ГУРВИЧ (Gurvitch) Георгий Давыдович (Жорж)
(1894-1965) – французский и российский социолог и философ. Учился в разных учебных заведениях России и Западной Европы. Изучал философию, социологию, право. В 1917-1918 преподает в Петроградском университете. В 1918 назначен профессором Томского университета. В 1920 эмигрировал. В 1921-1925 читал лекции в Пражском университете. Работал в Германии. Затем переехал во Францию, где работал в университетах Бордо (1929-1935) и Страсбурга, где заменил на кафедре М. Хальбвакса. В 1928 принял французское гражданство. Поддерживал отношения с Н. Гартманом, Шелером, Гуссерлем и др. философами. Участия в дискуссиях русских философов за границей не принимал. Во время войны преподавал в Гарвардском и Колумбийском университетах США, был директором Французского института социологии в Нью-Йорке. Сблизился с Морено, Сорокиным, Р. Паундом. С 1949 и до конца жизни возглавлял кафедру социологии в Сорбонне, основанную Дюркгеймом. Основал Центр социологических иследований (1946) и Лабораторию социологии познания и морали, Международную ассоциацию социологов франкоязычных стран, журнал «Международные тетради по социологии». Инициировал ряд программных для западной социологии коллективных трудов: «Социология» (Т. 1-2, 1947, совместно с У. Муром); «Социометрия во Франции и в США» (1950); «Индустриализация и технократия» (1949); «Трактат по социологии» (Т. 1-2, 1960-1962). В России опубликовал только одну небольшую работу, посвященную исследованию творчества Феофана Прокоповича (1915), в Праге – работу «Фих-тевская система конкретной этики» (1924). Основные работы Г. опубликованы на французском (хотя он опубликовал во Франции и несколько статей на русском). Г. принадлежат: «Современные тенденции немецкой философии. Гуссерль, Ше-лер, Э. Ласк, Н. Гартман, Хайдеггер» (1930); «Идея социального права. Развитие и система социального права. История доктрины с 17 до конца 19 в. « (1932, защищена как докторская диссертация); «Юридический опыт и плюралистическая философия права» (1935, знаменует переход Г. к социологической проблематике); «Эссе о социологии» (1938); «Социология права» (1942, на англ, языке); «Декларация социальных прав» (1944, на англ, языке); «Введение в исследование социологии познания» (1948); «Социальные детерминизмы и человеческая свобода» (1955); «Социология К. Маркса» (1959); «Прудон. Его жизнь, его дело» (1965); «Диалектика и социология» (1962); «Исследование о социальных классах. Идея социальных классов Маркса и современность» (1966); «Социальные рамки познания» (1966) и др. Занимался проблемами истории философии и социологии, теорией и методологией социологического знания, социологией права, морали, познания. Г. исходил из установки на теоретический синтез различных отраслей и концепций в социологии. Это потребовало критического методологического анализа практически всех современных ему направлений мысли и постоянной корректировки собственных взглядов (не зря его теорию называли «доктриной перманетной революции в социологии»). Сам Г. свою социологию квалифицировал как «диалектический микросоциологический гиперэмпиризм». Социология, по Г., должна основываться на диалектике и заниматься социальными микроотношениями людей внутри макрогрупп. Такая двойственная ориентация позволяет снять противоположность материализма и идеализма, преодолеть односторонность имеющихся концепций. Диалектика понимается при этом как инструмент познания, конструируемый исследователем для получения желаемых результатов. Она должна быть связана с эмпирическими данными, т.