Особенности становления и развития адвокатской деятельности в различных странах 5 страница

В заключение подытожим, что одной из характерных черт адвокатуры XIX в. являются организационная консолидация и относитетьная бесплат­ность труда адвоката. Адвокат континентальной Европы исходил из по­зиции, согласно которой право содержало принципы социального порядка. А все внимание английских адвокатов веками было обращено на судебную процедуру: следуйте строго регламентированной лояльной процедуре, счи­тают английские адвокаты, и вы почти наверняка добьетесь справедливого решения. Французский адвокат, наоборот, считает, что следует сказать судье, какое решение будет правильным: если он знает это решение, пусть выносит его с соблюдением всех деталей процедуры и системы доказательств. Как видим, обе позиции определены историей.

Итак, мы убедились в том, что многовековой опыт, мощь и влияние адвокатуры в таких странах, как Франция, Англия, Италия, США и многих других, говорят сами за себя. Не случайно десятки премьер-министров и пре­зидентов этих стран вышли из адвокатов, а такие адвокаты, как Т. Джеффер-сон и А. Линкольн, М. Робеспьер и Ж. Дантон, И. Гете и В. Скотт, Д. Мад-зини и Л. Кошут, М. Ганди и Б. Хуарес, оставили яркий след в мировой истории и культуре.

К XIX в. окончательно утвердилось дополнительное условие о допуске к адвокатской профессии — наличие практического стажа юридической работы или стажировки [41; 42; 44; 51; 52; 55; 80; 158; 161; 175; 215; 222 и др.].

Ключевые слова

Судебное красноречие, древнегреческая и римская адво­катура, французские королевские адвокаты, барристе­ры, солисторы.

МОДУЛЬ І

ОБЩАЯ ЧАСТЬ

"Кздавая за^рн, ставь себя на место того, Кто долщн ему подчиняться.

<Екатерина II (1729-1796), российская императрица

§ 3. История отечественной адвокатуры

Прообраз отечественной адвокатуры зародился еще во времена Киевской Руси (IX-X1I вв.), когда роль защитников в суде выполняли родные и друзья сторон, «послухи» (свидетели обвиняемого), «видоки» (свидетели совершен­ного стороной или спорного факта). На этом этапе судопроизводство харак­теризовалось господством обычного права и полной его победой над писа­ным законом, работа защитника в судах имела характер общественного, товарищеского, а не профессионального занятия.

Присоединение Украины в 1569 г. к Польше имело положительное зна­чение для формирования правовой системы — обычное право было посте­пенно вытеснено законом, в городах было введено магдебургское (немецкое) право. С XV ст. магдебургское право применялось в общегосударственных судах Украины. За совершение дисциплинарного проступка прокуратора можно было наказать, запретив заниматься практикой определенный период. Все защитники назывались палестрами (palestra — греч. место для упраж­нений).

Первые попытки упорядочить дело судебной защиты и четко выделить адвокатскую деятельность как профессию были предприняты в нормах Литовского статута (1648 г. — конец XVIII в.). Еще первый Литовский ста­тут 1529 г. употреблял слово «advocatus», но оно касалось государственных чиновников «вийтив». Фактически функции адвоката выполнял «прокура­тор». Нормы магдебургского права действовали в Украине до конца XVIII в. К этому времени началась кодификация украинского законодательства, в результате чего был создан первый украинский кодекс «Права, по которым судится малороссийский народ» (1743 г.). Царским указом этот кодекс не был принят, но широко использовался на практике. Согласно артикулу 7 Главы 7 кодекса «адвокат, пленипотент, патрон, прокуратор или поверен­ный называется тот, который в чужом деле, с поручения чиего, вместо его в суде обстоюет, ответствует и росправляется».

Впервые понятие «адвокат» в значении защитника прав стороны было употреблено в «Правах, по которым судится малороссийский народ» в пе­риод гетьманщины в Украине. До этого первый Литовский статут 1529 г.

