Два ведения мира — два подхода к оценке окружающей действительности
Д. М. Ферберн
Иными глазами...
Взгляд евангельского христианина на Восточное Православие
Перевод с английского: Тарас Дятлик
Литературная редакция: Петр Афанасьев
Коррекция: Елена Медведева
ISBN 966-8424-02-6 © Donald M. Fairbairn
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие к русскому изданию
Предисловие к английскому изданию
Введение: два видения
Два видения мира — два подхода к оценке окружающей действительности
Два видения христианской жизни
ЧАСТЬ I
ИСТОЧНИК ПРАВОСЛАВНОГО БОГОСЛОВИЯ: ПРЕДАНИЕ
Глава 1. Взаимосвязь между авторитетом и жизнью
Умаление значения авторитета в православном богословии
О взаимосвязи Писания с другими аспектами жизни Церкви
О православном Предании
Глава 2. Предание и Церковь
Церковь как «соборность
Церковь как сакраментальное собрание
Церковь как возглавляемое епископом собрание
Глава 3. Предание и формы его выражения
Священное Писание
Учение отцов Церкви
Вселенские соборы
Божественная Литургия
Архитектура и иконография в Православной Церкви
ЧАСТЬ II
ЗРЕЛОЕ ПРАВОСЛАВНОЕ БОГОСЛОВИЕ
Глава 4. Учение о Троице
Апофатическое богословие
Доктрина о Троице
Доктрина о Личности Христа
Глава 5. Сотворение, призвание и грехопадение человека
Сотворение человека
Призвание человека — «обожение»
Грехопадение человека
Глава 6. Спасение — путь «обожения»
Три теории искупления
Классическая и юридическая теории искупления в православном богословии
|
|
|
Искупление и «обожение»
Спасение по благодати через действие Святого Духа
Место и средства действия Святого Духа
«Обожение» как процесс
Глава 7. Спасение и общение со святыми
Святые как заступники
Святые и процесс «обожения»
Особое почитание Марии
Обоснование почитания Марии
Иконопочитание, визуальный подход к действительности, и вторая заповедь
Икона как символическое изображение воплощения Сына
Иконы и призвание человека к единению с Богом
Глава 8. Взгляд евангельского христианина на Восточное Православие
Кто совершает спасение?
Учение о Троице и Христе
Кто совершает спасение?
Апофатизм и непостижимость Бога
Что такое спасение? Юридический статус, общение и единение человека с Богом
Что такое спасение — состояние или процесс?
Как совершается спасение? Чаяние и озирание
ЧАСТЬ III
ЗРЕЛОЕ ПРАВОСЛАВНОЕ БОГОСЛОВИЕ И ЕГО ИСКАЖЕНИЯ
Глава 9. Популярное православие
Представления о благодати и силе
Представление о святых как о посредниках богах
Представления о Церкви
Глава 10. Православие и национализм
Рост православного национализма
Религиозный национализм и зрелое Православие
|
|
|
Чем подпитывается национализм?
Российский великодержавный национализм
Заключение: к единому видению
Нейтральна ли культура?
Иными глазами на восточные и западные «культурные очки»
К единому видению христианства
Приложения
ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ.
ОТ ПЕРЕВОДЧИКА
Несколько лет назад, по поводу перехода выпускника богословского вуза из евангельских христиан в Православие, один из преподавателей сказал о нем: «Он был обманут дважды...» Некоторые евангельские христиане судят о Православной Церкви, не будучи хорошо знакомы с тем различием, которое существует между зрелым православным богословием и популярным православием, часто принимая проявления последнего за истинное выражение Православия. А некоторые православные, в свою очередь, нередко строят свои суждения о евангельском христианстве на основании таких статей как «Православие против Евангелия» (см. «Бюллетень библейских верующих», 12-ый номер за 1999 г.) и принимают мнение одного автора за точку зрения всего евангельского христианства на Православную Церковь, считая, что нам свойственна «враждебность по отношению к Православию». Таким образом, некоторые христиане, читая популярную литературу «против баптизма и протестантов» или, наоборот, «против православных», и принимая ее содержание на веру без тщательного исследования, зачастую обманываются дважды: их мнение, взгляды и отношение друг к другу формируются на основании лишь негативной информации друг о друге.
|
|
|
Данная книга доктора богословия Д. М. Ферберна поможет евангельским христианам избежать подобного «двойного» обмана и взглянуть на Православную Церковь, православное богословие и популярное православие иными глазами. Поскольку эта книга первоначально предназначалась для западных евангельских христиан, точка зрения автора на Восточное Православие, возможно, не всегда будет совпадать с точкой зрения восточных евангельских христиан. Однако то, что данная книга была написана именно западным христианином, имеет и определенную ценность, так как предлагает восточному читателю свежий взгляд на Православную Церковь.
