Глава 22. Смирись с неизбежностью 4 страница
– Спасать Эмьюз от Сэра Тангла мне не пришлось. По счастью, рядом оказался настоящий Рыцарь. Да и против взрослого Танцора я не выстою. Без иллюзий. – Мальчишка смотрел прямо в широко распахнутые серые глаза.
– Ты и против Урд слабоват. – На этот раз Робин пожалела, что открыла рот.
– Ша, я сказала! – Йонсон больно двинула девочку локтем в бок. – Он просто поскользнулся. С кем не бывает? Не слушай ее. Давай дальше!
– Почти сразу после случая в парке я начал следить за псиониками… – За дверью снова раздались шаги.
Урд подскочила, как ужаленная. Би на всякий случай закрыла кабинку и затаилась.
– Кван, радость моя! – выглянув в коридор, крикнула Йонсон. – Ты чего тут делаешь?
– Меня выгнали, – грустно призналась необъятная девочка. – На парах нельзя кусать, а у меня лезым. Я зе так и заболеть могу.
– Вот сволочи, – отозвалась та. – Не покараулишь тут, чтоб никто не шастал? А я за это из мышей печенья натрясу.
– Посему нет? – пожала плечами Нуо.
– Вот и умница, – кивнула Урд.
Клаус терпеливо ждал, пока слушательницы займут свои места и смолкнут.
– Можно продолжать? – Он обвел присутствующих вопрошающим взглядом.
– Нужно! – На скуластом лице Йонсон отпечаталась неподдельная заинтересованность.
– В общем, да… я параноик, – вздохнул рассказчик, постепенно входя во вкус. – Но если бы не это, план Лэндвик бы удался. Я видел, как гадины покупали склянку с жидкостью у весьма сомнительного торговца.
|
|
|
– И что в ней оказалось? – Урд покосилась на груду полотенец.
– В том‑то и фокус, что я не знаю точно. – Клаус опустил голову. – Попытка допросить продавца успехом не увенчалась. Стервец бесследно пропал. А прямо лезть к псионикам чистой воды самоубийство. Тут еще деду всерьез вступило в голову опять заняться моим образованием. Чего‑чего, но медитировать над книгами мне было совсем некогда.
Он перевел дыхание.
– Догадаться, что в склянке любовное зелье, я смог только сегодня, – тихий голос мячиком отскакивал от стен, – да и то, случайно. По обмолвкам Лэндвик. Я тут же связался по рации с дедом.
– Как связался? – переспросила Робин.
– У меня на поясе висит переговорное устройство, – пояснил тот. – А к шпилю башни четырех ветров прикреплен передатчик. Я сам его туда ставил. Скорее всего, вы вывели мою рацию из строя, когда окунули в лужу.
– Откуда ты все это знаешь? – Глаза Урд просто‑таки искрились от любопытства.
– Проведи шесть лет во вселенных, которых свет Призмы касается едва‑едва, и ты научишься полагаться только на собственные руки, тупые железки и голову, – улыбнулся Клаус.
Слушательницы понимали, что рассказ подходит к концу, и старались больше не перебивать.
|
|
|
– У деда возникла идея приготовить универсальный антидот, – мальчишка попытался размять затекшую спину, – но зелье сработало бы только в том случае, если бы приворот не вступил в активную фазу. Напоив Эмьюз отравой, Фьюри должна была вывести ее с завязанными глазами в главный холл, аккурат перед колоколом. Теперь представьте: зал, битком набитый студентами, Эмьюз снимает повязку и…
– …умирает. – Би зажала рот влажными от волнения ладонями. – Именно эту смерть я предвидела.
– Угу, – кивнул Клаус. – И рядом с твоей подругой в видении был я. Ведь поэтому ты решила, что именно я виноват?
– Да. – Девочка слегка покраснела.
– Своя правда в этом, конечно, есть, – признался он. – Мне не удалось удержать Эмьюз от необдуманного поступка. Результат вы знаете.
Клаус умолк. Урд медленно поднялась с колен и расправила юбку. Она выглядела обескураженной.
– Э‑э‑э… братишка… прости, что так вышло. – Неуклюжие извинения подкупали искренностью. – Чего ты ее в женский туалет‑то потащил?
– Ну не в мужской же? – шутливо возразил тот. – Если вы, не разбираясь, так меня отделали, то представляю реакцию ваших парней.
