I. Борьба за религиозную свободу 35 страница
Принудительный характер права исключает возможность дозволительных норм. "Дозволение не есть действие закона, это, можно так выразиться, его бездействие. То, что закон дозволяет, он не повелевает и не запрещает, т. е. в этом отношении он вовсе не выражается" *(724).
Санкция, прилагаемая к каждой норме права, дает основание для различия между положительным и естественным правом. Санкция положительного права заключается в угрозе вызвать страдание лишением благ и причинением телесных болей. Санкция естественного права состоит в совести каждого: соблюдение ее предписаний награждает спокойным н чистым сознанием, тогда как уклонение от них влечет за собою угрызения *(725).
С точки зрения усвоенного им взгляда на право, Пуфендорф, вместе с Гоббсом, против Гроция, отрицает положительный характер международного права. Если римляне говорили о jus gentium, как положительном праве, то это потому, что под этим именем они понимали нечто совершенно иное, чем-то, что понимают в настоящее время. В римском понимании jus gentium нельзя видеть какого-либо особого права. "Если встречаются одинаковые законы у разных народов, так не в силу договора или взаимного обязательства, но просто и исключительно в силу воли законодателей каждого государства, которые случайно сходятся в предписании или запрещении одного и того же" *(726). Трактаты не могут обосновать международного права, как положительного, потому что они соблюдаются лишь вследствие того, что естественное право вменяет держать данное слово. Таким образом, международное право есть вид естественного права, а не положительного.
|
|
|
XI. "Нет ничего несправедливого в том, что тот, кто совершил зло, и потерпит зло. Но в человеческом суде не следует принимать во внимание только содеянное зло. Нужно еще взвесить, принесет ли пользу наказание. Было бы весьма бесчеловечно и противообщественно наказывать с целью доставить потерпевшему лицу грубое удовольствие чувствовать удовлетворение от насыщенной мести и от вида страданий наказываемого. Истинная цель наказаний, налагаемых человеческими судами, состоит в предотвращении вреда и обид, которыми угрожают одни люди другим. Для этого необходимо, чтобы тот, кто совершил преступление, исправился; или чтобы другие на его примере отшатнулись от мысли о подобных поступках; или чтобы виновный был поставлен на будущее время в невозможность вредить. Другими словами, всякое наказание должно иметь своею целью благо преступника или интерес потерпевшего, или пользу всех вообще" *(727). Взгляды Пуфендорфа на цели наказания, видимо, сложились под влиянием Протогора *(728).
|
|
|
Наказание, по определению Пуфендорфа, есть страдание, которое испытывается человеком помимо его воли от высшей власти вследствие страдания, причиненного этим человеком другим по своей воле *(729).
Выбор действий, подлежащих наказанию, и самых наказаний зависит всецело от верховной власти, руководствующейся в этом случае идеей общего блага. Однако, ни в каком случае не должны быть наказываемы один умысел, хотя бы и проявленный, но не сопровождавшийся вредом, а также общие пороки, как честолюбие, скупость, неблагодарность, лицемерие, гордость, потому что государь, который хотел бы строго наказывать за них, очутился бы один в пустыне *(730).
Относительно наказаний человечность требует, чтобы, насколько возможно, они были смягчены. Но, с другой стороны, нужно всегда иметь в виду, чтобы наказания было достаточно сильны и способны отбить у людей охоту совершать действия, законами запрещенные *(731).
XII. В противоположность поверхностному отношению к уголовному праву, Пуфендорф останавливается с большою подробностью на вопросах гражданского права. Как самое внимание к ним, так и многие ответы вызваны основательным знакомством автора с римским правом.
