Переводчики: inventia , Yogik

Редактор: Shottik

 

Глава 14

 

Элла с двенадцати лет не была в коттедже, и если бы это зависело от нее, никогда бы и не вернулась. Жаль, судьба лишила ее выбора.

Она могла бы свалить вину их приезда на Кеса, так как он ухватился за идею, стоило лишь рассказать о местоположении домика и то, что коттедж записан не на ее имя, а на опекуна, которого родители назначили перед смертью.

И поскольку дом находился в глуши и никак не связан с ними, Страж назвал его идеальным местом, чтобы скрыться. Элла хотела обругать его, но сама ведь предложила этот вариант и сама виновата, но не могла ясно мыслить.

Очевидно, из-за убийства человека.

Часы приборной панели третьей арендованной машины за неделю показывали за полночь, когда они проезжали городок Сешелт. И сейчас с трудом найденный в девять тридцать вечера полноприводный автомобиль должен доказать свою ценность.

Свернув с асфальтированной дороги, Элла повела машину по гравийной насыпи, которая буквально через пару миль превратилась в еще более неровную, ухабистую лесную тропу, которую назвать и тропой-то сложно.

К тому времени, как она остановилась напротив маленького, темного строения, спрятанного в деревьях, от прыжков и дерганья по неровной дороге у нее болели все косточки. А может они ныли из-за того, что все от головы до сердца страдало.

– А вот и он, – сказала Элла, хотя причин для уведомления не было. Очевидно же, они приехали, но она тянула время и осознавала это. Может, лучше просто покончить с этим, ведь сложны лишь самые первые минуты, да?

Кес вышел из запачканного грязью пикапа и обошел его сзади, остановившись рядом с Эллой. Он положил огромную человеческую руку ей на плечо и слегка сжал.

– Ты в порядке, малышка?

Элла натянула слабую улыбку.

– Да, просто... Я давно здесь не была, вот и все. Надеюсь, здесь всё до сих пор работает. Кто-то должен был ухаживать за домом, но... – Она пожала плечами. – Для начала надо проверить генератор.

Чтобы не входить в коттедж еще, как минимум, две минуты.

Кес ничего не ответил, но пошел следом к небольшой пристройке позади дома и ждал, пока Элла проверяла манометр на баллоне с газом и заводила аппарат, который быстро ожил, настолько быстро, что ей пришлось отгонять воспоминания.

– Вот и хорошо, – пробормотала она, закрывая дверь и возвращаясь к входу в коттедж. Итак, хватит откладывать, пора сделать трудный шаг.

Она повела Кеса по ступенькам широко крыльца и встала на цыпочки перед дверью, потянувшись к косяку. Наверху, как и всегда, лежал ключ, который с легкостью скользнул в руку. Элла чувствовала любопытный взгляд гаргульи и пожала плечами.

– Здесь нет ничего ценного, что можно украсть. Кроме того, если какому-нибудь заблудившемуся туристу или раненному байдарочнику понадобиться помощь, и они натолкнуться на домик, то у них получится зайти и запросить помощи по радио. В лесу люди должны помогать друг другу.

Повернув ключ в замке, она легко открыла дверь, петли которой были смазаны. Похоже, сторож хорошо выполнял обязанности.

Шагнув в темное помещение, Элла сделала глубокий вдох и почувствовала знакомый запах, смесь кедра и сосны, воска и лимона.

Даже след пыли пах также естественно, тем же самым ароматом, который в начале каждого лета приветствовал ее семью, когда они в первый раз за год открывали коттедж. Все было именно так, как она помнила.

Дрожащей рукой, Элла щелкнула выключателем, спрятанным в том же месте за дверью. Зажегся одинокий светильник в центре комнаты, осветив вещи из ее детства: от плетеного коврика до потрепанной деревянной великолепной мебели.

Сердце Эллы болезненно сжалось.

Позади стоял Кес... огромный, молчаливый, на каким-то образом успокаивающий... но она не обернулась, чтобы посмотреть на него. Пока не могла. Ей нужна была минута на размышление, чтобы подумать и взять себя в руки.

Никогда не думала, что вернется сюда.

– Пойду, принесу наши вещи, – произнес он низким, скрипучим, я-буду-милым голосом.

Элла просто кивала, пока не услышала его шаги по крыльцу, а затем по усыпанной еловыми иголками земле.

Каждое лето своего детства, с первого воспоминания и до смерти родителей, Элла проводила дни и недели именно в этом месте. В маленьком коттедже на восточном побережье полуострова Сешелт, к северу от одноименного города, посреди леса, напротив Тюленьей Бухты у подножия горы Ричардсон.

Он располагался на другой стороне почти острова Саншайн Кост, который наводняли туристы и любители отдыха на свежем воздухе, как только становилось теплее, но также за тридевять земель от любого другого жилого помещения.

Дед Эллы построил его в пятидесятых годах двадцатого века, и у него ушли годы, чтобы завершить рытье колодца и проведение системы водостока в отдаленном, почти недоступном районе. Хотя и отказался от электричества и всего остального, но самое главное сделал водопровод ради мира и красоты канадского леса.

Мама Эллы часто повторяла, что это место понравилось ей с первого взгляда. А когда установили генератор и москитные сетки на окна, ее "понравилось" переросло в полноценную любовь.

Здесь родители были счастливы, они не занимались серьезной научной деятельностью, не делали ничего кроме, как жили и дышали окружающим умиротворением. Папа иногда признавался, что лучшие исследовательские идеи к нему приходили в коттедже, пока он гулял или рыбачил или просто сидел и наблюдал за тюленями и лодками, на которых занимались промыслом устриц с другой стороны залива. "Природа, – говаривал он, – мать всех научных измышлений".

Стивен Харроу был ученым до мозга костей, который верил только в то, что видел или что мог доказать, написав уравнение на белоснежной бумаге. Он никогда не считал магию реальной, как и его жена. Мариана обожала свою работу учителем и верила в то, что могла проанализировать и объяснить. И ни один из них не верил в Эллу полностью.

Да, любили, и она знала об их любви, но они никогда в нее не верили.

Вернулся Кес с ее сумкой на плече и коробкой с пропитанием, которая весила не меньше сорока футов, в руке, но он держал ее, будто она не тяжелее буханки хлеба и стакана с поп-корном.

– Куда это положить?

Элла махнула вправо на маленькую кухню, которая была наполовину скрыта шкафом.

– Туда. Нужно время, чтобы холодильник начал морозить, но с работающим генератором, мы уже можем пользоваться техникой. В шкафах должно хватить места, если в них вообще что-то есть. Думаю, там могут стоять банки с чили или чем-то похожим, но все должно быть съедобно.

Она вновь тараторила и осознавала это, но ничего не могла поделать. Элла держалась на последних каплях адреналина, но все равно не знала, как уснуть после всего, что произошло в квартире.

Не здесь.

Она услышала, как хлопают дверцы шкафов, как банки и контейнеры ставили на решетки холодильника, и как дверца холодильника закрылась. Кес вернулся в гостиную и увидел, что Элла стояла все там же.

Ее тело охватила дрожь, и Страж нахмурился.

– Ты замерзла?

Элла хотела воспротивиться, сказать, что в порядке, но передумала. В коттедже не было отопления, и если сейчас на температуру не обращала внимания, то вскоре начнет. И если не развести огонь, она в итоге замерзнет.

– Да. – Элла кивнула. – Щепки в топке, а дрова в сарае, позади пристройки с генератором. Пойду, принесу.

– Я сам, сядь. – Его пристальный взгляд словно пронзил ее насквозь. – Ты выглядишь так, будто сейчас упадешь.

– Ну, спасибо, – проворчала она, но села.

Кес вновь вышел из коттеджа, а Элла, забившись в угол дивана, начала гадать, какого черта произошло с ее жизнью. Мысли о нереальном хорроре, в который превратилось ее настоящее, вернулись к прошлому.

Сегодня, она убила мужчину, и несмотря на все слова Кеса, логику или причины, жить дальше с такой правдой сложно.

Хоть и понимала, что тот человек был слугой мрака, как и осознавала его намерения ее убить, а после он бы вызвал стаю демонов, которые убили бы все человечество. Она даже понимала, что ночной сам виноват в своей смерти, ведь это его заклинание отскочило обратно.

Но именно Элла наложила отскакивающее заклинание, а умер он, и она не знала, как реагировать

На самом деле, сейчас Элла оцепенела, может из-за шока, может из-за истощения, а может, наконец, ее разум воспротивился произошедшему за прошлую неделю, к чему прибавилось осмысление реальности со слишком множеством нереальных вещей.

Или все это вместе, но она лишь понимала, что сейчас чувствовала огромную пустоту, словно дыра, зияющую в теле, которая протянулась от сердца к животу, по пути охватывая и засасывая все чувства. Элла поняла, что вина, и практически испытала облегчение.

Если она не могла чувствовать за собой вины из-за того, что убила человека, или печалиться по поводу потери родителей, или бояться охотящихся за ней ночных, то тогда не смогла бы ощутить, как запутались их отношения с Кесом.

Если это вообще можно назвать отношениями. В голове был слишком густой туман, чтобы ответить даже на этот простой вопрос. Ну, может обманчиво простой.

Элла понимала, что сбежала утром... Боже, а ведь это произошло только сегодня утром... из-за страха. Произошедшее между ней и Кесом ночью было восхитительно, и она не смогла остаться, пока существовал шанс, что он снова станет черствым.

Сердце не выдержало бы, если Кес, проснувшись, сказал, что ничего не чувствует к ней. В первый раз было больно, а повторение убило бы Эллу.

Поэтому, она сбежала, словно трусливый заяц, думая, что если сама возведет между ними стену, возможно, не возникнет чувство, что один из барьеров обрушился на нее.

Не сработало.

Вместо того, чтобы мучиться от отказа Кеса, ее терзали сомнения. Что если он не намеревался ее отталкивать? Что если после очередного секса Кес убедился в своих чувствах к ней, а она разрушила все, наступив на те же грабли?

От истощения ее разум не мог искать ответы. Элла понимала, что вечером он встретил ее, как нетерпеливый собственник, но хотел ли он таким быть? Или это просто была игра на публику?

По дороге сюда Страж в основном молчал, но он и прежде не отличался болтливостью. Можно ли тихую поездку списать на молчаливую методику лечения или на характер мужчины, который провел большую часть своего существования в каменной клетке?

И, Господи, сможет ли она хоть что-то из этого понять, прежде чем свалиться от усталости?

У Эллы хватило сил поднять взгляд на дверь, в которую вошел Кес, неся в руках, видимо, половину поленьев из сарая. "Одно из преимуществ сверхъестественной силы", – подумала она.

Он сложил дрова в специальный ящик у камина и начал закладывать растопку в очаг.

Элла уперлась руками в диван и собрала оставшиеся силы, чтобы встать.

– Я сама могу, – предложила Элла. – Ты все принес, по крайней мере, огонь я могу сама развести.

Поджав губы, он бросил через плечо прямой взгляд с ноткой веселья.

– Думаю, что могу справиться сам. Я прожил уже не один век, когда огонь начали использовать, как единственный способ освещения или тепла.

– Точно, иногда я об этом забываю.

Она наблюдала, как он умело разжег щепки и добавил немного дров. Кес когда-то успел сменить облик, и Элла с удивлением, сквозь туман в голове, осознала, что даже этого не заметила.

Она помнила, что в машине он был человеком, на случай если вдруг их кто-нибудь заметил бы, и потому что помещался в маленькое, замкнутое пространство салона автомобиля. Но сейчас Кес стоял на коленях перед камином в естественном обличье, а значит, Элла пропустила момент, когда он поменял вид.

Она гадала, мог ли он перекинулся, когда последний раз выходил из дома. Но внезапно поняла, что для нее не важен его образ, поэтому, наверное, и не заметила.

Для Эллы, Кес есть Кес, и неважно в каком обличье, он один и тот же мужчина, именно так она и сказала перед тем, как они занялись любовью.

Сердце не видело различия между образами, и, кажется, глаза и разум последовали его примеру. Элла любила своего Стража, и не имело значения с рогами тот или нет.

Услышав собственное хихиканье, она осознала насколько устала. За минуту Элла из вымотанной превратилась в слабоумную. Видимо, Кес это тоже заметил.

Она ощутила прикосновение рук Стража: одну на спине, другую под коленями. Он поднял ее с дивана и прижал к груди, прежде чем Элла успела отметить, что даже не заметила его приближения.

И на этот раз точно знала, почему упустила важные детали... ее веки плавно сомкнулись. Она уже дремала.

Сначала Элла хотела указать, где находится спальня, но поняла, что вряд ли можно запутаться в четырехкомнатном домике. Кес оправдал ее надежду, когда опустил на широкую мягкую кровать с воздушными подушками.

Она тут же уютно устроилась на боку и потянулась за одеялом. В спальне без отопления было холодно, но Элла знала, если не закрывать дверь, воздух быстро прогреется.

Последнее, что она запомнила, как гаргулья снял ее обувь и подоткнул одеяло. Такой милый, нежный, внимательный и любящий жест, после которого Элла сладко заснула, но мечтая о том, чтобы именно эти чувства Кес и подразумевал.

 

***

 

Элла с криком проснулась, задыхаясь и чувствуя, что ее душат. Она была погребена под обломками, а в воздухе стояли запахи жженой резины, бензина и крови.

Ей вновь было двенадцать, и она только что убила своих родителей.

– Элла! Элла!

Кто-то выкрикивал ее имя. Сознание зацепилось за этот звук, потому что такое нереально, никто не мог звать ее по имени. Все, кто его знал, мертвы, она их всех убила.

– Элла, проснись!

Она распахнула глаза и всхлипнула. Перед ней не было ни деревьев, ни неба, ни скрюченных металлических обломков. Запах крови исчез. Боль улетучилась. Плоть девственно цела, кости не раздроблены. Ей вновь двадцать семь, и она проснулась в коттедже родителей.

В желудке все скрутило, и она оттолкнула фигуру перед собой. Элле нужно в туалет и срочно.