е., стать «недогматической, эмпирико-реа-листической диалектикой». «Ее задача – разрушение всех принятых воззрений, сложившихся теоретических синтезов и принятых на веру очевидностей. Диалектика (как инструмент познания) выполняет прежде всего регулятивные функции, задает основополагающие рамки: она ставит перед человеком вопросы, проблематизирует жизненные ситуации, предупреждает его о грозящих трудностях будущего, но не дает никаких готовых ответов. Центральными для понимания активности человека оказываются три понятия: «фатализм», «детерминизм», «свобода». Свобода трактуется Г. в духе laisser – faire, понимается как произвольное и спонтанное (без всяких ограничений) действие. В этом плане им критикуются любые проявления фатализма как трансцендентной и непостижимой (мистической) судьбы. Однако свобода человека в реальном социуме не безгранична, она всегда детерминирована. Как вариант детерминистской концепции Г. рассматривается марксизм, основным знатоком и критиком которого он себя считал. Маркс, согласно Г., создал «диалектику реального гуманизма», противопоставленную гегелевскому спекулятивному идеализму. В этом плане «поздний» Маркс полностью дедуцируем из «раннего». Однако, во второй период своего творчества Маркс усилил принцип материалистического монизма, что привнесло в его концепцию недопустимый фатализм. Нет универсальной детерминирующей поведение людей причины. Нужно говорить, считает Г., о плюрализме реально действующих «детерминизмов». Каузальные (ограничивающие действие) законы – это интегративная характеристика сложившихся комбинаций реальных ансамблей, они (законы) не могут, следовательно, претендовать на универсальность и неизменность. Их следует рассматривать, скорее, как «технические методы» познания. Не является всеохватывающим и какой-либо тип социальных законов: эволюционные законы не отвечают на вопрос «почему?», функциональные – носят сугубо описательный характер, статистические – применимы лишь для объединения наблюдаемых фактов в совокупности. Ориентироваться, следовательно, необходимо на микросоциологию, на изучение человека в конкретных ситуациях его деятельности. Необходимо выделение репрезентированных социальных типов, что позволит применить к изучению поведения человека методы микроанализа, в частности, социометрии (метод «качественной и дискретной типологии»). Конструирование типов (метод социологии) отличен как от генерализирующих и аналитико-систематизирующих методов, так и от сингуляризирующего метода исторических наук, занимая промежуточное положение между ними. Социология через процедуры типологии занимается исследованием «целостных социальных феноменов» (понятие Мосса). Через «целостные социальные феномены» происходит утверждение динамичной социальной реальности. Они никогда не идентичны ни одному из своих конкретных содержаний и не могут быть редуцированы к индивидуально-психическому. Они задают, кроме того, импульсы изменения обществу. Социум – продукт коллективного творчества и волевых усилий людей, между которыми постоянно возникают конфликты, которые, аккумулируясь, способны приводить к социальным взрывам. Следовательно, социум должен стремиться к выработке механизмов, блокирующих нарастание в нем негативных тенденций (к их нарастанию ведет централизация, бюрократизация, технократизация социальной жизни). Отсюда идеал Г., обосновываемый им в ряде работ, – плюралистическая демократия, децентрализованное планирование экономики, организованный капитализм (или «плюралистический коллективизм» на принципах самоуправления). Эти идеи Г. опираются на его философские работы первого периода творчества, в которых он обосновывал принципы философского плюрализма. Г. исходит из идеи Абсолюта, но доказывает самостоятельность этической сферы, ее независимость от метафизики и религии. Нравственное действие предполагает «самостоятельное участие», являющееся условием восхождения к Абсолюту, предполагающему множество путей своего постижения (в том числе научную и художественную деятельность). Моральное, научное и эстетическое творчество Г. характеризует как «светское богослужение». Это есть система «автотеургии», смысл которой как раз и состоит в обосновании «самостоятельного участия» в Божественном творчестве (через «волезрение», «волевую интуицию» человек способен возвысится до «непосредственного видения творческого потока»). Бытие многоплано-во, мир не закончен и «непрерывно продолжает твориться», что предполагает постоянную проблематизацию жизни и соучастие человека через мир повседневности в «творческом потоке».