"Имея в виду продолжение рода человеческого, природа весьма мудро заставила людей служить этой цели, соединив половое сношение с удовольствием. С точки зрения этой задачи, следует признать, как безусловное положение, что всякое пользование детородными органами в видах одного наслаждения, грубого и грязного, противоречит естественному праву. Чем сильнее инстинкт любви, тем более естественное право должно пойти навстречу беспорядочным сношениям, опасным для общественного порядка" *(732). Средство не должно делаться целью. Очевидно, продолжение рода человеческого должно совершаться в форме организованного постоянного общения между мужчиною и женщиною. Иначе, при беспорядочности половых сношений, общественному порядку грозили бы серьезные опасности. Между мужчинами возникали бы беспрерывные столкновения из - за женщин, хуже чем у животных, потому что у последних половой инстинкт говорит лишь в известное время года, а у людей - круглый год. Забота о детях всецело падала бы на одних женщин. Для воспитания детей, которое у людей сложнее, чем у животных, не было бы средств. Отсутствие постоянного общения не вызывало бы потребности в хозяйстве, в домашнем очаге, без которого люди не жили бы так сплоченно, как теперь *(733). Следовательно, семья необходима.
|
|
|
"Если бы не существовало полового инстинкта, кто бы стал жить вместе с женщинами, общество которых было бы для умного человека и скучно и недостойно" *(734). "Если мужчина соглашается принять в свой дом женщину, а не наоборот, то понятно, что он будет главою и распорядителем во всех делах семейных. Это не значит, чтобы в этих вопросах не следовало считаться с мнением женщины, особенно если она вносит с собою в дом имущество, разве что имеются достаточные основания для противного. Отсюда же вытекает, что брачные законы не разрешают жене путешествовать без согласия мужа, ночевать в другом месте, отказывать мужу в пользовании ее телом" *(735).
|
|
|
Самая древняя и священная власть, родительская, имеет два основания. Во-первых, естественное право внушает родителям иметь заботу о своих детях и для этого снабжает их особым чувством любви; выполнение этой естественной обязанности невозможно без власти. Второе основание состоит в молчаливом согласии самих детей, т. е. в предположении, что, если бы ребенок при появлении на свет обладал разумом и понял бы, что без помощи родителей он подвергнется гибели, то, несомненно, согласился бы сам подчиниться родительской власти *(736). Власть родителей не ограничивается никаким возрастом, но объем ее определяется поставленною задачею, а потому не может доходить до права на жизнь и смерть детей *(737).
Низшими членами семьи являются рабы. Происхождение рабства Пуфендорф объясняет так. С возрастанием населения и с переходом от первоначальной простоты к сложным потребностям, возникает нужда в рабочих руках. "Люди побогаче и поумнее нанимали более грубых за плату для работы и услуг. Когда обнаружилась отсюда обоюдная выгода, вторые решились войти в состав семьи, лишь бы их кормили. Таким образом, первоначально рабство имело в своем основании договор" *(738). Привычка к чужому труду сделала то, что на войне беспощадное убиение врагов стали заменять пленом для извлечения из победы хозяйственной выгоды. Если победитель, имеющий право убить пленного, дарит ему жизнь, он в праве потребовать от него добровольного согласия служить рабом. В этом договоре один дает жизнь, а другой обещает труд и безусловное повиновение (do ut facias).
"Большинству людей рабство представляется самым презренным состоянием, которому можно предпочесть смерть. Личное рабство обязывает служить всю жизнь господину, под условием доставления пищи и всего прочего необходимого для существования. Если держаться в границах, какие ставит естественное право, и оставить без внимания жестокость, какую допускают некоторые господа, или строгость законов, то, в сущности, нет ничего сурового в рабстве. Постоянное подчинение вознаграждается выгодами, какие получаются от обеспеченного существования и каких не имеют свободные работники, которые не знают часто, чем жить, вследствие ли недостатка работы, вследствие ли лени, изгоняемой только добрыми палками. И недаром некоторые полагают, что отмена - в большинстве христианских государств рабства составляет причину того, что так много воров, разбойников и здоровых нищих" *(739).
