Девять возлюбленных Эйгона IV Недостойного 16 страница
Измученные годами войны и доведенные до нищеты, железные люди приняли нового сюзерена без возражений.
Чтобы оправиться от ран, нанесенных падением Харрена и последовавшей за этим братоубийственной войны, Железным островам потребовалось почти целое поколение. Викон Грейджой на Морском троне Пайка выказал себя суровым, но осторожным правителем. Хотя он и не стал запрещать разбои, однако же «морским волкам» было велено, чтобы не гневить Железный трон, ограничиться чужими водами, далеко за пределами Вестероса. А раз уж Эйгон принял Семерых и был помазан верховным септоном в Староместе, лорд Викон позволил септонам вновь вернуться на острова и проповедовать Святую Веру.
Из-за этого, как всегда случалось и прежде в подобных случаях, возмутились многие набожные островитяне, а жрецы Утонувшего бога пришли в ярость. «Пусть себе проповедуют, – обронил лорд Викон, когда ему сообщили о недовольстве. – Ветер годится лишь паруса наполнять». Викон часто напоминал своему сыну Горену, что является человеком Эйгона, а против Завоевателя и его драконов осмелится восстать лишь глупец.
Эти слова Горен Грейджой не забыл. Он стал правителем Железных островов в 33 году от З.Э., после смерти лорда Викона, и незамедлительно подавил неудачный мятеж, имевший целью восстановление «черного дома» – заговорщики хотели короновать сына Куорена Волмарка. Четыре года спустя Горен столкнулся и с более серьезным испытанием. На Драконьем Камне от удара скончался Эйгон Завоеватель, после чего был коронован его сын Эйнис, а этого принца, любезного и воспитанного, считали слабаком, не годящимся для Железного трона. Новый король еще только вникал в обязанности правителя, как по всему королевству стали вспыхивать мятежи.
|
|
|
Подобное восстание всколыхнуло и Железные острова. Возглавил его человек, утверждавший, что он якобы жрец-король Лодос, наконец-то вернувшийся из морской пучины после встречи с отцом. Однако Горен Грейджой действовал решительно и попросту отправил засоленную голову самозванца Эйнису Таргариену. Король так обрадовался подарку, что пообещал лорду Горену любую милость, которую корона в силах оказать. И Грейджой, чья хитрость могла сравниться лишь с его свирепостью, попросил дозволения удалить с островов септонов Святой Веры. Эйнис был вынужден ответить согласием. Целое столетие пройдет, прежде чем на архипелаге откроется новая септа.
В течение долгих лет после случившегося лорды дома Грейджоев, один за другим, правили железнорожденными безо всяких тревог. Отказавшись от мыслей о дальнейших завоеваниях, островитяне жили ловлей рыбы, торговлей и добычей железной руды. Весь обширный Вестерос лежал между Королевской Гаванью и Пайком, и железных людей мало занимали дела монаршего двора. Жизнь на островах оставалась нелегкой, особенно зимой, но так было всегда. Также слегка будоражили мечты о возвращении Старого Закона, когда железнорожденных страшился весь Вестерос, однако Ступени и Летнее море были далеко, а Грейджои на Морском троне не позволяли разбойничать поблизости от дома.
|
|
|
КРАСНЫЙ КРАКЕН
Мечты эти так и не умерли, однако кракен проснулся вновь лишь спустя почти столетие. Жрецы, стоя по колено в соленой морской воде, по-прежнему проповедовали Старый Закон, а в сотне прибрежных притонов и моряцких таверн старики продолжали рассказывать байки о давно минувших днях – когда железнорожденные были богаты и горделивы, а каждому гребцу по ночам грели постель по дюжине соленых жен. Многие парнишки и юнцы пьянели от таких историй и жаждали славы разбойничьей жизни.