В настоящее время доктор Ферберн работает над созданием новой книги, которая будет освещать взгляд и оценку Православия и православного богословия восточными евангельскими христианами. В русское издание предлагаемой читателю книги «Иными глазами...», являющейся промежуточным шагом к новой книге, внесены, по сравнению с английским изданием, незначительные изменения с учетом особенностей восточного евангельского богословия.
|
|
|
В заключение хочется также отметить, что в области исторического и сравнительного богословия данная книга будет полезна студентам христианских вузов, являясь, в то же время, примером построения сравнительного богословского исследования.
Тарас Дятлик
ПРЕДИСЛОВИЕ К АНГЛИЙСКОМУ ИЗДАНИЮ.
ОТ АВТОРА
Первоначальную версию этого очерка, который впоследствии преобразился в книгу, я написал в первой половине 1991 г., после года миссионерского служения в Грузии, где усилился мой интерес к Православию, и возникло желание изучить и попытаться объяснить тот феномен, с которым я столкнулся. В то время западные евангельские христиане о православном богословии знали относительно мало; удивительное явление — развитие отношений между Восточной Европой и Западом —только началось; Советский Союз еще более-менее сохранял свою целостность, а до Августовского путча оставалось несколько месяцев. Православие на Западе в тот период времени, несомненно, не было ограничено только иммигрантами из Восточной Европы, но и не занимало значительного положения в господствующем религиозном сознании Великобритании или Северной Америки. В результате, из западных евангельских христиан интерес к восточному Православию в то время проявляла в основном малая группа миссионеров, работавших в Восточной Европе и Советском Союзе, которая удивительным образом увеличилась в течение нескольких последующих лет.
Таким образом, первое издание этого эссе (как и основное, исправленное и дополненное издание 1995 г.) предназначалось главным образом для западных миссионеров, работающих в православных регионах. Насколько смог, я попытался объяснить разницу между восточным и западным мировосприятием, а также то, как Православие повлияло на славянское мировосприятие, и что, вероятнее всего, будут слышать люди из Восточной Европы, когда западные евангельские христиане будут объяснять им Евангелие. В предыдущих изданиях этого эссе, ставшего книгой, я пытался умышленно избежать описания западной формы восточного Православия, и представить его в той форме, с которой я встретился во время своего миссионерского служения и с которой, как я думаю, встретится большинство миссионеров работающих в Восточной Европе.
Сейчас, спустя восемь лет, ситуация и на Востоке и на Западе драматическим образом изменилась. Советский Союз более не существует, и среди экономического и политического хаоса в России и (возможно, в меньшей степени) других восточноевропейских странах, Православная Церковь фактически одна стоит как символ стабильности и надежности, внушая людям больше доверия, чем любая другая социальная организация. Из-за этого в новостях на Западе часто упоминается о восточном Православии, а имя Алексия II или Варфоломея I знакомо многим. В то же самое время на Западе, особенно в англо-говорящем мире, Православие испытало значительный рост и заняло значительное место на религиозном ландшафте. Мы встречаемся с Православием не только в новостях — оно уже «на нашем пороге». Евангельские христиане все больше и больше слышат, узнают, а некоторые даже на собственном опыте переживают мир православного христианства, так как на протяжении этого десятилетия неуклонно растет количество евангельских христиан, перешедших в Православную Церковь.
В дополнение к этим изменениям, мое личное понимание и восприятие Православия с 1991 г. значительно углубилось. Некоторые из различий между Православием и евангельским христианством, которые я раньше воспринимал как абсолютные, сейчас воспринимаются мною большей частью как различия в акцентах. И я отдаю себе полный отчет в том, сколь много евангельские христиане должны научиться у Православия. Но, с другой стороны, как раз учась у Православия, я постоянно замечаю, что православное видение христианской жизни почти коренным образом отличается от видения евангельских христиан.
Изменения, происшедшие в уровне и качестве отношений между Западом и Востоком, а также в моем личном понимании восточного христианства, подвигли меня к значительному пересмотру и исправлению этого введения в православное богословие. Данное издание предназначено уже не только для миссионеров, но и для более широкого круга читателей. Возможно, вы познакомились с православными христианами, и вас привела в замешательство их «странная» вера и невозможность достичь взаимопонимания при попытке объяснить им ваш путь следования за Христом. Возможно, вы познакомились с теми евангельскими христианами, которые перешли в Православие и сейчас утверждают, что вернулись в лоно истинной Церкви. Может быть, вы сами думаете, что Православие является ответом на все проблемы все чаще встречающихся среди евангельских христиан разделений. Что бы ни лежало в основе такой заинтересованности Православием, я надеюсь, что данная книга поможет вам определить точки соприкосновения с православным христианством, а также лучше понять таинство и видение Православия, по-новому взглянуть и оценить основные различия между богословием евангельских христиан и православным богословием.
