Часть IV. Истории о том, как мы видим

Уткозаяц и невидимый далматинец

Поговорив о таких серьезные предметах, как правосудие, добро и зло, теперь мы постараемся проникнуть с вами в мир иллюзий и тайны.

Мы не только рассмотрим несколько старых и всем известных оптических иллюзий, но и попробуем понять нечто очень важное о том, что касается функционирования нашего мозга. При этом постараемся ответить на главный вопрос: «видеть что-либо», например ручку, лежащую перед нами, что это означает? Как протекает процесс «видения»? Ответ заключается в том, что «видеть» – это значит представлять, то есть воспроизводить у себя в мозгу образ ручки. Сформировать в собственной голове образ ручки для нас не представляет никакой сложности, поскольку она лежит перед нашими глазами, стоит всего лишь вызвать из памяти или из нашего воображения ее образ.

Стало быть, нет никакой разницы между тем, как мы видим ручку, и тем, как мы ее представляем?

Да, это приблизительно одно и то же. Когда видят что-либо, всегда происходит некое сочетание или комбинация того, что воображают, что ожидают увидеть, и информации, которую воспринимает наше зрение и которая поступает из внешнего мира.

«Все это довольно туманно», – скажете вы. В таком случае, обратимся к конкретному примеру.

Смысл функционирования нашей зрительной системы, от глаз до мозга, заключается в том, чтобы дать нам представление о внешнем мире. Речь идет о том, чтобы понимать, какие предметы нас окружают (стол, облако, собака и тому подобное), где они находятся по отношению к нам (далеко, близко, направо или налево). И чтобы реализовать эту задачу, наш мозг использует любую находящуюся в свободном доступе информацию, извлеченную одновременно из того нового, которое мы узнаем с помощью глаз, и из того, что нам уже известно об устройстве мира. Таким образом, мы выстраиваем некие собственные представления о том, что в окружающем нас мире лежит в основе светового потока, воспринимаемого нашими глазами. Например, когда я вижу эту ручку, это означает, что мой мозг говорит мне: «Я ручаюсь, что все эти световые лучи, которые проникают в мои глаза, идут от черной ручки».

Вы хотите усложнить наш пример и спрашиваете, на чем основывается мое убеждение, что этот объект является именно черной ручкой?

Вы смеетесь надо мной?! В основе моего утверждения лежат два разных аргумента.

Во-первых, я заранее обо всем знал. Еще до того, как я положил ручку на стол, я сунул руку в карман и, что-то там нащупав, сказал себе: «Кажется, это черная ручка, которую я сегодня утром случайно утащил из больницы». Потом я бросил на нее беглый взгляд, и первое, что я увидел, это черный колпачок. И этого было вполне достаточно, чтобы подтвердить мои догадки. Главная идея очень проста: то, что мы видим, представляет собой некую комбинацию образа, который мы ожидаем увидеть, с той информацией, которую мы воспринимаем глазами и которая дает нам возможность подтвердить или как-то изменить и дополнить априори сформированную картинку.

Какова же роль этого априорного представления, как оно влияет на то, что мы собираемся увидеть? Не проще ли было бы верить тому, о чем нам говорят наши глаза, и не принимать собственные желания за реальность?

Оптические иллюзии помогут нам ответить на этот важный вопрос. Короче говоря, иллюзии демонстрируют, что то, что мы видим, в большой степени подвержено влиянию разных априорных представлений. Они также показывают, что эти априорные представления имеют право на существование, что они глубоко укоренились в нас и имеют большое значение.

Как я уже говорил, видеть и представлять – это почти одно и то же. У меня открыты глаза, и я вас вижу. Теперь я закрываю глаза, но я по-прежнему вас вижу. Разумеется, в воображении, но в этом нет большой разницы. В обоих случаях мой мозг формирует образ того, кто находится передо мной. И природа формирования этого образа одна и та же, вне зависимости от того, возникла ли она в моей памяти или в воображении или основана на том, что сейчас находится у меня перед глазами. И я буду настаивать на том, что все, что мы видим, на самом деле является сложным и запутанным сочетанием того, что мы ожидаем увидеть, то есть наших представлений, с тем, что действительно находится перед нашими глазами.