использовал термин «прокуратор», а слова «адвокат» и «адвокатус» каса­лись административных служащих. Вначале организация профессиональной адвокатуры появляется в городских судах, а потом — в общих публичных. Организационное оформление адвокатуры в Украине произошло в XV ст., когда защитником мог быть человек, хорошо знающий писаное право, т. е. профессиональный юрист. Защитником мог быть любой полноправный житель города. В XVI ст. в Великокняжеских государственных и земских судах появляется новый тип защитника: «прокуратор», или «речник». Ли­товский статут, который действовал на территории Украины до 1842 г., во всех трех редакциях (1529, 1566, 1588 гг.) определял условия, при которых лицо могло исполнять обязанности прокуратора в судах. Прокуратором мог быть только человек оседлый и свободный в Великом княжестве Литовском. Он должен был представить судье удостоверенный документ на право пред­ставлять интересы стороны или устное подтверждение стороны в судебном заседании.

Был предусмотрен специальный государственный защитник для людей убогих, вдов и сирот. Если прокуратор недобросовестно использовал сведе­ния, полученные им при осуществлении защиты, или передавал их против­ной стороне, если не прибыл в судебное заседание без уважительной при­чины, то в Литовском статуте были предусмотрены жесткие санкции.

Литовский статут устанавливал два вида процессуального представи­тельства: 1) представительство с полными процессуальными правами и 2) исключительно помощник стороны. Полномочия подтверждались пись­менным документом или устным заявлением обвиняемого. Литовский статут 1588 г. предполагал для убогих, вдов, сирот защитника по назначению без оплаты. Была определена обязательная регистрация адвокатов в судах, где они работали. Адвокатами могли быть: христиане, совершеннолетние муж­чины без каких-либо отклонений, умственно и физически здоровые, свет­ского сословия.

Согласно польской Конституции 1678 г. как патроном (защитником), так и его помощником (депендентом) могли быть исключительно шляхтичи, и только Конституция 1764 г. несколько смягчила это правило, допустив в адвокатуру лиц разного социального положения. Но это не касалось слу­чаев участия адвокатов в Коронном Трибунале. Помощник патрона проходил стажировку сроком четыре года, если он имел намерение посвятить себя в дальнейшем правозащитной деятельности, а если он не строил таких на­мерений, то стажировка ограничивалась тремя годами. Так, в первый год помощник только слушал речи адвокатов, упорядочивал документы в кан­целярии. А в последующие годы по поручению патрона он уже делал само-

МОДУЛЬ 1

стоятельные выписки из материалов дела, готовил и редактировал иски, заявления, жалобы, ходатайства. Стажировка завершалась принятием при­сяги, после чего гражданин становился патроном, или меценасом (maecenas — покровитель наук и искусства). В отношении адвоката это вы­ражение использовалось исключительно как вежливая форма обращения.

Количество адвокатов было ограничено законом. Так, в XVIII в. польское законодательство установило определенное количество адвокатов при каж­дой судебной инстанции: в Коронном Трибунале — 30, в асессории — 12, в реферандарии — 12, в военном департаменте — 16 адвокатов.

До 1864 г. роль адвокатов выполняли частные лица — стряпчие, или хо­датаи в делах. И даже создание в 1832 г. института присяжных стряпчих в силу сословного характера их деятельности не могло гарантировать новым соци­альным слоям Украины защиту их интересов в суде и других учреждениях.

Правовая регламентация адвокатуры предусмотрена в «Учреждении судебных установлений» от 20 ноября 1864 г. Адвокаты именовались пове­ренными и подразделялись на две категории: присяжные и приватные. Требования к присяжным были такие: высшее юридическое образование, практический стаж судебной работы, служба помощниками присяжного поверенного не менее пяти лет, избирались в округ Судебной палаты совета присяжных поверенных — три округа Судебных палат (Киевский. Харьков­ский и Одесский), которые осуществляли надзор за всеми поверенными данного округа, имели право вести все уголовные и гражданские дела в окру­ге, где состояли на учете.

Институт присяжных поверенных создавался в качестве особой корпо­рации, состоявшей при судебных палатах. Но она не входила в состав суда, а пользовалась самоуправлением, хотя и под контролем судебной власти.