Хотя эта книга предназначена в основном для евангельских христиан, я надеюсь, что она будет полезной также и для православных христиан, имеющих значительный контакт с евангельскими христианами. Вне сомнения, что иногда православный читатель будет морщиться от моего недостаточного понимания некоторых аспектов православного богословия и того, каким образом я их объясняю. Очень вероятно, что в таком случае он будет поправлять меня, и я приветствую подобную критику! Однако это как раз те аспекты, которые могут быть наиболее поучительными для православного читателя, так как он сможет лучше узнать взгляд евангельских христиан на Православие. Более того, эта книга, может быть, поможет ему лучше понять переживания евангельских христиан, переживания, которые хотя и не являются его личными, тем не менее, заслуживают его внимания.
Дональд Ферберн,
Колледж Иисуса, Кембридж,
Июль 1999 г.
ВВЕДЕНИЕ: ДВА ВИДЕНИЯ
Любой евангельский христианин, который хотя бы поверхностно знаком с Православием, заметит драматическую разницу в формах богослужения православных и евангельских христиан. Вместо хорошо освещенных, относительно неукрашенных помещений — полутемные залы с большим количеством икон и свечей. Общее пение (под аккомпанемент органа, пианино или группы прославления) обычно заменено пением хора без музыкального сопровождения. Проповедь во время богослужения не занимает такого выдающегося положения, как у евангельских христиан, хотя Литургия в основном состоит из чтения избранных мест из Священного Писания. Большая часть богослужения проходит за иконостасом, вне поля зрения мирянина. Подобная атмосфера кажется чужеродной для евангельских христиан, и эта чужеродность легко может вызвать у них множество вопросов о Православии. Можно ли сравнить то внимание, которые православные оказывают святым и иконам, с идолопоклонством? Почему в православной жизни и богослужении так мало уделяется внимания изучению Библии? В чем, согласно православному пониманию, состоит спасение? Провозглашается ли вообще у православных спасение? И, наконец, наиболее важный вопрос: можем ли мы утверждать, что православный христианин является истинно верующим, или нет?
Хотя подобные вопросы и возникают в умах евангельских христиан, только начинающих знакомиться с православной жизнью и богослужением, однако они не являются правильным основанием для оценки Православия. Более того, было бы ошибочным предположить, что поскольку Православие и Католицизм выглядят подобными для евангельских христиан, то они и на самом деле являются подобными, и затем на основании этого предположения оценивать Православие в свете вопросов, которые доминируют в дебатах между протестантами, евангельскими христианами и католиками со времен Реформации.
1. В то время как Православие действительно имеет некоторые параллели с Католицизмом, категории, в которых выражаются православные идеи, а также богословие значительно отличаются друг от друга. Фактически, самое глубокое разделение в христианском мире происходит не в области отношений между протестантами и непротестантами, а в области отношений между Востоком и Западом. Глядя на доминирующие богословские акценты в западном евангельском христианстве, можно заключить, что к Католицизму оно находится намного ближе, чем к Православию. В результате, попытка понять православное богословие с точки зрения вопросов, заимствованных из дебатов между евангельскими христианами и католиками, заранее обречена на провал в распознании истинных отличительных особенностей православного мышления, а также понимания православного христианства в его собственных терминах.
Соответственно, будет недостаточным выделить просто те аспекты православного мышления и жизни, которые кажутся чужеродными для евангельских христиан (или подобными тем аспектам Католицизма, к которым мы испытываем недоверие), и проверить их на соответствие Писанию. Конечно, мы должны и, в конечном счете, будем рассматривать Православие с точки зрения библейского учения, однако прежде чем дать ему определенную оценку, необходимо постараться понять его. А для того чтобы понять Православие, следует смотреть не на его внешние проявления (полутемные залы, иконы, подсвечники, чтение нараспев и т.д.), а на православное понимание мира, жизни и того христианского Предания, которое рождает эти проявления. Только тогда можно будет увидеть, как таинственная атмосфера православного богослужения соотносится с восточным христианством в целом, и только тогда можно будет задать вопрос о том, насколько такое мышление является библейским.