Разберемся во всем этом на конкретном примере.

Предупреждаю, что сейчас вы увидите голову зайца с ушами, повернутыми в левую сторону. А теперь посмотрите на иллюстрацию (рисунок 21), и вы убедитесь, что перед вами действительно заяц, о чем я вам только что объявил. Короче говоря, вы видите зайца. Хотя эта картинка представляет собой некую двусмысленность. Если теперь я скажу вам, что вместо первоначально заявленного зайца вы увидите на ней утку с клювом, смотрящим влево, вы увидите утку, а не зайца. Иначе говоря, вы видите то, что находится у вас перед глазами, хотя эти образы интерпретируются вашим мозгом в зависимости от того, что вы ожидаете увидеть или представляете, что увидите.

Рис. 21. Заяц или утка? Эта двусмысленная картинка была придумана психологом Джозефом Ястроу в 1899 году

Вы мне возразите, что, даже если вас бы не предупредили заранее, вы бы все равно распознали без труда утку или зайца и что наше ожидание в каком-то смысле ориентирует наше восприятие в том или ином направлении, хотя роль этого ожидания в расшифровке изображения не столь уж велика. И я с вами полностью согласен. Но даже если бы вас не предупредили заранее, то у вас бы все равно возникло бы имплицитное (то есть довольное смутное) априорное представление типа: «Вижу рисунок, на котором изображено что-то, что точно существует». И это представление поможет вам идентифицировать животное. Хотя если присмотреться повнимательнее, то увидишь, что рисунок весьма приблизителен и не похож на настоящих утку или зайца. Короче говоря, вы увидели то, что априори знаете (утку или зайца) и что оказалось в той или иной степени совместимо с информацией, воспринятой глазами. Таким образом, перед нами снова имеется сочетание априорных знаний с информацией поступившей извне. В оптической иллюзии «уткозаяц» подсказка, которую я вам дал предварительно (сообщив, что это либо заяц, либо утка), ориентирует ваше восприятие в том или ином направлении.

Но заяц, утка – это все довольно примитивные примеры. Существуют более тонкие, скрытые и оказывающие большое влияние априорные представления, которые руководят нашим зрительным восприятием.

Нужны примеры?

Их предостаточно. Например, на рисунке 22 вы видите нечто вроде панели с углублениями. Но почему же я воспринимаю их как углубления, в то время как лист бумаги абсолютно плоский? Это происходит из-за теней, расположенных по их окружностям. И они воспринимаются как углубления, поскольку свет падает сверху. Если теперь я поверну рисунок на 180 градусов, то увижу ту же панель, но в этот раз с небольшими выпуклостями, так как тени, лежащие на кругах, придают им вид шаров, потому что свет падает снизу вверх.

И как читатель уже наверное догадался, мы автоматически интерпретируем тени как падающие от источника света, расположенного сверху.

Рис. 22. Мы видим углубления, но не выпуклости, потому что мы априори знаем, что свет падает сверху. Поверните страницу и вы получите инверсию изображения и увидите шары

На этом мне бы хотелось остановиться подробнее. На нашей планете под названием Земля человеческий вид является продуктом миллионов лет эволюции. А на Земле главным источником света является Солнце, которое всегда находится над нами! И мы, таким образом, унаследовали такую систему зрения, которая априори воспринимает свет как идущий сверху. Именно поэтому мы воспринимаем круги на бумаге либо как углубления, либо как небольшие шары. И может быть, я опережаю события, утверждая, что априорное знание того, что источник света находится над нами, является у нас врожденным. Вполне возможно, что ребенок учится именно так воспринимать свет сразу же после рождения. Но в любом случае нам известно, что уже в возрасте пяти месяцев как наши дети, так и детеныши шимпанзе интерпретируют тест с шарами и углублениями точно так же, как и взрослые. Они непроизвольно пытаются схватить то, что им кажется выпуклым, обращая меньше внимания на углубления. И это еще раз наводит нас на многократно высказанную мною мысль: то, что мы видим, это всего лишь сочетание или своего рода комбинация того, что мы ожидаем увидеть, с тем, что находится перед нашими глазами. И наши ожидания могут либо иметь вполне конкретный характер, как, например, история с далматинцем, либо быть в большей степени обобщающими, вроде источника света, который освещает наш мир, сияя над нашими головами!

