Ненависть и жестокость. Возмездие 11 страница
немцев, силами своих рот самим атаковать врага на одном из узких участков обороны. При успешном завершении боя этот тактический ход позволял улучшить территориальное положение батальона. Немцы занимали более выгодное положение по отношению к батальону, они находились на высоком берегу, а с него переправа через реку была видна как на ладони. По моему предложению, усилив одну из рот личным составом и вооружением, взятым за счёт других рот, с наступлением темноты наше совместное командование сосредоточило эту ударную роту в месте предполагаемого прорыва. Нам пришлось на свой страх и риск оставить на других участках не доукомплектованные роты, которые отвлекали внимание немцев на себя и были прикрытием для наступающих. Об этой операции было поставлено в известность командование стрелкового полка. С ними было согласованно, что по сигналу сигнальной ракеты они должны нанести артиллерийский огонь по боевым позициям немцев и по команде перенести его в глубь их обороны. К условленному времени всё было готово к осуществлению этой операции. Все приготовления рот к ночной атаке приходилось осуществлять под постоянным ружейным и пулемётным огнём врага. В период подготовки к операции была налажена телефонная связь с ротами, разведаны полосы наступления. Перед бойцами была поставлена задача: выбить противника из господствующего оборонительного узла переднего края. Всё было рассчитано на внезапность. С наступлением темноты серия сигнальных ракет рассыпалась в звёздном небе. Артиллерия и миномёты с левого берега открыли по фашистам огонь, а залп «Катюш» дополнил артиллерийскую подготовку, чем воодушевил наших солдат на решительное наступление. На боевые позиции фашистов, не дожидаясь прекращения артиллерийского огня, бросилась в атаку первая рота. Беспрерывно взлетали осветительные ракеты, которые освещали место боя и позволили наступающим взводам легче ориентироваться в завязавшемся бою. Непрерывная пулеметная, автоматная и ружейная стрельба велась с двух сторон. Немцы отчаянно сопротивлялись, но их усилия удержать переднею траншею обороны не дали результата. Головная рота после короткого боя овладела первой траншеей обороны гитлеровцев. На другом фланге две другие роты батальона с начала боя так же из всех видов своего стрелкового оружия открыли огонь по оборонявшимся фашистам, создавая видимость наступления. Такими действиями атакующие роты ввели в заблуждение противника, который не смог во время оказать помощь своим обороняющимся подразделениям. Опомнившись, немцы попытались выбить наших солдат из занятых ими траншей, но время было упущено: пехота закрепилась и отчаянно отражала атаки фашистов. После нескольких безуспешных попыток вернуть свои утраченные позиции, гитлеровцы вынуждены были отступить. Бойцы двух других подразделений, используя момент успешной атаки головной роты, почти без боя заняли немецкие траншеи на своём участке наступления. Всю ночь немцы интенсивно, но безрезультатно вели огонь по нашим новым позициям, захваченным у противника. Однако противник, выбитый из первой траншеи первой линии обороны, был лишен возможности наблюдения за местом переправы на реке и не мог вести прицельный огонь по клочку земли занятого батальоном. Успешно проведенная операция дала возможность ночью переправить через реку основные силы стрелкового полка и суметь закрепиться на занятом рубеже, чтобы с рассветом нанести ещё один неожиданней удар по врагу, прорвать его оборону и развить наступление на запад.
|
|
|
|
|
|
По условленному сигналу при поддержке мощной артиллерийской подготовки и участии нашего 131-го миномётного полка, батальоны стрелкового полка осуществили эту задачу. Преодолев сопротивление немцев, была прорвана и вторая укрепленная оборона противника. Гитлеровское командование не смогло перебросить резерв на помощь этой группировке, так как наши войска развили успешное наступление и прорвали оборону на широком фронте правого берега реки Западный Буг. С большими потерями враг отходил по польской территории на запад вплоть до реки Вислы.1234-ой стрелковый полк, который поддерживал наш 131-й гвардейский миномётный полк в наступлении, к исходу дня вышел к деревне Гусыня, где его батальоны заняли оборону. Противник, чувствуя своё поражение, отходил почти без боя. Жители этого небольшого населенного пункта, в основном поляки, вылезали из своих укрытий и благодарили нас за своё освобождение от фашистов. Многие из них обнимали нас и угощали спелой черешней. Наша группа разведчиков и радистов всё это время находилась вместе со стрелковым батальоном и вела вместе с ним активные боевые действия. О том, как проходили бои на этом участке фронта, свидетельствует выписка из архивных документов ЦА МО СССР:
|
|
|
«В боях при прорыве обороны противника в районе Торговице-Дольск, при поддержании 1234-го стрелкового полка 370 стрелковой дивизии, при форсировании реки Западный Буг в районе деревни Гусыня, радист Мурзин, заменив командира отделения связи, один бессменно держал связь на трофейной радиостанции, обеспечив бесперебойную связь штаба со штабом бригады, дивизионами НП, чем способствовал прорыву обороны и форсированию реки. Чёткому проведению операции в значительной мере способствовало то обстоятельство, что А.Н. Мужиков с разведчиками по поручению раненого командира батальона помогал управлять боем рот....» ЦА МО СССР ф.35 гв. мин.бр.оп.3442с.л.53.
