие.
Твое молчание говорит о многом, Сын.
Две строчки, и вина уже грызет меня изнутри. Мое молчание кажется преступлением против каждого человека в моей жизни.
Я не ответил своему отцу.
Я не рассказал Джеффу и Кристин.
Я не рассказал Деклану.
Сегодня, оглушительное молчание просто сминает меня. Мы обедаем как «семья», но никто не разговаривает. Кристин приготовила закуски на завтрак: французские тосты с яичницей, жареный бекон и сосиски, жареный картофель, и нарезанные фрукты со взбитым кремом. Приятная еда, потому что обстановка в доме кажется неуютной. Я перекатываю еду по тарелке, уставившись взглядом в салфетку под приборы.
Мэтью сидит на другом конце стола, делая ровно тоже самое.
Я был удивлен застать его дома, когда вернулся из школы. Я был полностью уверен, что история с ножом заставит его вернуться в лапы органов опеки. Когда Кристин застала нас этим утром, она оценила ситуацию, затем положила руки мне на плечи и спокойно сказала идти готовиться к школе.
Я бросаю взгляд через стол. Мэтью выглядит изнуренным. Синяки на его лице потемнели и стали более заметными. Очевидно, Бонни, его социальный работник, снова возвращалась в приют и у них всех состоялся длинный разговор.
|
|
|
Не знаю, о чем они там говорили, но так или иначе это позволило ему задержаться здесь еще на одну ночь. Он совершенно точно не выглядит раскаивающимся. Но также не выглядит и агрессивным. Очко в его пользу? Понятия не имею.
Джефф сказал, что Мэтью пообещал спрашивать разрешения, прежде чем уйти из дома.
Так убедительно. Время для конфетти.
– Рев, милый, можешь передать сосиски? – Голос Кристин фальшиво – бодрый. Таким тоном она разговаривает с малышами, которые демонстративно размазывают еду – или хуже – швыряют ей в стену.
Передавая еду, я вынужден поднять взгляд и вижу, что Мэтью наблюдает за мной, не глядя на меня открыто, так же, как делал это прошлой ночью.
Знакомое напряжение сковывает мои плечи. Я чувствую необходимость занять оборонительную позицию, и пока что еще ничего не произошло.
Джефф сидит в конце стола, наблюдая за нами обоими. Он также не проронил ни слова. Он не выглядит довольным.
Голос Кристин все еще привычный.
– Ты ничего не рассказал о школе сегодня, Рев.
– Все как обычно. – Я засовываю кусок французского тоста в рот, чтобы избавить себя от необходимости сказать что-то еще.
– Деклан не хотел присоединиться к нам сегодня?
Мой лучший друг обычно обедает с нами по пятницам, давно сложившаяся традиция еще со времен, когда ему приходилось избегать своего отчима. Я заставляю себя сглотнуть.
|
|
|
– Он на свидании с Джульеттой.
Снова.
Впрочем, все в порядке.
Я разговаривала с мистером Дивиглио сегодня. Мэтью начнет занятия с понедельника. Я подумала, что было бы мило с твоей стороны помочь ему немного освоиться.
Мистер Дивиглио – завуч школы. Французские тосты превращаются в камень у меня во рту и мне больно глотать. Как только я снова могу говорить, я впиваюсь взглядом в глаза Мэтью, почти что вынуждая его посмотреть на меня.
– Если тебя поймают с ножом в школе, тебя исключат.
– Рев, – говорит Кристин мягко. Не совсем с упреком, но почти.
– Я раньше ходил в Хэмилтон, – говорит Мэтью, уставившись в тарелку. – Я знаю, как там все устроено. – Пауза. – И правила.
Джефф прочищает горло. Его голос низкий и спокойный, скрадывающий некоторое напряжение, повисшее в комнате.
– Хорошо. Значит, тебе будет легче войти в привычную колею.
Его спокойствие напоминает мне о том, что большая часть напряжения создана моим воображением. Мне нужно успокоиться. Я пожимаю плечами и накалываю очередной кусок тоста.
