Участие во Всероссийском конкурсе) 1 страница
Парит величаво, увенчанный славой,
Российской Державы двуглавый орел
Над пажитью вольной, что честной и правой
Борьбой вековой наш народ приобрел.
С купели крещенья, в одежде нетленной
Невестой Христовой шла Русь под фатой.
И сколько бы ни было стран во Вселенной,
Одну лишь ее называли святой!
Припев: Родина славная,
Несокрушимая,
Все претерпевшая в трудной судьбе!
Русь Православная,
Богом хранимая,
Многая-многая лета тебе!
Прошли мы дорогами бурных столетий,
Под сенью старинных победных знамен,
Вкусивши и долгую боль лихолетий,
И краткую радость счастливых времен.
Нас войны клевали, как черные птицы,
Ведя нас по страшным кровавым стезям.
Но после побед были наши границы
Страшны для врагов и открыты друзьям!
Припев.
И ныне, как прежде, встает исполином
Готовый идти неуклонно вперед,
К земным и заоблачным вечным вершинам
Наш Богоизбранный великий народ!
Так пусть же над всем, что он честной и правой
Борьбой вековой в достоянье обрел,
Парит величаво, увенчанный славой,
Российской Державы двуглавый орел!
Припев.
Г.
ЕДИНОНАДЕСЯТЫЙ ЧАС
(второе крещение Руси)
Сергею Левашову
Благословенна Отчая купель!
Благословен народ, в нее идущий!
Уходит многолетняя метель,
И трех свечей горячая капель
Напоминает о Весне грядущей!
|
|
|
Возрадовалось сердце о Христе,
Возвеселился дух о Боге Спасе:
Благословенна Русь, а с ней и те,
Кто к Богу, как разбойник на кресте,
Успел в единонадесятом часе!
***
Как мало знаем мы о Боге,
Хотя в ином наверняка
Профессора уже в итоге
Иль академики — слегка.
А жизнь — она такая штука,
Что нам дана не навсегда.
Умрем — и вся наша наука
Судьею станет нам тогда!
МОЕ ПОКОЛЕНИЕ
Детство мое — безбожное!
Время выпало мне,
Как и все почти, ложное
В краснозвездной стране.
Я, без тени сомнения,
Верил в октябрьский свет
И, о Боже, в учения,
Что, прости, Тебя нет.
Годы безбожья кануты,
Слава Богу, во тьму.
Все мы были обмануты.
Но теперь почему,
Вот уж странно, воистину,
Почему это сплошь
Нынче, не веря в истину,
Верят в прежнюю ложь?
***
И опять — грех.
И теперь вон:
Всех бесов смех,
Всех святых стон,
Всех часов бой,
Всех снегов стужь,
Всех ветров вой,
Всех пустынь сушь.
И души крик
Грому под стать —
За один миг
Вечность отдать!..
***
Телу бы знать честь,
Верным душе стать.
Все бы ему есть,
Все бы ему спать!
Нет чтобы сесть в клеть,
Саван себе шить, —
Все бы ему петь,
Все бы ему — жить...
СЛУЧАЙ В СОБОРЕ
|
|
|
— Скажите, где тут записку за упокой написать?
— А вон, возьмите листок и пишите.
— Листка мало, тут и тетради не хватит.
А… список всего моего батальона - подойдет?
Давно умолк церковный хор,
И отпуст прозвучал.
А он, молоденький майор,
Того не замечал.
Три пачки свечек на канон —
Да самых дорогих! —
Поставил, обжигаясь, он
И замер возле них.
Вздыхали женщины: «Чечня!» —
А он, потупив взгляд,
Шептал: «Возьми, возьми меня,
Но — возврати ребят!»
Он не винил теперь иуд,
Сгубивших батальон,
А просто, выполнив свой труд,
Встал перед Богом он.
И, как он есть и в чем там был,
Вернувшись из Чечни,
Теперь без устали твердил:
«Прости... Возьми... Верни...»
Стояли свечи, словно строй,
И кланялись кресту, —
То, завершив последний бой,
Солдаты шли к Христу.
Пылали свечи. Спаса взор
Им милость источал.
