ОБЕЗГЛАВЛЕННАЯ ФРАНЦИЯ: ПОДЪЕМ БУРЖУАЗИИ И ЖАКЕРИЯ 31 страница
Как только Григорий воссел на престол, он, как и его предшественник, ощутил желание переехать в Рим. К тому, чтобы уехать из Авиньона, призывала и религиозная, и политическая необходимость — возвращение папства на исконное место. Григорию, человеку нерешительному по природе, лучше было бы вести спокойную жизнь, однако, став понтификом, он задумался о своей миссии. И все же в Италию он переехать не мог из-за угрозы, которую представлял папскому государству Висконти. Объявив войну Милану, Урбан организовал с этой целью Папскую лигу, которую Григорий и унаследовал. В 1371 году Бернабо захватил новые феоды Ватикана, поэтому необходимо было действовать.
В том же году в Пьемонт вошел «зеленый граф» — Амадей Савойский. Он собирался начать войну против одного из своих вассалов в том месте, где его земля граничила с Ломбардией. Сопровождал Амадея кузен, Ангерран де Куси, которого граф Савойский назначил наместником Пьемонта.
Зимой 1371–1372 годов Ангерран, вместе с сотней всадников, перешел через заснеженные Альпы; случилось это где-то между ноябрем и мартом. В XX веке невозможно перейти через Альпы зимой, тогда как в Средние века путешественники, с помощью горцев из Савойи, переходили через эти горы в любое время года. В отличие от своих довольно изнеженных потомков, люди средневековья меньше опасались потенциальных рисков. Монахи из местных монастырских гостиниц и деревенские жители, освобожденные от налогов за службу, следили за тем, чтобы тропы были помечены, и натягивали веревки вдоль горных хребтов. Они проводили груженых мулов и тащили путешественников на ramasse — грубом матраце, сплетенном из веток и связанном веревкой. Путешественники надевали специальные очки, шапки и капюшоны — похожие на маски, они закрывали лицо. В ноябре видели, как кардинальский обоз из 120 лошадей совершал подобный переход: лошади жмурили глаза от летящего в морду колючего снега. Весной проводники убирали тела путешественников, не справившихся с метелью или не успевших до наступления ночи к горной гостинице.
|
|
|
Графы Савойи осуществляли успешный контроль за альпийскими тропами. «Зеленый граф» Амадей VI был предприимчивым человеком с твердым характером, его отец и бабушка де Куси с материнской стороны были братом и сестрой. Представитель семнадцатого поколения династии, шурин королевы Франции, основатель двух рыцарских орденов, предводитель крестового похода, изгнавшего в 1365 году турок из Галлиполи и восстановивший на троне императора Византии, Амадей презирал наемников, считал их «негодяями» и «ничтожествами», но тем не менее брал на службу. При случае он не гнушался подкупать их, и они разрывали предыдущие контракты. Для операции против маркиза Салюццо в 1371 году он нанял ужасного и грубого Анакино Баумгартена вместе с его германо-венгерским отрядом, состоявшим из 1200 копий, 300 стрелков и 600 разбойников [briganti ].
|
|
|
Де Куси вошел в Пьемонт как предводитель савойской вольной роты. Есть сообщения, что де Куси «разорил» землю Салюццо, после чего направил к Амадею гонцов с просьбой прислать людей, чтобы еще больше очистить страну. Такая тактика, побуждающая противника к сдаче, быстро увенчалась успехом. Де Куси завоевал три города, а осада четвертого спровоцировала контратаку Бернабо в пользу союзника. Амадей вступил в Папскую лигу против Висконти, что очень не понравилось его сестре Бланке, жене Галеаццо Висконти. В благодарность за то, что Амадей пообещал содержать за свой счет 1000 копий, папа назначил его главнокомандующим Папской лиги в западной Ломбардии.
