Идея кругооборота форм правления
Развитие общества Полибий(210—200 гг. до н.э.) трактует как бесконечное движение по кругу, в ходе которого "формы правления меняются, переходят одна в другую и снова возвращаются".
Круговорот политической жизни проявляется в последовательной смене шести форм государства. Первой возникает монархия — единоличное правление вождя или царя, основанное на разуме. Разлагаясь, монархия переходит в противоположную ей форму государства — в тиранию. Недовольство тиранами приводит к тому, что благородные мужи свергают при поддержке народа ненавистного правителя. Так устанавливается аристократия — власть немногих лучших, преследующих интересы общего блага. Аристократия в свою очередь постепенно вырождается в олигархию, где правят немногие, используя власть для стяжательства. Своим поведением они возбуждают недовольство толпы, что неизбежно приводит к очередному перевороту. Народ, не веря больше в правление царей или немногих, возлагает заботы о государстве на самого себя и учреждает демократию. Ее извращением является охлократия (господство черни, толпы) — худшая форма государства. "Тогда водворяется господство силы, а собирающаяся вокруг вождя толпа совершает убийства, изгнания, переделы земли, пока не одичает совершенно и снова не обретет себе властителя и самодержца". Развитие государства возвращается тем самым к своему началу и повторяется, проходя через те же ступени.
|
|
|
Происходит постоянная смена различных вариантов правления, которые повторяются через некоторое время. Полибий олицетворял этот порядок с порядком природы, согласно которому формы правления меняются, переходят одна в другую и снова возвращается.
«Так, Ликург уразумел, что все, совершается неизбежно и естественно, и убедился, что всякое государственное устройство, раз оно просто и сложилось по одному какому-либо началу, страдает неустойчивостью, ибо быстро вырождается в неправильную форму, ему соответствующую и сопутствующую по самой природе. … Как для железа ржавчина, а для дерева черви и личинки их составляют язву, сросшуюся с ними, от коей эти предметы и погибают сами собою, хотя бы извне и не подвергались никакому повреждению, точно так же каждому государственному устройству присуще от природы и сопутствует то или другое извращение: царству сопутствует так называемое самодержавие, аристократии — олигархия, а демократии — необузданное господство силы». Государственный организм подвергается неизбежной порче, причем внутренние смуты и междоусобицы представляют для него гораздо большую опасность, нежели угрозы, исходящие извне.
|
|
|
Идея смешанной конституции
Преодолеть круговорот политических форм способен только мудрый законодатель. Для обеспечении устойчивости государства необходимо установить смешанную форму государства, сочетающую начала монархии, аристократии и демократии, чтобы каждая власть служила противодействием другой. Такое государство "неизменно пребывало бы в состоянии равномерного колебания и равновесия".
Исторически первым государством смешанной формы правления Полибий считает государство лакедемонян, устроенное в соответствии с законодательством Ликурга, который постиг неустойчивость простой формы правления и поэтому «установил форму правления не простую и не единообразную, но соединил в ней вместе все преимущества наилучших форм правления, дабы ни одна из них не развивалась сверх меры и через то не извращалась в родственную ей обратную форму, дабы все они сдерживались в проявлении свойств взаимным противодействием и ни одна не тянула бы в свою сторону, не перевешивала бы прочих, дабы таким образом государство неизменно пребывало бы в состоянии равновесия, равномерного колебания, наподобие идущего против ветра корабля» (VI, 10,6—8). Различные субъекты власти в смешанной форме взаимосдерживаются в своих притязаниях на автономную реализацию всего объема власти: цари сдерживаются страхом перед народом, народ в свою очередь не посягает на власть царей из страха перед старейшинами. Старейшины занимают центральное место в этой схеме. Высокое общественное положение, вытекающее из выборов «по заслугам», обязывает их стоять на стороне слабейшего, который при поддержке старейшин приобретает необходимое значение. Искомое состояние равновесия достигается, таким образом, верным соотношением трех начал: по существу, аристократический элемент координирует здесь два других — царский и демократический (баланс между властью царей и властью народа постоянно поддерживается авторитетом и властью старейшин).
|
|
|
В политическом устройстве Рима представлены элементы: монархический (консулат), аристократический (сенат) и демократический (народное собрание).
Тираноборчество
Иоанн Солсберийский(1115-1180) в трактате «Поликратика» (1159) писал: И, допустим, если кто-либо могущественный хочет зверствовать над своими подданными, то это воля не его, но божественное распоряжение, по своему благоволению наказывать, или даже мучить подчиненных государю. Поэтому и в годы гуннских гонений, когда благочестивый епископ некоего города спросил Аттилу, кто тот таков, последний ответил: «Я Аттила, бич божий». И преклонясь перед бывшим в нем божественным величием, епископ, как пишут, сказал: «Благо нам, пришел слуга божий» и «Блажен, кто приходит во имя Господне» открыл перед врагом врата церкви, и удостоился мученической короны. Следовательно, он не осмелился отвести божий бич, зная, что если Ног наказывает, то сына любимого, и не было бы у этого бича силы, если бы не от Бога»
|
|
|
«Я не буду отрицать того, что слуги Бога могут быть и тиранами. Господь, находясь как над душами, так и над телами, хочет (поместить) знамение своей справедливости (во всем), и через тиранов наказываются злые и исправляются и воспитываются добрые. Ведь за грехи народа на царство поднимаются ложные государи, и, как свидетельствует история Царств, недостаток первосвященников привелк власти тиранов и в народе божием. Ведь первые отцы и патриархи. Власть тирана хороша, хотя хуже тирании ничего нет. Тиранами бывают не только князья, но и все те, кто уступленной им свыше властью злоупотребляют по отношению к подданным.