2. BA + GA = DA, или Эффект Макгарка

В предыдущей главе мы выяснили, что зрение служит нам для того, чтобы сформировать правильные представления об окружающем нас мире. Разумеется, это утверждение относится не только к зрению, но и к другим нашим способностям, помогающим воспринимать мир: осязанию, обонянию, слуху. В связи с этим возникает закономерный вопрос: а такая ли уж непреодолимая граница пролегает между всеми этими функциями, например между зрением и слухом?

Конечно нет. Они тесно взаимодействуют в нашем мозгу, для того чтобы создать наиболее адекватную картину внешнего мира. Эти связи, и, в частности, связь между зрением и слухом, очень хорошо проиллюстрированы иллюзией, обнаруженной психологом Гарри Макгарком, которая с тех пор известна как эффект Макгарка. Своим открытием он обязан чистой случайности. В то время Макгарк работал над восприятием речи маленькими детьми. Для проведения эксперимента техник подготовил видеоролик с изображением женского лица в момент произнесения слога «GA» (произносится как русское «ГА») с одновременным включением пленки с фонограммой, на которой та же женщина говорит «BA» («БА»). При проверке видеоматериалов у Макгарка возникло совершенно четкое ощущение, будто женщина произносит слог «DA», и он уже было собирался как следует отругать техника, но понял, что тот безупречно выполнил свою работу. Так был открыта мощнейшая иллюзия восприятия.

Читатель, наверное, потребует от меня более подробных объяснений.

В Интернете можно легко найти видеоматериалы, иллюстрирующие эффект Макгарка. Обычно они выглядят следующим образом: вы видите, как кто-то произносит «DA, DA, DA» («ДА»). И в этом нет ничего необычного. Впечатляет другое: когда вы слушаете это же видео с закрытыми глазами, вы слышите не «DA, DA, DA», а «BA, BA, BA». Надеюсь, у вас сложилась полная иллюзия того, что вы смотрели один видеоролик, хотя слышали при этом два разных?

Так почему же слышится «DA», когда смотрят видеофильм, и «BA» в том случае, если сидят перед ним с закрытыми глазами?

Как я уже говорил в самом начале, в кадре видеоролика мы видим, как женщина произносит слог «GA», но на фонограмме звучит слог «BA». Таким образом, вы видите, как произносят «GA», вам дают прослушать «BA», но на самом деле вы слышите «DA», который является промежуточным звеном между этими двумя звуками.

А на каком основании ученые решили, что «DA» является промежуточным звуком между «BA» и «GA»?

При произнесении согласных «B», «D» и «G» воздух сначала блокируется речевым аппаратом, а потом свободно прорывается (рисунок 23). Разница между тремя звуками зависит от места речевого аппарата, в котором происходит блокировка воздуха. Звук «В» артикулируется при помощи губ, то есть в преддверии рта. «G» артикулируется ближе к горлу, в задней части рта. А что же касается «D», то в его артикуляции задействованы язык и нёбо, это значит, что его воспроизведение осуществляется посередине между «В» и «G». И именно в этом смысле «G» является промежуточным звуком. И следовательно, когда ваши уши слышат «ВА», произнесенное в преддверии рта, а глаза видят кадры с «GA» (артикулируемое ближе к горлу), ваш мозг интерпретирует это противоречие, воспринимая промежуточный слог, то есть «DA». И естественно, когда вы закрываете глаза, вы слышите «DА».

