Рекомендуемые сферы деятельности

Научно-исследовательская деятельность прикладного характера, программирование (особенно системное администрирование), экономика, исторические и философские науки, анализ сложных проблем, стратегическое планирование, прогнозирование, логистика, оценка степени риска, экспертиза, междисциплинарные исследования.

В этом описании много верного, но портят впечатление вкрапления умозрительных утверждений, судя по всему навеянных неверными теоретическими основами, на которые опирается автор.

Интуитивно-логический интроверт, "Бальзак" (от Стратиевской)

Блок ЭГО* 1-я позиция* Программная функция* "Интуиция времени"

Бальзак живёт по принципу "поспешай медленно" и очень не любит, когда ему навязывают другие темпы. (Темпы разные, в зависимости от наличия воодушевления. Могут быть и вялыми и стремительными.)

Можно только позавидовать тому, что он никогда никуда не спешит и никогда никуда не опаздывает. (У него даже намеренно опоздать не получается). Транспортные неурядицы и "пробки" на дорогах, похоже, никак не усложняют его жизнь: несмотря ни на что, он всегда прибывает вовремя. (Совсем не так. Только имея явное намерение удаётся сосредоточиться единственно на нём и куда-то вовремя успеть. А так – опоздания вполне обычны.)

В его жизни никогда не случается ничего непредвиденного, потому что он всё умеет предвидеть (Удаётся кое-что предвидеть, но далеко не "всё"!.). Совпадение собственных прогнозов довольно рано перестаёт его и удивлять и радовать (Есть такое.). Он как будто рождается со знанием всего того, что произойдёт с ним в будущем, и всего того, что уже происходило в далёком прошлом. Это, казалось бы, огромное преимущество перед остальными оборачивается для него существенной проблемой — иногда ему становится скучно жить (Если и бывает скучно, то не от этого, а от бессобытийности жизни, когда ничего не происходит.). Настолько хорошо он всё предвидит, что для него как будто не существует в жизни сюрпризов.(Ну-у-у, до такой прозорливости ещё очень далеко!)

Бальзак не торопится одаривать всех и каждого своими предсказаниями, он не идёт работать "гадалкой". Для него умение видеть "сквозь время" слишком естественно для того, чтобы делать из этого "аттракцион". Бальзак предпочитает роль учителя, анализирующего совершаемые ошибки и предостерегающего от их повторения. (Скорее предпочитает роль исследователя.)

Как это ни печально, но Бальзак со свойственным ему пессимизмом часто выполняет функцию того самого сказочного камня, который предрекает: "Пойдёшь направо — коня потеряешь, пойдёшь налево — голову сложишь..." И вроде бы не остаётся никаких других возможностей, кроме как повернуть назад.

Бальзак не тот, кто будет воспевать "безумство храбрых". Наоборот, он сочтёт своим долгом своевременно предостеречь от безрассудных поступков, предупредить о всех возможных опасностях, указать на самый неблагоприятный ход событий.

Бальзак обладает способностью в последовательности любых явлений своевременно увидеть самое слабое звено. Он также не сочтёт за труд проанализировать, какие скрытые опасности оно в себе таит и какие грядущие неприятности за собой повлечёт. (Похоже.)

Бальзак, как никто другой, видит изначальную обречённость многих предприятий или ошибочность многих несвоевременных начинаний. Но при всём своем пессимизме (Ну это же не "пессимизм"! Это – реализм.) Бальзак, в отличие от некоторых других интуитов, не предрекает близкого конца света. (Он вообще против того, чтобы нагнетать общественную истерию посредством мрачных прогнозов).

Бальзак любит философски смотреть на происходящее, поэтому "утешает" изречениями типа: "всё проходит", "все мы там будем", "завтра ещё не конец света", "это пройдет"... (То-то и удручает, что никаких следов не остаётся, а хочется чтоб были следы достойных дел. – Сколько работы!)

Бальзак считает, что всё приходит вовремя к тому, кто умеет ждать. Бальзак умеет ждать. Он умеет заполнить время ожидания так, что оно растянется на всю жизнь, не причинив его планам никакого ущерба. (Чегой-то высокопарно уж очень. А смысл такой, что ли?: не беспокойся что твоя смерть пройдёт мимо и нарушит твои планы, ты её обязательно дождёшься.).

Бальзак умеет быть хозяином собственного времени — это позволяет ему чувствовать себя независимым. Бальзак умеет не подчиняться обстоятельствам: он предпочитает их использовать. Не имея привычки обольщаться или заблуждаться на свой счёт, он способен реально оценить собственные возможности в конкретных условиях, на определённом этапе. (Опять высокопарно уж очень, хотя по существу верно.)

Бальзак — единственный, кто видит самые скрытые и самые незаметные тенденции исторического развития общества. Он, как никто, чувствует взаимосвязь событий во времени, понимает, как происходящее сегодня влияет на дальнейший ход истории. О каком бы событии ни размышлял Бальзак, он видит его одновременно в настоящем, прошлом и будущем. И это для него не более, чем естественное восприятие всех жизненных явлений. (Ну, прям, ода какая-то, а не описание!)

Следуя своему постоянному стремлению избегать возможных ошибок, Бальзак часто берёт на себя роль стороннего наблюдателя, чем даёт повод к обвинению в пассивном отношении к жизни.

Недостатком бальзаковских предостережений является отсутствие в них позитивной альтернативы, вследствие чего они часто "замораживают" чью-то деловую активность (Вона как! А своего ума не хватает, чтоб альтернативу соорудить? Сначала "погаси пожар", а потом думай об альтернативах!). При всём стремлении Бальзака предотвратить количество совершаемых в мире ошибок их не становится меньше (А кто считал-то?). Хотя бы потому, что отказ от намеченных планов во избежание опасностей, сопутствующих их осуществлению, уже сам по себе может быть ошибкой (А, может и не быть. Верно?).

Блок ЭГО* 2-я позиция *Творческая функция* "Деловая логика"

Время Бальзака заполнено делами либо размышлениями о том, как их лучше сделать. Бальзак лучше всего работает там, где менее всего на него давят, влияют, отвлекают или мешают, где наименьшая вероятность ненужной суеты, суматохи, штурмовщины, этических "разборок" (Это "выяснения отношений" что ли?) или интриг в коллективе. (Верно.)

