Телеграмма морского отдела 12-й армии начальнику оперативного отдела Днепровской военной флотилии В.Е.Дьяченко о боевых задачах флотилии на Припяти 11 страница
Дабы у вас не создалось впечатление, что необходимость археографических изданий документов при наличии неархеографических публикаций этих же документов возникает применительно лишь к памятникам письменности древности или средневековья, укажем на пример, связанный с научным изданием источников новейшего времени. Речь идет о публикации декретов органов власти и органов управления Советской России, предпринятой по инициативе и с участием С.Н.Валка. В 1939 г. ученый опубликовал специальную статью, в которой, тщательно проанализировав имевшиеся к тому времени публикации декретов и их источники, пришел к выводу: “Ни одно из существующих изданий не может удовлетворить требованиям исторической науки”. Исходя из этого Валк поставил вопрос о настоятельной необходимости “иметь научное издание декретов”, которое бы давало “на основе всех имеющихся источников текста—критически установленный правильный текст документов” и “историю текста каждого из декретов” . К этой статье Валка мы еще будем обращаться, касаясь вопросов выбора основного текста документов официального характера для публикации.
Подводя итог вышесказанному, отметим, что цель археографической публикации состоит в том. что она должна включать публикуемый документ в процесс исторического познания. Пользователь ею должен иметь возможность работать с текстом публикуемого документа не как простой читатель, но как ученый, т.е. анализировать текст, сравнивать его различные редакции и списки (при этом сравнительный текстологический анализ может привести его к важным выводам источниковедческого, палеографического, филологического характера), знать по возможности все о документе (его происхождении, времени и месте создания, авторе, физической сохранности, внешних особенностях и т.п.) Одним словом, пользуясь терминологией М.В.Довнар- Запольского, археографическая публикация предполагает опубликование документа в таком виде, чтобы исследователь мог отнестись к нему как к первоисточнику. Затем, пользователь должен иметь своеобразный отчет публикатора о проделанной им научной работе, без которого сложно проверить ее научную достоверность и качество, убедиться в ее научной состоятельности.
|
|
|
И, наконец. пользователь должен знать о приемах и методах, которыми публикатор руководствовался, готовя публикацию. Это имеет значение не только для адекватного восприятия текста опубликованного документа тексту оригинала, но и помогает решению вопросов практического свойства.(однажды, в археографической части предисловия познакомив пользователя с тем, как он будет передавать текст публикуемого документа, публикатор в дальнейшем избавится от необходимости делать текстуальные примечания в каждом конкретном аналогичном случае, что позволит сократить объем публикации и удешевит подготовку ее издания).
|
|
|
Таким образом, анализ внутренней структуры археографической публикации позволяет сформулировать ряд положений, наличие которых наряду с внешними признаками , о чем шла речь в начале лекции (целевое назначение; место хранения документа; лицо, готовящее публикацию) выделяет ее среди других документальных изданий .Итак, археографическая публикация должна включать в свой состав три блока информации: а) информацию документа (т.е. собственно текст документа); б) информацию о документе; в) сведения о приемах и методах, с помощью которых археограф подготовил данное издание. Присутствие этих блоков создает источниковедческую полноценность публикации и при наличии внешних признаков дает основание причислить ее к разряду археографических. Отсутствие первого блока делает невозможной саму публикацию. Отсутствие или недостаточность же двух других снижают ее научный уровень и исключают публикацию из разряда археографических.
Археографическая публикация имеет позитивное значение не только для развития наук, включая и историческую, но и для общества в целом. Дело в том, что все публикации документов (как археографические, так и неархеографические) призваны удовлетворять самые разные потребности общества: научные, культурные, политические, идеологические, справочно-информационные и др. Но только археографические публикации оказывает мощное воздействие на развитие культуры и просвещения путем распространения исторических и общекультурных знаний среди населения.
|
|
|
Научно изданные документальные памятники используются не только профессиональными историками (или представителями любых других отраслей наук), но и “рядовыми” читателями, желающими приобщиться к познанию истории своей страны, ее культуры, литературы, искусства. Этим, на наш взгляд, объясняется огромный спрос на издания академического характера памятников мировой и отечественной истории, литературы. При этом пользователи такими изданиями , не принадлежащие к категории ученых, оставляют вне поля своего внимания различные источниковедчески-текстологические изыски, которые сопровождают публикуемый текст. Именно последний выступает для них в качестве главного объекта и при этом они уверены, что имеют дело с подлинным текстом, не урезанным купюрами, не отредактированным публикатором. Одним словом, научный характер публикации выступает в качестве своеобразного гаранта полноты текста , исключения подделок
|
|
|
В то же время археографические публикации могут выступать в качестве основы для подготовки других, неархеографических публикаций тех же самых памятников. Это делается с целью облегчения прочтения и восприятия текста документов большим, нежели только ученые, кругом лиц, возможностью их использования студентами, школьниками в качестве учебных пособий..