Для того чтобы получить определенное представление о православном мышлении, в этой книге мы сделаем три основных шага: во-первых, ознакомим евангельского христианина со средой, в которой находится источник православного богословия, с той средой, которую сами православные называют «Преданием». В отличие от убеждения евангельских христиан в том, что истина основывается на конкретном источнике власти (обычно Библия или церковная иерархия), Православие рассматривает истину как то, чем во всей полноте обладает Церковь, как выражение той жизни, которую Церковь имеет через Святого Духа. Эта истина выражается посредством Библии, творений отцов Церкви, Вселенских соборов, Литургии, и даже архитектуры и расположения икон внутри православной церкви. Все вышеперечисленное является инструментами, посредством которых Церковь сохраняет и передает истину, доверенную ей Духом Святым, и которые корнями уходят в Предание — основание православного богословия. И если мы действительно желаем понять Православие в целом, несмотря на то, что идея «Предания» кажется евангельским христианам чужеродной или непонятной, всетаки нужно постараться понять ее. Поэтому первая часть книги является попыткой объяснить православную идею Предания как источника богословия.
2. Во-вторых, примем во внимание то, что называют возрождением восточного православного богословия. Православный мир на протяжении большой части своей истории находился под влиянием различных враждебных режимов, например, мусульманского, а совсем недавно, коммунистического (атеистического социализма). Решающую роль в этой долгой истории сыграла, конечно, Октябрьская революция в России, в результате которой многим русским интеллигентам (в то время враждебно относившимся и к Православию и к Русской Империи) пришлось искать убежища на Западе. Именно в Западной Европе некоторые из ключевых фигур русской интеллигенции по-новому открыли для себя свое православное наследие, после чего и начался период расцвета православной мысли — возрождение православного богословия. Это возрождение, частично поддерживаемое контактами православных мыслителей с западным христианством, а частично, исследованиями своего православного наследия, придало Православию на Западе такую жизнеспособность, которую оно, пожалуй, никогда до этого не имело. Некоторыми из ключевых фигур этого движения были такие экспатрианты из России как Владимир Лосский, Георгий Флоровский, Александр Шмеман, Иоанн Мейендорф, из Греции — Иоанн Зизиулас, а также один представитель Запада — англичанин Каллист Уэр. Творения этих мыслителей представляют собой зрелое православное богословие, и будут цитироваться в этой книге не один раз.
Исследуя во второй части книги возрождение православной богословской мысли в XX веке, мы коснемся того, что, как я верю, является центральной идеей православного богословия: человек призван достигать богоподобия, достигать соединения с Богом. Православное учение утверждает, что основной целью человечества является достижение «обожения» в смысле соучастия в бессмертии и неизменяемости Бога, разделения общения с Ним и достижения свойственных Ему атрибутов (таких как любовь, справедливость и милость). Понятие об «обожении» (см. пятую главу), пожалуй, является как бы центральным стержнем, вокруг которого православные богословы производят различные построения богословия и других аспектов жизни и деятельности Церкви. Строя это исследование таким образом, я надеюсь до некоторой степени помочь евангельским христианам понять, как устроено Православие в целом, и как различные аспекты Православия взаимодействуют друг с другом и с тем видением христианской жизни, из которого они берут свое начало.
3. В-третьих, мы рассмотрим некоторые проблемы, которые существуют внутри самого Православия. Несмотря на многосторонность возрождения православного богословия в XX веке, существует еще много различий и на Востоке, и на Западе между так называемым популярным и зрелым православным богословием. Евангельские христиане часто относятся к православным, как к идолопоклонникам, поклоняющимся Марии и т.д., строя свое отношение на знании лишь популярного православия. Оценивая подобную практику, действительно надобно проявлять честность, но нельзя забывать и о том, что у евангельских христиан популярное богословие также нередко отличается от официального. Несправедливо было бы сравнивать аспекты популярного православного богословия с наилучшими аспектами богословия евангельских христиан. Вначале мы должны ознакомиться со зрелым православным богословием, и только потом оценивать опасности, которые таятся в его искажении — в популярном православии. В дополнение к сказанному необходимо заметить, что в Православии существует течение, очень близкое к национализму. Его представители считают, что настоящий русский (украинец, или грек и т.д.) по своему вероисповеданию уже непременно является православным. Это течение набирает особенно больших размахов в России, так как некоторые иерархи Русской Православной Церкви (РПЦ) сотрудничают с политическим аппаратом с целью придания РПЦ эксклюзивного статуса и ограничения поля деятельности других христианских деноминаций. Таким образом, третья часть этой книги будет посвящена проблемам популярного православия и религиозного национализма.
Придерживаясь вышеупомянутого принципа (прежде чем оценивать какую-либо идею, следует постараться понять ее), в конце второй и в третьей части книги будет предложена оценка Православия с точки зрения евангельских христиан. В первой же части мы главным образом рассмотрим различия в богословских подходах восточного и западного христианства, православных и евангельских христиан, без какого-либо предварительного их оценивания. Я не придерживаюсь мнения, что православное богословие является неверным по той лишь причине, что расходится с богословием евангельских христиан. Напротив, я полагаю, что и евангельским христианам, и православным есть чему поучиться друг у друга.
