Килхух и Олвен, или Турх Труит 20 страница
– С радостью даю тебе мое позволение, – сказал старик. – Но коли ты решил завтра сражаться, то должен быть готов пораньше с утра, потому что иначе Рыцарь Ястреб опередит тебя и вручит ястреба своей возлюбленной даме. Он скажет ей: «Ты прекраснее всех, и ты владела ястребом в прошлом году и в позапрошлом, а если кто‑нибудь посмеет оспорить твое право, я буду защищать его копьем и мечом». Вот почему тебе надо приехать раньше его на поле, где будет турнир, и мы тоже отправимся с тобой.
На том и порешили.
Вскоре наступило время ложиться спать, и еще не рассвело, когда они поднялись и все четверо явились на луг, где Рыцарь Ястреб уже готов был вручить ястреба своей возлюбленной даме и вызывал на бой недовольных.
– Я буду с тобой сражаться, потому что вот девица, которая и прекраснее, и благороднее, и знатнее твоей дамы, и ястреб должен принадлежать ей, – крикнул ему Герайнт.
– Если ты оспариваешь право моей возлюбленной, то выйди и сразись со мной, – заявил рыцарь.
Герайнт выехал на середину луга, облаченный сам, не говоря уж о коне, в старые, тяжелые и ржавые доспехи.
Подняв копья, они сошлись раз, другой, третий, и сколько копий держали они в руках, столько копий они сломали.
Когда граф и его приближенные увидели, что Рыцарь Ястреб превосходит мастерством своего соперника, они обрадовались, и развеселились, и стали подбадривать его громкими криками. А старик, его жена и его дочь опечалились. Старик подавал копья Герайнту, карлик – Рыцарю Ястребу.
|
|
|
Когда старик в очередной раз приблизился к Герайнту с новым копьем, он сказал ему:
– Послушай, рыцарь, здесь все против тебя, поэтому возьми мое копье, которое было у меня в руках, когда меня произвели в рыцари. Как видишь, оно сохранилось в целости. Это замечательное копье, а наконечник у него еще лучше.
Герайнт взял копье и поблагодарил старика.
Карлик тоже подал новое копье своему господину.
– Вот копье, которое ничем не уступает его копью, – сказал карлик. – Но еще ни один рыцарь не держался так долго.
– Клянусь небом, – воскликнул Герайнт, – если только я останусь в живых, больше оно не послужит тебе.
Герайнт пришпорил коня и, испустив воинственный клич, бросился на Рыцаря Ястреба. Он с такой злостью ударил копьем по его щиту, что разбил щит пополам. Подпруги тоже лопнули, и рыцарь вместе с седлом оказался на земле.
Герайнт соскочил с коня и, не медля ни минуты, выхватил меч, но рыцарь успел подняться на ноги и достойно отразил его нападение. Они бились на мечах, и во все стороны от них разлетались искры, как звезды, но они бились, и пот и кровь застилали им глаза.
Если побеждал Герайнт, радовались старик со старухой и их дочь. Если побеждал Рыцарь Ястреб, то радовались граф и его приближенные.
|
|
|
Когда старик увидел, что Герайнт стал терять силы, он подбежал к нему и сказал:
– Рыцарь, вспомни, как обошелся с тобой карлик! Отомсти за обиду, нанесенную тебе и Гвенхвивар, жене Артура!
Герайнт встряхнулся, поднял меч и так ударил им Рыцаря Ястреба, что разрубил пополам его шлем и чуть не разнес ему череп.
Рыцарь упал на колени, выронив из рук меч, и запросил пощады.
– Из‑за моей гордыни я не достоин ни о чем просить тебя, – сказал он. – Но если ты оставишь мне жизнь, я покаюсь в грехах и когда‑нибудь с миром уйду к Господу.
– Живи, – сказал Герайнт. – Но ты должен явиться к Гвенхвивар, жене Артура, и повиниться перед ней в оскорблении, которое твой карлик нанес ей. Что же до меня, то я вполне удовлетворен своей победой. Тебе же придется скакать к Гвенхвивар, ни разу не сходя с коня, и принять наказание, которое назначат при дворе Артура.
– Я с радостью повинуюсь, но кто ты и как тебя зовут?
– Меня зовут Герайнт, сын Эрбина. Но ты не сказал, как зовут тебя.
– Я – Эдайрн, сын Нита.
