Рекомендуем вашему вниманию вводные страницы из «Огненной бури», следующей книги из увлекательного сериала Рейчел Кейн «Хранители Стихий».
Я думала о том, что Хранителям пора обзавестись новым девизом. В печати на моем дипломе красовался прежний,«Defensor Нотпет», что по‑латыни означает «Защитник Человечества», но кое‑что из произошедшего за последние сутки убеждало меня, что нам куда больше подошло бы другое изречение – «Долбаная компашка».
Да, это самое точное определение.
То, что разговор мог оказаться нелегким, было ясно с самого начала. В конце концов, в последние два месяца меня так и норовила прикончить практически каждая группа лиц, с какой я вступала в контакт, за исключением разве что девочек‑скаутов. Их коварные планы ограничивались попытками подсадить меня на их выпечку, чтобы я растолстела. Меня обманывали, выслеживали, предавали, натравливали на меня джиннов и наркоторговцев из Латинской Америки и бросили, привязав к дереву, в расчете на то, что меня убьет ураган. Моя сестра была похищена, хотя, возможно, и спасена, злобным и лживым ублюдком из Британии, который, судя по некоторым признакам, все‑таки в нее влюбился.
Но это все были «цветочки». О «ягодках» мне даже думать не хотелось, хотя именно этим я в основном и занималась всю долгую, чертовски нелегкую дорогу от Флориды до Нью‑Йорка.
На фоне бесчисленных скверных новостей несколько утешало лишь то, что я сидела за рулем принадлежавшей Черис мощной вишневой тачки, мотор которой урчал, словно довольный тигр. И уж всяко не «Мустанг» был виноват в том, что я смертельно устала, что мне хотелось плакать, что мой мир разваливался на части или что я гнала на нем в Нью‑Йорк, то есть в направлении, прямо противоположном тому, куда мне следовало бы ехать, чтобы вызволить мою сестру.
|
|
|
Да уж, «Мустанг» ко всем этим проблемам точно никакого отношения не имел. И мне он очень нравился.
Настоящая хозяйка «Мустанга», Черис, поерзала на пассажирском сиденье, причмокивая губами, как бывает с людьми, просыпающимися ни свет ни заря, и заморгала в пастельном свете ночных огней, омывших машину по выезде из тоннеля Линкольна. Когда мы остановились у светофора, Черис потянулась, и взоры всех парней из соседних машин были в этот момент прикованы к ней, хотя сама она пребывала далеко не в лучшей форме. Просто у некоторых девушек есть прирожденная способность приковывать внимание в любом виде. Черис обладала ею в полной мере, тогда как другим для этого потребовалось бы много усилий.
Пробормотав что‑то совершенно невразумительное, она потерла лицо, откинулась на сиденье и сонно промямлила еще пару слов, которые я рискнула расшифровать как «сколько времени».
– Около часу ночи, – ответила я.
|
|
|
Поскольку маршрут наш лежал прямо вверх по Восточному побережью, часы на приборной панели «Мустанга» ничуть не обеспокоились тем, что мы одолели меньше чем за день тысячу двести миль. А вот я уставилась на них с ошеломленным неверием человека, не понимающего, куда могло подеваться столько времени. Похоже, прямиком в мою задницу, вот куда.
– Имара…
Я попыталась в зеркало разглядеть ее на заднем сиденье, но оно тонуло в тени, так что ничего не вышло. Потом зажегся зеленый, и лишь когда мы, проехав на него, оказались залиты ярко‑белым, стробоскопическим уличным светом, выяснилось, что она не прилегла на сиденье, а исчезла. Заднее сиденье оказалось пустым.
– Лихо! Опять пропала!