|
|
|
Дальнейший наш путь продолжался по польской земле, где впереди нас ждали новые ожесточенные бои. Вскоре всю нашу группу представили к правительственным наградам. Я за непосредственную помощь в умелом управлении боем рот стрелкового батальона, что в значительной мере способствовало четкому проведению наступательной операции, нашим командованием был представлен к награждению орденом Отечественной войны первой степени.
15. Лагерь «Майданек»
Преодолён ещё один этап наступательных боёв за освобождение Белоруссии с 01.10.1943г. по 18. 07.1944 год. Пройдено с боями 600 километров и 600 километров по железной дороге. Это случалось, когда в/части бригады перебрасывались как резерв на другие участки фронта. После того как 20 июня 1944 года передовые части вышли на государственную границу и форсировали реку Западный Буг у города Хелм, полки миномётной бригады вступили на польскую землю. Вместе с частями 8-й гвардейской (бывшей 62-й Сталинградской) армии генерала Чуйкова В.И. миномётная бригада участвовала в освобождении города Люблина. Войска стремительно продвигались по польской земле, встречая на отдельных направлениях очаги упорного сопротивления врага. В наступательном порыве были и короткие передышки. Дивизионы 131 гвардейского миномётного полка рассредоточились в одном из населённых пунктов, в 20-25 км от Люблина, ожидая приказа вышестоящего командования оказать артиллерийскую и миномётную поддержку стрелковой дивизии. Времени было достаточно, чтобы после напряжённых боёв и переходов, привести в порядок технику, вооружение и дать передышку личному составу. С разрешения командира полка группа офицеров решила посетить концлагерь в районе города Люблина. Люблин был освобождён несколько дней назад, и бои велись уже далеко от города на подступах к реке Висле. Вскоре мы узнали, что отгороженный колючей проволокой участок земли слева от шоссе, где зловеще чернели одноэтажные бараки, был печально известный концентрационный лагерь Майданек. Пока город бурлил от радостной встречи с советскими и польскими войсками, многим из нас, в том числе и мне, удалось побывать в этом чудовищном лагере смерти. Даже воины прошедшие долгие годы войны, множество испытаний, ежедневно видевших смерть своих товарищей, не могли без содрогания знакомиться с этим дьявольским заведением фашизма. Это была фактически фабрика смерти, где содержались и уничтожались сотни тысяч ни в чём не повинных людей, в основном еврейской национальности. После освобождения Люблина была установлена охрана лагеря из советских воинов. Узников лагеря куда-то эвакуировали, а в лагере осталась небольшая администрация из поляков. После небольших формальностей нашу группу пропустили на территорию лагеря. Лагерь размещался на пустынном месте. Вся его территория была обнесена колючей проволокой в несколько рядов, а по проводам проходил ток высокого напряжения. На территории были построены десятки деревянных одноэтажных бараков, а несколько зданий предназначались для профилактики (уничтожению) узников. Здесь же возвышалось несколько смотровых вышек, рядом с которыми располагались бетонные бункеры. Нас сопровождал служащий из администрации лагеря и рассказывал об ужасах творимых фашистами над узниками. Осматривая один из бараков, где размещались узники, мы увидели во мраке длинного помещения деревянные нары в три яруса. Узкий проход разделяли другие нары, кое-где на них лежали тряпки служившие одеждой или постельным бельем.