Присяжные поверенные объединялись в корпорацию — сословие при­сяжных поверенных. Для таких корпораций были характерными внутреннее самоуправление в виде выборных органов (советов присяжных поверенных) и надзор за их деятельностью со стороны судебных органов. В задачи адво­катуры входили защита по уголовным делам, представительство сторон в гражданском процессе и оказание юридической помощи населению, вклю­чая бесплатные консультации для бедных.

Был определен и порядок поступления в присяжные поверенные. Же­лающий должен был подать прошение об этом в совет поверенных. К про­шению прилагались документы, подтверждающие, что проситель удовлет­воряет условиям, требуемым для поступления в присяжные поверенные. После того как совет принял решение о принятии данного лица, тот должен был дать присягу по правилам своего вероисповедания.

ОБЩАЯ ЧАСТЬ

Приватные же поверенных своей корпоративной организации не имели. Мужчине, достигшему 18 лет, требовалось сдать экзамены в окружном суде или судебной палате и получить свидетельство установленного образца на ведение судебных дел, выступать могли только в тех судах, к которым они были приписаны. К присяжным поверенным выдвигались повышенные требования: а) 25-летний возраст; б) высшее юридическое образование; в) пять лет судебной практики в качестве чиновника судебного ведомства или помощника присяжного поверенного. В некоторых случаях для канди­датов устраивались экзамены с целью проверки их подготовки. Определен­ное распространение в это время получил институт помощников присяжных поверенных. К ним относились лица, получившие юридическое образование, но нигде не служившие. Основанием утверждения в должности частного (приватного) поверенного и получения права на участие в производстве гражданских дел у мировых судей и в общих судах было получение особого свидетельства, выдававшегося теми судами, в округе которых он осущест­влял ходатайство по делам. Закон от 25 марта 1874 г. уравнял присяжных и приватных поверенных.

Для лиц нехристианских вероисповеданий (так называемых иноверцев) поступление в адвокатуру было ограничено рядом дополнительных условий, и самое главное то, что приняты они могли быть только с разрешения Ми­нистерства юстиции. По толкованию Сената, не могли быть присяжными поверенными (а равно их помощниками) лица женского пола.

Украинская адвокатура X-XIX вв. не смогла приобрести своих особен­ностей и специфических черт. В этот период в Украине отсутствовали нормативно-правовые акты, которые бы регламентировали деятельность адвокатов.

Адвокатура как самостоятельный правовой институт в Украине была полностью сформирована только после судебной реформы 60-х годов XIX в., когда были провозглашены буржуазно-демократические принципы судо­производства: отделение судебной власти от административной, общий и равный для всех суд, гласность судебного процесса, право подсудимого на защиту.

Отметим, что имела свою особенность организация адвокатуры в западноукраинских землях, что было обусловлено влиянием Венгрии, Польши, Молдавии, которая включала черты адвокатуры этих стран. Со­гласно Положению 1849 г. адвокатами могли быть юристы, которые имели степень доктора права и не менее трех лет практики в органах суда и про­куратуре или у адвоката. До 1855 г. адвокаты находились при шляхетских судах во Львове, Станиславе, Тарнаве и Черновцах. В 1859 г. в Галиции и на

МОДУЛЬ І

ОБЩАЯ ЧАСТЬ

Буковине действовал 81 адвокат. Надзор за их деятельностью осуществлял высший краевой суд. Положение об адвокатуре 1868 г. повысило требования приема в адвокатуру. Чтобы стать адвокатом, необходимо было иметь степень доктора права, пройти семилетнюю стажировку и сдать специальной комис­сии адвокатские экзамены. При этом в случае отрицательных результатов таких экзаменов пересдача разрешалась только через два года. Избранный адвокатами президиум адвокатской палаты (в Галиции — во Львове) осу­ществлял надзор за их деятельностью. Но общее руководство адвокатурой принадлежало министру юстиции.

Каждый присяжный поверенный обязан был вести список дел, порученных ему, и представлять его в совет поверенных по первому его требованию.

Судебная реформа не уделила должного внимания вопросу о помощни­ках присяжных поверенных. В Судебных установлениях лишь упоминалось, что с учреждением сословия присяжных поверенных у них могут быть по­мощники (по практическим занятиям).

