Этo лишь вещь, украшение, а не человек, тем более что статуэтками называли и трёх фарфоровых собак, оцепеневших на нашем буфете.

(1)В дверь позвонили. (2)Из прихожей донеслись оживлённые голоса и смех. (3)Появились гости. (4)Солидные, хорошо одетые люди здоровались с хозяевами, подходили к столу, накладывали в тарелки закуску. (5)Дамы располагались в удобных мягких креслах; мужчины, образовав группки, беседовали друг с другом. (6)Семён Петрович поднял меня с места и представил гостям:

(7)Вот Иван, самый большой оригинал из всех друзей моей дочери.

(8)Неожиданно попав в центр внимания, я был сильно смущён и, кажется, покраснел. (9)Гости заулыбались, с любопытством оглядывая меня, словно ожидая, что я немедленно докажу справедливость слов профессора.

(10)Он хлопнул меня по плечу:

(11)Да, молодёжь нынче любопытная. (12)С ней надо говорить, надо общаться!

(13)Одна интересная дама повернулась ко мне:

(14)Вот скажите мне, Ваня. (15)У меня дочь пятнадцати лет, и она целыми днями слушает какой-то визг. (16)У нас роскошная библиотека, большая, с редкими книгами, но она ничегошеньки не хочет. (17)Придёт из школы, кое-как уроки сделает, включит магнитофон и слушает до вечера.

(18)Это у них называется «балдеет»,

радостно сообщил один из гостей.

(19)Дух противоречия,

убеждённо сказал другой.

(20)А по-моему,

заявил подтянутый мужчина,

всё дело в избалованности. (21)Нынешние молодые люди живут как-то слишком легко, без трудностей.

(22)О-о, это старая песня,

засмеялась дама.

(23)Получается, что если нам было тяжело, то пусть и им будет так же? (24)Глупо!

(25)Наверное, глупо,

согласился подтянутый. (26)Он хотел что-то добавить, но замешкался.

(27)Семён Петрович решил переменить тему:

(28)Я надеюсь, что вы не будете против, если моя дочь что-нибудь споёт?

(29)Это будет прекрасно,

томно сказала пожилая дама.

(30)Семён Петрович повернулся к Кате, не замечая её угрюмого взгляда:

(31)Катюша, давай-ка «Соловья» алябьевского...

(32)Значит, «Соловья»?

спросила Катя.

(33)Она мягко коснулась пальцами клавиш

нежно зазвучало вступление. (34)Катя запела тоненьким голоском:

(35)Соловей мой, соловей,

Чтоб ты сдохнул, Бармалей!..

(36)Что?

растерянно пробормотала мама.

(37)Катя перестала играть и повернула к нам разгорячённое лицо:

(38)Я этого «Соловья» с пяти лет пою. (39)К нам гости

тут я со своим «Соловьём»! (40)Я, если б он мне попался, этот соловей, его на медленном огне изжарила бы!..

(41)Оторопевшие гости не могли вымолвить ни слова.

(По К. Шахназарову)*

* Шахназаров Карен Георгиевич (род. в 1952 г.)

советский и российский кинорежиссёр, сценарист, продюсер.

(1)Мама, когда я ещё не учился в школе, работала инженером и много чертила. (2)Чертежи были такие красивые, а её готовальня с блестящими штуками была такая необыкновенно притягательная, что я не мог пройти мимо. (3)Конечно, меня отлавливали, не пускали, но несколько чертежей я всё же испортил, какие-то циркули сломал.

(4)Его явно тянет к точным наукам,

серьёзно говорила мама отцу.

(5)В школе сразу стало ясно, что меня к точным наукам не тянет. (6)Я учился очень средне. (7)Мама говорила, что если я так продолжу, то стану грузчиком. (8)Выражение же лица отца в это время было таким, что я догадывался: он сомневается, что мама говорит правду.

(9)Короче, профессия грузчика как перспективная мною никогда не рассматривалась.

(10)Когда я учился в старших классах, родители преподавали в университете. (11)Мама вела термодинамику, а отец работал заведующим кафедрой на экономическом факультете.

(12)Но алгебра, геометрия и физика по-прежнему были самыми тёмными для меня предметами. (13)Родители сами понимали, что по их стопам я не пойду, и даже не намекали на это.