Подбежав к унитазу, она встала на колени и опорожнила желудок. Его свело от спазмов, словно он сам желал выпрыгнуть изо рта Эллы или, это просто ее фантазия. У нее ничего не осталось в животе, вечером не удалось поесть – была сильно занята убийством.

Эллу вновь вырвало.

Она ощутила присутствие Кеса позади себя. Гаргулья встал в дверном проеме в ванную, едва протиснувшись внутрь. Элла хотела крикнуть ему, чтобы Кес ушел, оставил ее одну, сел в машину и уехал подальше, а ее бросил здесь, в лесу, где она больше никому не сможет причинить боль.

По лицу потекли слезы, и Элла знала, что это не только из-за сильных спазмов желудка. Она попыталась подавить всхлипы и рыдания, но ее только сильнее затошнило. Сжимая руками ободок унитаза, больше всего Элла хотела умереть.

Невероятно нежно Кес огромной рукой убрал ее волосы назад и ласково очистил щеку опасно-острым когтем от следов слез и слюны.

Прикосновение, которое охладило ее раскрасневшееся лицо, было подобно благословению, нежным и любящим, от чего рыдания стали сильнее.

Она не заслуживала этого, не заслуживала любви.

Эллу вновь вырвало, желудок болезненно сжался, но ему уже нечего было выплевывать. Даже желчи не осталось. Обессилено сплюнув, она села на корточки. Прижимаясь лбом к прохладному ободку унитаза, Элла плакала, дрожала и чувствовала невероятную боль.

– Ш-ш-ш, милая, – промурлыкал Кес. – Бедняжка. Пойдем, я рядом.

Он подхватил ее на руки и прижал к груди. Сначала она сопротивлялась, но на нее накатила слабость, и, поняв, что он даже не заметил попытку сопротивления, бросила.

Крепко прижимая к себе, Кес понес Эллу в спальню. Он вновь опустил ее на прохладные, свежие простыни и встал рядом с кроватью.

Элла не шевелилась, не открывала глаз, отгородившись от всего. Ей было холодно, будто вокруг один лед, но она не стала накрываться одеялом, даже не попыталась потянуться за ним. Просто лежала, не двигаясь и молча, а слезы продолжали катиться из глаз.

Спустя мгновение, она ощутила, как прогнулась кровать. Кес сел рядом на край постели, скользнул рукой ей под плечи и чуть приподнял. Холодный край стеклянного стакана коснулся ее губ.

– Пей. Медленно.

Элла отвернулась, но он вновь прижал стакан к ее губам. В конце концов, она сделала глоток. Это было так легко.

Вода скользнула по языку, смывая привкус желчи. Элла ждала, что желудок воспротивится, но, казалось, даже внутренности были изнурены. Она сделала еще глоток.

Страж аккуратно положил ее обратно на подушки. Элла услышала звук соприкосновения дна стакана со столешницей тумбочки, а затем ощутила грубое прикосновение влажной ткани на лбу.

Он обтер ее лицо, словно ребенку, отбросил полотенце и передвинул ее на кровати. Она не открывала глаз, но почувствовала, как Кес растянулся рядом с ней на постели, но ничего не сделала.

Пока он не притянул ее в свои объятья, заставляя вновь воспротивиться.

Но Страж вновь ее проигнорировал, позволяя брыкаться, выворачиваться, бить его кулаком в грудь, пинать по коленям и голеням. Не обращал внимания на всевозможные, какие она только могла придумать, ругательства в его сторону. Просто обнимал ее, прижимая к себе, пока Элла не выдохлась.

Когда она стихла, он перевернулся на спину. Кес притянул к себе Эллу, положив ее голову на свое плечо и обернув крылом, словно накрывая ее живым одеялом. Она это позволила, потому что слишком устала сопротивляться, двигаться.

Слишком утомилась для всего.

Элла почувствовала, как он поднял голову, нежно поцеловал ее в лоб, затем услышала его грохочущие слова.

– Расскажи мне.

И впервые в жизни, она рассказала самый темный свой секрет.

– Я убила родителей.

Кес ничего не ответил, даже не вздрогнул. Просто продолжал обнимать ее, лелея, словно драгоценность, и поглаживая когтистой рукой по волосам, будто она ручной, ласковый любимец.

Элла ждала осуждения, но когда такового не последовало, продолжила говорить с той же монотонностью:

– Мне было двенадцать. Наступало лето, и я хотела приехать сюда в коттедж. Поэтому продолжала просить, умолять, ныть. Но мама продолжала отнекиваться, повторяя "скоро". Я устала от этого слова, но родители никогда не поддавались на истерики. Они были логичными, разумными людьми. Всегда мне все объясняли, а если я не слушала, не обращали внимание на мое поведение, пока я не прекращу. И поэтому вскоре возненавидела пренебрежение. Они меня любили, сильно. Я – единственный ребенок, и родители сильно меня хотели, но думаю, что я стала не таким ребенком, которого они желали. Они не просто руководствовались логикой, оба были учеными. Мама преподавала биологию, папа работал физиком. Вероятно, родители считали, что у них растет маленький Эйнштейн или, как минимум, главный инженер. Но получили девочку, влюбленную в сказки, искусство, музыку, которая едва могла выдерживать долгую отстраненность. Боже, я их обескуражила. Но знаю, они любили меня, просто не знали, что со мной делать.

Она замолчала и открыла глаза, но увидела лишь тени. Кес крыльями завернул Эллу в темный кокон. Едва можно было различить грудь Стража, свою руку, бледным пятном выделяющуюся на фоне его кожи, и внутреннюю поверхность кожистых крыльев с прожилками. Казалось, что она находилась в исповедальне, только здесь теплее и безопаснее.

Кес молчал, просто продолжал нежно поглаживать ее по волосам. Элла положила ладонь ему на грудь и продолжила свою историю.

– Думаю, что еще, будучи маленькой, я рассказала им, что вижу странности. Они хотели списать это на мое "артистичное видение", но полагаю это трудно сделать, когда твой ребенок говорит, что у мистера Харрингтона, живущего чуть дальше по улице, из головы растут уродливые, зеленые сучья. Я думала, это все видят. Теперь же понимаю, что это относилось к виденью мага, но тогда считала, что все так и должно быть. Когда я начала рисовать то, что видела, родители по-настоящему перепугались. И больше не покупали акварель. – Она вдохнула. – Они изо всех сил не обращали на это внимание, отказывались обсуждать это, пытались пояснить, что это фантазии. И поскольку никто мне не верил, даже дети, а родители, которым я рассказывала об увиденном ,приходили в ужас, я перестала об этом говорить. И даже перестала видеть, по большей части. И к семи-восьми годам стала нормальным ребенком. А потом началось половое созревание.

Элла вновь замолчала, глотая слезы. "Неужели они еще остались?" – гадала она, но все же на глаза наворачивалась влага, которая так и стремилась пролиться.

– Рассказывай, – повторил Кес, скользя рукой с ее головы на спину.

Прикосновение успокоило и придало сил. Элла даже ощутила теплое сияние и задумалась, связано ли это с обменом энергии, вызванной связывающим заклинанием. Если да, следовало воспользоваться им чуть раньше, когда она едва не выплюнула селезенку.

Элла вздохнула.

– Прямо перед двенадцатым днем рождения у меня началась первая менструация, и я снова начала видеть разное. Только теперь больше. Вокруг происходили странности, перегорали лампочки, переключались каналы на телевизоре, ломались компьютеры. Иногда, даже предметы передвигались. Если бы родители оказались более религиозными, а не верили в науку, то посчитали бы, что в доме завелся полтергейст.

– А это была магия.

– Да, иногда я замечала, что все исходит от меня, но не могла контролировать, даже когда пыталась сдерживаться. На самом деле, казалось, когда я меньше всего этого хотела, оно всегда случалось.

Кес нежно сжал ее плечо.

– Стресс и гормоны, я слышал. Когда маг достигает подросткового возраста, то наносит немалый ущерб имуществу, прежде чем выучивается самоконтролю.

– Мне можешь об это не рассказывать. – Он хмыкнул и молча стал ждать продолжения. – Так как мои родители не верили в призраков, то думали, что всему происходящему было рациональное объяснение. А еще согласились, что я – причина всего. Полагаю, в каком-то смысле так оно и было.

– Ты была ребенком, Элла, – нежно проговорил он.

– В любом случае, они решили, что нужно найти объяснения, а затем решение. И когда мне исполнилось двенадцать, отвели меня к психиатру.

Кес застыл, как и его рука.

– Твои родители посчитали тебя сумасшедшей?

Элла тихо фыркнула.

– Родители думали, что я их разыгрываю, а вот психиатр считал, что я сошла с ума.

Она услышала очередной недовольный звук, который, казалось, зарождался на кончиках пальцев ног Кеса и по дороге ко рту набирал громкость.

Ее поразила реакция Стража на эту историю, он поверил ей, захотел защитить и возмутился, вставая на ее сторону. Элла позволила себе насладиться этим, потому что знала, что как только он услышит, что она натворила, то уже никогда не почувствует к ней такое.

– Родители нашли эксперта в детской психологии в Кокуитлам. Его рекомендовали много людей. – В ее тоне четко отразилось отношение к этим рекомендациям. – Мне врач не нравился. Я мало что помню из разговора. Только лишь то, что он очень долго просто смотрел на меня, не говоря ни слова, и в сознании отпечатался его угрюмый, холодный взгляд. Но не воспоминания о том, какие вопросы врач мне задавал или задавал ли вообще. Для детского психиатра, казалось, он не слишком любил детей. И я ему, казалось, тоже не понравилась.

Элла понимала, что затягивала, но так комфортно, безопасно было в объятьях Кеса. Ей нравилось это ощущение.

Он был таким милым, терпеливым, так стремился ее защищать, что она оттягивала момент, когда скажет правду. Элла боялась, что как только он ее снова оттолкнет, она сломается.

Кес вновь начал поглаживать ее по спине, с нежностью разминать плечи.

– Рассказывай, – в третий раз попросил он.

– Сразу после разговора со мной, доктор захотел пообщаться с родителями и отвел их в соседнюю комнату, поэтому я не слышала, что именно он им сказал. Но когда родители вышли, то заметила их огорчение. А мне было все равно. Я хотела убраться оттуда и поехать домой. Прием назначался в четверг, а в пятницу мы должны были поехать сюда, в коттедж. Я едва могла дождаться. По дороге домой, я уснула в машине. Я вообще много спала в тот год. Все, что происходило вокруг... – Элла поправилась. – Магия часто лишала меня сил. Я выматывалась, просто оставаясь в сознании несколько дней. – Кес издал звук, очень похожий на понимание, но не произнес ни слова. Просто ждал продолжения. – Я проснулась, услышав спор родителей. Когда мы выехали на трассу, едва стемнело, так как застряли в пробке в Кокуитлам из-за аварии или чего-то другого. Папа сидел за рулем, но ссорился с мамой. Они никогда не ругались, так что, скорее всего, меня разбудили их громкие голоса. И тогда я поняла, что спор обо мне. – У Эллы сдавило горло, и она попыталась сглотнуть. – Они не знали, что я проснулась и услышала, как доктор сказал им, что меня надо сдать. Он не просто думал, что я сумасшедшая, но и считал опасной для окружающих, утверждал, что меня нужно положить в больницу.

Элла услышала рычание Кеса и знала, что он готов броситься на ее защиту, но не хотела ничего слышать. Если она не закончит рассказ, не пройдет через это сейчас, то уже не сможет никогда.

Элла отпихивалась Кеса, пока он ее не отпустил. Она отодвинулась от него подальше, села и прижала колени к груди.

– Дело в том, – продолжила Элла, – они не спорили о диагнозе. Ни один из них не был против, никто их них не хотел услышать мнение другого врача; они оба согласились с моим полоумием. Родители спорили о том, когда упрятать меня в больницу. Доктор хотел меня в тот же день упечь в психушку, но папа настоял подождать, хотел провести выходные вместе. Говорил, что следующая неделя подойдет, чтобы отправить меня в больницу. Но мама с ним не соглашалась. Ее напугал доктор, и она боялась, что если они не сдадут меня сейчас же, то может что-то случиться. – Вздрогнув, Элла крепче зажмурилась от нахлынувших воспоминаний. – Я так сильно разозлилась, взбесилась до чертиков. Я думала, что они меня любили, защищали, а они вели разговор о том, как бы запрятать меня в психбольницу. Они не рассматривали вариант "если", а спорили лишь о времени.

Она прижалась лбом к коленям и сжала кулаки. Элла так хотела закричать, ударить что-нибудь, поскольку тогда так себя и чувствовала. Ее предали те, кому она доверяла больше всего в мире. Хоть и считала, что родители ее любили, но они отвернулись и отказались от нее.

– Я взбесилась. – Элла не подняла голову, хоть и понимала, что голос звучит глухо из-за позы, но не могла смотреть на Кеса. Не могла смотреть на выражение его лица, когда будет говорить правду. Она знала, что он ее услышит своим сверхъестественным слухом. – Сильно сорвалась. И начала кричать с заднего сидения. Папа чуть не съехал с дороги, а мама слегка ошалела. Сначала она пыталась меня упокоить, но я не замолкала. Не могла. Еще никогда в жизни, я так не злилась. Мне хотелось сделать им больно, потому что они сделали мне, чертовски, больно.

Элла подавила всхлип, но не смогла сдержать дрожь.

– Сначала заорала мама, потом папа, но думаю, он просто пытался нас перекричать, хотел успокоить, но я полностью потеряла контроль. А потом магия просто... вырвалась.

Элла содрогнулась, пойманная в ловушку воспоминаний. Она увидела ослепительную вспышку света, практически ощутила болезненный взрыв силы, которая переполнила ее тело и прорвалась наружу, как в ту ночь, когда она выстрелила магией в Кеса.

Но в детстве магия была более дикой, опасной, почти неконтролируемой. Энергия заполнила салон машины.

Элла помнила крики, звуки клаксонов и вторую вспышку света. Ощутила удар за ударом, сильное давление ремня на ее бедро и грудь, отвратительный скрежет метала об метал. Кровь.

Она никогда не забудет запах крови.

