Глава 1. Характеристика государственного строя Российской империи в начале ХХ века

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ИМЕНИ М.В. ЛОМОНОСОВА

 

Исторический факультет

 

Кафедра истории общественных движений и политических партий

 

БАКАЛАВРСКАЯ РАБОТА

Проблемы реформирования политической системы России в документах «Союза 17 Октября»

Студента 4-го года обучения

Асатряна Арсэна Оганесовича

                                                          Зав. кафедрой, к.э.н., доцент, Орлов С.В.

 

Научный руководитель, к.и.н., доцент, Муромцева Л.П.

 

Рецензенты, асс. Абрамов А.В, асп. Устюжанинов И.Д.

 

 

Москва, 2019

Содержание

Введение ………………………………………………………………………4

Глава 1. Характеристика государственного строя Российской империи в начале ХХ века

§1. Основные изменения в государственном устройстве России. (Основные законы 1906 года)………………………………………………..33

§2. «Союз 17 Октября» в партийно-политическом спектре страны…………………………………………………………………………44

Глава 2. Основные положения реформы политической системы России в документах партии

§1. Позиции октябристов по вопросу о правовом статусе верховной самодержавной власти, устройстве законодательной и исполнительной власти в России ………………………………………………………………………56

§2. Местное самоуправление в документах партии ………………...79

§3. Основные позиции «Союза 17 октября» в области реформирования судебной системы ……………………………………………………………91

Глава 3. Экономическая основа политических преобразований октябристов

     §1. Вопросы экономичекой политики в преобразовании государства и общества……………………………………………………………………...102

     §2. Требования партии «Союз 17 октября» в области финансов……………………………………………………………………...109 Заключение…………………………………………………………………..113

Список источников и литературы…………………………………………..120

Приложения…………………………………………………………………..134

      Приложение 1. Политическая система, установленная Основными государственными законами 23 апреля 1906 года…………………………134

      Приложение 2. Устройство высшего уровня государственной власти, отраженное во второй программе «Союза 17 октября»…………………...138

      Приложение 3. Положения реформы местного самоуправления по материалам партии «Союз 17 октября»……………………………………140

      Приложение 4. Положения реформы судебной системы в материалах партии «Союз 17 октября»………………………………………………….143

      Приложение 5. Члены «Союза 17 октября», подписавшие «Воззвание Союза 17 октября» 10 и 14 ноября 1905 года……………………………...146

      Приложение 6. Текст постатейной программы «Союза 17 октября», утверждённый Московским центральным комитетом и принятый на II Всероссийском съезде партии в мае 1907 года…………………………….149

 

Введение

Актуальность изучения темы обусловлена вступлением России на путь строительства гражданского общества и правового государства. В отношении последней проблемы справедливо высказывание председателя Конституционного суда Российской Федерации В.Д. Зорькина, отмечавшего, что «взятье правового барьера – одно из главных условий процветания, благополучия и величия России. Начинается это взятие правового барьера – с уважения к Основному Закону»[1]. Что касается построения гражданского общества, то нужно отметить, что Конституция Российской Федерации создает все условия для его развития[2]. В частности, она закрепляет принципы идеологического и политического многообразия, многопартийности как основы конституционного строя России. В связи с этим, опыт различных политических партий дореволюционного периода, особенно их теоретические разработки проблем политической системы, может представлять сегодня научный интерес.

Для современной России характерен и поиск путей эффективного сотрудничества общества и государства, дальнейшего развития нашей страны. Решение этих проблем может быть осуществлено и с помощью основательного анализа и осмысления истории политического развития нашей страны. Об этом говорил Президент России В. В. Путин, подчеркивая важность глубокого изучения истории, различных ее аспектов с целью решения этой проблемы. «Что касается будущего, то у нас есть такая машина времени, она есть - этот предмет называется история. Этот предмет надо изучать, тщательно и объективно оценивать историю, и тогда нам будет понятно, как нужно действовать для того, чтобы построить будущее», - заявил он на конференции 15 июня 2017 года[3].  

Осуществление такого анализа в отношении истории российских общественных движений позволило бы осмыслить накопленный в начале прошлого века политичский опыт. Это особенно актуально по отношению к малоислледованной «партии крупного капитала», представители которой придерживались либерально-консервативных позиций – партии «Союз 17 октября». В настоящее время в научной среде также отсутствует единая точка зрения по вопросу об отнесении данной партии к какому-либо из двух флангов политического спектра – либеральному либо право-консервативному.

На современном этапе необходимо предпринять попытку объективного анализа преобразовательного потенциала российских политических партий начала ХХ века.

Российское государство к концу XIX – началу ХХ века вступило в новый период своего развития. В обществе возникла кризисная ситуация в политической и социально-экономической сфере, порожденная неполноценностью и незавершенностью либеральных реформ 1860-70-х годов. Необходимость внесения решительных и последовательных изменений в общественно-политическое устройство и экономику государства все более возрастала.

Рубежом этих процессов в начале прошлого века стала Первая российская революция. Под давлением революционных событий октября 1905 года был издан Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка»[4], более известный как Манифест 17 октября. Появление Манифеста, вводившего гражданские и политические права и свободы оказалось важным событием в российской политической истории, поскольку у народа впервые появилось право на неприкосновенность личности, свободы совести, слова, а также право на свободное создание союзов, политических партий. Вслед за этим в России начался период активного партийного строительства, затронувший в равной степени левый, центристский и правый фланги партийно-политического спектра.

Существует множество подходов к определению понятия политической партии. Под политической партией понимается «общественное объединение, целью которого является участие в политической жизни и в осуществлении государственной власти»[5], также существует другая позиция, согласно которой «политическая партия – это организованная определенным образом часть какого-то социального слоя, класса, призванная выражать и защищать интересы этой общности, добиваясь их соблюдения и выполнения, озвучивая и реализуя их политические требования»[6]. По причине существующего многообразия терминов представляется невозможным дать одно универсальное определение. Однако точно можно сказать то, что политические партии от других групп и объединений отличаются именно взаимодействием по поводу власти.

Поскольку взгляды политических партий во все времена не могут быть едины, партии можно условно разделить на три группы, в зависимости от принадлежности к одной из трех главных идеологических доктрин. Это социалистические (левые), консервативно-монархические (правые) и либеральные (центристские) партии. Теоретические разработки каждой из партий из данного партийно-политического спектра представлялись в программах и иных концептуальных документах конкретной партии.

Именно программа партии, излагающая принципы определенной идеологической доктрины, является одной из важнейших предпосылок становления новой модели развития общества, ввиду того, что в ней описаны ясные пути достижения заявленных целей и прогнозируемые результаты будущих реформ.

Настоящая работа посвящена рассмотрению проблем преобразования политической системы России в начале ХХ века, нашедших свое отражение в документах одной из партий правого либерального фланга, предлагавшей свой особый вариант общественно-политического развития России – партии «Союз 17 Октября».

Исследуемая тема изучалась в отечественной историографии. Однако в ней имеется ряд слаборазработанных проблем, в частности вопросы, связанные с представлением октябристов о реформировании политической системы страны. В основном, исследования освещают эту партию в общих чертах, уделяя больше внимания другим партиям либерального фланга. Всю имеющуюся литературу по данной теме можно разделить на определенные группы в соответствии с историческими периодами.

Первый период затрагивает время от создания партии в ходе Первой российской революции до Октябрьской революции 1917 года.  История партии изучалась тогда представителями разных политических течений, а работы данного периода носили публицистический, агитационно-пропагандистский характер. При написании трудов превалировали партийные интересы авторов, нежели стремление к объективному анализу. Еще одной важной чертой было почти полное отсутствие источниковой базы в таких работах. Исследователи располагали лишь такими опубликованными материалами, как пресса, агитационные листовки, пропагандистские брошюры, доклады.

Непосредственно октябристскую точку зрения о данной партии можно проследить в работах профессора Московского университета, члена ЦК «Союза 17 Октября» В.И. Герье. В своих трудах он защищал октябристскую точку зрения на политическое устройство, говоря о необходимости введения именно конституционно-монархического строя государства, находя его более прогрессивным по сравнению с существующим. Объяснялось это тем, что при парламентской монархии власть реально оказывается у многочисленных партий, что не способствует единству государства и общества. Именно установление конституционной монархии, с точки зрения В.И. Герье, являлось лучшей гарантией целостности и прочности государства[7]. Кроме этого, профессор критиковал работу партий в Государственной Думе первых двух созывов[8], считая наиболее правильной деятельность только III Государственной думы благодаря работе фракции октябристов[9].

Интересно отметить воззрения главного оппонента октябристов в либеральном лагере – лидера кадетов П.Н. Милюкова. В одной из его речей была дана классификация политических партий, в которую вошла и партия октябристов. Своих главных оппонентов по либеральному флангу П.Н. Милюков отнес к движению «буржуазного конституционализма»[10]. Партии, принадлежащие к этому движению, по его мнению, пытались ассимилировать верхний слой буржуазии и вступить в союз с существовавшей бюрократической системой. Он считал, что октябристы вовсе не собирались реформировать политической строй самодержавия, хотя и отличались от право-монархических партий. В своей работе «Год борьбы»[11] лидер кадетской партии обличил «Союз 17 октября» в том, что целью его создания являлось удержание той степени конституционализма, которая была достигнута с изданием Манифеста 17 октября. «Весь смысл «Союза» заключается в том- писал Милюков – чтобы не идти ни шагу дальше»[12].

