Славяне в VII и в начале VIII в. 10 страница
В 645 г. в Карфагене происходило публичное состязание между бывшим константинопольским патриархом Пирром, сосланным в Африку, и исповедником Максимом по поводу вопросов вероучения. На состязании присутствовали экзарх, епископы и светские представители высшего общества. Монофелитское учение подверглось беспощадной критике со стороны Максима, и патриарх Пирр признал себя побежденным. Это сопровождалось важными последствиями, возбудившими православное население провинции. Духовенство Нумидии, Бизацены и Мавритании составило собор, на котором единогласно высказалось против новшеств, проводимых в Константинополе, и анафематствовало всех тех, кто сделал бы попытку коснуться догматов, установленных соборами и святыми отцами. Результаты соборных деяний сообщены были патриарху и императору Константу II с просьбой прекратить соблазн и восстановить религиозное единство. К сожалению, византийское правительство имело другую точку зрения на основании теории церковного единства в империи.
При таких условиях и при непрочности положения на престоле потомков Ираклия для патрикия Григория, правившего отдаленной и богатой провинцией, пропитанной освободительным от империи движением, выступил во всей обаятельности вопрос о независимости. Экзарх не мог оказаться безучастен и к придворным событиям, к слухам об интригах царицы Мартины, низвержению ее и вступлению на престол Константа II. И внутреннее состояние провинции Африки, и слабость власти в столице — все внушало патрикию надежду на успех смелого предприятия, и он провозгласил себя императором. Хотя в управляемом им экзархате это революционное движение встречено было с большим сочувствием не только со стороны романизованных классов, но также и в массе местного берберийского населения, тем не менее экзарх понимал громадную важность настоящего момента и предпочел встретить предстоящие события не в Карфагене, а внутри страны, в укрепленном городе Суфетуле.
|
|
|
Ближайшая опасность угрожала, впрочем, не со стороны Константинополя, а из соседнего Египта. Мы видели, что Омар приостановил движение на запад своего полководца Амру; преемник Омара, калиф Осман, в 647 г. дал приказание Абдаллах ибн Сайду, наместнику Египта, идти на Африку. Легкая мусульманская кавалерия, в которой арабы не имели себе соперника в то время, набросилась на незащищенные места провинции Бизацены и наносила громадный вред крестьянскому населению. Патрикий Григорий, собрав большое войско из византийских гарнизонов и из местных племен, выступил против неприятеля в сопровождении своей дочери, которая сражалась с арабами с редким мужеством и храбростью. В равнине Сбейтлы произошла кровавая битва, в которой византийцы потерпели страшное поражение, потеряв своего предводителя экзарха и его дочь, попавшуюся в плен. После одержанной победы арабы приступили к осаде города Суфетулы (Сбейтла), который взяли на щит и подвергли страшному опустошению. Дальнейшие успехи арабов были, однако, приостановлены в крепких северных городах, занятых греками, которых они за слабым развитием осадного искусства не могли еще с успехом осаждать. Вследствие этого Абдаллах охотно согласился на мирные переговоры и очистил на этот раз занятую страну, получив за это громадную выкупную сумму.
|
|
|
После изложенных событий арабы не делали попыток завладеть Африкой в течение значительного периода времени. Внутренние раздоры в калифате и переход власти к племени Омейядов в потомстве Абу-Суфиана отвлекли внимание арабов от внешних предприятий почти на 20 лет. Новое серьезное движение из Египта обнаруживается в первый раз только в 659 г., когда калиф Моавия для похода в Африку назначил старого и испытанного в битвах полководца Амру, который раз уже совершил удачный поход в эти земли, но был приостановлен осторожным Омаром. Политическое положение провинции после возмущения экзарха Григория, по-видимому, далеко не улучшилось, и вообще половина VII в. в истории Византийской империи представляет эпоху крайнего ослабления и упадка материальной силы и власти. Император Констант пытался изданием своей формулы под именем «Типа» примирить религиозные партии, но возбудил против себя недовольство и в особенности в римском епископе, к которому тесно примыкала по своим воззрениям Африканская Церковь.
