К. МАРКС УЧРЕДИТЕЛЬНЫЙ МАНИФЕСТ МЕЖДУНАРОДНОГО ТОВАРИЩЕСТВА РАБОЧИХ, 12 страница
Отсюда сама собой вытекает политика рабочей партии в прусском конституционном конфликте:
прежде всего сохранять рабочую партию организованной, насколько это позволяют нынешние условия;
понуждать партию прогрессистов к действительному прогрессу, насколько это возможно; заставить ее сделать свою программу более радикальной и придерживаться этой программы; беспощадно бичевать и высмеивать каждый ее непоследовательный шаг и каждую слабость;
военный вопрос, как таковой, предоставить его естественному ходу, отдавая себе отчет в том, что рабочая партия тоже проведет когда‑нибудь свою собственную, немецкую «реорганизацию армии»;
на лицемерные же заигрывания реакции отвечать: «С копьем в руке примем мы дары твои, с копьем наперевес».
К. МАРКС и Ф. ЭНГЕЛЬС ЗАЯВЛЕНИЕ В РЕДАКЦИЮ ГАЗЕТЫ «SOCIAL‑DEMOKRAT»[84]
Нижеподписавшиеся обещали свое сотрудничество в «Social‑Demokrat» и разрешили опубликовать свои имена в списке сотрудников лишь при непременном условии, что газета будет редактироваться в духе той краткой программы, которая была им сообщена. Ни на минуту не упускали они из виду трудного положения «Social‑Demokrat» и поэтому никаких требований, не подходящих для берлинского меридиана, не предъявляли. Но они неоднократно требовали, чтобы против министерства и феодально‑абсолютистской партии выступали, по крайней мере, столь же смело, как против прогрессистов. Тактика, которой придерживается «Social‑Demokrat», исключает возможность их дальнейшего сотрудничества в нем. Взгляд нижеподписавшихся на королевско‑прусский правительственный социализм и на правильную позицию рабочей партии по отношению к такого рода обману был уже подробно развит в № 73 «Deutsche‑Brusseler‑Zeitung» от 12 сентября 1847 г. в ответ на № 206 выходившего тогда в Кёльне «Rheinischer Beobachter»[85], в котором предлагался союз «пролетариата» с «правительством» против «либеральной буржуазии». Мы и сегодня подписываемся под каждым словом нашего тогдашнего заявления.
|
|
|
Фридрих Энгельс, Карл Маркс
Лондон и Манчестер, 23 февраля 1865 г.
Написано К. Марксом 18 февраля 1865 г.
Напечатано в газете «Social‑Demokrat» № 29, 3 марта 1865 г.
Печатается по тексту газеты, сверенному с рукописью
Перевод с немецкого
Ф. ЭНГЕЛЬС
ЗАМЕТКА О БРОШЮРЕ «ВОЕННЫЙ ВОПРОС В ПРУССИИ И НЕМЕЦКАЯ РАБОЧАЯ ПАРТИЯ»[86]
На днях в издательстве Отто Мейснера в Гамбурге выйдет брошюра Фридриха Энгельса под заглавием «Военный вопрос в Пруссии и немецкая рабочая партия» (цена 6 зильбергрошей). В противоположность новейшей «социал‑демократической» партийной тактике [В варианте данной заметки, посланном в письме к Зибелю от 27 февраля 1865 г., Энгельс так характеризует сущность этой тактики: «бисмаркофильское направление, усвоенное новейшей «социал‑демократией», делало невозможным участие представителей «Neue Rheinische Zeitung» в органе этой «социал‑демократии»». Эти слова включены в текст заметки, опубликованной в «Dusseldorfer Zeitung». Ред.] автор в этой брошюре снова отстаивает ту позицию, на которой стояли литературные представители пролетариата 1846–1851 гг., и развивает эту точку зрения как против реакции, так и против прогрессистской буржуазии в связи с обсуждаемыми как раз теперь военным и бюджетным вопросами.
|
|
|
Написано Ф. Энгельсом 27 февраля 1865 г.