– Я их убила, – прошептала Элла. – Убила своих родителей. Я перестала контролировать магию, и она взяла верх надо мной. Случилась страшная авария. Наш универсал, еще одна машина и огромный грузовик. Родители умерли от удара. Мы столкнулись лоб в лоб с другой машиной, водитель которой тоже умер. А грузовик врезался в нас сзади. Старая модель без подушек, лишь с ремнями безопасности. От удара спина водителя сломалась. Наш универсал был полностью искорежен, но заднее сиденье осталось нетронутым. Я единственная выжила. И все из-за меня.

 

Переводчики: inventia

Редактор: Shottik

 

Глава 15

Кес посмотрел на своего маленького человечка и окончательно убедился, что у него есть сердце, потому что оно только что разбилось.

Он потянулся к Элле и поморщился, когда она отшатнулась от его прикосновения. Звук ее рыданий резал глубже, чем заколдованный кинжал ночных.

Та рана уже затянулась и почти исцелилась. Но этот удар Кес навсегда запомнит.

И в следующий раз, когда попытался притронуться к Элле, не стал обращать внимания на ее попытку отстраниться. Его не волновало, что она не желала прикосновений, его маленького человечка нужно обнять.

А еще нужно заставить понять, что это признание в убийстве родителей – абсолютная и полная чушь.

Но сначала, ее нужно успокоить.

Сев на край кровати, он притянул Эллу к себе на колени, в очередной раз прижимая к своей груди. И ощутил волну удивления от понимания, что эта поза становилась привычной и без сомнения доставляла удовольствие.

Кес любил обнимать своего человечка и хотел, чтобы она всегда сидела так.

Элла продолжала плакать в его объятьях. После недавнего припадка, он задумался о том, откуда в ней столько жидкости. Затем схватил стакан воды с тумбочки и заставил ее выпить еще. Ведь может случиться обезвоживание.

И вновь она стала сопротивляться, но Кес упорствовал, и Элла сдалась, начав пить маленькими глотками. Но на этот раз, он не отступил, пока стакан не опустел.

Очевидно, Элла вновь выбилась из сил, судя по тому, что не била ногами по его лодыжке и не пыталась высвободиться из объятий. Вместо этого просто спокойно лежала у него на коленях, пока всхлипы не стали тише.

Кес подождал, пока ее мышцы полностью расслабятся, затем обхватил подбородок Эллы и заставил ее поднять голову.

– Посмотри на меня, маленький человечек, – приказал он. Она нехотя посмотрела ему в глаза. – Пойми одно, я услышал все, что ты сказала, каждое слово, и хочу сообщить тебе, ты – глупышка.

Элла дернулась и чуть не свалилась на пол, но Кес крепче ее обнял.

-Ты не понимаешь...

Он перебил ее:

– Прекрасно понимаю. Ты считаешь себя злой, потому что твоя магия убила родителей, и чувствуешь ответственность за их смерть. Это все чушь.

– Я убила их, – выдавила она, сжав кулаки, но Кес крепко ее держал, предотвращая любые попытки сбежать. – Я там была. И помню, что все шло хорошо, пока я не утратила контроль. Я виновата в аварии, из-за меня они умерли.

Слова были просто пронизаны убежденностью. Элла серьезно верила, что она – убийца, какое-то чудовище, способное убить даже тех, кого любит больше всего в мире.

Он вспомнил реакцию Эллы на смерть ночного и захотел рассмеяться. Кес никогда не встречал человека... или существо... настолько далекое от понятия "убийца", как его маленький человечек. У нее доброе сердце и нежная душа, таких Кесу встречать еще не доводилось. И это объясняло ее столь глубокое чувство вины за смерть родителей и причину, по которой она проснулась с криком ужаса.

Сегодня на ее глазах умер человек, и Элла вновь винила себя в его смерти. То, что она забрала у кого-то жизнь, разворошило воспоминания и лишний раз подтвердило ее мнение о себе.

Кес все это понимал. Остался единственный вопрос – получится ли убедить Эллу в обратном?

– Ты знаешь, что я долгое время находился в состоянии дремы, – начал он медленно, – и признаю, что мое понимание действий органов власти человечества не полные, но думаю, что такие аварии должны расследоваться, так? – Элла кивнула, явно опасаясь того, куда приведут его слова. – И эти органы решили, что ты виновна в смерти родителей? Как и в смерти другого водителя? Тебя обвинили? Сказали, что авария случилась из-за тебя?

– Им и не нужно было. Я пережила это, и единственная выжила. – Ее голос был буквально пропитан горем, и в нем не прозвучало ни малейшего намека на прощение девочки, которой Элла была, и женщины, которой стала.

Кес подавил вздох. Его маленький человечек такой упрямый.

– Расскажи, что они тебе говорили, когда нашли и когда завершили расследование.

Элла напряглась и пожала плечами.

– Прошло много времени, я многое забыла.

– Но кое-что помнишь. Я знаю, потому что видел твои переживания. Ты помнишь аварию, маленькая Элла. Ты говорила, что оказалась в ловушке на заднем сидении, а значит, что твои родители умерли в передней части салона.

Она задрожала.

– Да.

– Тогда, как ты выбралась оттуда? Кто спас тебя?

Кес наблюдал, как Элла, сконцентрировавшись, сжала губы и свела брови.

– Думаю, полиция, – спустя минуту, произнесла она. – Нет, погоди. Скорее всего, пожарные. Помню их спецодежду из жаропрочного материала. И подтяжки. До этого я никогда не встречала мужчин, носящих подтяжки.

Кес ободряюще кивнул.

– Им, наверное, трудно было достать тебя из машины, которая так сильно пострадала.

– Да, им пришлось разрезать металл с помощью специального устройства. – Ее взгляд не был на чем-то конкретно сфокусирован, мысли девушки витали в прошлом. – Теперь, сосредоточившись на воспоминаниях, думаю, это были "челюсти жизни"[24] или как там их называют. Я помню звук, при котором разрезали металл. Сначала подумала, что это пришел монстр или дьявол, чтобы забрать мою душу в ад.

Кес хотел упомянуть, что видел ад, и такое место не для нее, поскольку туда попадают только самые жуткие монстры. Даже Бог, с его желанием мести, не отправит туда человека, тем более эту милую, печальную женщину.

Он просто кивнул и нежно побудил продолжить. Сейчас она сосредоточилась на воспоминаниях. И как бы ни было больно вспоминать, Кес хотел, чтобы Элла глазами взрослого человека с логическим мышлением увидела произошедшее, а не только со стороны напуганного, невинного, скорбящего ребенка.

– Помнишь их разговор?

– Помню их голоса, но не слова. Я мало понимала технические и медицинские термины, которые они использовали.

– С тобой они разговаривали? Давали тебе знать, что работают над твоим спасением?

– Говорили, что идут за мной. Просили набраться смелости и утверждали, что все будет хорошо, но я знала, что они лгали.

Даже тогда Элла держалась за собственные утверждения, несмотря на их несуразность. И почему Кес не удивлен?

Он немного изменил стратегию. Казалось, его человеку нужен легкий толчок.

– Это пожарные сказали, что остальные умерли?

– Я знала, что родители мертвы, не было нужды кому-либо говорить это.

– Но ты не могла знать про другие смерти. Ты же их не видела?

– Я видела маму и папу. Оба были в крови и слишком бледные и... на вид все переломанные. А водитель другой машины, он... вывалился через лобовое стекло, и половина его туловища лежала в нашей машине. Он оказался не пристегнут, хотя умер не сразу. Я помню его лицо, совсем не похожее на человеческое, наполовину в крови и изодранное. – Она задрожала и зажмурилась. – Боже, меня до сих пор тошнит от запаха крови. Крови и дешевого пива.

Кес замер.

– Дешевого пива, – повторил он, заставляя себя говорить тихо и не кричать на Эллу, чтобы открыть ей глаза и вспомнить аварию, прекратив ее переживания. Если бы она хоть раз взглянула на все со стороны, то увидела бы всю эту картину такой, какой только что описала.

– О, такая вонь, почти хуже крови. Дрожжи и кислота, ужас. Смрад, как от пола на дешевых местах бейсбольного стадиона.

Она так и не поняла, но Кес услышал достаточно. С него хватит ее угрызений. Элла пятнадцать лет винила и ненавидела себя. Даже если не могла доказать свою невиновность самой себе, он считал, что нужно прекратить ее муки совести. Ей просто нужно понять и отпустить прошлое.

Проще сказать, чем сделать.

Кес вздохнул. Он уже попытался заставить ее увидеть все его глазами, но это не сработало. Очевидно, пришло время более радикальных мер.

– Глупенький, маленький человечек, хуже всего то, что ты сделала из себя мученицу.

Его суровые слова и непростительный тон заставили Эллу вернуться из заточения прошлого. Она взглянула в лицо Кеса, а затем в ее глазах разлилась боль.

– Что?

– Ты меня слышала. Только что ты рассказала, как твоих родителей убил пьяный водитель, не справившийся с управлением машины. Даже несмотря на то, что ты все еще не разрешила мне сесть за руль, я понимаю, алкоголь притупляет чувства, замедляет рефлексы и снижает настороженность. Решение сесть за руль пьяным равно самоубийству, или, как в твоем случае, убийству. Но ты пытаешься взять на себя ответственность за случившееся. Меня расстраивает такой эгоизм. Откуда такая вера, что мир вращается вокруг тебя и твоего одиночества?

Элла разинула рот, а замешательство в глазах сменил гнев, но боль осталась.

– Ты только что назвал меня эгоисткой? Самовлюбленной? Я только что рассказала тебе о худшем, что со мной произошло, что могло произойти с любым ребенком, а у тебя хватает наглости обвинять меня? Ты – чертов, заносчивый мерзавец!

– Нет. – Кес оставался непоколебимым. – Я не виню тебя за все, что произошло той ночью. Зачем? Ты сама винила себя все пятнадцать лет. На самом деле, ты винишь себя двенадцатилетнюю, маленькую девочку, вот только не могу понять почему. Единственное объяснение для меня: твое высокомерие вводит в заблуждение, заставляет думать, что все твои действия имеют больше силы, чем у любого другого человека во всей истории.

– Черт, не могу поверить. Как ты смеешь говорить, что я высокомерна из-за того, что не сбрасываю ответственность за свои действия!? Я прожила с этим всю жизнь. Ты хоть представляешь, каково это? Можешь хоть немного понять? Потеря родителей – худшее, что могло со мной случиться, и каждый вечер я ложилась спать с мыслями, что виновата сама. Понимая, что если бы не потеряла самообладание и не разозлилась на родителей за их заботу, папа не утратил бы контроль над машиной и....

Голос Эллы надломился, и Кес заметил слезы в ее глазах, почувствовал, как она пытается глубже вдохнуть. Он ни за что не позволит ей вновь погрузить в черный омут вины. Не сейчас.

– Ты хотела сказать, если бы не влила огромную порцию пива в горло незнакомца, который врезался лоб в лоб в вашу машину?

– Что? Нет. – Отрицание, причем рефлекторное и острое. – Я ничего не делала другому водителю, из-за моей магии папа потерял управление. Я помню свет, заливший салон, и крики родителей...

– Была ночь. Пьяный ехал прямо на вас, ты помнишь свет фар. И крики людей, которые знали, что не переживут удар.

Но Элла отказывалась идти навстречу.

– Нет. Свет от магии осветил кабину. Моя мама даже пригнулась, но я не смогла втянуть в себя магию. Я так разозлилась, решила, что меня предали, но они просто делали лучшее из возможного. Лишь хотели помочь.

– Элла, ты не нуждалась в помощи. Только в обучении. Ты рассказывала родителям правду об увиденном или о том, на что способна. Просто они тебе не поверили. Возможно, они приложили бы все усилия, чтобы вылечить тебя от какого-то психического заболевания, но могу с уверенностью сказать, что их планы не помогли бы тебе, а наоборот. Лекарства, неверие, постоянно повторяющиеся замечания о твоей неправильности или сумасшествии, что ты ничего на самом деле не видела или не делала, хотя знала противоположное, сделали бы хуже. Даже если бы у них получилось убедить тебя, промыть мозги, магию нельзя заблокировать навечно. Она всегда найдет путь на свободу, а родители могли просто убить тебя.

Уронив голову, Элла прижала ладони к глазам.

– Но они были бы живы. Родители еще жили бы.

– Уверена? – Кес давил сильнее. Элле нужно открыть глаза и идти дальше, иначе она никогда не излечиться по-настоящему. Не сможет найти в себе достаточно сил, чтобы столкнуться с тем, что им грозит. Вместе. – Оставь они тебя той ночью в больнице и решив вернуться домой одни, выжили бы? Пьяный водитель не съехал бы со своей полосы и не врезался бы в них? Или же они в любом случае умерли бы, оставив тебя на врачей, которые не понимали и не любили тебя? Никто бы не встал на твою защиту, Элла. При таких обстоятельствах твои шансы на выживание снизились бы в разы. И если бы ты не выжила, что бы сейчас происходило?

Опустив руки, Элла обняла себя за талию, выглядя при этом слабой, усталой и вконец запутавшейся.

Кесу очень хотелось сказать, что все хорошо, и уложить Эллу в постель, но еще рано. Пока нельзя. Она почти добралась до сути, но нужно еще немного ее подтолкнуть.

– К чему ты ведешь? – устало бросила она.

– Если бы мир потерял тебя из-за лечения психического заболевания, которое принесло бы больше вреда, чем пользы, или если бы тебя навечно заперли в стенах специального учреждения, была бы ты в музее в ночь пятницы? Пробудился бы я из-за тяги к тебе, которой не испытывал никогда прежде? Или все еще находился бы в дреме?

– Не знаю, это не важно.

– Важно, – прорычал Кес, напугав Эллу, смотрящую прямо на него. – Даже очень! Хранители умирают каждый день, а Академия уничтожена. Ночные с каждым часом становятся сильнее, а мои братья спят. Общество продолжает удерживать их в спячке, уничтожая силу, способную пробудить Стражей. И если все получится, то у них появится достаточно времени и свободы движений, чтобы выяснить, как нас уничтожить. Как только Стражей убьют, Семь демонов восстанут, а мир падет. – Она уставилась на него, сдвинув в замешательстве брови. – Элла, ты меня пробудила, и, благодаря тебе, я смог узнать об угрозе ночных, нависшей над человечеством. Из-за того, что ты меня пробудила, мы знаем с чем столкнулись и уже начали поиск способа пробудить моих братьев. Со Стражами, способными противостоять угрозе, у Общества не получится воплотить свои планы в жизнь. – Кес смягчил тон. – Вполне возможно, что ты, маленький человечек, спасла мир.