Из ряда идейных оппонентов октябризма следует отметить лидера большевиков В.И. Ленина, которого проблема либеральных партий интересовала с точки зрения классовой борьбы. Его работы оказали значительное влияние на всю советскую историографию в данной области. Оценки буржуазно-помещичьих партий, в том числе и «Союза 17 Октября», сделанные Лениным, в частности, в таких работах, как «Политические партии в России», «Опыт классификации русских политических партий», «Политическая борьба и политиканство» отражали взгляд левого фланга российской политики и заложили основу классификации партий, которая стала широко применяться в советский период[13].

Интересно, что В.И. Ленин ставил октябристов в деле «действительной политики» наряду с правыми партиями. Он писал, что их споры о конституции и конституционализме сводились к спору о словах: «правые были не против Думы, но без всякого определения ее прав, а октябристы ни на каких правах Думы не настаивали и не помышляли о реальных гарантиях права»[14].

Кроме этого, В.И. Ленин писал, что каждый октябрист, как и кадет, стремится к сделке с монархией, «с придворной камарильей в интересах прямого подчинения буржуазии неповоротливого русского чиновника»[15].

Среди критиков октябристов с левого фланга можно упомянуть анархо-коммуниста Н.В. Романова, который оценивал «Союз 17 Октября» как партию, служащую исключительно крупному капиталу, что отражалось в их стремлении обеспечить «спокойствие и порядок» с целью установления такого режима, который позволил бы обратить «массу рабочих рук» на принесение дохода их капиталу[16]. По его мнению, октябристы были довольны правительством, а значит и существующим строем, и призывали всех поддерживать его[17].

Следует выделить работу лидера меньшевиков Ю.О. Мартова[18]. Он был склонен относить октябристов к партиям умеренно-консервативного, а не к либерально-демократического толка. Умеренно-консервативные партии, по его мнению, «желают лишь слегка подправить ненавистную старину, чтобы сделать ее менее отвратительной»[19]. В целом, октябристы оценивлись Ю.О. Мартовым как партия, желавшая «конституционализма» в урезанном виде, выгода от сохранения которого пошла бы в карман одной буржуазии.

В историографическом обзоре дореволюционного периода необходимо упомянуть и о крупнейшем коллективном исследовании многопартийности под названием «Общественное движение России в начале ХХ века»[20]. Октябристы оценивались здесь как партия контрреволюционная, желавшая установления конституционной монархии с весомой ролью Государственной Думы в политической жизни[21]. Конечно, нельзя не обратить внимание на меньшевистский состав авторов многотомного труда, которые посредством его издания пытались полемизировать с большевиками. Однако, работа содержала в себе элементы научно-исследовательского характера разработки темы. Аналогичные вопросы были освещены в работах Т.В. Локотя Я. Микетова, А.Н. Роппа, В. Меча, А. Еропкина и других авторов[22].

Вследствие событий, которые произошли после Октябрьской революции, историографическая ситуация в 1920-е годы сильно изменилась. Повлияло на это, в том числе, объявление в конце ноября 1917 года об аресте и предании суду революционных трибуналов «членов руководящих учреждений партии кадетов, как партии врагов народа»[23]. Преследованию подлежали равно и все «помещики и капиталисты»[24]. Сильное воздействие на историографию оказало установление однопартийной системы и введение принципа коммунистической партийности. Главной целью исследований этого периода в отношении либеральных партий стало разоблачение их тактики и стратегии, описание причин их банкротства, создание образа контрреволюционеров.

Классическим примером работы о политических партиях начала 1920-х является труд И.В. Вардина[25], в котором в сжатом виде излагалась история партии октябристов. Автор отмечает, что партия поддерживала только «некоторые политические реформы», но, несмотря на это, всецело оказывалась на стороне (царского) правительства[26].

Выпускник Института Красной профессуры А.Н. Слепков[27] проанализировал деятельность фракции Союза 17 Октября в Думе первого созыва, хотя она оставалась незаметной в силу своей малочисленности. Автор не выходил за рамки идеи о том, что буржуазные партии, в том числе октябристы, хотели твердой власти и подавления революции. По его словам, умеренная буржуазия, то есть «Союз 17 октября» и близкие к нему партии, дорожили существующим монархическим режимом[28].

С.Е. Сеф в своей монографии[29] рассматривал либеральное движение в первый год российской революции. Политические аспекты партии октябристов в работе не разбирались подробно. Говорилось лишь, что крупная буржуазия нашла в лице этой партии свою политическую организацию, которая стремилась к введению конституции и к тому, чтобы самой участвовать в управлении государством[30].

В начале 1930-х годов историографическая ситуация несколько изменилась. Событием, положившим начало переменам можно считать письмо И.В. Сталина «О некоторых вопросах истории большевизма»[31], отправленное в октябре 1931 года в журнал «Пролетарская революция». С этого момента начался процесс установления полного контроля партийной системы над исторической наукой. В связи со сложившейся политической ситуацией в стране, изучение буржуазных и право-монархических партий почти полностью было приостановлено. Можно отметить лишь статью А. Владимирова о работе октябристов и кадетов в Думе III и IV созыва[32].

Значительное влияние на историографию оказало и издание «Истории Всесоюзной коммунистической партии (большевиков)» в 1938 году[33], закрепившее доминирование в историографии сталинской концепции. Краткий курс относил партию «Союз 17 октября» к числу буржуазных партий, граничащих с правым флангом. «Близко к правым в Думе примыкала партия октябристов, или «Союз 17 октября»; Октябристы представляли интересы крупного промышленного капитала и крупных помещиков, хозяйничавших по капиталистически…Октябристов от правых отличало лишь признанание Манифеста 17 октября. Октябристы полностью поддерживали и внутреннюю и внешнюю политику царского правительства», - говорилось в Кратком курсе[34].

Тем не менее, именно в этот период выпускником Института красной профессуры Е.Д. Черменским была опубликована монография, значительная часть которой затронула историю «Союза 17 Октября»[35]. Автор впервые в советской историографии дал обширную характеристику этой партии, обстоятельно рассмотрел программу, тактику и социальный состав. Однако, описание идейно-политических взглядов партии оставалось таким же, как в историографии 1920-х годов. Отмечалось, что октябристы встали на путь безоговорочной поддержки правительства (и его политики) и больше всего «жаждали твердой и сильной монархической власти»[36].

Советская историография с 1930-х до середины 1950-х годов не ознаменовалась наличием исследований по истории отечественного либерального движения, кроме работы Е.Д. Черменского. Тенденции, закрепившиеся в исторической науке в этот время, еще долго продолжали оказывать воздействие на выходящие работы.

Следующий этап отечественной историографии начинается с середины 1950-х годов и продолжается до конца 1980-х годов. Он был отмечен ростом интереса к проблематике истории либеральных партий. Важным условием новых исследований в этой области стала широкая источниковая база. Хотя, безусловно, выходить за рамки принципа коммунистической партийности все еще было невозможно. Основная проблематика работ, как и ранее, сводилась к описанию истории политического банкротства непролетарских партий на фоне успешного развития партии большевиков. Почти все работы периода затрагивали партию октябристов лишь косвенно, в них не рассматривались вопросы, связанные с воззрениями «Союза» на политическое устройство России.

Так, важными являются работы В.В. Комина, проанализировавшего отношения правых либералов – октябристов к правительству и самодержавному режиму в целом[37]. Именно взаимовыгодное сотрудничество октябристов с властью, считал автор, определило слабость этого движения и привело к потере политической идентичности. Правительству же было необходимо наличие либерально-октябристского движения для сохранения своей власти. А «верноподданническое» октябристское движение было, в свою очередь, не против сохранения самодержавной политической системы в стране, поскольку рост революционного движения «делал их пугливыми», писал В.В. Комин[38]. Выводы у В.В. Комина оставались такими же, как и во многих других работах этого периода, и сводились к тому, что октябристская контрреволюционная партия всегда выступала с правыми в поддержку самодержавного политического строя[39].

В этот же период было опубликовано второе, дополненное новым материалом, исследование Е.Д. Черменского о российских либеральных партиях в 1905-1907 годах[40]. Однако, новые взгляды на октябристские представления в области политической системы российского государства в данной работе представлены не были.

Работы В.С. Дякина были посвящены изучению взаимодействия либеральной оппозиции, куда входил и Союз 17 Октября, с дворянством и монархией в период от образования третьеиюньской политической системы до Первой мировой войны[41]. В.С. Дякин отмечал, что октябристы, признав третьеиюньский переворот, стояли за «современное историческое государство», сочетающее в себе конституционализм и неограниченную власть монарха. Открещиваясь от установления политической системы в форме парламентаризма октябристы считали, писал автор, что переход к конституционному строю должен означать не умаление царской власти, а «освобождение ее от чиновничества и камарильи»[42].

