ВОЙНЫ О ГОТАМИ, ГУННАМИ, УГРАМИ, ОБРАМИ
В этой главе затрагиваются некоторые страницы из истории Великого Переселения народов преимущественно периода IV–V вв. н. э.
На восточных рубежах Русколапи в районе Волго‑Дона и Прикавказья начинаются многочисленные войны с языгами, уграми, прикочевавшими с Урала, аварами‑обрами, явившимися авангардом большой группы племён, начавших продвижение из Центральной Азии, а также активизировавшихся готов, которые до этого, как свидетельствует «Велесова книга», четыреста лет сидели у Готского (Азовского моря), но с появлением Германареха напали на Русколань. Сечи те были жестокие и страшные:
«Кровавый месяц ходил над степью…
И гром мечей, и звон щитов
заглушали крики людские и конское ржание,
и ничего не было слышно –
ни стона, ни вопления человеческого…»
(«Сказание про Русов и Угров»)
Как и в предыдущих главах, здесь встречается описание приёмов и методов военной тактики Русов, ведших войны с многими захватчиками своих земель. Для нас, изучавших подвиги древних Римлян и Греков, и так мало знающих о собственных предках, это особенно важно.
В «Сказании про Диво Степное» описывается подготовка к сече:
«Князь скажет, чтобы все готовы были и мечи имели,
да чтобы острыми были мечи те,
и кони наготове стояли, зерном кормленые,
и чтоб мёда свежего им давали зараннее,
ибо от того мёда кони сильными становятся.
а на войне сильный конь – половина победы…»
|
|
|
В «Сказании про Русов и Угров» упоминается один из способов маскировки на открытой местности в степи:
«Царь наш Зеленич приказал пырей‑траву рвать,
и из того пырея зелёную вервь плести,
и той вервью обкручиваться,
дабы в траве ни воина, ни коня
врагу не было видно…»
Стоит такой замаскированный отряд, ничем себя не выдавая, а противник видит только чистую степь и травы и идёт без опаски. А русские воины вдруг возникают, как из‑под земли, и бьют мечами по щитам, и набрасываются на врагов.
«И шла Руса прямо из травы,
а вороги того лякались и князьям своим кричали:
„та Руса заколдованная есть,
и мы против них ничего поделать не можем!“»
Буквально поражает воображение тактика борьбы Русов с вражеской конницей. Укрывшись в траве и вооружившись пиками и акинаками («оконяками»), воины дожидались подхода конницы и прямо из травы вспарывали брюха лошадям противника. Грозный кочевник, с детства привыкший сидеть в седле, если сразу не был придавлен своим рухнувшим конём, становился пешим и гораздо уязвимее, попадая под мечи русов. Славяне же были универсальными воинами: овладев конём, пеший тут же становился всадником, а выбитый из седла так же хорошо владел приёмами пешего единоборства.
|
|
|
«Берите ножи, пики, берите кии,
да берите ножи‑оконяки острые,
да бросайтесь в траву, ждите ворога…
А когда враг прискачет прямо на вас.
то наставляйте ножи ваши коням в черево,
да загоняйте их преглубоко,
и тогда станут кони спотыкаться и падать,
и начнут своих всадников сбрасывать…»
(«Сказание про Беду‑Бедучую»)
Какой же выдержкой, силой воли и смелостью должен был обладать воин, какой психологической подготовкой, чтобы видеть и слышать, как с гиком и криком скачет вражеская конница в сотни тысяч копыт и мощных конских тел. ощетинившаяся копьями и мечами всадников, жаждущих победы и крови, и ничем не выдать своего присутствия.
Земля дрожит и стонет, улетели все птицы и убежали степные звери от смертельной живой лавины, и только русский воин лежит в траве, сжимая древко копья или рукоять меча, дожидаясь своего часа. Как сильно нужно было любить свободу и свою землю, дорожить честью и верить в своих Богов и Пращуров, чтобы обладать такой силой духа! Только философия Прави могла дать подобную воистину неиссякаемую энергию, когда против готов, облачённых в воловьи шкуры с рогами на головах, или греков с римлянами, одетых в железные доспехи, русы выходили, «скидавали рубахи и так, голяком, бились крепко». Особенно отличались этим Буй‑Туры – «были они сильны, крепки и могучи».
|
|
|
Неудивительно, что русских воинов так высоко ценили и римляне, и греки, и другие народы, стремясь любыми средствами и способами заполучить их в свои ряды.
Однако враги не иссякали. И скоро в донские степи пришли гунны. В IV в. началось их массовое передвижение на запад, давшее толчок к гак называемому Великому Переселению народов. Покорив аланов на Северном Кавказе, гунны перешли Дон, и их неисчислимые полчища вторглись в Причерноморье.
«Рано утром враги начинают сечу,
и Русы падают, и кровь течёт, –
своя ли, чужая, а всё равно красная.
И трава степная почервонела,
и земля тех кровей упилась…»
И сначала Ярусланы вынуждены были уйти за Днипро‑Славуту, а затем и Кий со своими людьми подался к Дунаю и к Днепру. Из «Велесовой книги» мы помним, что и отец Орей увёл свои Роды из благодатных степей из‑за хунов (предков гуннов), которые убивали людей и детей, крали скот и творили бесчинства.
«Сказания» опровергают утверждения некоторых исследоватей о том, что гунны были славянами, а Атилла являлся киевским князем «Гатылою».
|
|
|
Русы, как подтверждают и «Сказания», и «Велесова книга», воевали с гуннами.
«И вот текут Гуняки на Русу конницей,
и бьётся Руса с ними в степи беспрестанно,
и идёт Руса Лесная ей на подмогу.
И видят Гуняки, что Руса хоробрая,
И что не могут они над ней витезеть,
И тогда стали пытать миру Гуняки Отиловы…»
(«Сказание про Гуняк Отиловых»)
Здесь однозначно утверждается, что гунны «пытали миру» не потому, что были такими покладистыми, а оттого, что видели силу и храбрость русов. И тогда они заключили перемирие с русами и вступили с ними в военный союз против Рима. Но опять же выясняется, что не все славянские племена ходили в этот поход с гуннами.
«Шли Гуняки Отиловы на полудень
и с Тиверой и Покутой сговаривались.
И шли Гуняки на Ромов войной.
И те Русы полуденные с ними шли –
И Везунча, и Улича, и Хорвы.
