Святость с точки зрения свободы
Можно ли сказать, что свобода равна святости? Да. Но прежде чем стать святым, нужно увидеть, чего ты лишен. Свобода начинается с момента, когда ты увидел свою несвободу – и ужаснулся. Человек, который здоров и всем доволен, не станет пытаться что‑то делать со своей недостаточностью. И только если ты постоянно убеждаешься в своей мучительной несвободе, ты станешь от нее избавляться. Путь к святости – ежедневные усилия по поиску свободы в себе. Это первый шаг.
Второй шаг – встать. Бог говорит: «Встань и иди», человек говорит: «Я не могу. Я камень держу». Бог говорит: «Камень отложи в сторону». Человек: «Нет, это мой камень», – и встать не может. А святой – это тот, кто способен камень отложить. Кто живет, а не занимается имитацией жизни. Свет есть в каждом из нас, святость есть в каждом. А вот понять, где и что есть свет и святость, а где камни, – это наша задача.
Вообще, мир (под миром я понимаю всех наших современников) осознанно стремится к свободе, а неосознанно – к святости. Отсюда, возможно, и недовольство, раздражение, нападки на Церковь – Церковь (та, которая пишется с большой буквы, Богочеловеческий организм), которая имеет святость, является ее носителем и хранителем – а мир этого не видит (в большой степени благодаря нам, ее членам) и реагирует, как на неоправданные ожидания.
Так что у нас, у каждого из нас есть задача – стать свободным, то есть стать святым.
|
|
|
Каждый день находить свой камень, откладывать его в сторону, признавать его не своим, вставать и идти. Каждый день искать в себе пасхальную радость. Добиваться, чтобы она вернулась. Открывать ее источник.
К сожалению, очень многое этому мешает. Вместо жизни мы придумываем себе правила и законы. Слишком много живем головой. И за всем этим теряется понимание того, что привести человека к свободе может только Христос.
И потому наша жизнь должна проходить не между правилами и законами, не между можно‑нельзя, а между временем и вечностью. Ведь именно там находится точка кипения, там время закипает!
Глава 9. Любовь
Люби и делай, что хочешь
Одну из фраз, предельно выражающих свободу, сказал Блаженный Августин[29]: «Люби – и делай, что пожелаешь». Он даже не сказал «люби Бога», он просто сказал «люби». Но, оказывается, просто любить очень сложно! Да и понятие любви в русском языке какое‑то узенькое – в отличие от греков с их многочастным делением любви на «эрос», «филия», «агапе» и «сторги». И если русскоязычный человек слышит: «Люби – и делай, что пожелаешь», – никто не знает, что ему приходит в голову в этот момент. Однако мне кажется, слова эти в первую очередь относятся к «агапе» – к жертвенной любви. Потому что в предельном воплощении этой любви один человек на другого смотрит глазами Бога.
|
|
|
Когда Бог смотрит на человека, Он любит его таким, каким человек сам себя еще не видит и не знает. Что сложнее всего найти в себе? Не грехи, не искаженную природу. Сложнее всего найти в себе свет. Но зато когда это происходит, мир становится другим! Ты смотришь на все, в том числе и на другого человека, через этот свет. И тогда можно делать, что хочешь, – потому что хотеть ты будешь в свете Божественной любви.
Исповедь гравитации: сексуальность
Говоря о любви и свободе, нельзя не сказать о той ее части, которая у греков зовется «эрос». С одной стороны, мы понимаем, что это нечто природное, связанное с нашим телом, и поэтому нередко сомневаемся, происходит ли это с одобрения Бога или, как говорится, лукавый попутал. Впрочем, о теле надо сказать особо. Ведь нам только кажется, что мы понимаем наше тело, и даже осуждаем его за страсти. Но почему в таком случае тело человека стремится к красоте золотого сечения? Почему гравитация, соединяющая всякую материю во Вселенной, помогла сформировать тело как чудо, подчинив его части и его целое закону гармонии? И еще много разных «почему» показывает, что тело, и все материи, с ним связанные, есть великая мистерия.
|
|
|
Да и пол – это наш природный чин, в котором мы служим. Назначен кому‑то чин «мужа» – и человек получает природу муж‑чины. Чин «жены» – природу жен‑щины (женс‑чины).
Иногда открытие своей природы бывает очень неожиданным и болезненным. Приходит тогда человек на исповедь и, решившись обнародовать свое открытие, говорит: «Я – монстр, страсти гложут меня день и ночь. Видимо, я какой‑то сексуальный маньяк. Я смотрю на женщину и понимаю, что я осматриваю ее снизу доверху».
