Большой сюрприз
Во время формирования Комитета по информированию общества о вопросах питания в престижной Национальной академии наук (National Academy of Sciences, NAS) разыгралась настоящая буря. Разгорелась публичная полемика между президентом NAS Филом Хэндлером и Советом по пищевым продуктам и питанию NAS. Хэндлер хотел привлечь группу выдающихся ученых, не имевших отношения к NAS, которые бы коллективно изучили вопросы, связанные с диетой, питанием и раком и отчитались по результатам этого исследования. Однако это не устраивало входящий в состав NAS Совет по пищевым продуктам и питанию, который хотел получить контроль над этим проектом. Конгресс предложил финансирование NAS под руководством Хэндлера, с тем чтобы впоследствии был подготовлен доклад по теме, которая прежде не рассматривалась под таким углом. В научном сообществе было хорошо известно, что Совет по пищевым продуктам и питанию NAS находится под сильным влиянием мясной, молочной и яичной промышленности. Два представителя руководства Совета, Боб Олсон и Альф Харпер, были тесно связаны с этими отраслями. Олсон был высокооплачиваемым консультантом яичной промышленности, а Харпер признавал, что 10 % своего дохода он получает за счет предоставления услуг пищевым компаниям, включая крупные корпорации по производству молочных продуктов3. В конце концов Хэндлер обошел Совет по пищевым продуктам и питанию и организовал комиссию, состоявшую из сторонних ученых-экспертов, которые в 1982 г. подготовили доклад под названием «Диета, питание и рак»4. Мне довелось стать одним из 13 ученых, приглашенных в комиссию. Как и следовало ожидать, Альф Харпер, Боб Олсон и их коллеги по Совету по пищевым продуктам и питанию не были в восторге от того, что потеряли возможность контролировать подготовку такого значимого доклада. Они знали, что он сильно повлияет на общественное мнение о взаимосвязи питания и болезни. Больше всего они опасались того, что привычное питание будет поставлено под сомнение и, вероятно, даже названо возможной причиной рака.
Джеймс Тернер, председатель Совета по связям с потребителями NAS, критически относился к Совету по пищевым продуктам и питанию и писал: «Мы можем лишь заключить, что в Совете [по пищевым продуктам и питанию] главенствующие позиции занимает группа сопротивляющихся переменам ученых, которые разделяют достаточно специфический взгляд на питание и возникновение болезни»3. После того как находящемуся под влиянием промышленного лобби Совету было отказано в возможности контролировать подготовку многообещающего доклада по вопросам взаимосвязи питания и рака, ему необходимо было что-то предпринять, чтобы свести к минимуму негативные последствия, которые мог повлечь за собой отчет. Срочно была создана альтернативная группа – новый Комитет по информированию общества о вопросах питания. Кто же им руководил? Боб Олсон, Альфред Харпер и Том Джукс – ученый, чья деятельность на протяжении долгого времени была связана с промышленностью. Все эти люди занимали должности на университетских факультетах. Вначале я и не подозревал о целях этой группы, но к моменту нашего первого заседания, состоявшегося весной 1980 г., вдруг обнаружил, что из 11 членов комитета я единственный не связан с компаниями по производству продуктов питания и медикаментов, а также с союзами таких компаний. Деятельность комитета была насквозь фальшивой: его члены были заинтересованы в сохранении статус-кво. Их профессиональные сообщества и друзья – все были связаны с промышленностью. Они сами наслаждались типичным питанием и не хотели даже рассматривать вероятность того, что их взгляды ошибочны. Кроме того, некоторые из них получали от этого неплохую выгоду, включая компенсацию перелетов первым классом и комиссионные за консультационные услуги, оплачиваемые компаниями по производству животных продуктов. Хотя в этой деятельности не было ничего незаконного, возникал серьезный конфликт интересов, вследствие которого большинство членов комитета не стремились действовать на благо общества. Такое положение дел напоминает ситуацию, развернувшуюся вокруг сигарет и здоровья. Когда впервые появились научные доказательства опасности сигарет, огромное количество профессионалов в области здравоохранения рьяно выступали в защиту курения. Например, Journal of the American Medical Association продолжал рекламировать табачные изделия, было и много других активных сторонников курения. В ряде случаев мотивацией ученых была вполне понятная осторожность. Однако нашлось и немало тех – особенно по мере того, как накапливались доказательства вреда табака, – кто руководствовался сугубо личными интересами и корыстью. Итак, я стал членом комитета, который должен был оценивать качество информации в области питания и состоял из нескольких наиболее влиятельных ученых, продвигавших интересы промышленности. Я был среди них единственным, кого не привели в этот комитет приятели – представители промышленности, и находился там лишь благодаря распоряжению директора Совета по связям с общественностью FASEB. На том этапе моей карьеры у меня еще не сформировалось мнение о пользе или вреде стандартной диеты. Все, чего я хотел, – организовать честные, открытые дебаты, и это немедленно противопоставило меня остальным членам комитета.