Иногда это становится причиной недоразумений между археографами, публикующими в разное время один и тот же документ (или документы). Так случилось, например, с публикацией универсала Б.Хмельницкого в “Помніках гісторыі і культуры Беларусі” (1977. № 1) (подгот. Е.Л.Бравер), до этого неоднократно публиковавшегося А.П.Грицкевичем ( в кн.: Слуцк. Мн., 1970. С. 18—20; Українськом історїчном журнале. 1970. № 12. С. 92—94; Acta Baltika—Slawica. Bialystok. 1969).
А.П.Грицкевич обвинил Е.Л.Бравер в плагиате, между тем, как публикации обоих археографов по своему целевому назначению не совпадали. Публикация Бравер не носила строго научного характера (в отличие от публикаций ее оппонента) и имела своей целью популяризацию документа, написанного рукой выдающегося государственного деятеля Украины
Кстати говоря, данный конфликт между двумя археографами (подобные примеры могут быть продолжены: вспомним историю с открытием и переводом с латинского языка знаменитой “Песни про зубра” Миколы Гусовского, о чем писала газета “Народная воля” 6 октября 1998 г.) высветил существующую и до сих пор неразработанную и неясную проблему “интеллектуальной собственности” в археографии. На нее обратил внимание , признанный специалист в области дипломатики и археографии С.М.Каштанов. Он, в частности, пишет: “ Ни у кого нет официальных и исключительных прав на издание тех или иных источников (такое право было в свое время у ИМЛ в отношении документов “классиков марксизма-ленинизма”). Право в этой сфере заменяется моралью. Каждый старается издать то, что ему понравилось, часто совершенно не считаясь с тем, что другие исследователи занимались теми же документами и тоже хотели бы “приложить руку” к их публикации…Избежать “археографического пиратства”, вольного или невольного, нельзя без морально-этического самосовершенствования археографов. Безусловное моральное право на публикацию отдельных актов имеют их находчики и исследователи [подч. мною—М.Ш.]. Что же касается составления больших сборников актов, то эту работу надо вести не захватным способом, подпольно и монопольно, а с приглашением к участию специалистов, занимающихся непосредственно теми источниками, которые предполагается включить в сборник”.
В числе важнейших функций, выполняемых археографической публикацией, назовем и такую, как обеспечение сохранности документальных памятников. По этому поводу один из участников научной конференции по проблемам археографии (Минск, 1976 г.) высказался вполне определенно: “Изданные источники остаются жить, тогда как неизданные рукописи часто погибают без следа” . В подтверждение данного тезиса он отметил, что именно благодаря дореволюционным изданиям (“Историко-юридические материалы, извлеченные из актовых книг губерний Витебской и Могилевской”, “Собрание древних грамот и актов Минской губ.” и др.) дошли до современного читателя (и исследователя также) тексты документов, подлинники которых не сохранились .
Нельзя также не согласиться с мнением современного российского исследователя о том, что “лучшей из всех известных ныне форм охраны документов является их публикация” . Скольким документальным публикациям обязано человечество возможностью ознакомиться с содержанием многих памятников письменности, физически утраченных!
Данная охранительная функция археографических публикаций проявляется как бы в двух ипостасях. Во-первых, как уже отмечалось, даже простое тиражирование текстов документальных памятников гарантирует сохранность их содержания в случае физического уничтожения оригиналов. Отсюда очевидна огромная ответственность археографа, берущего на себя труд сохранить для потомков не только содержание публикуемых документов, но и донести до них их образ путем включения в публикацию максимума информации о их внешнем виде, особенностях текста, материале, размере и т.п.
Во-вторых, научная публикация документа в значительной степени избавляет исследователя от необходимости обращения к подлиннику, что само по себе предполагает обеспечение его лучшей сохранности . Замечено, что чем квалифицированнее изданы документы, тем меньше обращение к их оригиналам . А это с свою очередь не может не создавать более благоприятных условий для их хранения . Каким бы аккуратным ни было обращение с подлинником, оно все равно сопряжено с его извлечением из места хранения, транспортировкой, изменением температурно-влажностного режима и т.п.