Работы Л.М. Спирина[43] описывали общую тактику и стратегию либеральных буржуазных партий, включая октябристов, от их создания в 1905 году до краха в 1917 году. Л.М. Спирин считался в советской историографии наиболее авторитетным специалистом в области классификации политических партий. Октябристов он относил по виду – к реакционным буржуазным партиям (фактически за пределами либерального лагеря), а по принадлежности к политическому лагерю – к правительственным партиям из-за одобрения ими «драконовских мер правительства». В своих работах Л.М. Спирин, по сравнению с работами предыдущих периодов, подробно затрагивал проблему отношения октябристов к политическому устройству государства, однако не выходил за дозволенные пределы в изучении этой области. Он, подобно авторам прошлых исследований, отмечал, что государственное устройство России октябристами мыслилось как конституционная монархия не с Учредительным собранием, а с выборной Государственной Думой, с помощью которой царь приобрел бы новую силу. «Главной причиной всего политического зла – писал автор – октябристы считали абсолютизм, опирающийся на бюрократическое управление». А потому, октябристам нужно было изменить систему, основанную на неограниченном самовластии и произволе бюрократии[44]. При рассмотрении вопроса об устройстве политической системы Л.М. Спирин продолжал доказывать контрреволюционную сущность идейно-политических воззрений октябристов.

Следует отметить и ряд работ известного исследователя либеральных партий В.В. Шелохаева, затрагивающих партию «Союз 17 Октября»[45]. Подчеркнем, что В.В Шелохаев выпустил единственное отдельное исследование по октябристам в этот период[46], хотя концепция монографии полностью совпадала с идеями предыдущих работ советского периода о непролетарских партиях. Автор ставил перед собой задачу выяснить классовую природу октябризма, проанализировать его программу и тактику, раскрыть формы и методы борьбы с народной революцией, показать его отношения с правительством[47]. Большое значение уделялось ленинским оценкам деятельности этой партии. Говоря о их политических устремлениях, автор отмечал общеизвестные положения октябристов о том, что необходимо упразднение института неограниченного самодержавия[48]. Однако огранить институт самодержавия нужно было только учреждениями, введёнными согласно положениям конституции, дарованной исключительно самодержавным монархом. В общем, В.В. Шелохаев, как и другие ислледователи, приходил к выводу, что идеи октябристов полностью отвечали классовым интересам тех слоев буржуазии, которые выражала эта партия.

Крупным достижением в изучении партии октябристов, и непролетарских партий вообще, являлась коллективная монография «Непролетарские партии России. Уроки истории»[49]. Говоря об общеполитических интересах «Союза 17 октября», в работе признавалось, что октябристы желали постепенного реформирования старой государственной системы при сохранении основных государственных институтов для последующего их использования в своих интересах[50]. Их идеалом являлась ограниченная наследственная конституционная монархия. При этом новую политическую систему октябристы желали выстроить таким образом, подчеркивалось в исследовании, чтобы «разделить государственную власть власть на три части»[51] посредством соответствующих политических институтов – между монархом, буржуазией и народом.

Еще большую популярность приобрел сборник статей, где отражался новаторский подход к общему изучению либеральных политических партий[52]. Однако и тут не уделялось внимания политическим вопросам партии октябристов. Лишь в статье В.В. Шелохаева и О.В. Волобуева об итогах и нерешенных проблемах изучения непролетарских партий говорилось, что разработка программ непролетарских политических партий имеет важное значение для понимания их места и роли в системе политических сил в России[53].

Специфичными являлись оценки А.Я. Авреха. Он описывал партию октябристов как организацию, напрямую представлявшую буржуазию, но со временем превратившуюся в помещичью партию. Хотя с этим сегодня можно и не согласиться. Соответственно, политические убеждения, согласно А.Я. Авреху, у них были контрреволюционными. При этом, политические взгляды партии не подвергались разбору, а лишь утверждалось, что они предполагали конституционной путь развития страны[54]. Автор также в своих работах выделял особенную черту партии октябристов, выражавшуюся в их способности быть по своим политическим взглядам либеральной и в то же время правой партией[55].

Советская историография, безусловно, имела ряд проблем и особенностей, указанных ранее. Однако, именно в этот период в историографии была заложена основа для последующего изучения партий либерального лагеря в современной России посредством введения в оборот множества источников и накопления определенной историографической базы.

Стремительно изменявшаяся политическая ситуация в стране в начале 1990-х годов внесла коррективы и в развитие исторической науки, и в проблему изучения отечественного либерализма в частности. В этот период, продолжающийся и по настоящее время, сложилась иная историографическая ситуация, характеризующаяся освобождением от идеологических оков и вводом новых источников, а также ростом интереса к отечественному либеральному движению и расширением проблематики соответствующих работ.

Для нового периода характрено уделение большего внимания изучению политических программ либеральных партий. К примеру, в статье В.А. Кувшинова, при рассмотрении программы, отмечалось, что октябристы являлись сторонниками самой умеренной концепции консервативного либерализма, а поэтому они положили в основу своих политических представлений Манифест 17 октября[56].

Этот период ознаменовался выходом множества работ уже упомянутого выше автора - В.В. Шелохаева[57], которому принадлежит ведущая роль в изучении отечественного либерализма в постсоветский период. Первой его работой, привнесшей новый подход в изучение истории российского либерализма стала монография о российских либеральных партиях в период с 1907 по 1914 год[58]. Новшеством этой работы было добавление анализа экономических и внешнеполитических аспектов деятельности либеральных партий. Это было первое в своем роде комплексное исследования всех основных, включая партию октябристов, либеральных партий в России начала ХХ века. В этой работе В.В. Шелохаевым была признана возможность либеральных реформ в России. Автор отмечал, что в ходе своей работы в III Государственной Думе октябристы отличались оптимистическими взглядами на возможность преобразования третьеиюньской политической системы[59].

Особого внимания заслуживает монография В.В. Шелохаева «Либеральная модель переустройства России»[60]. В этом исследовании впервые была предпринята попытка системного анализа либеральной модели переустройства России в начале прошлого века. Автор проанализировал проблемы возможности создания правового государства, введения рыночной экономики, проведения социальных реформ в России на основе либеральной модели. Российский либерализм той эпохи он назывл «либерализмом нового типа», который сочетал в себе все стадии развития либерализма и совмещал идеалы западной модели с русскими национальными интересами. Этот «новый либерализм» был расколот, по его мнению, на две субмодели: кадетскую и октябристскую. Именно раздробленность и отсутствие монолитности в либеральном лагере были одной из причин неудачи российского либерализма в деле перестройки российского общества в начале прошлого века. Политические устремления октябристов были затронуты в первой главе работы.

Либеральная модель переустройства России, в том числе ее октябристский вариант, разбирался и в другом труде, написанным В.В. Шелохаевым в соавторстве с С.С. Секиринским[61]. Данный труд отличался новыми взглядами на интересующую нас проблему. Авторы отмечали, что ставка на самодержавие была характерная для большинства российских либералов. Октябристский вариант модернизации этой системы политических отношений исходил из того, что он должен был проводиться самой властью и проходить постепенно, не затрагивая экономических основ существования тех лиц, интересы которых эта партия выражала[62].

Изучению либеральной модели реформирования России в начале ХХ века посвящена и монография В.В. Шелохаева «Модели общественного переустройства. ХХ век»[63]. В основном эта работа повторяла идеи, высказанные в предыдущей монографии В.В. Шелохаева.

В работах А.Н. Медушевского[64] с современной точки зрения рассматривались попытки построения «Союзом 17 октября» конституционализма в России. А.Н. Медушевский считал, что после 1905 года в России стал складываться германский тип конституционной монархии, где главным являлся принцип монархизма. За такую модель конституционной монархии стояла и партия октябристов. А.Н. Медушевский подчеркивал, что конституционная монархия всегда предполагает борьбу трех начал – института монархии, бюрократии (чиновников) и парламента. Постепенная же модернизация управления в такой политической системе приведет к тому, «что монарх и его ближайшее окружение окажутся все более оттесненными от действительного властвования»[65], и тогда возможно будет два варианта развития системы: возникнет союз между парламентом и монархом против бюрократии (как это задумывали октябристы) либо возникнет соглашение бюрократии с монархом против парламента, как это произошло в России в 1907 году. Именно такой тип конституционной монархии возник в России после революции. Он обеспечивал сохранение монархии путем изменения устройства власти без изменения ее сущности, считал А.Н. Медушевский. Такой конституционализм А.Н. Медушевский называет «мнимым конституционализмом». Но как раз именно эту возникшую политическую систему желали модернизировать, как мы знаем, члены «Союза 17 октября».

В современной историографии широкое распространение получил и историко-биографический жанр. Начали опубликовываться работы и статьи о лидерах российского либерализма[66]. Для нас представляет больший интерес монография А.С. Сенина о лидере октябристов А.И. Гучкове[67]. Автор показал жизнь и деятельность Гучкова на основе широкого круга источников, обратил много внимания на его активную политическую позицию. В отношении устройства политической системы здесь дается самая общая информация из первых партийных документов. Основной акцент работы сделан на личности А.И. Гучкова. Личность лидера октябристов изучалась и в обширной монографии, посвященной истории купеческой семьи Гучковых[68].

