Воды покрывали землю: им дано повеление собраться в моря и реки
2. И рече Бог: да соберется вода, яже под небесем, в собрание едино[873], и да явится суша. И бысть тако. И собрася вода, яже под небесем, в собрания своя, и явися суша. И нарече Бог сушу землю, и собрания вод нарече моря (Быт. 1:9‑10). Сколько представлял ты мне затруднений в предыдущих беседах, требуя причины, почему земля была невидима, когда во всяком теле естественно есть цвет, а всякий цвет ощутителен для зрения! И, может быть, тебе показалось неудовлетворительным сказанное, что земля названа невидимой не по природе, но относительно к нам, по причине заграждения водою, которая покрывала тогда всю землю. Вот слушай теперь, как Писание объясняет само себя. Да соберутся воды, и да явится суша. Снимаются завесы, чтобы открылась земля, дотоле невидимая.
Но, может быть, иной сверх сего спросит еще и о следующем. Почему, во‑первых, принадлежащее воде по природе, то есть силу стремиться вниз по скату, Писание приписывает повелению Зиждителя? Ибо вода, доколе стоит на ровном месте, неподвижна, потому что некуда ей течь, а как скоро встретит какую‑либо покатость, по немедленном устремлении передней части на место ее вступает непосредственно с ней соединенная, а на место сей последней – за ней следующая; и таким образом непрестанно предшествующая часть убегает, последующая же гонит ее. И стремление сие бывает тем быстрее, чем большую тяжесть имеет падающая вниз вода и чем больше впадина, в которую сток. Если же таково свойство воды, напрасно дано ей повеление собраться в собрание едино. Ибо вода сама собою, по естественному стремлению вниз, неминуемо должна была стекать туда, где была наибольшая впадина, и не прежде остановиться, как по сравнении поверхности. Ибо ничто не бывает так плоско, как поверхность воды. А во‑вторых, говорят: почему водам повелено собраться в собрание едино, когда видим многие моря, и притом отделенные одно от другого весьма большим пространством?
|
|
На первый из сих вопросов ответствуем, что тебе особенно известны стали движения воды после повеления Владыки. Теперь она везде растекается, непостоянна, по природе стремится в покатые и вогнутые места; но какую силу имела она прежде, нежели, вследствие сего повеления произошло в ней такое стремление к движению, сего сам ты не знаешь и не мог слышать от какого‑либо очевидца. Рассуди же, что глагол Божий творит самое естество и повеление, данное тогда твари, определило порядок сотворенного и на последующее время. День и ночь созданы однажды, но с тех пор и доныне не престают попеременно следовать друг за другом и делить время на равные части.
3. Да соберутся воды. Водному естеству повелено течь, и по сему повелению, непрестанно поспешая, оно никогда не утомляется. Говорю же сие, имея в виду текущую часть вод. Ибо иные воды сами собою текут, например родниковые и речные, а другие собраны в одно место и непроточны. Теперь же у меня слово о водах движущихся.
|
|
Да соберутся воды в собрание едино. Тебе, стоявшему при роднике, дающем обильную воду, не приходила ли когда‑либо мысль спросить: кто гонит эту воду из недр земли? кто заставляет ее спешить вперед? каковы хранилища, из которых она выходит? что за место, куда она поспешает? почему и хранилища не оскудевают, и место стоков не наполняется? Все сие зависит от первого Божия глагола. Им дана воде сила течь. При всяком повествовании о водах помни этот первый глагол: да соберутся воды. Им надлежало течь, чтобы занять свойственное им место, а потом, достигнув определенных мест, оставаться в своем положении и далее не поступать[874] Посему‑то, как говорит Екклесиаст, вси потоци идут в море, и море несть насыщаемо (Еккл. 1:7), ибо если воды текут, то сие по Божию повелению, и если море заключено внутри своих пределов, то сие есть следствие первого законоположения.
Да соберутся воды в собрание едино. Чтобы текучая вода, выливаясь из мест, принявших ее в себя, непрестанно переходя далее и далее и наполняя одно место за другим, не потопила постепенно всей твердой земли, повелено ей собраться в собрание едино. Посему‑то море, нередко приводимое в ярость ветрами и на весьма большую высоту воздымающее волны, как скоро коснется берегов, отступает назад, истощив свою стремительность в одну пену. Мене ли не убоитеся, рече Господь, Иже положих песок предел морю (Иер. 5:22)? Песком, который слабее всего, обуздывается невыносимое насилие моря. Ибо что воспрепятствовало бы Чермному морю [875] наводнить собою весь Египет, который в сравнении с ним составляет впадину, и соединиться с морем, прилежащим к Египту, если бы оно не было связано повелением Создателя? А что Египет ниже Чермного моря, в этом самым делом уверили хотевшие соединить между собою сии моря – Египетское и Индийское, на котором и Чермное. По сей‑то причине отказались от своего предприятия и египтянин Сезострис, который первый начал дело, и Дарий Мидянин, который хотел его докончить [876] Это сказано мною, чтобы уразуметь нам силу повеления: да соберутся воды в собрание едино: то есть после сего собрания не должно быть другого, но в первом собрании будет оставаться собранное.
|
|
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 160; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!