А Русь Степная и Русь Борусская,
И Киянская Русь не ходили, –
не знали они ещё, каков тот Отыла,
умеет ли держать слово своё…
А потом слышно было, что Гуняки слово держат,
и Ромов бьют, а Отыла страву русскую ест
и мёды русские пьёт, как и мы…»
Само название «Отыла» полностью соответствует южной традиции древнеславянских наименовании – Ормяны, Олява, Обры, Оставры, Онтове и др. – и подтверждает его историчность. И смерть Атиллы, вопреки утверждениям некоторых «историков», наступила не от половых излишеств с многочисленными жёнами, а потому что его «дивчина завраждила», т. е. убила. Из других источников известно, что Атилла действительно взял в жёны готскую девушку, но, поскольку гунны разбили готов, та очевидно, из чувства мести убила его. И неудивительно, что русы справляли по нём «страву», так как на тот момент Атилла был их союзником в борьбе против римлян, греков и готов. Но это отнюдь не значит, что Атилла был славянином. Гунны, как известно, сложились из тюркоязычных «хунну», перекочевавших из Центральной Азии сначала в Приуралье, а затем в Северное Причерноморье и далее на запад. В Гуннский Союз племён входило много покорённых ими народов – угры, сарматы, остготы, гепиды, герулы и многие другие, в том числе и часть славянских племён.
Ко времени прихода гуннов к Днепру и Дунаю (V в. н. э.) здесь «хозяйничали» готы, которые совершали также опустошительные вторжения в пределы Римской Империи. Готы убили князя Руси Боже‑Буса и распяли его вместе с семьюдесятью воеводами на крестах, поскольку уже были «просвещены» христианством.
Готов разбили гунны, но после этих войн Русколань была разрушена, и многие отошли к северу. Возникли новые княжества – Киевская Русь и Антия.
В «Сказании про Буй‑Тур‑Русов и Уголищину» более подробно рассказывается о Боже‑Бусе, князе Буй‑Тур‑Русов. Возможно, это и была Антия, поскольку Бус известен как антский князь. Турасы это представляли собой одно из мощнейших славянских княжеств этого периода наряду с Сурожью, Волынью и новым образованием – Киевской Русью. Обитали они между реками Бугом и Тирасом‑Турасом (Днестром), поэтому и назывались Буй‑Туры (Бут‑Турасы), а ещё потому что, как уже упоминалось, силу имели огромную, как грозные быки буй‑туры.
В этом сказании утверждается, что князей Боже‑Бусов было два, отец и сын. Это дало возможность уточнить перевод из «Велесовой книги», где говорилось, что после того, как Боже‑Бус был распят вместе с семьюдесятью иными воеводами, то «ста младенч венде славе, а сбере Русь а веде ю на не» – «и стал (на челе) младший (Бус) и повёл славян, и собрал Русь, и повёл её на них (готов)» (дощ. 32). Вначале мы переводили «младенч» буквально как «Младич», и только сведения из Сказаний позволили определить это выражение как «младший» (Бус).
Буй‑Туры делали бусы‑лодии (прототип казацких чаек) и ходили на них к грекам «с великой войной».
«И когда ворочались Русы с добычею
и мимо городнеч Ромейских проходили,
то никто из ромейских ратей не выходил –
все они боялись Русов до смерти.
И Греки, как только видели их, кричали:
„Тур‑Русы пришли! Беда, спасайтесь!“»
Однажды, возвращаясь из удачного похода. Турасы везли больше пятисот лодий, гружёных золотом, серебром, дорогими каменьями. А когда приплыли, узнали, что готы напали на их селения. И велел князь Бус зарыть добро и четыре камня поставить, чтоб то место отметить, а потом ушли на войну.
«А когда хотели назад воротиться
и добро найти, то не знали – где.
Все, кто яму копал, в бою сгинули,
и сам Бус‑князь полёг от меча вражеского.
И так добро то осталось где‑то на Буге‑реке лежит‑дожидается,
может кто‑то придёт и отыщет его…»
Вот такая информация для археологов и кладоискателей. Может, не всё здесь легенда и вымысел, кто знает…
СКАЗАНИЕ ПРО ДИВО СТЕПНОЕ
нём было в степи добре, а ночью было утерпенье Русам великое, потому как Диво ходило в бурьянах и гукало, и смеялось, и плакало, и даже стражникам порой жутко было. Однако ж Диво – то ещё не Лихо, хоть и голос у него мерзкий.
А вечером Скота идёт красть‑катранить скот чужой, идёт пешая, только с мечами и стрелами, и смеётся, ничего не боится.
А Русы, на них глядя, только головой качают – и как Скоча та не пугается, и как она, если что, от всадников убежит?
Прошла Скоча – и в травах пропала.
А Русы сидят у костра, и собаки подле них рядом лежат, они врага в ночи добре чуют, и когда лезет кто – рыкают и гарчат.
Вот вскочили собаки, гавкают – кто‑то идёт в степи. Поднялись Русы на Могилу древнюю, а с неё далеко видно – и видно, что Скоча ворочается, а за нею враги гонятся. Вот остановилась Скоча, и Старший их стал палкой конников в пыли рисовать. А потом махнул рукой – и вскочили кони, и уже летит Скоча на баских конях, а враги далеко отстали – не догонят, не отомстят.
Глядят Русы и Диву даются, было то или не было, или Скоча в дружбе с тем Дивом Степным?
А меж тем уже третьи петухи пропели, и Зорька ясная поднялась на небе, а Ночная Яма стала отходить в балки, в глухие терны и шипшину колючую.
Догорает в степи костёр, бледнеет в свете грядущего. Вот уже и бабы встают за варево принимаются, а девчата молоко несут утренее. Скоро и все уже на нстях. умываются. Зорьку с Солнцем приветствуют. Богам и Пращурам славу поют и садятся за сниданок‑свитанок.
И рекут друг дружке, что уже другой вечер и утро Диво Дивное вдалеке кричит, в траве скачет, к небу подпрыгивает и опять оземь бьётся!
И отвечают им Старцы, что то знаменье недоброе – знать скоро придёт на Русь година тяжкая, и война, и боль, и страдания.
И потому князь велел, чтоб были готовы все и мечи имели, и чтобы острыми были мечи те, и кони наготове стояли, зерном кормленые, и чтоб мёда им свежего давали зараннее, потому как от того мёда кони сильные становятся, а на войне сильный конь – половина победы.
И скачет к Русам Скоча комонная и рассказывает, что видела в степных травах Диво Дивное и Лихо Семиочитое, и что Лихо то идёт прямо к ним с Восхода солнечного!
