НОВОМУЧЕНИКИ И ИСПОВЕДНИКИ РОССИЙСКИЕ. 12 страница
Страждущие от наваждения нечистой силы считали за непременное правило ставить пред иконою св. Параскевы Пятницы свечи в надежде получить свободу от нечистого духа. Цветы, травы и другие привески к образу св. Параскевы Пятницы также почитались у русских людей одним из самых действенных врачебных средств и потому сохранялись с году на год как весьма важное целебное снадобье. В случаях какой-либо болезни русские варили его в воде и этим отваром поили одержимых разными болезнями. Св. Параскева Пятница считалась также покровительницею брака , и в этом случае ее ставили в близком отношении к Покрову . «Матушка Пятница-Параскева! — молились в старину девицы, — покрой меня поскорее», т. е. пошли скорее жениха, и т. п. Наконец, св. Параскеве русские приписывали покровительство над торговлей, и от ее имени известны у нас исстари так называемые пятницкие торги и ярмарки. В древности на городских торжищах ставилась икона св. Параскевы Пятницы как покровительницы торговли. Иногда св. Параскева представлялась нашим предкам в грозном виде. В Стоглаве говорится, что «по погостам и по селам лживые пророки мужики, и женки, и девки, и старыя бабы, нагия и босыя, волосы отрастив и распустив, трясутся и убиваются, и говорят, что им являются св. Пятница и Настасия и велят им, чтобы они заповедали христианам каноны засвечивати». Женщины эти, — как замечает далее Стоглав, — «и заповедывают христианам в среду и пятницу ручнаго дела не делати, и не прясть, и платья не мыть, и каменья не разжигати, и иные заповедают богомерзкие дела делать, противныя Божественному Писанию». Во многих местах нашего отечества вплоть до XIX в. по пятницам женщины не пряли, не варили щелока, не стирали белья, не выносили из печи золы. Крестьяне не пахали, не боронили, почитая эти работы в день св. Параскевы за большой грех.
|
|
|
В Малороссии крестьяне рассказывали, что в пятницу ходит по селам св. Пятница, вся исколотая иглами и изверченная веретенами, так как много есть на земле нечестивых женщин, которые шьют и прядут в посвященные ей дни. Здесь в старину даже соблюдался особенный обряд, который обыкновенно совершался в честь св. Пятницы. Духовный Регламент замечает, что в Малороссии, в полку Стародубском, «водят женку простоволосу, под именем Пятницы; а водят в ходе церковном, и при церкви честь оной отдает народ и дары с упованием некия пользы». На Руси в честь св. Параскевы наблюдались особые 12 пятниц, которые назывались обыкновенно временными, именно: 1–я пятница — в первую неделю Великого Поста , 2–я — пред Благовещением , 3–я — на Вербной неделе, 4–я — пред Вознесением , 5–я — пред Троицыным днем, 6–я — пред Рождеством Иоанна Предтечи, 1–я — пред Ильею Пророком , 8–я — пред Успением , 9–я — пред архангелом Михаилом , 10–я — пред Кузьмою-Демьяном , 11–я — пред Рождеством Христовым , 12–я — пред Богоявлением.
|
|
|
Наши предки называли эти двенадцать пятниц именными оттого, что каждая из них носила название, например пятница Благовещенская, пятница Успенская и т. п.; ко всякой из них приурочивалось нашими предками какое-либо событие из ветхозаветной истории, как, например, о 1–й пятнице было сказано, что «в первый пяток месяца мартия Адам преступил заповедь Божию, и изгнан бысть из рая» и т. п. Каждой из пятниц приписывалась какая-либо особенная благодать, так, например: «Кто будет поститься первую из этих пятниц, тот будет избавлен от внезапныя смерти». Кроме того, в былое время также уважались так называемые обетные Пятницы, в которые наши предки с целью отвратить какое-либо бедствие зарекались работать, и т. п. Этих пятниц обыкновенно насчитывали девять: 1–я — Обжорная (на 3–й неделе Великого поста), 2–я — Страстная, 3–я — Спасовая, 4–я — Временная, 5–я — Разгульная, 6–я — Молебная, 7–я — Кающаяся, 8–я — Праздничная и 9–я — Девятая пятница. Какое значение придавали наши предки обетным пятницам, особенно, например, во время засухи, неурожая, падежа скота, появления червей, можно видеть из свидетельства наших древних памятников. Так, известно, что с целью празднования обетных пятниц в XVI в. писались заповедные записки; например, в 1590–98 крестьяне Товренской обл. «сговорились промеж собою и учинили заповедь на три года, чтобы в пятницу ни толчи, не молотити, ни камения жещи, а кто заповедь нарушит, на том доправить 8 алтын и 2 деньги».