Это случилось и с необузданным молодым Дальтоном Грейджоем, сыном наследника[59] Пайка и Железных островов. «Любил он лишь три вещи: море, женщин и собственный меч», – пишет о нем Хейк. Бесстрашный ребенок, упрямый и вспыльчивый, он, как рассказывают, стал гребцом в пять лет, а разбойником – в десять, отправившись вместе со своим дядей громить пиратские гнезда на Василисковых островах.
|
|
|
Грейджою едва исполнилось четырнадцать, а он уже плавал до Старого Гиса, побывал в дюжине военных походов и взял четырех соленых жен. Он был любим своими людьми (чего не скажешь о его женах, которые ему быстро надоедали). Для самого же Дальтона единственной любовью стал валирийский клинок, снятый им с мертвого корсара и получивший имя Сумрак. На пятнадцатом году, будучи наемником на Ступенях, он стал свидетелем гибели своего дяди и отомстил за эту смерть – хотя и получил дюжину ран в бою, выйдя из него залитым кровью с головы до пят. С того дня его стали звать Красным Кракеном.
Позднее в том же году на Ступени пришла весть о смерти отца Дальтона, и Красный Кракен занял Морской трон как лорд Железных островов. Он сразу же принялся за строительство кораблей, ковку мечей и обучение воинов. Когда его спросили о причине, молодой лорд ответил: «Буря близко».
Предвиденная им буря налетела в следующем году – в Красном замке Королевской Гавани скончался во сне король Визерис I Таргариен. На Железный трон одновременно заявили свои права дочь короля Рейнира и ее единокровный брат Эйгон, и Вестерос захлестнул разгул кровопролития, побоищ, насилий и убийств, известный нам как Танец Драконов. Когда на Пайк пришли эти новости, Красный Кракен, как говорят, громко расхохотался.
|
|
|
На протяжении всей войны Рейнира и верные ей «черные» пользовались значительным преимуществом на море, поскольку среди сподвижников принцессы был Корлис Веларион, лорд Приливов, легендарный Морской Змей, в чьем распоряжении находился флот дома Веларионов из Дрифтмарка. Надеясь обойти это преимущество, «зеленый» совет короля Эйгона II обратился на Пайк, предлагая лорду Дальтону место мастера над кораблями в Малом совете, если он отправит свои ладьи в плаванье вокруг Вестероса для сражений с Морским Змеем. Большинство молодых людей согласилось бы на столь заманчивое предложение, но для своего юного возраста лорд Дальтон был на редкость прозорлив. Он предпочел подождать и посмотреть, что сможет ему предложить принцесса Рейнира.
Ее послание пришлось Кракену по душе гораздо больше. Черные не вынуждали Дальтона вести флот вокруг Вестероса и давать бой в Узком море – в лучшем случае, рискованное предприятие. Рейнира просила лишь сразиться с ее врагами. В число таковых входили и Ланнистеры с Утеса Кастерли, чьи земли были вполне досягаемы для островитян и легко уязвимы. Лорд Джейсон Ланнистер выступил в поход на союзников Рейниры в Речных землях и увел с собой на восток большинство своих рыцарей, лучников и опытных бойцов, тем самым оставив Запад слабозащищенным. Лорд Дальтон углядел здесь возможности для себя.
Пока войско лорда Джейсона, погибшего в Речных землях, отдавали под команду самым разным людям и кидали из битвы в битву, Красный Кракен и его железнорожденные набросились на западные земли, как волки на стадо овец. Сам Утес Кастерли все же оказался им не по зубам, поскольку Джоханна Ланнистер, вдова лорда Джейсона, заперла ворота замка. Но железные люди сожгли флот Запада и разграбили Ланниспорт, вывезя огромное количество золота, зерна и ходовых товаров, а также захватив в соленые жены сотни женщин и девочек, в числе прочих – последнюю возлюбленную покойного лорда Джейсона вкупе с их дочерьми.
После Ланниспорта последовали новые налеты и новые грабежи – ладьи разбойников, как в былые века, начали сновать вдоль западных берегов. Сам Красный Кракен возглавил нападение на Кайс. Пал и замок на Светлом острове, а вместе с ним железнорожденным достались все здешние богатства. Дальтон взял в соленые жены четырех дочерей лорда Фармана, а пятую – «неказистую» – отдал своему брату Верону.
117 . Налетчики Красного Кракена (худ. Томаш Ендрушек ).
Красный Кракен, подобно своим предкам в старину, правил Закатным морем почти два года – пока по всему Вестеросу шли в сражения великие армии, а в небесах кружились драконы, сходясь в кровопролитных схватках.