|
|
|
И тем более можно пожалеть о горячности, с которой обсуждались церковные споры, что Констант II сознавал всю важность переживаемых событий и с целью противодействия арабам и удержания западных областей в связи с империей решился на экстренные средства, перенеся на некоторое время свое пребывание в Сицилию и приняв меры к укреплению Карфагена и к усилению средств защиты в Африке. К сожалению, все это требовало новых материальных средств и вызвало увеличение повинностей, которые ложились тяжелым бременем на Африканский экзархат и усилили раздражение против власти императора. Когда в 665 г. арабы готовили большую экспедицию в Африку, эта страна находилась в полном брожении: экзарх был изгнан из Карфагена и заменен самовольно избранным начальником, туземные берберийские племена находились в анархии и готовы были охотней подчиниться мусульманам, чем сносить тяжелую зависимость от императора. Прочные завоевания в Африке начались после 665 г., когда арабское войско вторглось в византийскую область и начало опустошать во всех направлениях Бизацену. Император послал из Сицилии отряд в 30 тыс. под предводительством патрикия Никифора, который, однако, не остановил арабов, но потерпел от них поражение. Богатая добыча, взятая арабами в этом походе, и легкость, с которою удалось им выгнать греков даже из некоторых укрепленных мест, внушили им уверенность, что византийская Африка может быть ими занята без особенных трудностей.
|
|
|
Исполнителем воли калифа на этот раз явился Окба ибн Нафи, который с 10-тысячным отрядом проник в византийскую область. Для ясности изложения следует сказать, что провинция Африка, или арабский термин «Ифрикия», обнимала главным образом приморские области, начиная от Египта: частью Пентаполь с городом Барка, далее провинцию Триполь, затем Бизацену, Нумидию, Африку с Карфагеном и Мавританию, или Магриб. Пентаполь и Триполь были присоединены к арабским владениям вслед за подчинением Египта; следовательно, к экзархату Африки в занимающее нас время относились области, начиная с Бизацены. Таким образом, все географические термины, которые далее встретятся в изложении арабских походов, относятся к пограничным местам между Триполи и Бизаценой. Во время похода Окбы ибн Нафи в 667–668 гг. провинция Триполь до острова Джербы перешла уже под власть арабов, равно как и внутренняя полоса земли с оазисами Уаддан и Феццан. Это была эпоха наибольшего потрясения империи: насильственная смерть царя Константа II в Сиракузах и появление двух бунтовщиков, объявивших себя императорами в Сицилии и в Малой Азии, побудили Константина Погоната собрать все силы, какими располагала империя, для борьбы с самозванцами. Это дало возможность арабам не только без помехи распорядиться с приобретенными областями, но и обеспечить на будущее время обладание значительной частью экзархата.
С этой целью Моавия приказал Окбе утвердиться в завоеванной области и основать на границах Бизацены укрепленный лагерь. Арабский полководец увеличил свой отряд свежими силами из берберов, завоевал новые области на юг от Триполи и двинулся далее на северо-запад к Бизацене, заняв Кастилию и Гафсу. Но самым смелым и важным в стратегическом отношении было то, что он пришел к мысли основать город Кайруан (670) поблизости от морского берега, избрав его опорным местом для господства в Африке и для будущих военных предприятий против империи. Этот город возник на обширной болотистой равнине, в небольшом расстоянии от Гадрумета и при подошве гор, которые защищали византийскую область. Не обращая внимания на неблагоприятные условия почвы и на возражения военных людей, он в течение пяти лет с настойчивостью занимался устройством города и приготовил в нем опорный пункт для новых завоеваний и убежище на случай поражения. Впоследствии здесь образовался прекрасный юрод со множеством роскошных мечетей и частных зданий и, вместе с тем, важный торговый пункт.