– Он может поехать в школу с нами. Деклан не будет против.
|
|
|
Вообще– То, Деклан, скорее всего, будет очень даже против, и не станет этого скрывать. Я представляю своего лучшего друга, заставшего Мэтью в прихожей с ножом в руке.
Деклан бы впечатал его в стену.
– Разве здесь не ходит автобус? – спрашивает Мэтью. Он все еще продолжает таращиться в тарелку.
На мгновение за столом повисает тишина.
– Здесь ходит автобус, – осторожно произносит Кристин. – Но дорога до школы занимает сорок минут. Тебе бы пришлось стоять на остановке уже в шесть – двадцать.
Он ничего не отвечает.
Я наблюдаю за ним. Чувство такое, будто я облажался, даже не стараясь.
– Тебе не обязательно ездить на автобусе. Ты можешь ездить с нами.
– Шесть-двадцать – нормальное время. – Он откусывает кусок и тихо продолжает. – Я могу вставать рано.
Его слова кажутся осознанными и просчитанными, и я не могу понять, взаправду ли это, или мое собственное взвинченное душевное состояние воспринимает все неправильно.
«Твое молчание говорит о многом, Сын».
Я отодвигаю стул от стола.
– Можно мне выйти из-за стола?
Джефф и Кристин обмениваются взглядом, а затем она смотрит на меня.
– Ты едва что-то съел.
– Ты запаковала мне много еды на ланч. – Я медлю, не желая показаться грубым. – Дай мне знать, когда закончите. Я могу убрать со стола.
|
|
|
Она наклоняется и гладит мою руку, слегка пожимая ее.
– Не волнуйся об этом. Делай то, что должен делать.
* * *
Я надеваю одежду, чтобы отправиться в тренажерный зал, но в последнюю минуту передумываю. Мне отчаянно нужно выбраться из дома, но мысль о том, чтобы покинуть дом, заставляет мой рычаг управления стрессом до конца переключиться вправо. Если бы я мог пойти к Деклану. Если бы я мог все ему рассказать.
В то же время, я этого не хочу. Я чувствую себя слишком разоблаченным. Слишком незрелым.
Нет. Мне стыдно.
Я думаю о девушке позади церкви.
«Ты боишься».
Я годами учился не испытывать страх. И теперь, всего парой коротких предложений, мой отец разрушил всю мою защиту.
Я атакую тяжелый мешок в подвале. Я начинаю с ударов ногой, затем ударов кулаком, затем хуки и выброс колена, прежде чем повторить все упражнение заново. Сначала я сбиваюсь с ритма и действую неуклюже, чего не чувствовал уже много лет. Но в конечном итоге мой разум подключается, и в действие вступает мышечная память. Я полностью отдаюсь силе каждого движения.
Когда я был маленьким, а Джефф и Кристин только стали новыми приемными родителями и я был их первым приемным ребенком, я каждую ночь с ужасом ждал того, что мой отец заберет меня и будет мучить за малейшую привязанность к ним. Кристин приходила ко мне в комнату каждую ночь и читала мне историю, в то время как я таращился в потолок и делал вид, что не слушаю ее. Мне никогда не позволялось иметь книги о магии, фэнтези или о чем-то, не связанном с религией, так что я слушал, как она читает «Гарри Поттер и Философский Камень» и был уверен, что дьявол выползет из пола и утащит меня прямо в ад.
Этого не случилось. Очевидно.
Ко второму месяцу она перешла к «Гарри Поттеру и Тайной Комнате», и я перестал пялиться в потолок. Я над чем-то рассмеялся. Кристин придвинула стул ближе к кровати, так, что я мог рассмотреть картинки к главе.
Я едва помню эту историю.
Но помню, что когда она закрыла книгу, я расплакался.
– Что случилось? – спросила она.
– Я не хочу возвращаться.
Ей не нужны были пояснения. Она знала, что я имею в виду.
Это было одно из немногих мгновений, когда ее голос стал твердым, как сталь.
– Ты никогда не вернешься туда.
«Твое молчание говорит о многом, Сын».