В последующей борьбе противники запутались в паутине взаимоотношений, важных им самим, а не их потомкам. Их объединяли либо брак, либо вассальные отношения, либо тот или иной договор; воюющие стороны входили и выходили из альянсов или состояния вражды подобно шахматным фигурам, разыгрывающим гигантскую партию, — этим можно объяснить странный характер войны. Впоследствии войной заправляли бриганды, их ничто и ни с кем не связывало, и они переходили на сторону противника еще быстрее, чем их заказчики. Глава Мантуи начинал как член Лиги, а потом покинул папу и присоединился к Бернабо. Сэр Джон Хоквуд служил Бернабо, а потом оставил его и вступил в Лигу. Маркиз Монферра, осаждаемый Галеаццо, женился на его дочери, овдовевшей Виоланте. Амадей и Галеаццо были врагами поневоле, поскольку их связывала любовь к Бланке. Они больше боялись Бернабо, чем друг друга, а потому и пришли к взаимопониманию. Война, которую два года в Ломбардии вел Ангерран де Куси, представляла собой яму с клубком змей.
|
|
|
В Асти, центре савойской кампании, в августе 1372 года де Куси выступил против «белого отряда» сэра Джона Хоквуда, нанятого Висконти. Каждому человеку Хоквуда, как писал об этом Виллани, прислуживали один или два пажа, которые начищали его латы так ярко, что они «сверкали, словно зеркало, и тем самым наемники внушали еще больший страх». Во время боя лучники всегда спешивались, поручая коней пажам. Выстраивались они в круг, по двое держа копье. «Наклонив копья, они шли на врага медленным шагом, и было очень трудно разбить их строй». Виллани добавляет, что действовали они успешнее не в открытом бою, а ночью, нападая на деревни, а когда одерживали победу, то «было это, скорее, из-за трусости наших людей», а не из-за смелости противника и не из-за превосходящего морального духа.
|
|
|
Страдая от подагры и не имея возможности лично вступить в бой, Галеаццо назначил своего сына, 21 года от роду, номинальным командующим при осаде Асти. Джан-Галеаццо, или граф Вирту — титул этот он получил после заключения брака с Изабеллой Французской — был высоким, хорошо сложенным молодым человеком с рыжеватыми волосами и красивыми, отцовскими чертами лица, но еще большее впечатление, чем отличная внешность, производил на окружающих его незаурядный ум. Единственный сын любящих родителей был обучен искусному управлению государством, но не успел испытать себя на военном поприще. Молодого Висконти, отца троих детей, сопровождали двое охранников, которые, по приказу родителей, следили, чтобы сына не убили или не взяли в плен, а это, как они говорили, «частое явление на войне». Охранники ревностно исполняли свои обязанности и не позволили Хоквуду встретиться с Висконти лицом к лицу, и тогда Хоквуд в раздражении свернул лагерь. В результате савояры освободили город. Бернабо вполовину снизил штраф Хоквуду, и тот переметнулся к папе. Вскоре после этого Баумгартен, наемник савояров, перешел к Висконти.
Для савояров освобождение Асти пусть и не являлось блестящей военной победой, зато открывало возможность к наступлению на Милан. Джан-Галеаццо, вернувшись домой после боевого крещения, успел попрощаться с двадцатитрехлетней женой, Изабеллой Французской. Она умерла, родив их четвертого ребенка, сын пережил мать всего на семь месяцев.
Роль Ангеррана при Асти, хотя и не упомянутая в хрониках, вероятно, была значительной и, возможно, решающей, потому что папа немедленно уполномочил своего легата, кардинала Сент-Эсташа, «от имени церкви заключить договоры, союзы и соглашения с Ангерраном, господином де Куси», и назначить того командующим папским войском, которое кардинал приведет в Ломбардию. Первую выплату де Куси — 5893 флоринов — следовало провести через банкира Флоренции, ее «надлежало передать лично», а если де Куси не выполнит условия соглашения с кардиналом, он должен будет возвратить в папскую казну 6000 флоринов.
Если принять во внимание, что за копье в месяц платили 20 флоринов, вышеупомянутая сумма означает, что отряд де Куси должен был состоять из трехсот копий, а не из тысячи, как поначалу обещал папа. Триста копий — таково обычное число для отрядов того времени, количество копий в них колебалось от шестидесяти-семидесяти до тысячи, и каждое подразделение состояло из трех всадников, плюс конные лучники, пехотинцы и слуги.