С этими словами он сел на коня и поскакал ко двору Артура, а его дама и карлик уехали еще раньше, весьма опечаленные поражением рыцаря.
|
|
|
На этом турнир закончился.
Юный граф и его гости окружили Герайнта и стали просить, чтобы он пошел с ними в замок.
– Не могу, – ответил им Герайнт. – Сегодняшний вечер я проведу там, где провел вчерашний.
– Если ты не принимаешь мое приглашение, – заявил тогда юный граф, – ты должен принять все, что я прикажу доставить туда, где ты был вчера, не говоря уж о мазях, которые нужны тебе, чтобы залечить раны и справиться с усталостью.
– Господь вознаградит тебя за это, – ответил ему Герайнт. – А теперь позволь мне удалиться.
С этими словами Герайнт покинул графа, и с ним вместе ушли старый граф Аниул с женой и дочерью. Они еще не добрались до дворца, а там уже побывали слуги молодого графа, которые перекрыли крышу и развели огонь в очаге. Вскоре были готовы и притирания, так что не успел Герайнт подъехать к дворцовым покоям, как ему помогли сойти с коня и вымыли голову.
Следом явился молодой граф и с ним сорок самых знатных рыцарей, которых он пригласил на турнир. Как только слуги смазали Герайнту раны, он подошел к графу, и граф пригласил его в залу на пир.
– А где граф Аниул, – спросил Герайнт, – и его жена с дочерью?
– Они в своих покоях, – сказал управляющий молодого графа, – облачаются в одежды, которые приказал принести граф.
|
|
|
– Пусть девица останется в том, в чем она теперь, разве лишь сменит накидку, чтобы сама Гвенхвивар облачила ее в достойные одежды при дворе Артура.
Так девица осталась в своем старом платье.
Когда с приготовлениями было покончено, все собрались в пиршественной зале, омыли руки и расселись за столами. По одну сторону от Герайнта расположились молодой граф и рядом с ним старый граф, по другую – девица и ее мать и дальше рыцари по знатности рода.
Все принялись за еду, и им почтительно прислуживала челядь юного графа. Но на этом праздник не кончился, потому что молодой граф не забыл щедро одарить своих прежних врагов. Под конец он пригласил Герайнта в свой замок.
– Клянусь небом, я не могу, – отказал ему Герайнт. – Завтра утром мы с девицей отправимся ко двору Артура. Да и как прикажешь веселиться, если граф Аниул пребывает в нищете и печали? Мой главный долг – испросить для него содержание у Артура.
– Увы, вождь, – вздохнул молодой граф, – не по моей вине граф Аниул остался ни с чем.
– Клянусь, – заверил его Герайнт, – он не будет ни с чем, если только смерть не возьмет меня.
– Послушай, вождь, – сказал молодой граф, – может быть, ты рассудишь нас с графом Аниулом, и я с радостью исполню все, что ты скажешь.
– Почему бы тебе, – посоветовал ему Герайнт, – не вернуть графу его владения со всеми доходами, которые он не получил, пока ты хозяйничал в них?
– Я с радостью сделаю это для тебя, – обещал молодой граф.
– Тогда пусть все, кто приносил графу Аниулу присягу, выйдут из‑за стола и вновь присягнут ему.
Прежние вассалы графа Аниула присягнули ему на верность, и был заключен мир. Город и замок вновь стали собственностью старого графа. Он все получил назад. Ничего не было забыто.
Тогда граф Аниул сказал Герайнту:
– Вождь, я отдаю тебе девицу, за которую ты сражался сегодня, и пусть она будет тебе наградой.
– Она поедет со мной ко двору Артура и Гвенхвивар, и они распорядятся ее судьбой по своему усмотрению.
На другой день Герайнт и девица покинули замок и отправились ко двору Артура. На этом заканчивается рассказ о Герайнте.
А вот как Артур охотился на оленя. Охотники с собаками разделились на несколько групп, и тогда наконец собаки были спущены со сворок. Последним получил свободу любимый пес Артура по кличке Кавахл, но вскоре он оставил позади всех остальных собак и сам стал направлять оленя. Когда Кавахл повернул его во второй раз, олень выбежал как раз на то место, где его дожидался Артур, который не дал маху и сам отрубил оленю голову прежде, чем это успел сделать кто‑нибудь другой. Тут все стали, торжествуя победу, трубить в рога, и охотники собрались вокруг Артура.