Что не может не поражать историка, это полное отсутствие данных для суждения о том, как отнеслись византийцы к постройке Кайруана и предпринимали ли какие попытки, чтобы выбить арабов из занятой ими позиции. «Основание Кайруана, — говорит Диль, — имело неисчислимые последствия для будущих судеб Африки. Прежде, когда мусульманские экспедиции направлялись из Египта или из Барки, соединенные с ними опустошения при всей их беспощадности были всегда ограничены по времени, и между византийскими владениями и арабами образовали заслон берберийские племена Триполи и Бизация, которые до известной степени ослабляли напор врагов. Теперь, на границах самой Проконсульской провинции возвышалась цитадель, занятая сильным гарнизоном, откуда будут беспрестанные вылазки против крепостей, защищающих пограничную область (limes), постоянные опустошения, нарушающие покой провинции. Каждая новая экспедиция здесь найдет безопасное место для склада добычи; здесь в случае неудачи она имеет возможность запастись свежими силами. И, между тем как византийская провинция под этим постоянным напором будет постепенно приближаться к погибели, мусульманство победоносно будет расширяться из Кайруана по всей Африке, и религиозная пропаганда, идя рядом с завоеваниями, укрепит эти последние. Конечно, еще около 30 лет византийцы будут с мужеством и по временам с успехом вести борьбу; тем не менее, основание Кайруана обозначает решительный поворот к падению Африканского экзархата» 10.
Окба скоро был отозван из Африки, и на его место назначен Абу-Могаджир. Но это не имело существенного значения для экзархата, т. к. разжалованный генерал снова вошел в милость калифа и получил в управление Африку. В 683 г., оставив в Кайруане небольшой гарнизон, он бросился на запад, чтобы докончить подчинение византийской Африки, и, не приняв никаких мер к защите отступления на случай возможной неудачи, неосторожно дошел до Мавритании, хотя в тылу у него составился значительный отряд из берберов и остатков византийских гарнизонов, имевший целью отрезать ему отступление. Действительно, когда Окба считал кампанию оконченной, дошедши, по арабским, преувеличенным конечно, известиям, до берегов Атлантического океана или до нынешнего Танжера, на возвратном пути к Кайруану он был окружен восставшими племенами в своей стоянке близ Тегуды, где пал геройской смертью. Ближайшим следствием этого поражения было то, что опорный пункт арабов в Кайруане был утрачен, и еще на десять лет продолжено было в Африке господство императора.
Наступательное движение против византийских приморских владений в Африке вновь обнаруживается в 693 г., когда калиф Абд ель-Мелик отдал распоряжение о начатии действий против Карфагена. Наместником калифа в Африке был Гассан ибн Номан, занятый в то время подготовлением средств для борьбы с обширным союзом берберийских племен, стоявшим под управлением храброй царицы, известной под именем Кагены, или Волшебницы, которая имела среди воинственных горных племен громадный авторитет. Мусульманский вождь открыл кампанию смелым и решительным движением против главных позиций, остававшихся во власти Византии на морском берегу, в 695 г. осадил столицу экзархата Карфаген. После битвы под стенали города, в которой экзарх потерпел поражение, Карфаген взят приступом и занят мусульманами. Остатки войска и часть романизованного населения искали спасения в Сицилии и на островах; большинство же населения взято в плен и обращено в рабство. Но это не был еще заключительный акт истории Африканского экзархата под византийской властью.
Гассан, оставив гарнизон в Карфагене, поспешил против царицы Кагены, которая, спустившись с горных вершин Нумидии, расположилась лагерем в долине Багайя. Около царицы собрались не только берберийские племена, но и значительная часть местного культурного и христианского населения-все те, для кого нежелательно было усиление мусульманской власти. Произошла битва на берегах речки Уэд-Нини, в которой арабам нанесено было страшное поражение. Вот почему грекам снова могло улыбнуться счастье в Африке. В то время, как Гассан испытал поражение от союза берберийских племен и, не имея средств держаться в завоеванной стране, отступил в Пентаполь, к Карфагену прибыл греческий флот под предводительством патрикия Иоанна и без труда овладел городом, восстановив в приморских частях экзархата византийскую власть (697). Но это продолжалось один лишь год, потому что в 698 г. греческий флот должен был отступить из Карфагена под угрозой мусульманских морских судов.
