Постановления и определения Конституционного Суда Российской Федерации
Согласно статье 1 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. № 1‑ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» Конституционный Суд – это судебный орган конституционного контроля, самостоятельно и независимо осуществляющий судебную власть посредством конституционного судопроизводства.
В целях осуществления Конституционным Судом своих государственно‑правовых функций он наделяется рядом особых юрисдикционных полномочий, которые закреплены в статье 125 Конституции России и статье 3 вышеуказанного Федерального конституционного закона. Так, в частности, Конституционной Суд разрешает дела о соответствии Конституции России федеральных законов и нормативных актов Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы и Правительства Российской Федерации.
Еще одним важным полномочием Конституционного Суда, на которое следовало бы обратить внимание, является осуществление проверок конституционности закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле. Такие проверки осуществляются по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам иных судов Российской Федерации.
При этом очевидно, что в связи с реализацией данных полномочий предметом рассмотрения Конституционного Суда может являться вопрос о соответствии Конституции России норм уголовно‑процессуального законодательства.
|
|
|
В настоящее время институт конституционного контроля в сфере применения уголовно‑процессуального законодательства приобрел особое значение. Как справедливо отмечает К.Ф. Гуценко, вплоть до недавнего времени процесс издания постановлений Конституционного Суда, касающихся непосредственно уголовно‑процессуального законодательства, шел весьма активно, пожалуй, более активно, чем это делалось в отношении правовых актов, относящихся к иным отраслям права[11]. По замечанию П.А. Лупинской, решения Конституционного Суда по вопросам полномочий суда в уголовном судопроизводстве, гарантий прав на защиту обвиняемого, потерпевшего, расширения возможности обжалования действий и решений должностных лиц и органов в уголовном процессе и другим повлекли за собой отмену или изменение норм действовавшего ранее УПК РСФСР и, конечно, были учтены при подготовке нового УПК РФ[12].
В настоящее время в связи с принятием нового УПК РФ активность Конституционного Суда в вопросах уголовно‑процессуального правоприменения несколько снизилась, но тем не менее остается еще очень и очень сильной. Такой повышенный интерес со стороны конституционного контроля к законодательным актам в сфере уголовного судопроизводства, и в первую очередь – к УПК РФ, на наш взгляд, объясняется по крайней мере двумя причинами.
|
|
|
Во‑первых, процесс формирования системы уголовно‑процессуального законодательства Российской Федерации еще не завершен. Многие нормы УПК РФ имеют неконкретный, расплывчатый смысл, что обусловливает определенные трудности, связанные с их единообразным применением. Отдельные нормы Кодекса противоречат друг другу или иным федеральным законам. В уголовно‑процессуальном законодательстве Российской Федерации появился целый ряд принципиально новых юрисдикционных механизмов, по которым еще не сложилась какая‑либо определенная следственная или судебная практика. Все эти нормативные и практические затруднения участники уголовного судопроизводства пытаются преодолеть, в том числе посредством обращений в Конституционный Суд, который в свою очередь по многим из них уже высказал свою позицию.
Во‑вторых, пожалуй, ни в одной другой сфере правоприменения права и свободы личности или организации не подвергаются такому существенному ограничению, как в уголовно‑процессуальной деятельности. Поэтому многие заинтересованные лица, исчерпав полностью или частично предоставленные законом средства защиты своих прав и интересов в судах общей юрисдикции, пытаются добиваться изменения судебных решений посредством института конституционного контроля. Многие из подобных обращений были приняты Конституционным Судом к сведению, и по ним были вынесены соответствующие решения.
|
|
|
По вопросам своего ведения в сфере уголовно‑процессуального регулирования Конституционный Суд принимает постановления и определения. Так, в форме постановлений принимаются любые решения, связанные с рассмотрением нормы уголовно‑процессуального права на предмет несоответствия Конституции России. В связи с этим постановления Конституционного Суда приобретают особое правоприменительное значение. Как установлено в части 6 ст. 125 Конституции России и части 3 ст. 79 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают силу. Следовательно, постановления Конституционного Суда, признающие отдельные положения уголовно‑процессуального закона не соответствующими Конституции России, обусловливают своеобразный правовой мораторий на возможность дальнейшего использования данной нормы в практике производства по уголовным делам. А решения судов и иных органов, основанные на актах, признанных неконституционными, не подлежат исполнению и должны быть пересмотрены, в том числе в порядке, предусмотренном частью 5 ст. 415 УПК РФ. В свою очередь, признание оспариваемого положения соответствующим Конституции России, наоборот, как бы еще раз закрепляет его юридическую силу и создает дополнительные правовые гарантии для возможности его применения в практической деятельности.
|
|
|
Со времени принятия нового УПК РФ Конституционный Суд вынес несколько постановлений по вопросам конституционности его отдельных положений, а именно: от 3 декабря 2003 г. № 18‑П, от 29 июня 2004 г. № 13‑П, от 22 марта 2005 г. № 4‑П, от 11 мая 2005 г. № 5‑П, от 27 июня 2005 г. № 18‑П, от 6 апреля 2006 г. № 3‑П, от 20 апреля 2006 г. № 4‑П, от 16 мая 2007 г. № 6‑П и от 20 ноября 2007 г. № 13‑П.