В декабре папа официально назначил де Куси командующим папской армией, воюющей в Ломбардии против «сыновей проклятия». Назначение это отражало нетерпение Григория, поскольку Амадей Савойский, намеревавшийся пойти на Милан с запада, все еще находился в Пьемонте, защищая свою территорию от Висконти. Задачей де Куси было соединение с Хоквудом, служившим ныне у папы: он прибыл в Болонью после того, как переметнулся на другую сторону, и в данный момент двигался на запад, надеясь охватить Милан. Де Куси должен был проследовать вместе с ним навстречу Амадею, что завершило бы охват города.
В феврале 1373 года, заключив с Галеаццо пакт о ненападении, Амадей наконец-то вошел на миланскую территорию. Прекращению несчастливой семейной ситуации явно содействовала его сестра Бьянка — еще бы! брат разорял земли ее мужа. В соглашении Амадей пообещал не трогать территорию Галеаццо, а в ответ на это Галеаццо обязывался не помогать Бернабо, действовавшему против Амадея. Таким образом, Галеаццо вышел из войны и развязал руки Амадею, который теперь мог выступить против Бернабо, не опасаясь, что его атакуют с тыла.
К январю 1373 года де Куси соединился с Хоквудом где-то под Пармой, оттуда они двинулись на Милан. 26 февраля, когда они уже подошли к своей цели, папа вдруг предложил де Куси обеспечить появление братьев Висконти в Авиньоне в конце марта.
Григорий поддался на предложение Висконти вступить в переговоры и попал на удочку Бернабо: тот хотел выиграть время на сбор войска. Радуясь тому, что противники собираются сдаться, Григорий написал де Куси и предложил ему действовать «храбро и решительно на благо церкви Италии», а также поблагодарил Ангеррана за редкое качество — «безраздельную преданность». Два дня спустя, обнаружив, что Висконти его обманули, папа с болью воспринял тот факт, что де Куси «согласился на мирные предложения врагов церкви». Григорий распорядился впредь не выслушивать такие предложения, а исполнять свою миссию и объявить, что папа «более не намерен вести переговоры». В письмах ко всем, причастным к этой ситуации, Григорий умолял собраться с силами и исполнить поставленную задачу.
В апреле де Куси и Хоквуд перешли через реку По и добрались до горного города Монтикьяри, в сорока милях к востоку от Милана. К этому времени Амадей окружил Милан с севера и после долгой паузы, предположительно вызванной тем, что агенты Бернабо отравили его провизию, проследовал к месту, находившемуся не далее пятидесяти миль от Хоквуда и де Куси. Здесь он остановился, вероятно готовясь к защитным действиям против тысячи копий под командованием герцога Баварии — зятя Бернабо. Тот, по слухам, уже приближался.
Между поделенными пополам папскими войсками, на реке Ольо, Бернабо построил две дамбы, их можно было открыть и затопить равнину, помешав проходу противника. Чтобы не допустить охвата города, Бернабо попросил у Галеаццо подкрепления, тем самым он отомстил бы сиру де Куси и Джованни Акуто — так называли Хоквуда итальянцы. Галеаццо не мог сражаться против своего шурина графа Савойского, зато ему ничто не мешало выступить против де Куси и Хоквуда. Он отправил своего сына во главе объединенных сил, состоявших из ломбардцев и наемников Баумгартена; войско насчитывало более тысячи копий, входили в него также стрелки и большое число пехотинцев. Джан-Галеаццо вышел уверенно, поскольку знал о численности противника и о маршруте его следования от правителя Мантуи.
В Монтикьяри войско де Куси и Хоквуда насчитывало шестьсот копий, семьсот лучников и некоторое количество поспешно собранных провизионати , или крестьянских пехотинцев. Увидев, что его отряд значительно меньше по численности, де Куси передал командование Хоквуду, дескать, у того больший опыт и знание итальянских приемов ведения войны, однако последующие события покажут обратную картину — де Куси сам будет пускаться в атаку со страстью, свойственной итальянцам. При столкновении сторон «противники так теснили друг друга, что невозможно было понять, как они это выдерживают». Де Куси понес тяжелые потери и потерпел бы поражение, если бы не Хоквуд, который, по словам Фруассара, «пришел к нему на помощь со своими пятью сотнями воинов только потому, что де Куси был женат на дочери английского короля». Несмотря на тяжелые потери, они сумели отступить на вершину холма, в то время как наемники Висконти, полагая, что победа у них в кармане, разбежались по сторонам и по привычке принялись за мародерство. Наемниками всегда трудно управлять. Джан-Галеаццо был человеком неопытным, а Баумгартен либо слишком самонадеян, либо в тот момент его не было на месте. В отчетах о сражении его имя не упоминается.