По коридору - стояли деревянные скамейки, а от нескольких небольших окон проникал в помещения тусклый свет. Вот в таких скотских условиях жили люди. Самое большое потрясение мы испытали, когда посетили так называемые административные помещения. Они выглядели особенно зловеще. Над каменными, тёмного цвета отдельно стоящими зданиями возвышались две чёрные закопченные трубы. В одном из помещений мы увидели небольшие камеры, оборудованные душевыми установками, предназначенные для помывки людей. Как нам объяснили, что на самом деле это были настоящие душегубки. Туда узников заводили партиями как в баню для мытья, а затем включали приспособления, через которые поступал угарный газ (окись углерода). Узники, не имея доступа воздуха, погибали в этих камерах. В отдельном помещении недалеко от этих камер был склад, где мы увидели горы разной старой обуви, мужской, женской и даже детской. Перед заходом в камеру узники раздевались, а эта обувь уже видимо не пригодная для использования складировалась и вывозилась для сжигания. От камер была проложена узкоколейка с вагонетками в другое помещение. Это был так называемый крематорий. Туда на вагонетке подвозили умерщвленных в камерах узников, для сжигания в печах. Сжигали в печах не только удушенных в газовых камерах узников, но и умерших от голода и болезней людей. Конвейер смерти работал беспрерывно. Были уничтожены сотни тысяч людей разных национальностей. С тяжёлым чувством на душе от всего увиденного в концлагере Майданек мы покидали это страшное место.
16. Форсирование реки Вислы и бои на плацдарме
После разгрома немцев на полях сражений Курско-Орловской дуги, преодолев с ожесточёнными боями леса и болота Белоруссии, прорвав очередную линию обороны на рубеже Западный Буг, наши войска стремительно продвигались по польской земле. Гитлеровская армия спешно отходила на новые оборонительные рубежи, имея ещё достаточно сил оказывать упорное сопротивление советским войскам. Немецкое командование возлагало надежду на водную преграду реки Висла, создав в этом районе мощную оборонительную систему с использованием лесных массивов. Вечером 23 июля 2-ая танковая армия, действуя впереди общевойсковых армий, сходу освободила город Люблин, а с утра 24-го июля в него вошли и основные силы, в том числе и части 35-ой миномётной бригады.Однако времени у нас было в обрез, приказ нацеливал нашу бригаду с головными силами 69-й Армии спешить к Висле.131-й гвардейский миномётный полк, так же как и остальные 4 миномётных полка 35-й миномётной бригады, оснащённые мобильной техникой, по разным маршрутным направлениям, подчинённые 61-му стрелковому корпусу 69-ой Армии, совершили марш к новым местам сосредоточения. На всём пути следования автоколонны мы постоянно подвергались массированным налётам авиации противника. Сбивая заслоны, преодолев заминированные дороги, завалы, переправы, несмотря на все трудности, наступательный порыв частей 35-й миномётной бригады и всех соединений 69 Армии был настолько мощным, что противнику остановить его не удалось.
Полки 35-й миномётной бригады ранним утром 28 июля вышли к реке Висла и заняли в этом районе боевые позиции. Висла на первый взгляд показалась широкой и спокойной рекой, с большим количеством отмелей и песчаных островов. Присутствие противника на противоположном берегу зрительно определить не удалось. К вечеру подошли пехотные подразделения 69-й Армии. Ночь прошла тревожно. В небе непрерывно гудели ночные бомбардировщики, сбрасывавшие кассеты с бомбовой мелочью (в виде гранат). На берегу было множество щелей, окопчиков, блиндажей, в которых можно было укрыться, и бомбёжка больших потерь не принесла. Мне была поставлена ответственная задача: в период артиллерийской подготовки и начала форсирования реки передовыми стрелковыми подразделениями переправиться с группой моего взвода на западный берег. Там я должен был установить наблюдение за противником и передавать координаты обнаруженных целей на КП 131-го гвардейского миномётного полка, чтобы миномётным огнём полка оказать поддержку наступающим подразделениям 735-го стрелкового полка 134-ой стрелковой дивизии в форсировании реки и захвате берегового участка, с дальнейшей целью образования плацдарма. Предполагалось форсировать Вислу на нескольких участках этого направления. Пехота спешно и скрытно готовила свои лодки, плоты и другие подручные средства переправы. Противник, зная о наступлении советских войск, стремился сорвать планы нашего командования. Он наносил по наступающим подразделениям массированные авиационные и артиллерийские удары. Наша дальнобойная артиллерия в свою очередь так же сосредоточила свой огонь по местам скопления войск противника на западном берегу. Шла непрекращающаяся дуэль между советскими и гитлеровскими артиллеристами. Моей группе предстояло найти лодку и по команде начать переправляться на противоположный берег реки. В моём подчинении были разведчики: старший сержант