Из документов имперского уголовного полицейского управления. Чрезвычайная комиссия в Бромберге. Осень 1939 г.
«Из показания свидетелей следует, что утром 4 сентября 1939 г. по обочине шоссе из Хоэнзальца гнали большую группу мужчин, женщин и детей. На лесной просеке в пяти милях южнее Бромберга женщины и дети были отделены от группы, а мужчины выстроены перед пулеметом для казни».
Однако там их расстреливать не стали. В это время по шоссе гнали вторую группу, связанную попарно. Мужчин объединили и погнали дальше, к озеру.
«Немцы в количестве 41 человека были поставлены в ряд лицом к озеру… Солдаты начали затем беспорядочно стрелять в немцев из винтовок и автоматических револьверов. Стрелки стояли… полукругом за своими жертвами, находясь от них местами на расстоянии пяти ярдов[30], местами на расстоянии более 20 ярдов…
Затем… те из немцев, которые еще не умерли, но были тяжело ранены, были протащены по причалу, выдававшемуся на 60 ярдов в глубь озера, и брошены оттуда в озеро, причем… в них еще стреляли с причала… Один немец, кроме огнестрельной раны, неопасной самой по себе, получил 33 удара штыком в затылок… Ряд жертв имели до 15 огнестрельных ран, из которых ни одна не была смертельной».
Вот еще некоторые свидетельства:
«Массовые убийства в Йегерхерфе начались с убийства 45‑летнего протестантского пастора Кутцера. Пастор был уведен в 1.30 дня 3 сентября из своей семьи… В 3 часа в пасторате был произведен новый обыск… были уведены 72‑летний отец пастора Отто Кутцер, 14‑летний беженец Герберт Шоллинберг, 17‑летний беженец Ганс Нильбитц и три других беженца…
|
|
|
Эти немцы… были уведены к железнодорожной насыпи вблизи церкви и вместе с двенадцатью немцами и одной немкой фрау Кепке, которые также были вытащены из своих домов, поставлены там связанные в ряд. Затем 12 польских солдат, стоявших на расстоянии примерно 8 ярдов, расстреляли их одного за другим. После того, как упал первый человек, фрау Кепке… упала в обморок. Остальные из числа 18 связанных людей были расстреляны. Затем свидетельнице Кепке развязали руки, и после того, как она пришла в чувство, вынудили ее, прежде чем отпустить, еще раз посмотреть по очереди на убитых людей. За этим „развлечением“ наблюдало около 200 польских солдат, женщин и мужчин из гражданского населения».
…
«За время между 4 и 5 сентября 1939 г. лицами, принадлежащими к польскому пехотному полку, номер которого установлен… было убито 38 немцев в возрасте от 3 до 82 лет, проживавших в двух находящихся на шоссе Бромберг – Лабишин приходах Ейхдорф и Нетцхейм.
Жертвы эти… как это явственно следует из врачебного вскрытия всех 38 трупов – были замучены самым зверским образом…
Жители Нетцфельда, которые прятались в ивовых кустах на краю деревни, свидетельствуют, что дети Эльза, Гертруда и Эрнст Жано, 12, 15 и 18 лет… были просто застрелены военным постовым…
|
|
|
Утром 5.9.39 г. на дворе Лео Ренца появилось польское военное подразделение. Маленькие Гизела и Гюнтер Ренц… убежали в лес… Через несколько дней родные нашли в лесу в 50 ярдах от дороги могилу, из которой торчали детская голова и детская ручка. Это были Гизела и Гюнтер Ренц, которые были зарыты вместе со своим отцом».
Выписка из протокола комиссии по расследованию при Верховном командовании…
«Курт Шульц отправился искать своего отца и десять других угнанных из Шулица лиц… Он нашел трупы… убитые все еще были связаны, у всех у них были выколоты глаза и выбиты зубы. У некоторых было перерезано горло и вспорот живот…
На местном кладбище похоронены 26 человек, я видела эти трупы и могу показать следующее: „Часть людей была определенно расстреляна, часть убита до смерти или даже заколота… У одного трупа – это был Эмиль Конрад – лицо было разрублено на три части…
…На поле фермы Хромовола у Страшево мы нашли 10 непохороненных трупов. Я нашел там пять членов семьи Рихарт из Страшево – трех сыновей в возрасте от 16 до 19 лет, их мать и бабушку… Рядом с ними на поле лежали Якоб Блум и его 19‑летний сын, а также фермер Иоганн Фейертаг со своей женой, молодой Поплау и фрау Лемпер… У фрау Рихерт были выколоты глаза… у Отто Рихерта отсутствовала правая половина лица…“»
|
|
|
Как видим, ведомство доктора Геббельса обвиняло и обличало не только «большевиков», но и самих поляков. После войны бромбергскую историю спустили на тормозах: ни нашим, нм американцам не было смысла поднимать шум по этому поводу. Бромберг вполне мог быть немецкой провокацией, и расстреливали немецких крестьян переодетые в польскую форму спецподразделения вермахта. Точно так же, как он мог и не быть провокацией – еще со времен Гражданской войны польская армия приобрела солидный опыт зверских расправ с мирным населением.