Увидев свой шанс, де Куси и Хоквуд перегруппировались и устремились в атаку на Джан-Галеаццо. Спешившегося молодого человека, без шлема и с выбитым из руки копьем, спасли храбрецы из миланского войска: они прикрыли отступление Галеаццо с поля боя, но потерпели поражение, прежде чем наемники успели собраться. Поражение противника было неожиданным: более слабая папская армия одержала победу и, празднуя успех, унесла с поля боя знамена Висконти и захватила двести пленников, включая высокородных ломбардцев, что сулило получение богатого выкупа. Папа назвал эту победу чудом, известие о сражении быстро донеслось до Франции и покрыло де Куси нежданной славой. В маленьком мирке его времени легко можно было обрести славу, но гораздо важнее было то, что он узнал: де Куси никогда больше не пускался в отчаянную атаку, что было свойственно французским рыцарям.
В военном отношении Монтикьяри имело не слишком большое значение. Это место было удалено от Савойи, а обессиленная, потрепанная армия де Куси и Хоквуда не могла туда прорваться и, к большому разочарованию папы, отступила в Болонью. Понтифик все просил войти в Савойю и уничтожить Бернабо, этого «сына Белиала». Папа пообещал Хоквуду, что припоздавшие выплаты вскорости прибудут, и осыпал де Куси комплиментами, писал о его «преданности и осторожных, здравых суждениях, о его необыкновенной честности и знаменитом благоразумии». Признавая его «решительность и предусмотрительность, проявленную в сражениях», в июне папа вновь назначил де Куси командующим своим войском. Хоквуд, опиравшийся только на силу, не намерен был действовать бесплатно, тем более что его люди, не получившие денег, стали бунтовать. Проходя через Мантую, они учинили такой разбой и разгром, что правитель Мантуи пожаловался папе, и Григорий, в свою очередь, попросил де Куси удержать «силы церкви» от дальнейших беспорядков. Опасность, если не ирония того, что для возвращения папского авторитета пришлось воспользоваться услугами бандитов, стала очевидной.
Граф Савойский с боем прорвался по узкой тропе и соединился с де Куси и Хоквудом в Болонье, откуда все они в июле снова двинулись на запад. Наемники в Модене вызвали возмущение у горожан, и папа почти со слезами упрашивал де Куси утихомирить народ, тем паче что Модена принадлежала к Папской лиге. В августе 1373 года папские войска дошли до Пьяченцы и стали осаждать город, но Амадей заболел, и боевой дух выветрился. Сильные ливни, разлившиеся реки, нападения войска Бернабо и отсутствие энтузиазма свели все преимущество на нет.
Де Куси, командовавший дезорганизованным и скомпрометированным войском, понимал, что у папской войны нет будущего. Он обратился к папе за разрешением на отпуск, сославшись на долгую разлуку с женой и детьми, и указал, что ему необходимо привести в порядок дела в пострадавшей от войны Франции.
23 января 1374 года Григорий великодушно разрешил де Куси отпуск и вновь наградил его льстивыми словами — упомянул о его верности, преданности, решительности, «высокой честности», не забыл и о других достоинствах, которыми «небеса наградили» де Куси. Папа догадывался, что де Куси уходит насовсем, и переизбытком лести прикрывал отсутствие денег, которые еще много лет спустя не поступали из папской казны.
Отъезду де Куси, возможно, поспособствовало возвращение в 1373–1374 годах в Италию и южную Францию «Черной смерти». Под влиянием чумы военные усилия Григория увяли. Измученный болезнью Амадей заключил сепаратный мир с Галеаццо и покинул папу, но его собственные интересы в Пьемонте были сохранены. Галеаццо, в свою очередь, опасаясь, что политика Бернабо приведет к разрушению, равно готов был отделиться от своего брата. Бернабо, говорят, так был взбешен заключением мира с Савойей, что попытался убить свою невестку Бьянку, способствовавшую этому договору. Принужденный папой к миру, он с помощью подкупа папских советников добился выгодных для себя условий в договоре, заключенном в июне 1374 года. Ни одна сторона ничего в этой войне не добилась, потому что никто, кроме папы, не сумевшего осуществить свое затаенное желание, не сражался ни за что фундаментальное, а война — слишком неприятное и дорогое занятие, чтобы заниматься им без причины.