При таком взгляде на рабство, возражения Пуфендорфа против признания рабов вещами *(740) следует объяснять не гуманностью, а скорее свойственною ему нерешительностью мысли.
Современному индивидуальному обладанию вещами предшествовало коммунистическое в отрицательном значении этого выражения, т. е. такое пользование вещами со стороны всякого овладевшего ими, при котором отсутствует представление о том, чтобы вещи были достоянием кого-либо в отдельности. В таком состоянии ничто не принадлежало одним более, чем другим *(741).
Если Бог создал для человека землю и предоставил в его пользование все, что на ней находится, отсюда нельзя еще выводить, будто право собственности основывается на воле Бога. Тот же Бог, создав животных, дал им пользование на земле всем, что необходимо для их существования, и, однако же, у них нет права собственности *(742). Предоставив в пользование людей вещи, Бог не указал, в каком порядке должно происходить пользование, а между тем в этом-то и есть вся суть права собственности. Этот институт основывается и не на естественном праве, потому что последнее не предуказывает, как нужно распределять блага. "Роль естественного права ограничивается тем, что оно советует установить право собственности, раз этого требует выгода человеческого общения, предоставляя благоразумию людей определить, должны ли они все вещи разделить или же владеть некоторыми сообща" *(743). Таким образом, Пуфендорф приходит к выводу, что право собственности есть человеческое установление, основанное на общем соглашении. Переход от общего пользования к индивидуальному произошел медленно, по началу целесообразности, когда разум указывал, что тот или иной разряд вещей, возбуждающий особенно желания, лучше поделить, чем оставлять в общем обладании, при котором взаимные отношения переходят в открытую борьбу *(744).
Точно также отрицает Пуфендорф характер естественного права и за наследованием по завещанию. Право завещать свое имущество не вытекает вовсе из права собственности, как это думают некоторые. Если за человеком признается право собственности на вещи, то право это не нужно ему, когда он умрет *(745). Но целесообразно предоставить человеку право распорядиться своим имуществом на случай смерти, обеспечивая лиц, наиболее ему близких. Следовательно, завещательное право есть установление положительного законодательства.
Основанием наследования по закону является предположение, что человек, наживший состояние, и сам бы так распорядился, если бы успел это сделать. Естественное право обязывает следовать предполагаемой воле умершего, который, несомненно, желал, чтобы его имущество досталось тому, кого он более всего хотел бы видеть обеспеченным *(746).
По мнению Пуфендорфа, распределяя наследство в соответствии с предполагаемою волею умершего, следует передать его, прежде всего, полностью детям, за их отсутствием - родителям, за отсутствием тех и других, - боковым родственникам без ограничения степеней. Основание к призыву родственников Пуфендорф видит в том, что по обычному порядку нравственная связь покоится на родственной. Это не мешает ему, однако, отнестись отрицательно к незаконным детям на том основании, что произведение их на свет сопровождалось лишь мыслью о наслаждении, а не мыслью о продолжении рода человеческого *(747).
§ 28. Христиан Томазий
Литература: Dernburg, Thomasius und die Stiftung der Univcrsitdt Halle, 1865 (речь); Hinrichs, Geschichte der Rechts - und Staatsprincipien seit der Reformation bis auf die Gegenwart, т. III, 1852, стр. 122 - 193; Landsberg, Geschichte der deutschcn Rechtsivissenschaft, 1898, стр. 71 - 111.
I. В Лейпциге, в семье довольно видного профессора теолога, Якова Томазия родился в 1655 году сын Христиан. Согласно направлению семьи, Христиан получил строго ортодоксальное воспитание. Под влиянием отца, ярого противника Пуфендорфа, и у сына сложилось враждебное отношение к этому мыслителю. Понемногу враждебность стала уступать жалости к греховным заблуждениям такого интересного писателя, пока, наконец, особенно под впечатлением "Апологии" Пуфендорфа, в душе Томазия не произошел переворот, вследствие которого он из врага сделался ревностным почитателем.