Но уж коль скоро спрашивать с наших за Катынь, то почему бы не спросить с поляков за Бромберг?
Немецкое шоу в Катыни завершилось торжественными похоронами, описанными Технической комиссией ПКК следующим образом:
«Общее число эксгумированных трупов в количестве 4241 было захоронено в шести новых братских могилах, выкопанных вблизи от рвов, где производились расстрелы. Останки двух генералов захоронены в отдельных одиночных могилах. Могилы расположены на высоком сухом месте с песчаным грунтом… Дно всех могил совершенно сухое, и каждая могила в зависимости от длины, ширины и глубины заключает по нескольку рядов трупов, а каждый ряд – по нескольку слоев… Все могилы имеют плоскую форму, одинаковую высоту, а их боковые откосы укреплены дерном. Над каждой могилой установлен деревянный струганый крест высотой в два с половиной метра, а под крестом посажено немного полевых цветов. На поверхности братской могилы выложен большой крест из дерна…
|
|
|
В день отъезда из Катыни последних членов Технической комиссии ПКК (то есть 9 июня 1943 года) ими был повешен на самом большом кресте IV могилы большой металлический венок, выполненный из жести и проволоки одним из членов комиссии… Он покрашен в черный цвет, в центре находится терновый венец из колючей проволоки, а в центре венца к деревянному кресту прибит крупный металлический польский орел с офицерской фуражки. Возложив на могилу венок, члены комиссии почтили память расстрелянных минутой молчания и молитвой. Они простились с ними от имени Родины, семей и своего собственного…»
…и, вернувшись в Польшу, несмотря на оккупацию и смертельную опасность, написали такой отчет, из которого совершенно ясно, как они работали и что именно там происходило – отчет, обесценивший всё немецкое шоу. Прав классик: в жизни всегда есть место подвигу.
Часть 2
Синдром «восьми воеводств»
…После победы, при великой славе и работе рабов – мощное государство и расширение границ; мы не только в Европе стали бы могущественнее других народов, но наше имя сделалось бы грозным для Азии… А выше всего – расширение и соединение католической церкви и приобретение такого количества душ для Господа Бога.
Станислав Немоевский, польский дипломат. 1607 г.
Быть может, и не лукавит
Седой монах,
Но пришлый не будет править
В родных стенах!
Вы все, болея за Веру,
Пришли с Крестом.
А мы – воюем за вербу,
Что за мостом.
Алькор. Тулуза
Было ли разбившееся под Смоленском правительство Качиньского осведомлено обо всех этих обстоятельствах? А как же! По крайней мере им никто не мешал это сделать, если они хотели знать правду, только правду и ничего, кроме правды.
Другой вопрос, что едва ли истина имеет хоть малейшее отношение к поведению польского руководства – как при Сикорском, так и при Качиньском. Всем правит расчет – не всегда умный, но это уж кому как повезет с интеллектом и со спонсором. Господа с Запада любят чужими руками жар загребать – но и платят неплохо…
Впрочем, говорить о порядочности и совести в международных отношениях изначально не приходится. Однако и в этой области есть свои понятия. Например, когда несколько стран объединяются против общего врага, то на это время любые публичные счеты и разборки замораживаются. Вот самый близкий пример: как бы британцы ни относились к СССР, но враждебные выпады они позволили себе лишь после окончания Второй мировой войны.
Поляки же повели себя с запредельным, обескураживающим цинизмом, превосходившим, пожалуй, даже цинизм Геббельса: министр пропаганды Третьего Рейха позволял себе «маленькие шалости» только по отношению к врагам. У такого поведения, конечно же, есть причины, и не только в национальном характере – хотя и в национальном характере тоже. Возможно, именно особенности менталитета польской элиты объясняют тот непонятный факт, что в СССР офицеров польской армии продолжали держать в лагерях и после окончания германо‑польской войны, хотя формально их могли бы и освободить. Ситуация там сложилась весьма двусмысленная… Впрочем, давайте по порядку.
Глава 6
Почему рассердился Сталин
– У тебя организм нормально реагирует на укус осы?
– Нет, он начинает ругаться матом.
Анекдот
Первыми на сообщение немецкого радио о Катыни откликнулись наши – и это закономерно: все‑таки немцы наезжали на советское правительство, а в Кремле точно знали, что оное правительство делало и чего оно не делало, Да и о беспределе, творившемся на оккупированных территориях, у нас было известно еще с 1941 года. Так что для советского руководства это была задачка с одним неизвестным.
Вторыми, 16 апреля, откликнулись лондонские поляки – эмигрантское правительство Сикорского. Именно этим днем датировано коммюнике министра национальной обороны Мариана Кукеля. На следующий день, 17 апреля, последовало заявление польского правительства в изгнании и обращение к Международному Красному Кресту с просьбой расследовать дело о катынских трупах. А 25 апреля отношения СССР с эмигрантским правительством Польши были разорваны. Как Рузвельт, так и Черчилль пытались «успокоить» Сталина, но из этого ничего не вышло.
Почему такая неадекватная реакция – ведь от поляков поступила всего лишь просьба о расследовании?
И была ли эта реакция неадекватной?
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 194; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!