Внутренне глубоко независимый, Бальзак в любом деле стремится быть свободным от обстоятельств (Есть такое стремление.). Какой бы ни был напряжённый режим на производстве, на него это не повлияет: он методично и спокойно отрабатывает свой рабочий день, удобно и размеренно распределяет свои силы (Нет. Ритм работы обычно "рваный": то подъём, то спад работоспособности.), чередуя разные виды работ и разные виды нагрузок. (Переключаться произвольно между разными видами работ бывает трудно. Намного проще полностью погрузиться в увлёкший тебя процесс.)

Бальзак педантично следует заданным указаниям. Если ему предписана определённая последовательность работы, он её неукоснительно выполняет (И где ж вы такого видали?). Но там, где от него требуется только конечный результат, а промежуточная последовательность не важна, он предпочитает следовать собственному плану работы и, по возможности, собственным рациональным методикам. (Только так.)

Очень усидчив, с удовольствием занимается трудоемкой кропотливой работой, тщательно прорабатывает детали. Прежде, чем сдать работу, внимательно её проверяет, стараясь не допустить ошибок. Для Бальзака очень важно, чтобы анализ ошибок в его работе был своевременным и, главное, конструктивным. (А что толку в своевременных неконструктивных анализах?)

Постоянно заботится об уровне своей квалификации (Бывает достаточно держаться на приемлемом уровне.). Всегда благодарен за ценные указания и советы по работе (Уважает себя за проявление справедливого отношения ко всему.).

Очень переживает, когда его работа не получает высокой оценки, — это наводит его на мысли о собственной "профнепригодности" (А кто его работу знает лучше него? – Так он и поверил в свою "профнепригодность"!). Иногда приходит к выводу, что принесёт больше пользы, работая консультантом, инструктором, методистом, контролёром, чем простым исполнителем. (Пожалуй, так лучше.)

Очень любит, когда к нему на инструктаж присылают новых работников. Бальзак обожает инструктировать — это его "звёздный час", которого он всегда с нетерпением ждёт. (Нет. Исследованиями чего-то непонятного заниматься интересней, чем пересказывать уже известное, пусть даже и очень-преочень новым работникам.)

Не рекомендуется учить Бальзака, в каком порядке ему следует осуществлять свои планы, когда и как ему заниматься своими делами. И уж тем более не стоит его поучать, что и как надо делать (Это может сильно разозлить.). Он предпочитает не иметь дело с теми, кто знает "как надо": он из тех, кто для себя лучше это знает.

Главное, он знает, стоит ли выполнять это дело вообще. В первую очередь, по его мнению, следует основательно продумать, что это за дело, кому и для чего оно нужно, и чем именно он в этом деле может быть полезен.

Если ему дать какую-то работу, но не назначить срок её выполнения, Бальзак вообще не сочтёт это заданной работой: он либо забудет о ней, либо проигнорирует. Ему необходимо аргументировано объяснить, для чего она нужна и как скоро требуется её исполнение. Только после этого он сможет воспринимать задание всерьёз. Такой подход к делу объясняется стремлением не делать ничего лишнего, не делать того, что никому не нужно. (Верно. Сил-то обычно у ИЛИ бывает в запасе немного.)

Для Бальзака, как для любого представителя третьей квадры, очень важно сознание собственной востребованности: он не сделает того, что никому не нужно, он хочет быть свободным для дел, которые кому-то действительно нужны (Тут какая-то невнятица.). Бальзак подрядится на бесполезную работу только в том случае, если он до этого был безработным и ему сейчас не на что жить. Но впоследствии он постарается найти себе более удачное применение. (Что-то вроде этого.)

Бальзак из тех, кто "семь раз отмерит" и ещё сто раз подумает, прежде чем "отрезать". Бальзак обязательно подумает и о последствиях своего соучастия в чём-либо. Бальзак старается никогда и ничем не рисковать. Он не из тех, кто примыкает к оппозиции или к диссидентскому движению, хотя и может поддерживать личные отношения с отдельными его представителями. Да и зачем ему, если он умеет дождаться нужной ему политической ситуации (Если он вообще политикой интересуется.) и использовать её для реализации своих планов.

Блок СУПЕРЭГО*3-я позиция *Нормативная функция* "Сенсорика ощущений"

Бальзак старается сделать всё необходимое для устройства собственного быта. Дом Бальзака — не только его крепость: это и его духовный и интеллектуальный "оазис", где непременно должны находиться его любимые и дорогие ему вещи — любимые книги, любимая музыка, любимые портреты и фотографии на стенах, любимые "памятные подарки" на полках. (Слюни какие-то.)

Бальзак может уютно устроиться и в одной маленькой комнатке — главное, чтобы нашлось место для его "любимого" кресла и для его книг. Бальзак любит удобную мебель, не важно, какого стиля, любит приглушённое, тёплое освещение. Любит растопить камин зимним вечером, любит шум дождя за окном. (Что-то шибко пасторальная картинка получается. Нужен не столько уют, сколько целесообразность размещения вещей и расположения помещений.)

Бальзак старается запасаться "про чёрный день" всем необходимым. Недуализированный Бальзак по возможности закупает всего "по два, по четыре, по шесть, по восемь." Достоверный факт: один из представителей этого типа оборудовал у себя дома уютный и удобный подвальчик, куда нанёс всё нужное "на случай войны". (Ему и впрямь нравится делать запасы, но не из-за опасений каких-либо, а из любви ко всему большому, а ещё лучше – грандиозному. Ему нравится обладать большим потенциалом, олицетворением которого может стать хоть что. Хоть набор слесарных инструментов, хоть те же запасы.)

Бальзак очень ценит собственный комфорт и душевный покой. Старается создавать вокруг себя уютную и удобную микросреду (Это только вблизи рабочего места. И то – достаточно просто знать что где лежит. А всё, что не нужно непосредственно для дела, пребывает там, где было оставлено в последний раз. Так что количество порядка стремительно уменьшается по мере удаления от рабочего места. Какой уж тут уют и комфорт?). С удовольствием окружает себя красивыми вещами (Ну вот ещё? – только место загромождать и от дела отвлекать!). Любит собирать небольшие коллекции произведений искусства, делать себе "памятные подарки". (Чего-чего!?)