И велел русский князь Турас собираться борозо и идти до Донца Северского к Городечням.
Вставали Русы, и скотину гнали, и возы трёхосные поклажу везли, и люди шли и комонно ехали.
И когда Солнце во всю мощь засияло в небе, Русы уже далеко отошли от мест тех. И видели они со старых Могильников, как Обра злая текла, и как повернула она к старому Табору русскому, оглядела его и опять потекла. И целый день Русы шли до реки Донца, и целый день за ними Обра текла. И видит князь Турас, что не поспеет он до реки дойти, и враг их скоро настигнет.
А тут другой табор с восхода идёт – едут Ярусланы с царём своим Ярусланом Зореславовчем, и кричат они Русам, чтоб те поспешили. И прибавили Русы шагу, а Ярусланы свернули в степь за Могилы Великие, и Обра за ними пошла.
А Русы спешили, скотина траву на ходу хватала, а люди не могли остановиться и сварить еду, аж пока не дошли до Донца. Вечером увидели они реку, перегнали стада вброд на другую сторону, и там только разложили костры, а уже ночью заодно вечеряли и обедали.
И видели Русы, что опять Диво в ночи скакало и мёртвые кости к небу подбрасывало, и собаки всю ночь рычали на Диво то. А утром стража обнаружила в степи множество костей – там Русы когда‑то с врагами бились, и кости их остались непогребёнными.
И велел князь Турас разжечь кострище великое Триз‑ненное, и нести в него кости русские. И целый день Русы собирали те кости, и горели они в огне очищающем, и превращались в прах, как положено. А Русы трижды славили безвестных павших героев, и так они в той поминальной Тризне обрели мир и покой.
А вночи опять Диво Дивное прыгало, а за ним и Лихо Семиочитое бесновалось – выло жутко и драло землю когтями крепкими. И кричало оно пардусом, и в траве стлалось, то с одной, то с другой стороны подползало.
Утром Ярусланы пришли и сказали, что надо дальше подаваться, потому как враги сильные текут, и никто им на пути не препона.
И шли Русы с Ярусланами к Городечням, и там в лесах дубовых скрывались, и Обру видели, а та всё шла.
СКАЗАНИЕ ПРО РУСОВ И УГРОВ
счёт модрая река времени, течёт, в море впадает и там исчезает, будто и не было. Так и люди хранят Старовину Пращурскую, а потом многое забывают, будто и не было тех времён, про которые потомкам знать надобно.
Так во времена царя нашего Зеленича прискакали гонычи от Кощобы, и передали они от царя их слово такое, что с Восхода солнечного идут на нас разбойники стенные безжалостные.
И приказал тогда царь Зеленич пырей‑траву высокую рвать, и из того пырея плести вервь зелёную, и той вервью обкручиваться, чтобы в траве ни коня, ни всадника не видно было врагу.
И до вечера плели воины вервии те, а вечером уже на конях зелёные попоны были, и всадника в той траве никто увидеть не мог. А трава в то лето такая густая была да высокая, что когда Месяц из неё вставал, так за деревей зацеплялся, и долго шелестел в траве и шуршал, пока на небо взбирался.
И пришли изведатели к царю Зеленичу и рассказали, что видели кострища великие и много людей, а то враги были злые, то была Угра дикая.
И сказал царь Зеленич идти на врага и бить его, гнать геть подальше с земли нашей. И напали Русы на Угру, а та Угра убегала, зубы щерила, а потом ворочалась и нападала на Русов. И жестокими были сечи.
Кровавый Месяц ходил над степью, а Русы шли из травы, гремя мечами по щитам своим, и гул великий стоял окрест.
Вставай, Месяц, вставай, ясный, да погляди на ту битву страшную! А там Угра дикая волком выла, а там Русы в щиты били и на врага бросались. И гром мечей, и звон щитов заглушали крики людские и конское ржание, и ничего слышно не было – ни стона, ни вопления человеческого.
Расступись. Мать Сыра‑Земля, дай в твои недра укрыться от врага злого и меча беспощадного! – так молили иные воины и бежали в бурьяны от грозящей смерти. Да ежели час приспел, то Смерть‑Мара и в густой траве настигала, и на поле боя дых перехватывала. Однако ж тех. кто пали героями. Перунииа поила водой вечной жизни, и они отправлялись в Сваргу в войско Перуново. А трусливые и малодушные попадали к Мору с Марой и мерзкому Яме.
И появилось вдруг в степи множество русских воинов, и шли те Русы прямо из травы, а враги того пугались и князьям свои кричали: «Та Руса заколдованная есть, и ничего мы с ней поделать не можем!»
И кричали на них князья ихние, и мечами размахивали, головы снять им сами грозились. И шла Угра в сечу, и от русских мечей падала. И шла та битва три дня и три ночи. А потом Угорские князья решили идти лепше на Панщину, – там люди смирные и легко подчиняются.
И пошли Угры на Днестровщину, а оттуда – на Панщину. И не стала Панщина биться, и стала Угрой.
Такая же беда была с Мазовой и с Норчей – не сражались они до конца, и исчезли – стали Волошиной.
А Русы помнили, как Хоропы и Седьмичане врага не щадили, и Меды, и Троянцы, и все от Ойразов до Иры знали, что за родную землю надо сражаться до смерти! А ляжет Рус на поле со славою – отправится на Тот Свет в Ирий прекрасный, и встретится там с отцом, с матерью, с братьями, сестрами умершими и всей своей прежней Родыной. А там они землю Сварогову рают, пашницу сеют и вено венят летом, и Свет Тот такой, как и наш, только без болезней и горестей. И люди там такие же, как и здесь, только синие, и земля там синяя, и трава, и синие кони ржут, и синие стада по синим степям ходят.
СКАЗАНИЕ ПРО БУЙ‑ТУР‑РУСОВ И УГОЛИЧЕЙ
те времена, когда ещё земли Киевской‑на‑Днепре не было, а была единая Русколань, и Русы жили от Pa‑реки до Карпен, то между Днестром и Прутом тоже обитали русские племена. В те времена все славяне, какие были на полуночи и восходе Солнца, назывались Русами, потому что были русыми и голубоглазыми.
Ещё перед тем, как Дурий‑царь на Русь ходил, а царица Сиромахова на Дону владычила, тогда уже славяне‑русы вместе были и правил ими единый царь – Маха. А потом жена его. царица вдовая Мать‑Си‑ромахова владычила Русами и Киряку – царя Ойранского – разбила напрочь.