– Сумасшествие. Мы не... То есть... Мы не можем знать наверняка, что именно тебя пробудило. Я ничего для этого не сделала, просто стояла там. Это вышло случайно, и мы не можем знать, что такое повторится с другим Стражем.

– Но ты дала надежду, – возразил Кес, обхватив ее лицо ладонями. Элла выглядела такой хрупкой; по сравнению с его темно-серыми руками ее кожа выглядела молочно-белой, а его когти казались до непристойности острыми и жесткими по сравнению с ее мягкостью.

– Элла, ты дала нам возможность спасти себя. Без жертвы, понесенной тобой той ночью в детстве, мы могли уже быть обречены.

Фыркнув, Элла наклонила голову.

– Ты пытаешься сказать, чтобы я перестала винить себя за аварию? И при этом просишь взять на себя ответственность за возможный конец света?

Она вздрогнула, и Кес притянул ее еще сильнее. Она прижалась щекой к его груди, кожу которой смочили слёзы, но рыданий не было. Наконец, полились слезы не боли, а принятия.

– Нет, малышка, – пробормотал он, опустив голову. Он хотел обернуть себя вокруг нее, чтобы обеспечить тепло и безопасность навечно. Показать, насколько она дорога. – Ты ни за что не несешь ответственности. Авария, унесшая жизни твоих родителей, лишь несчастный случай. И даже если ты можешь помочь спасти мир, вес этой ноши никогда не ляжет на твои плечи. Вся ответственность на Стражах. Спасение мира – причина нашего существования, ради этого нас вызвали, и поэтому мы остаемся в этом мире.

Элла издала полу-смешок и отстранилась, чтобы взглянуть в его лицо.

– То есть мне нельзя брать на себя ответственность за весь мир, а тебе можно?

Кес почувствовал, как уголки его губ приподнимаются, а сердце сжимается, затем расслабился. Его Элла возвращается.

– Я больше, – прорычал он.

И она рассмеялась.

 

Переводчики: inventia

Редактор: Shottik

Глава 16

Элла проспала большую часть дня. Так как с полуночи и до предрассветных часов она проплакала на груди непреклонного гаргульи, ей просто необходим был отдых. И скорее всего, когда Кес закончит с обучением, ей понадобится еще больше времени на отдых.

Когда она около двух часов пополудни вылезла из кровати, он дал ей не больше получаса, чтобы выпить кофе и вспомнить свое имя.

И когда получилось ответить на этот вопрос, Кес достал стопку учебников, которые дал Алан, и начал выбирать заклинания.

Желудок Эллы рефлекторно сжался, когда Страж сказал, что проведенное в коттедже время, пока с ними не свяжется Фил и не предоставит необходимую информацию, они будут использовать по максимуму, чтобы выучить заклинания.

Разум инстинктивно закричал, возражая. Ведь она дважды применила магию к людям, и оба раза с летальными последствиями. А вновь так рисковать Элла не желала.

Она открыла было рот, чтобы отказаться, но наткнулась на пристальный, настойчивый взгляд Кеса с проблеском понимания и решимости.

По нему Элла поняла, что он точно знал о чем просил, и какова будет ее реакция. Кес давал ей время подумать над тем, чего она хотела: разочаровать его или заставить гордиться собой.

Когда Элла взглянула на выбор под таким углом, стало проще. И еще больше полегчало, при воспоминании об атаке ночного в квартире. Нельзя так просто становиться обузой для своего Стража.

Хотя и понимала, что он в сражении похож на остро-заточенное лезвие меча разрушения, но знала, что постоянное беспокойство о ней ставит его под удар посреди битвы. А если Кеса ранят... или, не дай Бог, убьют... из-за нее, и Элла вряд ли сможет справиться с чувством вины. Не снова. Не после гибели родителей. Вина последует за ней и в загробную жизнь.

Этой ночью... утром, если точнее... Элле снились яркие сны, так ее разум обрабатывал разворошенные эмоции и воспоминания.

Ей приснилась авария, но в этот раз, впервые, вместо того, чтобы пережить весь тот ужас, она следила за происходящем со стороны, наблюдая с хладнокровной беспристрастностью стороннего наблюдателя. Теперь Элла заметила детали, которые не уловили глаза разъяренной, уязвленной двенадцатилетней девочки. Увидела приближение другого автомобиля, отметила, как тот вилял и петлял по встречной полосе. Водитель явно был серьезно пьян.

Ее сердце болезненно сжалось при виде отца, который резко дернулся, выглядя испуганным, когда магия распространилась на переднюю часть салона. Но он пытался успокоить маму Эллы, мягко разговаривая с ней, когда пьяный на другой машине пересек разделительную линию и столкнулся с ними.

Впервые, Элла увидела, что авария произошла не из-за нее. Это просто трагическая случайность, которая совпала с худшим мигом в ее жизни и сделала его в миллионы раз ужаснее.

Но она не в ответе за это, и никогда не была. Поэтому кивнула Кесу, взяла себя в руки и подхватила книгу.

Проснувшись, Элла первым делом вспомнила сны, наряду с событиями ночи и рассвета и решила поблагодарить Кеса за то, что тот помог пережить все это и разобраться в запутанных эмоциях.

Но этот импульс быстро исчез, стоило ему стать самым требовательным экзаменатором, с которым ей только приходилось встречаться.

Он насел на Эллу, словно на арендованную бензопилу, перескакивая с одного заклинания на другое, давая лишь минуту на осмысление результата и формулировки, прежде чем заставлял его опробовать.

Затем они практиковали каждое заклинание снова и снова, пока Элла не задумалась, что Кесу будет страшно ложиться с ней спать. Вероятно, во сне она начнет бормотать слова заклинаний и проклятий.

Часы незаметно пролетали, пока Элла училась творить и кидать огонь, отклонять направленное на тебя заклинание... чтобы отработать его, Кес кидался в нее камнями... и создавать магическую клетку, которая способна поймать в ловушку человека и видна лишь магическому взору. Но у нее так и не возникло желания выучить какое-либо заклинание, несущее смерть.

Она отвергла всё уничтожающее колдовство и напрямик сказала Кесу, что могла бы вновь воспользоваться заклинанием рикошета, но сознательно использовать магию для убийства не станет из-за неприятных ощущений, поэтому Страж замял этот вопрос. Однако настоял, чтобы она изучила пару базовых приемов самообороны. В человеческом облике Кес научил ее, как вырваться из многих распространенных видов захвата.

Еще показал болевые точки людей... как мужчин, так и женщин, хотя Элла начала задумываться, что, как и Хранители, ночные лишь кучка шовинистов... и дал уроки, как рассчитать силу удара, даже несмотря на небольшой рост и физическую силу.

После чего она начала корить себя, что недостаточно часто ходила в спортзал.

Когда солнце опустилось достаточно низко, что коснулось верхушек деревьев, Кес преподал ей последний урок и начал рассказ о демонах.

– Молись всему святому, чтобы никогда не увидеть Семь. Они – старейшие из своего рода и самые опасные, не имеют разума, эмоций и тела – абсолютное зло. Когда они объединяться, то образуется Мрак, и если такое произойдет – наша война проиграна. Но есть демоны меньшего ранга. Они менее сильные, и их легче контролировать. Таких могут призвать ночные для помощи в осуществлении своих планов. Этих существ тоже не стоит недооценивать. Хотя у них нет таких сил, как у одного из Семи, они тем не менее могут уничтожить без раздумий и милосердия даже армию хорошо вооруженных солдат-людей.

Элла сердито посмотрела на Кеса.

– Ого, и я могу случайно встретиться с такими? Просто прекрасно.

– Если столкнешься, лучше позови меня. Я способен противостоять таким демонам и убить их. Такова моя цель.

– Точно, а если ты занят? Что мне тогда предпринять? Вежливо попросить их подождать, пока ты не освободишься и не сразишься с ними?

– Думаешь, я брошу тебя одну посреди сражения? Не останусь рядом для защиты?

От его оскорбленного тона Элла едва не закатила глаза.

– Нет, я не об этом. Просто имела ввиду, что всякое может произойти, а после просмотра пары фильмов, считаю, что в пылу сражения может произойти даже большее. Так что, хотелось бы знать больше, чем просто: "при виде демона, жди, пока я тебя спасу". Прости, если тебя это оскорбило.

Выражение лица Кеса стало бесстрастным.

– Ты не выстоишь в одиночку против демона. Даже полностью обученный Хранитель не мог бы без помощи двух или трех помощников продержаться против слабейших демонов. Самых младших можно уничтожить, но для этого потребуется огромное количество сил.

– Отлично, тогда я не стану пытаться уничтожить демона, но хотела бы знать способ сдержать его. Вряд ли я смогу убежать, все равно двигаюсь недостаточно быстро или точно. С моей удачей, скорее всего, споткнусь, и демон меня проглотит, прежде чем ты придешь на выручку и спасешь ситуацию.

Кес что-то проворчал себе под нос, но смилостивился и нашел пару заклинаний в учебнике и одно в гримуаре, которые могли бы оказаться полезными. Одно оказалось вариацией магии отражения и выглядело довольно простым, учитывая, что Элла набила руку на стандартных заклинаниях и барьерах.

Вместо того, чтобы создавать преграду, сквозь которую не могло ничто пройти, нужно создать такую, через которую нельзя выйти. Словно магический, невидимый пузырь, который заключает внутри в ловушку. И даже лучше, создает изнутри отражающую поверхность. Любое заклинание, исходящее от того, кто находился в такой клетке, не выходило наружу.

Заключи в этот пузырь другого мага, и он не сможет колдовать, чтобы разрушить преграду. А на демоне такое заклинание работало, словно пентаграмма вызова, удерживая его внутри, но недолго, в отличие от смертных и магов. В конце концов, зло демона поглотит преграду и освободится.

Второе заклинание позволяло магу, произносящему его, закрыть портал, через которое проходил демон. Оно оказалось сложнее, так как нужно находиться прямо перед злым демоном.

Или перед частью злого демона, так как в заметке говорилось: если демон пробрался через портал не полностью, то уровень силы части на земле и той, что осталась в другом пространстве, будет равным.

Это звучало просто отвратительно.

Третье заклинание, из гримуара, казалось и эффективнее и опаснее. Согласно ему, маг привязывал демона к чему-то в мире смертных, например к скале, к дереву или к предмету, созданному руками человека.

Как только демон окажется соединенным с объектом, то заполучит все его слабости. Если объектом окажется стекло – его можно будет разбить; если деревом – сжечь. А остатки, например осколки или пепел, можно захоронить в яме с солью. И демон окажется навеки заключенным в такую тюрьму.

Элла немедленно заучила все три заклинания и уже вознамерилась попрактиковаться в них, но, оторвав взгляд от книги, заметила, что солнце уже зашло за деревья. Неудивительно, что стало так тяжело разбирать текст.

– Пойдем. – Кес забрал книги и снаряды для спарринга и повернулся к коттеджу. – Надо поесть, потом продолжишь практиковаться.

– Точно. Ведь я теперь не простая смертная, и мне не нужно беспокоиться об отдыхе и восстановлении сил.

Эти слова Элла пробормотала себе под нос, но проклятый гаргулья все равно услышал.

– Сможешь отдохнуть позже. Сейчас практика.

Она показала ему в спину язык.

Уже поднимаясь в дом, она услышала приглушенный звонок сотового из спальни. Элла кинулась в комнату, намереваясь успеть до того, как звонок переключится на голосовую почту. На экране высветилось имя звонившего.

– Фил, – ответила Элла. – Ты еще здесь?

– Да. И уже начала задумываться, а где ты?

– Прости, была в другой комнате и забыла взять с собой телефон. У тебя есть новости?

– Конечно. Я нашла твою вещь!

Элла тут же огляделась в поисках Кеса и махнула ему. Он закончил разжигать огонь в камине и подошел к ней.

– Фил, ты удивительна. Где она?

Кес стоял близко и, судя по выражению его лица, слышал и ее и Фил.

– В общем, статую нигде не выставляют, но мне повезло случайно на нее наткнуться. Поэтому я так быстро тебе перезваниваю. Оказывается, ее только что привезли в город. Около двух месяцев назад Монреальский Музей Изящных Искусств приобрел ее у частного коллекционера из Будапешта. Самолет, перевозивший ее, приземлился только в пятницу. Статуя все еще находится в стадии подготовки, и для нее ищут место в музее. Думаю, ее установят в саду.

– Ты – лучшая. Серьезно. Я в таком перед тобой долгу.

– Эй, мы уже обговорили цену. Не пытайся торговаться.

– Поверь, я отплачу, но все равно останусь должна.

– Круто. Слушай. – Фелисити помолчала, а затем заговорила, но уже менее уверенно. – Я понимаю, почему твой директор так расстроился, потеряв гаргулью, Эл. Статуя... ну, она поразительная. Состояние невероятное. Если бы не сопроводительные документы, общая толщина которых шире моей входной двери, я была бы уверена, что скульптура поддельная. В том смысле, её не нужно реставрировать. И это почти жутко.

Элла заставила себя рассмеяться.

– Жутко? Почему? Потому, что если бы большая часть предметов изобразительного искусства сохранялась, как эта статуя, ты осталась бы без работы?

– Ха-ха. Я не об этом, Эл. Эта штука странная. Поверь. – Фил замолчала и понизила голос. – Как я поверила тебе.

Воспоминания о той ночи после библиотеки ворвались в голову Эллы. Она вспомнила спокойную реакцию и быстрое принятие Фелисити. Была ли до сих пор Фил Шалтис такой же легкой и открытой, какой ее помнила Элла?

– В любом случае, просто будь осторожна, – добавила Фил уже нормальным голосом. – По крайней мере, не ослабляй бдительность.