Два ведения мира — два подхода к оценке окружающей действительности
В этой книге мы рассмотрим разницу во взглядах восточного и западного (а также евангельского) христианства на окружающую нас действительность с тем, чтобы увидеть, как эти различия привели восточное и западное богословие к разным взглядам на христианскую жизнь. Несомненно, все христианское богословие стремится сохранить верность библейскому учению о Боге, человечестве и спасении, однако нет ни одного человека, который, читая Библию, понимал бы ее в совершенстве. Каждый исследует Библию с точки зрения своих предположений, влияющих на его понимание (но не обязательно определяющих его). Многие из этих предположений формировались под влиянием конкретной культуры, на которую, в свою очередь, повлияла история мысли (особенно религиозной) того региона, где живет человек. Например, католики и западные протестанты формировались главным образом под влиянием латинской мысли и римской культуры. Восточное же Православие развивалось под влиянием эллинистического мышления и культуры. Такая разница в мировосприятии выражается тремя способами, на которых мы вкратце остановимся, поскольку они очень важны для нашего исследования.
Во-первых, западное христианство (особенно Протестантизм) имеет тенденцию к индивидуализму, в то время как в восточном Православии доминирует акцент на группе индивидуумов. На Западе больше подчеркиваются права отдельной личности, а на Востоке — «коллективная» (общая, корпоративная) ответственность. Запад склонен к тому, чтобы проводить различие между индивидуумом и идеей, и оценивать их независимо друг от друга. Поэтому западные христиане, и евангельские в том числе, с недоверием относятся к тому, что, как им может казаться, умаляет, например, уникальность Библии как Божьего откровения, или Христа как Посредника между Богом и человечеством. Православное христианство, напротив, способно рассматривать личность или доктрину только в связи с целым и способно, например, почитать другие источники истины наряду с Писанием, святых наряду с Христом, не умаляя, в то же самое время, поклонения Христу. Ниже мы еще не раз будем возвращаться к этому различию между индивидуальным и «коллективным» (корпоративным) сознанием.
Во-вторых, западные (и, в том числе, евангельские) христиане имеют тенденцию рассматривать Священное Писание с юридической точки зрения, тогда как восточный христианский мир больше ориентирован на личное, мистическое участие в Божественной жизни. Латинский юридический подход, доставшийся в наследство Западной Церкви, рассматривает такое библейское понятие как, например, «оправдание», в юридическом ключе — вина и невиновность, наказание и милость. Эллинистическое мышление, напротив, пленено стремлением души достигнуть единения с Богом; и это мистическое стремление помогло сформировать православный взгляд на христианскую жизнь как на стезю, путь, ведущий от смерти к жизни, от вражды к примирению, от сего мира к вечной, небесной, Божественной жизни. Мировосприятие, унаследованное христианами на Востоке и на Западе от эллинистической и латинской традиции соответственно, влияет на то, какие аспекты библейской картины спасения подчеркиваются больше всего, а также на толкование библейских понятий. Евангельские христиане и православные являются наследниками двух существенно отличающихся друг от друга традиций, и ниже мы увидим, что по этой причине они смотрят на Писание с разных точек зрения.
В-третьих, западный подход больше ориентирован (по меньшей мере, ориентировался до второй половины XX века) на поиск смысла жизни из текста; Востоку же больше характерен визуальный подход к действительности. Население Западной Европы и Северной Америки — люди книги, люди, которые старались узнать цель своей жизни из документов, текстов. Население Восточной Европы, напротив, долго искало смысл человеческой истории в изображениях, в связях между изображениями, и в представлениях, которые эти изображения дают человеку о Боге и о сущности вечности. Если бы евангельского христианина спросили о том, к чему относится фраза «Слово Божье», он бы ответил, что к Писанию. Если же задать подобный вопрос православному христианину, он вероятнее всего ответит, что к Христу, потому что Православная Церковь в своих церквях, наполненных иконами и другими изображениями, прославляет воплощенного Сына, представляющего зримый образ невидимого Отца. С другой стороны, в богослужении евангельских христиан нет единого мнения в таких вопросах, как безопасность спасения и может ли настоящий христианин потерять спасение. Однако, несмотря на эти разномыслия, евангельские христиане единодушны в том, что спасение является чем-то, что Бог делает для человека, а настоящая христианская жизнь может проистекать только из того нового состояния, в которое Бог помещает верующего.