Первое заседание
С первого заседания, состоявшегося в апреле 1980 г., я чувствовал себя цыпленком, забредшим в лисье логово, даром что я пришел туда полным надежд и открытым, хотя и наивным. В конце концов, многие ученые, включая меня самого, консультировались с компаниями, при этом сохраняли в работе объективность и как можно добросовестнее действовали в интересах здравоохранения. Во время второй сессии первого заседания нашего комитета его председатель Том Джукс раздал всем проект пресс-релиза, написанного от руки им самим, который был посвящен миссии комитета. Помимо объявления о формировании нашего комитета пресс-релиз содержал примеры афер, касающихся питания, разоблачением которых мы и должны были заняться. Я был изумлен, когда увидел в этом списке так называемых афер рекомендации Макговерна в области питания5, предложенные в 1977 г. Разработанные в 1976 г., эти достаточно умеренные рекомендации предполагали сокращение потребления мяса и жиров с целью профилактики сердечно-сосудистых заболеваний. В пресс-релизе они были представлены не чем иным, как обычным шарлатанством наряду с имеющим дурную славу Laetrile и препаратами пангамовой кислоты. Рекомендации по изменению наших привычек в питании и увеличению потребления фруктов, овощей и цельных злаков объявлялись мошенничеством. Так комитет пытался продемонстрировать свое право быть арбитром высшей инстанции в области достоверной научной информации! Думая о своем будущем в качестве члена этого нового комитета, я потрясенно наблюдал за разворачивающимися событиями. Хотя в то время у меня не было особых предпочтений в отношении какого-либо типа диеты, я знал, что рекомендации экспертного совета по вопросам диеты, питания и рака при NAS, членом которого я являлся, скорее всего, были бы схожи с рекомендациями Макговерна, только в их основе лежали бы исследования в области онкологических, а не сердечно-сосудистых заболеваний. Известные мне результаты научных исследований подтверждали умеренные рекомендации, предложенные комитетом под руководством Макговерна. Рядом со мной на этом заседании сидел Альф Харпер, к которому я питал большое уважение еще с тех пор, когда общался с ним в Массачусетском технологическом институте, где он был профессором, специалистом в области питания. В начале заседания, когда написанный от руки проект пресс-релиза раздали членам комитета, я наклонился к Харперу и указал на то место, где рекомендации Макговерна упоминались среди других известных примеров мошенничества, и с сомнением прошептал: «Вы это видите?» Харпер почувствовал мои тревогу и недоверие, поэтому быстро и громко заговорил во всеуслышание, покровительственным тоном: «В нашем обществе есть уважаемые люди, которые, возможно, не согласятся с этим списком. Вероятно, нам стоит отложить его публикацию». Началось неохотное обсуждение, и было решено воздержаться от публикации предлагаемого пресс-релиза. После того как было принято решение о пресс-релизе, заседание закончилось. На мой взгляд, это было по меньшей мере сомнительное начало. Пару недель спустя, вернувшись в северную часть штата Нью-Йорк, я как-то утром включил новости. На экране телевизора появился Том Брокоу, который брал интервью по вопросам питания не у кого иного, как у Боба Олсона. Они обсуждали недавний доклад, представленный Олсоном и его друзьям в NAS, под названием: «Путь к здоровому питанию». В этом докладе – одном из самых коротких и поверхностных докладов по вопросам здоровья среди когда-либо опубликованных NAS – превозносились преимущества питания, богатого жирной и мясной пищей. С научной точки зрения это сообщение было «сногсшибательным». Я помню, как Том Брокоу задал вопрос о фастфуде, и Олсон уверенно заявил, что гамбургеры McDonalds – прекрасная еда. Учитывая, что этот «экспертный» хвалебный отзыв о продукции McDonalds услышали миллионы телезрителей, неудивительно, что потребители по всей стране оказались озадачены. Лишь горстка людей, владевших специальной информацией, могли знать, что такая точка зрения совершенно не отражала преобладавших в то время научных взглядов.