Человек уже даже ярлык на себя повесил – «сексуальный маньяк». А этому «маньяку» только что исполнилось пятнадцать лет, и он еще не разглядел сам себя хорошенько. И про гормоны только недавно в интернете прочитал.
И если этого человека спросить, что же привело его к такому умозаключению, выясняется, что он заметил и проанализировал те силы, которые в нем действуют. Какие? Да те же самые, силы притяжения. Только это притяжение уже не гравитационное, а притяжение полярных полов. Природные силы, которые одного человека притягивают к другому.
Нас не возмущает, что в природе есть сила гравитации, которая упорно держит нас на земле и не дает взлететь в небо? Так и сила влечения, которая связывает всех людей, есть только силовое поле, в котором может родиться любовь. А может, кстати, и не родиться.
|
|
|
В мое время непременным атрибутом уроков физики были «лейденские банки», которые накапливали электрический заряд, создавая пространство напряжения вокруг себя. К этим банкам крепились металлические шарики, и в какой‑то неожиданный момент от одного шара к другому проскакивала искра‑молния – через пространство, которое было уже не в силах сдерживать накопленное напряжение.
Так и с любовью. Это в наших возможностях – создать вокруг себя особое пространство, в котором энергия влечения превратится в молнию – в любовь. Мы ведь самой своей жизнью крутим те диски, которые наполняют напряжением «лейденские банки». И очень важно не пропустить молнию, уметь отличить ее от общей силы притяжения, которая личностей не ведает, а «склеивает» всех без особого разбора.
С гравитацией нужно уметь правильно обращаться, она нам дана вовсе не для того, чтобы ее преодолевать. Скажу больше: не ругайте силу притяжения, и силу притяжения полов тоже не надо ругать! Радуйтесь ей, ибо и она есть Божие творение.
* * *
Жизнь осложняется еще и тем, что действующие в нас силы притяжения, влечения и силы таланта не изолированы друг от друга, но зачастую они крепко сплетены в один узел. Можно каким‑то образом попытаться перерезать силу чувственного притяжения, разрубить узел, однако при этом есть вероятность, что заденешь и другие нервы. Есть большая опасность вскрыть себе энергетические вены, питающие творчество, и остаться неполноценным человеком, скажем, музыкантом без слуха. Ты полагал, что силой воли победил в себе монстра, а в результате оглох и перестал слышать. Не просто слышать звуки, ведь Бетховен, потерявший слух, продолжал писать музыку и дирижировать. Есть реальная опасность – перекрыть себе доступ к гармонии, когда сама музыка уходит из жизни человека.
* * *
Более того, есть бо́льшая тайна и мистерия: притяжение связывает двоих (как говорит Библия: и будут два одною плотью; так что они уже не двое, но одна плоть (Мк. 10: 8), и именно такое соединение может привести к обретению свободы. Ведь в этом парадокс христианства: люди, научитесь любить, и тогда вы будете свободны!
И пусть начинается это все с гормонов. На самом деле никакое научное знание ничего не объясняет. Голова говорит: это гормоны, все пройдет. Вот и успокойся! А сердце (или душа, нечто внутри нас) говорит: да, пожар! Но какая же в этом красота и нежность!..
Свобода и семейная жизнь
Зачем человек стремится к браку? Безусловно, затем, что ищет любовь.
Мы уже говорили, что под «любовью» понимаются очень разные вещи. Это и плотская любовь, и душевная, и дружеская, и жертвенная… Но вот любовь в браке – это любовь, которая должна переходить из одной формы в другую.
Часто этого не происходит, и по очень печальной причине: вместо реальной жизни в браке люди живут ожиданием – того, что должен делать в браке другой. И эта установка играет катастрофическую роль. Именно из‑за ожидания большинство браков разрушается.
Своим прихожанам, которые приходят с семейными проблемами, я советую посмотреть старый фильм (1964 года) режиссера Андре Кайата «Франсуаза, или Супружеская жизнь». Там очень хорошо показана позиция ожидания и предъявления претензий.
И здесь придется вернуться к вопросу о демократии. Я говорил, что западная демократия – очень занудная вещь, потому что при демократии все до последнего надо обсуждать. Точно так же и в браке – надо все обсуждать. А этого‑то мы и не умеем. Не помню, кто сказал, но сказал очень точно – начинаешь одну тему, а сразу возникает какое‑то непонимание… И далее – от непонимания к обвинению. Да, у нас часто обсуждение почему‑то легко переходит во взаимное обвинение.
Многие вещи нужно было проговаривать до брака – но нам не хотелось. И в начале брака мы как‑то проскакивали острые углы, потом, правда, стали на них натыкаться…
А как было бы хорошо, если бы мы учились говорить друг с другом!
* * *
Любовь в браке развивается от какой‑то зачаточной формы эротической любви и кончается той формой, до которой мы обычно не дорастаем – до любви жертвенной.