Прекрасно чувствует себя в уютной и доброжелательной обстановке (Не то чтоб прекрасно, но нормально. А другие типы в такой обстановке что ли обречены на погибель?). Любит "наносить визиты" в хлебосольные и гостеприимные дома (но только будучи уверенным, что ему там действительно рады) (А представители других типов обожают, небось, наведываться преимущественно во враждебные дома, будучи уверенными, что их оттуда выгонят взашей?). Охотно принимает приглашения на вечеринки в приятную и интересную компанию (Нет. Там скорей всего его встретит поверхностный трёп о всякой всячине.). Заранее беспокоится о том, как провести наступающие праздники (Помышляет, но не сильно. Для него понятие праздника мало связано с какими-то календарными распорядками. Есть интересный собеседник, увлекательное дело – вот и праздник.). Любит принимать у себя ограниченный круг близких друзей, угощая не только вкусной едой, но и приятной интеллектуальной беседой об анализе последних событий в области культуры, искусства и политики (Похоже. Но не сильно.). Вечер, проведённый без интеллектуально насыщенной беседы, Бальзак считает неудавшимся (Да.). (Поэтому успех "бальзаковских вечеров" в немалой степени зависит от умения его дуала Цезаря (К чему дуала этого упоминать-то? Будто люди все только дуальными двойнями рождаются!) вовремя перестать лидировать и уйти на второй план, не мешая Бальзаку в его интеллектуальной инициативе (Оказывается, и такой вид "инициатив" бывает.).)

Бальзак всегда открыт для восприятия новых ощущений (Почему именно ощущений? Да для всего нового открыт.). Он с детским любопытством попробует новое кушанье. Со вниманием выслушает новую для себя музыку. Бальзаковскому вкусу не чуждо смешение музыкальных стилей: он может на одной кассете записать и "тяжелый рок", и музыку "барокко". (Вернёмся к теме о "запасах". Так вот, это просто оттого, что его пленяет всё большое и многочисленное. И музык этих он насобирает навалом, просто, чтоб много было, а слушать будет только избранное. А многочисленностью всякого добра и хлама будет только любоваться: Ух, ты! Как у меня много всего!)

Впрочем, некоторые из представителей этого типа стараются не загромождать свой слух музыкой низкого качества, но это уже относится к стремлению Бальзака всемерно развивать свой художественный вкус и создавать себе условия повышенного комфорта (Не для комфорта это, а для гармонии.): тогда он окружает себя вещами лучшего качества, одевается дорого, красиво и аккуратно (P.M. Горбачёва), старается быть в курсе всех художественных новинок — премьеры, модные выставки, концерты "знаменитостей". (Ну вот ещё! Это только в том случае если все эти мероприятия как-то касаются его деятельности, но никак не ради развития вкуса как такового.)

По той же причине Бальзак старается бережно относиться к собственному здоровью (Ну, вот… Опять про здоровье талдычат.). По мере надобности следит за своим весом, соблюдает профилактические диеты, подвергает себя необременительному (по возможности) голоданию, питается здоровой растительной пищей. (Ай, да признак!)

Особое внимание уделяет отдыху и сну (Да не уделяет он никакого "особого внимания" сну! Просто если всё происходит как надо и дел важных нет, то чего зря трепыхаться, уж лучше накапливать потенциал. Ведь у него авралы о-го-го какие бывают! Там уже не до сна!). У некоторых представителей этого типа складывается свой, индивидуальный режим работы и отдыха (Трудно это признаком типа признать.). Иногда Бальзак не видит для себя особого проступка в том, чтобы заснуть там, где ему это вдруг захотелось (Верно.). Иной раз можно увидеть Бальзака спящим на рабочем месте или даже во время монотонной работы, продолжающего её автоматически делать руками, спящим во время урока, во время прослушивания музыкальной программы. Будучи посланным "на картошку", Бальзак может уютно устроиться на грядке и спать. (Кутузов, как известно, мог заснуть на военном совете (Держись, Кутузов. Из всех твоих достижений соционикам интересно лишь это.).)

Тем не менее сенсорика ощущений — это та область, которую Бальзак старается в себе развивать до общепринятого уровня (А это что за уровень такой?). Его успехи на этом поприще — залог его успешной дуализации: старание Бальзака эстетично выглядеть и оформить свой быт надлежащим образом (Фикция это – блёстки да побрякушки к эстетике отношения не имеют.) вознаграждается вниманием и высокой оценкой его дуала Цезаря (Он же всё время наготове, только позови.), у которого с чувством собственного достоинства и природным эстетическим вкусом всё обстоит хорошо (Врождённый у него что ли эстетический вкус? Это ж не от типа зависит.), и он не потерпит рядом с собой "невзрачного замухрышку". (Чего-чего? Это перед кем-то выслуживаться надо, что ли?) (Известны случаи неудавшейся дуализации у Бальзаков с недоразвитой до норматива сенсорикой ощущений (Вот что, оказывается, вынуждает выдумывать такие искусственные проблемы – "сенсорика ощущений"!)). Поэтому при всём нежелании Бальзака сделать над собой лишнее волевое усилие, он вынужден тщательно заниматься собственной внешностью, добротно и со вкусом благоустраивать свой быт и почаще "выходить в свет", где у него гораздо больше шансов встретить своего дуала, чем сидя дома в собственном уютном кресле. (Ерунда. Ну какие ещё дуалы! Где вы видели, чтоб нормальный человек (т. е. не замороченный соционикой) "тщательно занимался собственной внешностью", чтоб угодить какому-то неведомому дуалу?)

Вообще эта нормативная функция выглядит какой-то ненастоящей. Надуманная она. Нету ничего такого у ИЛИ.

Блок СУПЕРЭГО*4-я позиция *Мобилизационная функция* "Этика эмоций"

Проявляется в стремлении Бальзака оградить себя от сильного эмоционального воздействия, в нежелании втягиваться в напряжённый эмоциональный режим. (Милые-е-е! Вам ведомы ли те эмоции, какие доводится испытывать ИЛИ в периоды его творческих запоев? Вот это гул стоит, вот это, я скажу вам, "эмоциональный режим"! Прёт и прёт! Ну где вам тягаться с Бальзаками в способности выдерживать сильные эмоции? – Развесили тут сопли.)

Бальзак считает необходимым подчинять свои эмоции рассудку — это его незыблемое правило, которого он неукоснительно придерживается сам, и постоянно внушает своему окружению. (Читали, небось, в детстве стихи Маяковского: "А вы видали самое страшное лицо моё, когда я невозмутимо спокоен?" – Всякие эмоциональные хлопушки – это сущий пшик в сравнении вот с такой эмоцией.)