Георгий Веретнов, сержант Виктор Роксиков и радист сержант Борис Мурзин. Мы нашли старую лодку, рассчитанную на 4 человека, пригнали её в камыши и там начали готовиться к переправе. Вечером меня вызвали в штаб, где я получил приказ: к рассвету 29 июля быть готовыми к форсированию реки Висла. Ночь прошла в тревожном ожидании завтрашнего дня и была наполнена еле уловимыми всплесками волн на берегу реки - наши стрелковые подразделения активно готовились к форсированию водной преграды. Забрезжил утренний рассвет, но гладь реки была скрыта из-за густого тумана, который одновременно и прятал нас, и в тоже время ухудшал видимость в момент предстоящей переправы. С волнением и тревогой мы ожидали начала артиллерийской подготовки и начала форсирования Вислы. Было бы наивно думать, что противник не предпримет против нас никаких действий, и как только рассвело, гитлеровцы обрушили на нас всю мощь своей артиллерии. Немецкие осветительные ракеты беспрерывно появлялись в небе, пытаясь рассеять туман, а пулемётные трассы достигали нашего берега. Наконец, в назначенное время серия наших сигнальных ракет появилась в небе, возвестив о начале запланированной операции. Сотни артиллерийских и реактивных снарядов нанесли мощнейший удар по западному берегу реки - передовой обороне фашистов. Началась артиллерийская подготовка. Мы не стали дожидаться окончания артподготовки и, воспользовавшись не разошедшимся утренним туманом, отплыли от берега вместе с первыми штурмующими группами.
Преодолевая течение реки, под пулемётным огнём и сквозь разрывы снарядов, наша лодка шла к противоположному берегу. Вокруг нас «кипела» вода от пуль и снарядов, которые часто достигали цели и поражали переправляющихся воинов. То тут, то там переворачивались лодки, взрывом подбрасывало вверх плоты, а уцелевшие солдаты, хватаясь за всё, что могло помочь удержаться на плаву, не смотря на смертельную опасность, преодолевали водную преграду. Было видно, что уже самые бесстрашные и отчаянные смельчаки добрались до берега и вступили в бой с гитлеровцами. Нужно было торопиться и нам выполнять свою задачу и как можно скорее переправиться через Вислу. Достигнув середины реки, я увидел, что старший сержант Веретнов, работая на вёслах, уже не справляется с быстрым течением реки, и бросился к нему на помощь, пока нашу лодку не отнесло в сторону от маршрута. Чем ближе мы подплывали к вражескому берегу, тем больше ощущали на себе прицельный огонь противника. Снаряды стали разрываться так близко от нас, что лодка с трудом удерживалась на плаву, качаясь из стороны в сторону. Казалось, ещё чуть - чуть и мы у цели, но вдруг вражеский снаряд разорвался рядом , нашу лодку подбросило вверх и качнуло так сильно, что все мы не удержались на ногах и упали на её дно. Моментально лодку понесло по течению реки, она стала наполняться водой, - вероятно осколок от снаряда пробил её борт или проделал дыру в её днище. Для вычерпывания воды в ход пошли пилотки и наши руки. Как же мы пожалели тогда, что не носили касок, хотя наличие их вряд ли спасло нас, вода стремительно прибывала. Мы гребли изо всех сил, не смотря ни на разрывы снарядов, ни на пули, со свистом пролетающие мимо нас. Все взоры были обращены только вперёд: успеем или нет добраться до берега, который был уже почти рядом. Ко всем прочим нашим неудачам мы немного отклонились от курса. Но как говорится, что не делается, всё к лучшему: очередной вражеский снаряд упал перед носом лодки, лодку сильно качнуло, и сидевший на носу радист Мурзин сразу же оказался в воде. Он барахтался недалеко от лодки, пытаясь схватиться за её борт, но внезапно остановился и перестал бороться с течением реки. Мы были уже готовы прийти ему на помощь, как вдруг услышали его радостный голос, «Скорее прыгайте ко мне, под ногами грунт!». Не раздумывая, мы моментально покинули нашу боевую лодку, которая быстро пошла ко дну, и направились к берегу. Какая была удача, что мы оказались на песчаном откосе, где глубина была не больше чем по грудь . Но в этот день ещё одна удача была на нашей стороне: рация, которую оберегал Мурзин, оказалась в момент его падения за борт в лодке и естественно не пострадала от воды и наша группа благополучно добралась до долгожданного берега. Мы были довольны тем, что всё так хорошо закончилось, и что можно немного передохнуть, чтобы с новыми силами продолжить выполнение поставленной боевой задачи. Передовые ударные стрелковые группы к этому времени первыми высадились на западный берег Вислы. После кратковременного боя они выбили боевое охранение врага из траншей и закрепились у так называемого подножья дамбы. Нужно было попытаться полностью овладеть ею, так как дамба для гитлеровцев была едва ли не самым важным оборонительным рубежом. Чтобы попасть в места расположения нашей пехоты, нам пришлось передвигаться ползком от самой кромки берега. Это было связано с тем, что на этом участке активно работали вражеские снайперы.