|
|
|
Еще в честь св. Параскевы Пятницы праздновались девять торговых пятниц, которые обыкновенно следовали одна за другой в продолжение девяти недель после Пасхи . Более того, все 52 пятницы, как в древности, так и вплоть до XIX в., считались очень важны; в Малороссии, например, крестьяне держались того убеждения, что во всякую пятницу грешно работать и есть скоромное. Наконец, в честь св. Параскевы Пятницы в древнее время на перекрестках дорог ставили особенного рода столбы с изображениями св. Пятницы, которые и назывались ее именем. Памятники эти по своему значению были похожи на придорожные часовни или кресты и считались у наших предков священными и таинственными местами. Возле них древнерусский люд обыкновенно праздновал счастливую встречу с другом, отцом, сыном; тут же происходили последние расставания с отъезжающим в далекий путь; у этих же, наконец, пятниц девицы вымаливали себе хороших и добрых женихов.
|
|
|
Народные представления о Параскеве .Пятнице совершенно очевидно являлись результатом смешения древних языческих культов главного женского божества Мокоши , возможно и некоторых других, с почитанием великой христианской святой. При этом св. Параскеве стали приписывать свойства и качества ранее почитаемой Мокоши. Черты грозного и благодетельного языческого божества накладывались на образ смиренной священномученицы.
Против этих суеверных представлений не могла не выступить Православная Церковь. В Стоглаве все древнерусские суеверия относительно пятницы назывались «богомерзкими, прельщениями бесовскими». Патриарх Константинопольский в одной из своих окружных грамот 1589 к литовским епископам запрещал праздновать день пятницы наравне с воскресеньем. Самое сказание об известных 12 пятницах исстари относилось у нас к апокрифическим сказаниям. Что касается происхождения древненародного верования в Параскеву Пятницу как покровительницу торговли, то оно легко могло получить свое начало оттого, что в старину день пятницы служил торговым днем для сельских хозяев. Торговые пятницы особенно крепко держались в западной и отчасти южной России; можно думать, что в этом случае немалое влияние имело и то обстоятельство, что день этот служил кануном субботы, когда торг не производился по причине празднования евреями шабаша. Этих шабашей особенно опасались крестьяне северо-западной Руси и потому по пятницам закупали себе все, что нужно для хозяйства и в доме. Наконец, что касается так называемых пятниц-часовен, которые ставились в старину на Руси в честь Параскевы Пятницы, можно предположить, что они явились взамен некоторых дохристианских памятников. Именно в древнее время у нас на распутиях ставились столбы, чурбаны, истесанные болваны, мимо которых, как водилось, ни конный не проезжал, ни пеший не проходил без какой-либо жертвы. С введением христианства обычай ставить эти чурбаны, естественно, не мог оставаться долее, и потому наши предки старались заменить их подходящими сюда часовнями и столбами, в которых и ставилось изображение Параскевы Пятницы, покровительницы полей и плодородия.
Память вмц. Параскеве отмечается 28 октября/10 ноября.
И. К.
ПАРИН Василий Васильевич (5/18.03.1903–15.06.1971), русский физиолог, автор ряда мировых открытий в области физиологии, космической биологии и медицины.