Да пошли потом между Русами распри великие – одни хотели расселиться Родами, а другие хотели оставаться в едином Племени.
И вот часть Русов отошла к Роуси‑реке и там поселилась, а другая часть уже давно жила за Горынью, хоть там были Ляхи, что Русов примуковали.
Те же, что между Днестром‑Турасом жили и Прутом, назывались Буй‑Тур‑Русами, потому как были сильными, крепкими и могучими, будто грозные быки буй‑туры. И вот Буй‑Тур‑Русы пошли на Дунай и там осели в гырле‑устье его на болотах. А те, кто остались между Днестром и Бугом, назывались Бужанами‑Бужичами или Бо‑жичами, потому что река их Боугом звалась.
А возле них недалеко была Кивереччина и Уголичи. Те Уголичи или, иначе, Уличи, жили без страха, Волохов не боялись, и хаты свои ставили улицами широкими. А Русы полуденные и восточные ставили грады колунями, чтобы в коло сила была.
Те же Уголичи были храбрыми и сильными, и град у них был великий и крепкий, и улицами на углах пересекался во все стороны. А ещё он был перекрестьем для многих путей из Руси в Волошину и Греиколань и потому назывался Пересечень‑градом.
И Буй‑Тур‑Русы были храбрыми. И вот после смерти князя их Боже‑Буса стал сын его Бус‑младший Буй‑Турами править. Собирались они вместе с Уличами, делали бусы‑лодии, от которых потом пошли чайки казацкие, и отправлялись за добычею к Грекам.
Было ведь два Боже‑Бус князя и два князя Менжемира хоробрых, первые были отцы, а младшие – их сыновья.
И так был Божа‑князь и был Божа‑Бус, сын его хоробрый и удачливый. И ходили бусичи, Русы полуденные, против Греков с великой войной на бусах‑лодиях многими ратями. И легионы ромейские не могли бусичам противостоять. Когда ворочались они с добычею и проходили мимо Ромейских градов, никто из Греков не выходил, все они боялись Русов до смерти. Буй‑Туры, как уже говорилось, жили в устье Дуная и были могучими воинами. И когда выходили сражаться, то снимали рубахи и так, голяком, шли на Греков и побеждали. Потому Греки, как только видели их, кричали:
– Тур‑Русы пришли! Беда, спасайся! – и разбегались все, кто куда. Знали, кто к Буй‑Турам попадёт, у того жизнь будет короткая – тоньше волоса в прялке у молодой бабы.
А били Русы Греков за то, что те Русичей крали и продавали в отрочество. Русы же рабство‑отрочество ненавидели, а с ним вместе и Ромеев‑Греков, и ходили Греков наказывать.
Как‑то раз ворочались три тысячи лодий Буй‑Туровских, и пятьсот из них были нагружены золотом, серебром и дорогими каменьями. А когда пристали к родному берегу, узнали, что Годь на их сёла напала, стариков убила, а жён и детей в полон забрала. Опечалился Бус‑князь, потом приказал яму рыть, сложить в неё всё добро и четыре камня поставить, чтоб потом отыскать.
И послал Бус‑князь к Ярусланам просить коней, потому что своих Готы забрали. Пришли Ярусланы, пригнали коней и рассказали, что Готы возле Боуга‑реки Станом раскинулись.
Обратился Бус к людям своим:
– Русы мои, Буй‑Туры храбрые! Лепше загинем, а за жён, детей и отцов отомстим!
И пошли Буй‑Туры к Боугу‑реке и укрылись в балках до вечера. А ночью оседлали коней и налетели на Готов, как вихри, разбили их, разметали, отбили половину родичей, а другая уже бьша Готами до смерти замучена. И били Русы Готов так, что земля почервонела от крови, и полегло врагов две тьмы!
А потом прослышали Русы, что Гуны в их степи идут.
И опять долго бились‑сражались с врагами новыми в чистом поле, и не знали ни покоя, ни отдыха.
А когда вернулись назад, хотели добро найти, да не знали – где. Все, кто яму копал, в боях сгинули, и сам Бус‑князь полёг от меча вражеского.
И так добро то осталось где‑то не Буге‑реке, лежит‑дожидается, может кто придёт и отыщет его.
СКАЗАНИЕ ПРО РОД‑КНЯЗЯ, РОДИЧ‑ГРАД И РОДА‑РОЖАНИЧА
огда много времён прошло, и Русы о прошлом понемногу забывать стали, то Певцы‑Бояны напоминали им о древности, о Пересечне, о Родич‑граде и Роде‑Рожаниче славном.
Так когда‑то возвели Русы валы высокие для защиты от Горыньской Змеюки. То враги были, что за Горынь‑рекой тырловались, а оттуда на Русь лезли. И как пробиралась та Змеюка, так людей жрала, и ниоткуда спасенья не было, потому как соседи Русам не помогали – они сами Змеюки той боялись.
И вот возвели Русы валы, а посредине стали Родич‑град будовать. Строили, да не достроили, поспорили и разошлись в разные стороны, а валы бросили и охраны на них не оставили.
А вночи приползла Змеюка Горыньская и многих людей убила.
Собрал тогда один Воевода людей и прогнал ту Змею‑ку силой. И сказали люди, чтоб тот Воевода был над ними Князем, а иначе всем – гибель. И велел тогда Князь славить Рода‑Рожанича или, иначе, Сварога и приносить ему требы. И сказал он так:
– Сварог‑отец есть Род божий, а от него через Перуна, Свентовида, Даждьбога, Яра, Купалу, Вышня, Крышня, через Велеса мудрого, Сивого, Коляду, Хорса и Мать Сыру‑Землю нашу происходит и наш Род, Род славян‑русов. И оттого мы должны прежде всего Рода‑Рожанича славить и Род свой беречь. А кто не будет заветы Богов и Пращуров чтить, дважды речь не стану – изгоню из Рода, и он станет бездомным Бродником!
Поняли Русы, что князь об их же благе печётся, и назвали его Род‑князем и стали его слушаться.
Достроил Род‑князь Родич‑град, поставил на валах охрану, а в степь выслал дозоры. Потом приказал волов пригнать, зпряг их в большой плуг и провёл в дикой степи первую борозду. За ним и все люди стали поля раять и жито‑пшеницу сеять. А когда Змеюка нелезала, собирались и били её. А Роду‑Рожаничу непременно Требу давали – молоко, яйца, сыр, масло, просо, пшеницу. И давал им Сварог урожай щедрый, и Русы редко страдали голодом.
