Эпический строй «Мёртвых душ».
Эпический строй очень сложен. «Мёртвые души» сочетают в себе:
1. роман-путешествие, т.к. мотив дороги является в произведении ключевым. Чичиков всегда путешествует в своей бричке, а в дороге имеет возможность созерцать многое: другие проезжающие, обычные крестьяне, деревни, пейзажи.
2. Нравоописательный роман (?) т.к. Гоголь описывает читателю персонажей с точки зрения их внутреннего строя, их нравственных качеств. Самыми яркими портретами во всей поэме являются помещики. Описывает Гоголь и нравы обычных крестьян, и нравы городских чиновников и обывателей. Перед нами пестрая картина нравов провинциальной России.
3. бытоописательный роман, т.к. Гоголь со всей подробностью описывает образ жизни и помещиков, и городских чиновников. Сюда можно отнести и сцену бала у губернатора. Сюда можно отнести и описание поместья каждого из помещиков, которое проходит по одному общему плану: описание поместья в панораме, описание дома, описание внутреннего убранства комнат, описание обеда у помещика. Вместе с нравоописательной составляющей это формирует общую подробную картину, характеризующую того или иного помещика. В бытоописание входит и описание той гостиницы, где проживает Чичиков.
4. авантюрный роман, т.к. все строится вокруг авантюры Чичикова. Отличие от классического авантюрного романа состоит в том, что нет той веселости похождений плута. МД направлены на раскрытие социальных проблем общества. Хотя герой соотносится с героем плутовского романа: он тоже изначально беден, он тоже пытается провернуть авантюру, чтобы подняться в обществе, но если плут вызывает положительные эмоции, то Чичиков больше неприятен читателю.
|
|
|
5. элементы повести – во-первых, хронологическое повествование с того момента, как Чичиков приехал в город; во-вторых, включение повести о капитане Копейкине.
6. Элементы лиро-эпического произведения, т.к. МД изобилует лирическими отступлениями автора, в которых столько поэтического, что они уже становятся похожими на стихи в прозе.
Стиль «МД» обладает такой основной чертой, как описательность. Важную роль играют деталь и символы.
Ранняя лирика Лермонтова: жанровое разнообразие и форма воплощения творческого «я».
Михаил Юревич Лермонтов (1814-41гг)
Периодизация:
1. 1828 — 32гг., 30 - «пиковый». Богоборческий мотив.
2. 1833 — 36 гг. В 1833 году сменяется форма представления лирического «я». Возникает персонаж-посредник, ролевая лирика. Лиро-эпические формы (баллады), юнкерские поэмы.
3. 1837 — 41 гг.
Стремясь к самовыражению, Лермонтов опирается на широкий культурно-исторический контекст. У него появляются переложения-переводы Байрона, Шиллера, Гейне и др. Но сквозь напластования чужих произведений проступает специфически лермонтовское восприятие мира. Прямые цитаты, реминисценции из Жуковского, Пушкина, Боратынского — форма диалога с традицией, поскольку при включении в свой текст «чужое» воспринимается Лермонтовым творчески.
|
|
|
Не менее важно и то, что, цитируя, Лермонтов сразу же включал себя в определенный литературный контекст, который определял масштаб его личности и таланта. Лермонтов «общается» с «первоисточником» на равных, а зачастую соперничает с ним. (К примеру, «Кавказский пленник», в котором пушкинскую трактовку личности героя он делает «более романтической», «исправляя» то, за что упрекали Пушкина современники).
Не случайно в ранних стихотворениях «Нет, я не Байрон...», «К***» («Не думай, чтоб я был достоин сожаленья...») поэт не только сравнивает себя с Байроном, но и объясняет себя им («...У нас одна душа, одни и те же муки... // Как он... Как он... Как он...»). Через сопоставление Лермонтов проводит мысль об исключительности, уникальности своей личности. Поэт предчувствует трагичность своей судьбы.
Душа, с его точки зрения, сопоставима с океаном. Как и стихия, она непредсказуема. Это сравнение души со стихией станет для Лермонтова своего рода художественной константой.
|
|
|
Образы природы у Лермонтова всегда символичны.Они рождают в его сознании поток ассоциаций, связанных с личностью и судьбой человека. Внешние впечатления становятся основой для рефлексии, самоанализа. Разные природные реалии не создают конкретный пейзаж, но обобщенную картину мира, помогающую обозначить мгновения, рождающие в душе чувство сопричастности, гармонии, слияния с миром. (Так стихотворение «Когда волнуется желтеющая нива» - образец не пейзажной, а философской лирики)
«1831-го июня 11 дня» .