Интересна позиция Д.В. Аронова по отношению к октябристам. Он считал, что «октябристы относились к представителям традиционного (либерально-консервативного) направления в российском общественном движении правовой мысли, имевших иные взгляды на на способы модернизации политического устройства»[69]. Поэтому, либеральный лагерь, в его работе, ограничивался партией кадетов, мирного обновления, демократических реформ и прогрессистов. Октябристы не входили в эту категорию. Некоторые вопросы, связанные с деятельностью октябристов были затронуты в работах В. Галкина, И.А. Христофорова, О.Г Малышевой, А.П. Любимова, С.З Мошенского[70].

Оригинальным взглядом на историю отечественного либерализма отличается эмигрантская историография, представленная работой В.В. Леонтовича. В своей монографии, изданной в России только в 1995 году[71], он попытался дать обобщённый взгляд на историю российского либерализма, происхождение которого в России он датирует 1762 годом. Говоря о российских либеральных партиях, В.В. Леонтович выделял среди них истинных либералов, к которым он относил октябристов, активно работавших над установлением либерализма в России в пределах существующего политического строя, и «радикалов». К «радикалам» он относил партию кадетов (Народной Свободы), которые не искали примирения с исторической властью, а стремились к созыву Учредительного собрания.

Следует отметить, что примерно с середины 2000-х годов полноценных монографии по какой-либо конкретной либеральной партии, в том числе по Союзу 17 Октября и, тем более, по их политической программе, в историографии не появилось. Существуют лишь работы, затрагивающие историю этой партии[72]. С другой стороны, в настоящий период публикуется ряд статей, которые частично затрагивают партию октябристов[73]. Они раскрывают разные аспекты истории развития и деятельности этой партии, однако она не рассматривается в них комплексно. Есть статьи, показывающие отношение октябристов к террору[74], их деятельность в отдельных регионах империи[75], взгляды на реформу судебной системы[76], а также октябристский политический курс в целом[77]. Интересна статья В.В. Вострикова, касающаяся дуализма и парламентаризма как типов политического строя государства в представлении российских либералов начала прошлого века. Представителей партии октябристов он называет «консервативным крылом» отечественного либерализма и «либералами-консерваторами». В статье указывается, что либералы-консерваторы в политической области были против установления парламентаризма, поскольку при такой политической системе власть монарха окажется подорванной, и он «будет лишен возможности служить идее нравственного единения общества с целью реализации идеалов истины, добра и высшей правды»[78]. Напротив, пишет автор, консервативное крыло либерализма стояло за дуалистическую форму монархии, которая позволит осуществлять единение государственной власти с населением.

Следует коснуться и зарубежной историографии по истории партии «Союз 17 октября». История этой партии длительное время изучалась в зарубежной исторической науке. В основном, здесь затронуты англо-американские зарубежные работы[79], поскольку именно исследователи из Великобритании и США играли ведущую роль в изучении истории партии октябристов[80].

Изучение российского либерализма, и партии октябристов как составной его части, началось еще до Второй мировой войны. Работы этого периода еще не имели полностью научного характера. Среди таких публикаций можно выделить исследование Б. Пейрса. Профессор русской истории Бернард Пейрс относил партию октябристов, в политическом плане, к «консервативным реформаторам», стремившимся к незначительным изменениям в существовавшем государственном строе. Иначе говоря, он не считал их либеральной партией, в отличие от их противников – кадетов[81].

Работы Д. Тредголда, затрагивавшие политические вопросы партии, можно отнести к периоду зарождения научного изучения российского либерализма с 1940-х до середины 1960-х годов. Д. Тредголд считал партию октябристов движением лояльным к монархическому строю и желавшим сильной власти, единства и нераздельности России и конституционных порядков в политической жизни[82]. Попав в I Государственную Думу, они уже тогда поддерживали новую политическую систему, образовавшуюся в результате реформ 1905-1906 гг.[83]

Следующий этап до начала 1990-х годов считается временем расцвета научного изучения российского либерального движения. Тогда были изданы работы, наиболее полно раскрывающие историю партии октябристов и отдельные ее аспекты.

Интересен взгляд представителя американской русистики этого периода М. Брейнерда. Майкл Брейнерд считал «Союз 17 октября» не полноценной партией, а скорее коалицией организаций, созданной для достижения, в том числе, политических целей Манифеста 17 октября и окончания революции на достигнутом[84]. Также думал другой представитель американской историографии А. Эшер[85]. Наоборот, Р. Шарк был сторонником идеи того, что октябристы являлись либеральной партией, желавшей укоренения народного представительства в системе конституционной монархии[86]. Б. Пинчук считал политические воззрения октябристов двойственными, поскольку нахождение в одной политической системе монарха и народного представительства обрекало такую конструкцию на неустойчивость[87]. У. Глисон высказывал идеи, близкие к тому, о чем говорил А.И. Гучков. У. Глисон считал, что партия хотела преобразования политической структуры в конституционно-монархическую форму при помощи договора между обществом и исторической властью[88]. Интересен взгляд П. Уолдрона, считавшего, что история развития партии октябристов показывает приверженность уже самостоятельно развивавшемуся конституционному политическому строю в России. Эта партия лишь поддерживала эту тенденцию и пыталась помочь ей окрепнуть[89]. Т. Оуэн же отмечал, что партия в политическом плане никогда не являлась реакционной, поскольку всегда выступала за осуществление принципов Манифеста 17 октября, была против института неограниченного самодержавия и сословного строя[90].

Не вдаваясь в подробности, отметим, что новый период в западной историографии с 1990-х годов по настоящее время можно отнести к кризисному времени, поскольку заметен значительный упадок интереса к российской истории вообще, и к истории политических движений начала ХХ века, в частности.

В целом, можно сказать, что активное изучение данной партии в западной историографии велось в период существования Советского Союза, в это время затрагивались даже политические воззрения партии октябристов. С окончанием советского периода интерес к изучению оппонентов большевистской партии – российских либералов существенно снизился. Зарубежные исследователи так и не пришли к единому мнению о том, к какому флангу принадлежала данная партия. Этот вопрос в зарубежной историографии остается открытым.

Постсоветский период в историографии отмечается оживлением интереса исторической науки к проблеме русского либерализма. Развитие этой тенденции протекало в двух направлениях: в направлении переосмысления и обобщения изученного ранее в истории российского либерализма, и в направлении изучения новых тем, которые не затрагивались советской историографией. К таковым, например, относятся биографии лидеров либеральных партий и их политические взгляды, политическая и социально-экономическая концепция либеральных партий в отношении модернизации России в начале ХХ века и прочее.

Целью данной работы является изучение проблем реформирования политической системы России в документах партии «Союз 17 октября».

Определив цель настоящего исследования, выделим следующие основные задачи: 1) рассмотреть общее положение в государственно-политическом строе России в начале ХХ века, определить основные моменты, характеризующие устройство политической системы в период с Первой российской революции до 1917 года; 2) дать характеристику партии «Союз 17 октября» и определить ее место и роль в зарождающейся многопартийной системе страны; 3) проанализировать основные предложения и меры, предлагавшиеся партией в разных областях государственно-политической жизни для обновления политической системы в России: в области устройства законодательной, исполнительной, судебной власти, а также местного самоуправления; выявить экономическую основу политических преобразований в государстве.

Хронологические рамки исследования охватывают период с декабря 1904 года, когда был издан Указ 12 декабря 1904 года, в котором провозглашалось начало конституционных реформ, до июля 1915 года, когда был прекращен выпуск партийной газеты «Голос Москвы» и была приостановлена деятельность ЦК партии. С этого периода партия фактически прекратила свое существование, однако три октябристских фракции в Думе и отдельные партийные деятели продолжали активно участвовать в политической жизни страны до 1917 года.

Методологическую основу исследования составляют принципы историзма и научной объективности, системности. Принцип историзма по отношению к партии выражается в ее изучении с учетом динамики исторического развития, однако в настоящей работе больше затрагиваются ее идейно-политические воззрения. Принцип научной объективности выражается в привлечении всех типов исторических источников, избегая классового подхода при их подборе. Принцип системности позволяет рассматривать исторические процессы и явления в их развитии и взаимосвязи.

В работе задействованы также проблемно-хронологический, историко-ретроспективный и историко-сравнительный методы. Историко-ретроспективный метод позволяет раскрывать исторические явления при наличии результатов этого явления, видимых с определенной исторической дистанции. Проблемно-хронологический метод дает возможность показывать развитие конкретных исторических процессов во времени. Историко-сравнительный метод помогает выявлять общее и различное в исторических фактах и явлениях, раскрывать их основу путем их сравнения и сопоставления между собой.

Объектом исследования является либеральный вариант реформирования политической системы государства в начале ХХ века. Необходимо определить, что политическая система – это совокупность политических институтов, норм, ценностей, идей и отношений, в которых реализуется политическая власть[91]. В политической системе выделяется несколько самостоятельных подсистем: институциональная, идеологическая, коммуникативная, нормативная и ценностная[92]. Еще американский политолог Г. Алмонд, описывая политическую систему, выделял два уровня ее анализа: институциональный (определяемый через институты и их функции, нормы, механизмы действия государства) и ориентационный.[93] В данной работе внимание будет уделено первому традиционному уровню политической системы – институциональному. Государство на этом уровне является главной опорой политической и общественной жизни.