Напечатано в газете «Berliner Reform» № 53, 3 марта 1865 г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с немецкого
Членский билет Международного Товарищества Рабочих, принадлежавший Ф. Энгельсу
К. МАРКС
ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ РЕЗОЛЮЦИЙ О КОНФЛИКТЕ В ПАРИЖСКОЙ СЕКЦИИ[87]
1) Центральный Совет в Лондоне утверждает настоящий состав Правления парижского отделения в лице граждан Толена, Фрибура и Лимузена, а также выражает им свою благодарность за их усердную деятельность.
2) Введение гражданина Пьера Венсара в состав Правления парижского отделения признается желательным[88].
|
|
|
3) Выражая благодарность гражданину Лефору за участие, которое он принял в организации Международного Товарищества, и искренне желая его сотрудничества в качестве homme de conseil [советника. Ред.] при Правлении парижского отделения, лондонский Центральный Совет вместе с тем не считает себя вправе навязывать гражданина Лефора Правлению парижского отделения в какой бы то ни было официальной должности.
4) Гражданин Виктор Шили назначается представителем лондонского Центрального Совета в Париже.
В качестве такового ему надлежит действовать только совместно с Правлением парижского отделения. Он будет осуществлять то droit de surveillance [право наблюдения. Ред.] , которое само парижское отделение сочло нужным признать как необходимый атрибут Центрального Совета, обусловленный современной политической конъюнктурой.
Написано К. Марксом 4 марта 1865 г.
Печатается по рукописи
Публикуется впервые
Перевод с английского
К. МАРКС
РЕЗОЛЮЦИИ ГЕНЕРАЛЬНОГО СОВЕТА О КОНФЛИКТЕ В ПАРИЖСКОЙ СЕКЦИИ[89]
I резолюция. Поскольку гражданин Толен неоднократно подавал в отставку, а Центральный Совет каждый раз отказывался удовлетворить его просьбу, то Совет предоставляет гражданину Толену и Парижскому правлению в настоящий момент еще раз обсудить, является ли при нынешних обстоятельствах такое освобождение от должности целесообразным. Центральный Совет заранее утверждает любое решение, которое Правление примет по этому вопросу[90].
|
|
|
II резолюция. Принимая во внимание пожелания 32 членов Международного Товарищества Рабочих, выраженные на собрании, состоявшемся в Париже 24 февраля, и верный основным принципам суверенитета и самоуправления народа, Центральный Совет отменяет свое постановление о назначении официального защитника для французской прессы. Вместе с тем Совет пользуется этим случаем, чтобы выразить свое глубокое уважение гражданину Лефору как одному из инициаторов создания Международного Товарищества Рабочих, в частности, и как заслуженному общественному деятелю вообще[91]; – далее Совет протестует против того принципа, будто только ouvrier [рабочий. Ред.] может быть признан в качестве должностного лица в нашем Товариществе[92].
III резолюция. Совет постановляет утвердить состав нынешнего Правления, включив в него еще гражданина Венсара.
IV резолюция. Центральный Совет настоятельно рекомендует Парижскому правлению прийти к соглашению с гражданами Лефором и Белюзом так, чтобы они и та группа рабочих, представителями которой они являются, были представлены в Правлении тремя членами. Однако выражая такое пожелание, Совет не имеет ни права, ни намерения диктовать свою волю.
V резолюция. Так как Парижское правление выразило свою готовность признать непосредственного представителя Центрального Совета, Совет назначает гражданина Шили своим представителем при названном Правлении.
Частная инструкция Шили
«Совет заявляет, что в случае, если соглашение не будет достигнуто, группа Лефора имеет право по нашему Уставу (см. § 7) после получения членских карточек образовать местную секцию Товарищества».
Это надо сообщить in terrorem [в качестве угрозы. Ред.], но конфиденциально, Фрибуру и К°, чтобы побудить их сделать необходимые уступки при условии, если Лефор и Белюз (директор Народного банка[93]) искренне постараются побудить свою группу стать членами Товарищества.
Написано К. Марксом
Утверждено Генеральным Советом 7 марта 1865 г.