И размножилась Русь, стало много у неё воинов и пеших, и конных, и стали бояться её враги.
Потому восславим и мы Рода‑Рожанича, и Род свой, и старого Род‑князя, и всех воинов, что за Русь полегли!
СКАЗАНИЕ ПРО ЦАРЯ ЛИХОСЛАВА
о было давным‑давно, ещё в начале веков, когда Русы в лесах и степях жили, скот гоняли, охотничали и бортничали.
И тогда в степях люди, как в великом котле, кипели, – одни уходили, другие являлись, одни других убивали и грабили, уводили пленников и продавали в рабство.
И были у наших Щуров‑Пращуров цари разные – были умные, храбрые, а бывали и глупые. И был у них царь Лихослав ленивый – всё на возу спал да мёд хмельной пил. И людей своих распустил совсем, слушаться перестали, а потом и от Рода начали отделяться. Пошли селиться по всем малым речкам, и две‑три семьи уже Род новый делают, а про старый не желают и знать. Ловят в реке рыбу, бьют в лесу зайцев и вепрей, в лесах борти на мёд делают, орехи‑ягоды собирают. А надо хлеб – меняют у тех, кто просо под золу сеют. Берут просо – толкут, варят, пекут и едят. И что в степи происходит – Русам не ведомо.
Ежели бегут люди от врагов каких – Русы их принимают, а сами на сечу не идут, потому как и сам царь ихний не хочет ни в какие дела вмешиваться, ему на возу лежать спокойнее.
А тем временем Хоролы пришли из Гнилого Дона, где у них зимние кошары, они там, в камышах, своих овец зимой держат, и рассказали, что на восходе большая война идёт – Гуны на Ланей и Ерусланей напали, много скота отобрали, а людей в отроки взяли и заставили на себя работать, а кто противился, того убивали, либо огнём жгли, а то к лошадям привязывали и на куски разрывали. И собрались Лани и Еруслани, вступили в сечу с Гунами, и часть стад своих и людей отбили, и идут сюда, за Днипро, к Герлыгам. И мы стада свои забрали, от Гунов уходим, да скоро Гуны и в наши степи придут.
Услышали про то степные цари и собрались на Совет, как общей силой против врага выступать. И послали к царю Лихославу гонца с требованием людей для войска прислать.
Подумал царь Лихослав, почесал бороду, и позвал Старших Родичей, чтоб те подготовили воинов.
И собрали те пять конных ратей, и послал их Лихослав к степным царям воевать.
Пошли они, поехали к полудню, а уже вечером прибежали назад! Велел царь Лихослав их киями побить, а каждого десятого на дубах повесить, а остальных назад отослал, чтоб степные цари на него не гневались. И сам взял кий дубовый и всех советников своих колошматил, так что разбегались они с воплением. И ушли вояки назад на полдень, и в тот раз уже добре бились, царя своего боялись.
И сказали Старые люди – когда‑то были Русы Могучары великие, а теперь стали ленивые. Только когда бьёшь и наказываешь, тогда слушаются. Видишь, царь, своими очами, что людей нельзя распускать, а надо держать в послушности. А чтоб люди тебя слушались, самого себя распускать нельзя!
Ежели б все такие были у нас цари, то Русь давно бы загинула. Да, слава богам, достойными князьями и героями она прославилась!
СКАЗАНИЕ ПРО КАЛЮЖУ‑ЦАРЯ
те далёкие времена, которые в буркунах‑травах заплутали, так что не осталось от них ни славы, ни памяти, был над Русами царь Калюжа, и много старался он для людей своих, и люди его любили за то.
В тот час шли великие войны на земле нашей, и Калюжа‑царь берёг людей от напастей. И как‑то случилось, что Русы не могли детей выкармливать – много помирало их осенью и зимой. И призвал Калюжа‑царь людей Зналых, и те сказали детей в тепле держать, давать им зимою мёда и ягод, поить брагою и молоком, блюсти чистоту и хворых отделять от здравых. И скоро стали дети здоровые. Так пасли Русы скотину, рыбу ловили в реках, бортничали в лесах. А жили они возле речек, и там бабы бакши садили. Мужики скот гоняли в степях, сторожевую службу несли и редко дома бывали. А дома жёны, деды и дети работу свою справляли каждый день, а работы много было, так что детям и погулять времени не выпадало. И нарекали жёны, что ежели б не война весь час, то козаки чаще б домой ворочались и во всём помогали, и всем тогда стало легче.
Да прискакали гонцы от Волыни и сказали, что Обра на них напала. И велел Калюжа‑царь брать мечи и становиться на межах‑границах, и не пускать Обру в земли свои.
И стояли козаки на межах и стражу несли. И был в то лето великий недород хлебный, и бакши капусты не уродили, и Руса с осени стала голодовать.
И сказал Калюжа‑царь орехи собирать, крапиву мочить и рыбу сушить, а зерно в общий амбар собрать и всем выдавать понемногу и поровну. Так жили Русы бедовали до следующего года.
А там охота пошла добрая, скотина за лето расплодилась, и бакши уродили рясно. И с того времени поправилась Русь, и царя своего славила.
Вспомним и мы Калюжу‑царя и помянем его имя славой!
СКАЗАНИЕ ПРО ГУНЯК ОТИЛОВЫХ
одили Русы в степи, и подкрадывалось к ним в ночи Лихо Семиглазое‑Семиочитое – то шакалом выло, то пардусом неслышно ползло.
И всю ночь не спали Русы, и тысячи огней во тьме видели. А то костры горели далёкие, и у каждого костра – сто врагов, а всего тех костров – тысяча, и как от того Лиха избавиться?
Покидали Русы овец на возы и поехали к Борусам в леса дубовые, в густые тернии, к Городечням славным на Донце‑реке. Там сидят Русы Лесные – Бор‑Русы и мечи готовят против Гуняк‑врагов.
Вот напали Гуняки на Русов, потекли многою конницей, и пошла в степи великая валка. Да пришла Русь Лесная на подмогу, а потом вступила с ними в битву Русь Киевская Днепровская. И видят Гуняки, что Русь храбрая, и что не могут они над ней вытезеть, и тогда стали пытать мира Гуняки Отиловы.
И шли Гуняки Отиловы на полдень и с Тиверой и Покутой сговаривались про совместную войну против Ромов. И те русы полуденные с ними шли, и Везунча, и Уличи, и Хорвы. А Русь Степная, Русь Борусская и Киевская Русь не ходили – не знали они ещё, каков Отила тот, умеет ли держать своё слово, и справедливо ли добычею делится. А потом слышно стало, что Гуняки слово держат и Ромов бьют, а Отила Страву русскую ест и мёды пьёт, как и мы.