Удивительно то, что, даже если человеку известно это объяснение, он все равно будет иллюзорно воспринимать звуки.

Рис. 23. Звуки «BA», «DA», «GA» соответственно произносятся в передней, средней и задней частях рта. Если вы слышите «ВА», а перед вашими глазами возникает «GA», вы воспринимаете промежуточный слог, то есть «DA»

Эффект Макгарка автоматический, и поэтому подавить его невозможно. Он присутствует даже у четырехмесячных младенцев. Им показывают несколько раз кадры первоначального видеоролика в том виде, в каком мы его описывали. В самом начале он вызывает их интерес, и они с любопытством его смотрят. Затем их интерес постепенно уменьшается, внимание рассеивается, и они отворачивают от него взгляд. Именно в этот момент им показывают видео с «нормальным DA», в котором и звук и изображение соответствуют одному и тому же слогу «DA». Но это изменение абсолютно не вызывает их интереса, то есть для них нет никакой разницы между «DA» иллюзорным и «DA» реальным. Зато в тот момент, когда малыши начинают рассеянно смотреть по сторонам и им покажут видеоролик, в котором совпадают изображение и произнесение «ВА», они будут с любопытством его рассматривать, потому что отметили некую перемену.

А известно ли, какие зоны мозга несут ответственность за смешение звука и изображения?

Рис. 24. Верхняя височная борозда (указана пунктиром), расположенная на границах слуховой коры (состоящей из множества так называемых карт, каждая из которых анализирует отдельные свойства звука) и зрительной (или полосатой) коры головного мозга, является главным звеном в формировании эффекта Макгарка, на который можно влиять, используя метод внечерепной магнитной стимуляции в стратегическом для этого месте (звездочка)

Существует зона, имеющая в этом процессе большое значение. Она называется верхней височной бороздой (рисунок 24). Эта область активизируется, когда мы одновременно слышим звуки и видим какие-либо образы. Именно здесь происходит конвергенция зрительного и слухового восприятий, и именно здесь происходит слияние некоторых условий, приводящих к эффекту Макгарка. В подтверждение этому недавно появилось публикация об одном исследовании, продемонстрировавшем важность этой зоны в формировании эффекта Макгарка. Проводя эксперимент, ученые воспользовались методом внечерепной магнитной стимуляции.

А что собой представляет метод внечерепной магнитной стимуляции?

На голову испытуемого накладывают электрическую катушку, которую, грубо говоря, можно сравнить со сковородой на конце кабеля. В катушку поступает очень короткий и интенсивный электрический разряд, вызывающий нечто вроде электрического разряда в головном мозге. Это дает возможность взаимодействовать с протекающими в мозге процессами в определенной зоне и в определенное время. Короче говоря, исследователи предоставили вниманию участников эксперимента фильм с эффектом Макгарка и одновременно произвели электромагнитную стимуляцию нужной зоны мозга. Главный вывод, к которому пришли ученые, заключается в следующем: когда на голове испытуемых размещают катушки напротив верхней височной борозды, после чего пропускают по ней электрический разряд в тот момент, когда появляется слог, то по крайней мере в одном случае из двух они становятся невосприимчивыми к эффекту Макгарка. Когда звук «ВА» проникает в их уши, а картинка с произнесением «GA» оказывается перед их глазами, они действительно слышат «ВА», и у них не формируется иллюзорного восприятия «DA».

Что и доказывает то факт, что одновременное наложение картинки «GA» на звук «ВА» приводит к восприятию слога «DA» именно в данный момент и именно в этой зоне мозга.