Из толпы вышел Кадариайт и так сказал королю:
– Господин, посмотри, внизу стоит Гвенхвивар и с ней только одна девица.
– Пусть Гилдас, сын Кау, и все грамотеи нашего двора проводят Гвенхвивар во дворец.
Так они и сделали.
Охотники тоже отправились в обратный путь, горячо споря о том, кому будет вручена голова оленя. Каждый рыцарь хотел, чтобы отмечена была его дама, и ни за что не желал пойти на уступки.
Гвенхвивар и Артур, услыхав, как рыцари делят и не могут поделить голову оленя, опечалились, и тогда Гвенхвивар сказала Артуру:
– Господин, позволь дать тебе совет. Дождись возвращения Герайнта, сына Эрбина, а потом решай, кого наградить головой оленя.
Гвенхвивар рассказала Артуру, что случилось на опушке леса и почему Герайнт неожиданно покинул двор Артура.
– Пусть будет так, – согласился Артур.
На этом споры закончились.
На другой день Гвенхвивар всюду расставила дозорных, чтобы они сообщили ей о возвращении Герайнта, едва увидят его. Около полудня дозорные заметили вдалеке крошечного человечка на коне. Позади него ехали дама или девица на кобыле и рыцарь‑великан в порубленных доспехах, который сидел на коне ссутулившись и низко повесив голову.
Они не успели приблизиться к воротам, как Гвенхвивар уже стало известно о том, что какие‑то люди странного вида скоро прибудут во дворец.
– Я не знаю, кто они такие, – сказал ей дозорный.
– Зато я знаю! – воскликнула Гвенхвивар. – Это рыцарь, над которым Герайнт одержал победу, и не по своей воле он едет к нам. Герайнт подарил ему жизнь, но отомстил за обиду, которую слуга рыцаря нанес мне, оскорбив мою девицу.
В это время к Гвенхвивар подошел привратник.
– Госпожа, – сказал он, – к воротам подъехал рыцарь, и я еще не видел никого, кто выглядел бы столь жалко. Доспехи его в дырах, оружие разбито, и на мече кровь – судя по всему, его собственная.
– Ты знаешь, как его зовут?
– Знаю, – ответил привратник. – Он сказал, что его зовут Эдайрн, сын Нита.
– Это имя мне не знакомо.
Гвенхвивар спустилась во двор и пригласила рыцаря в замок. Она пожалела его, хотя с ним был все тот же злой карлик. Эдайрн почтительно приветствовал Гвенхвивар.
– Господь вознаградит тебя за твои слова, – ответила ему королева.
– Госпожа, я приветствую тебя от имени твоего храброго и верного слуги Герайнта, сына Эрбина.
– Ты с ним встретился?
– Да, – ответил рыцарь, – и не к моей славе, но это моя вина, а не его, госпожа. Он верен тебе и, подтверждая свою верность, послал меня сюда, чтобы ты назначила мне наказание за оскорбление, которое мой карлик нанес твоей девице. Свою обиду он мне простил, ввергнув меня в мое нынешнее состояние. Однако он поставил мне достойное рыцаря условие, чтобы я с честью исполнил наказание, к которому тебе вольно меня по справедливости присудить.
– Где он сразился с тобой?
– В городе Кардифе. Там был турнир, и рыцари сражались за право увезти с собой ястреба. С Герайнтом не было никого, кроме трех нищих в лохмотьях: старика с седой головой, женщины в почтенных летах и прекрасной девицы. Он заявил, что ей должен принадлежать ястреб, потому что она более достойна его, чем дама, которая была со мной. Мы сразились, и ты видишь, что из этого вышло.
– Эдайрн, – спросила Гвенхвивар, – как ты думаешь, когда он возвратится?
– Завтра, госпожа, он будет тут с девицей.
В это время к ним подошел Артур, и рыцарь почтительно приветствовал его. А Артур долго не сводил с него глаз, удивляясь, что видит его в таком жалком виде.
– Не Эдайрн ли ты, сын Нита?
– Да, господин, но меня постигла беда и мучает нестерпимая боль от ран, нанесенных мне твоим рыцарем.
И он обо всем рассказал Артуру.
– Что ж, – проговорил Артур, – надеюсь, Гвенхвивар будет милостива к тебе.