Используя все неровности местности, отдельные кусты и небольшие траншеи мы добрались до дамбы и остановились в небольшом окопе, где когда-то располагалось немецкое пулемётное гнездо. Мною был установлен личный контакт с заместителем командира батальона. От него я узнал о быстро меняющейся обстановке и передал сведения на КП нашего 131-го миномётного полк. Я попросил наше командование по сигналу стрелковых рот поддержать пехоту миномётным огнём. Хотя артиллерия, не переставая, вела интенсивный огонь по вражеским позициям, этого было не достаточно, чтобы подавить все огневые точки противника вблизи наступающих стрелковых подразделений. Обстановка продолжала оставаться очень сложной, так как фашисты не переставали ходить в контратаки, стремясь во что бы то не стало вернуть потерянные позиции. Чтобы не допустить этого, руководитель боем решил своими силами нанести по гитлеровцам решающий удар. За это время пришло подкрепление в виде живой силы и легкой полковой артиллерии, которая своим огнём могла оказать помощь нашей пехоте. Заместитель командира батальона предупредил меня о готовящейся атаке и попросил, чтобы по сигналу ракеты миномётчики тоже поддержали его своим огнём. Я передал на КП миномётного полка просьбу открыть огонь по гребню дамбы, где было зафиксировано скопление вражеских пулемётных точек. Эти цели частично были пристрелены нашим дивизионом и пронумерованы Через час сигнальная ракета известила о начале контратаки подразделениями. С противоположного берега открыла огонь артиллерия и дивизионы миномётного полка. Артиллерийские снаряды в основном рвались за дамбой, тогда как мины, имея крутую траекторию, падали и разрывались в указанной цели. Мы видели, как точно на гребне дамбы рвались десятки 120мм мин, поражая навесным огнём укрывшегося в своих траншеях противника. Через несколько минут артиллерийский и миномётный огонь был перенесён ещё дальше за дамбу. Наступающие подразделения поднялись в атаку, но вдруг с дамбы фашисты снова открыли сильный пулемётный огонь. Огневая точка не давала ротам двигаться вперёд, поэтому пришлось немедленно запросить миномётного огня по скоординированной мною цели - ожившей пулемётной точке. Непродолжительный беглый огонь миномётной батареи заставил пулемёт противника замолчать. Наступающие стрелковые роты стремительной атакой заняли дамбу, где наблюдение за противником намного улучшилось, но вместе с тем опасность попасть под обстрел противника для нас тоже увеличилась. Гитлеровцы усиленно обстреливали пулемётным и артиллерийским огнём оставленные им позиции, где закрепились наступающие подразделения. Обстановка накалилась до предела. На всём участке наступления частей стрелковой дивизии шли ожесточённые бои. 134 стрелковая дивизия и другие соединения 61ск. 69А овладели значительной частью береговой полосы, образовав плацдарм. В одном километре от нас спешно наводилась понтонная переправа. С улучшением погоды активизировалась авиация. С рёвом пролетали штурмовики, обстреливая из пулемётов и орудий немецкие позиции. Они были грозой для пехоты и танков. Но и нас беспокоила своими налётами вражеская авиация, нанося бомбовые удары по переднему краю и обстреливая переправу. Очутившись на дамбе, мои разведчики использовали небольшие земляные укрытия и тщательно замаскировали стереотрубу, готовясь для наблюдения за противником, и сразу же радист развернул рацию.
Дата добавления: 2019-07-17; просмотров: 132; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!