Предмет исследования – идеология и воззрения правого крыла российского либерального движения в области преобразования политической системы государства, а также факторы и меры, способствующие или препятствовавшие проведению преобразований в соответствии с этой идеологией.

Источниковая база исследования состоит из нескольких основных комплексов исторических источников:

Первую группу источников составляют документы государственных органов Российской империи. Такие источники позволяют раскрыть условия и правовые основы работы государственных органов и политических партий. Речь идет, прежде всего, о таких документах, как свод Основных государственных законов Российской империи[94],избирательных законах, Манифест 17 октября «Об усовершенствовании государственного порядка», положения об учреждении Государственной Думы и Государственного Совета, стенографические отчеты Государственной Думы I, II, III и IV созывов и прочие документы[95].

Ко второй группе источников относятся документы политических партий, в данном случае это документы партии «Союз 17 Октября». Среди них присутствуют программные документы партии, материалы трех общепартийных съездов, предвыборные воззвания и листовки, речи выступлений членов партии, постановления и протоколы заседаний ЦК, брошюры на определенные темы, волнующие партию, а также протоколы собраний и конференций[96]. Особое место в этой группе занимает двухтомное издание документов и материалов по истории изучаемой партии[97]. Правда, программа партии 1907 года не нашла своего отражения в этом сборнике, поэтому ее текст, в части государственного устройства и судебной системы, впервые публикуется в данной работе[98].

К третьей группе относится печать партии октябристов. Печать бывает периодической и непериодической. Несмотря на то, что непериодическая печать (листовки) выпускалась партией в больших количествах, в настоящем исследовании этот тип источника задействован мало, поскольку дает лишь рамочное отображение идей партии, в которых проводится мысль о том, что Союз всегда стоял за созидательную работу в Государственной Думе. В работе больше была задействована партийная периодическая печать. Октябристы издавали множество наименований газет, однако мы выделим самые основные и массовые партийные издания, как «Голос Москвы», «Слово», «Известия «Союза 17 октября», «Новое время».

К четвертой группе относятся материалы лидеров партии октябристов и государственных деятелей Российской империи[99]. В октябристской среде было мало теоретических деятелей, поэтому источники этой группы представляют собой записи публичных выступлений и речей членов партии. Среди таких документов можно назвать , например, речи и выступления А.И. Гучкова, В.М. Петрово-Соловово, М.В. Красовского и других видных деятелей партии, их брошюры и воспоминания. Отметим, что объем материалов мемуарного характера по теме не столь несущественен. Почти никто из членов партии не стремился обобщить комплекс своих теоретических воззрений и взглядов, высказанных за время политической деятельности, в виде публикации своих воспоминаний. Однако, здесь можно упомянуть и воспоминания государственных деятелей - министра финансов В.Н. Коковцева и материалы председателя Совета министров П.А. Столыпина. Документы из данной группы позволяют вывести личностную характеристику лидеров партии и государства, и взглянуть на историческую ситуацию, в некоторой степени, с учетом их точки зрения.

Пятую группу источников составили материалы фондов Государственного Архива Российской Федерации (ГАРФ)[100]. Подавляющая часть документов, отражающих деятельность партии и ее воззрения на государственные проблемы сосредоточена в фонде «Союза 17 Октября» № 115 и в персональном фонде А.И. Гучкова №555 ГАРФ. Некоторое количество документов партии из фондов Государственного архива Российской Федерации № 115 и №555 вводятся в оборот впервые.

Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, приложений.

 

Глава 1. Характеристика государственного строя Российской империи в начале ХХ века

 

§1. Основные изменения в государственном строе России (Основные законы 1906 года)

К началу ХХ века Российская империя подошла со множеством накопившихся социально-экономических и политических проблем. Напряженность всей ситуации отразилась в трех революциях, которые произошли в течение первых двух десятилетий прошлого века. Первые революционные события, совершившиеся уже в 1905-1907 годах в результате сохранявшихся неразрешенных в обществе противоречий, повлекли за собой начало весьма глубоких изменений во всех сферах его жизни.

 Естественно, острое положение дел не было обусловлено случайным стечением обстоятельств. Существовал ряд причин, в результате которых подобные события стали возможными.

Ход развития Российской империи с 1860-х годов во многом определялся результатами реформ Александра II, которые в историографии были прозваны «великими либеральными реформами». Отмена крепостного права и освобождение крестьянства, военная, земская, городская и судебная реформы, несомненно, были шагом вперед в деле поддержки процесса модернизации России, однако механизмы проведения и результаты этих реформ в реальной жизни оказались половинчатыми и непоследовательными. В пореформенный период продолжало сохраняться большое количество рудиментов, характерных для предыдущей эпохи.

В экономическом плане реформы привели к бурному росту промышленности и строительства, созданию новых отраслей хозяйства, складыванию промышленных регионов, появлению новых городов и лиц наемного труда[101] и прочим значимым последствиям. С другой стороны сохранялось господство помещичьего землевладения при малоземелье освободившихся крестьян, продолжавших выплачивать выкупные платежи. Характер сельского хозяйства оставался экстенсивным с массой пережитков дореформенного времени. В деревне сохранялась сельская община. Кроме этого, в сфере промышленности оставалось в силе множество законов, административных процедур, мешавших активному развитию предпринимательства. К таковым можно отнести, например, разрешительную систему учреждения акционерного общества[102] и прочие меры. В конце 1890-х экономический рост был прерван начавшимся кризисом и последовавшей за этим монополизацией промышленности, что привело лишь к дальнейшему углублению противоречий. Очевидной оказалась однобокость экономического развития страны.

В области гражданских правоотношений сохранялся сословный строй, крестьянство продолжало оставаться в неравном положении по отношению к другим сословиям. Самодержавие не признавало за подданными наличие основных общественно-политических прав и свобод, сохраняло дискриминационное законодательство в сфере национальных отношений и конфессиональных вопросах[103].

Не затронутой в процессе реформ оказалась политическая сфера. Александр II осознавал необходимость обновления самодержавного строя, хотя отказывался даже от таких малейших в нем изменений, как введение в законосовещательный Государственный Совет выборных представителей[104]. Страна управлялась административно-бюрократическими, авторитарными методами[105]. Продолжали сохраняться ограничение полномочий и сильное влияние администрации в местном самоуправлении и судебной системе, стеснение дозволенных механизмов общественной деятельности[106]. Иными словами, в пореформенный период той областью, где не было проведено реформ, оставалась политическая система государства. В России продолжала сохраняться абсолютная (неограниченная) самодержавная монархия, что являлось дестабилизирующим и сдерживающим фактором в общественном развитии.

К началу 1900-х годов в модернизационном процессе были почти истощены те стимулы, которые были вызваны позитивными изменениями в ходе реформ 1860-1870-х годов. В различных сферах жизни трансформация протекала с разными темпами. Политическая область отставала от общего трансформационного процесса. Это вызывало протест различных социальных сил, усиливало общую политизацию общества. Проблемы в политической сфере углублялись неразрешенными аграрным вопросом, рабочим вопросом, конфликтами в сфере межнациональных и конфессиональных отношений и прочими проблемами.

Перед властью снова встал вопрос о необходимости следующего этапа реформ в политической и иных областях и поиска общественных сил, в союзе с которыми можно было проводить такие преобразования. В противном случае назревшие коллизии могли привести к революционному их разрешению народными массами «снизу» с высокой вероятностью применения насилия[107].

С 1901 по 1904 год Российская империя действительно находилась в предреволюционных условиях. В этот период росло количество стачек с политическими требованиями (53% от всего числа стачек)[108], общее количество рабочих, участвовавших в стачках и забастовок достигло 530 тысяч человек[109]. Активизировалось крестьянское и студенческое движение, появились столкновения на национальной почве.

В это же время, как часть освободительного движения начинает усиливаться либеральное движение. Наряду с земским либерализмом, который стал созывать свои нелегальные съезды, возник иной тип либерального движения - «новый» либерализм, основой которого были группы интеллигенции, объединявшейся вокруг печатных изданий («Русские ведомости», «Вестник Европы», «Освобождение»). Новый либерализм был радикальнее земского и учитывал необходимость проведения как социальных, так и политических преобразований. Постепенно между земцами и представителями нового либерализма стали налаживаться связи. В 1903 году в среде земского либерального движения конституировалась организация «Союз земцев-конституционалистов», а в 1904 году был создан леволиберальный «Союз Освобождения»[110]. Впоследствии эти две организации объедились и составили основу конституционно-демократической партии. Кроме этого, в среде земского движения имелось консервативное «меньшинство», которое вскоре и составило основу право-либеральной партии «Союз 17 октября».

С началом в январе 1904 года русско-японской войны общественные силы были на время несколько отвлечены от политической борьбы. Однако после череды поражений российской армии и флота в этом конфликте, недовольство правительством стало снова нарастать. Либеральное освободительное движение вновь начало наращивать свою активность. Наибольшее общественное внимание привлекли к себе банкетные кампании либералов, в ходе которых под видом банкетов по случаю 40-летия судебной реформы 1864 года выдвигались политические требования[111], антимонархические лозунги, распространялись оппозиционные прокламации.

