Вечер 24-го дня месяца Агнца.
Нижняя Арция
Охота не задалась. Птицы на знаменитых Теплых Озерах было много, но не для таких охотников, как принц Луи Арцийский и его другари. Ни серых горных лебедей, обычно отдыхающих здесь во время весеннего перелета, ни королевских цапель, ни знаменитых своей верткостью (сбить его влет почетно для любого охотника) куликов-чернокрылок и близко не было, а бить рыжих уток, плескавшихся в воде и не пожелавших взлетать, даже когда в них с берега полетели палки и комья земли, но медленно и нагло отплывших к середине озера, было позорно. Стрелять по сидящим птицам — это не для нобилей. Были еще, конечно, дикие гуси, которые, потеряв десяток-другой своих товарищей, уразумели, что в этом месте становится опасно, и дружно устремились на северо-восток. Не ахти какая добыча, но сбитых птиц вполне хватало для того, чтобы накормить две дюжины молодых и голодных людей, которым все равно больше нечего делать.
Матей и его бренчащие железом вояки в тростники не полезли, и Луи решил отдохнуть от их общества, а посему отыскал сравнительно сухой полуостров, глубоко вдававшийся в одно из озер, на котором и провел весь день, весело подтрунивая над своими приятелями. Хорошее настроение вернулось к принцу вскоре после полудня, когда он победил в шутливом поединке третьего по счету сигуранта. В конечном счете, жизнь была прекрасна, даже несмотря на наличие такой гадости, как Бернар, Митта или Матей. А поскольку настроение вожака очень быстро передается всей стае, то к вечеру из леса вывалилась очень даже веселая компания, которую вид невозмутимо сидящих в седлах стражников не мог вывести из себя, скорее наоборот. День выдался солнечный, и Луи с восторгом подумал, что вот так неподвижно просидеть десять ор кряду в нагретых железных горшках — достаточно хорошее наказание за назойливость.
|
|
|
Матей ничего не сказал, его люди молча заняли место в хвосте кавалькады и двинулись к тракту. По дороге Луи пытался решить, чего ему меньше не хочется — вернуться в Старую Месу и поплясать на гулянке, которую местный эркард по недоразумению называет балом, или же провести еще одну ночь в Лошадках с этой самой Саной или не Саной. В конце концов, желание узнать, как зовут девчонку, которой он подарил кольцо, предназначавшееся Митте, победило, и принц решительно направился к Лошадкам.
Отдохнувшие кони шли легкой рысью. Поднявшийся к вечеру ветерок приятно освежал, трава была зеленой, небо синим, а жизнь вполне сносной. Темно-серая тучка на горизонте поначалу Луи не заинтересовала. Ну, туча и туча, летит себе куда-то, и пусть ее. Больше облаков на небе не было, и арциец с полным основанием решил, что дождя ждать не приходится. Однако вскоре стало видно, что туча, упрямо висящая на одном месте, распалась на отдельные столбы и что находится она как раз там, где лежат Лошадки. Чалый Атэв недовольно потянул ноздрями воздух и тревожно, коротко заржал. Слегка встревоженный Луи сосредоточился, и ему показалось, что он чувствует едва уловимый запах дыма. Принц натянул поводья. Что-то в происходящем казалось странным. По всему выходило, что в Лошадках пожар, но не могла же средь белого дня запылать целая деревня. Луи резко обернулся к ехавшему сзади курносому сигуранту: «Жани, крикни сюда этого зануду. Он мне нужен».
|
|
|
Матей появился почти сразу же, хоть каждое его движение казалось неторопливым. Ветеран подъехал к Луи и спокойным, равнодушным голосом — словно никогда не качал маленького непоседу на своей ноге — осведомился:
— Вы меня звали, монсигнор?[70]
— Да, Проклятый меня побери. Похоже, Лошадки горят, или я ничего не понимаю!
Матей довольно долго вглядывался в серые столбы на горизонте.
— Горят, и пусть меня сожрет лягушка, если их не подожгли. Я с вашим батюшкой нагляделся на такое в Чинте, когда вас еще не было. Но кто бы мог чудить здесь?
|
|
|
— Сейчас разберемся, — пообещал Луи, — а ну, все в галоп!
Год от В.И.
Вечер 24-го дня месяца Агнца.
Ларги. Рыжий лес
Рамиэрль целый день шел по странному лесу, где среди яркой осенней листвы обитали удивительные существа — веселые, очаровательные и совершенно бессердечные, похожие одновременно и на белок, и на котят. Они с любопытством таращились на эльфа раскосыми глазищами с узкими зрачками, что-то верещали, дрались друг с другом, между делом ловили и убивали все, что было мельче их, — от бабочек и разноцветных лягушек, водившихся здесь в изобилии, до зазевавшихся птиц и новорожденных пятнистых зайчат. Кроме этих белок-кошек, Рамиэрлю раза два попались олени — не белые, а самые настоящие, а один раз он увидел какую-то тварь, весьма напоминающую явно неуместного в этих местах льва. Хищник, впрочем, предпочел не связываться с пришельцем и царственной поступью удалился в чащу. Преследовать его у Романа не было ни малейшего желания.
Идти по Рыжему лесу для кого-нибудь, кроме эльфа, было бы чистым мучением, так как, кроме пламенеющих деревьев, если б не неуместная по весне расцветка листьев, ничем не отличавшихся от привычных Рамиэрлю буков и остролистных кленов, котловина заросла густым колючим кустарником, вдобавок переплетенным плющом и диким виноградом. Только вечная дружба Детей Звезд с растениями, где б те ни росли, позволяла барду идти достаточно быстро.
|
|
|
Опасности он не чувствовал, но ощущалось в этой котловине что-то неправильное. И дело было не только в раскраске листвы или в том, что Рамиэрль, обладавший врожденным чувством направления, очень скоро понял, что не помнит, откуда пришел. Он знал, что идет туда, куда нужно, но как будто оставался на месте, до того все вокруг казалось одинаковым — рыжие пушистые существа, скачущие по веткам, непролазная чащоба — влажная, напоенная странными, горьковатыми ароматами, редкие поляны, заросшие перистыми роскошными листьями, напоминающими стелющийся по земле папоротник…
Иногда эльф останавливался и торопливо обшаривал окрестности в поисках чужой магии. Лес был чист и нетронут, словно бы под его сень ни разу не вступала нога существа, хоть сколько-нибудь сведущего в колдовстве. В том, что ни Уанн, ни Примеро не посещали этих мест, Роман понял еще у обрыва, но сейчас ему начинало казаться, что со времени Исхода здесь не было ни единого разумного создания. Если бы ни оживавшее на глазах кольцо, эльф бы уже решил, что все, что было в Кантиске, ему примерещилось, а его погоня за Проклятым — не более чем чудовищная ошибка и пустая трата драгоценного времени.
Год от В.И.
Дата добавления: 2018-10-25; просмотров: 234; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!