"Трагинервических явлений, девичьих обмороков, слёз..." Бальзак действительно терпеть не может и в своём стремлении избежать их любой ценой он часто ведёт себя до такой степени неэтично, что сам же невольно их и провоцирует. (Если он испытывает к кому-то нежные чувства, то оказывается действительно беззащитен перед адресатом своих чувств. Во время неожиданных разрушительных эмоциональных всплесков со стороны близких для него людей ИЛИ просто-напросто столбенеет, выразительным взглядом пытаясь дать понять, что так делать нельзя. Если взгляд не сработает, то может сорваться и в лучшем случае наговорит грубостей, а в худшем... Это может привести к полному разрыву отношений.)

Стремясь быть предельно сдержанным в проявлении собственных чувств (Да ему их очень хочется проявить, только не всегда знает как!), стараясь ничем не обнаружить своё истинное эмоциональное состояние (Может быть, "чувство"?), из опасения вовлечься в какую-нибудь этическую интригу (Это что такое?), Бальзак неосознанно ведёт себя самым интригующим образом, чем постоянно навлекает на себя риск самого бурного выяснения отношений. Напуская на себя демонстративно безучастный вид, он на самом деле часто создаёт ложно многозначительную "маску", которая одновременно и интригует и раздражает. Во всяком случае, у многих из его партнёров возникает желание её сорвать и разглядеть истинное его лицо. Часто бывает так: чем больше "таинственности" он на себя напускает, тем "круче" с ним разбираются. "Напускное безразличие" Бальзака нередко является для него средством "этической разведки" во взаимоотношениях с партнёром (Это напоминает "гадательный" набор персонажей, где есть "дальняя дорога", "казённый дом", "приятный гость" и "важный родственник". Так и в соционическом фольклоре есть "партнёры", "дуалы", "конфликтёры", "дуализация" и пр. под.), проверкой заинтересованности партнёра в дальнейшем развитии отношений.

(Чего-то тут понаверчено… Мне кажется всё намного проще. В общем, всякие эмоциональные вихри и всплески воспринимаются спокойно, если понятны их причины. Такими штуковинами даже можно управлять как и остальными процессами, в чём "Бальзак" является специалистом. Вовремя сделанный жест, вовремя обронённый плащ, своевременная шутка – и шквал ругани мгновенно стихает, затем следует пауза, во время которой публика пытается мучительно понять, а что же, собственно, произошло, потом до неё доходит вся нелепость её поведения и публика разражается громким хохотом. "Бальзак" доволен.

Совсем другое дело, если причины всплесков эмоций непонятны. Тогда ИЛИ оказывается застигнутым врасплох и на какое-то время столбенеет, выпадая из ситуации. Вот такие-то всплески ему и хочется поскорей прекратить.)

Эмоционально уязвимому (Ну что это такое? Что за термин?), легкоранимому, неуверенному в своей привлекательности Бальзаку чрезвычайно важно знать степень заинтересованности в нём партнёра (Как же без "партнёра" обойтись?). Иногда он использует для этого такой "трюк": заговорив с партнёром о чем-нибудь первостепенно значимом, он вдруг делает паузу и как будто отвлекается на что-то незначительное, незаметно наблюдая за поведением партнёра и выжидая, когда и как он проявит интерес к затронутой теме (За собой такого не замечал.). Во взаимоотношениях с Цезарем это ещё и способ дисциплинировать постоянно рассеивающееся внимание своего дуала (Ну как же без дуала-то!), попытка сосредоточить его внимание на себе; а также, что очень важно в процессе дуализации (Ну, ну, так он прям и озабочен этой вашей дуализацией, как же!), — попытка соизмерить значимость собственных ценностей с ценностями своего партнёра.

Само собой разумеется, Бальзак даже для себя не может объяснить истинную причину своей "невозмутимости" (а загадочности в себе он вообще никакой не видит и никогда её намеренно не напускает — он ведь не этик, а логик (Мне думается, что в описаниях надо описывать наблюдаемые проявления типа и по возможности воздерживаться от попыток как-то это теоретически объяснить. Иначе есть риск вместо описания сочинить предписание.)). Чаще всего он ведёт себя таким образом только из желания оградить себя от психологического дискомфорта, который он видит в эмоционально перенасыщенном психологическом режиме (Да если вокруг него царит искренняя радость, тем более взбудораженная им самим, то он будет счастлив! Не страшны ему насыщенные положительные эмоции. Он в них нуждается. Да и сам проявить не прочь.). Именно поэтому, как он считает, единственная возможность для него подстраховаться — это создать видимость невозмутимости. (Обстоятельства разные же бывают. Иногда невозмутимость эта возникает в тех случаях, когда не вытерев обуви лезут в душу. Вот он их туда и не пускает. Бывает нередко, что робеет и не решается первым вступить в контакт с интересным для него человеком.) Но поскольку это делается главным образом в этических ситуациях (А это что такое?), его партнёры часто чувствуют себя оскорблёнными его безразличием, тем более напускным. Вот и получается, что предусмотрительный Бальзак первый становится жертвой собственной подстраховки. (Да. Нередко приходится корить себя за упущенные возможности.)

Ещё хуже получается, когда Бальзак начинает "выравнивать" эмоциональное состояние партнёра, ободряя его взглядом или словом (Это как?). Само по себе это возможно и неплохо, но в сложной этической ситуации (Что это такое?) такое поведение обычно воспринимается не только как "моральная поддержка", но и как обнадёживание, что приводит к очередному выяснению отношений со всеми вытекающими эмоциональными последствиями (Что-то не вспоминается ничего такого.).