– Поняла.

– Хорошо. Надо еще чем-нибудь помочь? Я накопила выходных, и могу начать тебя уговаривать провести совместный отпуск.

Элла встретилась взглядом с Кесом, который шепотом задал вопрос, и она повторила его в трубку.

– Можешь сделать для меня еще одно одолжение и прислать фотографию этой статуи? Хочу какое-нибудь визуальное подтверждение для моих заметок.

– Уже. Как только поняла, что нашла нужное, взяла с собой телефон и сделала несколько снимков. Скину тебе фотографии на почту.

– И вновь спасибо. Серьезно, если бы у меня были дети, ты стала бы нянькой.

– Ни за что, если только ты говоришь о щенках...

Элла рассмеялась. Фил неравнодушна ко всем пушистикам, особенно к тем, кто крохотный и пушистый. Она обожала крохотных млекопитающих. Элла открыла было рот, чтобы пошутить, но ей помешал резкий звук с улицы. Очень похожий на взрыв.

– Дерьмо собачье! – прокричала Фил в трубку. – Что это, черт возьми, было? Элла? Эл, ты в порядке?

Кес толкнул Эллу на пол и накрыл своим телом, выглядывая в окно дома.

– Все хорошо, – произнесла она, стараясь скрыть панику, зная, что ей едва ли это удалось. – Я... хм... думаю, в дерево попала молния, – Элла импровизировала на ходу. – Нужно пойти проследить, чтобы оно не свалилось на дом. Перезвоню тебе потом, Фил. Спасибо.

Она отключила телефон, не обращая внимания на громкие протесты подруги.

– Что это было? – потребовала Элла, смотря на Кеса.

– У нас гости.

Судя по его тону, он подразумевал не пару приятелей, заглянувших на ужин.

Элла ощутила холодок на коже.

– Сколько?

– Вижу пятерых. И впереди всех наш приятель МакКуэд. Еще один мне тоже кажется знакомым.

Извиваясь, Элла приподнялась достаточно высоко, чтобы выглянуть из-за самого нижнего угла окна. Несмотря на подоконник и перила на крыльце, закрывающие обзор, Элле удалось рассмотреть силуэты, о которых говорил Кес.

У кромки деревьев она различила три фигуры, но ее взгляд метнулся к костру, разведенному посреди поляны перед домом, и к двоим мужчинам, которые стояли за ним. Благодаря свету от огня их легко было узнать.

Детектив Майкл "Простите, Я Совсем Не Злой" МакКуэд и...

– Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо, – прошептала Элла. – Патрик Стэнли.

Хмыкнув, Кес кивнул.

– Я просто забыл имя. Но, будь уверена, помню его слова и действия. Нападению этого мужчины ты сопротивлялась в саду, в ночь, когда я пробудился.

– Ага, хоть и знала, что он скользкий ублюдок, но никогда не предполагала, что Патрик Стэнли мог быть слугой демонов. – Она замолчала, вспоминая то, что сказала Би о той ночи. – Ладно, я не думала, что тот всерьез. Но оказалось, что он – ночной? Вот только... Это же почти очевидно. Ему следовало хотя бы притвориться хорошим, как детектив.

– Не каждый человек добрый, если выглядит таковым, и не каждый зло, если на вид ужасен.

Элла взвела глаза к небу.

– Благодарю, Йода.

Кес странно взглянул на нее, но ничего не сказал. Она понимала, что он никогда не видел этот фильм и даже не знал о нем.

– Выходите, где бы ни прятались!

Выкрикнул Стэнли отвратительно звонким голосом, отчего на затылке у Эллы встали волосы дыбом. Голос был наполнен радостью и безумием, как у маньяков-убийц в старых голливудских ужастиках. В чем, она призналась себе, был смысл. А еще это объясняло кучу всего. Если учитывать львиную дозу безумия, то становится ясным происхождение высокомерия и непоколебимой веры в собственную неотразимость Стэнли.

– Давай, красотка Элла, – уговаривал Стэнли. – Я не сделаю тебе больно. – Он заржал. – Ну, на самом деле сделаю, но немного меньше, если не заставишь идти на твои поиски.

Кес зарычал так низко и яростно, что казалось, этот рык сотряс воздух вокруг нее. Положив руку на плечо гаргульи, Элла сжала его.

– Не обращай на него внимания, – прошептала она. – Плохие парни вечно пытаются вывести из себя хороших.

 

***

 

И это чертовски хорошо работало.

Несмотря на заверения, Кес чувствовал тревогу своего человечка. Стэнли заставлял ее нервничать, а удивление от новости, что он – ночной, выбило ее из колеи. И Кес захотел выбить всю дурь из темного мага.

Он надеялся, что Обществу будет сложнее их найти, хотел иметь в запасе несколько дней на подготовку к атаке. А еще лучше неделю или две.

Кес понимал, все моменты до пробуждения другого Стража или определения местоположения остальных Хранителей складывались в постоянную уязвимость, так что стояла цель – скрыться на то время, пока подруга Эллы не найдет его брата.

Тогда они с Эллой отправились бы к другому Стражу и пробудили бы его, заполучая численное преимущество.

Страж в одиночку – грозный соперник для любого смертного или слабого демона, но если ночные нападут превосходящим количеством, гаргулью могут уничтожить. Но еще хуже, если Кеса вынудят сражаться с несколькими ночными, придется оставить Эллу без защиты, а это недопустимо. Без него ее слишком легко ранить или убить.

Ей нужно было больше тренироваться. И как бы Кеса не впечатлял ее талант, она знала лишь несколько самых элементарных заклинаний. У Эллы мало шансов выстоять против опытного мага тьмы или даже человека-колдуна.

Кес знал, что когда-нибудь враги будут трепетать от ее способностей, но явно не сегодня. Сейчас ей нужно, чтобы он выполнил свою работу.

– Что же, пятеро не так страшно, – сказала она, все еще полусидя под ним. – Мы ведь справимся с пятью? Особенно, если у меня получится издалека вырубить парочку. Я хочу сказать, что ты, вероятно, смог бы справится с ними сам, если бы меня не было.

Мог бы, но не стал подтверждать ее предположение. Кес не хотел говорить, что предпочел бы, чтобы Элла оказалась не здесь, поскольку она могла не так понять. Он не хотел подвергать ее опасности и думал, что уже никогда не захочет.

– Я могу драться и с большим количеством, но у меня большие сомнения, что их только пятеро, особенно учитывая то, что детектив не пользуется магией, – сказал Кес. – Скорее всего, он сообщил друзьям, что рядом с тобой Страж. Их должно быть больше.

– Ты имеешь в виду, что там еще есть ночные? А почему ты их не видишь? – Элла прищурилась и выругалась. – Будь тут.

Прежде, чем он смог ее остановить, она на четвереньках сползала в спальню, держась за пределами видимости окна, и вернулась назад. На все ушло менее пяти минут.

– Ты был прав, – выдохнула она, оказавшись рядом. – Они пытаются нас окружить. Мое ночное зрение не настолько хорошо, как твое, но я смогла разобрать как минимум троих позади дома. Судя по всему, вокруг нас с десяток ночных.

Кес мрачно кивнул. Его это не удивило. Он также не стал бы ставить на то, что силы ночных составляют лишь десять людей. Элла говорила, что коттедж не связан с ней.

Она не приезжала сюда пятнадцать лет, в документах указано имя доверителя, который разбирался с делами дома до совершеннолетия Эллы, и здесь появлялись лишь люди от компании, занимавшиеся уборкой и поддержкой дома в хорошем состоянии. Но их все равно быстро нашли, а значит, преследователи не глупы и понимали, что даже с десятком магов тьмы у них уйдет много времени на то, чтобы победить Стража, особенно такого, который зациклен на защите.

Нет, у них, скорее всего, что-то припрятано в рукаве, но Кес не высказал вслух опасение. До этого момента его маленький человечек была храброй и решительной, и он не мог ее сейчас напугать. Им просто нужно вести себя осторожнее.

– Кес, что нам делать? – прошептала она. – Мы не можем сидеть здесь вечность и ждать, что они уйдут. Рано или поздно они заставят нас выйти или, устав от ожидания, войдут внутрь. Ты у нас эксперт в сражениях. Скажи, при каком варианте у нас больше шансов на победу.

Рассмотрев всё, ни при каком. При любом раскладе преимущество у врагов. А учитывая, что они окружили коттедж, ни один не вел к хорошему концу.

Если они выйдут, сразу же будут, как на ладони, но если останутся внутри, ночные проломят стены и легко сожгут деревянное строение дотла.

При виде костра перед домом, Кес понял, что вызывать огонь они умеют, а стоящий впереди мужчина достаточно сумасшедший, чтобы пойти на поджог.

– Мы выйдем, – наконец, произнес мрачным голосом Кес. – Но сначала, тебе нужно кое-что сделать.

 

Переводчики: inventia

Редактор: Shottik

 

Глава 17

 

Элла быстро и упорно работала. Установить заклинания не так уж сложно, но это забирает много энергии. Вместо того чтобы рисковать, расходуя собственную магию, которая может понадобится позже, она обратилась к источнику и выстроила границы, чтобы не дать ночным воспользоваться коттеджем для прикрытия и подкрасться к ним со спины.

Если бы враги решили воспользоваться любым проходом, кроме печной трубы, их встретил бы удар магии, а Кес и Элла будут вовремя предупреждены.

А если ночные попытаются воспользоваться дымоходом... ну, огонь в камине горит, так что лучше бы им одеться в красное и тащить за собой мешок с подарками.

Она закрепила последние чары вокруг парадной двери, сделав их самыми сильными, так как именно эта дверь поначалу будет прикрывать спины.

Кинжалом Элла порезала ладони себе и Кесу, вплетая в заклинания кровь, чтобы чары свободно пропустили их. У Хранителей кровавая магия не в почете, но возможна, если не злоупотреблять. Хотя ночные частенько практикуют кровавую магию, Элла ни за что не пойдет по этой тропинке.

Она хотела отдать кинжал Кесу.

– Оставь себе, – угрюмо сказал он. – Но доставай только при крайней необходимости. Помни, оружие представляет опасность, если его отберут и используют против тебя. Понадобится больше практики, прежде чем ты сможешь уверенно держать оружие в руке во время настоящего сражения.

– Знаю, я помню уроки. Я сражаюсь, чтобы вырваться и добраться до тебя. Если не могу добраться до тебя, прибегаю к магии. Если не могу использовать магию, бегу. Если не могу бежать, дерусь.

Кес кивнул.

– Пошли.

Элла приподняла низ мешковатой футболки и вложила кинжал в ножны на поясе. А еще засунула в карман мешочек с оставшейся солью. Она по-настоящему верила, что им с Кесом удастся одержать победу. Элла оделась в стиле "собираюсь усердно работать, обливаясь потом, и вмазать Кесу по яйцам", а не "ничего страшного, если умру в этом, по крайней мере, выгляжу сексуально".

У девушки должна быть гордость.

Она следовала за Кесом по пятам, когда он распахнул дверь и вышел на крыльцо. Свободного пространства осталось совсем немного, судя по тому, как жар от костра опалил кожу Эллы. Пламя горело всего в трех футах от ступенек, располагаясь в своего рода небольшом углублении, которого днем еще не было.

Скорее всего, оно образовалось после взрыва, который они слышали. Один из ночных бросил огромный огненный шар, который разбросал землю, и зажег в яме огонь, похожий на главный костер во время слета бойскаутов.

Отчего у Эллы едва не появилось желание поджарить зефир.

– Элла, ты привела друга на вечеринку. Разве в приглашении значилось "плюс один"? – Стэнли рассмеялся, его улыбка, освещенная красным заревом огня, выглядела адски пугающей. В отблесках пламени аристократические черты лица превратились в, хоть и красивые, но бесчеловечные, жесткие линии словно у какого-то демона.

– Неважно. Как выяснилось, твой спутник рано или поздно оказался бы в списке приглашенных. Я мог бы тебя отблагодарить, что привела его к нам, но не стану.

– Почему Патрик? – спросила она, вкладывая в голос вызывающую уверенность, столь противоречащую бабочкам в животе, которые решили научиться танцевать мамбо. – Потому, как знаешь, что мы с Кесом надерем тебе зад?

Стэнли не перестал зловеще улыбаться, но в глазах зажегся огонек ненависти.

– Глупая. Лучше бы ты отдала то, чего я хотел, Элла. После того, как я тебя оттрахаю, покажу настоящую силу. А если будешь хорошо себя вести, возможно, то и поделюсь ею. С самого начала я ощутил в тебе способности, а Ултору всегда нравились хорошие люди.

Он рассмеялся собственной шутке. И правильно, поскольку имя его демонического босса звучит как позывной морского пехотинца. Ну, Элла предположила, что имя принадлежит демону, так как звучало оно гортанно и омерзительно, а еще потому что Кес напрягся и зашипел.

– Спасибо, Педди, но вынуждена отказаться. Боюсь, мне не нравится бонус, который вы, ребята, предлагаете.

– Ах, это. – Ночной цокнул языком. – Боюсь, ты не первая придираешься к таким мелочам. Не беспокойся, ты умрешь, как и другие.

Все произошло одновременно.

С бешеным рыком Кес толкнул Эллу на пол крыльца. Огонь вспыхнул и стал расти вверх, возвышаясь над крышей коттеджа, даже над деревьями. Стэнли выкрикнул приказ, и пуля просвистела на уровне головы – там, где секунду назад стояла Элла. Когда она, кряхтя, ударилась о половицу, то мельком увидела МакКуэда с пистолетом в руке.

– Оставайся внизу, – прорычал Кес и бросился в ночь.

В прямом смысле.

Страж шагнул к краю крыльца и прыгнул вверх, расправляя огромные крылья и ловя поток ночного ветра. Через пару тяжелых взмахов он уже пролетал над огнем, направляясь, как Элла догадалась, прямиком к Стэнли.

Прежде чем успел опуститься на миллионера – тире – прислужника демона, Элла увидела стрелу темной энергии, направленную прямиком в Кеса. Она перевела взгляд на опушке, которая находилась справа от тропинки, и выругалась. Трое магов объединили силы против ее Стража. Так нечестно.

