Сталин как творец невиданной свободы духа человека 22 страница



Провокации Меир пробуждали у советских евреев радужные надежды, связанные с эмиграцией в Израиль, и побуждали их добиваться этой эмиграции. Ведь евреи всего мира ожидали, что благожелательная тогда по отношению к Израилю советская внешнеполитическая линия будет вскоре дополнена официальным разрешением на выезд евреев из СССР в Израиль.

«На следующий год в Израиле» – это были не только слова традиционной иудаистской молитвы, но и прямой политический лозунг для советских евреев. Те, кто 5 и 13 октября 1948 года приветствовал Меир в Москве, психологически уже покинули землю, где они родились, и мыслями пребывали уже на той «исторической родине», которую ни они, ни их отцы, ни деды и прадеды никогда и одним глазом не видели!

При этом в самом Израиле его «руководство» вело себя по отношению к СССР просто нагло. Вот наглядное тому подтверждение…

Советский Союз стал первым государством мира, которое официально признало Израиль де‑юре (Америка признала его вначале лишь де‑факто, установив с ним дипломатические отношения лишь в 1949 году). Уже 9 августа 1948 года советская дипломатическая миссия прибыла в Тель‑Авив. А далее произошло вот что… 21 августа в тель‑авивском театре «Габима» шла опера «Таис», на которой присутствовали и советские дипломаты. Перед спектаклем оркестр исполнил вначале израильский национальный гимн, а затем… американский – в честь находившегося в зале «особого представителя президента США» Дж. К. Макдоналдса.

Поскольку советский гимн не прозвучал, наши дипломаты немедленно покинули зал театра.

 

Думаю, это стало для Сталина «первым звонком» в процессе переоценки им своей позиции по Израилю, которая была, как уже сказано, неоднозначной. Известный «демократ» Жорес Медведев (и не он, конечно, один) утверждает даже, что Сталин «проявил себя активным сторонником создания государства Израиль».

 

«Можно сказать больше, – продолжает Ж. Медведев, – без поддержки Сталиным проекта создания еврейского государства на территории Палестины это государство в 1948 году не могло бы быть создано. – И резюмирует: – Поскольку реально Израиль мог появиться лишь в 1948 году, так как именно в это время заканчивалось действие британского мандата на управление этой территорией, то решение Сталина, направленное против Великобритании и её арабских союзников (выделение моё. – С.К.), имело историческое значение».

 

Медведевы не были бы Медведевыми, если бы постоянно не передергивали. Сталин имел в виду образовать два равноправных государства и не был враждебен арабам. Однако он, пожалуй, действительно вначале рассчитывал, что сможет использовать ситуацию в интересах России. Имеется, например, свидетельство генерала НКВД – МГБ Павла Судоплатова – не очень‑то, правда, достоверное – о том, что Сталин якобы предлагал коллегам по Политбюро согласиться с образованием отдельного еврейского государства, которое будет‑де «как шило в заднице для арабских государств и заставит их повернуться спиной к Британии».

Возможно, смысл в том был, хотя такая позиция поворачивала арабов спиной и к России, а полностью отвернуться от Англии они не могли по причине сильной от неё экономической, да и политической зависимости.

С другой стороны, создание Израиля могло выглядеть привлекательным для Сталина и потому, что вбивало в перспективе клин также между арабами и Америкой. Не в последнюю очередь поэтому США вначале не признавали Израиль де‑юре и вводили формальное эмбарго на поставку оружия в регион.

Сталин мог рассуждать и так… Создание Израиля так или иначе предопределено – этого хотели слишком могучие мировые силы. Если СССР с самого начала официального обсуждения этого вопроса в ООН займёт позицию несогласия и прибегнет к праву «вето» как постоянный член Совета Безопасности ООН, то это не изменит ход процесса по существу, но сильно повредит СССР по причинам, достаточно очевидным.