Томазий понял тот вред, какой испытывал он, подобно другим, от массы предрассудков, окутывающих человека от рождения. Разрыв с традициями становится характерною чертою в направлении Христиана Томазия. Внешним образом это выразилось в решении последнего преподавать и писать не на латинском языке, а на немецком. Главный мотив, побудивший Томазия к такому уклонению от общепринятого порядка, состоял в желании сделать науку достоянием самых широких кругов общества. Для того времени этот шаг являлся дерзким вызовом, профанацией науки, потрясением основ. Лейпцигский цензор отказался разрешить печатание "Логики" Томазия на том основании, что совесть не позволяла ему допустить такого издевательства над священным обычаем.
Восстановив против себя педантов подобным новшеством, Томазий еще более вооружил против себя полемикою с влиятельными лицами и по щекотливым вопросам. Придворный проповедник датского короля Мазус издал сочинение, в котором обращал внимание монархов на преимущества лютеранства, как религии выдвигающей, в виде догмата, что власть государя божественного происхождения. Томазий обрушился с резкою и злою критикою на автора, который "не постеснился рекомендовать государям религию, как прекрасное средство для достижения земных интересов". Полемика имела для Томазия тот результат, что его сочинение было предано публичному сожжению в Копенгагене, а в Лейпциге ему запрещено было что-либо печатать без предварительной цензуры.
Вслед затем, по поводу брака герцога Саксен - Цейц, Томазий вмешался в спор о допустимости брака между лютеранином и реформаткою, став на точку зрения широкой веротерпимости. Это повлекло за собою немилость курфюрста саксонского, заинтересованного в браке герцога Томазию пришлось оставить Лейпциг, чтобы не подвергнуться уголовному преследованию. Он поселился в Галле (1690), где только что учреждался университет.
Здесь оставался Томазий до конца жизни (1728), хотя впоследствии Лейпциг и приглашал его возвратиться, и здесь издал он большую часть своих научных работ. Среди последних наиболее зрелым и полным произведением следует признать "Fundamenta juris naturae et gentium", изданное в 1705 году одновременно на латинском и немецком языках. Для характеристики его направления, полного борьбы за свободу мысли и совести, наиболее ценными являются полемические брошюры.
II. Христиан Томазий не отличается устойчивостью воззрений, которые он искренно менял, то подпадая, то освобождаясь от посторонних влияний. При блестящем изложении, острой критике и гуманном направлении, Томазий, как и Пуфендорф, не отличается глубиною мысли и обнаруживает часто нерешительность, колебания, опасение выводов.
По своему методу Томазий рационалист. Он верит только в разум и верит в него безусловно. Только то имеет силу доказательства, что согласуется с человеческим разумом. Поэтому авторитеты не имеют цены в глазах Томазия, и он не без удовольствия ниспровергает их. Признавая умственную отсталость Германии по сравнению с Францией, Англией и Голландией, Томазий сводит причину этого явления к следующему. "Сказать ли одним словом? Неограниченная свобода, да, свобода одна дает духу истинную жизнь; без нее человеческий разум, как бы он ни был высок, кажется мертвым и бездушным. Человеческая воля или, скорее, зависящая от воли сила действий в обществе подчиняется другим людям; разум же не знает иного владыки, кроме Бога, а потому, когда на него налагается человеческий авторитет, в качестве наставника, то иго это становится ему невыносимым или же сам он делается неспособным к истинной науке". Сопоставляя голландцев, англичан, французов, живущих под действием признанной свободы совести, с испанцами или итальянцами, остающимися под давлением средневекового католицизма, нетрудно определить значение свободы для знания и жизни.
Томазий восстает, с этой точки зрения, против авторитета Аристотеля, продолжавшего в его время господствовать в школе. И это прикосновение к школьному авторитету сильно раздражало ученых противников направления Томазия.