...А он, молоденький майор,
Того не замечал...
ВЕЧЕР В ДЕРЕВНЕ
(XIX век)
За стеной буянит вьюга.
Вечер. Спать давно пора.
Но сидит, обняв друг друга,
Возле печки детвора.
А у дремлющей лучины,
Бородат, суров и сед,
Кутаясь в тепло овчины,
Им читает книгу дед.
Ту, что слышал сам от деда,
По которой, торопясь,
Изучал после обеда
(Пока спал тот!) буквиц вязь.
|
|
|
В книге все его науки,
Здесь написано, как встарь,
Посылал святых на муки
Нечестивый римский царь,
Как монахи в кельях тесных,
Убежав от суеты,
Донесли до врат Небесных
Свои тяжкие кресты...
За окном темно и зябко,
Полночь близится к часам...
Головой качает бабка —
Зачитался, старый, сам!
А потом махнет рукою —
Чай, не лето, а зима!
Сядет рядом с детворою,
И... забудется сама!
НИЩЕНКА
Светлой памяти
Рабы Божией Екатерины
Выйдет рано в дорогу,
Взяв пустую суму.
Подадут — слава Богу,
Нет — спасибо Ему!
Путь — за тросточкой прямо,
А потом повернуть,
Встать у Божьего храма,
Да ладонь протянуть.
Кто положит монету,
Кто-то хлеба ломоть.
И бывает, к обеду
На обед даст Господь.
Продавщица считает
Ее мелочь молчком,
А она замирает —
Хватит на молочко?
Так всю жизнь: год за годом,
Летом или зимой,
Встать, прижавшись к воротам,
И под вечер — домой!
Вновь от Божьего храма
Снова раз повернуть,
А потом — прямо, прямо
И закончить свой путь.
А обратно ступая,
Вспомнить всех, кто помог.
Ну и что, что слепая?
Зато видел их Бог!
1 мая 2005 г.
Ч А С Т Ь X V I I
РУССКИЕ СВЯТЫНИ
(иконы Пресвятой Богородицы)
|
|
|
ВЛАДИМИРСКАЯ
От холма — к холму, по склону,
Натянули тетиву.
То, спеша, несут икону
Из Владимира в Москву.
Словно кровь, закат струится.
Покорив десятки стран,
Налетел, как коршун-птица,
Беспощадный Тамерлан.
А у наших войск немного.
Знать, Москва обречена.
Но, как тетива, дорога,
И натянута она.
Люди молятся, стеная,
Так, что слышно по Руси
Только: «Матушка, родная!
Богородица, спаси!»
С колоколен неустанно
Вторят им колокола.
И летит на Тамерлана
Сна разящая стрела.
Всюду — сверху, справа, слева
На него несется рать,
И сияющая Дева
Не дает ему бежать!
С ложа хан вскочил в испуге:
Весь всклокочен, а в глазах,
К изумлению прислуги,
Пустота и... дикий страх.
Толковали, как обычно,
Сон, покуда, наконец,
Не поведал хану лично
Истину один мудрец.
«Знай, сияющая Дева —
Матерь Бога христиан.
От Ее святого гнева
Нет тебе спасенья, хан!»
Тамерлан, услышав это,
Дал приказ. И в ту же ночь
Вражье войско, до рассвета,
Спешно отступило прочь.
А негаданно-нежданно
Вдруг спасенная страна,
Видя бегство Тамерлана,
Радостно изумлена.
Плачут люди, замирая,
Видя, в трепете святом,
Чудо, то еще не зная,
Сколько будет их потом!
КАЗАНСКАЯ
В тот век, когда сидел на троне
Всея Руси царь Иоанн,
В Казани девочке Матроне
Был вещий сон три раза дан.
В нем Божья Матерь явным чудом
Явилась трижды, говоря:
«Под вашим домом, как под спудом,
Икона спрятана Моя!»
Когда бы ведали заране,
Что за икона то была,
Так в древнем городе Казани
Ударили б в колокола!
Но город спал. И мать Матроны,
На третий раз, сказала ей:
«Ну сколько можно про иконы!