(14)Какие возможности у меня имелись? (15)Университет, институт культуры и, конечно же, медицинский.

(16)Медицинский мне всегда нравился. (17)Во-первых, там преподавал мой любимый дядя. (18)Во-вторых, там учился мой троюродный брат, который мне тоже нравился. (19)Но как-то пугала так называемая анатомичка. (20)Я понимал: даже просто войти в здание, где она находится, я не смогу.

(21)Тогда я стал ходить в институт культуры. (22)Слушал и смотрел выступления студенческого хора, концерты студентов эстрадного отделения, спектакли, поставленные и сыгранные студентами. (23)Конечно, я тогда плохо разбирался в этом, но мертвенную скуку и ужасающую безрадостность увиденного чувствовал. (24)3апах «анатомички», казалось, преследовал меня, он исходил там от всего: во всех выступлениях была видна ненужность происходящего. (25)Ненужность никому! (26)Ни выступающим, ни зрителям. (27)Это отсутствие надежды на радость заставило меня твёрдо отказаться от мысли поступить в институт культуры.

(28)Но я хотел... (29)Не знаю, чего я хотел. (30)Ничего определённого. (31)Мне хотелось быть студентом. (32)Хотелось учиться не очень трудно и не очень скучно... (33)Хотелось весёлой, интересной, настоящей жизни. (34)Главное

настоящей, всем существом

жизни.

(По Е. Гришковцу)*

* Гришковец Евгений Валерьевич (род. в 1967 г.)

современный российский писатель, драматург, режиссёр, актёр, музыкант. Стал известен после того, как в 1999 г. был удостоен национальной театральной премии «Золотая маска». Является автором книг «Рубашка», «Реки», «Следы на мне», «Асфальт».

(1)Меня ждали шестнадцать лет... (2)Ужасно быть поздним ребёнком! (3)Я стал драгоценным подарком, как чашка, которая, нарядная и чистая, стоит за стеклом, но из которой никогда не пьют чай. (4)Позднего ребёнка ждут не дождутся и, когда наконец дожидаются, начинают проявлять к нему такую любовь, такое внимание, что ему хочется сбежать на край света.

(5)Говоря по-честному, гордостью нашей семьи должна быть сестра Людмила: она кандидат наук, работает в архитектурной мастерской. (6)А гордятся все в доме мной. (7)Это несправедливо.

(8)Чтобы замаскировать эту несправедливость, отец хвалит меня как бы в шутку. (9)Даже за тройки, принесённые из школы, меня не ругают.

(10)Вот ведь способный какой, а! (11)Совсем вчера не учил уроков, у телевизора сидел, а на тройку ответил!

(12)Частенько отец просит меня напомнить ему содержание кинокартины или книги, которую мы оба читали.

(13)Какая диковинная память, а!

радостно говорит он.

(14)Всё помнит, будто вчера читал... (15)А я вот всё позабыл, всё перепутал!

(16)Мне кажется, отец просто счастлив, что он всё забывает и путает.

(17)На следующий день, после того как я смазал по физиономии Костику, отец сказал:

(18)Драться, конечно, нехорошо. (19)А всё-таки смелый какой, а! (20)Ниже на две головы, а пошёл в наступление, решился! (21)Такой в огне не сгорит и в воде не утонет!

(22)Вот до чего доводит любовь!

(23)А мне вовсе не нравится, что дома меня все восхваляют.
(24)Трудно разве ответить на тройку? (25)Или запомнить содержание книги? (26)Кретин я, что ли, какой? (27)И почему надо особенно радоваться, что я «на целых две головы» ниже Костика? (28)Хотя на самом деле всего на полголовы.

(29)Отец и мама, мне кажется, очень довольны, что я невысокий. (30)Они-то ведь ждали ребёнка и хотят, чтоб я на всю жизнь им остался. (31)Но я не хочу!

(32)Как-то я услышал по радио, что, если в семье несколько детей, нехорошо одного из них выделять. (33)Я сказал об этом родителям.

(34)Другой бы гордился, что его выделяют, а этот думает о сестре. (35)Какой добрый, а!

воскликнул отец.

