Глава 10 ПЕРЕВОД ИСТОРИЧЕСКИХ РЕАЛИЙ 7 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 17 из 25Следующая ⇒

Частичных эквивалентов сравнительно немного, так как вообще явление многозначности менее характерно для фразеологии ¹. Гораздо чаще случаи относительной фразеологической эквивалентности.

3. Относительный фразеологический эквивалент уступает абсолютному лишь в том, что отличается от исходной ФЕ по какому-либо из показателей: другие, часто синонимические компоненты, небольшие изменения формы, изменение синтаксического построения, иные морфологическая отнесенность, сочетаемость и т. п. В остальном он является полноценным соответствием переводимой ФЕ, «относительность» которого скрадывается контекстом.

Различие может быть, например, в сочетаемости. Если сравнить нем. da lachen (ja) die Huhner! с его русским аналогом курам на смех, то нетрудно заметить, что при переводе придется русский эквивалент либо «подгонять» под соответствующую немецкую единицу и превратить ее в самостоятельную экспрессивную фразу: «да это же курам на смех!», либо, если этого сделать нельзя, искать других соответствий.

Частым отличием можно считать неодинаковое лек-

¹ В доступной нам литературе встретилась только цифра 17% многозначных ФЕ из 4000 содержащихся во ФСРЯ (Глухов В. М. Вопросы многозначности фразеологических единиц. — Сб. Проблемы устойчивости и вариантности фразеологических единиц. Материалы межвузовского симпозиума. Тула, 1968, с. 321—330), но интересно было бы иметь сопоставительное исследование с лексическими единицами.

185

сико-семантическое содержание отдельных компонентов. В приведенном выше примере показать спину в ФЕ некоторых языков появляется с компонентом не «показать», а «повернуть» англ, turn one's back, болг. обръщам гръб, фр. tourner le dos (наряду с указанным montrer = «показывать»).

В других случаях эквивалент может отличаться от исходной ФЕ по компонентному составу; например, один и тот же образ может быть выражен экономнее или пространнее: болг. връзвам ръцете (някому) обычно переводится рус. связывать (кого) по рукам и ногам, а не е стъпвал човешки крак — рус. нога не ступала; содержащийся в англ, trim one's sails to the wind, фр. aller le nez au vent и рус. держать нос по ветру «морской колорит» «выветрился» из болг. обръщам се накъдето духа вятърът (т. е. «поворачиваться куда ветер дует» — намек скорее на флюгер) и нем. den Mantel nach dem Wind drehen («поворачивать пальто по ветру»).

В последнем примере уже чувствуется наиболее характерное отличие относительных эквивалентов от абсолютных—другая образная основа. Вслед за некоторыми авторами мы будем также называть аналогами' относительные эквиваленты с заменой образа. Сравним, например, несколько ФЕ со значением «быть удачливым». Наряду со счастливой (у французов — доброй) звездой, во фразеологии других народов встречаются метафорические синонимы, но на иной образной основе: у французов это «прическа» (etre ne coiffe), у англичан — «серебряная ложка» (be born with a silver spoon in one's mouth) или (устар.) «капюшон» (..a coul on one's head), у русских и болгар — «рубашка» (родиться в сорочке, ро- ден с риза).

Образы могут быть очень близкими, соприкасающимися, например, «молния» — «гром» (ср. нем. Blitz aus heiterem Himmel и рус. гром среди ясного неба) или «тихая вода», «тихий омут», «спящая вода» (ср. нем. stille Wasser sind tief, англ, still waters run deep, рус. в тихом омуте черти водятся, фр. il n'y a pas de pire eau que celle qui dort); они могут быть весьма далекими, но логически сопоставимыми; например, «похожесть» русский, болгарин и француз видят в «двух каплях воды», а у немца и чеха это «два яйца», у англичанина — «две горошины».

¹ Комиссаров В. Н.,Рецкер Я. И., Тархов В. И. Пособие по переводу с английского языка на русский, ч. I, с. 58.

