Вторник двенадцатый. Мы говорим о прощении
«Прежде чем умереть, прости себя. Потом прости других».
Прошло несколько дней после интервью для «Найтлайн». Небо было мрачное, дождливое. Морри сидел, накрывшись одеялом, а я – поодаль от него, держа в руках его босые ноги. Ноги были сморщенные и мозолистые, а ногти совсем желтые. И еще в руках у меня была баночка с кремом: я выдавливал из нее понемногу на ладонь и массировал Морри лодыжки.
Еще одна процедура, которую профессору делали уже в течение нескольких месяцев, и я, стараясь удержать хоть толику того, что было возможно, напросился делать ее сам. Из‑за болезни Морри не мог теперь даже пошевелить пальцами ног, хотя по‑прежнему чувствовал боль, и массаж помогал облегчить ее. К тому же Морри нравилось, когда до него дотрагивались. И я теперь готов был сделать что угодно, только бы доставить ему радость.
– Митч, – сказал Морри, возвращаясь к теме прощения, – мстительность и упрямство лишены всякого смысла. И если бы ты знал, как я о них сожалею. – Морри вздохнул. – Гордыня. Тщеславие. И что нас толкает на поступки, о которых мы потом жалеем?
Важность прощения – еще один из моих вопросов. Я помнил фильмы, где патриарх семьи на смертном ложе просит позвать отверженного сына, чтобы перед смертью помириться с ним. И мне хотелось знать, была ли и у Морри нужда сказать кому‑то «прости» перед смертью.
– Видишь ту скульптуру? – Морри кивнул на бюст, что стоял на полке возле дальней стены кабинета.
|
|
|
Я никогда прежде не обращал на него внимания. Бронзовая голова мужчины лет сорока в галстуке, с прядью волос, ниспадающей на лоб.
– Это я, – сказал Морри. – Мой друг Норман изваял этот бюст около тридцати лет назад. Мы с Норманом в свое время были неразлучны. Вместе плавали. Вместе ездили в Нью‑Йорк. Я приехал к нему домой, в Кембридж, и он ваял этот бюсту себя в подвале. Несколько недель подряд работал над ним – хотел, чтобы получилось как можно лучше.
Я внимательно всмотрелся в скульптуру. Так странно было видеть трехмерного Морри, молодого и здорового, взирающего на нас с высоты. Даже в бронзе вид у него был причудливый, и я подумал, что другу Морри удалось передать не только внешнее сходство, но и дух профессора.
– А теперь грустная часть истории. Норман с женой переехали в Чикаго. А вскоре Шарлотт предстояла серьезная операция. Норман и его жена совсем пропали. Я знал, что им было известно об операции, но они ни разу не позвонили спросить, как у Шарлотт дела. Мы очень обиделись и прервали с ними отношения. Я потом не раз сталкивался с Норманом, и он пытался со мной помириться. Но я отказывался – меня не устраивали его объяснения. Я из гордости отталкивал его.
|
|
|
Морри закашлялся.
– Митч… несколько лет назад… он умер от рака. Мне очень тяжело. Я ведь его так и не видел. И так и не простил. А теперь мне больно…
Морри заплакал – тихо, беззвучно. Я продолжал втирать крем в его онемевшие пальцы. А он, окунувшись в воспоминания, продолжал плакать еще пару минут.
– И не только других мы должны простить, Митч, – почти шепотом продолжал Морри. – Мы должны простить и себя тоже.
– Себя?
– Да, себя. За все, что нам не удалось сделать. За все то, что мы должны были бы сделать. Нельзя увязать в сожалениях о том, чего не случилось. Это очень мешает, когда оказываешься в том положении, в котором сейчас я. Мне всегда хотелось достичь большего в своей работе; написать больше книг, чем я написал. Я, бывало, корил себя за это. Теперь я вижу: это ни к чему. Примирись. Примирись с собой и со всеми, кто вокруг тебя.
Я наклонился к Морри и бумажным платком промокнул ему слезы. Морри заморгал. Его шумное дыхание напоминало легкий храп.
– Прости себя. Прости других, Митч. Не жди. Не всем дается на это время, как сейчас дается оно мне. Не всем так везет.
Я бросил бумажный платок в корзину для мусора и снова принялся за его ноги. Везет? Я надавил пальцем затвердевшую плоть, а он этого даже не почувствовал.
|
|
|
– Натяжение противоположностей, Митч. Помнишь? Силы, что тянут тебя в разные стороны.
– Помню.
– Я скорблю об ускользающем времени, но и радуюсь, что у меня есть шанс поправить что можно.
Мы сидели в молчании. В окно хлестал дождь. За спиной Морри гибискус все еще не сдавался, маленький, но крепкий.
– Митч, – шепотом позвал меня Морри.
– Да? – Я теребил его пальцы, поглощенный своим занятием.
– Посмотри на меня.
Я наткнулся на его проницательный взгляд.
– Я не знаю, почему ты вернулся ко мне. Но я хочу сказать тебе… – Он замолчал – голос его будто оборвался. – Если б у меня мог быть еще один сын, я бы хотел, чтоб это был ты.
Я опустил глаза и принялся еще сильнее растирать отмирающую плоть его пальцев. На мгновение мне стало страшно: а что, если принимая это признание, я предаю своего отца? Но, подняв глаза, я увидел лицо Морри, улыбавшегося сквозь слезы, и понял: в такие мгновения предательства быть не может.
Теперь страшным стало другое – сказать «прощай».
– Я выбрал себе погребальное место.
– Где же это?
– Недалеко отсюда. На холме под деревом, возле пруда. Тихое, безмятежное. В таком месте хорошо размышлять.
|
|
|
– Вы там собираетесь размышлять?
– Я там собираюсь лежать мертвым.
Морри зашмыгал. И я вместе с ним.
– Ты будешь приходить меня навещать?
– Навещать?
– Так, прийти поговорить. Например, во вторник. Ты же всегда приходишь ко мне во вторник.
– Мы ведь люди вторника.
– Точно. Люди вторника. Так что, придешь?
Как же он ослабел за эти последние дни.
– Посмотри на меня, – попросил Морри.
– Смотрю.
– Так ты придешь ко мне на могилу? Рассказать о своих проблемах?
– О моих проблемах?
– Да
– И вы мне поможете их решить?
– Помогу чем смогу. Как обычно.
Я представляю себе его могилу на холме возле пруда – клочок земли, куда его поместят, засыплют землей и положат сверху камень. Через несколько недель? Или несколько дней? Я представляю, как сижу там один, скрестив руки на коленях, уставившись в пространство.
– Это будет совсем не как обычно. Я не услышу, как вы говорите.
– А… как я говорю…
Морри закрывает глаза и улыбается.
– А давай сделаем так. После того как я умру, говорить будешь ты. А я буду слушать.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 117; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!