С тех пор экзархат, за исключением нескольких городов в Мавритании и Проконсульской провинции, окончательно подчинился мусульманам. Конечно, арабам не даром досталось утверждение в этой прекрасной и весьма обработанной стране, о которой современники занимающих нас событий говорили: от Триполи до Танжера вся страна была похожа на сад. Но с конца VII в. они научились уже под руководством греков строить суда и имели в распоряжении морской флот, которым пользовались для перевозки людей и военных материалов во все приморские места, находившиеся в их владении. В особенности серьезное сопротивление нашли арабы в союзе независимых племен, во главе которого стояла царица Кагена. Чтобы отстоять свою свободу, эти племена вполне опустошили страну и уничтожили города и крепости, дабы не оставить арабам средств держаться в разоренной стране. Героическая легенда о последней борьбе берберов с арабами соединена с именем царицы Кагены, которая не раз нанесла поражение арабам и славно погибла в одной из битв с Гассаном.
Преемник Гассана в управлении Кайруаном и новой провинцией с Карфагеном во главе, Муса ибн Носейр (704), довершил покорение Африки смелым движением на запад и подчинением приморской страны до крепости Септем (Танжер). Последним правителем этой самой крайней на западе византийской области был комит Юлиан. Овладев африканской береговой полосой от Египта до Танжера, арабы нанесли громадный ущерб благосостоянию страны, управляемой экзархом. Походы Гассана и Мусы истребили до основания культуру, уничтожили города и погубили сельское население Африки. Последние берберийские племена, потеряв в постоянных битвах с арабами своих вождей, должны были подчиниться завоевателям, принять мусульманство и сделаться ревностными приверженцами ислама. С арабским завоеванием Северная Африка, бывшая христианской и высококультурной страной, утратила большую часть своего населения, обращенного в рабство и распроданного на базарах Востока, и обратилась в пустыню, которую населяют бедуины. «Большинство городов Ифрикии, — говорит арабский историк, — опустошены вследствие сопротивления, оказанного берберами; селения покинуты жителями, хозяйственные заведения сожжены, оросительные работы запущены»11. Что касается христианской Церкви, то хотя арабы допустили свободу отправления религиозных обрядов под условием платы определенной дани, тем не менее с первых же лет арабского завоевания обращение в мусульманство сделалось весьма обыкновенным явлением, и множество церквей обращено было в мечети. Впрочем, веротерпимость не была последовательной и неизменной политикой калифов. Так, Омар II в 717 г. лишил христиан их привилегий, и они были обязаны или оставить страну, или принять мусульманство. Часть христиан переселилась в Италию и Францию, большинство же обратилось в ислам. Таким образом, вскоре после завоевания цветущая прежде Африканская Церковь доведена была до крайнего оскудения.
В заключение нам остается ознакомиться с завоевательными притязаниями ислама, обращенными на малоазийские владения и на самую столицу Византийской империи.
Уже первоначальная история победоносного расширения мусульманства представляет ясное доказательство того основного положения, которое проникает самое существо мусульманства как религии и как политической системы, что его живой нерв заключается в военном деле, и что самый мудрый калиф всегда умел направлять на новые военные предприятия мусульманский народ-войско. Движение арабов в Сирию и Месопотамию, завоевания их в Средней Азии до Индии сделали из них, по преимуществу из легкой кавалерии арабской армии, первое в свете сухопутное войско, которое не знало себе соперника. Осадное искусство, сначала совсем им не известное, система обороны и укрепления стана, где необходимы были знания техники земельных сооружений, скоро усвоены ими были от сирийцев, греков и армян и стали быть применяемы в войнах с Византией. Но завоевания, сделанные в Египте и в Африке, вызвали у арабов появление морских судов и постепенно приготовили их к господству на Средиземном море. В самом деле, владение морским берегом Африки с морскими торговыми гаванями нельзя было обеспечить за собой без достаточного флота, равно как почти невозможно было поддерживать сухопутные сношения из Египта с Баркой, Карфагеном, Танжером и еще более снабжать эти места гарнизонами, военными запасами и разным продовольствием. А затем впереди были Кипр, Крит, Родос и Сицилия и, наконец, Константинополь, куда направились жадные взоры калифов, начиная с конца VII в.