186

Но образы двух аналогов (на ИЯ и ПЯ) могут не иметь между собой ничего общего как образы, что не мешает эквивалентам исполнять исправно свою функцию в переводе. Нем. wenn die Hunde mit dem Schwanz bel-len («когда собаки залают хвостами») переводится англ, when the moon turns green cheese («когда луна превратится в зеленый сыр»), рус. когда рак (на горе) свистнет (и рыба запоет), или любым из более трех десятков болг. «никогда», хотя бы кога се покачи свиня с жълти чехли на круша («когда свинья в желтых шлепанцах на грушу вскарабкается»).

В принципе, возможность передавать ФЕ аналогами с образностью, совершенно не имеющей точек соприкосновения в ИЯ и ПЯ, объясняется главным образом тем, что по большей части это стертые или полустертые метафоры, не воспринимаемые или, скорее, воспринимаемые подсознательно носителем языка: ведь в значении остать ся с носом никакого «носа» русский не видит, как не замечает болгарский читатель «пальца» в аналоге остана с пръст в уста («остаться с пальцем во рту»). Степень яркости образа — очень низкая — до нулевой у фразеологических сращений, а в единствах более высокая, но редко достигающая интенсивности в свободном сочетании, — является одной из главных предпосылок для выбора приема перевода между аналогом и калькой. Об этом речь пойдет ниже, но уже здесь ясна опасность слишком поспешного, не увязанного с особенностями контекста решения в отношении этого выбора.

Наконец, чрезвычайно часты различия, возникающие в случаях использования таких приемов перевода, как различного рода трансформации типа антонимического перевода, конкретизации и генерализации, которым, подобно лексическим, поддаются и фразеологические единицы. Например, фр. 1а pelle se moque du fourgon («смеется совок над кочергой») или болг. присмял се хърбел на щърбел («смеется зазубрина над щербиной») можно перевести антонимом не смейся, горох, ты не лучше бобов; англ, even reckoning make long friends («честный счет создает надолго друзей») или болг. чисти сметки — добри приятели («правильный расчет — добрые друзья») также переводится антонимом счет дружбе не помеха.

4. К. фразеологическим можно условно отнести и «индивидуальные» эквиваленты. Не. находя в ПЯ полного соответствия, переводчик иногда вынужден

7* 187

прибегать к словотворчеству, оформляя в духе переводимой единицы новый, свой фразеологизм, максимально напоминающий «естественный». Если такую «подделку» читатель примет, значит удалось передать содержание и стиль переводимой единицы в достаточно «фразеологической» форме.

Индивидуальные фразеологизмы, если они мастерски «сделаны», обладают показателями обычной ФЕ, отличаясь от нее лишь по одному, самому важному показателю — они не воспроизводимы. Переводчик создает их в ходе своей работы, и очень мало вероятно, чтобы такой перевод закрепился за данной единицей настолько, чтобы вошел в язык. Поэтому здесь скорее идет речь о контекстуальном переводе (см. ниже).

При создании своего фразеологизма-аналога переводчик может воспользоваться уже существующими в ПЯ фразеологическими средствами и моделями. Подходящим примером нам кажется приведенный Ю. Катцером и А. Куниным описательный перевод, который хорошо иллюстрирует один из путей создания индивидуального эквивалента. Передавая на английский язык русскую пословицу копейка рубль бережет, они берут близкую английскую, заменяют в ней пенсы копейкам и фунты рублями, получая превосходную пословицу take care of the copecks and the roubles will take care of themselves. Таким образом удается не только передать содержание, в том числе и подтекст пословицы, но сохранить и реалии, причем в очень удобной для восприятия англичанином форме.

Близким к этому является приспособление к контексту уже существующего фразеологизма путем изменения структуры, добавления новых компонентов, придания при помощи фонетических средств (рифмы, цезуры и т. п.) вида пословицы, комбинирования из двух единиц одной и т. д. — пути, которые можно было бы назвать лексико-фразеологическим переводом.