И в заключение мне хотелось бы отметить, что эффект Макгарка иллюстрирует, насколько разумно и тонко организовано функционирование мозга. Главное значение перцептивной системы (зрение, осязание, слух) заключается в том, чтобы дать нам адекватные представления относительно того, что происходит в окружающем нас мире, и нам совсем не интересно, что при этом происходит с нашими зрительным или слуховым аппаратами. Например, когда я воспринимаю речь и когда некто обращается ко мне, я спрошу себя: «А какие слова он сейчас произнесет?» Но вопрос о том, какие вибрации сейчас проникнут мне в уши, никогда не придет мне в голову. А если бы мозг дал мне ответ на этот последний вопрос, то он, задействовав все свои ресурсы, сказал бы: «Принимая во внимание движения его рта и издаваемые им звуки, могу с уверенностью заявить, что он произносит слог „DA“». А как же наш мозг сообщает нам об этом? Да все очень просто! Мозг внушает нам восприятие звука «DA», сформированное им из всего того, что мы видим и слышим.

Резиновая рука

Я вижу перед собой розовую резиновую перчатку, одну из тех, в которых обычно моют посуду. Неужели этот простой и широко используемый в домашнем хозяйстве предмет поможет нам проникнуть в тайны мозга?

Я смотрю на свою левую руку. Справа от меня находится резиновая перчатка. В этом нет никакого сомнения. И это очень важный аспект осознания себя самого, ощущения своего собственного тела, границы которого мне хорошо известны. Мне также известно, что является его частью (левая рука) и что ею не является (рука или перчатка?). Это осознание границы между собственным телом и остальным миром присуще не только человеку. И именно поэтому животное никогда не будет грызть свою собственную лапу, хотя без колебаний набросится на часть плоти другого животного.

Со всем эти нельзя не согласиться, но при чем здесь резиновая перчатка?

Именно она продемонстрирует нам, что восприятие собственного тела на самом деле довольно нестабильное чувство. И вы можете сами в этом убедиться, проведя небольшой эксперимент у себя дома. Положите одну руку под стол при этом постарайтесь сохранять ее неподвижность. В это время я кладу на стол перчатку как раз над тем местом, где должна была бы лежать ваша рука. Вы внимательно смотрите на перчатку, и в это время я начинаю одновременно ласкать и вашу руку, и перчатку. Я одновременно и одинаковым образом поглаживаю большой палец, тыльную сторону руки и перчатки и проделываю все это в течение пятнадцати секунд. Вскоре у вас возникнет ощущение, что перчатка – это ваша рука и что вы ощущаете физически прикосновение моей руки к перчатке. И перчатка становится частью сформировавшегося у вас образа собственного тела!

Вы спросите, как же такое произошло, что в течение нескольких секунд перчатка настолько завладела нашим сознание, что стала восприниматься неотъемлемой частью нашего тела?

Когда в обычных обстоятельствах вы видите, как что-то приближается к вашему телу и касается его, то ощущаете контакт именно в том месте, на которое устремлен ваш взгляд. То, что вы видите и чувствуете, накладывается одно на другое и совпадает. Во время проведения эксперимента с перчаткой, когда я дотрагиваюсь, например, до указательного пальца, ваш мозг это чувствует и говорит: «Меня трогают за указательный палец». Но одновременно с этим он видит, как касаются указательного пальца на перчатке. И постольку поскольку оба ощущения – тактильное и визуальное – совпадают во времени, они интегрируются друг в друга и воспринимаются как одно событие. И единственное внятное объяснение этого явления заключается в том, что указательный палец на перчатке есть не что иное, как ваш собственный палец.

Но если мы воспринимаем перчатку как собственную руку, не должно ли это как-то влиять на наше отношение к ней?

Да, такое случается, и мы имеем множество подтверждений тому, что «фальшивая» рука действительно интегрирована в схему нашего тела, в наши представления, которые сформировались в нас о самих себе. Например, если я во время действия этой иллюзии попрошу вас закрыть глаза и показать мне одной рукой другую, вы укажете не на вашу настоящую руку, а на перчатку. Кроме того, вы будете дорожить новой рукой, опасаться за ее целостность. И если кто-то решить уколоть ее иголкой, вы испугаетесь и захотите убрать перчатку куда подальше.