Начало знакомства с морским делом относится к половине VII в. К648-649). Это было смелое для арабов предприятие, на которое они не сразу решились. Говорят, что осторожный Омар никак не соглашался вверить судьбу правоверных неверной стихии, и только при его преемнике наместник Сирии Моавия воспользовался прекрасным строительным материалом, какой представляли финикийские леса, и изготовил значительный флот. Первыми строителями и матросами были, конечно, сирийские христиане, и первое предприятие имело целью поход на Кипр. На 1700 судах арабы подплыли к Кипру, взяли главный город Констанцию и опустошили весь остров. На этот раз Моавия не утвердил за арабами первое морское завоевание, т. к. император Констант послал на Кипр отряд морских судов, которым удалось прогнать арабов. Но, начиная с 650 г., морское господство Византии на Средиземном море начинает подвергаться ограничениям со стороны арабов, которые своими набегами на малоазийские берега причиняли империи немалый вред. В 653 и 654 гг. занят арабами Кипр, и в то же время неприятельские корабли показались в виду Халкидона, угрожая столице.
По поводу этих событий, которые должны были сильно затронуть современников, у писателя Феофана есть несколько любопытных известий. В 654 г. Моавия, захватив Родос, низверг статую Солнца, знаменитый родосский колосс, и продал ее одному торговцу еврейского происхождения из города Эдессы, который навьючил на 900 верблюдов материал, полученный из обломков статуи. В следующем году Моавия сделал большие приготовления судов и занялся снаряжением их для замышляемого им похода против Константинополя. Заготовка судов производилась в Триполи на финикийском берегу. Два местных жителя, родные братья, пылая ревностью по Боге, неожиданно напали на три-польскую темницу, в которой содержалось много пленных ромэев, взломали ворота и освободили заключенных. Затем они убили правителя города и его арабский гарнизон и предали огню весь приготовленный для похода запас; сами же спаслись бегством в византийские области. Но арабы не оставили своего намерения. Моавия, отправившись походом на Кесарию Каппадокийскую, поручил выполнение морского предприятия Авулафару, назначив его адмиралом флота. Он пошел по берегам Ликии, где находился в то время царь Констант, и вступил с ним в сражение. Несмотря на дурной сон, предвещавший поражение, император вступил с арабами в сражение и потерпел сильное поражение Он неминуемо попался бы в плен, если бы не надел одежду простого матроса и не перешел в другой корабль.
Таковы были первые столкновения с арабами на море. Дальнейшие успехи их приостановлены были последовавшими в калифате смутами по смерти Османа и борьбой из-за власти. В 659/60 г. Констант заключил с арабами мир, причем калиф обязался платить дань 12.
С переходом власти калифа к Моавии (661) притязания на обладание морем и опустошительные набеги на приморские области Византии снова входят в систему арабской политики. Сухопутные набеги на внутренние города и опустошения приморских мест ставили империю в чрезвычайно тяжелое положение, т. к. лишали культурные области Малой Азии постоянного оседлого населения, с которого собирались подати и шла воинская повинность. С этого времени входит в политику императоров обычай заселять пустопорожние места на Востоке славянскими колонистами, переводимыми из областей Балканского полуострова, и частью переселенцами из Армении, чем придана была малоазийским провинциям новая сила, поднявшая экономические средства и военную силу империи. В 668 г. со вступлением на престол Константина IV Погоната Моавия возложил на своего сына Иезида осуществление главных своих планов насчет империи. За скудостью данных трудно проследить в подробностях хорошо согласованные арабские предприятия против Константинополя с суши и с моря. В течение семи лет арабы угрожали столице постоянной опасностью нападения и осадой с моря.
Дата добавления: 2018-10-25; просмотров: 154; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!