Проявление собственных эмоций (Наверно, всё-таки, чувств? Эмоции непосредственны, происходят только в настоящем времени как отклик на прогнозы каких-либо событий. У них нету адреса. Чувства же имеют источник и адресата, они векторны, т.е. от кого-то к кому-то направлены.) для него также не обходится без осложнений. Из-за вечного страха (Давайте различать эмоции и чувства. Страх – эмоция. Боязнь – чувство. Тут речь скорей всего о боязни идёт.) быть неправильно понятым при естественном их проявлении или при намеренном их сокрытии Бальзак постоянно (Ну уж прям "постоянно"? Это ж надо так зашугать беднягу!) пребывает в растерянности, когда дело касается выражения его собственных чувств (Так, значит, всё-таки, "чувств"?). Тут он сталкивается со многими проблемами одновременно: иногда он просто не может в себе разобраться — его чувства кажутся ему либо недостаточно определёнными, либо слишком противоречивыми (С чего бы это? Или теория этого требует?). Кроме того, он не всегда может найти подходящую форму для их выражения, и не каждому позволит помочь себе выразить свои чувства (Ну совсем инвалид какой-то.). Часто он боится сказать что-нибудь лишнее, чтобы не обнадёживать человека и не заставить потом страдать (Ой, не то, не то!). Часто собственные эмоциональные возможности (Ну что же это такое?) кажутся ему недостаточно изученными (Кем?). Он может проявлять свои чувства в такой "мудрёной" форме, как забота о судьбе своих отношений с партнёром, предостерегая его от связи с собой, "недостойным" (Вот набуровлено!). Он может наговорить о себе много несправедливого и неприятного, предоставляя судить, "какие розы нам заготовил Гименей" (И где ж такие водятся?). Причём, поскольку всё это говорится уверенным и рассудительным тоном, мало кто заподозрит за всем этим нагромождением противоречивых доводов элементарную неуверенность в себе. (Ну это уж совсем дубом надо быть, чтоб не заподозрить!)

К сожалению, избавлять Бальзака от неуверенности в себе — это долгий, мучительно тяжёлый и зачастую неблагодарный труд (Сизиф отдыхает!). Один только Цезарь — его дуал (Это уже соционическая мифология требует присутствия дуала.), может справиться с этим заданием успешно (Мыльные оперы и то реалистичней предъявленного тут соционического теоретического пузыря. – Чпок!). Не утруждая себя размышлениями о противоречивости бальзаковской этики, он естественно вовлекает его в свою наивную, бесхитростную и искренне-доброжелательную эмоциональную игру (Садитесь детки рядком, да послушайте соционическую сказочку.). Практика показывает, что никакой другой этик, даже ближайший к нему по квадре — Драйзер, не в состоянии успешно справиться с бальзаковскими "этическими головоломками" (Пожалуй, головоломка, изложенная в этом описании, позаковыристей будет.).

Бальзака всегда пугают и раздражают неадекватно выраженные эмоции, независимо от того, положительные они или отрицательные (Опять эта бодяга начинается.). Достаточно одного неумеренного восклицания, чтобы он почувствовал себя плохо (Хе-хе! Да это ж какой-то обморок ходячий. Надо ж такой чепухи нагородить!). Поэтому Бальзак болезненно воспринимает любой разговор на повышенных тонах (Тонны этих тонов выдержит, если знает об их причине и находит способы их конструктивной разрядки.). Независимо от того, деловой это разговор или выяснение отношений, он плохо себя чувствует в сплошном потоке насыщенных эмоций (Если ему ясна цель мероприятия и она для него важна, то через все потоки пройдёт, и ещё управлять ими станет.). Бальзак не терпит раздражённого тона, но он обречён всю жизнь с этим сталкиваться: в детстве он страдает от раздражения родителей и воспитателей, в зрелые годы он раздражает начальство и сослуживцев (Действительность, ты где? Как ты такое измывательство терпишь?). Раздражать опять же может чем угодно: старомодными манерами, медлительностью или неловкостью движений, монотонностью голоса, кротким или испуганным видом — да мало ли чем, если дело не столько в нём самом, сколько в неудобных отношениях, в которые он постоянно попадает (как, впрочем, и каждый из нас). (Особенно пленяет своей беллетристической простотой вставочка в скобочках про "каждого из нас". Как прикажете её понимать? Что "каждый из нас" – ИЛИ? Или что вся эта писанина ничего не значит и следовательно, ничего не стоит?)

Что уж тогда говорить об истериках со слезами и упрёками, о скандалах с битьём посуды и "сердечными припадками" с валерьянкой и "неотложкой"... Для Бальзака это просто кара Господня (Эк госпожу Стратиевскую понесло! А что ли есть такие типы, которым "сердечные припадки" легко даются?) — только непонятно, за какие грехи. Попадая в водоворот истерик, да ещё сопровождаемых силовым давлением, Бальзак испытывает панический ужас — состояние, из которого он не знает, как вырваться (А, надо полагать, каким-то другим типам без "истерик" – хана! А без "силового давления" – амба!). Поэтому в такой момент способен совершить самый дикий, самый неожиданный поступок. (Например, подобно Пьеру Безухову, замахнуться на жену мраморным столиком.) (Вот в чём дело! Для Стратиевской примером для описания послужил сей литературный герой – Пьер Безухов. И это всё о нём!)

В любой этически неловкой ситуации (Да что ж это такое?) Бальзак чувствует себя очень неспокойно. Иногда в поисках выхода он усугубляет создавшееся напряжение, уже не рассуждая, прав он или виноват, стремясь как можно скорее "исчерпать" ситуацию, чем бы ему это ни грозило. В такие минуты он способен на поступок, о котором возможно потом будет сожалеть, но в данную минуту это для него не имеет значения: его рассудок полностью подчинён водовороту эмоций, перед которым он беспомощен, и потому себе не принадлежит. (Сколько можно эту муть рассусоливать?)

Ослепление эмоциями для Бальзака равносильно безумию. То же самое он думает и о других. Поэтому боится и ненавидит проявление социально-политической истерии в любой её форме. Как только появляется очередной политический лидер-маньяк (Уймитесь, сударыня, а Вы-то радоваться что ли будете приходу такого "лидера"?) или новоявленный пророк-психопат (Или вот этому отдадите все свои душевные порывы?), Бальзак "уходит" в свой благоустроенный подвальчик и затворяется там до лучших времён или спасается где-нибудь "за океаном".

После всех пережитых им в реальной жизни потрясений лёгкая эмоциональная разрядка в виде "страшной сказки на ночь" (какого-нибудь фильма ужасов) для Бальзака не более, чем детская забава. Излюбленный жанр — комический некротриллер (типа "Семейства Адамс"). (Где ж столько дребедени насобирать удалось?)

Юмор Бальзака — своего рода способ интеллектуально-эмоционального "возмездия". Иногда выражается как реакция на ощущаемый им психологический дискомфорт:

"Теперь, заране торжествуя,
Он стал чертить в душе своей
Карикатуры всех гостей".

