Проблема нейронной теории эмоций
И тут получается, что мы заходим в тупик в нашем исследовании мозга зомби. Нейронаука пока не готова полностью объяснить такие сложные переживания, как чувства и эмоции. Не то что она не может этого вообще, но мы еще пока не дошли до этого, хотя и подбираемся ближе.
Эмоции являются предметом рассмотрения и агентом влияния на писателей, поэтов, художников и музыкантов с начала существования человечества. Любовь вдохновляет на сонеты и способна вызвать войну. Страх равно рождает героев и злодеев. Многие исследователи зомби считают, что страх смерти, неопределенности и социальных потрясений – муза, которая вдохновляет жанр зомби.
Но как ученый может измерить нечто столь неизъяснимое, как эмоция? Из-за присущей эмоциям субъективности и трудности достижения научного консенсуса в определении нейронаучное изучение эмоций все еще находится в зародыше спустя более сотни лет исследований.
В 1884 г. отец современной психологии Уильям Джеймс[29] написал основополагающее эссе, которое изменило взгляд ученых на эмоции. Он предложил парадоксальную гипотезу, которую теперь называют «Медведь Уильяма Джеймса»: «Здравый смысл подсказывает… если мы встречаем медведя, мы пугаемся и убегаем… Гипотеза, которую мы здесь защищаем, говорит, что эта последовательность неверна… что более рационально утверждение, что мы чувствуем… страх, потому что дрожим, а не… дрожим, потому что мы… напуганы, как в данном случае. Без телесных состояний после восприятия [медведя] последнее будет чисто когнитивное по форме, бледное, бесцветное, лишенное эмоциональной теплоты. Мы можем увидеть медведя и решить убежать, получить оскорбление и решить, что правомерно ударить в ответ, но мы можем не чувствовать страх или злость» (James, 1884, p. 190). Почему наши тела так реагируют? Почему мы чувствуем себя «напуганными»? Что такое любовь? Иначе говоря, как озаглавлено знаменитое эссе, «Что такое эмоция?».
|
|
|
Чтобы проанализировать эмоцию, мы можем присмотреться к ее выражениям: смеху, слезам, покраснению, дрожи и т. д. Первый, кто серьезно написал о связи мозга и физических проявлений эмоций, был, как это ни любопытно, Чарльз Дарвин в 1872 г.: «На Огненной Земле я видел туземца, который недавно лишился брата и который поочередно то неистово и истерически плакал, то от души смеялся над всем, что его забавляло. Среди цивилизованных народов Европы также существуют значительные различия в отношении частоты плача. Англичане плачут редко, разве только под бременем самого острого горя, в то время как в некоторых частях материка мужчины гораздо легче и обильнее проливают слезы» (Дарвин, 2001, с. 141–142). И еще он заметил, что «при некоторых мозговых заболеваниях… больные проявляют особо выраженную тенденцию к плачу».
|
|
|
Но, вспоминая догадку Джеймса, мы плачем, потому что расстроены, или расстроены, потому что плачем?
Мы знаем, что в некоторых редких случаях определенные душевные расстройства или повреждения головного мозга могут приводить к «патологическому смеху и плачу» (также известному как псевдобульбарный аффект), который заключается в неконтролируемых эмоциональных всплесках, вызываемых относительно незначительными событиями, и может быть или не быть «верным» эмоциональным ответом на ситуацию (например, смех из-за чего-то печального или плач из-за чего-то смешного). Это особенно удивительно, потому что пациенты часто знают, что их ответ выходит за рамки обычного.
В этом смысле похоже, что проявление эмоций и само чувство в какой-то степени разделены. И еще более осложняет ситуацию тот факт, что нет одной ясной единой причины псевдобульбарного аффекта.
Так является ли выражение эмоций эмоцией?
Очевидно, это сложные, неразрешенные научные вопросы за пределами возможностей ответа для пары чудаковатых нейроученых, любящих фильмы о зомби. Вместо того чтобы попытаться, мы просто оставим этот вопрос одиноким и неотвеченным и вернемся к разговору о зомби[30].
|
|
|
Наше предположение таково: у зомби изменено восприятие других так, что они распознают других зомби как свою группу, а людей – как чужаков. Мы более подробно разберем это в главах 7 и 8, когда поговорим о восприятии лиц. Эта способность узнавать друзей-зомби, скорее всего, определяется чрезмерно выраженным чувством обоняния и системой феромонов, так что запах живых людей увеличивает эффект внутренней и внешней группы и приводит к чрезмерной агрессии к живым, которая еще становится еще сильнее, если принять во внимание систему НРА и дисфункцию миндалины, которые мы обсуждали в предыдущей главе.
Наконец, ко всему вышесказанному, агрессия к людям, которых зомби больше не распознают как друзей или родственников, усиливается еще больше, если принять во внимание, что у зомби, скорее всего, нарушена система зеркальных нейронов. Если мы предположим, что эта система полностью разрушена в мозге зомби, мы бы ожидали, что зомби не будут узнавать друг друга. Вместо этого мы выскажем более умеренную гипотезу: качество ответов зеркальных нейронов изменилось.
|
|
|
Следовательно, мы думаем, что если бы мы могли внедрить электрод в зеркальные нейроны в нижней лобной коре зомби, мы бы увидели, что зеркальные нейроны отвечают, лишь когда зомби производит действие или видит другого зомби за этим действием, но не когда он видит за ним живого человека. Каким-то образом зеркальные нейроны больше «не отражают» действия, которые зомби наблюдают у людей.
То есть как мы, авторы, узнали из «Зомби по имени Шон» (мы дойдем до этого фильма в главе 8) и «Ходячих мертвецов», если хочешь жить, подражай поведению зомби и постарайся не пахнуть как живой. Зомби подумают, что ты один из них, и, возможно, даже последуют за тобой в ловушку. Так, понимая нервную основу расстройства зомби, мы можем начать действовать по инструкциям, которые увеличат наши шансы на выживание.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 135; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!