В критических условиях самодержавная власть проявила свою неспособность к выработке политического и социального компромисса, проведение новых реформ всячески задерживалось. В обстановке широкого общественного подъема был издан Высочайший указ от 12 декабря 1904 года «О предначертаниях к усовершенствованию Государственного порядка»[112], подготовленный министром внутренних дел П. Д. Святополком-Мирским и намечавший проведение конституционных реформ. Данная мера не удовлетворила российскую общественность, поскольку подписанный императором указ не содержал пункта о созыве органа из выборных представителей от народа. Этот пункт был убран из проекта указа в самый последний момент[113].

Начавшаяся через месяц Первая российская революция заставила самодержавие пойти на проведение ряда изменений в различных областях общественно-политической жизни. Отметим, что вопрос о реформировании политической системы был одним из наиболее острых. Политические антимонархические и антиправительственные требования выдвигались от 50 до 70 % забастовщиков[114].

Находясь под сильным общественным давлением самодержавие произвело значительные перемены в политическом строе Российского государства. В феврале 1905 года было принято решение о создании нового для самодержавия государственного органа – выборной законосовещательной Государственной Думы[115], что было затем подтверждено Манифестом об учреждении Государственной Думы от 6 августа 1905 года[116].

Всероссийская октябрьская политическая стачка, проходившая под радикальными антимонархическими лозунгами, внесла дальнейшие коррективы в дело преобразования политического строя. Николай II был вынужден издать Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка»[117], наделявший будущую Государственную Думу уже законодательными полномочиями. Избирательные права были расширены на «те классы населения, которые ныне совсем лишены избирательных прав»[118]. В декабре 1905 года по новому избирательному закону избирательные права стали распространяться и на часть рабочих крупных и средних предприятий[119]. Также устанавливалось, что никакой законопроект не мог быть одобрен без его предварительного рассмотрения и утверждения Государственной Думой[120]. Император перестал быть единственным субъектом, определяющим законотворческий процесс.

Самым важным для зарождения российской многопартийности оказалось то, что власть, признав свободу собраний и союзов, наконец осмелилась легализовать создание партий и общественных союзов, что было позже закреплено в статье 80 новой редакции Основных Государственных Законов от 23 апреля 1906 года. Она гласила, что «российские подданные имеют право образовывать общества и союзы в целях, не противных законам…»[121].

Вскоре после публикации Манифеста 17 октября в противовес будущему законодательному органу было создано объединенное правительство – Совет министров. На Совет министров возлагалось направление и объединение действий главных начальников ведомств (министров) по предметам как законодательства, так и высшего государственного управления[122]. Совет министров стал новым высшим государственным органом, подчинявшимся напрямую императору. Первым председателем Совета министров оказался С.Ю. Витте, подготовивший «Всеподданейший доклад о необходимости реформ в государственном строе России»[123]. В нем он описывал свое видение пути либеральных преобразований и принципов, которыми должна руководствоваться власть при проведении запланированных реформ. Среди таких принципов называлась «прямота и искренность в утверждении даруемых населению благ гражданской свободы». С.Ю Витте в своем докладе признавал, что Россия к настоящему моменту «переросла форму существующего строя. Она стремится к строю правовому на основе гражданской свободы»[124].

В декабре 1905 года оказался пройден пик революции, протестное движение стало ослабевать, хотя оставалось достаточно активным. Общественность ожидала созыва Государственной Думы. Самодержавие же стремилось обезопасить себя и не упустить контроль над органом народного представительства. С этой целью и в силу изменения статуса Думы по Манифесту «Об усовершенствовании государственного порядка», власть разработала нормативный акт, закрепляющий новое положение дел в данной сфере. Этим законодательным актом стал Манифест от 20 февраля 1906 года «Об изменении учреждения Государственного Совета и о пересмотре учреждения Государственной Думы»[125]. Манифест от 20 февраля 1906 года преобразовывал законодательное народное представительство в двухпалатный орган путем превращения Государственного Совета во вторую законодательную палату, половина членов которой формировалась путем выборов от корпораций. Важным условием для контроля над народным представительством стало то, что обе палаты созывались и распускались только указами императора, а не в соответствии с установленным законом. Законодательный процесс, по Манифесту, состоял из трех этапов (первые два – рассмотрение в Государственной думе и Государственном совете проекта закона) и был поставлен в зависимость от воли императора. Последний этап законодательного процесса подразумевал рассмотрение императором закона и его подписание. Государственная Дума не могла, таким образом, полностью реализовать свое право без одобрения Государственного Совета и императора[126].

Представители либеральных партий, в том числе члены «Союза 17 октября» раскритиковали данный акт самодержавия, поскольку этот Манифест, по их мнению, пренебрегал принципами Манифеста 17 октября и воздвигал перед Государственной Думой консервативный бюрократический орган, который мешал бы проявлению народной воли в деле усовершенствования государственного строя и работе народного представительства в целом[127].

Власть не остановилась на этом и вскоре – 23 апреля 1906 года, за несколько дней до созыва заседания I Государственной Думы, опубликовала новый Свод Основных государственных законов[128]. Проект Основных законов составлялся с учетом концепций ранее разработанных конституционных проектов российских либералов.

Основные государственные законы Российской Империи от 23 апреля 1906 года закрепляли обновленные основы государственного и общественного устройства, права и обязанности верховной самодержавной власти, российских подданных, статус Госсовета и Думы, статус Совета министров и отдельных министров. Эти законы, несомненно, содержали ряд прогрессивных черт в политической и иных сферах. Российское государство, согласно Законам, оставалось государством монархическим[129]. Глава первая Законов раскрывала новую сущность самодержавной власти. Вся верховная власть продолжала принадлежать императору, хотя, безусловно, она перестала быть абсолютной. Законодательная власть в стране с этого момента должна была осуществляться императором вместе с Государственным Советом и Государственной Думой. Никакой закон не мог вступить в силу без одобрения Государственной Думой, Государственным Советом и утверждения его императором. Однако, в ведении верховной власти оставался широкий круг полномочий[130]. Хоть император отказался от титула «неограниченный», в сфере его полномочий оставались «почин по всем предметам законодательства, назначение высших государственных чиновников и министров, руководство внешней политикой, армией и флотом, чеканка монеты, объявление войны и мира, осуществление судопроизводства, пожалование титулов[131], орденов и прочих государственных знаков отличия[132]. Государственной Думе и Государственному Совету, согласно статье 107 Законов, запрещалось вносить любые поправки в новую редакцию Основных законов. Право пересмотра Основных законов оставалось только за императором.

Следующие пять глав описывали положение императорской фамилии, престолонаследие, вступление на престол, коронование и прочие связанные с этим аспекты. Седьмая глава говорила о положении в религиозной сфере.

Наиболее примечательной является глава восьмая, описывающая права и обязанности подданных российской империи. Впервые на уровне Основных законов были утверждены такие права, как неприкосновенность личности, жилища, собственности, свобода слова, собраний и союзов, места пребывания и прочее.

В следующих главах описывались новые правила законодательного процесса, порядок работы вновь созданного народного представительства[133] и полномочия Совета министров и отдельных министерств. Согласно Основным законам, министры несли ответственность исключительно только перед императором[134].

Таким образом, формально верховная самодержавная власть стала ограниченной, поскольку в этой редакции перечислялся круг императорских полномочий, чего не было в прежней редакции Свода законов, когда монарх оставался неограниченным. После издания новых Основных законов в России стала выстраиваться дуалистическая монархия с ограниченными компетенциями представительных органов[135]. Сложилась парадоксальная политическая система, которую в иногда называют «самодержавной конституционностью»[136] или «думской монархией»[137].

Левый фланг либерализма, представленный кадетами, выразил крайнюю неудовлетворенность Основными законами. Правые либералы в лице «Союза 17 октября» поначалу тоже высказали свое недовольство и раскритиковали правительственные шаги. Они констатировали, что новые Основные законы препятствуют должному взаимодействию исполнительной власти и народного представительства, ограничивают его права, а также «создают существенные препятствия для дальнейшего мирного усовершенствования начал конституционной монархии»[138]. Совещание партии, проходившее в Петербурге 25-29 апреля 1906 года, даже приняло решение о направлении ходатайства императору с предложением пересмотра новых Основных законов. Впрочем, впоследствии право-либеральная партия встала на путь почти полной поддержки норм, закреплённых в новой редакции Законов.