Иногда бальзаковский юмор выражается в форме очень удачных эпиграмм. Иногда это просто тонкая ирония, окрашенная в мрачные тона. Бальзаковский "чёрный юмор" отличается своеобразной некроориентацией (Фу ты! Это, оказывается, ещё не весь бред.). Может Бальзаки в отличие от Гамлетов и не философствуют над черепами своих друзей, но довольно часто шутят на эту тему. У Бальзаков к вопросу смерти с детства формируется философски-ироничное отношение. (Дети-Бальзаки часто развлекаются рисунками "скелетиков", "жутиками" и "страшилками".) (С детства обожаю все проявления жизни и никаких "страшилок" не рисовал. Всю эту главу про 4-ю позицию можно смело отринуть как не имеющую отношения к описываемому типу. К тому же, если утверждается, что этот слюнтяй всё предвидит, то как же он умудряется вляпываться в такие переделки?!)

Блок СУПЕРИД* 5-я позиция *Суггестивная функция* "Волевая сенсорика"

Бальзак уважает сильных, хорошо понимающих свои цели людей, не пасующих перед трудностями и уверенно пробивающих себе дорогу (Вообще-то не столько даже людей, сколько вообще всё величественное и многочисленное.) — именно этими качествами обладает его дуал Цезарь (Вездесущая соционическая затычка - дуал.).

Бальзак никогда не стремится лидировать, предпочитая оставаться фигурой "номер два" — "теневым" лидером при могущественном покровителе (Что-то не прельщает роль прихвостня.).

Простой и демократичный по натуре, он не кичится достигнутым высоким положением и своими влиятельными связями. Прекрасно зная, что "всё проходит", Бальзак не из тех, кто положит жизнь и здоровье ради блестящей карьеры. Даже находясь на вершине власти, он в первую очередь человек, не скрывающий своих слабостей, вкусов и привычек.

Тем не менее Бальзак обладает глубоким чувством собственного достоинства. Умеет уважать достоинство другого и умеет требовать уважения к себе. (Среди других типов такого, чай, отродясь не видывали? И "требовать уважения к себе" не умеют…)

Хотя именно потребовать Бальзаку трудно. Он из тех, кому трудно "собрать волю в кулак". Бальзак не умеет и не любит подчинять кого-либо своей воле. Он также не переносит прямого волевого давления на себя. (Волевое воздействие Цезаря (часто совершенно бестолковое), реализованное этическими манипуляциями, не воспринимается им как подавление собственной личности. В то время как прямолинейное волевое воздействие — "волевая сенсорика" Жукова, Максима или Драйзера, равно как и демонстративная напористость Гюго — его подавляет.) (Вообще-то всяко бывает. Бывает даже наоборот.)

Для Бальзака характерно постоянное полурасслабленное (да просто "расслабленное") состояние. Бальзак предпочитает не делать лишних волевых (Тогда уж наверно, "физических"?) усилий, старается очень экономно расходовать свою физическую энергию. Ни в какую, даже самую увлекательную работу он не будет вкладывать больше сил, чем это диктуется объективной необходимостью. Он не из тех, кто будет максимально "выкладываться" на "голом энтузиазме". Бальзак требует уважения к собственному труду и достойной его оплаты. (Что-то в этом роде. Это если работа продиктована внешними обстоятельствами. Если ему самому для себя что-то интересно делать, то выкладывается совершенно бескорыстно.)

Деньги для Бальзака имеют немаловажное значение (хотя некоторые представители этого типа относятся к их отсутствию с философским спокойствием: "Деньги — это всего лишь деньги: они приходят и уходят") (Ну неужели "деньги" и прочие средства существования для всех остальных типов имеют МАЛОважное значение? Они уже давно должны были бы вымереть.). Тем не менее Бальзаком глубоко и серьёзно осознаётся преимущество денег, как реального рычага силы и власти (А во всех остальных типах ну такие тупари, до этого никак не могут докумекать.). Редко встретишь Бальзака, спокойно воспринимающего их отсутствие при наличии "минуса" в банке (А все остальные ну прям такие спокойные-преспокойные…). Наоборот, многие из них видят в деньгах не только поддержку для себя, но и гарантированную возможность реализовать давно намеченные планы ("Лишь захочу — воздвигнутся чертоги...") (Какие всё-таки умнющие эти "Бальзаки"! А бестолковые представители других типов пытаются "реализовать давно намеченные планы" совсем без применения денег.)

Накопление денег для Бальзака — это ещё и способ "консервации" собственного вложенного труда, возможность сохранности и разумного перераспределения собственных сил (А меня вот всё больше начинают другие типы соционические беспокоить. Неужели все они НЕ разумно "перераспределяют собственные силы"?). Деньги для Бальзака — это "эквивалент силы", сэкономленный в юности для того, чтобы подкрепить грядущую старческую немощь. (Ой, как всяко разно бывает!)

Блок СУПЕРИД*6-я позиция *Активационная функция* "Этика отношений"

Проблема бальзаковской этики уже в том, что она не находится в постоянном центре его внимания — это пассивная, устойчивая ценность его типа и не больше (Увы, не так. Всё время проявление своего отношения пребывает в центре внимания ИЛИ. Ко всему ведь надо публично выразить своё отношение: хорошее назвать хорошим, плохое – плохим. За это ИЛИ себя и уважает.). Бальзак заинтересован в получении информации по этому аспекту, его воодушевляют искренний интерес и проявленная к нему симпатия. Доброжелательное отношение побуждает его на благородные душевные порывы, которые выражаются в конкретных дружеских услугах (Бывает такое. И опять за другие типы беспокойство возникает, как они-то на "доброжелательное отношение" откликаются. Неужели брыкаются и всякие подлости своим доброжелателям учиняют?).

Те отношения, которые Бальзак может подчинять своему рассудку, складываются у него сравнительно благополучно: Бальзак предрасположен к тому, чтобы быть добрым и отзывчивым другом, заботливым семьянином, искренне любящим своих близких. Мягкий и уступчивый по натуре, умеющий (при желании) быть тактичным, деликатным и выдержанным, умеющий уважать чувство собственного достоинства, не терпящий интриги, не способный к намеренно дурным поступкам, Бальзак, казалось бы, застрахован от "этических неприятностей". (Верно.)

Но при ближайшем рассмотрении выясняется, что и в этом плане у него возникает немало проблем. Простейший пример: Бальзак, незаметно для себя, имеет обыкновение обрывать разговор, как только он перестаёт быть для него содержательным, не заботясь об ощущениях неловкости, которые потом будет переживать его собеседник, и о том, какое мнение о его воспитанности он составит (Есть такое. Хотя из вежливости приходится иногда слушать много дольше, чем следовало бы.). В данном случае им только рассматривается фактор целесообразности продолжения "безинформативной" беседы и опасения по поводу "впустую" потраченного времени (Верно.). Допустим, что этот единичный случай ещё не сулит серьёзных этических осложнений (Что это такое?), но, поскольку отношения строятся из последовательной цепочки таких "единичных случаев", в каждом из них для Бальзака существует реальная опасность неосознанно проявить свою неэтичность, которая в условиях напряжённых интертипных отношений может восприниматься как осознанная или намеренная. (Такое бывает.)