Джан-Галеаццо оказалось достаточно его второго поражения. Он больше никогда не брал на себя роль командующего. Искусный политик, приведший империю Висконти к пику могущества, Джан-Галеаццо оставался меланхоличным человеком; возможно, его угнетала неспособность управлять без обмана и жестокости, такому настроению способствовали и семейные трагедии. После потери жены и младенца сына его старший сын умер в возрасте десяти лет, а второй сын — в тринадцать; с Галеаццо осталась только обожаемая им дочь, которой тоже уготована была несчастливая судьба.
Когда пришла третья волна чумы, распространение заразы встретили в большей готовности, хотя вряд ли кто стал лучше понимать природу заболевания. Бернабо приказал каждую жертву выносить из города в чистое поле и оставлять там либо умирать, либо выздоравливать. Любой человек, ухаживавший за чумным пациентом, должен был находиться десять дней в карантине; священников под угрозой смерти обязали присматриваться к пастве в поиске симптомов и сообщать о них в специальную комиссию; человек, занесший болезнь в город, приговаривался к смерти и конфискации имущества. Венеция не пускала к себе корабли, если подозревала, что они разносят инфекцию вместе с блохами и крысами. Но предосторожности, хотя и благоразумные и оправданные, не могли остановить разносчиков заразы. В Пьяченце, там, где де Куси остановил войну, умерла половина населения, а в Пизе, где эпидемия длилась два года, умерли четверо из каждых пяти детей. Самой знаменитой смертью 1374 года стала смерть Петрарки в возрасте семидесяти лет, но умер он не от чумы. Поэт мирно сидел в кресле, положив голову и руки на стопку книг. Его старинный друг Боккаччо, больной и расстроенный, последовал за ним на следующий год.
В долине Рейна, не затронутой чумой, распространялась новая зараза, известная как «безумная пляска», иначе хорея. Возникла ли она из-за несчастий и бездомности, вызванных в том году весенним половодьем Рейна, либо оказалась спонтанным проявлением тревожного времени, истории неизвестно, зато современники не сомневались в причинах. Они считали себя одержимыми демонами. На улицах и в церквях они собирались в кружок и плясали часами, подпрыгивая и визжа, выкликали демонов по имени, просили, чтобы те их не мучили, или кричали, что видят Христа, Деву Марию или раскрывшиеся небеса. Устав, они падали на землю, катались по ней и стонали, словно в агонии. Эта мания распространилась на Голландию и Фландрию, плясуны являлись с венками на голове, двигались толпой, переходили с места на место, словно флагелланты. В основном, это были бедняки — крестьяне, ремесленники, слуги и попрошайки, большую часть составляли женщины, особенно незамужние. За плясками часто следовали сексуальные оргии, однако главной целью таких действ являлось изгнание дьявола. В агонии тех времен люди чувствовали присутствие демона, и в их мозгу ничто так четко не указывало на происки Сатаны, как мода на туфли с длинными загнутыми носами, осуждение которых они столь часто слышали в церкви. Люди усматривали в этой обуви нечто слегка безумное, отмеченное печатью дьявола.
И плясуны, и флагелланты враждебно относились к церкви. В стремлении подавить сумасшествие священники устраивали множество экзорцизмов, а народ завороженно наблюдал процесс изгнания бесов. Людей призывали молиться за страдальцев. Через год сумасшествие исчезло, хотя и в следующие два столетия оно нет-нет да и появлялось снова. Какова бы ни была его причина, это явление свидетельствовало о растущем подчинении сверхъестественному, на что обратил внимание и папа. В августе 1374 года он объявил право инквизиции на вмешательство в суды над колдунами, с этих пор такие суды считались уголовным преступлением. Поскольку колдовство вершилось с помощью демонов, Григорий объявил подобные дела юрисдикцией церкви.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 157; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!