Полный доверия к разуму, Томазий отнесся отрицательно к навязанному исторически авторитету римского права. Он не мало приложил старания к тому, чтобы подорвать в современниках доверие к этому источнику. "Если в течение ХVIII века мы замечаем все возрастающую самостоятельность и независимость законоведов и законодателей, а отчасти и практики от римского права; если мы видим, как с неслыханною дотоле свободою выходят за пределы буквального понимания юстиниановских законов если мы всмотримся во все усиливающуюся путаницу, вы звавшую в XIX веке потребность в расчистке, - то мы не станем слишком низко оценивать удар, нанесенный Томазием всему строению" *(748).
III. Основною задачею Томазия является очищение философии и государства от влияния религии.
Смешение философии и религии порождает только путаницу в понятиях и методе. Христианской философии, на которой настаивали схоластики, не может быть так же, как и христианской физики. Философия имеет свои основы и свой метод, почерпаемый из чистого разума, который один для всех. Привлечение философии к делу религии, уничтожая самостоятельность первой, угрожает второй. Религия имеет свой источник в Откровении, который, конечно, выше разума, но по этой - то причине они и не должны быть сливаемы в одно *(749).
Религия не может и не должна пользоваться светскими средствами не только для убеждения, но и для охранения. Внешний мир и порядок не нарушаются различием вероисповеданий, которые отлично уживаются одна рядом с другой. Веротерпимость поддерживает мир, религиозные преследования его нарушают. А так как государство имеет своею задачею поддержание порядка, то оно не должно давать своей защиты одной религии в ущерб другим. Дело государства - обеспечить свободу веры от насилия. Оно может стараться примирить разногласия, но не насильственным путем. Однако, допуская, что религиозные споры способны поколебать внешний мир, Томазий готов согласиться на ограничения. Государь может стеснить или запретить свободу религиозной пропаганды и даже удалить опасного еретика из пределов страны, подобно тому, говорит Томазий, как господин в праве отказать своему слуге, который ему не подходит *(750). Однако, острая полемика с духовенством по вопросу о веротерпимости заставляла и Томазия, в духе времени, все более и более признавать права государства в вопросах веры, как противовес средневековым правилам церкви *(751).
С той точки зрения, на которую поднялся Томазий в вопросах веры, он должен был прийти к заключению, что обычные в его время преследования за ереси нерациональны. Уголовные наказания имеют в виду действия человека, как выражения его воли. Между тем ересь есть выражение мысли, а не воли. Став на эту психологическую почву, Томазий отверг наказуемость ереси. И даже более: признал, что преступление заключается не в самой ереси, а в преследовании ее в уголовном порядке *(752).
Томазий, поддававшийся первоначально общему предрассудку о распространенности колдовства, впоследствии, когда ему пришлось принять практическое участие в процессе, сознал свое заблуждение и сам выступил обвинителем тех, кто поддерживает этот предрассудок, обидный для религии, опасный для жизни людей.
Считая, что между церковью и государством не должно быть союза для взаимной защиты интересов, Томазий восстает против господствующего представления о божественном характере власти государей, которое имеет своею целью дать религиозную поддержку светскому учреждению. Такое представление не соответствует исторической действительности, потому что, если во Франции некоторые старались возвести в государственный закон божественное происхождение королевской власти, то это всегда подвергалось оспариванию и не осуществилось, а в Германии никогда не было подобной попытки. Это представление не соответствует и каноническому учению, потому что если ссылаются на известный текст апостола Павла из Послания к римлянам, почему же упускают мнение апостола Петра, который признает власть учреждением человеческим *(753). Божественным авторитетом освящен вообще правовой порядок, а не власть государя. Толкуя буквально тексты Св. Писания, можно дойти до признания, что Богом установляется и власть цареубийц и узурпаторов, и даже власть восставшего народа *(754).
Дата добавления: 2019-09-02; просмотров: 156; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!