Несмотря на признание новых принципов, партия все же не отрицала необходимость дальнейшего усовершенствования и изменения некоторых аспектов политической системы. Октябристы предлагали пересмотреть положения в таких областях, как определение титула и статуса российского императора, механизмы изменения Основных законов, устройство народного представительства и его бюджетные и контрольные права, взаимоотношение народного представительства с правительственными чиновниками и министрами, ответственность правительства, ответственность отдельных министров, главноуправляющих отдельными частями и чиновников на местах, роль институтов государства в экономической жизни. Кроме этого, не одобрял «Союз 17 октября» и то, что устройство, полномочия и развитие местного самоуправления и множество аспектов функционирования судебной системы продолжали регулироваться законами, принятыми еще в эпоху «контрреформ» 1880 – начала 1890-х годов XIX века[139]. В связи с этим, партия «Союз 17 октября» решила выработать свои предложения по преобразованию сложившейся политической системы в России, которые затем должны были ими реализовываться посредством законодательной работы в Государственной Думе. Предполагаемые изменения оказались отражены во втором программном документе партии октябристов, выступлениях членов партии и иных партийных документах и материалах.

 

§2. «Союз 17 Октября» в партийно-политическом спектре страны

 

Монопольное право на управление государственными делами в течение долгого времени принадлежало самодержавной власти. Самодержавие поддерживало общественную жизнь деполитизированной, оставляя за собой конечное право на определение вектора развития политики и идеологии в стране. В таких условиях любые политические союзы, партии и организации могли вести свою деятельность находясь только на нелегальном положении. Подобные обстоятельства, помимо прочих, обусловили позднее начало формирования партийной системы в России.

Борьба против самодержавия в конце XIX века определила появление сначала внесистемных радикальных революционных партий[140]. Социальные силы иных взглядов, например либерального, существовали в организациях, созданных самой монархией: земствах, научных обществах и прочих институтах. Консервативный же фланг, в общем, не имел потребности в создании своей политической организации. Главным инициатором партийного оформления часто являлась интеллигенция – образованная страта общества, а не широкие народные массы. Вследствие этих и некоторых других причин некоторые исследователи склонны считать, что многопартийность в России «висела в воздухе», оставалась без твердой опоры[141].

Непосредственным толчком к формированию партийной системы была резко обострившаяся в октябре 1905 года революционная ситуация, результатом которой стало издание Манифеста «Об усовершенствовании государственного порядка» от 17 октября 1905 года.[142]. Содержащееся в нем право на создание собраний и союзов считалось завуалированным дозволением власти создавать политические партии. Для либеральных и консервативных кругов это событие стало поворотным моментом в деле образования их собственных политических партий.

Первыми партиями либерального фланга стали зародившиеся в октябре 1905 года Конституционно-демократическая партия и Партия правового порядка. Крупная российская буржуазия и консервативное крыло земских деятелей вскоре пошли на создание своей партии, названной «Союзом 17 Октября» в честь одноименного Манифеста.

«Союз 17 Октября» стал оформляться на основе группы «меньшинства» земско-городских съездов. Ранее консервативное крыло земских съездов, лидером которого был Д.Н. Шипов оказывалось в меньшинстве из-за позиции по основному политическому требованию – созыву народного представительства. «Шиповцы» настаивали на введении лишь законосовещательного выборного учреждения, формируемого путем избрания депутатами на губернских земских собраниях, тогда как большинство стояло за введение законодательного выборного органа, избираемого всеобщим голосованием[143]. Значительная часть земских деятелей в своих взглядах стала переходить на позиции более радикального «Союза Освобождения».

Наиболее заметно расхождение между двумя земскими течениями проявилось на ноябрьском земско-городском съезде (6-8 ноября 1905 года) по вопросу об отношении к правительству С.Ю. Витте и его политике. «Меньшинство» земских делегатов высказывалось за безоговорочную поддержку правительства, в отличии от не желавшего содействовать власти «большинства», которое недавно оформилось в партию кадетов (Народной свободы). В этих условиях «меньшинство» земско-городского съезда решило, что после публикации Манифеста в стране были созданы условия для движения к конституционной монархии, и приступило к образованию собственной партии[144]. Уже в ноябре 1905 года параллельно с выработкой программных установок происходило создание руководящих органов – Московского и Петербургского отделов ЦК Союза. Первый вариант партийной программы был опубликован 9 ноября в газете «Слово». Затем было выпущено воззвание «Союза 17 октября», которое содержало в себе основные положения программы. Воззвание было подписано в Санкт-Петербурге 10 ноября президентом Вольного экономического общества П.А. Гейденом, председателем Московской губернской земской управы Д.Н. Шиповым, управляющим Московского учетного банка А.И. Гучковым, который с этого момента стал лидером партии, и другими деятелями. 14 ноября оно было подписано в Москве членом Государственного совета бароном П.Л. Корфом, санкт-петербургским губернским предводителем дворянства В.В. Гудовичем, томским губернатором Г.Г. Лерхе, братом будущего премьер-министра П.А. Столыпина А.А. Столыпиным и другими членами партии. Всего среди подписавшихся под воззванием было 33 члена ЦК партии первого состава[145].

Программные принципы «Союза 17 октября» не оставались статичными на протяжении всего существования партии, хотя вносимые в них изменения не меняли сущность убеждений этой партии. Процесс выработки программы прошел несколько этапов. Первый период охватывал время от публикации первого варианта программы партии в ноябре 1905 года до I съезда партии в феврале 1906 года, на котором была утверждена основная программа Союза. Следующий период – время от созыва первой Государственной Думы до II съезда партии в мае 1907 года, где была окончательно принята вторая, постатейная программа партии. Затем происходила конкретизация положений в ходе двух партийных конференций (в 1907 и 1913 году) и на III съезде партии в октябре 1909 года.

Следует заметить, что самым демократичным разделом программы была ее вторая часть, в которой содержались характерные для либеральных партий требования в области гражданских прав (свобода совести, слова, собраний, союзов, неприкосновенность личности и жилища и проч.)[146].

Интересно отметить точку зрения П.Н. Милюкова о сущности «Союза 17 октября». По его мнению, в соответствии с ранее названной классификацией партий, октябристы относились к движению «буржуазного конституционализма»[147]. Такая партия, как «Союз 17 Октября», считал П.Н. Милюков, объединяла верхний слой российской буржуазии и желала вступить в союз с существовавшей бюрократической системой - государственным аппаратом самодержавной Российской империи. То есть, он относил октябристов к числу тех, кто не собирался кардинально реформировать политической строй, хотя и отмечал, что они являлись более прогрессивной партией по сравнению с монрахическими партиями. Кроме этого, в работе «Год борьбы»[148] он обличал партию в том, что ее цель – «не допустить движения вперед в деле обновления государственного строя, не допустить республиканской формы правления и всячески удерживать ту степень свобод, которая была достигнута с изданием Манифеста 17 октября»[149]. Манифест 17 октября, по его мнению, стал лишь «прикрытием для тех элементов, которые больше всего старались, чтобы этого манифеста не было»[150].

Действительно, характерной чертой «Союза 17 Октября» с самого начала было наличие в нем множества представителей земско-дворянских и примкнувших к ним торгово-промышленных и финансовых кругов[151]. Лидером дворянско-землевладельческого социального слоя был Д.Н. Шипов, а торгово-промышленную группу персонифицировали представители московской купеческой династии - братья Гучковы. Кроме А.И. Гучкова и его братьев, в партии состояли такие крупные предпрениматели как, например, совладелец Рутченковского горнопромышленного общества, председатель акционерного общества «Продуголь» Н.С. Авдаков, председатель правления Волжско-Камского банка А.Ф. Мухин, глава товарищества нефтяного производства «Бранобель» Э. Л. Нобель, владельцы «Товарищества мануфактур П.М. Рябушинского» братья Рябушинские, председатель правления торгового дома «П. Беляева и наследники» С.П. Беляев, владелец крупнейших сибирских каменноугольных копей Л.А. Михельсон, член совета Госбанка А.А. Ильин, председатель акционерного общества «Новая Бавария» И.А. Дурдин, совладелец промышленного и торгового товарищества «Владимир Алексеев» С.И. Четвериков, член правления Петербургского-Тульского поземельного банка Н.А. Витте и другие. Существовал также третий слой – дворянско-бюрократический (чиновнический), наиболее яркими представителями которого были барон П.Л. Корф и тайный советник М.В. Красовский.

Говоря о социальном составе Союза, нужно сказать, что, как правило, в него вступали люди зрелые, получившие образование и обладающие высоким общественным положением. Усредненный социальный портрет октябриста можно описать следующим образом. Это мужчина пятидесяти лет с высшим образованием (юридическим или гуманитарным вообще), дворянин либо купец, чиновник V-VIII классов, член совета банка или акционер предприятия, землевладелец, житель земской губернии[152].

Среди рядовых членов партии, оценивая по критерию их имущественного положения, процент владельцев торгово-промышленных заведений мог доходить до 25,0 %[153]. Крупные дворяне-землевладельцы составляли 12,65 % рядовых членов партии, землевладельцы средней руки – 35 %. Правда, в руководящих органах партии соотношение менялось уже в пользу дворян (33 %), а не владельцев предприятий (11,77 %). По роду занятий же, большинство в партии были чиновниками (48,96 %) либо руководителями (не владельцами) предприятий и банков (14,2 %).

Еще одной особенностью партии было то, что октябристы не привлекали в свои ряды выходцев из крестьян и рабочих, хотя отдельные представители этих страт, несомненно, были. Вследствие этого, партия была лишена прочной связи с широкими массами населения страны. Формально же партия считалась общероссийской и заявляла, что в нее может вступить любой согласный с программой и ценностями партии.