Йонсон только усмехнулась в ответ.
|
|
|
– А чего ты не просишь, чтоб тебя освободили? – осторожно поинтересовалась Би.
– Во‑первых, раз вязали, значит вам так надо. – В черных зрачках будто промелькнуло отражение упавшей звезды. – Во‑вторых, не привык просить. И, в‑третьих, мне это не нужно.
Клаус расправил плечи, а уже через мгновение путы жалобно затрещали.
– Вот и всех дел, – потирая запястья, объявил он.
– Для полноты картины неплохо бы потолковать с Фьюри, – прищурилась Урд.
– Лют отпросилась с пар. Она наверняка в комнате, – предположила Робин.
– Тогда мы с тобой за ней сходим, а вы постерегите Варлоу, – подытожила Йонсон.
На том и порешили.
– Узе мозно уходить? – Нуо попыталась заглянуть внутрь, но Урд плотно закрыла дверь.
– Ты же никуда не спешишь? – весело спросила она. – А мы сейчас вернемся.
– Не спесу, – вздохнула толстушка.
Клаус подобрался поближе к груде полотенец.
– Где у нее голова? – Почему‑то хотелось говорить шепотом, как у постели тяжело больного.
– Эмьюз нас правда не понимает? – Тощая девочка приподняла пушистую ткань.
– Боюсь, она даже думать не в состоянии. – На бледном личике нечастной застыло глуповатое выражение.
– Это можно как‑то исправить? – Клер бережно убрала мокрые волосы со лба Эмьюз.
|
|
|
– Честно? – Он присел на корточки. – Не знаю. Антидот должен вернуть ей способность мыслить, но для полного исцеления нужно что‑то посерьезнее. Она же Тень… их, наверное, можно от такого вылечить.
Неожиданно девочка с разноцветными волосами крепко взяла Клауса за руку.
– Поклянись, что не обидишь, – попросила она.
– Ну да, я же такой страшный, что без приворота мне ничего не светит, – иронически отозвался тот. – Прекратите мысленно дорисовывать мне рога и хвост. Вы ведь меня совсем не знаете.
– Вот поэтому я и прошу дать слово. – Ясные голубые глаза смотрели спокойно и прямо.
– Клянусь честью, – мальчишка выпрямился, – я не сделаю Эмьюз ничего дурного. Никогда.
Клер излучала доброту. Казалось, она сможет приручить дикого зверя, просто взглянув на него. Наверное, Йонсон кидалась бы на людей, не будь с ней рядом вот такого человека, как Клер МакМелвил.
Тут дверь распахнулась, и девочки буквально зашвырнули внутрь упирающуюся Лют. Оказавшись на четвереньках посреди никуда не девшейся лужи, та обвела присутствующих ненавидящим взглядом.
– Вы за это ответите! – зашипела она.
– Мы все ответим, каждый за свое, – глубокомысленно заметила Урд.
– Где дрянь, которой ты напоила свою пару? – поднимая Лют с пола за шиворот, как котенка, мрачно осведомился Клаус.
– Какая еще «дрянь»? – вскинулась Тень. – Когда мой наставник узнает, вас всех объявят дивными!
– Ой ли? – Он перехватил Фьюри поудобнее и припер к стенке, так чтоб та не могла особенно дергаться. – Если потребуется, его вину я тоже смогу доказать.
– Какую еще «вину»?! – взвизгнула блондинка. – Вы не дивные, вы все просто психи! Убери от меня свои грязные лапы!!
Робин ловко нырнула под руками Урд, подскочила к Лют и влепила ей звонкую пощечину.
– Из‑за тебя Эмьюз едва не рассталась с жизнью!! – зарычала она.
– Как?.. – Место удара пылало. – Амбер сказала, что все это просто шалость.
– Хорошенькое дело. – Клер сняла полотенце с головы девочки и попыталась посадить ее ровно.
– По‑моему, Варлоу стало хуже. – Урд помахала у бедняжки перед глазами. – Она точно не умрет?
Эмьюз больше не слышала голосов. Размытые силуэты носились туда‑сюда, оставляя за собой красивые следы полупрозрачными цветными лентами. Силы стремительно покидали тело. Хотелось спать, но веки не смыкались. А беспокойное сердечко продолжало метаться в груди, в страхе перед навалившимся одиночеством.