Так не лучше ли занять позицию, внешне лояльную по отношению и к арабам, и к евреям, то есть – выдвигать идею двух государств? А поскольку арабы находились тогда под всецело английским контролем, быстро трансформирующимся в англо‑американский контроль при верховенстве США, то можно и нужно косвенным образом поддержать Израиль. Таким путём можно обрести какое‑то реальное влияние там, если не в сионистском руководстве, то в израильской массе, просоветские настроения которой будут влиять на израильские «верхи».

Логика в такой позиции была… И СССР Израиль действительно поддержал, хотя и не так безоглядно, как об этом сегодня рассказывают «продвинутые» историки. Скажем, в различных источниках сообщается о том, что первые шесть недель после начала первой арабо‑израильской войны Израиль якобы выручали советские поставки всех видов оружия, включая истребители, шедшие из Чехословакии и Румынии транзитом через Югославию и другие балканские страны. Англия‑де вооружала арабов, а США с началом войны, как уже сказано, объявили эмбарго на поставки оружия в Ближневосточный регион.

Военная организация палестинских евреев «Хагана» («Защита») действительно закупила оружие у чехов и румын, однако надо учитывать, что в обеих странах, особенно в Румынии, всегда было сильно еврейское лобби, а позиции СССР в них были тогда уже сильны, но ещё не абсолютны. Так что оружие из Европы «Хагана» могла получить и без нас, что не исключало на первых порах какие‑то опосредованные поставки из СССР. Но, вообще‑то, перевозки оружия из Чехословакии в Израиль осуществляла группа американских пилотов и техников – якобы помимо воли властей США. Так что надо говорить скорее об «американском», а не «советском» следе в этой истории с оружием.

 

Пишут и о том, что якобы в Израиль направлялись чуть ли не наши военные советники. Точных данных на сей счёт встречать не приходилось, но бывшие советские офицеры в израильских вооружённых силах были – за счёт имевшей место быть «ползучей» эмиграции. Кто‑то мог быть направлен под видом того же эмигранта и в спецкомандировку – спецслужбы мира всегда имеют много различных вариантов проникновения в интересующие их страны.

Но достоверно можно говорить лишь о политической поддержке Израиля Советским Союзом – на первых, опять‑таки, порах истории этого «государства». В целом же там с самого начала доминировали США. За 1920–1939 годы США инвестировали в Палестину 4 миллиона фунтов стерлингов, за 1939–1947 годы – уже 7 миллионов фунтов стерлингов, а с мая 1948 года до конца 1949 года – 54 миллиона фунтов стерлингов. Таким вот было американское «эмбарго». Лишь за первый квартал 1949 года США поставили в Израиль товаров на сумму в 3 577 767 фунтов, в то время как из СССР было получено товаров всего на 231 831 фунт.

В 1948 году американский журналист Бенцион Гольдберг, побывавший в 1946 году в СССР, писал из Нью‑Йорка Ицику Феферу:

 

«У сионистской публики (а в настоящее время все евреи почти всюду «сионистская публика») престиж Советского Союза чрезвычайно возрос. Этот престиж так высок, что сионистские руководители даже побаиваются признать этот факт… потому что Америка может запретить сбор денег… А без американских долларов Государство Израиль – не государство, и страна не страна… Государство Израиль ещё долгое (Гольдберг мог быть и точнее: «неопределённо долгое». – С.К.) время будет на хлебах у американского еврейства…»

 

Одной этой откровенной цитаты достаточно для того, чтобы понять, кто создал «Государство Израиль» и в чьих интересах оно было создано. Вряд ли Сталин с самого начала питал на сей счёт особые иллюзии, но некоторые иллюзии он, как можно предполагать, вначале питал. Но уже в октябре 1948 года по разведывательным каналам он мог получить сообщение (и наверняка его получил) о том, например, что побывавший в Израиле известный сионист, финансист, советник американских президентов и директор «Джойнта» Генри Моргентау‑младший по возвращении заявил, что государство Израиль «будет единственным… в Средиземноморском бассейне, на которое мы сможем рассчитывать как на прочный пункт обороны против коммунизма».