Печатается по рукописи
Перевод с английского
К. МАРКС
РЕЦЕНЗИЯ НА БРОШЮРУ Ф. ЭНГЕЛЬСА «ВОЕННЫЙ ВОПРОС В ПРУССИИ И НЕМЕЦКАЯ РАБОЧАЯ ПАРТИЯ»[94]
«ВОЕННЫЙ ВОПРОС В ПРУССИИ И НЕМЕЦКАЯ РАБОЧАЯ ПАРТИЯ» ФРИДРИХА ЭНГЕЛЬСА (ГАМБУРГ, ОТТО МЕЙСНЕР)
[ «Die preussische Militarfrage und die deutsche Arbeiterpartei». Von Friedrich Engels (Hamburg, Otto Meissner). Ред.]
Эта весьма важная брошюра делится на три главы.
В первой автор подвергает критике реорганизацию прусской армии с точки зрения военной науки. Главную ошибку он усматривает в том, что план этой реорганизации, «под видом возвращения к первоначальной всеобщей воинской повинности, которая… не может существовать без ландвера, как мощного резерва армии… делает скорее уклон в сторону франко‑австрийской кадровой системы».
Во второй главе в резкой форме критикуется подход к военному вопросу со стороны буржуазной оппозиции. Автор приходит к такому заключению:
К. МАРКС
ЗАЯВЛЕНИЕ О ПРИЧИНАХ ОТКАЗА ОТ СОТРУДНИЧЕСТВА В ГАЗЕТЕ «SOCIAL‑DEMOKRAT»[95]
В свое послесловие к заявлению гг. Рюстова и Гервега о их выходе из состава сотрудников («Social‑Demokrat» № 31) г‑н фон Швейцер включил присланную из Лондона в «Neue Frankfurter Zeitung» статью для доказательства того, «как непоследовательно и внутренне не обосновано поведение гг. Маркса и Энгельса». Он пытается фальсифицировать факты. Поэтому даем следующую фактическую справку:
11 ноября 1864 г. г‑н фон Швейцер письменно уведомил меня об основании газеты «Social‑Democrat», органа Всеобщего германского рабочего союза, и, между прочим, сообщил в связи с этим следующее:
«Мы обратились, примерно, к 6–8 испытанным членам партии или, по крайней мере, к близко стоящим к ней людям с целью привлечь их к сотрудничеству, и можно почти не сомневаться, что они дадут свое согласие. Однако мы считаем несравненно более важным, чтобы Вы, основатель немецкой рабочей партии» (эти слова подчеркнуты самим г‑ном фон Швейцером) «и ее первый передовой боец, помогли бы нам своим сотрудничеством. Мы питаем надежду, что Союзу, который хотя бы косвенно обязан своим происхождением Вашей собственной деятельности, Вы окажете поддержку после постигшей его великой утраты в его тяжелой борьбе».
К этому пригласительному письму был приложен проспект, «изданный на правах рукописи». Вопреки тому, что теперь, вслед за «Neue Frankfurter Zeitung», лживо утверждает г‑н фон Швейцер, будто бы в этом проспекте «основой являлись лозунги Лассаля» или же будто «на знамени было начертано имя Лассаля», в нем не фигурировали ни лозунги Лассаля, ни его имя. Проспект содержал только три пункта: «солидарность народных интересов», «вся могущественная Германия – единое свободное народное государство», «уничтожение господства капитала». Прямо сославшись на этот проспект, мы с Энгельсом обещали свое сотрудничество.
19 ноября 1864 г. г‑н фон Швейцер писал мне:
«Если бы Вы еще хотели сделать какие‑нибудь замечания относительно издания проспекта, сообщите их немедленно».
Никаких замечаний я не сделал. Далее г‑н фон Швейцер запросил:
«Можем ли мы» (редакция) «ожидать от Вас время от времени статей и не позволите ли Вы нам вместе с тем сообщить об этом нашим читателям?»
Мы с Энгельсом потребовали, чтобы нам сперва была дана возможность ознакомиться, в чьем обществе нам предстояло публично фигурировать. Г‑н фон Швейцер после этого перечислил сотрудников, добавив:
«Если участие кого‑либо из этих господ явилось бы для Вас препятствием, то вопрос, надо надеяться, будет улажен, если Вы примете во внимание, что ведь между сотрудниками газеты вовсе не существует строгой солидарности».
28 ноября г‑н фон Швейцер писал:
«Согласие Ваше и Энгельса вызвало в партии, поскольку она вообще посвящена в это, самую радостную сенсацию».