Прежде чем говорить о нефразеологическом переводе ФЕ, полезно отметить, что фразеологические эквиваленты и аналоги встречаются чаще всего в следующих группах устойчивых единиц:

а) В первую очередь — это интернациональная фразеология. К ней принадлежат ФЕ, которые вошли в языки многих народов из исторических (главным образом античных), мифологических, литературных источников, заимствовались из языка в язык, или

188

же возникали у разных народов независимо одни от
других вследствие общности человеческого мышления,
близости отдельных моментов социальной жизни, трудо
вой деятельности, производства, развития науки и ис
кусств, j

Многие из таких единиц относятся к крылатым выражениям. Среди них имеется немало связанных с историческими или мифологическими личностями. Так, в разных языках существуют фразеологические эквиваленты англ. Achilles' heel: фр. talon d'Achilles, нем. Achilles Ferse, чеш. Achilova pata, рус. ахиллесова пята, болг. ахилесова пета; эквивалентны болг. пирова победа: рус. Пиррова победа, англ. Pyrrhic victory, фр. victoire a la Pyrrhus. Об исторических событиях, мифах, повериях и т. п. напоминают рус. жребий брошен и болг. жребиях е хвърлен, англ, the die is cast, фр. le de en est jete, нем. das Los ist gefallen. Англ, the apple of discord переводится рус. яблоко раздора, болг. яблъката на раздора, фр. la pomme de discord; соль земли — болг. солта на земята, англ, the salt of the earth, нем. das Salz der Erde и т.д.

Среди ФЕ, возникших на национальной почве, мы различаем две группы: в первой фразеологизмы построены на одном и том же образе, во второй — на разных, причем нередки случаи полного несоответствия метафоричности. Например, на основе «огня» — рус. играть с ог нем, болг. играя си с огъня, англ, play with fire, фр. jouer avec le feu, нем. mit dem Feuer spielen, чеш. hrati si s ormem, укр. гратися з вогнем, и т. д. С тем же «огнем» — рус. из огня да в полымя и близкому к нему англ, out of the frying pan into the fire («со сковородки да в огонь») соответствуют совсем далекие болг. от трън та на глог («из терновника да в боярышник»), нем. aus dem Regen in die Traufe kommen («из дождя под водосточную трубу попасть»), а в украинском имеются подобия и русской, и немецкой ФЕ, и еще своя — уникав диму тай упав в огонь.

Два украинских синонима — случай не уникальный. Он ставит переводчика перед дилеммой нового выбора, при котором все кандидаты одинаково хороши, а нужно остановиться на лучшем. Какой русской единицей перевести болг. от кора до кора — от корки до корки или от доски до доски? Подходит любая, но, очевидно, лучше та, которая имеет и подобные компоненты, т. е. первая. Контекст, однако, может подсказать и иное решение.

189

Нетрудно заметить, что многие из перечисленных ФЕ — кальки, т. е. именно те образования, которые необходимы для полной эквивалентности. Это очень хорошо и намного облегчает работу переводчика, умеющего пользоваться словарями. Есть, разумеется, и свое «но». Одной принадлежности фразеологизма к интернациональным недостаточно, чтобы обеспечить его правильный перевод. Во-первых, далеко не все вошедшие в один язык «интернациональные единицы» имеются и в остальных языках. Те же, казалось бы, универсальные «молот» и «наковальня» отсутствуют, например, в английском языке, где им предпочитают «дьявола» и «глубокое море» — to be between the devil and the deep sea; фигурирующие в английском, французском и немецком языках эквиваленты тьмы, египетской и синего чулка отсутствуют в болгарском; во французском нет летучего голландца (вместо него — le vaisseau fantome), эквиваленты которого в других языках есть (болг. холандец, нем. Hollander, англ. Dutchman) и т. д. Во-вторых, несмотря на одинаковый путь перевода — калькирование, между эквивалентами все же отмечаются незначительные формальные отличия (словосочетание — сложное слово, предложная— беспредложная конструкция, различная суффиксация и т. д.), а это иногда существенно затрудняет переводчика: «Ахиллес» в болгарской транскрипции — «Ахил», так что следовало бы ожидать «Ахилова пета».; русским эквивалентом козла отпущения является англ, scapegoat — перевод сложным словом (что гораздо чаще бывает в немецком). В-третьих, хотя и сравнительно редко, но эквивалентов может быть больше одного (как показано выше), и тогда переводчик не может машинально заменить свою единицу эквивалентной.