А директор Американо‑еврейской лиги борьбы с коммунизмом бригадный генерал Дж. Клайн, выступая в мае 1949 года по случаю второй годовщины образования лиги, заявлял:

 

«…Говорят, что Россия поддерживала Израиль в ООН. Однако в самый разгар так называемой поддержки Израиля Россией сионизм являлся преступлением в России. Он и до сих пор является там преступлением».

 

Все якобы «непризнания» Израиля Соединёнными Штатами и вся «борьба» за «признание» были лишь не очень‑то и тщательно поставленной дымовой завесой для всё более активного проникновения США на Ближний Восток и создания там опорной базы не только и не столько для «обороны против коммунизма», сколько для перспективного контроля над местной нефтью.

Понимая это, Сталин быстро и окончательно пересмотрел свое отношение к проблеме Израиля. Хотя…

Хотя стратегически он и ранее всё понимал верно. Старый товарищ Сталина по революционной и государственной работе Александра Михайловна Коллонтай в ноябре 1939 года была советским послом в Швеции и во время поездки в Москву два раза беседовала со Сталиным в его кабинете в Кремле. Она и оставила нам дневниковую запись (сейчас её дневники хранятся в Архиве МИД РФ) о некоем прогнозе Сталина, который ошеломил её тогда и который сегодня не может не ошеломлять нас.

Полностью это её свидетельство я приведу в конце этой книги, а в этой главе дам лишь часть записи Коллонтай – ту, где она приводит следующие слова Сталина:

 

«Сионизм, рвущийся к мировому господству, будет жестоко мстить нам за наши успехи и достижения. Он всё ещё рассматривает Россию как варварскую страну, как сырьевой придаток. И моё имя тоже будет оболгано, оклеветано. Мне припишут множество злодеяний… Мировой сионизм всеми силами будет стремиться уничтожить наш Союз, чтобы Россия больше никогда не могла подняться…»

 

Это было сказано в 1939 году, а менее чем через десять лет этот общий прогноз стал конкретизироваться… Во внешнеполитическом аспекте – в фултонской речи Уинстона Черчилля, в идее «отбрасывания коммунизма», открыто высказанной Джорджем Кеннаном в печати США, а во внутриполитическом аспекте – во всё более националистическом, просионистском и проамериканском характере деятельности ЕАК и тех кругов элитного советского еврейства, которые ЕАК сплачивал отнюдь не в целях укрепления Советской власти и Великой Руси, сплотившей вокруг себя остальные союзные республики СССР.

Теперь Сталин, имея перед собой полную картину ситуации в мире и в стране, рассмотренную через призму проблемы сионизма, мог предпринимать и внешнеполитические, и внутриполитические действия по организации собственной обороны от него. И в этой своей деятельности он тоже наживал себе новых смертельных врагов среди всей той «сионистской публики», о которой писал Феферу Бенцион Гольдберг.

Израиль же все более оказывался «островом» в море арабского гнева, и этот «остров» для СССР не был «островом сокровищ». Дружить надо было с арабами, которые действительно отворачивались от Англии и Запада и не очень‑то стремились попасть в зависимость от США.

В Египте уже к началу 50‑х годов буржуазная партия «Хизб‑аль‑Вафд» («Партия делегации») начинала пока несмело требовать ликвидации неравноправных договоренностей с Англией и т. п. В конце января 1952 года в Египте, правда, был совершён переворот – проанглийский и ещё более проамериканский. Однако 23 июля того же года власть в Египте захватила политическая организация «Свободные офицеры» во главе с генералом Нагибом. Король Фарук был низложен, и новым королем был провозглашен его семимесячный сын. Регентский совет и правительство перешли под контроль Нагиба, который 7 сентября 1952 года стал премьер‑министром и военным генерал‑губернатором.