И вот пошла Русь Дунайская с Гуняками, а Степная Русь и Киевская всё равно не пошли.
И в те времена Диво Дивное каждую ночь в степи резвилось и нападало на Лихо Семиочитое, и Русам зла никогда от Дива не было. Теперь всё зло доставалось Ромеям‑Грекам, – грабили их Гуны с Русами полуденными, отбирали много скота, коней и добра всяческого, пригоняли в Киев и продавали задёшево. А Русы Киевские только глядели, что творится на Межах и Панщине, а также в Норочи за Дунаем синим. И плакали Греки, как когда‑то Русы, и не знали, камо податься и куда главу свою деть, чтоб целой осталась.
И было так, пока Отила с людьми дальше на запад Солнца не отошёл. А когда назад вернулся, то вскоре помер – его дивчина какая‑то завраждила.
И с того времени исчезли Гуны, и Русам уже некого опасаться стало.
СКАЗАНИЕ ПРО БЕДУ‑БЕДУЧУЮ
а как пришла в степь Беда‑Бедучая неминучая, Беда‑Бедованная кровавая.
То не ветер в граве свистит, то кони борзые по степи скачут, и зовёт Воевода людей своих:
– Ой, вы хлопцы мои. добры молодцы! А вставайте, храбрые, поднимайтесь! Новый враг в нашу степь пришёл, страшный враг, злой и сильный!
Вы же, хлопцы мои, добры молодцы, берите палицы крепкие, берите пики длинные, вынимайте ножи‑оконяки острые, затаитесь в траве высокой и дожидайтесь ворога.
А прискачет враг – поднимайтесь, наставаляйте оконяки на коней вражеских и бейте их прямо в черево, загоняйте поглубже в брюхо. И тогда споткнутся они, станут падать, станут всадников своих сбрасывать. И когда вы, мои молодцы, тех упавших всадников перебьёте, то придёт конец и войне!
И скакал по степям цветущим молодой Воевода с витязями, и кричал он всем слово воинское:
– Собирайтесь все, люди добрые! Собирайтесь мужи и юноши! Да берите в руки оружие и встречайте врага ужасного! Там сосед наш царь Одинац уже храбро кровь свою проливает, так не пощадим и мы животов своих и отвадим гостей непрошенных!
И сошлись тут витязи русские в смертной битве со своим ворогом. Заблестели мечи булатные, затрещали копья дубовые, тучи стрел зажужжали осами, и слилось щитов громыхание.
А земля гудит, трава падает, трава падает, дым встаёт – то Беда в степи валом катится. Кто упал, тот навек пропал, кто промедлил миг – и того не сыщешь. И летят к полю битвы вороны, клевать мяса мужские белые.
Застонала сама Земля‑Матушка, убоялася за своих детушек. Стала жарко молиться мужу, своему Сварогу небесному, чтобы он за Русов вступился да помог им врагов изгнать и Беду‑Бедучую миновать!
СKA3AHИЕ ПРО БАБУ СТЕПНУЮ
тоит Баба Каменная, стоит‑поглядывает
на степь на зелёную, на курганы высокие.
А чья то степь, и что за курганы?
А то русская степь и курганы русские, –
спят в них вечным сном наши витязи.
Стоит Баба и думу думает,
думу степную вечную, тягостную, как камень.
Сама видела Баба и слышала,
как земля тряслась от грома железного,
как трава ложилась от ржания конского,
как звенели ветры от криков воинских,
и как шли полки русские в свой последний бой.
И хотела крикнуть им Баба Степная:
«Ой, Лихо моё, горе! Куда ж вы идёте?
А вдруг никто из вас не придёт назад,
не придёт назад, не воротится!
И будут плакать по вас жёны и матери,
а дети останутся сиротами!»
Так хотела кликнуть Баба Степная,
да ни слова им не промолвила –
не владела языком человеческим,
да и русской речи не ведала.
И стоит с тех пор над курганами
с вечной горечью в сердце каменном.
Столько слёз уже перевидела, что к земле
склонилась от тяжести…
Глава десятая
СТАНОВЛЕНИЕ КИЕВСКОЙ РУСИ
В этой главе представлены сказания об основателе Киевской Руси князе Кие, его братьях Щеке и Хориве и сестре Лыбиди.
Сразу следует сделать оговорку, что здесь присутствуют наслоения различных временных эпох. Сам факт существования трёх братьев – Кия, Щека, Хорива, а также их отца Ария‑Орея уходит в такую глубину тысячелетий, что воспринимается чаще всего как легенда.
«Повесть временных лет» представляет нам свою версию о трёх братьях и сестре: «И были три брата. Одному имя Кий, а другому – Щек, а третьему – Хорив, и сестра их Лыбидь. И сидел Кий на горе, где ныне подъём Боричев, а Щек сидел на горе, которая и ныне называется Щековица, а Хорив на третьей горе, которая прозвалась по нему Хоривицей. И заложили городок во имя старшего брата и назвали его Киев. И был вкруг города лес и бор великий, и там ловили зверей. И были (те мужи) смыслены и мудры, и назывались полянами, и от них поляне‑кияне до сегодня».
Известные учёные‑исследователи Н. Я. Марр и Б. А. Рыбаков отмечают сходство Кия, Щека и Хорива с героями армянской легенды Куаром, Мелетеем и Хореаном, построившими гарода, которые были названы их именами.
Арабам был хорошо известен город Кия – Куяба. большой и богатый.
А. И. Асов приводит индоиранскую версию о легендарном шахе Ирана Кей Кавусе, известном в Авесте как Кави Усизан, а в древнеиндийских Ведах как Усанас Кавийа, который построил город на Эльбрусе и владел территорией от Эльбруса до Каспия.