Помощники определялись как лица, которые, кончив курс юридических наук, но нигде не служившие, могут иметь сведения и в судебной практике. Занимаясь в течение пяти лет судебной практикой под руководством пове­ренных в качестве помощников, они могли впоследствии стать присяжными поверенными. Деятельность помощников законом ограничивалась, не ре­гламентировались организационные формы этого института, не были опре­делены правила поступления в помощники, их права и обязанности, ничего не говорилось о контроле над ними. Поэтому работа с помощниками фак­тически была пущена на самотек и зависела от того внимания, которое уделяли этому вопросу те или иные советы присяжных поверенных.

Проблемы, которые накапливались в адвокатуре, приводили в среде присяжных поверенных к острым дискуссиям. Например, в Харькове 13 февраля 1905 г. были созваны общие сборы с целью обсуждения проблем предоставления юридической помощи. Было заявлено, что надлежащая организация такой помощи невозможна без коренного изменения государ­ственного устройства. Однако с этим мнением коллег не согласилась группа старейших присяжных поверенных. В 80-х гг. XIX в. в Харькове установи­лась практика фактического увольнения присяжных поверенных от ведения подобных «безосновательных» дел. Попытки открыть совет присяжных по­веренных в Киеве были категорически отклонены властью. Со временем в 1874 г. их создание было приостановлено со ссылкой на то, что якобы со­зданные советы не оправдали возложенные на них задачи надзора за досто­инством и моральной чистотой в действиях присяжных поверенных. Через 30 лет снова началось формирование советов присяжных поверенных.

На советы присяжных поверенных возлагались такие задачи: рассмо­трение заявлений о вступлении или выбытии из числа присяжных поверен­ных; надзор за соблюдением ними законов и установленных правил; назна­чение поверенных для предоставления бесплатной юридической помощи; наложение дисциплинарных взысканий. Материальные средства совета со­ставляли: вступительный взнос при приеме в адвокатуру, а также обязатель­ный ежегодный взнос, который платили присяжные поверенные и их по­мощники. Размер взносов устанавливался советом и колебался от 10 до 30 руб. Для контроля за финансовой деятельностью советов в конце XIX — начале XX в. был образован институт ревизионной комиссии.

Совет имел право подвергать присяжных поверенных дисциплинарному наказанию в виде предостережения; запрещать им отправлять обязанности поверенного в течение определенного советом срока, но не более 1 года; исключать из числа присяжных поверенных; предавать уголовному суду в случаях, особенно важных.

Специально оговаривалось и то обстоятельство, что исключенные из числа присяжных поверенных лишаются права поступать в это звание во всем государстве. Если присяжному поверенному уже запрещалось два раза временно отправлять его обязанности, то в случае его новой вины, которую совет признает заслуживающей такого же взыскания, он исключался из числа поверенных.

Существовало такое ограничение, как запрет присяжным поверенным защищать в суде интересы своих родных. Кроме того, им также запрещалось разглашать тайны своего доверителя как во время ведения дела, так и после его окончания. В 1874 г. было издано распоряжение о временном прекраще­нии организации советов присяжных поверенных с передачей их функций окружным судам. В том же году министру юстиции было предоставлено право исключать из адвокатуры тех частных поверенных, которых он при­знавал не достойными этого звания. В 1889 г. был принят антисемитский указ, ограничивающий прием в суд и адвокатуру лиц еврейской националь­ности. Для положительного решения вопроса требовалось личное разреше­ние министра юстиции. Ас 1912 г. допуск евреев к адвокатской профессии был вообще запрещен. Как видим, в Украине в этот период адвокатура не могла надлежащим образом развиваться, поэтому вопрос о защите самих адвокатов не ставился.

Уже в 1875 г. было издано распоряжение о «временном» приостановле­нии формирования советов присяжных в судебных округах. Судебная систе­ма сохранила организационные и процессуальные основы, заложенные Судебными уставами 1864 г. и законом от 12 июля 1889 г. о земских участ-

МОДУЛЬ!

ОЬЩ. \И ЧАСТЬ

ковых начальниках и подведомственном им судопроизводстве. Такая систе­ма судопроизводства просуществовала до 1912 г.