Все войны когда-нибудь заканчиваются, завершился и Танец Драконов. Не стало принцессы Рейниры, а позже – и короля Эйгона II. К тому времени уже были мертвы и драконы Таргариенов (большая часть), наравне с дюжинами великих и малых лордов, сотнями доблестных рыцарей и десятками тысяч простых людей. Оставшиеся в живых черные и зеленые пришли к согласию. Юный сын Рейниры женился на дочери Эйгона II, Джейхейре, и был коронован под именем Эйгона III.
Однако мир в Королевской Гавани не означал мира на западе – Красный Кракен не потерял вкус к битвам. Он по-прежнему продолжал разбойничать, хотя совет регентов, правящих от имени мальчика-короля, приказал Дальтону прекратить налеты.
В конце концов, причиной гибели Красного Кракена стала женщина. Девица, о которой нам ведомо только ее имя – Тесс, перерезала Дальтону горло его же кинжалом, пока тот спал в покоях лорда Фармана в Светлом замке, а затем бросилась в море.
Красный Кракен так и не взял себе каменной жены, и его ближайшими наследниками оказались соленые сыновья – мальчики, прижитые им от разных женщин, приходившихся лорду солеными женами. Кровопролитная борьба за право наследования вспыхнула в считанные часы после смерти Дальтона. Но еще до того, как начались сражения на Пайке и Старом Вике, простолюдины Светлого острова восстали и перебили остававшихся там железнорожденных.
В 134 году от З.Э. леди Джоханна Ланнистер отомстила за весь ущерб, что нанес ей и Западу Красный Кракен. Хотя флот Утеса был уничтожен, она уговорила сира Лео Костейна, престарелого лорда-адмирала Простора, доставить на Железные острова ее мечников. Увлеченные борьбой за корону, железнорожденные были застигнуты врасплох. Тысячи мужчин, женщин и детей были преданы мечу, а десятки деревень и сотни ладей – огню. В итоге солидную часть войска Костейна рассеяли и уничтожили, к тому же сам сир Лео погиб в бою, однако большинство посланных кораблей (нагруженных трофеями, в числе прочего – многими тоннами зерна и соленой рыбы) вернулось в Ланниспорт... и среди знатных пленников, привезенных в Утес Кастерли, был один из соленых сыновей Красного Кракена. Леди Джоханна приказала оскопить мальчика и сделать шутом в свите ее сына. «Дураком он был изрядным, – отмечает архимейстер Хейрег, – но и вполовину не таким глупым, как его отец».
Правителей, которые навлекли подобную ​​судьбу на свои земли и свой народ, справедливо бы порицали в других краях… но природа железнорожденных такова, что Красный Кракен и по сей день почитается на островах как один из величайших героев.
СТАРЫЙ И НОВЫЙ ЗАКОНЫ
С тех самых пор Лорды-Жнецы из дома Грейджоев правили Железными островами с Морского трона Пайка. Со времен Красного Кракена ни один из них не стал серьезной угрозой для Железного трона или Семи Королевств, однако же мало кого можно было назвать действительно верным и преданным сюзерену. В старину Грейджои были королями, и память о короне из плавника осталась живой даже по прошествии тысячи лет.
Полную хронику их правления можно найти в «Истории железнорожденных» архимейстера Хейрега. Там же вы прочитаете о Дагоне Грейджое, Последнем Разорителе, чьи ладьи опустошали западное побережье, когда на Железном троне сидел Эйрис I Таргариен. О Блаженном Альтоне Грейджое, пытавшемся найти и завоевать новые земли за Одиноким Светочем. О Торвине Грейджое, который давал клятву крови Жгучему Клинку, но предал его в руки врагов. О Лороне Грейджое, по прозвищу Бард, и о трагедии его великой дружбы с молодым Десмондом Маллистером, рыцарем с зеленых земель.
Ближе к концу великого труда Хейрега вы узнаете о лорде Квеллоне Грейджое, мудрейшем из людей, занимавших Морской трон со дней Завоевания Эйгона. Огромный муж, шести с половиной футов росту, он, по рассказам, был силен подобно быку и проворен подобно кошке. В молодости Квеллон снискал славу воина, сражаясь в Летнем море с корсарами и работорговцами. Верный слуга Железного трона, в годы войны Девятигрошовых королей он привел сотню ладей и тем самым сыграл решающую роль в сражениях у Ступеней.