«Я теперь, как Софья», – эхом отдалось в пустом сознании. – «Она возьмет меня в свой сказочный мир?».
– Не дай ей отключиться! – приказал Клаус. – Под холодную воду, срочно!
– А толку? – От отчаянья на ресницах Би набухли крупные слезы. – Она уже и так как ледышка.
– Тогда тормошите ее, что ли… – В этой ситуации он не мог позволить себе запаниковать.
Робин уронила лицо в ладони. Бросив бесполезную Лют, Клаус поспешил к вороху полотенец.
– Эмьюз! Посмотри на меня! – Он сгреб бедняжку в охапку. – Ты же такая живая…
Голова девочки упала набок.
Тяжело соображать, когда четыре пары глаз таращатся и ждут чуда. Искать лекарство от робости поздно, размышлять о том, что пристойно, а что нет, – глупо. Дрожащими губами он прикоснулся к холодной шее.
– Я… люблю тебя. – Душное смущение не позволяло ни шевельнуться, ни поднять взгляд.
Клаус просто поглубже уткнулся во влажные кудряшки и крепко зажмурился. Сердце радостно подпрыгнуло в груди, когда слабые ручки легли мальчишке на плечи. Он даже представить не мог, что произнести эту фразу будет так легко и удивительно приятно. И уж точно не рассчитывал, что станет делать что‑то подобное при свидетелях.
Идиллия продолжалась недолго. Почувствовав, что интерес к ее персоне угас, Лют попыталась улизнуть.
– Куда собралась?! – Урд повалила беглянку на пол.
– Шутки кончились. – Клаус снова вручил Эмьюз девочке с цветными волосами.
– Не трогайте меня! – Лют шарахнулась в сторону и забилась в угол.
Никто из присутствующих не рискнул бы остановить мальчишку, надвигавшегося черной тучей.
– Теперь до тебя дошло? – выплюнул он. – Отдай склянку.
– Я не виновата… я не знала… я… – лепетала Фьюри, закрывая голову руками, точно ее сейчас начнут бить.
– Виновата, – холодно отрезал Клаус. – Если бы Эмьюз сняла повязку там, где ты ее бросила, ты стала бы убийцей. Склянку!
Он требовательно протянул руку.
– Сейчас… – Лют судорожно обшаривала свои карманы. – Вы простите меня? Я не хотела… я не знала…
– Если Эмьюз простит. – Хотелось верить, что содержимое склянки подскажет правильный способ лечения.
По‑настоящему сердилась на Лют только Би, остальные успели понять, что вторая Тень раздавлена осознанием собственной глупости. Правда, и жалеть Лют желающих не нашлось.
– Сколько здесь было отравы? – принимая продолговатый пузырек, спросил Клаус.
– Почти до краев, – выдавила та, не поднимая головы. – Что теперь будет?
– Смотря с кем. – Урд помогла трясущейся от нагнавшего ужаса блондинке встать на ноги. – Сначала убедимся, что друзьям ничего не угрожает, потом разберемся с врагами.
– Я попробую связаться с дедом. – Мальчишка сунул пустую склянку в карман.
– А он разве не на лекциях? – удивилась Робин.
– Нет. – Клаус старался не смотреть туда, где Клер баюкала груду полотенец. – Его срочно вызвали в город. Зачем, я не в курсе.
– Ну что? У нас‑то какой план? – Йонсон говорила как‑то слишком бодро. – Фьюри пойдет сдаваться в деканат, а мы отнесем Варлоу туда, где тебе тоже можно находиться? Например, обратно в Госпитальный корпус. Нет?
– Не нужно деканата… – жалобно заскулила Лют.
– Что значит «не нужно»? – возмутилась Би.
– Вынужден согласиться с Тенью, – ко всеобщему удивлению объявил мальчишка.
Фьюри попыталась скользнуть Клаусу за спину, только тот перехватил ее на полпути и легонько оттолкнул.
– Сейчас объясню, – продолжил он. – На Рыцарей Призмы не должны действовать подобные зелья. Как только кто‑то разнюхает, что Эмьюз исключение, встанет вопрос о ее пригодности. Она может так никогда и не стать полноценной Тенью. Это очень плохо. Но если удастся все поправить – обойдется.
– Получается, Лэндвик останется чистенькой? – в глазах Урд вспыхнули недобрые огоньки.