Православные же христиане, напротив, больше склонны рассматривать спасение не как состояние, а как путь восхождения. Пожалуй, наилучшим образом эту идею отображает книга «Православный путь» («The Orthodox Way»), очень широко известная в настоящее время в западном мире. Христианская жизнь — это, прежде всего, не состояние, а путь, ведущий к совершенному единению с Богом и к совершенным отношениям с Ним. Так как православные богословы больше чем евангельские христиане подчеркивают ответственность человека в прохождении этого пути с Божьей помощью, многие из них испытывают определенное неудобство с использованием слова «спасение». Они видят в нем негативную окраску и предпочитают, таким образом, термин «призвание», т.е. человек призван начать, продолжить и завершить путь, ведущий к единению с Богом. Он следует этим путем не в одиночку, поскольку по нему прошло уже бесчисленное множество людей. Его задача заключается не в том, чтобы заново проложить этот путь (Христос уже сделал это за него), а в том, чтобы присоединиться к тем, кто уже следует по нему, идти по их следам, ведущим к вечности и Богу.
Конечно, идея «пути» среди евангельских христиан также достаточно популярна, о чем свидетельствует одна из всеми любимых книг Джона Буньяна «Путешествие Пилигрима». Но это понимание «пути» значительно отличается от православного. Для Буньяна (а также большинства евангельских христиан) решающий момент в «путешествии христианина» происходит в самом начале его пути, когда он избавляется от бремени (греха) и входит в новое состояние. Духовность евангельских христиан в значительной степени (но не полностью) заключается в «озирании», т.е. христианин мотивирует себя к христианской жизни, помня о том, что Бог уже совершил для его спасения. Православные же христиане, напротив, смотрят на путь не как на следование от чего-то, что произошло в прошлом, а как на приближение к Богу, к полному единению с Ним. Православная духовность больше заключается в «чаянии»; т.е. мотивацией к христианской жизни является не столько воспоминание о том, что произошло, сколько предвидение того, что произойдет. Таким образом, в то время как евангельские христиане утверждают, что они уже спасены, православные говорят, что находятся на пути к спасению.
* * *
Очень даже возможно, что некоторые из читателей могут не согласиться с таким описанием разницы между этими двумя взглядами на мир и на христианскую жизнь в целом. С другой стороны, некоторые читатели, пожалуй, почувствовали, что Православие говорит о многих вопросах, которые порой забывают евангельские христиане, и которые очень важны в христианской жизни. Но, задел ли я чей-либо интерес или вызвал неприятие, я хочу попросить читателя не спешить с выводами. Помните правило, что перед тем как оценивать какую-то идею, нужно вначале постараться понять ее? И если читатель действительно хочет понять Православие, он должен посмотреть на мир, на Священное Писание и христианскую жизнь иными глазами. Только глядя на Православие с другой точки зрения, мы будем способны оценить его более объективно. Но перед тем как оценивать православное богословие, необходимо постараться понять его, в чем и заключается задача первой и второй частей этой книги.
ЧАСТЬ I
ИСТОЧНИК ПРАВОСЛАВНОГО БОГОСЛОВИЯ:
ПРЕДАНИЕ
ГЛАВА 1
ВЗАИМОСВЯЗЬ МЕЖДУ АВТОРИТЕТОМ И ЖИЗНЬЮ
С точки зрения евангельских христиан вопрос авторитета — это первое, что нужно учитывать при формулировании богословия. Для нас вопрос о том кто (или что) имеет право устанавливать, что есть истина, логически предшествует вопросу о том, что является истиной в христианском богословии. Проще говоря: кто имеет право говорить от имени Бога? Являются ли древние пророки и апостолы единственными, имевшими на это право? Если так, то, какие из творений пророков и апостолов являются истинно пророческими или апостольскими? Или, как узнать, какие именно из них имеют Божественное вдохновение? Имеет ли Церковь право выступать от имени Бога? Если так, то кто именно в Церкви имеет соответствующий авторитет? А также, какая Церковь из множества имеет подлинный Божественный авторитет?
Хотя евангельские христиане не могут предложить один общепринятый ими ответ на эти вопросы, фактически все они соглашаются с тем, что сами эти вопросы имеют первостепенное значение. Желая узнать, что есть истина, вначале необходимо определить, кто имеет право устанавливать истину. Конечно, евангельские христиане убеждены, что такое право и авторитет принадлежат исключительно Священному Писанию, а не человеку, группе людей или Церквей. Человека, желающего узнать, что является истиной, евангельские христиане направят не к Папе Римскому или изучению отцов Церкви, не к видному пастору или преподавателю библейских дисциплин, но непосредственно к Библии. Соответственно, один из первых вопросов евангельских христиан заключается в следующем: согласны ли православные с тем, что исключительно Библия имеет право устанавливать, что есть истина в жизни людей, или они принимают и другие источники авторитета?
Однако, задав этот вопрос, обнаруживается, что в православном контексте он является неприемлемым или, возможно, даже не до конца понятным. Из-за различий в подходах к оценке окружающей действительности (см. введение к книге) Православие, как правило, не поднимает вопрос об авторитете, а если и поднимает, то не методом евангельских христиан. Православная Церковь, напротив, понимает Священное Писание и другие аспекты жизни Церкви как выражение одного целого — Предания Церкви. В этой главе мы попытаемся исследовать причины этих различий и объяснить, что в Православии подразумевается под словом «Предание».