Она повернулась, намереваясь перебраться на другой конец крыльца и показать злобным ублюдкам, что невысоко ценит тех, кто нападает на Кеса, тем более сопливых трусов, которые посчитали крутым объединиться против него. Даже если Кес, без сомнения, может сам с ними разобраться, для Эллы это дело принципа.

Очередной выстрел остановил ее. Проклятье, как она могла забыть о пистолете?

Возможно, сначала лучше позаботиться о МакКуэде. Пули отскакивают от Кеса, но Элла сомневалась, что ей так же повезет.

– Убить ее! – Донесся крик Стэнли. – Сначала убейте девчонку, а затем сконцентрируйтесь на Страже. Девка слабее. Она просто человеческая шлюха. Сотрите ее с лица земли.

Элла не стала дожидаться третьего выстрела и спряталась за кедровым ящиком, в котором ее семья хранила мешки с песком на случай половодья. Сегодня ей не хотелось бы схватить пулю.

– Проклятье, я уже желаю, чтобы приехала полиция, – пробормотала она, пытаясь придумать что-нибудь. К несчастью, понимала, что вряд ли кто-то услышит выстрелы и позвонит копам.

Больше шансов, что кто-нибудь сообщит о пожаре, но огонь вновь стал обычных размеров, а в это время года недостаточно сухо, чтобы беспокоиться о вероятном распространении огня.

Они с Кесом здесь одни. Жаль, что такое нельзя сказать о Стэнли и МакКуэде.

Судя по пронзительному визжащему звуку, кто-то попытался открыть заднюю дверь коттеджа. Чары сработали как надо, предупреждая Эллу, которая была абсолютно уверена, что магия откинет нарушителя на несколько футов. Ни одно создание, связанное с демонами, не войдет в дом, но ничто не помешает им его обойти.

Движение слева подсказало, что Элла оказалась права. А еще она узнала очертания двух из тех трех, которых приметила раньше из окна спальни.

Элла надеялась, что третий лежал навзничь в грязи, пытаясь вспомнить собственное имя. Двое приближавшихся были просто пропитаны магией тьмы. Точно маги. Пришло время для выпускных экзаменов Эллы.

Опираясь на свою волю, она сконцентрировалась на двух фигурах и собрала энергию внутри себя. Затем быстро сформировала ее в шар, подняла руки и кинула его в направлении двух мужчин.

– Локус аби иксай[25]! – выкрикнула Элла и только потом задумалась, а сработает ли заклинание на двух людей сразу?

Выглядывая из-за ящика, она увидела бело-голубой шар, цвет ее магии. Сквозь мерцающую поверхность, получилось различить лишь тени от двух фигур ночных.

– Да! – Элла хотела "дать себе пять". Вместо этого она переместилась, надеясь разобрать в темноте, как Кес разбирается с теми тремя, что напали на него. Если считать одного сзади, МакКуэда и Стэнли, у них восемь врагов, ну, уже шесть, благодаря светящемуся шару-клетке.

Элле следовало потерпеть со злорадством. Хотя бы мысленно. Она едва успела сосредоточиться, когда кто-то грубо схватил ее за волосы и рывком поднял на ноги.

Вскрикнув, она обернулась к напавшему и замерла, ощутив дуло пистолета, прижатое к виску.

МакКуэд рассмеялся низким, гнусным смехом и прижался своей щекой к ее, опаляя ухо горячим дыханием, отчего у Эллы свело желудок.

– Спорим, сейчас ты жалеешь, что не перезвонила мне.

Она замерла и стала ждать, когда пуля оборвет ее жизнь.

– Подожди, не убивай ее! – выкрикнул Стэнли. – Веди ее сюда. Я придумал новое применение для нашего миленького приза.

Страж взревел, и Элла автоматически повернулась в его сторону. При виде его она испугалась больше, чем от прикосновения дула пистолета. Кес истекал кровью от дюжин неглубоких порезов по всему телу, словно прорывался сквозь торнадо лезвий. Его когти блестели от большого количества темной и склизкой крови, но, по крайней мере, Элла смела надеяться, что это – кровь ночных, валявшихся у его ног. Но еще трое продолжали атаковать Стража заклятиями.

Она увидела, что третьим оказался мужчина, который, согласно ее подсчетам, должен был валяться за коттеджем.

Стэнли хрипло и бездушно захохотал, словно провыл койот.

– Не думаю, что твоему Стражу понравилась моя идея, красотка Элла. Некоторым существам неприятна кровь, но твоя покажется очень-очень вкусной тому, кого ты поможешь мне призвать. – Он махнул МакКуэду. – Веди ее в круг.

– Ох, кажется, у нас намечается вечеринка, подруга, и ты станешь на ней почетным гостем. – Детектив хмыкнул. – Плохо, что ты умрешь раньше, чем он сможет добраться до тебя.

Элла сопротивлялась, как разъяренный барсук, используя кулаки, ноги, зубы и ногти. К несчастью, копы проходят профессиональное обучение. Он парировал все приемы, которым Эллу обучил Кес, и крепко ее держал, таща в круг в нескольких шагах от них, который Стэнли ножом вырезал на земле.

Когда она начала извиваться и брыкаться, МакКуэд сильно ударил ее по щеке, заставляя искры полететь из глаз. Элла невольно обмякла от пощечины.

Как только она вошла в круг, Стэнли запечатал границы, соединив концы круга призыва. Эллу бросили на живот в грязь, а ее руки оказались под ней. Маг закрыл их троих внутри. Кес же остался снаружи.

Несмотря на то, что трое ночных продолжали атаковать Стража, он бросился к Элле, но это не принесло результатов из-за ран и злой энергии. Кес колотил по невидимому, магическому барьеру, но она слышала лишь тихий стук. Даже его гневные рыки звучали приглушенно.

Не обращая внимания на беснующегося гаргулью, МакКуэд хмуро посмотрел на Стэнли.

– Думаешь, хорошая идея остаться с ней здесь? Не припомню, чтобы твои "закадычные друзья" разбирались в том, кого им подают на ужин.

Стэнли закатил глаза.

– Предпочитаешь быть там с ним? Не глупи. Я вызову слабого демона и пролью ее кровь, чтобы взять его под свой контроль. Демон послушает меня, если я прикажу не есть тебя. При условии, что ты прекратишь меня доставать.

Элла неподвижно лежала, притворяясь оглушенной. Она знала, что не может выбраться из круга, пока не нарушены его границы, и думала о соли в кармане, которая могла бы разрушить заклинание, но над Эллой стояли двое мужчин. Так что, если она хочет удачно сбежать, нужно дождаться идеального момента.

– А на кой черт нам слабый демон?

– Слабый – понятие относительное. Он сможет позаботиться о Страже. Для вызова Старейшего демона мало хилого круга и одного верховного жреца. Для этого потребуется большая часть Общества. – Посмотрев на Эллу, Стэнли прищурился и сильнее сжал ритуальный кинжал. – А теперь заткнись и держи ее. Пора пустить кровь.

Черт, нет.

Кес вновь издал рев, похожий на смесь рыка разгневанных львов прайда и звука волынки; громкий, яростный, хищный и немного потусторонний. Он повернулся спиной к магам, с которыми сражался, а те дураки подумали, что могут воспользоваться неосторожностью Стража.

Они подкрались к Кесу, двое с заклинанием, а третий с занесенным кинжалом, обвитым темной магией, который всадил Стражу в бок.

Элле пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не вскочить на ноги и не закричать. Ночные посмели ранить ее Стража, и она заставит их гореть в аду за это.

Но ей не представится шанс. Изящным и плавным движением Кес развернулся, вскинул руку и снес острыми когтями голову магу с кинжалом, который рухнул на землю солидной, влажной кучей. Но Страж на этом не остановился. Через считанные секунды двое других лежали на земле с распоротыми глотками и животами, из которых текли ручьи крови.

Даже Элла слегка поежилась. Она знала, что Кес рвал и метал ради ее защиты. Собственнический инстинкт и гнев легко объяснить, но паника встревожила Эллу.

Любой Страж пришел бы в ярость, если угрожают человеку, но все только ухудшал тот факт, что Кес считал, будто Элла была его личной заботой. Он чувствует, что подвел ее, заставив встретиться лицом к лицу со смертью, но откуда паника?

Паника свидетельствовала об эмоциональной боли в случае смерти Эллы, а для этого нужно, чтобы она была ему небезразлична.

Он должен ее любить.

Кажется, когда все закончится, ей предстоит кое-что обсудить со Стражем.

При условии, что они доживут до "когда все закончится".

Пошевелив пальцами левой руки, Элла подхватила завязку мешочка с солью, потянула его из кармана и зажала в кулаке. Правая рука была в трёх футах от рукоятки ее кинжала, так что ей придется воспользоваться всем, что есть в ее арсенале.

Ну, еще молитвой.

Миновал долгий, пробирающий до мурашек момент, прежде чем Элла ощутила, как МакКуэд потянулся к ее голове. Она понимала, что если ей перережут горло, прольется много крови, которая активизирует процесс вызова, так что детективу нужно задрать ее голову, чтобы освободить доступ к удобным венам.

Едва ощутив прикосновение к затылку, Элла подпрыгнула, вскинула левую руку, рассыпая соль через границы круга и разрушила магический барьер. Правой рукой выхватила кинжал из ножен и полосонула по животу детектива.

Она не стала ждать и убеждаться, ранила ли его, сразу бросилась по соляному следу, со всей силы выпрыгивая из круга.

До нее донесся мужской вопль, и Элла предположила, что это кричал МакКуэд, так как поверх мучительного стона были слышны злобные ругательства Стэнли.

Она так тяжело рухнула, что выбила весь дух, и просто лежала мгновение, ошеломленная падением. Затем ощутила прикосновение и тут же узнала большие руки. Кес мягко перевернул Эллу на спину и обвел ее тело безумно-взволнованным взглядом.

– Ты в порядке? Где больно? Скажи.

Она уж было открыла рот, чтобы заверить Кеса, что кроме проблем с равновесием и чувства истощения, словно только что пробежала марафон, все хорошо, но ее перебил крик.

Они с Кесом повернулись и увидели, что произошло. Патрик Стэнли стоял в центре разрушенного круга, а на лице читались возбуждение и безумие. Кровь покрывала его руки и капала с кончика лезвия, впитываясь в землю рядом с телом детектива МакКуэда.

Она с трудом сглотнула, когда тошнота от понимания происходящего подкатила к горлу. Элла сбежала, и Стэнли лишился жертвы, но не собирался отказываться от вызова, а сделал из своего напарника, МакКуэда, кровавую жертву. Верховный жрец ночных был полон решимости поработить демона, а для этого ему нужно больше крови.

– Дерьмо. Кес! – Она схватила его за руку и потянула, когда над поляной раздались напевы Стэнли. – Жертва крови. Он вызывает демона. Он делает это прямо, черт побери, сейчас!

Кес выругался, а Элла уставилась на него. В его глазах читалась усталость. Сражение с магами и раны, которые все еще кровоточили, сделали свое дело.

В ее голове промелькнула мысль, что она не уверена в победе Кеса над демоном.

Внутри круга воздух замерцал какой-то мерзкой чернотой, словно в океане разлилась нефть. Элла чертыхнулась и попыталась встать, как раз в этот момент темная энергия начала обретать облик.

Элла разобрала руку, затем что-то похожее на макушку, выползающую из черной жижи. Все это напоминало животного, пойманного под покрывалом.

Вырвав свою ладонь, он попытался отодвинуть Эллу себе за спину. Она же разозлилась и сильно дернула его за крыло. Фыркнув, Страж посмотрел на нее.

– Ты не сможешь сделать это, Кес. Я вижу, что ты устал и ранен. И не справишься с демоном, не сейчас. Позволь мне.

– Женщина, ты с ума сошла? – рявкнул он. – Позволить тебе, человеку, необученному магу, самостоятельно разобраться с демоном? Видимо тот удар по голове от детектива повлек больший ущерб, чем я думал. Я никогда не позволю тебе так рисковать, не могу. Тебе следует поверить в меня и мои силы. Мой долг – встать на твою защиту, и если мне суждено умереть здесь, так тому и быть.

– Но я не хочу, чтобы ты умирал, – проговорила она, смотря прямо ему в глаза, все ее чувства к Кесу стали написаны на лице. Она знала, именно так и надо, практически ощущала это. – Хочу, чтобы ты жил, Кес, чтобы мы оба жили долго-долго. Но боюсь, что это будет чересчур для тебя.

– Зависит от судьбы.

Элла взвела глаза к небу.

– К черту судьбу. Я не буду стоять в стороне и надеяться, что она в хорошем настроении. Давай договоримся, если хочешь победить демона, будешь действовать вместе со мной, а не вместо меня.

Она положила свою ладонь на его, точно так же, как Хранитель Алан пару дней назад, когда накладывал связывающее заклинание.

– Вместе мы сильнее, помнишь?

Она видела, что Кес хотел начать спор, видела, как он вел борьбу с собой, чтобы не давить на нее.

Но когда Элла сжала его руку и передала ему немного магии... просто напоминая, что хоть она и человек, но не беспомощна... Страж застонал. Но взяв себя в руки, Кес кивнул.

– Вместе, – рыкнул он.

Вдвоем они встали перед кругом. Через портал уже показались голова и плечи демона. Он уперся обеими руками в землю, вонзая в нее черные когти, чтобы быстрее протащить оставшуюся часть туловища через маслянисто-черную жижу.

Существо выглядело омерзительно, тело было вытянутым и деформированным, на спине вдоль позвоночника рос колючий гребень. Руки демона были непропорционально длинные, если сравнивать с шириной плеч, а посередине оказался лишний сустав, будто второй локоть.

Головы выглядела как что-то доисторическое и лишенное характерных черт, как у миноги[26], не было ни глаз, ни носа, лишь огромная, широкая пасть с рядами зубов, с которых стекала слюна.

Элла поборола дрожь.

Демон рвался вперед, и Стэнли начал распевать еще громче, почти достигнув бешеного темпа и в скорости и громкости. Она ощутила, как Кес напрягся, готовясь к рывку, и поняла, что не может ждать. Должна попытаться прямо сейчас.