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
ГУРДЖИЕВ Георгий Иванович
(1872/1873/1877-1949) – русский мыслитель. В юности у Г. появляется интерес к аномальным явлениям. В поисках «истинного знания» посетил множество стран Центральной Азии и Среднего Востока, остаток жизни провел в Европе и Америке. В конце 1913 создал первые учебные группы Института Гармонического Развития Человека. С началом революции уезжает со своими учениками на Кавказ. В 1917-1918 Институт Г. (в различных организационных формах) функционировал в Тифлисе, затем, после эмиграции из России, в Константинополе (1919-1921) и во Франции. (В западной культурной традиции принято полагать датой основания Института – 1922, Франция, замок 14 в., Фонтенбло. Многочисленные американские и европейские интеллектуалы, обучавшиеся там, именовались «лесными философами»). В 1924 его филиал открывается в Нью-Йорке. Доктрина Г. квалифицировалась на Западе как «русский мистицизм». Она включает в себя элементы йоги, тантризма, дзен-буддизма, суфизма. Считая предназначением человека обретение им своей подлинной сущности, Г. усматривал смысл существования своего Института в создании условий, в границах которых «ничего не могло быть сделано автоматически и неосознанно». С этой целью использовались различные упражнения, особое внимание обращалось на музыку, танец, технику медитации. Все виды искусства, по Г., являются закодированной системой древних знаний, «формами письма», а потому в подлинном искусстве нет ничего случайного, его необходимо «уметь читать». Космос у Г. принципиально децентрирован, человек находится под постоянным воздействием различных смысловых полей, что затрудняет выбор собственного пути и предполагает непрестанные усилия. Однако любая нация, класс, всякая эпоха, равно как и любая социальная группа располагают определенным количеством «поз», из которых они никогда не выходят и которые представляют их специфический «стиль», связанный с определенными формами мышления и чувств. Человек не может произвольно трансформировать ни форму своих мыслей, ни форму своих чувств, не изменив «поз». В основе понимания Космоса у Г. лежит глобальный принцип единства микро– и макроуровней. Человек включен в космологические процессы. Все в мире, по Г., материально и находится в движении, характеризуясь лишь различными степенями плотности. Душа человека также материальна, она состоит из очень тонкой субстанции и приобретается им в течение всей жизни. Человек не имеет постоянного, неизменного, индивидуального «Я». Он не может сразу (раз и навсегда) овладеть каким-то готовым общим смыслом существования. Вместо него существуют тысячи отдельных «я», нередко совершенно неизвестных друг другу, взаимоисключающих, несовместимых друг с другом, включенных в разнообразные смысловые поля. Все человечество Г. представлял в виде четырех кругов. Внутренний круг – «эзотерический» (люди, достигшие высочайшего уровня развития и обладающие неделимым «Я»). Люди среднего, «мезотериче-ского» круга обладают всеми качествами, присущими людям «эзотерического» круга, но их знание имеет более опосредованный, теоретический характер. Третий круг – «экзотерический», знания входящих в него людей носят абстрактный характер, их понимание не выражается в действиях. Наконец, четвертый, «внешний» круг – круг «механического человечества» («механических кукол»). Именно здесь, прежде всего, по Г., порождается зло, имеющее «механическую природу». У людей здесь нет взаимопонимания, они противопоставлены друг другу. Преодоление «механистичности» начинается с самонаблюдения, обеспечивается постоянными упражнениями и заключается в сбрасывании с себя «масок», принимаемых за сущность человека. Реальность не должна быть иллюзорной («масочной»). Для сбрасывания «масок» необходимо владение технологиями личностных трансформаций. Известно три таких способа: работа с телом (путь факира), работа с верой и психикой (путь монаха), работа с разумом и знанием (путь йога). Однако эти пути не могут быть реализованы в современной культуре, нужен «четвертый путь», предполагающий осознавание каждого мига бытия, который Г. и предлагает. Поэтому учение Г. имеет самообозначение концепции «четвертого пути». Атаки представителей школы Г. на веру людей Запада 1930-1940-х в Эго, созданное Господом для того, чтобы человек мог управлять миром природы, с великой искренностью воспринимались неофитами как возможность преодолеть собственные прежние клаустрофобные миропредставления. В наиболее систематической форме идеи Г. изложил его ученик П.Д. Успенский. Первая книга Г. была написана им незадолго до смерти – «Все и вся, или Рассказы Вельзевула своему внуку», вторую книгу – «Встречи с замечательными людьми» составили рукописи, опубликованные учениками после его смерти.