Умаление значения авторитета в православном богословии Евангельский христианин, хотя бы частично знакомый с Православием, наверняка слышал, что о Православной Церкви также говорят как о «Церкви семи соборов». Может быть, кто-то склонен думать, что поскольку для евангельских христиан источником авторитета является исключительно Библия, а для католиков — иерархия Церкви (а точнее, сам Папа Римский), то для православных христиан таким источником авторитета в установлении доктрин являются Вселенские соборы. Однако ни одному из Вселенских соборов Православная Церковь не приписывает право установления истины. Греческий богослов Иоанн Зизиулас указывает, что ни одно постановление соборов не имело статуса обязательности до тех пор, пока не было принято всеми Церквами, пославшими своих епископов на собор. Он заключает: «По этой причине истинный собор становился таковым только апостериори; это было не постановлением, но событием, в котором принимали участие все Церкви, и которое показывало, кто из епископов действовал согласно charisma veritatis ["дар истины"], а кто нет». Подобное утверждает и английский православный богослов Каллист Уэр: «На подлинном Вселенском соборе епископы узнают, что есть истина, и провозглашают ее. Затем это провозглашение проверяется его принятием со стороны всего христианского народа — принятием, которое, как правило, не имеет прямого и формального выражения, но живет». Русский ученый и богослов Георгий Флоровский еще более прямо заявляет, что ни один из соборов не определялся как истинный заранее. А те соборы, которые были признаны таковыми — исключительно «из-за их харизматического характера: при водительстве Святого Духа они засвидетельствовали Истину в соответствии с Писаниями, переданными апостолами через своих последователей в форме Предания». Из этих цитат становится очевидным, что согласно православному пониманию епископы собирались не с целью установить, что есть истина, но послушать, что есть истина, и только затем провозгласить ее. Таким образом, ни одно из решений Вселенских соборов не является авторитетным по той лишь причине, что собравшиеся епископы приняли какое-то определенное решение, поскольку только христианское сообщество в целом, т.е. Церковь, решает — принять или отвергнуть какое-либо постановление епископов. Следовательно, православный взгляд на иерархию Церкви и на соборы значительно отличается от католического: епископы и соборы сами по себе не обладают каким-либо реальным авторитетом. Они не возвышаются над остальной частью Церкви как источник авторитетного учения; их функция, напротив, заключается в том, чтобы узнать истину внутри Церкви, внутри христианского сообщества.
Однако подобная концепция отношений между епископами и мирянами Православной Церкви озадачивает евангельских христиан. Естественно, возникает вопрос о том, в чем тогда заключается авторитет, если акцент делается как на епископов, так и на соборы, но, тем не менее, христианское сообщество имело право отвергать решения епископов и соборов? Именно в этом мы и видим два из трех основных различий в подходах к оценке окружающей действительности при сравнении восточного и западного христианства. Осознание этих различий поможет нам понять отсутствие в Православии акцента на авторитете.
Первое из отличий, которое частично обсуждалось во введении к этой книге, заключается в том, что западные христиане, и евангельские в том числе, существенно подчеркивают личность, в то время как восточное Православие — общину, группу личностей. Как высказался в беседе со мной один из студентов православного богословского учебного заведения: «Разница между вашей верой и нашей состоит в том, что ваша вера — личная, а наша — Церковная». С акцентом на личность приходит признание различий между разными идеями, людьми и др., а также соответствующая потребность определить, где же во всем этом разнообразии находится истина. Это приводит западных (и евангельских) христиан к тому, что нередко господство над другими в вопросе авторитета приобретает какая-либо личность, организация или даже книга. Именно вследствие проведения четкой границы между тем, что утверждает Библия, и что говорят толкователи Библии, евангельские христиане провозглашают, что Библия — единственный источник авторитета. Только из-за того, что Римско-католическая Церковь проводит различие между статусом разных групп и людей внутри самой Церкви, она превозносит авторитет Папы Римского над всей Церковью. Как видим, в обоих случаях, вопрос авторитета связан с акцентом на личность.