ПАСХА (Воскресение Христа), главный праздник Православной Церкви, установленный апостолами в честь Воскресения Христа. Христиане, празднуя Пасху, торжествуют избавление через Христа всего человечества от рабства диаволу и дарование нам жизни и вечного блаженства. По важности благодеяний, полученных нами через Воскресение Христово, Пасха является «Праздником праздников и Торжеством из торжеств», почему и богослужение сего Праздника отличается величием и необычайной торжественностью.
Задолго до полуночи верующие, в светлых одеждах, стекаются в храм и благоговейно ожидают наступающего Пасхального Торжества. Священнослужители облачаются во весь светлейший сан. Перед самой полуночью торжественный благовест возвещает о наступлении великой минуты Светоносного Праздника Воскресения Христова. Священнослужители с крестом, светильниками и фимиамом исходят из алтаря и вместе с народом, подобно мироносицам, ходившим «ело рано ко гробу», обходят вокруг церкви с пением: «Воскресение Твое, Христе Спасе, Ангели поют на небесех, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити». В это время с высоты колокольни, как с небес, льется ликующий пасхальный трезвон. Все молящиеся идут с возжженными свечами, выражая тем духовную радость Светоносного Праздника.
Шествие останавливается у затворенных западных ворот храма, как бы у дверей гроба Христова. И здесь, по обычном возгласе, священник, подобно ангелу, возвестившему мироносицам у гроба о Воскресении Христовом, первый возглашает радостную песнь: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав». Эта песнь троекратно повторяется священнослужителями и хором.
После утрени сразу совершаются часы и литургия, при отверстых Царских вратах, которые открыты с начала заутрени и не затворяются целую неделю в знак того, что Иисус Христос навсегда отверз нам врата Небесного Царствия. На литургии читается первое зачало Евангелия от Иоанна.
В следующие дни Пасхи, после литургии, при колокольном звоне, бывают крестные ходы около церкви, в которых, как победный трофей, носится крест Христов. Этим верующие выражают свою радость и торжество о победе Иисуса Христа над смертью и адом.
Пасхальные песнопения поются в церкви до Праздника Вознесения Господня, который празднуется в сороковой день после первого дня Пасхи.
Во многих местах России день Воскресения Христова назывался Великим днем, так как существовало поверье, доказывающее величие и святость этого праздника, что после Воскресения Христова солнце не заходит в продолжение всей святой недели, и день великого праздника поэтому равняется семи обыкновенным дням. Ночь Великой субботы представляла чудное, величественное зрелище как в столицах, так и всюду на Руси, где только есть православные храмы. Сюда спешили через поля, через леса, по тропинкам, по дорогам православные, и опоздавшие попасть в переполненный уже народом храм располагались вокруг церквей в ожидании крестного хода . В Малороссии вокруг церквей разводились костры, в столицах все было иллюминировано, а на вышке колоколен церквей блестели зажженные факелы. Как только раздавался первый благовест большого колокола, в руках православных зажигались свечи. Духовенство шло в светлых ризах с крестами, хоругвями, иконами, и голос церковного хора возвещал радость великую: «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на небесех». В Новгороде, после того как, войдя крестным ходом в северные двери и пройдя против солнечного течения, архиерей знаменовал корсунские врата кадилом и отверзал их крестом, певчие пели: «Христос воскресе из мертвых, смертию на смерть наступи и гробным живот дарова», сохраняемое и доселе в церковном обиходе старообрядцев. Точно так же, по старому уставу, после 3–й песни канона протопоп читал толковое Евангелие, сам святитель в алтаре во время христосования подходил к каждому священнику, прикладывался к иконам, которые они держали, лобызал их и давал по два яйца. По выходе из алтаря сам в свою очередь получал от боярина, властей и народа по яйцу. С мирянами он не христосовался в уста, а давал целовать крест и митру. После утрени был молебен Пасхи, и по окончании его все расходились по домам. В начале 2–го часа, по рассвете был благовест к литургии, за которою пред Евангелием протодиакону давалось благословение, также согласно со старопечатными служебными книгами, т. е. «Бог за молитв святого славного и всехвального вселенского благовестника и апостола евангелиста Иоанна Богослова, и дать ти глагол, во еже благовестити силу многу». Евангелие читали только святители и протодиакон, по статьям, и при каждом окончании ударяли железным молоточком в «кандию» — небольшой металлический беловатый сосуд (до сих пор хранящийся в ризнице Софийского собора ). После каждого удара в эту кандию и вестовой колокольчик на звоннице делали перебор во все колокола. Освящал пасху, сыр и масло, разделяя их на три части, лишь под конец литургии неслужащий ключарь, а по заамвонной молитве святитель сам освящал артос. По отпуске ему подносили пасху, сыр и яйца, а он давал их боярину, воеводе, дьякам и всем, прилучившимся в церкви. Провожали его со славою и звоном (о последнем в другие праздники не упоминается в уставе). Чин над артосом также исполнялся своеобразно: по возношении его над головою святитель целовал его, а прочие целовали лишь покров над артосом, который с пением был переносим из кельи в домовую церковь.