Ну что ж, с джиннами такое бывает сплошь и рядом. А Имара, моя дочь Имара, которую я зачала от своего возлюбленного Дэвида, принадлежала, вне всякого сомнения, к этому племени, хотя, как ни странно, не поддалась поветрию, охватившему нынче всех ее сородичей. Забавно, но всего пару дней назад я представляла себе будущее материнство весьма смутно и неопределенно, волнуясь, нервничая, гадая о том, как и когда это может случиться. И случится ли вообще. А уже сегодня моя дочка была выше меня ростом, лучше одета и могла в мгновение ока перенестись куда ей только заблагорассудится.
|
|
|
Вот что бывает, когда у вас завязываются отношения, плохие ли, хорошие ли, с могущественным джинном. С Дэвидом у меня были прекрасные отношения. С Джонатаном далеко не лучшие. И оба они, можно сказать, вступили в своего рода заговор, чтобы сделать меня… мамочкой. Начать с того, что мой уровень готовности к этому оставлял желать лучшего, а никому из них и в голову не пришло поставить меня в известность о состоявшемся факте материнства. Ну а теперь мою дочурку носило неведомо где, и хотя она была вполне взрослой, а позаботиться о себе могла куда лучше меня, я все равно волновалась.
Может, это приходит вместе с материнством?
– Она исчезла? – спросила Черис, обернувшись на кожаном сиденье. – Ох, ни черта же себе – как она это делает?
– Магия, – вздохнула я.
– Думаю, она превращается в излучение.
– Чер, она не инопланетянка.
– Конечно, – согласилась Черис. – Какая из нее инопланетянка? Глаза светятся, исчезает мгновенно, но не с другой планеты. Ладно, ты лучше скажи, куда мы едем?
– Помнишь, я рассказала тебе, что могу управлять погодой. Так вот, существует организация таких людей, как я, и здесь у них находится штаб‑квартира.
|
|
|
– Здесь, в Нью‑Йорке?
– Восточный Мидтаун, если быть точнее. Угол Первой и Шестьдесят четвертой.
Судя по взгляду, она не врубилась.
– Здание ООН.
Выражение ее лица не изменилось.
– Ты ведь слышала про ООН, верно? Организация Объединенных Наций. Компания ребят, которые собираются вместе потолковать про мир во всем мире…
– Заткнись! Я знаю, что такое ООН!
– Извини.
– Но… они что, управляют погодой? Мне всегда казалось, они другим заняты, насчет войн и всего такого.
– Нет, сами они погодой не управляют. Просто сдают офисные помещения Хранителям, которые этим занимаются.
Нет, говорить мне, что я спятила, Черис не стала, но выражение ее лица было достаточно красноречиво. Она даже отвернулась к пассажирскому окну.
Больше всего, конечно, мне хотелось высадить Черис на одной из заправочных станций, попадавшихся нам по дороге, но неизбежный после этого звонок в полицию с жалобой на то, что я украла ее машину, мог бы очень быстро положить конец моему путешествию. Такой вариант, с учетом приоритетов, виделся не самым благоразумным.
Свернув с трассы, я загнала машину в общественный гараж возле Центрального железнодорожного вокзала, поскольку близ здания ООН парковка из соображений безопасности не разрешалась. Переговорила со служителем, оплатила билет и потащила Черис наружу. Она идти не хотела, и я, похоже, врубилась, почему: ей явно глянулся служитель. Это был тощий, словно оголодавший малый, в потертых, низко сидевших на бедрах джинсах с сонными глазами. На меня он впечатления не произвел ни малейшего, но Черис, надо думать, не терпелось попробовать вкус Большого Яблока.
– Пойдем! – строго сказала я ей и потащила по Сорок второй улице к пересечению с Первой. Даже в столь поздний час уличное движение здесь было весьма оживленным, хотя транспортный поток драматически уменьшился, едва мы, свернув на Первую авеню, двинулись в направлении Сорок шестой. С точки зрения архитектуры, комплекс ООН ничего особенного собой не представлял: подборка теснившихся одно к другому, вроде конструктора «Лего», среднего размера бетонных строений, украшенных множеством подсвеченных флагов. Главный вход находился прямо перед нами, но, повернув налево, я повела ее к следующему зданию, чтобы зайти сзади.