Административно-судебная реформа 1889 г. способствовала возвраще­нию множества судебных органов, что означало возврат к положению до­реформенной России, а значит, фактически стала контрреформой.

А законом от 15 июня 1912 г. был восстановлен институт мировой юстиции.

В Правобережной Украине мировыми судьями могли назначаться даже лица без необходимого имущественного ценза, если они имели юридическое образование.

Со второй половины XIX в. история украинской адвокатуры в большей степени связана с развитием адвокатуры в России.

Становление и развитие адвокатуры России представляет научный ин­терес по двум основным причинам. Первая — многие черты дореволюци­онной адвокатуры сохранились в последующих периодах правового регули­рования. Вторая — ныне именно адвокат стал одной из ключевых фигур судебной системы, поскольку, с одной стороны, он пользуется большим до­верием общественного мнения по сравнению с судьей или прокурором, с другой — с введением суда присяжных роль адвоката реально возросла. Именно с этих позиций история становления и развития российской адво­катуры является актуальной и востребованной в современных условиях. При этом одни авторы исторический обзор адвокатуры начинают с X1V-XV вв., с Псковской судной грамоты, а другие — со второй половины XIX в. — вре­мени реформ Александра II. Нам представляется более убедительным второй подход.

Россия в период с XV до начала XX в. прошла несколько этапов социально-экономического и политического развития, каждый из которых был связан с определенными формами государственности, государственно­го управления и местного самоуправления. В XIX в. в результате модерни­зации на смену сословно-представительной монархии пришли абсолютная с коллегиальной, а затем и министерской системами государственного управ­ления. Страна стала называться Российской империей и в таком виде рос­сийская монархия просуществовала вплоть до 1905 г.

Вторая половина XIX в. стала переломной эпохой в истории России; это период глубоких структурных перемен во всех сферах российского общества.

До середины XIX в. об адвокатуре как общественном и правовом инсти­туте речи быть не могло. Этот институт не был востребован обществом и государством и для его появления не сложилось ни политических, ни эко-

номических, ни социальных предпосылок. Образование адвокатского со­словия в России — явление достаточно молодое, ведущее свое начало с Ве­ликой Судебной реформы 1864 г. (всего-то 140 лет). Следует отметить, что даже в такое знаменательное, исторически переломное время, как «эпоха Петра» с его важными государственными реформами, отношение прежних правителей Руси к роли и значению адвокатов (в те времена людей, оказы­вающих представительские услуги в судах или услуги по написанию жалоб, называли «ходатаями», или «ябедниками») совершенно не претерпело ни­каких изменений в лучшую сторону. Петр I, например, как и его предше­ственники, считал ходатаев товарищами воров и душегубцев. По мнению царя, адвокат своими пространными ходатайствами больше утруждает судью и запутывает дело, чем ведет к его скорейшему разрешению. В указе Елиза­веты 1752 г. деятельность ходатаев вообще была поставлена почти вне за­кона: «...к крайнему неудовольствию нашему слышим разорение и притес­нение наших подданных от ябедников».

Екатерина II считала адвокатов главными виновниками гибели француз­ской монархии и свершения революции в Париже. По этой причине она категорически отрицала в России саму идею адвокатуры западного типа. А Император Николай І в беседе с князем Голицыным, отстаивавшем не­обходимость введения адвокатуры, с такой же уверенностью заявлял: «Нет, князь, пока я буду царствовать, России не нужны адвокаты. Поживем и без них!» Потому в течение всего дореформенного периода российской истории, как и в первые годы после Октябрьского переворота 1917г., правовые пред­ставители были аморфной группой без соответствующего профессиональ­ного обучения, организации и названия. Адвокатской практикой занимались в основном государственные служащие невысокого ранга или находившие­ся в отставке. Будучи сведущими в тонкостях бюрократических процедур и языка и занимая относительно скромное место в государственной машине, эти малые функционеры-адвокаты были вполне естественным, хотя и жал­ким заменителем настоящих адвокатов-профессионалов.