Однако идея Церкви в Православии, а также акцент на Церкви в целом, приводит православных богословов к менее определенному пониманию авторитета. Пророки и апостолы, ранние отцы Церкви, епископы и миряне рассматриваются в тесной связи друг с другом. Таким образом, отсутствует потребность возвышать одну группу над другой, присваивая ей особый авторитет. Все они являются свидетелями истины, которой обладает Церковь, и Православная Церковь не пытается проводить различий между ними. Фактически, деление евангельского (и западного) христианства на десятки разных деноминаций и богословских перспектив, являющихся результатом индивидуалистического воззрения, многие православные христиане расценивают как трагедию. К тому же, они утверждают, что как только какая-либо группа разрывает связь с Церковью и истиной, которой обладает Церковь, то уже ничто не сможет воспрепятствовать умножению внутри нее конкурирующих идей, следствием чего станет разделение ее на еще меньшие группы. Многие православные мыслители считают, что вопрос авторитета для этих групп приобретает значение только после того, когда подобные деления остаются позади, и эти группы начинают апеллировать к разным источникам авторитета.
Второе отличие, которое также упоминалось во введении, заключается в том, что Запад ориентирован на закон и право, в то время как Востоку больше характерна мистическая ориентация. К рассмотрению вопроса авторитета легче подходить с юридической точки зрения, как это делается на Западе, чем с корпоративной (т.е. с точки зрения отношений внутри группы, общины), как на Востоке. Подход к христианской жизни, подчеркивающий юридический статус верующего перед Богом, во многом рассматривается в тесной связи с юридическим статусом различных людей и писаний, а также их взаимного друг на друга воздействия. Напротив, когда дело касается укрепления внутренней жизни Церкви и помощи людям в их пути к единению с Богом, острой потребности принимать во внимание положение различных «авторитетов» и их взаимное влияние не возникает.
Корпоративный подход Православной Церкви к оценке окружающей действительности, а также осмысление христианства в категориях соучастия верующего в Божественной жизни (а не в юридических категориях), повлияли на создание такой обстановки, в которой очень мало внимания уделяется развитию понимания богословского авторитета вообще. Алексей Хомяков, русский государственный деятель XIX в., обвиняет Протестантизм и Католицизм в чрезмерно индивидуалистическом подходе к христианству, и утверждает, что только Православная Церковь сохранила первоначальное корпоративное понимание веры. Он заключает: «Неизменное постоянство и непогрешимая истина христианского вероучения зависит не от иерархии, но хранится всем сообществом Церкви, которая есть Тело Христово». Подобное утверждает и русский историк Николай Зернов: «Восток никогда полностью не осознавал значимости этих чрезвычайно важных на Западе дискуссий, потому что он твердо держится понятия авторитета, которое не оставляет места другим особым источникам непогрешимости». А русский богослов Николай Арсеньев заявляет: «Восточная Церковь не выделяет никакого формального юридического авторитета. Для нее Христос, апостолы и Вселенские соборы не являются «авторитетом». Здесь вопрос заключается не в авторитете, но в бесконечном потоке благодатной жизни, источником которого является Христос, и в котором каждая личность несется как капелька или небольшая волна. Эти три цитаты ясно иллюстрируют то, что вопрос авторитета занимает в Православии не столь выдающееся положение, как у западных и, в частности, у евангельских христиан, и это свидетельствует о различии в мировосприятии, упомянутом выше. Хомяков прямо утверждает, что проблема заключается в противопоставлении западного индивидуализма восточному корпоративному мышлению. Зернов говорит, что «непогрешимая истина ... зависит не от иерархии», в то время как Арсеньев упоминает о «юридическом авторитете». В обоих случаях, эти богословы имеют в виду западную идею, согласно которой одному из источников авторитета присваивается господствующее положение, так что в юридическом смысле он наделен властью над всеми другими источниками. Арсеньев настойчиво утверждает, что в Православии отсутствует идея юридического авторитета, потому что оно мыслит категориями «благодатной жизни», а не юридического статуса. Более того, утверждение Арсеньева, что «каждая личность несется» в этом «бесконечном потоке благодатной жизни», указывает на то, что акцент делается на потоке в целом, а не на отдельной личности.
На вопрос евангельских христиан об источнике авторитета православные богословы отвечают, что сам вопрос сформулирован неправильно. Что должно подчеркиваться, согласно православному пониманию, так это жизнь Церкви в целом, вся истина, которую Христос вверил Своему Телу. В православном богословии полностью отсутствует потребность помещать один аспект жизни выше других, выделяя его как особый источник авторитета, поскольку наиболее важным аспектом является сама жизнь благодати во всей ее полноте. Однако это не означает, что в православном мышлении понятие об авторитете отсутствует вообще. Далее в этой книге мы увидим, что православные богословы действительно в некоторой степени касаются вопроса авторитета. Но они подчеркивают не столько сам авторитет, сколько авторитетную истину, которая выражается через жизнь Церкви. Конечно, такой предварительный ответ едва ли удовлетворит евангельских христиан. Поэтому, в следующем разделе мы более детально рассмотрим православное понимание отношений между различными аспектами благодатной жизни, которую Бог дал Церкви.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 150; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!