Уже два первых пробных номера содержали в себе кое‑что, вызывавшее сомнение. Я заявил протест. И между прочим я высказал свое возмущение по поводу того, что из частного письма, которое я, узнав о смерти Лассаля, написал графине Гацфельдт, были вырваны несколько слов соболезнования, опубликованы без моего согласия за моей подписью и что ими нагло злоупотребили, устроив раболепно‑льстивый «трезвон» по адресу Лассаля. Г‑н фон Швейцер ответил мне 30 декабря:
«Милостивый государь! Будьте снисходительны к нам – дело мало‑помалу наладится, наше положение очень затруднительно. Хорошие вещи делаются не сразу, и поэтому я надеюсь, что Вы успокоитесь и присмотритесь в течение некоторого времени».
Это было уже 20 декабря 1864 г., когда у меня были еще только первые пробные номера!
В начале января 1865 г., после конфискации одного из первых номеров «Social‑Demokrat», я поздравил г‑на фон Швейцера с этим событием, прибавив, что он должен открыто порвать с министерством.
Когда пришло известие о смерти Прудона, он попросил у меня статью о Прудоне. Я исполнил его желание, послав статью с ближайшей почтой, однако воспользовался этим случаем, чтобы охарактеризовать теперь в его собственной газете «всякий, хотя бы только кажущийся, компромисс с существующей властью» как нарушение «простого морального такта», а заигрывание Прудона с Л. Бонапартом после государственного переворота – как «подлость». Одновременно Энгельс послал ему перевод одной стародатской крестьянской песни, чтобы в пояснении к ней внушить читателям «Social‑Demokrat» необходимость борьбы против заскорузлого юнкерства.
В течение того же января мне пришлось, однако, снова заявить протест против «тактики» г‑на фон Швейцера[96]. Он отвечал мне 4 февраля:
«Что касается нашей тактики, то прошу Вас учесть, насколько затруднительно наше положение. Мы непременно должны попытаться сперва укрепиться и т. п.»
В конце января одна инсинуация в корреспонденции из Парижа в «Social‑Demokrat» заставила Энгельса и меня выступить с заявлением, в котором между прочим говорилось, что мы рады констатировать подтверждение нашего мнения о том, что «парижский пролетариат, как и прежде, непримиримо враждебен бонапартизму в обоих его видах – и в образе Тюильри, и в образе Пале‑Рояля – и что ни на миг у него не появлялась мысль продавать свое историческое право первородства, как передового борца революции, за чечевичную похлебку». Заявление оканчивалось словами: «Мы рекомендуем этот пример немецким рабочим».
Тем временем парижский корреспондент в № 21 «Social‑Demokrat» исправил свое прежнее сообщение и отнял таким образом у нашего заявления его непосредственный повод. Поэтому мы не возражали против отказа г‑на фон Швейцера напечатать его. Но в то же время я написал ему, что «мы подробно изложим в другом месте наш взгляд на отношение рабочих к прусскому правительству». Наконец, я сделал последнюю попытку разъяснить ему на практическом примере, на вопросе о коалициях, все убожество его «тактики», если только она действительно вытекала из честных мотивов[97]. Он ответил мне 15 февраля:
«Если Вам угодно, как в последнем письме, давать мне разъяснения по теоретическим (!) вопросам, то я с благодарностью приму от Вас такое поучение. Что же касается практических вопросов тактики сегодняшнего дня, то прошу Вас учесть, что для того, чтобы судить об этих вещах, нужно находиться в центре движения. Поэтому Вы несправедливы к нам, если где‑либо и в какой бы то ни было форме высказываете Ваше недовольство нашей тактикой. Вы могли бы это делать только в том случае, если бы точно знали положение. Не забывайте также, что Всеобщий германский рабочий союз – сплоченная организация и что он до известной степени связан своими традициями. Ведь вещи in concreto [на практике. Ред.] всегда сопровождаются некоторыми осложнениями».
Ответом на этот швейцеровский ультиматум было наше с Энгельсом официальное заявление о выходе из состава сотрудников газеты.
Карл Маркс
Лондон, 15 марта 1865 г.