Мое горло сдавливает, а глаза внезапно начинает жечь. Слова работают против меня в обоих направлениях. Я не просто избегаю его. Я также избегаю Джеффа и Кристин. Я избегаю своего лучшего друга.
Я впечатываю кулак в мешок, и моя рука дрожит от усталости. Я отступаю назад, запыхавшись, и убираю волосы с глаз. Джефф и Кристин разговаривают наверху, их голоса звучат приглушенным бормотанием.
Я опускаюсь на силовую скамью, снимаю перчатки и не глядя выпиваю половину бутылки воды. Холодная воды почти обжигает, что одновременно и прекрасно и ужасно. Холодная тишина нижнего этажа окружает меня.
А затем, словно в моем мозгу щелкнул переключатель, я осознаю, что я здесь не один. Может быть, воздух колеблется или тень сдвигается, но атмосфера меняется.
Я делаю еще один глоток воды, напрягая зрение. Должно быть, это Мэтью.
Я не слышу его дыхания, но он должен быть где-то здесь. Я его не боюсь. Не совсем. Сознательно я понимаю, что он не представляет для меня большой угрозы.
Но более темная, примитивная часть моего мозга не принимает никакой вид угрозы. Особенно теперь, когда воспоминания о моем отце прокладывают себе путь на поверхность моего сознания.
– Выходи, – говорю я низким голосом, не оставляющим места для споров.
Каким-то образом атмосфера вокруг становится еще более тихой.
– Выходи, – повторяю я.
Ничего.
Мое сердцебиение чуть участилось, молотком отдаваясь в грудной клетке. Свежая струйка пота крадется вниз по моей груди. Чем дольше он остается в тени, тем меньше мне это нравится.
Я встаю и делаю полный круг, потому что подобная тревога не позволит мне сидеть на месте.
– Даже не думай ко мне подкрадываться.
Тишина.
«Твое молчание говорит о многом, Сын».
Может быть, это вовсе не Мэтью. У моего отца есть этот адрес. Мой отец знает, как меня найти.
Страх тут же сдавливает мою грудь смертельными тисками. Я не могу говорить. Не могу двигаться.
Это не мой отец. Это не может быть мой отец.
Не может.
Не может.
Мои ногти оставляют борозды в ладонях. Комната сжимается вполовину. Я в ловушке.
Я срываюсь прочь из подвала. Мои ноги не чувствуют ступеней. Я хватаю толстовку с вешалки у двери и широко распахиваю входную дверь. Прохладный ночной ветер кажется стеной, через которую я прорываюсь.
Луна висит высоко в небе, звезды раскачиваются дугами. Воздух едва прорывается в мои легкие.
– Рев!
Голос Кристин позади меня.
Я поворачиваюсь и смотрю на нее. Она стоит на переднем крыльце. Кажется, что нас разделяет целая миля.
Она не может пойти за мной. Я не знаю, что сделаю, если кто-то пойдет за мной прямо сейчас.
– Мне нужно прогуляться. – Мой голос звучит так, будто я бежал марафон. Я набрасываю на голову капюшон и пихаю руки в рукава.
– Подожди, – говорит она. – Папа пойдет с тобой.
– Нет. – Слово похоже на рык. – Нет. Мне нужно идти.
– Ты взял с собой телефон?
Возможно. Кто знает. Прямо сейчас мы могли бы быть на Марсе и мне было бы плевать.
Но вопрос настолько обычный, что пробивает мою паническую атаку, словно дротик с успокоительным. Я могу вздохнуть. Могу пощупать карман. Могу ответить.
– Ага.
– Напиши мне, если собираешься задержаться дольше часа.
Воздух становится холоднее. Мое тело становится горячее.
– Ладно. – Мой голос почти срывается. – Хорошо.
Она смотрит назад, затем снова на меня.
– Папа говорит, что ему тоже нужно пройтись. Почему бы тебе не подождать секунду? Он обувается.
Если она продолжит говорить со мной, я потеряю сознание. Или начну рыдать.
Или проломлю кулаком окно в машине.
– Я собираюсь побегать, ладно?