Новгородский архиепископ приходил в храм в белом клобуке, представлявшем из себя вязанную из шелка шапочку с тремя воскрылиями (рясами), унизанными жемчугом. Клобук этот прислан был цареградским патриархом Филофеем архиеп. Василию Калеке. Во время служения владыка надевал митру, которая отличалась от нынешней прямою формою, без выемок, и горностаевою опушкою. В ризнице Софийского собора можно было видеть эти принадлежности патриаршего сана.
В Москве торжественное богослужение в пасхальную ночь совершалось в Успенском соборе , в присутствии Царя, придававшего своим величием внушительность и торжественность церковным обрядам, в общем сходным с настоящими. У дверей собора приставлены были стрелецкие подполковники, которые обязаны были следить за тем, чтобы в собор проникали только те, кто был одет в золотые кафтаны. После хвалитных стихир государь прикладывался к образам, подносимым ему духовенством, и творил целование во уста со старшими, а младших жаловал к руке и оделял красными или золочеными яичками либо куриными и гусиными, либо деревянными, точеными, расписанными по золоту яркими красками с изображением цветов, птиц и зверей. Затем к целованию царской руки подходили бояре по чинам, сначала старшие. После утрени государь шел в Архангельский собор «христосоваться с родителями», т. е. поклониться их праху. В придворном Благовещенском соборе он христосовался «в уста» со своим духовником и также жаловал его и прочих яйцами. Равным образом делал он то же и у себя наверху, т. е. во дворце, христосовался с боярами, оставшимися «для бережения» царской семьи во время государева выхода в соборы. В Золотой палате славили Христа духовные власти особо, после чего Царь шествовал поздравлять царицу с детьми. С ними обычно он слушал обедню в одной из дворцовых церквей, а к поздней обедне выходил в Успенский собор во всех регалиях. После этой обедни всех придворных, не исключая всякого рода мастеров, осчастливливал Царь своим высоким вниманием, допуская их к руке.
В первый же день св. Пасхи Царь отправлялся по тюрьмам и, показывая собою лучший пример христианского смирения и милосердия, сказывал заключенным: «Христос воскрес и для вас» — и одарял каждого либо новой шубкой, либо рубашкой и т. п. и присылал яства для разговенья: «лучшим по части жаркой, да им же и достальным всем по части вареной, по части баранье, по части вечины; а каша из круп грешневых и пироги с яйцы или мясом, что пристойне. Да на человека же купить по хлебу да по калачу двуденежному». Более смирным и менее виновным преступникам давали по три чарки, а остальным по две, да по две и по одной кружке меду. А в Золотой палате царицыной в это время кормили нищую братию.
Московский патриарх, следуя священным обычаям старины, устраивал обильный яствами пасхальный стол для духовенства, сослужащего ему, подобно тому как новгородский архиепископ — всему освященному Софийскому собору.