Уже исходя из того, что партия не стремилась привлекать в свои ряды широкие народные массы, можно предполагать, что она не могла ставить перед собой в качестве политической цели реализацию интересов тех слоев, численность которых в ее рядах стремилась к нулю.

Распространенное же вступление в ряды данной партии представителей, как мы сейчас бы выразились «крупного бизнеса», позволяет при изучении октябризма предположить, что представители «бизнеса» пытались оказать давление на власть с целью корректировки ее политики для получения возможности широкого развития и вкладывания своих средств в проекты внутри страны, ограждения себя от политических рисков.

С одной стороны, усилив свою экономическую и социальную роль к началу ХХ века, торгово-промышленная и финансовая буржуазия[154] оставалась без весомых рычагов прямого воздействия на власть и без возможности защиты своих интересов перед этой властью. Существующая общественная система не предусматривала наличия активного двустороннего диалога власти и различных слоев общества. С другой стороны, при поддержке власти создавались торговые съезды, предпринимательские союзы, биржи, общества торговли и промышленности и другие представительные и совещательные организации, однако их компетенции ограничивались вопросами экономической политики[155]. Для более же полного и последовательного влияния со стороны социальных сил на политику власти в масштабах всей страны и в разных сферах жизни специального общественного механизма не существовало.

Стоит сказать и об организационных особенностях «Союза». Партия обладала сетью местных отделений. Большинство партийных отделений были сосредоточены в земских губерниях европейской части России, в местах с развитым дворянским землевладением. По мере приближения к неземским и национальным окраинам число отделов «Союза 17 октября» стремительно снижалось. В сельской местности по всей стране было меньше полусотни отделов. Всего в революционные годы оформилось 260 отделов партии[156]. Новые отделы партии открывались быстро в период революции, и, особенно, перед выборами в Государственную Думу. Ю.Н. Милютин в январе 1906 года писал, что провинциальные отделения возникают сами собой, как грибы после дождя[157]. После участия в выборах в Государственную Думу число местных комитетов могло несколько снижаться. Местные отделения, согласно партийному уставу (п. 13), пользовались весьма широкой автономией[158]. Численность партии в эти годы, по современным подсчетам, составляла примерно 75-77 тысяч человек[159]. Однако нужно упомянуть, что уставом партии октябристов в «Союз 17 октября» могли вступать иные политические партии и организации, разделявшие положения программы «Союза». Отсюда, число членов партии могло расти косвенным образом. За все время к октябристам присоединились двадцать три политические организации, разделявшие цели программы «Союза». После третьеиюньского переворота 1907 года, однако, начался организационный развал партии. Количество местных отделений сократилось более чем в двое и этот процесс не прекращался. Многие местные комитеты продолжали существовать номинально, числившись в документах, но в реальности оказывавшихся бездеятельными[160].

Устав партии допускал наряду с членством в «Союзе 17 октября» параллельное пребывание в других партиях, что было нехарактерно для других российских партий тех лет. Членство в партии не накладывало обязательств на человека по выполнению партийных поручений или внесению регулярных денежных взносов, что создавало для партии долгое время заметные финансовые проблемы. Руководство партии часто задавалось вопросом: «откуда взять денег»[161]? Может быть, члены партии не до конца верили в осуществимость своего дела, либо предпочитали действовать автономно. В любом случае, проблема слабой финансовой дисциплины оставляет немало вопросов по этому поводу.

В общем, организационно «Союз» был задуман как объединение или коалиция всех партий правого центра, принимающих основные постулаты программы октябристов. Исходя из этого, структура партии оказывалась непрочной. Широкая автономия местных отделов[162] и постоянное расширение прав местных организаций партии ослабляло внутреннюю дисциплину и снижала эффективность партийных политических кампаний.

Одним из самых значимых вопросов, на который обращала свое внимание партия весь период своего существования, был вопрос о структуре и характере политической системы в России. Этот вопрос затрагивался в первых двух программах партии, иных партийных материалах. Отдельным положениям этого вопроса уделялось больше внимания в революционный период, другие аспекты этой проблемы поднимались партией уже в период третьеиюньской монархии. Главным оставалось то, что октябристы, приняв новые Основные государственные законы и вскоре вынужденно согласившись с третьеиюньский переворотом как актом государственной необходимости[163], все равно имели свои определенные подходы к усовершенствованию политического строя и не отказывались от требований его планомерного изменения в части, противоречащей их установкам. Существующие государственные институты действительно имели огромный потенциал для реформирования, считала партия[164]. Следовательно, самодержавие должно было продолжить новый раунд реформ, начатый в 1905 году, если оно не хотело спровоцировать новую революцию. Себя же октябристы видели в роли последователя, помощника и советника власти в этом деле. Это отражалось и в их представлении об обоюдном торжественном договоре с властью, проистекающем из Манифеста 17 октября. А.И. Гучков понимал его как «акт молчаливого, но торжественного договора между исторической властью и русским обществом, договором о лояльности. Манифест 17 октября был актом доверия к народу со стороны верховной власти; октябризм явился ответом со стороны народа – ответом веры в (существующую) верховную власть»[165]. Далее А.И. Гучков пояснял, что исходя из того, что это был обоюдный договор – из него вытекали двусторонние обязательства. Со стороны власти – обещание общего преобразования России, в том числе в области развития конституционных начал в политическом строе, а со стороны октябризма – обязанность обеспечения как можно более широкой поддержки в обществе данных правительственных реформ. Предложения реформ, по замыслам октябристов, естественно, должны были исходить от них через Государственную Думу и затем приниматься императором и исполнительной властью к воплощению. Подобное понимание подкреплялось верой в готовность власти к сотрудничеству с обществом и к собственным изменениям. Пока власть показывала или, хотя бы, делала вид, что была готова проводить конституционные начала в жизнь, октябристы оставались лояльны правительству. Однако, когда началось явное нарушение со стороны власти этого принципа в начале 1910-х годов, и в особенности после гибели П.А. Столыпина, октябристы стали постепенно отходить от проправительственного курса, вскоре в партии началась дезорганизация, что заврешилось последующим расколом фракции из-за вопроса об отношении к власти в конце 1913 года. Летом 1915 года и вовсе остановилось издание главной октябристской газеты «Голос Москвы», через некоторое время прекратил свою деятельность и центральный комитет партии.

В этом плане представляется разумным проанализировать содержание одного из двух существовавших вариантов теоретической либеральной субмодели политического преобразования России[166], который был разработан, как считает В.В. Шелохаев, право-либеральной партией «Союз 17 октября», составлявшей вместе с партией кадетов российское либеральное движение. Основным источником, дающим наиболее развернутое представление о концепциях политического преобразования России являются два доктринальных документа – политические программы партии. Первая программа была утверждена на I Всероссийском съезде делегатов «Союза 17 октября» 8-12 февраля 1906 года. Вторая, постатейная программа партии была принята на II Всероссийском съезде делегатов «Союза 17 октября» незадолго до третьеиюньского переворота, в мае 1907 года. Некоторые вопросы, не относящиеся к устройству высшей власти и не отраженные в программных документах были отображены в документах и материалах III и IV-го съездов (конференции) партии. Положения и мысли, развивающие и конкретизирующие содержание партийных программ и материалов съездов по разным вопросам отражены в иных привлекаемых к исследованию источниках.

Таким образом, сложившаяся в России общественно-политическая ситуации в начале ХХ века требовала дальнейшего проведения реформ во всех сферах жизни общества. Наиболее критической ситуация оставалась в политической сфере, поскольку именно эта сфера не была затронута в ходе либеральных реформ второй половины XIX века. Собственно, это обстоятельство было одним из факторов начала Первой российской революции. Власть сопротивлялась проведению реформ в политической системе государства в течение долгого времени. За это время в Российской империи организовалось множество нелегальных радикальных политических обществ, требовавших изменения в государственном строе. В начале ХХ века сложилось и либеральное оппозиционное движение, которое активно проявляло себя накануне революции 1905-1907 годов. Однако оно не отличалось однородностью в политических взглядах. В конце 1905 года представители либеральной оппозиции конституировались, в силу существовавших среди них идейных разногласий, в несколько политических партий. Одной из главных новообразованных партий стал «Союз 17 октября». «Союз» занял право-либеральные позиции на политической сцене, предложив собственный вариант преобразования политического строя. Главной целью партии стало попадание в будущую Государственную Думу для реализации своих предложений. В 1906 году власть издала обновленную редакцию Свода Основных законов, утвердив новые начала государственного строя. «Союз 17 октября» и другие либеральные партии обнаружили в Основных законах множество неудовлетворительных для себя положений и не считали, что издание властью новой редакции Основных законов означает прекращение изменений в политической области. Поэтому они продолжили выработку теоретической модели переустройства уже обновленной системы в надежде повлиять на ситуацию. Этим занималась и интересующая нас партия «Союз 17 октября», чья субмодель оказалась своеобразной в силу, как может показаться, большего конформизма со сложившимися политическими условиями, в отличие от других оппозиционных партий.

 

 

---

Дата добавления: 2019-07-15; просмотров: 262; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!