Несмотря на очевидные различия археографических и неархеографических публикаций, на практике до сих пор предпринимаются попытки совместить их в одном издании . Происходит это не только ввиду игнорирования публикаторами теоретических вопросов археографии или их неопытности, но в большинстве случаев по причинам сугубо прагматического свойства.
“Золотой век” многотомных серийных публикаций, который наступил в конце 1950-х гг., к настоящему времени практически закончился Безусловно, не все, созданные в это время серийные издания (в том числе и в Беларуси) могут удовлетворить запросы современных исследователей. Это в первую очередь касается общесоюзных документальных изданий типа “История индустриализации в СССР”, “История коллективизации”, “Великая Октябрьская социалистическая революция” и др. В то же время отметим такие, имеющие непреходящее научное значение и до сих пор продолжающиеся публикации, как “Декреты Советской власти”, “Восстание декабристов” и др. Как совершенно справедливо пишет современный российский историк, теперь вопрос “что публиковать?” все чаще сталкивается с вопросом “на что публиковать?”.
Однако, как нам представляется, и в современных непростых экономических условиях расширение сферы практической археографии не должно идти за счет снижения научного уровня публикаций. И вдвойне расточительными и неоправданными представляются продолжающие иметь место попытки совмещения в редких документальных изданиях научных и популярных публикаций. Предпринимаемые в казалось бы благовидных целях, а именно, для расширения круга читателей, а, следовательно, и для увеличения тиража, такие публикации не отвечают требованиям ни профессиональных ученых, ни “рядовых” читателей. В то же время нередко за декларированием заботы об интересах пользователя ( а им может быть как исследователь, так и обычный читатель) скрывается пропагандистское назначение и идеологическая цензура документов Небезынтересно в этой связи привести фрагмент выступления одного из составителей сборника “Документы обличают” на заседании Научного совета Архивного управления Беларуси 19 февраля 1964 г. Он, как нам кажется, объясняет истинные причины (идеологического характера) публикации документов в извлечениях. “Так, в антирелигиозном сборнике “Документы обличают”,--говорила Э.Л.Козловская,--необходимость публикации документов в извлечениях диктовалась не только экономичностью помещения документов, но и стремлением отобрать только те документы и фрагменты из них, которые ни одной своей фразой не могли бы быть использованы для пропаганды религиозной идеологии, мракобесия и изуверства церковников и сектантов”.
Замечу, что это не помешало данному составителю заявить на семинаре сотрудников, занимающихся публикационной работой (2—3 декабря 1965 г.), что основным принципом археографического оформления документов сборника “Документы обличают” явилась научная добросовестность[выделено мною—М.Ш.].
По аналогичной же причине, проявляя “заботу” о читателе, издательство “Московский рабочий” выпустило в усеченном виде “Письма русского офицера” Ф.Глинки, опустив описание торжественного молебна в русской армии перед Бородинским сражением
В заключение отметим, что проблема определения археографической публикации, ее функций и задач, а также места среди других публикаций документов имеет не только сугубо научный, но и прикладной характер. Дело в том, что археографическая публикация может состояться в любой форме; главное, чтобы в ней присутствовали те признаки внешнего и внутреннего свойства, о которых шла речь выше. Но при этом есть формы, наиболее подверженные трансформации в неархеографические публикации. Речь идет о т. наз. “малых формах публикации” (т.е. публикациях документов в периодических изданиях), получивших по известным причинам особенно широкое распространение в настоящее время.
Несмотря на очевидные преимущества малых форм публикации перед книжными (оперативность, экономичность, широкий круг читателей и т.п.), они, тем не менее, представляются нам вынужденной мерой и не только по причине их “мимолетности”. На это обстоятельство обращает внимание и А.Д. Степанский , подчеркивая преобладание в настоящее время оперативных и компактных форм публикаций—журнальных и даже газетных—перед ретроспективными и книжными. Однако, ученый считает, что это—временное явление и только с возобновлением широкого издания сборников, серийных публикаций научного типа, специальных археографических журналов можно будет, по его мнению, говорить о становлении нового этапа в российской археографии. Не секрет, что журнал, как и газета, “живут” весьма непродолжительное время, а посему опубликованные в них документы зачастую становятся недоступными для исследователя. С другой стороны, вынужденные постоянно думать о расширении числа подписчиков, увеличении тиража, издатели периодики (особенно, неспециализированной) в погоне за сенсацией могут не останавливаться перед публикацией сомнительных, а то и заведомо подложных документов. (Вспомним хотя бы историю с листовкой антисемитского характера, присланной в конце 1980-х гг. в редакцию журнала “Знамя”. Как выяснилось вскоре после опубликования листовки, приславший ее сам же ее и сочинил .)