С 1949 года Исполнительный комитет «Свободных офицеров» возглавлял тогда 31‑летний офицер Гамаль Абдель Насер – с 1952 года вице‑премьер Египта (в 1954 году он стал премьером). «Свободные офицеры» относились к Сталину, к СССР и к коммунизму без любви (многие из них предпочитали иметь в качестве образца нацистов), но они же относились без любви и к Англии с Америкой, а значит, и к Израилю. И из всего этого выкристаллизовывалась политическая линия, приведшая вскоре к национализации Суэцкого канала и к переориентации на СССР.

26 января 1953 года на заседании Бюро Президиума ЦК КПСС под председательством Сталина рассматривалось, как и ранее на заседаниях Политбюро УК ВКП(б), много разных вопросов, и шестым пунктом повестки дня стояло «О платёжном соглашении и товарообменной сделке с Египтом».

Вряд ли подобные тенденции радовали как США и Израиль, так и активных прихожан московской хоральной синагоги…

 

МЕЖДУ событиями конца 1948 года и январским заседанием Бюро Президиума ЦК пролегали четыре года, и они были наполнены для Сталина и его державы изменениями во всех отношениях эпохальными. Россия восстала из развалин, она стала ядерной и успешно разворачивала «сталинские стройки коммунизма».

Если мы хотя бы бегло окинем взглядом только самые крупные созидательные заботы страны за один лишь послевоенный год – скажем, всё тот же 1948‑й, то они скажут о том времени многое. Вот лишь малая часть вопросов, рассматривавшихся в течение этого года на заседаниях только высшего оперативного органа исполнительной власти СССР – Бюро Совета Министров СССР – и взятых из хроники этих заседаний:

 

* О государственном бюджете СССР на 1948 год

* О мерах по обеспечению выполнения плана розничного товарооборота на 1948 год

* О ремонте ледокольного и транспортного флота Главсевморпути в 1948 году

* О мероприятиях по ускорению строительства блюминга и рельсобалочного стана на металлургическом заводе Азовсталь Министерства чёрной металлургии

* О мероприятиях по ускорению восстановления и строительства торфопредприятий Ленинградского треста Министерства электростанций

* Об увеличении производства экскаваторов, канавокопателей, автосамосвалов, думпкаров, передвижных кранов, бульдозеров и скреперов

* О землепользовании в Закарпатской области Украинской ССР

* Об ускорении строительства Гюмушской электростанции в Армянской ССР

* О геологоразведочных работах на нефть в Арктике

* О плане распределения молодых рабочих, окончивших школы ФЗО (фабрично‑заводского обучения. – С.К.), ремесленные и железнодорожные училища Министерства трудовых резервов

* О мероприятиях по развитию культуры винограда в Московской области

* О производстве легковых автомобилей среднего класса на Горьковском автомобильном заводе им. Молотова

* Об экономии расхода олова в народном хозяйстве

* О развитии точного машиностроения

* О плохом устройстве и обеспечении корейских рабочих на предприятиях и стройках Дальнего Востока

* О комплексном освоении нового сырьевого района Мурманских Кейв

* О подготовке к заготовкам и переработке хлопка‑сырца урожая 1948 года

* О мероприятиях по улучшению эксплуатации жилого фонда в городах и рабочих поселках СССР

 

На этом фоне дело ЕАК и вся мышиная возня вокруг московской хоральной синагоги выглядели мелкой досадной деталью. Однако из этой детали могли проистекать важнейшие последствия…

«Остров» Израиль был где‑то далеко. Однако его жители – реальные и потенциальные, а также и его обожатели и покровители жили на одной планете со Сталиным.

И Сталин им очень на этой планете мешал. Причём в последние годы появились очень интересные свидетельства на сей счёт, которые я приведу в конце книги.

 

Глава пятая

Год. Последний юбилей вождя

 

Последним юбилеем, который страна отметила при живом Сталине, оказалось его семидесятилетие, пришедшееся на 21 декабря 1949 года.