Кроме того, для правоприменительной деятельности определенное значение могут иметь и некоторые постановления Конституционного Суда, связанные с проверкой ранее действовавшего УПК РСФСР. И хотя оспариваемые в них правовые нормы уже потеряли свою юридическую силу, тем не менее данные решения наглядно демонстрируют позицию Конституционного Суда относительно соответствующих процессуальных механизмов, многие из которых используются и в настоящее время.
Среди постановлений Конституционного Суда того периода следует, в частности, отметить от 13 июня 1996 г. № 14‑П, от 27 июня 2000 г. № 11‑П, от 14 марта 2002 г. № 6‑П.
В форме определений принимаются все решения Конституционного Суда, связанные с признанием поступивших обращений не подлежащими дальнейшему рассмотрению или с отказом в принятии к рассмотрению поступившей жалобы (запроса).
Определения Конституционного Суда не имеют столь существенного значения в вопросах реализации уголовно‑процессуального законодательства. Вместе с тем в тексте этих документов излагаются весьма интересные и содержательные позиции высшего органа конституционного контроля Российской Федерации относительно применения оспариваемых нормативных положений. Такие позиции имеют черты интерпретационного акта. Они как бы разъясняют содержание отдельных положений процессуального закона, дают толкование по спорным вопросам уголовного судопроизводства. Причем особенную значимость определения Конституционного Суда по уголовным делам приобрели в связи с реформой уголовно‑процессуального закона, обусловившей появление целого ряда принципиально новых юрисдикционных механизмов. Поэтому суды, органы предварительного расследования и прокуратуры, безусловно, должны в своей практической деятельности учитывать позиции, выраженные в определениях Конституционного Суда.
Примерами определений Конституционного Суда, в которых содержатся определенные правовые позиции, связанные с применением уголовно‑процессуального закона, являются от 21 декабря 2004 г. № 467‑О, от 8 ноября 2005 г. № 439‑О и от 23 мая 2006 г. № 154‑О.
Говоря о значении решений Конституционного Суда в уголовном судопроизводстве, необходимо отметить, что этот государственный орган является исключительно инструментом конституционного контроля и не может осуществлять функции, возложенные на суды общей юрисдикции.
Согласно частям 3, 4 ст. 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» данный Суд решает исключительно вопросы права; при осуществлении конституционного судопроизводства он воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов.
К сожалению, в современных условиях складывается весьма порочная и неэффективная практика, когда зачастую право на обращение в Конституционный Суд заинтересованные лица используют как еще одну процессуальную возможность обжалования решения суда общей юрисдикции, вынесенного по конкретному делу. Данная практика существенным образом затрудняет работу Конституционного Суда, поскольку обусловливает необходимость изучения множества «лишних» обращений и вынесения определений об отказе в принятии их к рассмотрению.
Так, 17 июля 2007 г. Конституционный Суд отказал в принятии к рассмотрению жалобы В.И. Шейченко, осужденного за совершение убийства и пытающегося оспорить ряд положений УПК РФ. Как следовало из представленных заявителем материалов, в ходе производства по уголовному делу прокурор установил, что привлечение В.И. Шейченко в качестве обвиняемого и последующее расследование его уголовного дела осуществлялись тогда, когда уголовное преследование по части предъявленного В.И. Шейченко обвинения ранее уже было прекращено и соответствующее постановление сохраняло свою силу. По мнению заявителя, в такой ситуации прокурор должен был в соответствии с пунктом 5 ч. 1 ст. 27 УПК РФ прекратить уголовное дело, однако вместо этого он, руководствуясь оспариваемыми нормами уголовно‑процессуального закона, отменил постановление о прекращении уголовного преследования и возвратил дело следователю для производства дополнительного расследования. Это привело к направлению уголовного дела в суд и осуждению В.И. Шейченко. Тем самым, как утверждалось в жалобе, был нарушен ряд конституционных прав заявителя.
Позиция Конституционного Суда, сформулированная в определении об отказе в принятии данной жалобы к рассмотрению, сводилась к тому, что заявитель оспаривал не конституционность самих положений закона, а конкретное правоприменительное решение прокурора. При этом суд специально разъяснил В.И. Шейченко, что проверка законности и обоснованности действий и решений органов предварительного следствия, прокурора и суда, связанных с производством по уголовному делу, относится к ведению соответствующих органов прокуратуры и судов общей юрисдикции и в компетенцию Конституционного Суда не входит (см. определение от 17 июля 2007 г. № 605‑О‑О).
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 250; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!