ГУССЕРЛЬ (Husserl) Эдмунд
(1859-1938) – немецкий философ, основатель феноменологии, одна из наиболее значительных фигур в философии 20 века. Для формирования его взглядов большое значение имели теории описательной психологии Брентано и К. Штумпфа, логические идеи Лот-це, Больцано, Фреге, историцизм Дильтея, трансцендентальный идеализм неокантианства (Наторп). Кроме того, в текстах Г. заметно влияние Декарта, Канта, Лейбница, Локка, Юма. Творчество Г. можно разделить на несколько этапов. Первый из них, который характеризуется эмпирико-позити вистским уклоном, представлен работой «Философия арифметики» (1894), направленной на раскрытие психологических оснований логики и математики. В ключевой работе второго этапа – «Логических исследованиях» (1901) – намечен радикальный разрыв с психологизмом и эмпиризмом, сформулированы основные категории и программа новой философской дисциплины – «феноменологии». В 1 томе («Пролегомены»), критикуя антропологизм и психологизм в логике (стремление редуцировать истины логики и математики к специфике индивидуального или группового дознания), Г. стремится обосновать «чистую логику», которая призвана раскрыть объективно-идеальное единство теоретического знания, являющееся независимым как от связей между физическими объектами, так и от связей психических переживаний конкретного индивида. Наиболее важен 2 том, где обозначены центральные проблемы всего последующего творчества Г. В «Логических исследованиях» эксплицируются категории и принципы феноменологии, которая призвана показать возможность «чистой логики» как фундамента научного познания. Феноменология – до-теоретическая и беспредпосылоч-ная наука, не связанная метафизическими понятиями, которая, по Г., непосредственно описывает процесс консти-туирования смысла сознанием. Эта непосредственность обусловлена тем, что феноменология «выносит за скобки» как аппарат умозаключений, так и традиционные метафизические проблемы, из которых фундаментальная – проблема трансценденции или '"внешнего мира». Основной теоретической предпосылкой «Логических исследований» является теория значения, а основе которой лежит различение «обозначений» (Anzeichen) и «выражения» (Ausdruck) как двух различных функций знака (Zeichen). В первом случае знак используется в обыденной коммуникации и выполняет собственно знаковую функцию – указывает на предмет или иной знак. Эта функция является вторичной или производной по отношению к «выражению», которое существует вне коммуникации и является носителем значения. Таким образом, для феноменологии главным оказывается исследование «одинокого», исключенного из коммуникации сознания, которое представляет собой первичный источник смыслов. Третий, «трансцендентальный» период, охватывает большую часть творческого наследия Г. В «Идеях к чистой феноменологии» (1913) проблематика феноменологического исследования сознания получает дальнейшее развитие. В отличие от «Логических исследований», полем исследования феноменологии становится «трансцендентальное сознание». Для достижения «феноменологической установки» и сферы чистого сознания необходимо последовательное проведение особой процедуры – феноменологической редукции или «эпохе». Первый этап, заключающийся в вынесении за скобки всех суждений о предметах внешнего мира (область «естественной установки» или обыденного сознания), позволяет выделить индивидуальное сознание или психологическую субъективность в качестве области исследования феноменологической психологии. Сознание предстает как феномен, не включенный в каузальность природных процессов. Второй этап – эйдетическая редукция – направлен на выявление сущностной архитектоники сознания или его a priori, представляющего собой поле чистых сущностей или «эйдосов», которые имманентны психическим актам и в то же время несводимы к ним. Третий этап или трансцендентальная редукция, заключающаяся в вынесении за скобки психологической жизни сознания, открывает сферу исследования собственно феноменологии, как философской науки. Это трансцендентальное сознание, ego, которое является носителем объективно-идеальной значимости опыта и не может быть редуцировано ни к причинно-следственной связи физических вещей, ни к связи психических переживаний отдельного субъекта. В то же время, трансцендентальное сознание не представляет собой самостоятельной онтологической сферы «идей» или идеальной субстанции в стиле Декарта. Термин «сознание» используется Г. в специфическом смысле, выражающем стремление отграничить феноменологию от метафизической традиции. Трансцендентальное сознание уже всегда имманентно содержит в себе любую транс-ценденцию, будь то «внешний мир» или «вещь в себе»: оно является предпосылкой и действительной сферой конституи-рования смысла, в том числе и условием разделения «внутреннего» и «внешнего». Будучи предпосылкой предметности, сознание не может быть, опредмечено и исследовано объективирующими методами. Фундаментальной характеристикой сознания является интенциональность – всякое сознание, есть «сознание о» – т.