Проблемы начинаются уже тогда, когда отношения ещё только формируются: с одной стороны, в силу своей исключительной способности предвидеть Бальзак иногда с самого начала видит примерный ход развития событий, а это значит, что он может довольно быстро потерять к ним интерес, чем рискует обидеть своего партнёра и спровоцировать болезненное выяснение отношений.

Другой вариант, когда Бальзак вопреки собственному рассудку всё же поддаётся чувствам: при неблагоприятных интертипных отношениях это создаёт дополнительное эмоциональное напряжение, вследствие которого его противоречивые и неэтичные поступки только усугубляют проблему.

Опять же, не отнимешь у Бальзака его постоянного стремления "выравнивать" эмоциональное состояние партнёра! (Верно же насчёт "выравнивания" подмечено. Для ИЛИ это очень органично: "срезать пики", разряжая замеченные напряжения.) Проповедуя принцип "Учитесь властвовать собою", он часто ставит себя до смешного в нелепое положение (В чём же эта "нелепость" проявляется?) (особенно, если его собеседник — этик), за которое ему потом приходится расплачиваться собственной личной неустроенностью и вынужденным одиночеством.

И это ещё не все его проблемы. Подсознательно настроенный на Цезаря — яркую, сильную и богато одарённую (Одарённость не от типа зависит. Можно быть и гордым бараном.) личность, Бальзак постоянно ожидает "журавля в небе", предпочитая не размениваться на сереньких "синиц" (Разменивается.). Иногда, больше полагаясь на собственное предвидение, чем на реальное наблюдение, он даже не даёт себе труда вовремя разглядеть в очередной синице желанного журавля, впоследствии не раз сожалея об упущенных возможностях ("Ужель та самая Татьяна...") (Разглядеть-то удаётся, а решительности хватает не всегда.)

Кроме того, Бальзаку часто бывает трудно признать за собой наличие каких-то недостатков (Опять вспоминаются все остальные типы. Неужто среди их представителей все сразу с лёгкостью "признают за собой наличие каких-то недостатков"?). Практика показывает, что иногда, сталкиваясь с реальным воплощением своего идеала, т. е. когда подходят и тип партнёра, и его внешние и внутренние качества, даже тогда он умудряется списать собственные неудачи на какие-то объективные качества партнёра, которые его лично никак не устраивают. (Возможно, басня "Лиса и виноград" была написана Бальзаками для самих себя.) (В психологии это называется "номотетическим заблуждением" или "ошибкой атрибуции" – свои ошибки человек склонен объяснять влиянием неблагоприятных обстоятельств, а ошибки других объясняет их плохими личностными свойствами. Присуще людям всех соционических типов.)

Безотносительно к его индивидуальным качествам именно устройство личной жизни часто вызывает у Бальзака серьёзные затруднения (Не могу признать проблемы в устройстве личной жизни свойством какого-то одного типа. Это всеобщая проблема.). Именно здесь все "слабые точки" его психологического типа "работают" против него: и пассивное отношение к жизни, и глубокий пессимизм (Яростный реализм.), и нежелание сделать лишнее усилие, и страх перед возможными переживаниями, и недопонимание основных этических понятий (Приведите хоть одно.), и переоценка собственных возможностей. Отсутствие хотя бы одного из этих условий существенно облегчило бы ему решение проблемы.

Тем не менее собственный негативный опыт не мешает Бальзакам довольно успешно работать в сфере этики отношений (Не кажется ли это вам странным? После всего, что чуть выше наговорено?). Добрые, терпеливые и отзывчивые, они часто становятся любимыми учителями и воспитателями. Многие из представителей этого типа великолепно практикуют в области психологии (А как же "слабые точки"?). И, разумеется, успех на поприще литературы, когда они описывают этическую интригу, понимая этику отношений интуитивно и опираясь на свои глубинные (подсознательные) этические ценности. (Только "подсознательные"? Иначе никак?)

Многое из описанного в главе про 6-ю позицию находит практическое подтверждение. Но и небылиц многовато собрано.

Блок ИД*7-я позиция *Наблюдательная функция* "Интуиция возможностей"

Создаётся впечатление, что Бальзак сознательно не желает видеть положительные тенденции в окружающих его явлениях — и он действительно этого не желает. Только не осознанно, а подсознательно. (Попали пальцем в небо.)

Из всех наблюдаемых им возможностей он подсознательно замечает только те, в которых он предполагает скрытую опасность. (В этом он видит свое предназначение.) (Почему?)

В понимании Бальзака, позитивны только те возможности, которые наименее негативны (Бездна смысла.). Иными словами: лучше всего то, что менее всего плохо (Офигеть!). Поэтому бальзаковское наблюдение потенциальных возможностей — это в первую очередь учёт и анализ всех "минусов". (Вот и поплыли в болото умозрений.)

Узкопессимистический анализ наблюдений объясняется подсознательной ориентацией Бальзака на непомерный оптимизм своего дуала Цезаря (Опять дуал – всем бочкам безотказная затычка.) и является своеобразной защитой от него (Эк наш чёлн развернуло!). Поэтому бальзаковский пессимизм постоянно "набирает" необходимый "запас прочности": и себя "подстраховать", и дуала "охладить".

(Попробуйте убедить Бальзака, что его опасения напрасны — он раздражается, и у него моментально появляется выражение испуга в глазах. Ему действительно становится страшно, и в первую очередь за себя.) (А что если я скажу, что эта ваша 7-я позиция не существует? Что это полнейшая фикция? Как, впрочем, и 4-я. И вообще модель А действительности не соответствует? Ну, а вы начнёте меня теперь разубеждать, что мои опасения напрасны. И у кого там будет испуг в глазах?)

Сила бальзаковской интуиции — в его "позитивном" пессимизме (Вот куда завело стремление во что бы то ни стало спасти беспомощную теорию!), позволяющем учитывать все возможные осложнения в осуществлении его планов. Заставляющем подсознательно рассчитывать время выполнения работы с учётом вынужденно сниженных темпов: на "раскачку", на усталость, на отвлекающие помехи, на непредвиденные осложнения. (О чём сие глаголется?)