«Велесова книга» датирует время жизни Орея и его сыновей весьма точно – «и было от отца Орея до Дира тысяча пятьсот лет», то есть VI в. до н. э. В это время арийцы дошли до «Карпенских гор». Все данные говорят о том, что под Карпенскими горами в «Велесовой книге» подразумевается Кавказ. Здесь отец Орей предложил сыновьям разделиться и осесть «всяк на землю свою». Кий осел на Кавказе и основал град в Приэльбрусье, Орей отошёл севернее и основал Голунь (в районе Северского Донца), а Щех и Хорив отошли к западу – видимо, к нынешним Карпатам, которые тогда именовались Русскими горами. Киевское и Голуньское княжество стали крупнейшими в составе славянской державы Русколань, которая протянулась «от Pa‑реки до Непры и Карпан». Когда же впоследствии роды Кия ушли с Карпенских гор к Днепру и далее, очевидно, в память о Кие – Кее Кавусе, Кавийа Усанасе – горы получили название Кавказ (Кавказус). А Русские горы, у которых поселились вновь пришедшие «карпы», «карпены», получили название Карпаты. Такая вот непростой топонимический расклад имел место в нашей истории.
Исход с Кавказа, где славяне прожили пятьсот лет, имел место, как утверждает «Велесова книга», в I в. до н. э. Тогда славянские роды пришли к Днепру и поселились в его верховьях – на Припяти, где прожили ещё пятьсот лет, пока не пришли готы с гуннами и разрушили Русколань, которая распалась на Киевскую Русь (новое княжество) и Антию.
Закончился период благодатных Трояновых веков, основу которым заложил отец Орей и трое его сыновей, ставших на Руси Троян‑царём. Именно так объясняют сказания происхождение понятия «Троян». Троянова земля, которая стояла тысячу лет и правилась наследниками из рода Ория и его сыновей, перестала быть таковой, когда начались междоусобицы, приведшие к падению Русколани, а воспользовавшиеся этим хазары захватили власть на Руси, устранили Вече и насадили своих князей.
Окончание Трояиовых веков приходится на рубеж IV–V вв. н. э.
К периоду, датируемому V веком нашей эры, относится основание князем Кием (потомком рода Кия‑Оща) города Киева‑на‑Днепре. Именно об этом времени повествуют сказания данной главы, в которых, как уже отмечалось, присутствуют некоторые наслоения временных эпох, атакже не совсем верное понимание Ю. Миролюбовым места и времени действия, опять же вследствие запутанности топонимики. Так, под Карпатами, на которых князь Кий жил пять лет, прежде чем отправиться к Днепру, следует понимать Кавказ (Карпены), где славянские племена обитали пять сотен лет. А блуждание князя Кия по степям в течение четырнадцати лет опять же следует воспринимать скорее всего метафорически как миграции славянских племён со времени Исхода из Семиречья (IX в. до н. э.) до момента основания Киева‑на‑Днепре (в 430 г. по Стрыйковскому) – то есть не четырнадцать лет, а четырнадцать веков!
Только знание материалов «Велесовой книги» позволило осуществить реконструкцию времён и событий, отражённых в сказаниях.
То, что Кий (последний) со своими родами пришёл на Днепр с Дона, – вполне вероятно, поскольку многие русские племена оставались в Приазовье вплоть до Великого Переселения народов (а некоторые остались и после него). Присутствие с Кием братьев Кия, Щеха, Хорива и сестры их Лыбиди скорее всега легендарное, поскольку не совпадает исторически. «Велесова книга» вообще не упоминает сестры Лыбиди, а говорит о сыне Кия Лебедяне. Опять же пока не установлено точно, о правлении какой династии Кия (Лебедян, Верен, Сережень) идёт речь – кавказского или днепровского?
Во всяком случае, известно о существовании земель Лебедии, которые могли сохраниться в Приазовье ещё со времён Кия‑отца и его сына Лебедяна (на Дону и поныне существует город Лебе‑дянь). Имя жены Германареха Сванильда языковеды также переводят как Лебедь от нем. «Schwan».
Блуждания братьев с сестрою сходно и с описываемым в Мазу‑ринском летописце хождением в течение 14 лет Словена и Руса с сестрой Иромерой (в «Велесовой книге» это Словен и Скиф). А о пребывании Кия на Дунае и возведении там Киевца говорится также в «Повести временных лет».
Таким образом, историчность «Сказаний» подтверждается известными источниками, очевидность же тех утверждений, которые пока нам неизвестны, – дело будущего. Только археологические находки смогут подтвердить, действительно ли князь Кий ставил коны (пограничные знаки) из белого камня, на которых было изображено «Русское Солнце. Десятикратно увеличенный след ноги княжеской и Кий – имя княжеское».
Что касается «следов княжеских», то изображение человеческих стоп восходит ещё к эпохе индоарийского бога Вишну, сотворившего мир посредством «трёх шагов» и оставившего свой след на камне. Гомер в «Илиаде» говорит о «стопах» бога моря Посейдона, в одну из функций которого входило добывание трезубцем пресной воды из источников. Также парные стопы известны на многочисленных антропоморфных стелах Северного Причерноморья, причём с атрибутами‑символами власти – посох, подкова и др. Полное имя Кия – Индикий, что говорит о временах индоарийской общности, когда арийские племена посещали Индию. Их боги имеют общее происхождение – Вишну соответствует Вышний (Вышень), Индре – Ондра‑Перун и др. А Посейдону в славянской мифологии соответствует Сварог с трезубом.
Поэтому неудивительными должны казаться и общие традиции, в данном случае – изображение на камне стопы.
«И велел Кий ставить коны,
чтоб обозначить землю свою.
А те коны камень белый чистый,
и на нём – след ноги княжеской,
только в десять крат увеличенный.
Солнце Русское. Трезуб Сварогов и Кий великий,
а тот Кий есть имя княжеское…»
«Сказания» описывают, как Кий пришёл вначале на Рось‑реку (приток Днепра) и там обустроил Княжгород, принадлежавший полянам: углубил рвы вокруг города, укрепил стены, намостил дороги и поставил сторожевую башню – «вежу». А затем пошёл на Днепровские земли и поставил город на «печерах», т. е. на пещерах.
В сказаниях описывается княжение Кия, его военные походы, обустройство княжества и мудрое правление. Так им были созданы здравницы‑лекарни, в которых лечили людей знахари и костоправы, в числе которых встречались даже римляне, были также и чехи с хорватами, да и сам князь неплохо разбирался в волховском деле. Из отрывков, цитируемых Ю. Миролюбовым в его книгах, становится также известно об открытии в Киеве школ для детей, в которых преподавали чехи, искусные в разных науках.[15]
В сказаниях даётся перечень родов, обитавших в то время на прилегающих территориях: Поляне, Дрягова, Мигрощи, Древляне, Волыняне, Покута, а также Жмерь, Чернига, Быховщина, Горынь. Не все они признали Кия, однако потом перед лицов великой опасности – прихода Готов и Гунов – объединились под его началом, войдя таким образом в состав Киевской Руси. При этом понятие «Русь» складывалось из нескольких образований: помимо Киевской Руси была ещё Карпатская Русь, Лесная Русь (Бор‑Русы или Борусы), была Бусова Русь (возможно, Антия), Сурожская Русь (в Крыму). Северская Русь. Волынская Русь и другие.