Все эти «но» предъявляют переводчику жесткое требование: проверять по словарям каждый сомнительный случай.

б) Довольно часто фразеологические эквиваленты встречаются среди устойчивых сравнений. У многих народов говорят: поет как соловей, смел как лев, упрям как осел, пьян как свичья и т. д. Но для тех же качеств наряду с этими образами есть и другие, непривычные для ПЯ- Сравнение с «соловьем» явно не подойдет для стран, где его не знают, и переводчик должен двадцать раз взвесить, прежде чем один раз ввести непривычный образ. Такого же взвешиванья требуют и остальные сравнения — переводить своим, привычным, или

190

сохранить «экзотичное»: например, англичане и французы видят упрямство скорее у мула, а осел является также символом глупости; что касается пьянства, то наряду со свиньей у разных народов фигурирует немало других образов: фр. (пьян как) певчий дрозд, монах (францис канец, тамплиер), ломтик хлеба в бульоне или размочен ный в вине, а также осел и ослица или Робеспьерова ос лица¹ и др., нем.— (как) волынка, береговая пушка и гаубица, семь шведов, тысяча человек, а также фиалка^ (blau wie ein Veilchen); что касается англичан, то самые большие пьяницы у них, видимо, лорды (as drunk as a

lord).

в) Составные термины (в том числе и составные названия) —особая группа ФЕ, требующих в любом случае эквивалентов в ПЯ. Однако так как в них терминологическое начало преобладает над фразеологическим, приводим их здесь с той оговоркой, что они переводятся всегда эквивалентами (см. также перевод терминов в художественном переводе — гл. 7), но не обязательно фразеологическими: многие составные термины в одном языке имеют однословные эквиваленты в другом (ср. болг. зъбно колело — рус. шестерня, англ, thorax или chest — рус. грудная клетка, болг. гръден кош).

г) Грамматическая фразеология — условное название раздельнооформленных частей речи, главным образом составных предлогов и союзов. Предлоги в течение (чего), в связи (с чем), союзы так как, благо даря тому что, в то время как и т. д., подобно терминам, требуют эквивалента в ПЯ, но также не обязательно фразеологического: например, «во время войны» в болгарском переводе будет «през войната», англ, thanks to переведем обычно болг. поради и рус. благодаря (чему). Среди них есть и единицы интернационального распространения, такие как англ, in accordance with, with the exception of, фр. en conformite de, a 1'exception de, нем. im Einklang mit, mit Ausnahme von, рус. в соответствии с, за исключением*, болг. съответно на, с изключение на и т. п.

д) Глагольн о-именные сочетания (гла-

¹ См.: Назарян А. Г. Образные сравнения французского языка. Фразеологизмы. М.: Наука, 1965, с. 86—87.

² См.: Николова-Гълъбова Ж., Гълъбов К. Българско-

нсмски фразеологичен речник. София, 1968, с. 686. ³Акуленко В. В. Вопросы интернационализации словарного

состава языка, с. 55.

191

голыше описательные выражения) составляют значительную группу необразных ФЕ, категория которых теоретически еще недостаточно четко очерчена, но практически уже представлена несколькими русскими словарями-справочниками '. Их называют еще устойчивыми, или несвободными словосочетаниями — определение, относящееся, по сути дела, к любому фразеологизму; считают, что в них объединены фразеологические сочетания и выражения; на наш взгляд, это скорее всего единицы, оформляющиеся на почве устойчивой лексико-синтакси-ческой сочетаемости.