Бальзак — единственный, кто учитывает такой фактор расхода времени, как инертность любого начинания. В любом бизнесе он старается подстраховать себя необходимой материальной базой — "запасом прочности", в расчёте на инертность "раскачки". (Что-то не замечал за собой такого.)

Бальзак никогда не рассчитывает на быстрый успех и быстрые доходы — это он считает непростительным авантюризмом. (Он вообще склонен выкладываться полностью, независимо от внешних обстоятельств и надежд на успех – просто его захватывает воодушевление. Кончится воодушевление – кончится работа. И, опять же, независимо от того, есть там какой-то успех или нет.)

Старается идти не "напролом" (и своего дуала от этого предостерегает), а "в обход". Умеет и сам выйти из затруднительного положения и других научит, как это сделать. (Ишь, какой заботливый!)

Его проницательности и дальновидности можно только позавидовать: осторожен, предусмотрителен, немногословен. Предпочитает не давать далеко идущих советов, всегда старается подсказать выход из конкретной затруднительной ситуации. (И как же такой умница вляпывается во все те безобразия, которые происходят в 4-ой позиции?)

Не афиширует ничего лишнего — намеренно недемонстративен, не даёт никаких обещаний "авансом" (А что, обещания можно давать и после того, как дело сделано?). Не склонен брать на веру чьи-либо сенсационные идеи, во всём старается разобраться сам. (Да. Сижу вот – разбираюсь.)

Часто сокрушается по поводу собственных упущенных возможностей — неизбежное следствие его пассивно наблюдательного отношения к жизни. (Случается такое.)

Блок ИД*8-я позиция *Демонстративная функция* "Логика отношений"

Бальзак в любой ситуации старается выглядеть объективным. Это своё качество он с удовольствием демонстрирует. (Ничего он не демонстрирует и выглядеть не стремится. Он именно старается быть объективным.)

Но действуя в интересах "абсолютной объективности", он часто попадает в неловкое положение: думая об абсолютной справедливости своих поступков, часто упускает из виду их этический аспект — "справедливо по отношению к кому?" (Вот опять в умствования поплыли.)

В любом споре Бальзак держит демонстративный нейтралитет, стараясь никому не "подыгрывать". Свое отношение к какому-либо поступку он выражает не как частное, личное мнение, а как бы выставляет некую, как ему кажется, объективную и правильную оценку. Бальзак любит себя ставить в положение судьи (Ну, ну, "любит". Как же! И приговоры, наверно, тоже "любит" выносить. – Какой судья без приговоров?) Для него характерно не просто высказывать свое мнение, а именно "выносить суждение" по каждому вопросу (даже, если ему предлагается только обсудить тему).

Рассуждения Бальзака отличаются точностью, лаконичностью и глубоким пониманием самой сути вещей (Но "водоворот эмоций, перед которым он беспомощен", постичь, похоже, ему не по уму…). Лёгкость и простота его высказываний потрясают и восхищают. Подпасть под бальзаковское глубокомысленное расположение духа (Что за штука такая?) — это огромное "интеллектуальное наслаждение" (Для кого?). Это всегда богатейший материал для размышлений. Это изречения, которые хочется впитывать и изрекать как свои собственные. Когда слушаешь рассуждения Бальзака, невольно возникает желание ходить за ним следом "с пергаментом" и записывать каждое слово. (И как же это чудо природы и апофеоз мудрости вляпывается в трясину 4-ой позиции?)

Бальзак предпочитает не загромождать свою память энциклопедической информацией, и хотя среди представителей этого типа встречается огромное количество исключительно эрудированных людей, Бальзак в первую очередь поражает глубиной своих знаний. (По-разному бывает, хотя тенденция прослеживается.)

Бальзак любит и умеет учиться (Не столько именно "учиться", сколько постигать неведомое. Чего и в учебники не помышляют пока вносить.), стараясь получать новую информацию последовательно и постепенно (Увы, не так, а много и сразу.), чтобы это не выходило далеко за рамки его наблюдений: в первую очередь его интересуют связи между уже изученными явлениями. (Эх. Умиляют меня эти предписания.)

Воспринимая новую информацию, Бальзак сразу старается увязывать её в уже существующую систему знаний (А можно, что ли, ещё как-то? С несуществующей системой знаний увязать, например?). Информацию, которая противоречит сложившимся системам или разрушает их, воспринимает очень критично. (Из сказанного не понятно: кому кирдык? Информации или системам знаний?)

Бальзаку несвойственно слепое преклонение перед авторитетами (Уж это да!). Ссылаясь на кого-либо, он подкрепляет своё высказывание точной и уместной цитатой, всегда поясняя, какое отношение она имеет к его рассуждениям. (Вот, оказывается, на что он тратит свой могучий ум, свой интеллектише – на уместное цитирование! Вот ведь махина! Это безусловно очень ценный типовой признак.)

Бальзак часто подкрепляет свои рассуждения поучительной притчей (Как тут не вспомнить Евангелие!). Иногда притча преподносится вместо рассуждений, так что слушателю остаётся только гадать, к чему бы это было сказано. В действительности же Бальзаки часто "прикрываются" притчей, пытаясь рассуждать о том, что плохо поддаётся их пониманию, как, например, аспект этики эмоции или этики отношений (Если я правильно понял, то это наверно, похоже на страшно умные рассуждения социоников про "интуицию возможностей" в 7-ой позиции.).

Бальзак не видит криминала в том, чтобы рассуждать одновременно обо всём. Он готов подхватить любую тему, свободно переключаясь с одной на другую (А вот фигушки! Вцепился в соционику и всё прочее побоку!). Это происходит не потому, что ему трудно сосредоточиться на чём-то одном — это природная динамика его интеллекта, подсознательно настроенная на слабую функцию по аналогичному аспекту у его дуала Цезаря (Ах, ты, соционичя палочка-выручалочка-дуалочка!), который незаметно для себя перескакивает с одного вопроса на другой. Бальзак каждую новую тему вплетает в общий ход своих рассуждений так, что цельность логической связи при этом не нарушается. (Вона как!)

Получилось очень неровное, клочковатое какое-то описание. Что-то описано верно, что-то совсем уж неверно. Многовато соционической мифологии. Особенно много упоминаний про "дуала", о котором ИЛИ якобы только и думает.

---

Дата добавления: 2019-02-26; просмотров: 226; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!