– Я буду милостива к нему, если ты этого желаешь, потому что оскорбление, которое он мне нанес, он нанес и тебе тоже.
– Сначала надо поручить рыцаря заботам лекаря, – стоял на своем Артур, – а уж потом, если он выживет, пусть понесет наказание, назначенное ему рыцарями моего двора. Не сомневайся, наказание будет справедливым. Если же Эдайрн, сын Нита, умрет, то слишком дорого заплатит за обиду, нанесенную девице.
– Я согласна.
Артур стал поручителем за Эдайрна, а с ним и Карадаук, сын Хлира, и Гвахлауг, сын Хленауга, и Овайн, сын Ириена, и Гвалхмай, и многие другие рыцари.
К Эдайрну призвали главного лекаря Моргана Тида.
– Позаботься об Эдайрне, сыне Нита, – приказал ему Артур. – Пусть для него приготовят покои, а ты сделай все, как сделал бы для меня, если бы меня ранили. И пусть никто не досаждает ему в его покоях, а только ты и твои ученики будете вхожи к нему, чтобы лечить его раны.
– Господин, я с радостью все исполню.
– А куда, господин, определить девицу? – спросил управитель двора у Артура.
– Поручи ее Гвенхвивар и ее дамам.
Управитель отвел девицу к Гвенхвивар, и на этом пока заканчивается рассказ об Эдайрне.
На другой день ко двору прибыл Герайнт с девицей. Его тоже заметили издали поставленные Гвенхвивар дозорные, и один из них побежал к ней доложить о приближении Герайнта.
– Госпожа, – крикнул он, – мне показалось, что я видел Герайнта и с ним девицу. Он на коне, но на нем нет доспехов, и девица в белом, вроде бы полотняном, платье.
– Пусть все дамы выйдут во двор и окажут ему почтительный прием.
Гвенхвивар тоже вышла поздороваться с Герайнтом и с девицей, и, едва Герайнт завидел ее, он учтиво ее приветствовал.
– Господь с тобой, – сказала ему Гвенхвивар, – и добро пожаловать в замок. Ты, как всегда, удачлив и непобедим. Господь вознаградит тебя за то, что ты достойно отомстил за меня.
– Госпожа, я от всей души хотел исполнить твою волю, поэтому позволь мне представить тебе девицу, без которой у меня бы ничего не получилось.
– Пусть будет на ней благословение небес, и пусть она не сомневается, что мы рады видеть ее у нас.
Герайнт и девица спешились, и Герайнт пошел навстречу появившемуся во дворе Артуру.
– Господь с тобой, – сказал Артур, – и добро пожаловать к нашему двору. Если судить по ранам, которые получил от твоей руки Эдайрн, сын Нита, тебе сопутствовала удача.
– Меня не за что корить, – отвечал Герайнт. – Эдайрн, сын Нита, сам не захотел, чтобы мы стали друзьями. Мне пришлось преследовать его, пока я не узнал, кто он, и пока не победил его в честном поединке.
– Ладно, – успокоил его Артур. – А где девица, за любовь которой ты вступил в бой?
– Гвенхвивар увела ее с собой.
Артур пожелал на нее взглянуть. И Артур, и его рыцари, кто был в замке, радовались за нее. А когда ее облачили в новые богатые одежды, никто не усомнился в том, что нет прекраснее девицы на земле. Артур выдал ее замуж за Герайнта, а так как на время церемонии Гвенхвивар не пожалела для невесты лучших своих украшений, то все рыцари при дворе Артура немножко влюбились в красавицу.
Весь день и весь вечер менестрели пели песни, а гости пили вино и придумывали одну веселую игру за другой.
Когда же настало время идти спать, все разошлись по своим покоям, а для Герайнта с Энид приготовили ложе в том же покое, в каком спали Артур с Гвенхвивар.
Энид стала женой Герайнта, и наутро Артур по‑королевски одарил его, чтобы он выплатил девице ее часть, а она, по праву заняв покои во дворце, подружилась со многими мужами и дамами, и на острове Британия не было в те времена более почитаемой дамы, чем Энид, жена Герайнта.
И тогда сказала Гвенхвивар:
– Правильно я рассудила, чтобы до возвращения Герайнта никому не отдавать голову оленя. Зато теперь дошла и до нее очередь. Пусть ее получит славная дочь Аниула, и, думаю, никто не возразит мне, потому что нет при дворе никого, кто бы не дружил с ней и не любил ее.