Но иногда вообще ни до какой любви дело не доходит. Ведь что зачастую звучит в христианских семьях: «Ты мой крест, значит, я тебя понесу. Я буду тебя терпеть, потому что у нас христианский брак». А на самом деле подтекст тут такой: «Ты сволочь и подонок, и стоило бы тебя бросить».
При этом абсолютно не понимается, что такое «крест», что это не поклажа для верблюда. Во‑вторых, не понимается, что такое состояние – это не терпение, это тупик, который рождает ненависть.
А в‑третьих, если любовь – это очень высокое слово и мы его плохо понимаем, то еще меньше мы понимаем, когда говорим «христианская».
Кьеркегор говорил, что опасность и беда христианства в том, что мы думаем, что мы уже христиане. Да, в каком‑то смысле мы уже христиане. Но мы не состоявшиеся христиане. Если мы этого не осознаем, то пускаем нашу жизнь на самотек – «авось что‑то случится и жизнь произойдет».
Так вот семейная жизнь – это пробный камень, где самотека не получается и жизнь сама по себе не происходит. Потому что в семейной жизни есть второй – Другой, с которым мы сталкиваемся – и обнажается неудача нашей жизни.
* * *
В этом смысле, как ни печально это звучит, иногда кризис семейной жизни может быть полезен, потому что он останавливает и заставляет думать. Понимаете, нужна какая‑то остановка в жизни! Свобода начинается с остановки.
А еще свобода начинается с благодарности.
Вот посмотрите, из текстов, которые читаются при венчании, все помнят в основном одну фразу: а жена да боится своего мужа (Еф. 5: 33). Но церковное чтение о браке и обязанностях супруга начинается не с этого места, а начинается со слов: благодаря всегда за все Бога и Отца, во имя Господа нашего Иисуса Христа (Еф. 5: 20) и так далее.
Так что брак начинается там, где начинается благодарение. И благодарение двоих должно сливаться в одно. За все, что нам дано. За жизнь. За совместную жизнь. За то, что жизнь такая сложная. За то, что мы не понимаем друг друга, но должны учиться понимать, а не просто перетаскивать изо дня в день эту тяжесть непонимания другого.
Трудно благодарить за взаимное непонимание в браке. Но если благодарения нет, то непонимание только усиливается.
Давайте вспомним библейские слова – ведь создаются мужчина и женщина как человек. То есть только вдвоем они образуют одного человека. Образ Божий поделен (условно, конечно) на двоих.
Ты вступил в брак несвободным и понадеялся, что произойдет чудо. Но часто, чтобы начать жить, а не имитировать жизнь, нужна катастрофа или, по крайней мере, кризис. Все браки проходят через эту точку катастрофы. Вопрос – как они ее проходят. Все по‑разному. Точка катастрофы – это на христианском языке означает «точка покаяния». Точка покаяния как точка изменения.
Мне кажется, это случается в каждом настоящем браке.
* * *
Пока жизнь есть, далеко не всегда можно сказать, где в этой жизни черное, а где белое. Не различить и не договориться – мол, вот это эротическое притяжение, данное мне сегодня днем, работает во благо, а другое, то, что приходит под вечер, сеет зло и разрушение. И самое сложное, что одним желанием, пусть даже искренним, победить спрятанного во мне внутренне‑внешнего человека – преодолеть себя – редко когда удается. А если и удается, то в этом случае совершенно неизвестно, будет ли эта победа благом или в «покойники» мы записали такого «беспокойника», который был на самом деле в нас самым живым и настоящим человеком.
Настоящий ужас приходит не от физической боли, которую все же можно преодолеть – как это было в случае летчика Мересьева или безымянного героя рассказа «Любовь к жизни» Джека Лондона, но от осознания в себе такой бездны, которую не побеждать надо, а делать с ней что‑то другое, хотя и не знаешь даже, с какого конца к бездне той приступать. Ведь бездна потому и страшна, что всякие временные мостики, которые мы над ней возвели с великим трудом при свете солнца, летят в пропасть при появлении лунного света.
* * *
В жизни есть тайны, о которых лучше научиться молчать, чем произносить много слов. Помните, Рихтер сказал о своем учителе: он научил меня тому, что музыка начинается с молчания.
Я учился молчанию у Антония Сурожского. И за это учение я благодарен ему больше, чем за все услышанные беседы. В словах было объяснение. В молчании было зарождение всего нового – нового человека, нового отношения между Богом и человеком, новой жизни.
Если мы хотим правдиво сказать о любви и тайне жизни, то лучше начать с молчания… Или же закончить молчанием.
Глава 10. Страх
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 198; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!