Название стихотворения напоминает дневниковую з апись, но оно представляет собой монолог, дух лермонтовской рефлексии. Каждая строфа (все они пронумерованны, поскольку различаются в жанровом отношении) — новый поворот мысли, новый конфликт во взаимоотношении поэта с миром.
Картины природы помогают поэту рассказать о себе, своих страстях, эизненных целях, взаимоотношениях с миром, прозреть свое будущее.
В стихотворении появляется новый тип развития лирического сюжета — перед нами ассоциативный ход мысли, позволяющий осуществить единение разнородных тематических фрагментов.
|
|
|
Лермонтов по-особому чувствует время. Бег времени, его течение он связал с состоянием души, а основными временными категориями наравне с «прошедшим» и «грядущим»у него стали «мгновение» и вечность, которые преодолели свою противоположность и превратились во взаимопроникающие понятия. В стихотворении «Мой дом» (1830) миг становится формой проявления вечности.
Так намечается одно из существенных свойств лермонтовского мировосприятия: он и в дальнейшем будет соотносить сиюминутное с вечным, человеческую жизнь с жизнью вселенной, мир души будет равен мирозданию.
Поэту недостаточно общения с людьми, он ведет спор с Богом. Постоянно обращаясь к Творцу, он пытается понять, добр Бог или жесток, справедлив или безразличен к человеку.
Уже в раннем творчестве слова, обращенные к Богу, оказываются не только молитвой («Молитва» 1829г.), но и ропотом. Сознание поэта мечется от мольбы к спору.
«Нищий» (1830) — стихотворение, написано в Троице-Сергиевой лавре после встречи на паперти со слепым и молебна. В 1й строфе — воспроизведение эпизода с нищим, во 2й части — отголосок диалога с богом, который, однако, оканчивается еще большим смятением. Герой не получает внутреннего облегчения.
Возникает богоборческий мотив. Истоки этого бунта — в сознании того, что в мире идет подмена добра злом. Эта мысль актуализируется библейским образом: нищий просит хлеба, ему дают камень.
Символический образ души поэта — глубоко религиозная натура, переключающая смятение из плана философских суждений в план богоборческого бунта.
Мотив одиночества — центральный в творчестве Лермонтова.
Различными способами — в форме прямого медитативного высказывания - («И скучно и грустно...») и с помощью образов-символов («Утес», «Парус») - поэт выражает мысль об одиночестве человека в мире. Соединение «родных душ» невозможно, и только во сне можно узнать о существовании подобной, что усиливает фатальность одиночества («На севере диком...»).
Одиночество Лермонтова — одиночество поэта. Свое представление о взаимоотношениях художника с миром он выразил в стихотворениях «Пророк», «Поэт» и др.
«Пророк» - перекликается с пушкинским не только названием. Можно сказать, что Лермонтов начинает своего «Пророка» там, где Пушкин остановился. Пушкинский «пророк» отправляется служить с заветом: «Глаголом жги сердца людей». Призыв содержит уверенность в действенности слова.
Пророк Лермонтова — пророк в действии. Результат его обращения к людям (исполнения завета) — бегство в пустяню. Слово пророка не только не востребованно, но толпа агрессивна в неприятии божественных истин.
По-своему воспринимается Лермонтовым и символика пустыни. У Пушкина это — выжженное, мрачное место, где происходит духовное рождение пророка и начинается его путь к людям. У Лермонтова же пустыня — место, где живое не разобщено, она открыта Богу и противопоставлена городу. Сюда бежит пророк от людей.
Удел лермонтовского пророка — молчание. Стихотворение «Как часто пестрою тополю окружен» показательно в этом смысле. Расхождение мечты и действительности грозит излиться в мощный протест, но слово так и остается неизреченным.
18.
Жанр элегии Боратынского.
Евгений Абрамович Боратынский (псевдоним — Баратынский) 1800-44гг.
Его называют «поэтом мысли». Он стоит у истоков русской философской лирики, поскольку ставит коренные вопросы бытия: что есть человек и в чем сущность его психологических состояний, что есть истина, что такое мысль и как она «живет».
Периодизация:
1) 1820-30гг. - эстетика «арзамасцев», школы «гармонической точности»
2) 1830-35гг. - шеллингианство, переход к философской тематике
3) 1835-44гг.- расцвет философской лирики
Жанр элегии — основной жанр Боратынского. Под знаком элегии прошел первый этап творчества поэта. Дебютным произведением поэта стала элегия «Финляндия» (1820).
В этой элегии еще много традиционного:например, оссиановские мотивы.