Говорить о присутствии хоть каких-то элементов источниковедческой критики при подготовке документальных публикаций в таких изданиях, конечно же, не приходится. Здесь отсутствуют признаки не только “культуры правил”, но даже “культуры традиций” в части передачи текстов публикуемых документов, их археографического оформления, состава научно-справочного аппарата. Действуя по наитию, дилетанты-публикаторы тиражируют тексты документов, пользоваться которыми затруднительно не только обычному читателю, но и профессиональным археографам, текстологам.
Позитивные изменения в области практической археографии могут произойти лишь в случае отказа от бытующего среди части историков мнения, что публикация документов-- дело простое и всем доступное. Хотел бы напомнить вам, что еще два столетия тому назад один из выдающихся российских археографов П.М.Строев, выступая 14 июня 1823 г на заседании Московского общества истории и древностей российских, предостерег своих последователей от поспешных и не соответствующих, по его мнению, действительности, выводов относительно археографии. Он, в частности, говорил: “ Книгоописание не есть дело, известное всякому; оно есть наука, имеет свои правила и требует познаний разнообразных и многочисленных” . Десятью же годами раньше главный смотритель Комиссии печатания государственных грамот и договоров К.Ф.Калайдович писал: “…намерение сохранить от гибели древние рукописи весьма похвально, но … люди, не учившись постепенно сему искусству, никогда не могут иметь совершенных понятий о сем деле”
.. Начавшаяся в республике работа по подготовке правил издания исторических документов вселяет надежду на то, что с их принятием завершится археографический беспредел в сфере практической археографии, а также будет уделено более серьезное, чем ныне, внимание изучению актуальных вопросов теории и методики археографии, включая и объект ее исследования.
Лекция 3 Источниковедческая критика в археографии как непременное условие подготовки документальных публикаций
В предыдущих лекциях речь уже шла о взаимодействии археографии и источниковедения. При этом отмечалось, что данные научные дисциплины роднит не только исторический источник, выступающий в качестве объекта публикации и исследования, но и общность исторических судеб возникновения и развития этих дисциплин, а также единство приемов и методов, применяемых историком-исследователем и археографом в работе с источниками. Последнее обстоятельство наводит на мысль о том, что нет абсолютно никакой разницы в подготовке научного исследования и документальной публикации и тогда между ними неизбежно должен быть поставлен знак равенства. Однако, как мы уже выяснили, данное предположение не выдерживает никакой критики: документальная публикация, являясь основой для подготовки аналитического исследования, в то же время ни в коей мере не должна замещать его собой. Примеры подобных явлений, имевших место в истории исторической науки (и археографии также), носили только негативный характер.
С учетом схожести приемов и методов работы с источниками, применяемыми историками-исследователями, с одной стороны, и археографами, с другой, следует в то же время присмотреться и к существующим различиям с тем, чтобы попытаться дифференцировать источниковедческую критику при подготовке исследований и документальных публикаций. В том, что такие различия существуют, убеждает нас обращение к изучению истории исторической науки, научного наследия известных белорусских, российских, украинских, польских и др. историков. Так же, как дифференцировался в прошлом труд археографа и архивиста, о чем мы уже говорили со ссылками на мнения И.Я.Спрогиса, Д.Я.Самоквасова и др., точно так же отделялись занятия археографа от работы историка.
Обратимся к творчеству российского историка В.О.Ключевского, счастливо сочетавшего в себе качества выдающегося историографа, источниковеда с блестящим мастерством педагога, популяризатора исторических знаний. В курсе лекций по источниковедению он, в частности, говорил: “Историк вынужден еще терпеливо сидеть сложа руки в ожидании, когда покончит свою пыльную инвентарную работу архивариус” .
Мы видим, что ученый достаточно четко отделяет функции историка-исследователя, задачей которого является осмысление содержания исторического источника для познания исторического процесса, от функций архивариуса (археографа), призванного привести этот источник в известность.
Другой российский историк и археограф С.Н.Валк также полагал, что издание исторических источников хотя и является важным этапом в процессе исторического познания, но не совпадает полностью с самим историческим исследованием. Он проводил четкую грань между публикацией исторического источника и его последующим использованием в историческом исследовании. Издание документов, в понимании Валка, хотя и важная, но все же “вспомогательно-историческая” работа, цель которой состоит в том, чтобы предоставить тексты документов историку-исследователю в виде, пригодном для их использования в качестве исторического источника.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 142; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!