В «Велесовой книге» читаем: «Оседеня имели отцом своим, когда на другом берегу Роси /Волги/ города имели. И вот русы ушли от Белой Вежи и от Роси к Днепровским землям, и там Кий основал град Киев. И объединились поляне, древляне, кривичи и ляхи вместе с русами и стали русичи» (дощ. 33). Само слово Рось пишется в древнем варианте как РОУСЬ, то есть РОСЬ и РУСЬ – это одно и то же. И не случайно до сих пор Ра‑Рось‑Волга считается сердцем Руси. Таким образом, славянские племена прежде обитали от Волги до Дона (город Белая Вежа находился в устье Дона). Из района донских земель, согласно также «Сказаниям», Кий повёл своих людей к Карпатам и Днепру, где пребывали «славянские роды иные» (переселившиеся ранее поляне, кривичи, древляне и ляхи). Направление и время этой миграции не противоречит и научным исследованиям. Так, говоря об одном из древнейших славянских племён – сербах, известный современный этнограф А. С. Стрижак отмечает: «Пройдут века, и в бурях Великого Переселения народов, в частности времён гуннского лихолетья, сербы… покинув Надмеотидье[16], пройдут путь, близкий в определённой своей части к тому, который проложили задолго до них языги‑метанасты, роксоланы, аорсы, озериаты и много других. Понятно, что в этих своих передвижениях сербы должны были пересечь Днепр и Южный Буг, Днестр и Карпаты…»[17]
В результате одного из волн этого Великого Переселения появилась и Киевская Русь‑на‑Днепре, ставшая «матерью городов русских».
Будем же чтить и помнить великие деяния наших Пращуров и преумножать славу своей земли трудами и подвигами.
СКАЗАНИЕ ПРО КОНДЫРЯ‑ДЕДА И ВОЛЫНСКОГО КНЯЗЯ
щё до того, как князь Кий на Днипро пришёл, ходили Щуры наши с Пращурами по Дикому Полю, гоняли скот на травы зелёные. И был у них Старейшиной Кондырь‑Дед, такой старый, что борода его белая уже в прозелень пошла. И многие люди ещё помнят, каким он был добрым и заботливым, и потому при нём жилось просто и счастливо.
Гоняли Щуры‑Пращуры наши скот по степи, кормились кислым молоком, творогом, когда надо, мясо добывали на охоте – в те времена всякого зверя и птицы в степи много было – диких коз, быков, сагайдаков, дроф жирных и стрепетов. Так с утра молодёжь шла на охоту, а дети искали траву – калачики, дикий щавель, чеснок, перуновы батоги, катран, рогоз‑корень брали и до воза несли, а там мать их борщ из травы с мясом варила.
И царь Кондырь на возу жил, с людьми говорил, споры судил. А то соберёт Спиваков и песни слушает про старовину древнюю, а рядом горит костёр большой, а на нём царица варево готовит ему, песни слушает да вздыхает, когда в них про Беду или Тяготы русские рассказывается.
И собрались как‑то вечером Родовики у царского костра и стали жаловаться:
– Всем хороши эти степи, и трава тучная, и вода сладкая, только от врагов покоя нет, горя не оберёшься! На прошлой седьмице нападали, и нынче опять коров угнали! Скачут с мечами длинными и арканами, и нет на них никакой управы, и людей наших уже гибнет больше, чем рождается. Что делать, камо грясти, где мира искать?
И сказал Кондырь‑Дед:
– Надо уходить из степи, в другие места подаваться, в леса уходить и там жить!
– Что ж, веди нас, – согласились люди.
Поднялись славяне на Зорьке, запрягли возы, овец и ягнят положили рядом со своими детьми, а остальной скот так погнали, и взяли путь к полуночи. Доходили до реки, останавливались, раскидывались на ночь станом, возы в коло ставили и сторожу не забывали. А наутро отправлялись дальше к полуночи. И через месяц пути дошли до Боголесий Дубовых, а оттуда вверх по реке, пока ни сёл, ни людей вокруг не стало. Тогда поглядели на кобь, и Птица Вещая указала им место, где они и осели.
На полуночном берегу реки поставили хаты, чтоб река отделяла их от степи, и враги не могли легко нападать. И принялись за работу: построили для скота большие загоны, косили сено, сушили, в стога складывали. Кто рыбу пошёл ловить, солить, сушить на зиму, кто в лес отправился охотничать. И когда пришли Овсени, увидели люди, что жизнь у них стала тихая, мирная и сытная, и благодарили за то Кондыря‑Деда.
Шло время, и стали забывать дети, как трудно приходилось отцам в степи, как тяжко было сохранить стада, как всякий день надо было с врагом сражаться. А теперь молодёжь росла и не знала, как меч на меч рубиться, как в поле стоять насмерть, – не хотела и слушать про войну. Обеспокоились Отцы‑Деды, пришли к Кондырю и сказали:
– Ежели враг нападёт, уничтожит всех до единого!
Отвечал Кондырь‑Дед:
– Как выпадет побольше снега, надо слать гонцов на Волынь и просить прислать Князя, чтоб учил нашу молодёжь военному делу.
Согласились Отцы‑Деды, и как только выпал снег, послали пятерых всадников на Волынь. К Колядиным святкам вернулись они, а с ними Князь добрый на санях вместе со своею родыной.
И стал Волынский Князь собирать дружину, начал обучать молодёжь науке воинской. А уже летом пришла Беда – напали враги с полудня, два села разорили, детей побили, скот угнали. Погнался за ними Князь с Дружиной, отбили пленников и скот, и вражеское добро отобрали – коней и мечи, и больше не приходили враги те. А Пращуры за то Волынского Князя уважали и с полюдья платили ему часть, чтоб имел всё необходимое и защищал людей своих. И ещё привёз с собой князь Знахаря‑Ведуна, чтоб он лечил Пращуров, а также учил их, что есть Нава, Права и Ява русская. И с тех времён Русы называли Праву кто Правой, а кто – Равой. И назвали ещё Равой Русскою речку, что течёт у Карпат‑горы за Покутом, и значит она Праву нашу, а от той Правы и Правда идёт, а без Правды одна Ложь остаётся в жизни.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 205; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!