– Не останется, – заверил Клаус. – Хранение запрещенных зелий чревато не просто исключением, а тюрьмой.
– А вдруг у поганки больше ничего не осталось? – возразила та.
– Не так важно, что осталось. Важно, что у нее найдут. – На остром смуглом лице не дрогнул ни единый мускул. – Хватит точить лясы. Время двигаться. Эмьюз будет вменяемой уже к утру. Я говорю «будет», потому что в противном случае… все пропало.
– Твой подход мне нравится! – кивнула Урд.
Она воровато выглянула в коридор.
– Псст! Кван! – шепотом позвала Йонсон. – Давай‑ка к нам.
– А как зе столозыть? – Добродушная толстушка занимала собой почти весь дверной проем.
– Я что, просто так распинался? – нахмурился Клаус. – Зачем еще свидетели?
– Послушай, братишка, – Урд по‑свойски похлопала его по плечу, – проведи шесть лет в приюте, за стенами которого никто не ждет, и ты научишься полагаться не на тупые железки, а на друзей.
Клаус больно прикусил язык.
– Сто от меня тлебуется? – Нуо с опаской покосилась на сурового мальчишку.
– Возьмешь Варлоу и отнесешь ее в общую гостиную. – Йонсон явно приняла командование на себя. – Полотенца придется бросить здесь, так что кто‑то мухой слетает наверх и притащит плед. Клер, разыщи наших раздолбаев. Пусть живо выдумают, чем замаскировать состояние Варлоу. Фьюри придется таскаться за мной. Доверия ей нет. А ну как побежит к Лэндвик докладывать?
– Не побегу. – Голос Лют дрожал.
– Расходимся? – больше у Урд, чем у кого бы то ни было, спросил Клаус.
– А можно мне с тобой? – Робин выступила вперед.
– Лишние руки действительно не помешают, – нехотя согласился тот.
Редкие электрические лампы на стенах горели едва‑едва. Клаус ждал, что навязавшаяся лупоглазая девчонка попросит сбавить скорость, но та не отставала ни на шаг. Предсказательница‑неудачница сверлила его спину тяжелым испытующим взглядом.
На улице окончательно распогодилось. Выглянуло сонное взлохмаченное солнце, чьи лучи грели скорее души, чем тела. Осень сняла приветливую маску и показала себя во всей красе.
На втором перекрестке Клаус свернул налево и взбежал по крутым ступенькам высокого крыльца.
– Ничего внутри не трогай, – предупредил он, замешкавшись в поисках ключа. – Кроме нас с дедом, здесь живет Дарроу.
За порогом в нос ударил стойкий аптечный запах, от которого с непривычки чесались глаза и першило в горле.
– Можно воды? – закашлялась Би.
– Ты пришла помогать или тратить мое время? – перебил мальчишка. – Терпи. Сначала дело, вода потом.
Они поднялись на второй этаж.
– Это моя комната, – буркнул Клаус, отпирая боковую дверь. – Сядь, не раскрывай рта и не отсвечивай. Я сейчас приду.
– От гостеприимства просто дух захватывает, – фыркнула Робин.
– А ты не в гостях. – Мальчишка смахнул с трехногого стула горку непарных носков. – Я еще спрошу, для чего ты за мной увязалась.
– Не боишься, что я отвечу, Никодемас? – От неожиданности ключ выскользнул из его пальцев и нырнул в щель между половицами.
– Проклятье, – процедил Клаус. – Назови хоть сатаной, рога с хвостом у меня не вырастут.
Когда его шаги затихли на лестнице, Робин все же решила осмотреться. По общему бардаку не составило труда догадаться, что карлики с уборкой сюда не заходят. На узкой кровати громоздились одинаковые тяжелые книги в гладких переплетах без опознавательных знаков, а всю прикроватную тумбочку занимала здоровая стальная клетка, в каких держат больших птиц, – только внутри никого не было. На широком подоконнике в углу притаилась полная пепельница, хитро спрятанная среди густых ветвей непонятного растения в пузатой кадке.
У противоположной стены вытянулся длинный стол, зажатый между двумя шкафами и погребенный под грудой странного хлама. Колбы всевозможных размеров и форм, стеклянные трубки, мерзкого вида жидкости в закупоренных банках, батареи пробирок, матерчатые мешочки, перетянутые кожаными лентами, и более‑менее узнаваемый алхимический инвентарь, – все это ютилось среди бумаг со следами пролитого чая и исписанных свитков.