– Так ты не прикалывалась, – промолвила Черис, разглядывая комплекс вблизи. – Мы правда топаем прямиком в ООН. А у них что, и по ночам открыто?
– Уж поверь мне, у Хранителей всегда открыто.
Ноги у меня болели, и мне очень, ну очень требовалось принять душ. В туалете, при комнате отдыха для дальнобойщиков, я побывала шесть часов назад, потому что просто не могла больше терпеть и явно пребывала не в лучшем виде. Уличный свет резал мне глаза, они слезились, но меня радовало и то, что в них хотя бы не бьет солнце. Что было бы гораздо, гораздо хуже.
– Пошли, там у нас особый вход.
– У нас? Круто.
Предполагалось, что при входе в особую секцию дежурит особая охрана. Разумеется, там находился и пропускной пост, маленькая бетонная будка рядом с не помеченной никакими надписями дверью, в которой, насколько я знала, дежурство велось круглосуточно, семь дней в неделю.
Только вот на сей раз там никого не оказалось. Могло, конечно, случиться, что караульный отлучился, повинуясь зову природы, но я в этом что‑то сомневалась. Я подергала стальную дверь. Заперто. Внутри горел свет, но окна были затянуты стальной сеткой. Прямо на нас с Черис лился яркий белый свет, показавшийся подозрительным. Я огляделась: и точно, там находилась видеокамера. Я помахала в нее рукой и снова повернулась к двери.
– Тут замка нет, – заметила Черис. – Эта дверь только изнутри открывается или еще как?
– Еще как.
Я сосредоточилась, подняла руку, и тонкая голубая искорка высветила стилизованную солнечную вспышку, символ Хранителей. Этот знак, магически вытатуированный на моей руке, было невозможно подделать.
Дверь не отворилась. Очевидно, она не была настроена на символ.
Я подождала, но ничего не происходило Странно, должна же быть хоть какая‑то реакция. Вздохнув, я посмотрела на Черис, покачала головой и убрала, отбросив за плечи, упавшие на лицо волосы, гадая, есть ли у меня шанс убедить сотрудников обычной службы безопасности ООН пропустить нас внутрь.
Гадала, впрочем, совсем недолго.
– Ладно, – промолвила я. – Думаю, нам придется подождать, пока…
Послышался металлический щелчок, и дверь приоткрылась примерно на четверть дюйма.
–…о, вот и дождались.
Ухватившись за край, я попыталась открыть дверь пошире. Она была тяжелой, прямо как в бомбоубежище. Затолкнув Черис внутрь, я взялась за ручку и захлопнула дверь за собой. Замок сработал со щелчком и жужжанием. Не электрическим. Иного рода.
– Э… Джо? – В голосе Черис слышался испуг.
Повернувшись, я увидела в бетонном, словно в промышленных зданиях, холле двоих охранников, стоявших и смотревших на нас. Оба были в форменных синих блейзерах с логотипом службы безопасности ООН, но с добавлением графического символа Хранителей. Мужчина и женщина, рослые, судя по виду, знающие свое дело. Их я раньше не видела.
А вот пушки видела. И именно две большущие пушки он и она держали в руках, наставив прямо на нас.
Рейчел Кейн является автором более чем пятнадцати романов, включая увлекательный цикл о Хранителях Стихий. Она родилась на ракетном полигоне Уайт‑Сандс, что, по мнению знающих ее людей, многое объясняет. Рейчел работала бухгалтером, профессиональным музыкантом, страховым следователем и по сию пору остается носителем секретов корпоративного мира. Она и ее муж, работающий в жанре фэнтези художник Р. Кэт Конрад, живут в Техасе с двумя игуанами, Попаем и Дарвином, малийским шипохвостом по имени (соответственно) О’Малли и леопардовой черепахой, названной Шелли (разумеется, в честь поэта). Узнать о ней больше можно, посетив сайтwww.rachelcaine.com
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 123; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!