Второе заседание
В конце весны 1981 г. мы во второй раз собрались в Атлантик-Сити на ежегодное заседание. У комитета уже имелась неофициальная повестка дня, составленная на основе нашей переписки в течение года. Во-первых, мы должны были поставить вопрос о том, что аферы в области питания подрывают доверие общества к ученым, работающим в этой сфере. Во-вторых, нам необходимо было убедить людей, что продвижение идеи увеличения потребления овощей и фруктов и сокращения потребления мяса и пищи с высоким содержанием жиров само по себе афера. В-третьих, нам нужно было обозначить свой комитет как серьезную постоянно действующую организацию. Вплоть до этого момента наша группа представляла собой лишь временную организацию, исследовательский комитет. Теперь же настало время продолжить работу в качестве постоянного и главного источника надежной информации в области питания в США.
Придя на заседание, мой коллега по комитету Говард Эпплбаум рассказал мне о распространяющихся слухах. «Вы слышали? – прошептал он. – Олсон решил, что необходимо пересмотреть состав комитета, и вас собираются исключить». На тот момент еще не истек годичный срок пребывания Олсона в должности президента материнского по отношению к нашему комитету общества – Американского института питания, и он имел все полномочия, чтобы принять такое решение. Помню, эта новость не удивила и не расстроила меня. Я знал, что был в этом комитете белой вороной, и уже отличился на первом заседании год назад. Мое присутствие в этой группе было бы столь же результативным, как попытка плыть вверх по Ниагарскому водопаду. Единственная причина, по которой я вообще в ней оказался, заключалась в том, что директор управления по связям с общественностью FASEB обеспечил мне в ней место. Первое заседание комитета показалось мне сомнительным, но второе, состоявшееся годом позже, до того как Олсон смог меня исключить, было еще более странным. Когда было выдвинуто предложение о придании нашему комитету статуса постоянной организации внутри нашего общества, я единственный выступил против этой идеи. Я выразил озабоченность по поводу того, что от комитета и его деятельности разит маккартизмом, которому нет места в научно-исследовательском сообществе. Мои слова вызвали злость и враждебность председателя комитета, так что я счел за лучшее покинуть помещение. Я представлял собой угрозу всему, к чему стремились члены комитета. После того как мое место занял вновь избранный президент общества профессор Дорис Каллоуэй из Калифорнийского университета в Беркли, комитет был распущен и реформирован, в итоге я оказался его председателем. К счастью, менее чем за год я убедил шестерых членов комитета в необходимости его упразднения, на чем и завершилась вся эта достойная сожаления история. Остаться и бороться за справедливость не представлялось возможным. Это было в начале моей карьеры, а внушающее благоговение влияние, которым обладали вышестоящие члены моего общества, было жестким. Для многих из них возможность поиска истины, которая помогла бы улучшить общественное здравоохранение, однако нарушила бы статус-кво, не рассматривалась. Я абсолютно убежден, что если бы тогда ввязался в решение этих вопросов, то сейчас не смог бы написать эту книгу. Для меня было бы крайне сложно или вообще невозможно получить финансирование для моих исследований и опубликовать их результаты. Тем временем Боб Олсон и некоторые из его коллег сосредоточились на сравнительно новой организации, основанной в 1978 г. и названной Американским советом по науке и здоровью (American Council on Science and Health, ACSH). ACSH, головное управление которого находится в Нью-Йорке, до сих пор позиционирует себя как «ассоциация по образованию потребителей по вопросам, связанным с пищевыми продуктами, питанием, химическими веществами, медикаментами, образом жизни, окружающей средой и здоровьем». Эта группа также называет себя «независимой, некоммерческой, не облагаемой налогом организацией»6, однако, по данным Национального треста по защите окружающей среды, который ссылается на ежеквартальный отчет конгресса Congressional Quarterly’s Public Interest Profiles7, 76 % своего финансирования ACSH получает от корпораций и благотворителей, связанных с корпорациями. Как отмечает Национальный трест по защите окружающей среды7, ACSH в своих отчетах заявляет, что холестерин никак не связан с ишемической болезнью сердца, «непопулярность облучения пищевых продуктов… не имеет под собой научной основы», «эндокринные разрушители» (например, полихлорированные дифенилы, диоксины и т. д.) не создают проблем для здоровья