Опустив руку Кеса, вытянула свои руки вперед и потянулась за остатками энергии внутри себя. Элла хотела бы иметь больше времени, чтобы дотянуться до источника, но и без того понимала, что, набираясь храбрости, потеряла достаточно времени.

Теперь нельзя мешкать. Объединив все крупицы силы, Элла торопливо составила заклинание и направила его к мерцающим воротам.

– Клаудит остиум[27]!

Сосредоточенность Стэнли пошатнулась, и портал закрылся. Демон завизжал настолько пронзительно, что Элле пришлось закрыть уши руками и сдерживаться, чтобы не вторить крику.

Но, даже закрыв уши, она слышала демона, ощущала его крик внутри себя, словно шипы из холодного металла пронзали ее мозг. Ничего человеческого в этом звуке не было, и даже Кесу, казалось, больно это слышать.

Как Элла и подозревала, у заклинания обнаружились ужасные последствия. Отрезанная часть демона упала на землю, где продолжала подергиваться и корчиться. Из обрубков его ног лилась густая, черная кровь и собиралась в лужицу. Но в отличии от крови МакКуэда, которая принадлежала человеку, хоть и злому, земля признала кровь демона испорченной и отказалась ее впитывать.

От лужи поднялся дым, и вместо того, чтобы исчезнуть в земле, кровь закипела, словно вода в кастрюле на огне.

– Ты надоедливая сука! – выкрикнул Стэнли, чуть ли ни с пеной у рта от злости. Сделав шаг вперед, он вытянул руки в сторону Эллы, но какое бы заклинание не хотел произнести, ему не представился шанс это сделать.

Может, Стэнли посчитал, что демон уничтожен, или, может, ярость и высокомерие затуманили его разум, в любом случае, из-за своих неловких движений он оказался слишком близко к демону.

Который напал в одно мгновение. Без ног или нет, но демон был ранен и ослаблен, а значит, инстинкт требовал пополнить силы. А для этого нужно питаться. Существо протянуло руку и схватило Стэнли за лодыжку, сбивая того с ног.

Ночной издал крик, в котором смешались ужас и удивление, за секунду до того, как демон набросился на Стэнли. Он разорвал руками его грудь и наклонился вперед, чтобы съесть сердце ночного с громким, хлюпающим звуком.

Желудок Эллы скрутило, и она отвернулась. Кес чертыхнулся и ринулся вперед, а Элла осознала, что все становится совсем плохо.

Она повернулась к кругу и увидела, как Кес и демон столкнулись прямо над телом Патрика Стэнли. Видимо демоны очень быстро восстанавливаются после ран, особенно если съедят человеческое сердце, потому что существо уже стояло на почти отросших ногах.

Элла не знала точно, или нижние конечности твари должны быть вдвое короче верхних, или оно еще не полностью восстановилось, но демон мог передвигаться, и уже нанес глубокую рану отвратительными черными когтями по плечу Кеса.

Господи, неужели все это не кончится?

Элла попыталась вспомнить заключительную часть заклинания, которое она выучила – привязка демона. Два других сегодня уже сработали, может, и с третьим повезет.

Элла вновь погрузилась глубоко в себя, нахмурилась и начала опускаться глубже. Она молилась, но почувствовала, как побледнела. Колодец ее сил иссяк. Элла потратила всю накопленную энергию.

Это объясняло головокружение и дрожь, которые она пыталась игнорировать, говоря себе, что не время раскисать. Элла не могла просто стоять и наблюдать, как демон рвет Кеса на куски, подобно Стэнли, особенно, когда Страж устал и ослаб. Ей нужно наложить это заклинание и сделать это сейчас же.

Что оставляет лишь один вариант.

– Прости, здоровяк, – пробормотала она и подняла руки.

Но в этот раз Элла не заглянула внутрь себя, а нащупала связь, которую создал Алан между ней и Кесом. Она ощутила его истощение, но Стражи созданы из магии, и пока живы, в них есть энергия, которую Элла могла позаимствовать.

Из-за ее действий, Кес, вероятно, ослабнет, но это поможет уничтожить демона и, вполне возможно, спасти жизнь Стражу. Он тысячу раз говорил, что его миссия – уничтожать демонов или погибнуть, пытаясь. Элле осталось лишь надеяться, что ее действия не приведут ко второму варианту.

Она заметила, как Кес дернулся, ощутив, что Элла забирает его энергию, и отшатнулся, когда из-за мимолетного отвлечения демон ударил его по почке. Если конечно у гаргулий были почки.

Да, за последние недели она многое изучила в анатомии гаргулий, но, как оказалось, остались еще вопросы о происходящем внутри их тел. Очередная причина сохранить Кесу жизнь, у нее слишком много вопросов.

Магия потекла к Элле и огорошила ее. Такая энергия отличалась от привычной для Эллы, отличалась от той, что скрывалась в ней самой и в источнике.

Она была... богаче. Элла даже не находила слов для описания, но магия походила на густой и пряный аромат. И Элла сожалела, что у нее мало времени и не получиться насладиться ею.

Кес пошатнулся, и демон своей длинной когтистой рукой схватил его за рог, заставляя оступиться. Страж упал на одно колено, его грудь тяжело вздымалась от напряжения.

Элла вскрикнула. Потянувшись к земле, она подобрала кинжал, который уронила, когда выпрыгивала из круга. Быстро помолившись, Элла завела руку назад и кинула нож.

Конечно, она не могла кидать кинжал, как показывали в фильмах, и не думала, что сможет поразить цель, сбив ее с ног. Ей просто нужно подобраться ближе.

Пролетев со свистом по воздуху, клинок вонзился в грудь демону, не причиняя никакого вреда, а затем упал на землю. Демон даже не заметил этого, но Элла видела достаточно и подобралась довольно близко.

Забирая магию Кеса, Элла направила ее в кинжал и закричала:

– Тенетур ад анк рем![28]

Ее ослепила вспышка света.

Элла инстинктивно подняла руку, чтобы прикрыть глаза, но прежде успела увидеть, как Кес упал на землю. Милостивый Боже, что она наделала?

Затем поднялся сильный ветер, словно сама земля сделала выдох, и свет померк.

А демона не стало.

Элла едва заметила это. Она побежала к Кесу и опустилась на колени рядом с его обмякшим телом. Он лежал, не шевелясь и даже не издавая стонов. Элла даже не могла сказать, дышал Страж или нет. Она дрожащими руками попыталась поднять его голову и положить себе на колени, которая оказалась тяжелее, чем казалась.

В конце концов, Элла схватилась за рога, изо всех сил потянула и смогла ее передвинуть. Кес застонал, когда его голова тяжело опустилась на ее бедро.

И этот звук показался самым лучшим, какой она когда-либо слышала.

– Кес. – Даже для ее ушей голос звучал хрипло и сдавленно. – Кес, детка, пожалуйста. Прошу скажи, что с тобой все хорошо. – Его веки затрепетали, но не поднялись. Элла встряхнула Стража и стерла слезу, которая упала на его щеку. – Кес, прошу. Мне нужно, чтобы ты был в порядке.

Гаргулья вновь застонал, но так и не открыл глаза. Вместо этого разлепил губы и прорычал:

– Буду в порядке, если ты перестанешь пытаться меня убить.

Элла наполовину расслабилась и начала смеяться, а затем обняла его, переполненная радостью и облегчением.

– Серьезно, – простонал Кес. – Если не перестанешь трясти мою голову, она отвалится. Я не уверен, что аспирин действует на Стражей... никогда не принимал его... но думаю, что попробую. У нас есть аспирин?

Элла взяла себя в руки и попыталась подавить дрожь. Склонившись, она прижалась губами к его лбу прямо между рогов.

– Конечно, малыш. У нас есть все, что пожелаешь. Просто отдохни пару минут, и мы вернемся в коттедж, где ты получишь таблетку. Ладно?

– Ладно. – Кес тяжело вздохнул и, наконец, открыл глаза.

Элла уставилась в эти темные омуты глаз и увидела, как на поверхности мерцает свет, новый свет, отличный от прежнего, глубже и как-то ярче. Ее горло сдавило, когда в голове возникла мысль, что, может, Страж наконец-то понял то, что она уже знает?

– Маленький человечек, – пробормотал он, и уголки его губ приподнялись. – Следовало догадаться, что это тебе суждено меня спасти, а не мне тебя. С самого первого момента, когда проникла сквозь туман моей дремы, ты поступала не так, как я ожидал. И продолжаешь удивлять на каждом шагу. Но не так, как я удивил самого себя.

Прикусив нижнюю губу, она старалась вновь не зарыдать. Для девушки, потерявшей все, Элла чувствовала себя так, словно стояла на пороге осуществления всех желаний.

– Милая, я истинно верил, что пришел в этот мир цельным, со всем необходимым, чтобы исполнить долг и дать отпор Мраку. На протяжении многих веков я исполнял свои миссии. Служил Свету и защищал мир, не испытывая никаких эмоций, кроме ярости в пылу сражений или удовлетворение от хорошо выполненной работы. Пока не встретил тебя.

Сердце Эллы ёкнуло. Кес положил свою руку на ее щеку, к которой она прижалась, наслаждаясь теплотой грубой, жесткой кожи.

– Ты показала, каким я был дураком, даже глупее того, кем я называл тебя. Ты пыталась абстрагироваться от магии из-за убеждения, что она может повредить тем, кто тебе дорог, но я пытался отгородиться от эмоций, потому как не верил, что Стражу нужны чувства для исполнения долга. Считал эмоции слабостью, но как такое может быть, когда двое связанных, очевидно, сильнее одного?

Он медленно растянул губы в нежной улыбке и провел большим пальцем по ее губам.

– Маленький человечек, я люблю тебя.

Элла почувствовала влагу, стекающую по щекам, и улыбнулась. Возникло ощущение, что ее сердце только что треснуло, но не из-за боли, а потому что не могло вместить всю радость. Сердце треснуло, словно камень, в котором века спал Кес. И в обоих случаях все закончилось идеальной свободой: Кеса ото сна, а Эллы от боли.

– И я тебя люблю, – прошептала она и наклонилась, чтобы прижаться к его губам. – Навеки.

– Ах, милая, – промурлыкал Кес, глаза которого ярко сияли, – я должен кое-что рассказать тебе о вечности...

 

Переводчик: inventia

Редактор: Shottik

 

Глава 18

 

На следующее утро Элла, наконец-то, проверила телефон. Двенадцать сообщений и все от Фелисити, но пройдет несколько часов, прежде чем она сможет перезвонить. Для начала им с Кесом нужно немного прибраться.

Первым делом они разобрались с демоном. Элла, предварительно надев толстые перчатки, взяла кинжал и поместила его в яму, которую вырыл Кес, глубиной в добрую половину мили, позади коттеджа, посреди глухого леса.

Она высыпала целую пачку соли, под и на кинжал, чтобы убедиться, что каждый миллиметр скрыт под минералом. Затем они закидали яму тяжелой, каменистой почвой, таким образом, клинок покрывал один метр земли.

А вот навести порядок во дворе оказалось легче.

Элла чувствовала себя немного мафиози, глядя на дворе перед домом и вспоминая лица людей, которых уничтожила, но в отличие от среднестатистического героя "Клана Сопрано", ей не нужно было волноваться о сокрытии трупов. У магии явно были преимущества, даже если казалось странным радоваться всепоглощающей природе Мрака.

Единственное, о чем действительно пришлось позаботиться, так это о машинах ночных, на которых те добрались до коттеджа. Они припарковали их на дороге, в полумиле от дома.

Она с Кесом перегнали машины на парковку Залива Дельфинов. Когда власти, наконец, обратят внимание на брошенный транспорт и заинтересуются владельцами, то местоположение укажет на потерявшихся туристов или байдарачников, а не на группу людей, напавших на коттедж Харроу.

Разбор с практическими аспектами заставил Эллу нервничать на счет возвращения в Ванкувер. Когда-нибудь ведь придется. Сейчас она была уверена, что полиция начнет разыскивать детектива МакКуэда и его напарника, если предположить, что Харкер тоже был копом.

Кес посоветовал не волноваться. С одной стороны, как он сказал, напарники явно неофициально ею занимались, так что вряд ли записывали или докладывали, что идут к ней в квартиру, и ничто не связывает ее с их исчезновением. С другой, были возможности, магические возможности, стереть память людям, которые вдруг проявят интерес.

Элле очень нужно разузнать больше о своем потенциале. Кажется, ей придется много времени в ближайшем будущем провести за книгами.

После полудня они перегнали последнюю машину, вернулись в коттедж, и Элла, наконец, подняла одну тему, которая беспокоила ее с ночи.

Вечность.

– Мы не сможем быть вместе всегда, – выпалила она, пока Кес разжигал огонь в камине.

Она говорила, что ее мало заботит очаг, но по ночам было очень холодно, так что в этом споре Страж одержал победу. Когда Кес бросил гигантское полено к своим ногам, она поняла, что следовало начать обсуждение издалека.

Поднявшись, он пнул бревно и подошел прямо к дивану, на котором Элла сидела. Встав напротив нее, Кес скрестил руки на груди, заставив ее задирать голову все выше и выше, пока она не смогла смотреть прямо ему в лицо. А он хорошо изучил все методы запугивания.

– О чем это ты? – Его рычание предупредило, что не стоит брать быка за рога.

– Ты знаешь, что я права, – ответила Элла, не отводя взгляд. Раз заварила кашу и так далее. – Мы не сможем провести вечность вместе. Я не проживу столько, точка. Ты – Страж, а я всего лишь человек. И не стану бессмертной. Я буду стареть и с возрастом становиться все страшнее, а ты так и останешься красивым и совершенным, как сейчас. И нет возможности, как в романе с вампирами, укусить меня, чтобы оставаться молодой и прожить вечность. Откровенно говоря, это ерунда.

Когда Кес рассмеялся в ответ, Элла задумалась, а хотела бы она провести с ним вечность?

Страж заметил ее прищуренные глаза и изо всех попытался стереть улыбку с лица. Она видела его попытки. Для того кто сделан из камня, в последние дни Кесу с трудом удавалось сохранять серьезное выражение лица.