В то же время, несмотря на отсутствие в России адвокатуры «западного типа» (т. е. такой, какой она стала после реформы 1864 г.), судебное пред­ставительство и своеобразный институт защиты на Руси все же существо­вали, вопреки отрицательному к нему отношению различных недоброжела­телей из «властных структур». «Стряпчие и поручники» (судебные пред­ставители) были даже упомянуты в судебниках и уложениях времен царя Алексея Михайловича в качестве наемных поверенных. Однако эти доре­форменные «адвокаты» «не существовали у нас в качестве юридического института». Не имевшие никаких сведений юридических — ни теоретиче-

МОДУЛЬ І

ОБЩАЯ ЧАСТЬ

ских, ни практических, они пользовались дурной славой хищников и мошен­ников. Приспосабливаясь к порокам одиозного дореформенного суда, сами заражаясь, ато и щеголяя этими пороками, стряпчие и ходатаи XIX в. по при­меру средневековых подьячих ловили, ябедничали, мошенничали за любую мзду. «Берут по двугривенному и штофу водки за сочинение просьбы, — пи­сал о них в 1860 г. авторитетный юрист А. В. Лохвицкий, — по пяти и десяти целковых за фальшивый паспорт; есть у них и такса за фальшивое свидетель­ство, за фальшивую подпись и проч.... В одно и то же время пишут бумаги и истцу и ответчику и, конечно, с обоих берут деньги».

Впоследствии Свод законов Российской империи закрепил право за любым лицом, которое может быть истцом или ответчиком, производить тяжбу и иск через поверенного, определив, что поверенный действует в суде вместо доверителя и представляет его лицо. Конечно, это была далеко не профессиональная защита. Ее архаичность и низкий уровень диктовались архаичностью самой тогдашней жизни, патриархальностью быта и нравов, заскорузлостью государственных институтов и самого феодального россий­ского общества, отдаленного от европейской цивилизации ровно настолько, насколько российская судебная система была отделена от передовых об­разцов судопроизводства некоторых своих соседей по континенту. Занятие стряпчеством в России стояло на самой низшей социальной ступени. От родства с такими предшественниками русские адвокаты, естественно, от­крещивались категорически. Следует отметить, что большое негодование у людей вызывал российский дореформенный суд.

Поэтому представим, что мог сделать в таком суде стряпчий (адвокат), чем он мог помочь своему клиенту? Пока «корень зла» сидел в судах да, кроме того, пока отношение властей к адвокатам проявлялось с явно нега­тивным оттенком, было очевидно, что честному благонадежному ходатаю в российских судах делать нечего. Потому и отношение к адвокатам у властей было соответствующее. Так, в «Замечаниях членов Государственного Со­вета и Министерства юстиции на проект положения о присяжных поверен­ных» констатировано, что в обществе и между правительственными лицами распространено убеждение, очень верное и основательное, что одна из при­чин бедственного положения нашего судопроизводства заключается в том, что лица, имеющие хождение по делам, большей частью люди очень со­мнительной нравственности, не имеющие в основном никаких сведений — ни юридических, ни практических.

Однако, как бы ни обвиняла власть «крапивное семя» в неблагонадеж­ности и безнравственности, причины, по которым в России стала возможной такая адвокатура, исходили во многом от самой власти. А оценки, данные

адвокатам того времени властью, — это типичнейший прием подмены по­нятий и смешения причин со следствием, используемый и поныне в идео­логической обработке сознания общества. Ясно же, что при той судебной системе, которая существовала в России, иного от адвокатов нельзя было и ожидать. Такое положение в адвокатуре оставалось до самого конца до­реформенного периода. Правда, законом Российской империи от 14 мая 1832 г. деятельность судебных представителей (стряпчих) впервые была более или менее законодательно упорядочена, регламентирован порядок отбора членов и деятельности этого института. Но относилось это не ко всей судебной системе, а только к коммерческим судам, при которых создавался и работал институт судебных стряпчих. Объяснение этому кроется в экономической составляющей бытия. Бурный рост промышленности, производства, раз­витие капиталистических отношений вызвали острейшую необходимость серьезной защиты частной собственности, купеческого сословия, предпри­нимательства, крупных и мелких промышленных и торговых капиталов. И такая защита появилась еще задолго до судебной реформы 1864 г. в виде коммерческих судов и «адвокатов» нарождающегося нового класса россий­ской буржуазии. В 1850-1860-х гг. А. Н. Радищев подавал в Комиссию со­чинения законов Александра I особое мнение о праве «судимых» выбирать себе защитника («судимому или обвиняемому в преступлении дозволено избирать себе для совета кого он хочет, а если никого не имеет, то такого человека дать ему от суда»). Отмечая один из пороков дореформенного суда, декабрист М. С. Лунин писал: «Нет адвоката, чтоб говорить за дело».