человека, сахарин не канцероген и нет необходимости применять ограничения на использование ископаемого топлива, чтобы контролировать глобальное потепление. Искать в публикациях ACSH серьезную критику пищевой промышленности – все равно что искать иголку в стоге сена. Хотя, по моему мнению, некоторые их аргументы, возможно, обоснованны, сильно сомневаюсь в правдивости их претензий на объективность в области «образования потребителей». Я подорвался на своей собственной петарде На протяжении всего моего пребывания в составе Комитета по информированию общества о вопросах питания я продолжал работать над докладом по вопросам диеты, питания и рака для NAS, который был опубликован в июне 1982 г.4 Как можно было преугадать, после того как этот доклад увидел свет, все словно с цепи сорвались. Это был первый доклад такого рода о взаимосвязи питания и рака, поэтому он получил широкую огласку и вызвал наибольший интерес за всю историю NAS. В нем предлагались важные рекомендации по профилактике рака при помощи правильного питания, которые были очень похожи на те, что содержались в опубликованном в 1976 г. отчете комитета Макговерна, занимавшегося изучением взаимосвязи питания и сердечно-сосудистых заболеваний. Главным образом мы поощряли потребление фруктов, овощей и цельнозерновых злаков и одновременное сокращение общего количества потребляемых жиров. Однако ввиду того, что мой отчет имел отношение не к сердечно-сосудистым, а к онкологическим заболеваниям, он вызвал бурные эмоции. Ставки были высоки и продолжали расти: рак вызывает гораздо больший страх, чем сердечно-сосудистые заболевания. Учитывая важность вопроса, к делу подключились некоторые влиятельные враги. В течение двух недель Совет по сельскому хозяйству, науке и технологии (Council on Agriculture, Science and Technology, CAST) – влиятельное лобби животноводческой промышленности – опубликовал доклад, в котором были кратко изложены взгляды 56 «экспертов», обеспокоенных последствиями нашего доклада для сельскохозяйственной и пищевой отраслей. В качестве экспертов выступали Олсон, Джукс, Харпер и их коллеги-единомышленники из Комитета по информированию общества о вопросах питания. Их доклад быстро опубликовали, а затем вручили всем 535 членам конгресса США. Было очевидно, что CAST сильно встревожило возможное влияние нашего доклада на общество. CAST был не единственной группой, выступившей с критикой доклада. К нему присоединились Американский институт мясных продуктов, Национальный совет по бройлерным цыплятам, Национальная ассоциация животноводов, Национальный совет по вопросам животноводства и мясных продуктов, Национальная ассоциация мясных продуктов, Национальная федерация производителей молочных продуктов, Национальная ассоциация производителей свинины, Национальная федерация производителей мяса индейки и Объединение производителей яиц3. Я не смею предположить, насколько масштабные исследования в области онкологических заболеваний осуществляет Национальная федерация производителей мяса индейки, но догадываюсь, что ее критика нашего отчета отнюдь не была основана на стремлении установить научную истину. По иронии судьбы, некоторые наиболее ценные жизненные уроки я получил в детстве и юности на молочной ферме, и тем не менее моя работа изображалась так, будто она шла вразрез с интересами сельского хозяйства. Разумеется, гигантские корпорации, чьи интересы мы затронули, были весьма далеки от фермеров, среди которых я вырос, – работящих, честных семей, небольшие фермы которых лишь позволяли обеспечить достойное существование. Я часто задавал себе вопрос, действительно ли сельскохозяйственные интересы Вашингтона отражают великую американскую фермерскую традицию или они отвечают интересам только сельскохозяйственных конгломератов, чьи обороты измеряются десятками миллионов долларов. Альф Харпер, когда-то написавший хвалебную рекомендацию, чтобы помочь мне занять мою первую факультетскую должность после окончания Массачусетского технологического института, прислал мне жесткое личное письмо, в котором заявлял, что я «подорвался на собственной петарде». Петарда – это что-то вроде снаряда или фейерверка. Очевидно, даже он уже не смог вынести моего членства в Комитете по информированию общества о вопросах питания и доклада для NAS «Диета, питание и рак».
Будьте уверены, страсти разгорелись нешуточные. В конгрессе были проведены слушания по поводу доклада NAS, на которых я давал свидетельские показания; журнал People посвятил мне одну из главных статей, и в течение всего следующего года в новостях передавались репортажи, посвященные этой теме.