Не буду я будить людей!»
«А если мы их звать не будем,
То знай, что прямо в эту ночь
Уйдет икона к лучшим людям,
А я умру!» — сказала дочь.
«Да что ты! Что ты!..» — и в испуге,
Все начиная понимать,
Хоть знала каждый храм в округе,
Пошла к архиерею мать.
Владыка выслушал про чудо.
И в тот же день из-под земли
(Действительно, как из-под спуда!)
Икону люди обрели.
Когда бы ведали заране,
Что за икона то была,
По всей Руси, а не в Казани,
Ударили б в колокола!
Всего теперь и не упомнишь.
Но, по молитве перед ней,
Стране давалась Божья помощь
В годину самых трудных дней.
За веком век — России слава
Росла, не ведая преград:
Победа в Смуте и Полтава,
Бородино и Сталинград...
Мы нынче снова на изломе.
И, дай Господь, чтобы опять
Иконе этой в каждом доме,
Как было раньше, возсиять!
НЕОПАЛИМАЯ КУПИНА
Всему на свете есть всегда причины.
От свечки ли, которой пол прожгло,
А может, непогашенной лучины, —
Вдруг полыхнуло где-то. И пошло...
Зело был зол тот памятный пожар,
Грозя богатый город сделать нищим.
Горело все. Но беспощадный жар
Не позволял приблизиться к жилищам.
Пылали расписные терема,
Сгорали вмиг убогие лачуги.
Стояла ночь. И огненная тьма
Надвинулась на главный храм округи.
А в храме том, который век подряд
Висела чудотворная икона.
И чей-то голос, — детский! — говорят,
О ней напомнил средь людского стона.
— Икона Богородицы горит!
— Да как же, мы родную-то забыли?!
— Вот нам теперь беда и говорит,
Что мы без Бога жили, да грешили!
Пожар рванулся, соглашаясь, ввысь —
Всему на свете есть всегда причины!
И в храм без промедленья понеслись
Мальчишки и степенные мужчины.
Успели. Сняли. Вышли. Донесли,
Когда уже ограда загоралась.
И той иконой город обнесли —
Точнее, то, что от него осталось.
Сначала — храм, потом уже дома.
И — чудо! — как стихия ни ярилась,
Перед иконой огненная тьма
Вдруг отступила и остановилась!
Затих пожар перед такой стеной,
Погас, как будто бы и не был, вроде.
Не зря Неопалимой купиной
Икона та давно звалась в народе!
Наутро, до обеденной поры
Не умолкал молебен у иконы.
А утром застучали топоры,
И тоже, словно били ей поклоны.
Прошли года. Но люди говорят,
Что хоть горели свечи и лучины,
Пожаров больше не знавал тот град.
Видать, и правда, есть всему причины!
ЗНАМЕНИЕ
Трагедия XII-го века:
Междоусобиц княжьих тяжкий крест.
По всей Руси тогда для человека
Не находилось беспечальных мест.
Свет солнечный порой казался мглою.
И, ожидая бед со всех сторон,
Над нашей древнерусскою землею
Стоял годами непрерывный стон.
Лишь Новгород — великий и торговый,
Своим богатством знаменитый град,
Жил в это время за стеной суровой
Сам по себе. Чему был горд и рад.
И вот однажды, в редкий час затиший,
Собравшись, словно старые друзья,
На одинокий город стаей вышли
Военным шагом многие князья.
Они смеялись: «Горе побежденным!»,
Деля уже добычу меж собой.
А новгородцы с видом обреченным
Готовились принять последний бой.
На площади, оглохнувшей от крика,
С оружием стояли стар и млад,
И поклялись от мала до велика
Сражаться насмерть за родимый град!
Затем смирил извечную гордыню,
Покаялся и, как на крестный ход,
Пошел на стены, взяв свою святыню —
Икону Богородицы — народ.
А там князья наверх спешили сами,
Закрыли солнце тучи вражьих стрел...
И хоть бы кто, не сердцем, так глазами
При виде Богородицы прозрел!
И тут средь свиста, воплей, лязга, стука
По всей стене пронесся общий крик, —
Одна стрела из суздальского лука
Вонзилась, трепеща, в священный лик.