Но у себя на островах Квеллон предпочел войне мир. Он запретил разбой (разве что с его дозволения), а также привез на Железные острова множество мейстеров – лечить хворых и наставлять юных. Вместе с мейстерами появились и вороны, чьи черные крылья связали архипелаг с зелеными землями крепче, чем когда-либо прежде[60].
Именно лорд Квеллон объявил вне закона невольничество на Железных островах и освободил остававшихся невольников (в этом его успех был неполным). Сам не беря соленых жен, он дал позволение брать их остальным, обложив, однако, эту привилегию большим налогом. От трех своих каменных жен Квеллон Грейджой породил девять сыновей. И первую, и вторую супругу с ним соединил по старым обрядам жрец Утонувшего бога. Но вот последняя его избранница, леди Пайпер из Розовой Девы, была родом с зеленых земель, и сочетал их браком септон в замке ее отца.
В этом случае, как и много раз прежде, лорд Квеллон отступил от древних обычаев железнорожденных – в надежде укрепить связи между собственными владениями и остальными Семью Королевствами. Квеллон Грейджой был суровым правителем, и мало кто решался открыто выступать против него, ибо он был известен как человек волевой, упрямый и грозный в гневе.
Лорд Квеллон все еще занимал Морской трон, когда Роберт Баратеон, Эддард Старк и Джон Аррен созвали знамена и подняли восстание. Годы лишь усугубили осторожность его светлости, и он решил не принимать участия в войне, поскольку та бушевала лишь на зеленых землях. Однако сыновей Грейджоя обуяла жажда наживы и славы, а собственные здоровье и силы лорда все слабели. С некоторого времени его стали беспокоить желудочные боли, столь мучительные, что каждый вечер перед сном приходилось принимать маковое молоко. Несмотря ни на что, он сопротивлялся всем уговорам до тех пор, пока ворон не принес на Пайк весть о гибели принца Рейгара на Трезубце. Эта новость объединила троих старших отпрысков Квеллона: Таргариены пали, сказали они отцу, и дом Грейджоев должен как можно скорее присоединиться к восстанию, или всякая надежда разделить трофеи победы будет потеряна.
Лорд Квеллон уступил. Было решено, что железнорожденные нападут на ближайших приверженцев Таргариенов и тем самым покажут мятежникам свою преданность. Невзирая на возраст и растущую немощь, его светлость настоял, что лично будет командовать флотом. Пятьдесят ладей собрались на Пайке, после чего направились в сторону Простора. Но по большей части флот островитян остался дома – для защиты от возможной атаки Ланнистеров, ибо тогда еще не было понятно, выступит ли Утес Кастерли на стороне мятежников или короны.
Нет нужды подробно описывать последний поход Квеллона Грейджоя. Будучи явно запоздалым решением, это печальное и омытое кровью предприятие никак не повлияло на исход восстания Роберта Баратеона. Железнорожденные потопили сколько-то рыбацких судов и пленили сколько-то богатых торговцев, сожгли какие-то села и разграбили какие-то малые городки... причем в устье Мандера им неожиданно дали отпор воины со Щитовых островов, которые вступили в бой, устроив вылазку на собственных ладьях. В сражении было захвачено или потоплено с дюжину кораблей, и, хотя железнорожденные нанесли своим противникам гораздо больший урон, среди погибших оказался лорд Квеллон Грейджой.
К тому времени война уже почти завершилась. Наследник его светлости Бейлон Грейджой предусмотрительно решил вернуться в родные воды и занять Морской трон.
Бейлон, новый лорд Железных островов, был ребенком от второго брака Квеллона Грейджоя, старшим из выживших детей (все сыновья от первой жены умерли в отрочестве). Он походил на отца во многом: в тринадцать уже управлялся с веслами и плясал с топориками, в пятнадцать – целое лето разбойничал на Ступенях, а в семнадцать – стал капитаном собственного корабля. Пусть Бейлону и не достались отцовские сила и телосложение, он в полной мере унаследовал ловкость Квеллона и его умение обращаться с оружием. И никто не мог усомниться в мужестве молодого лорда Пайка.