Независимо от того, считаются эти единицы фразеологизмами или нет, их перевод тяготеет к фразеологическому, хотя нередко приходится прибегать к их однословным синонимам. Фр. remporter une victoire легко перевести рус. одержать победу или англ, win a victory, несмотря на то, что на всех трех языках эту мысль можно выразить проще — vaincre, «победить», win. Дело в том, что эти «описательные глагольно-именные выражения»² нередко отличаются стилистически от своих синонимов-слов (ср. предавать забвению и забывать, стоять на страже и сторожить, питать доверие и доверять, принять решение и решить), что большей частью и заставляет переводчика искать для них фразеологические эквиваленты вПЯ.

Глагольно-именные словосочетания, насколько нам известно, не рассматривались с точки зрения перевода, а эта интересная категория тоже заслуживает внимания переводоведов.

е) Многое из сказанного о переводе необразной фразеологии касается и фразеосхем, или синтаксической фразеологии, единицы которой М. Леонидова³ отно-

'Дерибас В. М. Устойчивые глагольно-именные словосочетания русского языка. М.: Русский язык, 1975; Регин ин а К. В., Тюрина Г. П., Широкова Л. И. Устойчивые словосочетания русского языка. М.: Русский язык, 1976.

²Мордвилко А. П. Очерки по русской фразеологии. М.: Просвещение, 1964, с. 101.

³ В работе М. Леонидовой (Фразеосхема как лингвистическая единица промежуточного фразеолого-синтаксического уровня в русском и болгарском языках. — Болг. русистика, София, 1976, № 3, с. 23—25) поставлены принципиальные вопросы об определении признаков и места фразеосхем единиц языка и речи, причем материал (на двух языках) рассмотрен в сопоставительном плане, а, стало быть, может стать неплохим началом для исследования синтаксической фразеологии с точки зрения теории перевода,

192

сит к «промежуточному, синтаксико-фразеологическому уровню»; в отличие от грамматической фразеологии, они тоже тяготеют к фразеологическому переводу, главным образом благодаря своей экспрессивной окраске. Ср., например, болг. шегата си е шега с рус. шутки шутками, «обръща чашка след чашка» — «опрокидывать рюмку за рюмкой», «нараства от година на година» — «увеличивается из года в год» или «тук дете, там дете, няма го дете-то» — «тут ребенок, там ребенок, нет ребенка»; или фра-зеосхема в пословице «дружба дружбой, а табачок врозь» — «дружбата си е дружба, ама сиренцето е с пари». С точки зрения перевода категория эта чрезвычайно интересна, но еще почти совсем не разработана.

П. Нефразеологический перевод, как показывает само название', передает данную ФЕ при помощи лексических, а не фразеологических средств ПЯ. К нему прибегают обычно, лишь убедившись, что ни одним из фразеологических эквивалентов или аналогов воспользоваться нельзя. Такой перевод, учитывая даже компенсационные возможности контекста, трудно назвать полноценным: всегда есть некоторые потери (образность, экспрессивность, коннотации, афористичность, оттенки значений), что и заставляет переводчиков обращаться к нему только в случае крайней необходимости.

1. Строго л ексический перевод применим, как правило, в тех случаях, когда данное понятие обозначено в одном языке фразеологизмом, а в другом — словом. Так, многие английские глаголы, выраженные словосочетаниями, можно передать совершенно безболезненно их лексическим эквивалентом: set или put on fire — «зажечь», catch fire — «зажечься», «загореться», set fire to something — «поджечь» что-л. и т. д. Такие описательные глагольные выражения обычно лишены экспрессии и метафоричности, что и позволяет считать нормальным путь лексической замены (в отличие от других фразеологизмов) ; тем не менее контекст может подсказать в том или ином случае и другой перевод, например, «предать огню», или, напротив, «пустить красного петуха».

Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 182; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 161718 19 20 21 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!