Он поднял Эллу на руки и сел на диван, посадив ее себе на колени. Но вместо того, чтобы прижаться к нему, как обычно, она сидела прямо, продолжая пялиться на него.

– Маленький человечек, иногда мне кажется, что ты наслаждаешься волнениями, – пошутил он, притягивая ее ближе, хотя Элла оставалась непоколебимой. – Ты права, не будет как в человеческих романах о вампирах. Я не могу превратить тебя во что-то похожее на меня, да и не хочу. Ты ведь знаешь, что я провел века, пойманным в ловушку дрёмы, дожидаясь призыва к пробуждению ради сражения. Всегда один. Никогда не испытывал даже самых простых человеческих эмоций. Я пойду на все, чтобы ты избежала такой мучительной участи.

Элла нахмурилась. Впервые Кес применил к своей жизни эпитет "мучительный", хотя лично она всегда думала, что сделка довольно паршивая.

– Но если это правда, какое у нас будущее? Да, сейчас нависла угроза, но если мы сделаем все по плану, то вскоре предотвратим ее. Откинем ночных к каменному веку, Семь так и останутся запертыми в тюрьме, и угроза исчезнет. А что потом? Ты скажешь "До скорого!" и вновь превратишься в камень? Довольно дурная версия вечности.

Поцеловав ее в лоб, Страж издал мягкий смешок.

– Из тебя такой неопытный маг. Ты всегда забываешь о магии, глупышка.

Элла хлопнула его по рогу.

– Не поучай, лучше объяснись. Есть какое-то заклинание, благодаря которому я буду жить также долго, как ты?

– Нет, но есть такое, благодаря которому я буду жить столько же, сколько и ты.

– Ты имеешь в виду то, что наложил Алан? Из-за него я смогу долго жить?

– Маленький человечек, ты же знаешь, что меня призвали, чтобы защитить мир от угрозы нападения Семи и охранять его от их возвращения, но я не первый и не последний Страж. Мы с братьями может и бессмертные, но, как ты сама видела, уязвимы. Когда один из нас умирает, Хранители Академии собираются вместе, чтобы призвать на место погибшего другого Стража.

– И?

– Таким образом, я не мог оставить свою службу, пока над миром нависала угроза, и служил человечеству на протяжении более тысячи лет. Думаю, что заслужил отдых. – Посмотрев на нее, он сильнее прижал ее к себе. – После того, как мы ликвидируем эту угрозу, а Академия снова заработает, я потребую снять с меня обязательства. Я уйду из Стражей и попрошу призвать другого на мое место.

Элла уставилась на него.

– И ты сможешь это сделать? Такое возможно?

– Верю, что возможно. Я не сталкивался и даже не слышал о таком, но прочитал кое-что очень интересное в гримуаре, который Алан Парсонс передал тебе. Маг, автор этого талмуда, писал, что однажды услышал необычную историю, слух, который его сильно заинтриговал, так что он потратил годы на его изучение, но так до конца и не понял, что это значит.

– Что это было? – пихнула она его нетерпеливо.

– Маг писал, что некоторые люди говорили, будто первые Стражи, которых призвали, были холодными и бесчувственными, безэмоциональными, таким и я хотел казаться. – Элла фыркнула, но Кес просто не обратил на нее внимания и продолжил. – Они очень хорошо сражались с демонами, но не до конца понимали ради чего боролись, потому что не чувствовали привязанности к человечеству или миру, который защищали. Многие утверждали, что это не было проблемой до тех пор, пока однажды, когда возникла необходимость, Стражи не проснулись. Поскольку не чувствовали необходимости защищать людей, то не заметили угрозы от демонов и спали, хотя Хранителям пытались их разбудить.

– Ну, что я тебе говорила? Чувства – хорошо, они придают сил, а не ослабляют.

– Цыц, дай договорить. – Она хмыкнула, но замолчала. – Началась паника, демоны прорывались в мир людей, а Стражи не пробуждались. Даже Семь зашевелились, и Хранители понимали – мир людей не выживет, если гаргульи не оживут, так что отчаянно начали искать другой способ их пробудить. В итоге, и совершенно случайно, маги наткнулись на решение. Вернее, наткнулись на того, кто нашел выход. Женщина, в которой была сила, пришла в Академию с предложением помощи в пробуждении Стражей, но Хранители отказали.

– Я знала, что они – женоненавистники. Обо всех и всем, связанным с Академией, говорится только "он", "его", "ему", словно женщин вообще не существовало.

Кес проигнорировал ее ворчание.

– Они отказали, но выгнать ее было не так уж просто. Она потребовала преклонить колени перед старшим Стражем и молить Свет, чтобы гаргулья пробудился и выступил против демонов. С большой неохотой они согласились, потому что...

– Потому что были гнусными шовинистами.

– ...потому что женщина не оставила им выбора. Она своей силой удерживала их, пока шла к основанию статуи. Она встала перед статуей на колени и начала просить Свет о помощи, но не успела закончить молитву, как раздался треск и каменная оболочка, сдерживающая Стража, сломалась. Он сделал шаг вперед и схватил женщину.

Элла посмотрела на Кеса, непреднамеренно начиная улыбаться.

– Кхм, я начинаю догадываться, что...

– Ш-ш-ш, – оборвал ее Кес. – Дай закончить. Он схватил женщину и заявил на нее права. Он бросил вызов Хранителям, которые подобно демонам угрожали забрать ее, и поклялся уничтожить любого, если кто-то попытается. Когда женщина сказала Стражу, что угроза нависла не только над ней, но и над ее семьей, над друзьями, над всем человечеством, он же впервые ощутил гнев и понял, что демонов нужно уничтожить.

– Женщины всегда вынуждены указывать, что нужно делать.

– Оказывается, мне досталась болтушка, – проворчал Кес, дразня прикусив ее губы. – Страж оценил угрозу, витавшую в воздухе, и осознал, что для битвы ему потребуются братья. Поэтому приказал собрать всех женщин у статуй, чтобы каждая преклонила колени перед «сыном камня». Кто-то уходил ни с чем, но Судьба сама сплетает правильные нити, появлялись нужные женщины, предназначенные для каждого Стража, которые начали просыпаться, и каждый поступал точно так же, как первый. Они вместе вступили в бой и загнали демонов обратно, вернув их в тюрьмы бесплодных пространств, где им самое место. Когда все закончилось, и мир был спасен, Стражи привели своих женщин в Академию и потребовали снять с них обязательства. Каждый из них честно сражался и множество раз спасал человечество, но теперь они хотели жить рядом с предназначенными им женщинами, их парами, так долго, как распорядится Судьба.

– И так и случилось? – Элла прикусила губу и скрестила пальчики.

Кес улыбнулся.

– Да. Хранители отпустили Стражей, хотя для этого понадобилась жертва. Они больше не могли сменить облик. Навсегда остались в человеческом обличье, но сохранили силы и чувства гаргульи, потому что угроза демонов никогда по-настоящему не могла быть искоренена, а Стражи потребовали возможность защитить свою пару от любого, кто хотел бы им навредить. В человеческом облике они старели и, как их пары, умирали, но ни один не пожалел о сделанном выборе.

Элла обхватила лицо Кеса руками. Она упивалась видом его серой кожи и черных глаз, демонических рогов и клыков, которые поблескивали при солнечном свете, когда Страж говорил или улыбался, или смеялся. Она безумно любила его в этом облике, как и в другом. Ведь обличье – это просто обличье. Элла любила Кеса, неважно как он выглядел.

И он ее любил.

Но все же спросила.

– Что на счет тебя? Ты будешь сожалеть?

– Никогда, – твердо и без колебаний ответил он, и в его глазах ярким, багровым огнем, который всегда появлялся при взгляде на нее, запылала любовь. – Я люблю тебя, Элла. Ты – моя пара, и я всегда буду любить тебя, будучи живым или мертвым, человеком или Стражем. Без тебя для меня ничего не существует, ни в какое бы то ни было время, ни в каком бы то ни было месте.

Она улыбнулась.

– На самом деле, думаю, мне надо позвонить.

Кес отстранился, выглядя при этом немного растерянным.

– Позвонить?

– Своей подруге Фил. Мне не только нужно сказать ей, что я жива, но и попросить об одном одолжении.

– Ох? Неужели это важнее, чем сказать мне, что любишь меня?

– Тебе хорошо известно о моей любви к тебе, и я собираюсь очень часто это повторять, каждый день нашей жизни. Даже обещаю еще раз в этом признаться, как только закончу разговор, но он важен.

Кес вздохнул.

– Почему?

– Потому как Фил нашла Стража, и думаю, ее нужно уговорить встать перед ним на колени.

– И молиться?

– Малыш, нам всем нужно молиться.

 

Переводчики: inventia, Yogik

Редактор: Shottik

 

Конец книги!!!

[1] Подруга (фр.)

[2] Лемминги – относятся к отряду грызунов подсемейства полевковых семейства хомяков. Здесь имеется в виду миф, придуманный в 1908 году детским писателем Артуром Ми, о том, что лемминги, когда их становится много, следуют друг за другом или за одним из зверьков – своеобразным "вожаком" – к пропасти или берегу воды, где и гибнут, а в 1958 году компания Уолта Диснея выпустила документальный фильм под названием "Белые пустоши", посвященный дикой природе Арктике. Ключевой сценой данной киноленты стало массовое самоубийство большой стаи леммингов (они там картинно падали с обрыва в воду и тонули).

[3] Сланцы – разнообразные горные породы с параллельным (слоистым) расположением срастаний низко– или средне-температурных минералов (таких как хлорит, актинолит, серицит, серпентин, эпидот, мусковит, альбит, кварц, ставролит), входящих в их состав; в них часто сохраняются реликтовые структуры.

[4] Волшебник Изумрудного города.

[5] Шкала ураганов Саффира-Симпсона — шкала для измерения потенциального ущерба от ураганов, разработанная Гербертом Саффиром (1917-2007) и Робертом Симпсоном (1912-2014) в начале 1970-х годов. 5-я категория – Катастрофическая – все деревья, кустарники и рекламные щиты повалены, многие здания серьёзно повреждены; некоторые здания разрушены полностью; сборные домики снесены. Сильный ущерб причинён нижним этажам зданий на высоте до 4,6 м над уровнем моря в зоне, простирающейся на 45,7 км вглубь суши; необходимы массовые эвакуации населения с прибрежных территорий. Сила ветра при таком урагане может быть более 70м/с (250км/ч).

[6] BC Hydro – канадский поставщик электроэнергии.

[7] Тампа – третий по размеру город штата Флорида, административный центр округа Хиллсборо, находящийся на западе полуострова, на побережье залива Тампа.

[8] DC Comics (основано в 1934 как National Allied Publications) – одно из крупнейших и наиболее популярных издательств комиксов. Издательство было куплено компанией Warner Bros. Entertainment в 1969.DC Comics издают продукцию, характеризующуюся наличием большого количества широко известных персонажей.

[9] Густав Климт — широко известный австрийский художник, основоположник модерна в австрийской живописи. Главным предметом его живописи было женское тело, и большинство его работ отличает откровенный эротизм. Самая известная картина "Поцелуй".

[10] Котильон – бальный танец французского происхождения. Котильон близок контрдансу. Особое распространение получил в середине XIX века в странах Европы и в России. Котильон объединял несколько самостоятельных танцев (вальс, мазурка, полька). Исполнялся он всеми участниками в конце бала. Разнообразие Котильона зависело от ведущей пары – кавалер-кондуктор давал сигнал оркестру, громко называя фигуры. Он же следил за согласованностью движения пар.

[11] Жевуны (маленькие человечки в половину человеческого роста)  – основной народ Голубой страны, куда они пришли не более тысячи лет назад. Прозваны так за привычку постоянно двигать челюстями, будто что-то пережёвывая.

[12] 12 футов – 3,66 метра

[13] Фред Астер – настоящее имя Фредерик Аустерлиц – американский актёр, танцор, хореограф и певец, звезда Голливуда, один из величайших мастеров музыкального жанра в кино.

[14] Рип ван Винкль — житель деревушки близ Нью-Йорка, проспавший 20 лет в американских горах и спустившийся оттуда, когда все его знакомые умерли. Этот персонаж стал символом человека, полностью отставшего от времени и даром пропустившего свою жизнь.

[15] в дословном переводе фамилия означает живой камень.

[16] Тюрьма в Гуантанамо – лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных преступлениях, в частности, в терроризме, ведении войны на стороне противника, на бессрочно арендуемой США военно-морской базе в заливе Гуантанамо (Куба), в 30 км от одноимённого города.

[17] Арка мира была воздвигнута на КПП в 1921 году, в честь столетия со дня подписания Гентского договора 1814 года (между Англией и США), завершившего англо-американскую войну в 1812 -1814 гг. На сегодняшний день, Арка мира символизирует дружбу между Великобританией, США и Канадой.

[18] город в штате Мичиган.

[19] 464.5152 м².

[20] Блевательные батончики (англ. Puking Pastille) – товар из ассортимента магазина Фреда и Джорджа Уизли «Всевозможные волшебные вредилки». Одна половинка батончика была оранжевой (рвота), а другая – красная (противорвота). Откусившего с одного конца батончика человека начинало рвать. Для прекращения рвоты надо было проглотить вторую половину конфеты.

[21] Гидрогель – это влагоудерживатель, который вводится в почву или материалы, абсорбирует и удерживает большие количества воды и питательных веществ.

[22] Центризм – идейно-политическое течение, возникшее в ходе борьбы между реформистским и революционным направлениями во 2-м Интернационале и пытавшееся сгладить непримиримые противоречия между ними путём уступок.

[23] Британская Колумбия.

[24] Это специальные гидравлические ножницы, которые могут резать металл, незаменимы при работах на местах серьезных дорожно-транспортных происшествий.

[25] Запереть движущееся.

[26] Миноги или миногообразные – отряд бесчелюстных из класса круглоротых, или (по другой классификации) непарноноздрёвых. Длина миног составляет от 10 до 100 см.

[27] Врата закройтесь.

[28] Стань похожим на этот предмет.

---

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 92; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!