С самого детства лорд Бейлон пылал горячим желанием освободить железнорожденных от ярма Железного трона и вернуть им прежние гордость и силу. Заняв Морской трон, он отменил многие указы своего отца: упразднил налоги на соленых жен, а также объявил, что захваченных в плен на войне можно держать как невольников. Хотя он и не стал изгонять с островов септонов, но десятикратно увеличил налог на их содержание. Мейстеров же он оставил – те показали себя достаточно полезными. Предав мейстера с Пайка смерти по причинам, которые остаются несколько неясными, лорд Бейлон сразу же запросил из Цитадели другого.
Лорд Квеллон большую часть своего долгого правления старался избежать войны – лорд же Бейлон незамедлительно начал готовиться к ней. Он жаждал короны, и только для себя, гораздо больше, чем золота или славы. Эта мечта, казалось, преследовала дом Грейджоев всю их долгую историю, зачастую оборачиваясь для них лишь поражением, отчаянием и гибелью, как это случилось и с Бейлоном. Готовился он пять лет. Собирал под своим началом войско и ладьи, строил огромный флот из массивных военных кораблей с прочными корпусами и железными таранами, чьи палубы ощетинивались скорпионами и огнеметательными устройствами. Корабли нового Железного флота представляли собой скорее галеры, а не ладьи, и были крупнее любых, ранее строившихся на островах.
Свой удар трону лорд Бейлон нанес в 289 году от З.Э. Он объявил себя королем Железных островов и отправил собственных братьев, Эурона и Виктариона, в Ланниспорт для сожжения флота Ланнистеров. «Море будет моим рвом, – заявил он, когда корабли лорда Тайвина объяло пламя, – и горе любому, кто посмеет пересечь его».
Посмел король Роберт Баратеон, первый этого имени, покрывший себя на Трезубце вечной славой. Скорый на ответ, молодой властитель созвал знамена и послал вокруг Дорна королевский флот под управлением своего брата Станниса, лорда Драконьего Камня. По дороге к нему присоединились военные корабли из Староместа, Арбора и Простора. Бейлон послал навстречу врагу Виктариона Грейджоя, но в проливе у Светлого острова лорд Станнис заманил железнорожденных в ловушку и разбил Железный флот.
«Ров» Бейлона более не был защищен, и король Роберт с войском, выступив из Сигарда и Ланниспорта, без труда пересек залив Железных людей. Вместе с Хранителями Запада и Севера он высадился на Пайке, Большом Вике, Харлоу и Оркмонте, после чего прошелся по островам огнем и сталью. Бейлон был вынужден отступить и укрыться в своей крепости на Пайке. И после того, как в стене замка пробили брешь, через которую Роберт послал рыцарей на штурм, всякое сопротивление было подавлено.
Возрожденное королевство Железных островов просуществовало менее года. Но и представ в цепях перед его милостью, Бейлон Грейджой остался непокорным. «Вы можете снять мою голову, – заявил он королю, – но не сможете назвать меня изменником. Ни один Грейджой никогда не присягал Баратеону». Утверждают, что этим он рассмешил Роберта, всегда милостивого и любившего сильных духом людей, будь они даже его врагами. «Присягни сейчас, – ответил он, – или расстанешься со своей упрямой головой». Так Бейлон Грейджой преклонил колено и сохранил жизнь, после чего отдал в заложники своего последнего уцелевшего сына.
Железные острова и сейчас борются за выживание, как это делали всегда. Со времен Красного Кракена и вплоть до наших дней, история железнорожденных – это история людей, потерявшихся между воспоминаниями о былой славе и скудостью настоящего. Острова, отделенные от Вестероса сизыми волнами, так и остаются «царством в себе». Как любят говорить островитяне, море всегда движется и всегда меняется, но и всегда остается на месте – вечное и безграничное, переменчивое, но неизменное. Таковы и железнорожденные, люди моря.
Архимейстер Хейрег пишет: «Вы можете одеть человека с островов в бархат и шелка, обучить его чтению и письму, дать ему книги, наставить в рыцарстве и вежливости, приобщить к таинствам Святой Веры… Но загляните ему в глаза, и море все еще будет там – холодное, серое и жестокое».
Дата добавления: 2018-09-20; просмотров: 263; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!