е. сознание существует лишь как по-лагание или «мнение» предметов, как сознание иного, а не как сознание собственных актов. Интенциональность описывается как двучленная коррелятивная структура, включающая акт полагания предмета (ноэзис) и неразрывно связанный с ним полагаемый предмет (ноэма). Ноэтические фазы формируют многообразную и изменчивую жизнь сознания или его «реальный» момент; ноэма представляет собой «идеальный» момент, предметный смысл, сохраняющий идентичность в различный актах сознания. Ноэма в каждом поэтическом акте представлена двояко: как актуальное поле, «высвеченное» данным актом, и как другие, потенциально возможные переживания предмета или «горизонт», являющийся условием всякой актуальности. (Восприятие одной из сторон куба предполагает наличие других его частей в качестве горизонта или потенциальности.) В основании ноэтико-норматиче-ских структур лежат темпоральные фазы сознания, которые собственно и формируют первичные смысловые различия, основанные на различии временных моментов потока переживаний. Темпоральность сознания описывается как структурное единство трех моментов: «теперь» – точка, ее удержание (ретенция) и предвосхищение (протенция) или конституиро-вание условий последующего момента. В «Картезианских размышлениях» (1932) Г. переосмысливает проблему интенцио-нальности в терминах декартовского cogito, признавая тем самым связь феноменологии с предшествующими системами трансцендентального идеализма. Центральное понятие этого периода творчества – трансцендентальная субъективность или эго, которое исследуется феноменологической «эгологи-ей». Сам термин «субъективность» используется Г. в двух значениях. С одной стороны, он обозначает всю сферу трансцендентального опыта или «монаду», обладающую бесконечным потенциалом познания и описываемую в виде интен-циональной структуры ego cogitatio cogitatum (где cogitatio и cogitatum – синонимы ноэзиса и ноэмы). С другой стороны, трансцендентальной субъективностью называется первый элемент указанной триады – чистое ego, абсолютная субъективность, представляющая собой устойчивый полюс, сохраняющий свою идентичность во всех многообразных актах и тем самым поддерживающий единство сознания. Возвращение к субъекту, осуществляемое Г., не означает возрождения антропологизма, интроспекции и «самопознания». Чистое сознание или трансцендентальное «Я» представляет собой предельную точку опыта, с которой сам этот опыт, включающий как индивидуальное «Я», так и мир, являющийся всегда в качестве коррелята сознания, обозревается и описывается незаинтересованным наблюдателем. Феноменология, которая в ранних работах выступала как вспомогательная дисциплина для создания фундамента чистой логики, приобретает здесь статус «первой философии» и основания любого возможного знания, которое должно быть заново отстроено на феноменологическом фундаменте. Поздний этап философствования Г. характеризуется частичным отказом от идеи строго беспредпосылочного знания. Это продиктовано проблематикой последней книги Г. «Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология» (1938), посвященной сферам социальности и обыденного сознания, которые прежде «выносились за скобки». Еще в «Идеях» Г. ввел термин «интерсубъективность» для обозначения связи с другими «Я». Стремясь избежать идеализма и солипсизма, он тщательно разрабатывает проблематику интерсубъективности в «Картезианских размышлениях», где иное «Я» постигается монадой путем «вчувствования», аналогии, «отражения», т.е. необходимым, но вторичным образом. Эта вторичность делает проблему интерсубъективности по существу неразрешимой в рамках трансцендентально-феноменологического идеализма. В «Кризисе» для решения сложившегося парадокса вводится понятие «жизненного мира», которое призвано объединить ego-монады и выявить конкретно-исторический слой конституирования смысла как коррелят-трансцендентальной субъективности. «Жизненный мир» представляет собой сферу дорефлексивных фундаментальных очевидностей обыденного сознания, которые коренятся в практической деятельности и являются неустранимой предпосылкой научного знания. Эти очевидности, обладающие историчностью и релятивностью, будучи необходимыми коррелятами трансцендентальной субъективности, нарушают ее чистоту и самодостаточность. Тем самым ставится под вопрос то, что ранее представлялось Г. несомненным, – возможность абсолютной и незаинтересованной позиции феноменолога. Исследуя процесс возникновения категориального аппарата науки Нового времени, Г. показывает, что «чистые» понятия математики и геометрии изначально коренятся в первичных оче-видностях «жизненного мира», в дорефлексивной наивности обыденного сознания. В процессе исторического развития эта связь оказывается утраченной, что ведет к глобальному кризису европейской рациональности, которая теряет смыслевой горизонт человеческих идеалов и ценностей. Г. оказал большое влияние на формирование таких течений как экзистенциализм (Сартр), структурализм (Деррида), неотомизм; кроме того, феноменология была воспринята многими школами социологии и психологии. Среди тех, кто были учениками Г., – такие фигуры как Хайдеггер, Левинас, Шелер, Р. Ингарден. В последние десятилетия интерес к наследию Г. неизменно возрастает; феноменология получила распространение в США, Великобритании, Японии и других странах.
Дата добавления: 2018-09-23; просмотров: 276; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!