(36)3начит, любовь и забота не сделали тебя эгоистом,

заключила мама.

(37)Мы очень рады.

(38)Вот вам и всё! (39)Они очень рады. (40)А я?..

(По А. Алексину)*

* Алексин Анатолий Георгиевич (род. в 1924 г.)

писатель, драматург. Его произведения, такие как «Мой брат играет на кларнете», «Действующие лица и исполнители», «Третий в пятом ряду» и другие, повествуют главным образом о мире юности.

(1)Когда ему было лет девять, он часто приходил в зоопарк, где знал, казалось, каждую дырку в деревянном заборе, каждый закоулок между клетками. (2)Здесь он познакомился с Машей. (3)Она была то ли студенткой, то ли практиканткой и работала с медведями. (4)Маша позволяла Тимофею смотреть, как она кормит маленьких медвежат. (5)Однажды он принёс воды, когда медвежонок опрокинул полное ведро, и с тех пор она разрешила Тимофею помогать ей.

(6)Он видел всё в розовом свете рядом с этой Машей. (7)Он очень хотел сделать что-нибудь такое невиданное, огромное, чтобы она была не просто удивлена, а потрясена.

(8)На длинной рогатой палке она переводила медвежат на площадку молодняка, а Тимофей шёл рядом и нёс мешок с хлебом и морковкой и страшно гордился собой. (9)Все вокруг провожали их глазами и показывали пальцами, а Тимофей важно шагал так, как будто имел на это право, как будто он не хулиган и мелкий воришка, а с ними, с этой удивительной храброй девушкой и её медведями. (10)Он помогает их переводить, ему доверили важное и почти опасное дело, и ни одна контролёрша не посмеет подойти и спросить у него билет, потому что он

с Машей, которую в зоопарке все знали.

(11)Девушка как-то быстро поняла, что он всё время хочет есть. (12)И стала подкармливать его бутербродами с колбасой. (13)У Тимофея была сумасшедшая гордость, но он ел потому, что голод совсем одолел, а колбаса казалась необыкновенным, божественным наслаждением. (14)Никогда в жизни потом он не ел такой колбасы.

(15)Однажды она купила ему мороженое, чем оскорбила его ужасно. (16)Поесть

да, поесть не очень стыдно, когда от голода подводит худой грязный живот и в глазах темнеет. (17)Но мороженое! (18)Такого унижения Тимофей перенести не мог. (19)Если она хочет, он будет с ней дружить, а подачек ему не надо.

(20)Они быстро помирились, и как-то так вышло, что сразу же после этого съели это мороженое, разделив пополам.

(21)Потом она вышла замуж и уехала.

(22)«Я не могу взять тебя с собой,

сказала она.

(23)Ты понимаешь? (24)Я очень хотела бы, но не могу».

(25)При ней он не мог заплакать. (26)Чёрный от внезапно свалившегося на него горя, он ушёл, решив больше не приходить никогда, но через три дня явился снова в надежде, что весь этот ужас про её отъезд

неправда.

(27)Чужая тётка в тёплом ватнике чистила клетки и покрикивала на медвежат. (28)Маша никогда ни на кого не кричала. (29)Выросшие за лето медвежата играли на камнях и даже не заметили Тимофея, прижавшегося к сетке.

(30)В зоопарке почти никого не было: холодно, осень, будний день. (31)Он обошёл все клетки, проверил всех зверей. (32)Всё было в порядке. (33)Устав бродить, он лёг под одним из громадных деревьев.

(34)Сначала он просто лежал на куче листьев, потом стал тихонечко подвывать, засовывая между колен замёрзшие грязные руки.

(35)Всё кончилось. (36)Больше в его жизни ничего не будет. (37)Он остался совсем один. (38)Маши больше не будет. (39)И лета больше не будет. (40)Будут осень, дождь, ранние сумерки, а к весне медвежата совсем вырастут и больше не узнают его.

(41)Маленький Тимофей долго жалел себя, лёжа на куче опавших листьев и глядя в далёкое равнодушное небо. (42)Потом встал и ушёл из зоопарка.

(43)Навсегда.

(По Т. Устиновой)*

*Устинова Татьяна Витальевна (род. в 1968 г.)

российская писательница, работающая в детективном жанре.