Напечатано в газете «Berliner Reform» № 67, 19 марта 1865 г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с немецкого
К. МАРКС ЗАЯВЛЕНИЕ В РЕДАКЦИЮ ГАЗЕТЫ «BERLINER REFORM»[98]
Из присланных мне сюда № 68 газеты «Reform» и № 37 «Social‑Demokrat» я вижу, что растерянный и изолгавшийся г‑н фон Швейцер делает попытки вывернуться из созданных им же самим «милых препятствий» [Гейне. «Новая весна». Пролог. Ред.] . Habeat sibi! [Пусть себе! Ред.] Однако я не позволю ему превратить мое заявление от 15 марта [См. настоящий том, стр. 86–89. Ред.] , в котором я просто предоставляю ему возможность дать характеристику самому себе, в заявление о Лассале. Охватывающая приблизительно 15 лет и находящаяся в моих руках переписка Лассаля со мной совершенно лишает Швейцера и К° возможности представить в извращенном виде наши личные отношения, либо взять под подозрение мотивы моего нейтрального отношения к лассалевской агитации. Что же касается отношения теоретических работ Лассаля к моим, то это – дело научной критики. Возможно, что в дальнейшем представится случай для рассмотрения того или иного вопроса. Но при всех условиях уважение к памяти Лассаля запрещает мне превращать такого рода вещи в предмет газетной полемики с сикофантами.
Карл Маркс
Зальтбоммель, 28 марта 1865 г.
Напечатано в газете «Berliner Reform» № 78, 1 апреля 1865 г.
Печатается по тексту газеты, сверенному с рукописью
Перевод с немецкого
К. МАРКС «ПРЕЗИДЕНТ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА»[99]
По случаю моего возвращения из Голландии в Лондон «Social‑Demokrat» преподносит мне в № 39 собственноручно испеченный г‑ном Бернхардом Беккером пирог Asa fotida[100], состряпанный главным образом из крох фогтовской клеветы. Судебно‑документальное опровержение лживых фогтовских выдумок находится в моем сочинении «Господин Фогт», Лондон, 1860 год[101]. Однако совершенно вопреки своему обыкновению, г‑н Бернхард Беккер, «президент человечества», не ограничивается на сей раз простым списыванием. Впервые в своей жизни он пытается сказать нечто свое.
«Больше того», – говорит «президент человечества», – «Маркс заложил через Дронке за 1000 талеров рукопись, которая была выкуплена прусским комиссаром полиции Штибером, шпионившим за эмигрантами в Лондоне».
И трижды на протяжении своего самолично оглашенного президентского доклада наш Бернхард Беккер со все возрастающей резвостью возвращается к этому «факту».
На стр. 124 моего «Господина Фогта» я говорю в примечании[102]:
«Я сам познакомился в 1850 г. в Лондоне с Бандьей и его тогдашним приятелем, теперь генералом Тюрром. Подозрения, вызванные во мне его плутнями со всевозможными партиями – орлеанистами, бонапартистами и т. д. – и его сношениями с полицейскими всех «национальностей», он рассеял простым способом, предъявив мне изготовленный собственноручно Кошутом патент, согласно которому Бандья, бывший уже ранее временным полицей‑президентом в Коморне под начальством Клапки, назначался теперь полицей‑президентом in partibus [in partlbua Infldelium – вне реальной действительности, за границей (буквально: «в стране неверных» – добавление к титулу католических епископов, назначавшихся на чисто номинальные должности епископов нехристианских стран). Ред.] . В качестве тайного начальника полиции на службе революции он, естественно, должен был иметь «открытый» доступ к полиции, находящейся на службе правительств. Летом 1852 г. я обнаружил, что он утаил рукопись, которую я передал ему для одного берлинского книготорговца, и доставил ее одному из немецких правительств[103]. После того как я написал об этом эпизоде и о других давно бросавшихся мне в глаза особенностях этого человека одному венгру в Париже (Семере) и загадка Бандьи, благодаря вмешательству третьего достаточно осведомленного лица, была вполне решена, я в начале 1853 г. послал за своей подписью публичное разоблачение его в «New‑Yorker Criminal‑Zeitung»»[104].
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 212; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!