Что было дальше — тоном убежденным
Гласит преданье, не скрывая страх:
Икона повернулась к осажденным,
И слезы показались на глазах...
Объял великий ужас княжьи рати,
На них, как будто опустилась ночь,
И все они в леса, болота, гати,
Давя друг друга, устремились прочь!
А новгородцы снова крестным ходом
С иконою спускались со стены,
Не ведая, что вопреки невзгодам,
Она святыней станет всей страны!
ИВЕРСКАЯ
Ворвался мужчина в храм —
Икона в руках:
«Простите!
У Богородицы — шрам,
Вот, поглядите...
Может быть, это я,
Храня икону
В чулане,
Сам того не хотя,
Щеку ее поранил?»
Священник икону взял,
Встал там,
Где больше света,
Поцеловал и сказал:
«Нет, но икона эта
Доподлинный список с той,
Которая,
Как бывало,
В годины веры святой,
Действительно, пострадала.
Висела дома она
В чести
У честной вдовицы,
Пока гонений волна
Не пришла из столицы.
Пустил византийский царь,
Как стрелы,
Свои законы:
“Ни дом, ни храм, ни алтарь
Не должен иметь иконы!”
Под вечер — воины в дом.
“И хоть бы ночь помолиться
Перед иконой”, —
С трудом,
Их упросила вдовица.
“Ладно, но лишь до утра!” —
За дань
Непомерной платы
Из золота и серебра,
Разрешили солдаты.
И тут один, хохоча,
Присел
В шутовском поклоне
И острием меча
Вдруг рубанул по иконе...
Хлынула кровь
Из щеки.
В ужас пришла вдовица:
Как это из доски —
Кровь могла заструиться?
В полночь она при луне
В море
Пустила икону,
И та поплыла на волне
К спасительному Афону...
Это было давно.
Но с той поры и доныне
Пишется все равно
Шрам
На такой святыне».
Мужчина покинул храм —
Образ в руках,
А во взоре, —
Чего он не знал и сам, —
Икону несущее море!
СПОРУЧНИЦА
ГРЕШНЫХ
Икону с полки магазинной:
Большую, — позапрошлый век,
И список с более старинной, —
Купил однажды человек.
Завистливый, глядевший волком
На всех других людей вокруг,
Не мог и сам понять он толком,
Зачем он это сделал вдруг?
Ворча, взвалил ее на плечи,
Поставил дома у стены,
Зажег, как подобает свечи —
Да... даже лики не видны!
Зато такие только в храме
Увидишь, а она ему
В окладе, как картина в раме,
Принадлежит лишь одному!
Название, добавив света,
Он прочитал со всех сторон,
Не зная, что икона эта —
Споручница таких, как он.
Затем — как в каждом человеке,
Хорошее таилось в нем, —
Он отыскал в библиотеке
Все об иконе тем же днем.
Она, темнея, как под спудом,
Пылилась средь других икон,
Покуда перед нею, чудом,
Младенец не был исцелен.
Затем икона засияла,
И, Божьей силою полна,
Звала, спасала, исцеляла,
И щедро миро источала
Всем тем, кто приходил, она...
...Придя домой, застыл несмело,
Тот человек в своем дому:
Его икона просветлела,
Иль это... чудилось ему?
С надеждой принялся молиться
Он день за днем. Была мечта —
Быть может, тоже обновится
Его икона, как и та?
Но годы шли. Не обновлялась
Уже икона досветла.
Зато куда-то делась зависть,
И злоба на людей ушла...
А он, все обновленья чая,
Перед иконой той большой,
Стоял, того не замечая,
Что обновился сам — душой!
ВСЕЦАРИЦА
Это было.
Свидетель — я сам.
Взметнув изумленно брови,
Врач не поверил своим глазам,
Увидев анализ крови.
«Быть не может!
Вчера лишь всего
Была иная картина.
А ныне нет и следа того,
Что губит вашего сына!»
Бледный парень
И тихая мать
Стояли в углу, а он им:
«Я отказываюсь понимать!» —
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 184; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!