Сказывается опыт исторической элегии Батюшкова. Для обоих поэтов величие человеческого духа — в прошлом. Однако, если у Батюшкова герои и их подвиги продолжают жить в мечте поэта, у Боратынского — все подается под знаком отрицания, забвения, конца.
Умолк призывный щит, не слышен скальда глас,
Воспламененный дуб угас,
Развеял буйный ветер торжественные клики;
Сыны не ведают о подвигах отцов,
И в дольнем прахе их богов
Лежат низверженные лики!
<...> Ваш след исчез в родной стране.
Примечательно, что ужеантичность будет мыслиться Боратынским как кризисная эпоха, тк начинается отчуждение человека от мира природы.
Зрелый Боратынский будет воспринимать как трагическую ошибку человечества чрезмерное доверие разуму в ущерб чувству. Это, по его мнению, ведет к тому, что поэтическое слово оказывается невостребованным, => неизбежен «уход поэта» из мира.
Тема современного поколения:
«Что наши подвиги, что слава наших дней,
Что наше ветренное поемя?
О, все своей чредой исчезнет в бездне лет!
Для всех один закон, закон уничтоженья,
Во всем мне слышится таинственный привет
Обетованного забвенья!»
Тема раздвоенности сознания современного человека впервые мощно зазвучала именно в лирике Боратынского. В элегии «Рассеивает грусть пиров...» (1821) лирический герой одновременно пребывает в двух противоположных состояниях: внешнее — шумное веселье с приятелями, внутреннее — грусть, одиночество.
Раздвоенностью сознания обусловлен и главный художественный прием — антитеза. (В 1й строфе - «грусть» и «веселье»; антитеза усилена оксюмороном «грусть пиров». В 2й строфе включается пейзажный момент: «тишина мира природы — буйное веселье людей», мир человека противопоставлен миру природы. В 3й строфе — парадоксальный итог, неразрешимое противоречие: внешнее не захватывает героя, в нем сохраняется способность к самоанализу, расчленяющему душевное состояние.
Аналитический психологизм Боратынского основан на том, что поэт как бы отстранен от своего «я», смотрит на свой духовный мир со стороны и дает картину разных состояний души.
Баратынский параллельно развивает два вида элегий: психологическую (связана с чувствами; «Разуверение», «Признание») и медитативную (св. с размышлением, познанием; «Истина», «Череп»).
Элегии Боратынского Пушкин считал вершинами жанра.
В основе таких элегий как «Разуверение» («Не искушай меня без нужды...»), «Приманкой ласковых речей...», «Признание» («Притворной нежности не требуй от меня...») лежит любовное переживание. Но Боратынский нашел новый круг эмоций, вызванных этим чувством.
В «Разуверении» и «Признании» любовь — в прошлом. Попытки женщины воскресить чувство и рождают монолог лирического героя.
В «Разлуке» осуществляется анализпсихологического состояния героя, вспоминающего о прежней любви. В этой лирической медитации сведены и прежние и нынешние чувства.
В любовных элегиях отчетливо прорисовываются психологические черты как героя, так и героини. В некотором смысле здесь — двупортретность. Она — ветренная, но милая и ласковая искусительница. Для нее любовь — игра, для него — плен. Потому так мучительно воспоминание о пережитом.
В лирике Боратынского возникает парадоксальное понимание душевного забытья, покоя, сна, равнодушия. До Боратынского никто не употреблял понятие «душевный хлад» как положительное. Для него это — итог жизненного опыта, перенесенных страданий, высшее (мудрое) состояние души. Сон — исключает любые волнения. Покой — реакция на перенапряженность бытия.
Анализ этих душевных состояний Боратынский осуществляет в элегии «Две доли» (1823).
В первом четверостишии заявлена основная антитеза «надежда и волненье» - «безнадежность и покой». Это две равноправные возможности, выбор между которыми осуществляет сам человек. «Надежда и волнение» - удел юности. Зрелость тяготеет к покою.
Так как в стихотворении соотносятся разные этапы жизни, возникает образ судьбы: в юности — судьба «насмешливая», которая далее трансформируется в «судьбину» - это выражает представление о жизни как о тяжелом испытании, ниспосланном человеческой душе.
В целом ряде стихотворений Боратынский осмысляет своб судьбу как расставание с верой в счастье, обретение холодного покоя, равнодушия. («Дорога жизни», «Желанье счастия в меня вдохнули боги...» и др.)
Он «не умел уравняться с современностью». Когда наступила эпоха николаевского безвременья, поэт выбрал позицию сознательного молчания: «...Будем писать, не печатая. Может быть, придет благопоспешное время.»
Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 551; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!