Короче говоря, что когда «фальшивой» руке грозит какая-либо опасность, активизируются те же самые зоны мозга, как если бы речь шла о настоящей руке. Некоторые из этих зон соответствуют чувству страха, другие же активизируются с целью реализовать желание спрятать руку, например, за спину.

Но как мы воспринимаем эту новую руку? Как замещающую настоящую? Или наш мозг верит в то, что у нас теперь имеется целых три руки: две настоящие и одна резиновая?

В ходе действия этой иллюзии было продемонстрировано, что температура настоящей руки несколько снижается. В каком-то смысле мозг перестает воспринимать настоящую руку как часть вашего тела и больше не поддерживает на должном уровне ее температуру, вследствие чего она становится холоднее.

Иллюзия резиновой руки показывает, что осознание собственного тела, понимание того, из чего оно состоит, вещь довольно хрупкая и что можно легко обмануть мозг. И теперь мы знаем, почему при некоторых заболеваниях мозга нарушается восприятие собственного тела. Отдельные церебральные аномалии действительно воспроизводят ощущения, напоминающие иллюзию резиновой руки. Например, некоторые пациенты, страдающие гемиплегией, то есть парализацией левой половины тела в результате повреждения правого полушария мозга, искренно вверят в то, что эта часть тела им не принадлежит. В этой связи я вспоминаю об одной своей пациентке, которая в ответ на мой вопрос, принадлежит ли ей рука (причем в этот момент я держал ее за левую парализованную руку), сказала, что это не ее рука, а моя. Но при этом она правой рукой убрала ее, пригрозив, что побьет меня, если я не прекращу ее трогать. А есть и такие пациенты, которые, обнаружив, что левая половина их тела абсолютно инертна, жалуются на то, что в их постель положили постороннего человека. Так, один из моих коллег рассказывал мне, что его пациент будто бы написал директору госпиталя жалобу, в которой сообщал, что персонал больницы дурно пошутил с ним, подложив к нему в постель… труп.

И теперь нашим читателя остается только приобрести пару перчаток, чтобы на собственном опыте убедиться в действии иллюзии резиновой руки. Одна небольшая подсказка: все это сработает тем лучше, чем больше будет походить на настоящую руку то, что вы используете в качестве резиновой руки.

Обмен лицами

Каждый из нас хорошо знает свое тело. И нет ничего удивительного в том, что мы умеем отличать то, что принадлежит нашему телу, от того, что ему не принадлежит. Мне хорошо известно, что это моя рука, а эта – ваша. И мы все привыкли к внешнему виду нашего тела. А когда я смотрю на себя в зеркало, понимаю, что это именно мое лицо и ничье другое.

А меняются ли с годами наши представления о самих себе или они раз и навсегда зафиксированы в нашем воображении?

Конечно, они должны, они просто обязаны меняться со временем. Например, по мере того как мы стареем, мы привыкаем (более или менее легко) к старению нашего лица. И представления, которые у нас сложились о собственном облике, постоянно подвергаются корректировке в силу происходящих в нем изменений. Кроме того, существуют разные «трюки», позволяющие осуществлять манипуляции с образом собственного тела. И как мы уже видели в предыдущей главе, можно вызвать ощущение, что резиновая или любая другая перчатка, лежащая перед вами на столе, является вашей собственной рукой.

Но вернемся к нашему лицу. Поддается ли каким-либо манипуляциям сложившийся в нашем воображении образ собственного лица?

Недавно появилось весьма любопытное исследование, поставившее перед собой цель разобраться в этой проблеме. Не вдаваясь в подробности, скажу, что ученые решили выяснить, как можно заставить человека поверить в то, что он похож на кого-либо другого? На практике все выглядит достаточно просто. Напротив друг друга сажают двух людей, двух женщин или двух мужчин. В то время как они смотрят друг на друга, экспериментатор, взяв в каждую руку по кисточке, гладит ими по лицам испытуемых, причем делает он это абсолютно одинаково и синхронно. Таким образом, участник эксперимента видит, как кисточка касается лица сидящего напротив человека, и в тот же момент он ощущает щекотание на собственном лице. Он видит, как кисточкой гладят щеку сидящего напротив, и одновременно чувствует, как гладят его щеку. Это точный эквивалент иллюзии с резиновой перчаткой, и в каком-то смысле у участника эксперимента возникает чувство, что лицо сидящего напротив является отчасти и его лицом.