Тут все захлопали в ладоши. И Артур тоже. Голову оленя отдали Энид, отчего ее слава еще возросла и друзей у нее стало еще больше, чем прежде.
Герайнт же с тех пор полюбил оленей, и турниры, и жестокие битвы, из которых всегда выходил победителем. Прошел год, другой, третий, и слава о нем разнеслась по всему королевству.
Случилось так, что на Троицын день Артур собрал всех своих рыцарей в Кайрхлеоне, что на берегу реки Иск, и к нему явились мудрые и осторожные, ученые и красноречивые послы. Они почтительно приветствовали его.
– Господь с вами, и добро пожаловать в замок, – отвечал им Артур. – Откуда вы держите путь?
– Господин, – сказали послы, – мы из Корнвахла. И послал нас к тебе твой дядя Эрбин, сын Кистеннина. Он приветствует тебя как дядя племянника и как вассал своего господина. Еще он передает тебе, что ослабел с годами, а соседи рады стараться, обижают его и потихоньку отбирают у него земли и замки. Посему он просит тебя, господин, чтобы ты позволил его сыну Герайнту возвратиться домой и защитить свои владения, ведь он даже границ их толком не знает. И вообще, не пора ли ему на дело отдать свои силы, вместо того чтобы попусту растрачивать их на турнирах, от которых никакого толку, разве что славы прибавляется.
– Идите, – сказал им Артур, – отдыхайте, спите, пейте, а соберетесь в обратный путь, получите от меня ответ.
Послы ушли, а Артур задумался. Невмочь ему было отпустить Герайнта от себя, но и нечестно держать при себе двоюродного брата, когда он должен защищать свои владения. Не меньше Артура загоревала и Гвенхвивар со своими придворными дамами и девицами, которым тоже не хотелось отпускать от себя Энид, жену Герайнта.
День за днем, вечер за вечером проходили в пирах и застольях. Но всему наступает конец, и Артур рассказал Герайнту, зачем явились послы.
– Клянусь, – ответил ему Герайнт, – я сделаю, как ты прикажешь.
– Тогда, хоть это и печалит меня, прими мой совет и поезжай домой. Ты должен защитить свои владения, и для этого возьми с собой столько рыцарей, сколько пожелаешь, из тех, кого любишь больше других, с кем дружишь больше других, кому в сражении доверяешь больше других.
– Так я и сделаю, – сказал Герайнт. – Да благословит тебя Господь.
– О чем вы беседуете? – спросила Гвенхвивар. – Не о том ли, кто поедет с Герайнтом в Корнвахл?
– Ты права, – подтвердил Артур.
– Тогда мне надо подумать, кто будет сопровождать Энид и что дать ей в дорогу.
– Благодарю тебя, – молвил довольный Артур.
На ночь все разошлись по своим покоям, а наутро послам разрешили покинуть Кайрхлеон, и еще им было сказано, что Герайнт не замедлит последовать за ними.
На третий день Герайнт оставил Кайрхлеон, и с ним многие рыцари: Гвалхмай, сын Гвиара, и Риогонет, сын короля Ирландии, и Ондиау, сын герцога Бургундского, и Гвилим, сын правителя франков, и Хоуэл, сын Эмира Британского, Эливри, и Наукирд, и Гвинн, сын Трингада, и Горай, сын Кистеннина, и Гухрир Гвалстаут Иайтойт, и Бедвир, сын Бедрауда, и Хадери, сын Гуриона, и Гараннау, сын Голитмера, и Передир, сын Эвраука, и Гвинн Хлогехл, и Гвир, судья при дворе Артура, и Давир, сын Алина из Даведа, и Гвайр Гухрид Ваур, и Кай, сын Канира, и Одиар Франк, управляющий Артура, и Эдайрн, сын Нита.
Герайнт сказал:
– Наверно, мне понадобится много рыцарей.
– Правильно, – согласился Артур, – только я не думаю, что тебе следует брать с собой Эдайрна, хотя он уже здоров, ведь он еще не помирился с Гвенхвивар.
– Если за него поручатся, Гвенхвивар отпустит его.
– Она может отпустить его и без поручителей. Он немало выстрадал из‑за грубости своего карлика.
– Так оно и есть, – не стала возражать Гвенхвивар. – Если ты и Герайнт этого хотите, быть по‑вашему.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 136; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!