«Неужели за неделю можно так завалить мусором комнату? Вот неряха», – думала Би, когда ее взгляд уперся в приоткрытый ящик стола. Хозяин возвращаться не спешил, поэтому девочка не особенно сопротивлялась зову неудержимого любопытства.
«Что у тебя в закромах?», – хихикнула она про себя и потянула медную ручку.
На самом верху покоилась пожелтевшая газетная вырезка. Основную часть листка занимала фотография траурной процессии.
– Как ты посмотришь на то, что я предложу вывернуть карманы? – Мальчишка все это время тихо следил за Робин в замочную скважину. – Твой чай.
– Что‑то мне уже ничего здесь пить не хочется. – Нападение – лучшая защита.
– Испугалась? – Клаус поднял бровь. – Правильно, бойся меня.
– Ну да, – она отступила от стола, – если ты мне вдруг приснишься, я упаду на пол!
– Может, хватит? – Он вручил Би кружку.
Мальчишка сел на кровать, положив себе на колени небольшой чемоданчик.
– Антидот здесь, – ответил Клаус на не успевший прозвучать вопрос. – Дозировку сейчас рассчитаю, только формулу найду.
– А ты разве не помнишь все наизусть? – покосившись на колбы, съязвила Робин.
– Щас! – протянул тот. – Вот будет мне лет восемьдесят, тогда да. Пока мозги и для других целей мне нужны. Книги – величайшее богатство! Помоги лучше.
– Минуточку, – запротестовала она, – я же не знаю, что именно нужно искать. Алхимия никогда не была моей сильной стороной.
– Конкретно ты станешь искать закладку, – издевательски отметил мальчишка. – Это обрывок листа с корявой розой ветров. Художник из меня никудышный.
Уступив Робин место на кровати, он переместился к столу.
– Итак, пока руки заняты, расскажи, зачем ты все‑таки со мной напросилась? – как бы между прочим бросил Клаус.
– Прекрати. Ты не тот, за кого себя выдаешь! – Би отложила пролистанную книгу. – Гоблин Отто не твой дедушка!
– Чудеса проницательности! – усмехнулся тот.
– Признавайся. Я же не отстану. – Девочка ожесточенно шелестела страницами.
– Ну признаюсь, и что? – Он сел вполоборота, облокотившись на спинку стула. – Думаешь, я тебе сейчас на шею кинусь? Ах! Она меня узнала! Вспомнить бы еще, кто ты такая.
– Робин Хаулинг, а была Робин Бонни, – отрезала Би.
– Неужто замуж вышла? – Мальчишка явно издевался.
– Не я, остряк. Мама. – Она взяла третью книгу из стопки.
Бесплодные взаимные колкости ни к чему не приводили, оставалось все выяснить прямо и начистоту.
– Три года назад новость о том, что ты умер, очень сильно меня потрясла. – Выпуклые глаза смотрели не мигая. – Хотя я не помню, чтобы мы были особенно дружны. Я вообще не помню почти полгода, перед тем, как оказалась в пансионе.
– А когда ты попала в пансион? – Клаус нахмурился.
– В конце девяносто четвертого. Зимой, – помолчав немного, ответила Робин.
– Примерно тогда же и я перестал страдать провалами в памяти. – Мальчишка потер лоб. – Интересно получается.
– Интересно не это, – возразила она. – У меня был… дар. Потом он пропал. А появился снова, когда я встретила Эмьюз. Мне кажется, все как‑то связано…
– Маленький нюанс, – оборвал тот. – Леди Варлоу – Тень. Нарушение Декрета Секретности карается смертью. Если у нас и было общее прошлое, вспомнить его не удастся. Не стоит искушать судьбу. Не знаю, как ты, но я планирую жить долго.
Робин отвела взгляд. Казалось, правда рядом, только Никодемас‑Клаус совсем не желал признавать ее. В сердце шевельнулась горькая обида.
– Знаешь, – снова отвернувшись к столу, тихо произнес он, – ты… очень изменилась. Из неуклюжей плаксы превратилась в…
– Ну, спасибо! – Би с чувством захлопнула четвертую книгу.
– Это мог быть комплимент, – пожал плечами тот. – Я присутствовал на своих похоронах.
Он достал ту самую пожелтевшую вырезку.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 122; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!