Словно продолжая эту мысль, декабрист Н. И. Тургенев готов был при­знать судопроизводство в России нормальным только при условии, «когда будут у нас адвокаты». Та же мысль выражена и в конституционных про­ектах идеологов декабризма. Правда, П. И. Пестель настороженно относил­ся к «адвокатскому красноречию», полагая, что оно «великое может иметь влияние» на судей в отрицательном смысле, а именно помешает им «отделить существо дела от цветов красноречия», но в подготовительных материалах к Русской Правде он тоже признавал необходимым для судебного разбира­тельства наличие «судьи-защитника» («адвоката обвиняемого»), который «ищет доказательств в невиновности» своего подзащитного.

Что же касается Н. М. Муравьева, то он в третьем, окончательном ва­рианте своей «Конституции», записал безоговорочно: «В каждом уездном городе, в областных и в столице полагается особое сословие адвокатов, в которое поступают люди, получившие в университетах аттестаты в том, что они имеют надлежащие сведения в юридических и словесных науках». Позднее М. В. Буташевич-Петрашевский, сам находясь под следствием,

МОДУЛЬ 1

просил объявить царю, что «России нужно, весьма нужно введение адво­катов».

Царизм, однако, воспринимал все эти суждения как еретическую химе­ру отдельных злоумышленников, о которой гласно «нельзя было и заикать­ся». Лишь после смерти Николая І, в условиях обозначившейся политической «оттепели», русское общество сравнительно громко и широко стало обсуж­дать и ставить на порядок дня вопрос об учреждении адвокатуры.

Разбором мелких дел занимался мировой суд, а высшей кассационной инстанцией был правительствующий Сенат. Следует подчеркнуть, что ком­мерческие суды дореформенной России стали уже тогда состязательными, сравнительно объективными государственными структурами, где судьи вы­нуждены были считаться с законом, правилами и обычаями делового обо­рота и принимать грамотные и обоснованные судебные решения. Стряпчие в этих судах отбирались по строжайшему принципу избирательности, с предъявлением аттестатов об образовании, послужных списков, свиде­тельств о званиях и т. п. Коммерческий суд мог зарегистрировать претенден­та в качестве судебного стряпчего, а мог и отказать в регистрации без ука­зания причин.

Кроме того, суд наделялся правом исключения лиц из числа судебных стряпчих с указанием причин. Во всех же остальных судах России поло­жение оставалось прежним. И в этих условиях адвокатура (судебные стряпчие, ходоки по делам), будучи сама неизбежным порождением го­сподствовавшей инквизиторской системы правосудия, в свою очередь играла значительную роль и оказывала серьезное влияние на дальнейшую деморализацию правосудия, подводя общественное сознание к необходи­мости коренных перемен и реформирования правовых институтов госу­дарства. И вот через 30 с лишним лет после создания института стряпчих в коммерческих судах великие государственные умы подошли, наконец, к осознанию необходимости серьезных правовых реформ и в других сфе­рах российского общества.

Принципиально иным, по сравнению со стряпчими и ходатаями, был прежде всего правовой, буржуазный статус адвокатуры, которая родилась в качестве полноценного юридического института. Прежде всего, это каса­лось всей судебной системы, понимания того, что без состязательного спо­соба судопроизводства невозможен дальнейший исторический процесс на пути к цивилизованным общественным отношениям. А состязательное су­допроизводство, в свою очередь, невозможно при отсутствии правильно организованной адвокатуры. Ряд статей уставов 1864 г. явно противопо­ставлял присяжных поверенных дореформенным стряпчим, декларируя, что

---

Дата добавления: 2015-12-21; просмотров: 13; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!