Читатель спросит меня, а не хочу ли я сказать, что испытуемые как бы присваивают себе лица напротив сидящих людей и что это меняет представления, которые у них сложились, относительно собственного лица.

Все происходит именно так. Говоря точнее, можно сказать, что в ходе этой процедуры у вас возникает ощущение, что вы похожи на человека, сидящего напротив.

А поддается ли все это каким-либо объективным объяснениям и оценкам?

Ученые разработали довольно остроумную методику. Они занялись тем, что называется морфингом, то есть они смешали при помощи информационных технологий фотографии двух сидящих напротив испытуемых, сделав из них нечто усредненное. Так получились фотографии, составленные из десяти процентов внешних данных одного участника и девяноста процентов другого, из двадцати – одного и восьмидесяти – другого, и так далее. После сеанса с поглаживанием лица кисточками ученые представили участникам эксперимента сфабрикованные фотографии. При этом поинтересовались у испытуемых, насколько каждое фото похоже на них самих или на сидящего напротив участника эксперимента.

И как же оценили участники эксперимента эти фотографии?

Как правило, если вам показывают фотографию, состоящую на сорок процентов из черт вашего собственного лица, а в оставшейся части представляющую черты лица кого-либо другого, вы скажете, что на этом фото вы не похожи на себя и что это не ваша фотография. Зато после процедуры поглаживания испытуемые скажут, что изображенные на фото лица, хотя и содержащие на шестьдесят процентов чужие черты, больше похожи на них самих. Короче говоря, их представление о собственном облике в ходе эксперимента несколько изменилось и в них как бы встроились черты лица сидящего напротив человека.

В связи с этим возникает следующий вопрос: все ли люди в равной степени подвержены этому эффекту или есть те, чьими представлениями о собственном лице легче манипулировать?

Тенденция встраивать черты чужого лица в представления о собственном облике сильнее проявляется среди людей, в характере которых преобладает эмпатия, которые легко могут поставить себя на место другого человека. И этот факт был объективно был доказан в ходе эксперимента при помощи специальных анкет. Впрочем, совсем не удивительно, что мы все склонны в большей степени приукрашивать себя, чем обезображивать. Кстати, в процессе этого же эксперимента было выяснено, что чем красивее лицо сидящего напротив человека, тем больше мы хотим на него походить, присваивая себе чужие черты. Короче говоря, благодаря технологии синхронизированного поглаживания можно слегка изменить сложившееся у нас представление о собственном лице, и в нашем понимании оно в большей степени будет походить на лицо человека, сидящего напротив.

И в заключение коснемся медицинской темы. А существует ли патология, при которой нарушается восприятие собственного лица?

Да, такая патология существует. Она называется дисморфофобией и заключается в том, что у пациента возникает стойкое убеждение, никак не связанное с реальностью, что та или иная часть его тела является уродливой, внушающей отвращение. И лицо, являющееся предметом наших особых забот и внимания, чаще других частей тела подвергается критике: нос, качество кожи, волосы – во всем этом мы часто видим дефекты, отношение к которым доводим до дисморфофобии. Я вспоминаю хорошеньких девушек, чья социальная жизнь была разрушена, а моральное состояние было ужасно вследствие сложившихся у них убеждений, будто у них бесформенный нос или плохой цвет лица. В связи с этим они даже боялись показываться на публике. Нам не известны механизмы этих расстройств, но все то, о чем я вам рассказал, является свидетельством того, что сформировавшийся у нас свой собственный образ не является абсолютно точным отражением реальности. Это всего лишь хрупкая, меняющаяся со временем и весьма ненадежная конструкция.

Дата добавления: 2018-09-23; просмотров: 218; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!