Американский институт исследования раковых заболеваний
Очевидно, впервые в американской истории правительство серьезно задумалось о нашем питании как о средстве контролирования рака. Это была плодородная почва для того, чтобы сделать что-то новое, и мне предоставилась такая возможность. Меня пригласили принять участие в работе Американского института исследования раковых заболеваний (American Institute for Cancer Research, AICR) в Фоллс-Чёрч, штат Вирджиния. Основателями этой организации были люди, занимавшиеся сбором средств, и они знали, что при помощи почтовой рассылки можно собрать большие суммы на исследования в области онкологических заболеваний. Похоже, многим было интересно узнать что-то новое о раке помимо привычных методов лечения: хирургии, облучения и цитотоксических медикаментов. Этой перспективной организации было хорошо известно о нашем подготовленном для NAS в 1982 г. докладе4, посвященном вопросам питания и рака, поэтому они пригласили меня принять участие в их работе в качестве старшего научного консультанта. Я поощрял их сосредоточиться на вопросах питания, поскольку взаимосвязь питания и рака становилась важной сферой для исследования, которая, однако, почти не получала поддержки со стороны крупнейших финансирующих организаций. Я также особенно рекомендовал им подчеркивать значение цельных продуктов, а не пищевых добавок, как источника питательных веществ, отчасти потому, что в этом заключалась идея доклада для NAS. Когда я начал сотрудничать с AICR, возникли одновременно две проблемы. Во-первых, AICR необходимо было зарекомендовать себя как заслуживающую доверия организацию, чтобы продвигать свои идеи и получать поддержку исследований. Во-вторых, рекомендации AICR должны были быть опубликованы. В связи с этим я полагал, что для AICR имеет смысл помогать публикации рекомендаций NAS. Доктор Сушма Палмер, исполнительный директор проекта NAS4, и гарвардский профессор Марк Хегстед, который был главным консультантом комитета Макговерна, согласились вместе со мной поддержать проект AICR. Одновременно президент AICR Мэрилин Джентри предложила, чтобы AICR опубликовал отчет NAS и разослал 50 000 экземпляров американским терапевтам. Эти проекты, представлявшиеся мне логичными, полезными и социально ответственными, оказались также весьма успешными. Ассоциации, которые мы создавали, и влияние, которое мы оказывали, были призваны улучшить здоровье общества. Но вскоре я понял, что создание организации, сосредоточенной на вопросах питания как главной причине возникновения рака, воспринималось очень многими как угроза. Стало очевидно, что проекты AICR начали достигать своей цели, судя по волне враждебной реакции пищевой, медицинской и фармацевтической промышленности. Похоже, что ее представители делали все возможное для дискредитации наших проектов. Я с удивлением узнал, что правительство тоже в значительной мере в это вовлечено. Министр юстиции и генеральный прокурор США, а также генеральные прокуроры штатов поставили под сомнение законность статуса AICR и используемых им процедур по привлечению финансирования. В борьбу вступила и Почтовая служба США, усомнившаяся в том, что AICR вправе использовать почту для распространения «спама». Мы все догадывались, кто побуждал эти государственные организации и власти препятствовать распространению информации о взаимосвязи питания и рака. Все вместе они значительно усложняли нам жизнь. Почему они сделали объектом своих нападок некоммерческую организацию, занимавшуюся изучением раковых заболеваний? Все это объяснялось тем, что AICR, как и NAS, ставил вопрос о взаимосвязи питания и рака. Особенно активная критика поступала от Американского онкологического общества. С его точки зрения AICR нес две угрозы: он мог стать конкурентом в борьбе за одних и тех же спонсоров, финансирующих исследования, и стремился при обсуждении рака сместить акценты в сторону питания. На тот момент Американское онкологическое общество еще не признало, что диета и питание могут быть связаны с раком. (Лишь много лет спустя, в начале 1990-х гг., оно разработало рекомендации в области питания для профилактики рака, когда эта идея уже получила широкое распространение в обществе.) Это была организация, во многом ориентированная на медицину и инвестировавшая в применение медикаментов, облучения и хирургических методов лечения. Вскоре Американское онкологическое общество связалось с нашим комитетом при NAS по поводу возможности совместной разработки рекомендаций в области питания для предотвращения рака. Наш комитет в целом отклонил это предложение, хотя пара его членов все же предложили свои услуги в качестве индивидуальных консультантов. Похоже, Американское онкологическое общество почувствовало на горизонте сенсацию, и не хотело, чтобы все лавры за нее получил AICR.