Я не дожидаюсь ответа. Разворачиваюсь и бегу вниз по улице.
Глава 7
Эмма
Я снова играю в OtherLANDS. Мама бы так мной гордилась.
Впрочем, некоторая радость от этого поумерилась. Дело не только в том идиоте тролле – которого я забанила во второй раз. Дело в странном напряжении с Кейт, которая раньше зашла бы поиграть со мной, и, которая сейчас, вероятно, выкладывает лайв-видео о накладных ресницах. Дело также в мамином замечании сегодня утром о том, что мечты не оплатят ипотеку, как будто я этого не знаю.
Не понимаю, к чему вообще эти разговоры. Папа хорошо зарабатывает. Он так же допоздна работает. Только потому, что он подсел на компьютеры, а она – на медицину, не означает, что его время бесполезно.
Голос Итана раздается у меня в наушниках.
– Кажется, ты чем-то отвлечена.
Мы проходим миссию в Эльфийском Королевстве. Я никогда раньше не играла с ним один-на-один, но после того, что случилось с Nightmare, после того, как Итан добавил меня, я спросила «Мы можем просто поиграть вдвоем? Я хочу проверить, нет ли где еще пробелов в моем коде».
Итан ничего не ответил; просто активировал миссию.
Я не подозревала, как сильно меня это напрягало, пока узел у меня в животе не развязался.
– Прости, – говорю я. – Просто задумалась.
– Школа или родители? – Его аватар быстро пронзает эльфа, выступившего из-за дерева.
– Что?
– Ты отвлечена из-за школы, или из-за родителей? – Он делает паузу. – Или из-за парня?
– У меня нет парня. – Мои щеки горят, хотя в его голосе не было и намека на флирт. Мы совершенно точно просто друзья. Если уж на то пошло.
– Может, девушка? – добавляет он. – Ни на что не намекаю.
Я смеюсь.
– Так же и не девушка. И в школе все в порядке. Это родители. Ну, то есть, мама. С папой все нормально. – Мой аватар следует за его, пробегая через зеленое поле.
– Подожди. Я хочу добавить здесь больше текстуры. Мне нужно сделать заметку.
Его аватар останавливается.
– Дай угадаю. Слишком много игр, недостаточно сосредоточена на школе, выйди немного на свет, прежде, чем тебе понадобятся прививки с витамином Д...
– Да! Откуда ты это знаешь?
Презрительный смешок.
– Я с этим живу. – Он делает паузу. – Но я просто играю. Она знает, что ты вообще– То сама пишешь эти игры? Думаю, моя мама отступила бы, если бы нашла в этом какую– То пользу.
Я сама издаю презрительный смешок.
– Моя мама думает, что стипендия в Гарвардский Медицинский Университет – полезная вещь.
– Кто б спорил. – Его герой делает пару шагов вперед. – Ты готова?
– Ага. – Мы бежим. Ну, наши аватары. – Нет, она не знает о OtherLANDS.
– Ты шутишь? Ты написала игру.
– Знаю. – Я делаю паузу. – Она думает, что это глупо. Я боюсь, что она заставит меня удалить ее.
– Она хочет, чтобы ты стала врачом?
– Думаю, она знает, что я не хочу идти в медицину.
– Не знаю, каким бы ты была врачом, но как разработчик игры, думаю, ты просто отпад.
Его голос такой же бесстрастный, как и обычно, но его замечание заставляет меня сиять. Никто еще никогда не называл меня отпадной. И уж точно не в игре.
Затем он говорит:
– В смысле, она вроде как базовая, и графика не такая интенсивная, но...
– Нет, нет, – говорю я. – Пусть будет отпадная.
Он смеется.
У него приятный смех.
Мне нужно перестать краснеть.
Мой игровой почтовый ящик вспыхивает сообщением. Я замираю. На экране, мой аватар перестает бежать.
– М? – зовет Итан.
– Подожди. Мне пришло сообщение.
Я нажимаю горящую кнопку.
Пятница, 16 марта 7:29 вечера
От: N1ghtmare3
Кому: Azure M
Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 140; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!