Празднование «Велика дня» на матушке-Руси начиналось троекратным лобызаньем и приветствием друг друга словами «Христос воскресе» и ответным «Воистину воскресе», причем отдаривали друг друга яйцами. Обычай этот вел свое начало со времени римского имп. Тиверия, которому св. Мария Магдалина, придя в Рим для проповеди Евангелия, поднесла в дар красное яйцо. Обыкновенно эти яйца окрашивали в красный цвет — символ крови Господней, но встречаются покрытия и другими цветами с затейливыми и причудливыми узорами, называемые в Малороссии в отличие от «крашенок» «писанками». Особенным уважением пользовалось в народе «пасхальное яйцо», полученное первым: оно обладало способностью открывать нечистую силу, оно никогда не испортится до следующего года. С самим христосованьем в Малороссии соединено много суеверий, вроде, напр., того, что если на первое приветствие «Христос воскресе» не ответить «Воистину воскресе», а задумать какое-либо желание, то оно непременно исполнится. Возвращаясь после пасхальной заутрени домой, народ любовался восходящим солнцем, играющим на небе и разделяющим всеобщее ликование и природы, и людей в возродившейся жизни. В средней полосе России дети поют песенку, обращенную к солнцу:
Солнышко, ведрышко,
Выгляни в окошечко!
Солнышко, покатись,
Красное, нарядись!
А старики расчесывали волосы с пожеланием, чтобы у них было столько внуков, сколько волос на голове; старухи умывались с золота, серебра и красного яичка в надежде разбогатеть, а молодые взбирались на крыши, чтобы лучше разглядеть, как будет играть и веселиться красное солнышко.
В домах и хатах ко времени возвращения семьи из церкви от заутрени был накрыт стол, уставленный всевозможными яствами для разговенья, особенным обилием отличающегося в Малороссии, где плохой хозяин не уставит стол поросенком, колбасою, пасхою и крашенками, а о зажиточных помещиках и говорить нечего — нет возможности перечислить все яства и пития, которые украшают пасхальный стол. Как в Рождество, так и в пасхальную неделю духовенство ходило по домам славить Христа. Мирские люди — парни партиями человек по 10–15 с запевалою или «починальщиками» во главе — ходили по деревням с волочебными песнями, напоминающими рождественские коляды, и распевали их под окнами, а иногда заходили и в избу с целью угоститься. От хозяев обыкновенно волочебники получали и жареным, и вареным или даже деньгами и делили все между участниками хора. Иногда партию волочебников сопровождал музыкант со скрипкою и дудою.
Однако святость Пасхи в глазах русского народа была такова, что развлекательная сторона проходила приглушенно. В конце Страстной недели хозяйки пекли куличи в обстановке строжайшего поста и молитв — нельзя было попробовать даже крупицу скоромного теста. В полночь на Крестный ход ходили, как правило, все. Никто не мог остаться без церковной службы в пасхальную ночь. Иногда семья была вынуждена разделиться: одни шли на «полунощницу», другие — на рассвете. Стихиру «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на небесех» и тропарь «Христос воскресе из мертвых» пели в церкви все прихожане, а не одни только певчие.
«На Пасхе, как и теперь, христосовались, дарили друг другу яйца, священник с причетом ходил славить Христа по домам», — отмечал В. И. Семевский, обобщая описания разных губерний и уездов 2–й пол. XVIII и первых лет XIX в., на которых основывалось его исследование быта и нравов крестьян. В некоторых местах служили молебен в поле на средства общи н. В. И. Семевский подчеркивает также угощение, катание яиц, хороводы, катание на качелях, горелки и другие игры как непременные принадлежности этого праздника.
В «Записках» А. Л. Болотова изображено, по его впечатлениям 2–й пол. XVII в., участие в играх с крашеными яйцами крестьян всех возрастов. Речь идет о помещичьих крестьянах Тульской губ.: «Повсюду видимы были небольшие кучки и круговенки и малых, и взрослых, катающих яйца или бьющихся ими. Самые такие, которые пережили уже большую половину века своего и приближались уже к старости, делали сообщество с ними и занимались с малолетними делом, которое не иным чем, как невинною игрушкою почесть можно».
Дата добавления: 2019-03-09; просмотров: 132; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!