Шестидесятилетний его юбилей пришёлся на год 1939‑й – предгрозовой, предвоенный для СССР и уже военный для Европы. Тогда Сталина поздравил германский рейхсканцлер Гитлер, но от «демократических» лидеров поздравлений не поступало, напротив – США, Англия и Франция были на грани разрыва дипломатических отношений с нами, западная пресса была вновь полна злобных антисоветских статей. Именно антисоветских, а не антикоммунистических – таких хватало всегда. Запад не мог простить России: а) того, что в 1939 году она начала проводить внешнюю политику в собственных, а не Запада интересах и заключила с немцами пакт о ненападении; б) того, что осенью 1939 года СССР вступил в войну с Финляндией, исчерпав все мирные возможности для решения давно назревшего пограничного вопроса.

Иными словами, как раз в дни сталинского юбилея 1939 года «демократический» Запад почти не скрывал того, что теперь Сталин и его Держава этому Западу особенно ненавистны. Сюжет настолько интересен и важен, что я, несколько отвлекаясь от темы, на нём немного остановлюсь.

До мая 1939 года во главе наркомата иностранных дел (НКИД) СССР стоял Максим Максимович Литвинов – бывший местечковый еврей из Белостока Макс Валлах. Он был старым революционером, в свое время – агентом «Искры», в эмиграции долго жил в Англии и даже нашёл там жену – англичанку Айви, которая происходила, впрочем, из буржуазной семьи венгерских евреев, осевших на Английском острове ещё со времён Кошута. После революции Литвинов‑Валлах пошёл по дипломатической линии.

Сталин многие годы доверял Литвинову, и в 1930 году Литвинов сменил на посту наркома больного Чичерина. Потомственный дипломат и профессиональный революционер‑ленинец, Георгий Васильевич был не только яркой личностью, но и верно смотрел на главный внешнеполитический приоритет России: независимо от различий государственного строя Россия должна иметь предельно тесные и мирные отношения с Германией. С любой Германией, потому что в этом была главная выгода России по двум причинам.

Первая: мир России с Германией – это мир в Европе. А мир в Европе – это широкие возможности для России отдать все силы своему внутреннему развитию, для России крайне необходимому уже потому, что оно сильно запоздало.

Второй же причиной были традиционно прочные и развитые экономические связи России и Германии. Никто из других народов не сделал так много для экономического развития России, как немцы. Они преследовали при этом свою выгоду, но и Россия при помощи немецкого капитала развивала собственную производящую промышленность – группы «А». Так было уже при царях, а уж когда начались первые пятилетки, мы закупали у немцев так много, что не будет большим преувеличением сказать, что основная промышленная база этих пятилеток оказалась по происхождению немецкой. В 1932 году мы вывозили из Германии почти все производимые там паровые и газовые турбины, почти все прессы, краны и локомобили, семьдесят процентов станков, шестьдесят – экскаваторов, динамо‑машин и металлических ферм, половину никеля, сортового железа, воздуходувок и вентиляторов…

При Ленине и Чичерине истина о необходимости дружбы с Германией нашла свое выражение в Рапалльском советско‑германском договоре 1922 года, а уже при Сталине и Чичерине её подтвердил Московский договор, подписанный 12 декабря 1925 года.

Сталин понимал важность хороших отношений с Германией и очень ценил Чичерина, но тот полностью выходил из строя. Литвинов же, став наркомом, пакостил советско‑германским связям так, как только мог. Особенно его активность усилилась после прихода в Германии к власти нацистов, и он носился везде с глупейшей (потому что нежизнеспособной) идеей европейской «коллективной безопасности», направленной против Рейха. Эта линия была Западу выгодна – она ссорила русских и немцев, и СССР благосклонно приняли в Лигу Наций, с трибуны которой охотно витийствовал Макс «Литвинов». Для СССР это был тупик, если не сказать хуже.


Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 148; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!