У общества есть душа (авторитет церкви) и тело (общество). Гражданская власть подчинена церковной, согласно объективному закону, основание и гарант которого — Бог. Не счесть подобострастных льстецов, которые чтобы снискать милость готовы ставить монарха вне закона. Но авторитет властителя обязан авторитету закона, и никак не наоборот. Когда этот объективный порядок вещей нарушается, тот, кто его попирает, превращается в тирана. В этом случае, неподчинение тирану не только законно, но и его убийство оправдано. «Концом тиранов является смятение, (ведущее) к гибели, если они продолжают упорствовать в своих злодеяниях, или к прощению, если они претерпевают обращение».
4. Фомы Аквинский (1226-1274 гг.) около 1266 г. создал трактат «DeregimineprincipumadRegemCypri» – наставление или проповедь для несовершеннолетнего короля Кипра Уго II Лузиньяна, одного из французских королей крестовых походов. Текст полемизирует с тираноборческим пафосом Иоанна Солсберийского.
Всякое множество происходит от одного. Следовательно,множество свободных людей должно иметь одного властителя, направляющего к единому общему благу – спасению душ.
Два вида государей: 1) правящие согласно закону, справедливости и принципу общего блага – спасения душ; 2) правящие силой и ради своих порочных целей, т.е. тираны.
Бог «использует наше зло для своих благих целей», поэтому тирана следует терпеть, ограничиваясь порицанием, так как:
- действуя против тирана, можно подвергнуться многим опасностям, которые будут тяжелее самой тирании;
- при поражении тираноборцев уязвленный тиран будет бесчинствовать еще сильнее;
- при победе над тираном в народе возникают тягчайшие распри, когда обществ разделяется на части, споря относительно порядка управления;
- если кто-то помог изгнать тирана и получает власть, то, боясь претерпеть то же самое, он изобретает новое зло, подавляя подданных еще более тяжким гнетом.
При его упорстве во зле справедливо и законно убить тирана. Тирания – это преступление против всего земного сообщества. Против жестокости тирана будет иметь успех действие каких-либо людей не по своему почину, а по решению общества.
Монархомахи (тираноборцы)
Тирания (греч.τυραννίς - произвол) — форма государственной власти, установленная насильственным путём и основанная на единоличном правлении.
Именем тирана, утверждал Полибий (201-120 до н.э.), соединяется ненавистнейшее представление: «Оно обнимает собой все неправды и беззакония, известные людям» (II,59,6). Состояние дел в условиях тирании характеризуется как беззаконие и рабство. Он обосновывает законность убийства тирана таким рассуждением: «Убийство граждан почитается величайшим преступлением, достойным суровейшего возмездия. Однако убийство вора или прелюбодея, несомненно, не наказуемо, а убийца предателя или тирана стяжает себе всеобщее уважение и почет» (II,56,14—15). Убийство тирана ненаказуемо потому, что тиран по своей природе беззаконен, его деятельность ставит его вне закона. Тиран ставит себя вне закона и права. Следовательно, убийство тирана (без приговора суда и других процедур) есть действие правомерное и моральное.
Жан Кальвин(1509–1564) право сопротивляться тирании признавал только за подчиненными государю органами власти, церковью, представительными учреждениями. Открытое неповиновение и свержение тирана допустимы, на его взгляд, лишь тогда, когда использованы все способы пассивного сопротивления, исчерпаны все легальные формы борьбы. Допустимо убийство тиранов, которые «не способствуют принятию их подданными истинной веры».
Взгляды Кальвина были истолкованы гугенотами в смысле дозволенности свержения короля-тирана, нарушившего договор со своими подданным. После Варфоломеевской ночи (1572 г.) в среде гугенотов появились произведения монархомахов (тираноборцев), осуждавших тиранию короля.
Ф. Готоман в трактате «Франко-Галлия» (1575 г.) исследует происхождение королевской власти и делает заключение, что она уклонилась от того ограниченного, выборного и подконтрольного народу характера, какой она имела у галлов и германцев. И только, на его взгляд, 100 лет назад власть генеральных штатов была подменена парламентами (т.е. судами). В этом виновны короли, юристы, церковь и развившаяся любовь к сутяжничеству.
Французский протестантский юрист Иннокентий Жантийе в трактате «Анти-Макиавелли» вменяет в обязанность тираноубийство не только обитателям государства, где утвердилась тирания, но и соседям: «…общим долгом всех государств является оказание помощи тем, кто по законному праву противостоит тирану»..
В «Vindiciaecontratyrannos» (около 1577) Юния Брута ставятся вопросы: – Должны ли подданные повиноваться, если король требует от них нечто противное божескому закону? – Позволительно ли в этом случае оказывать государю сопротивление? – Позволительно ли сопротивляться тирану, угнетающему страну? – Позволительно ли соседним государствам вмешиваться во внутренние дела страны, для оказания помощи подданным против тирана?
В основе государственного порядка лежит 3 договора:
1) между Богом и народом, по которому народ принимает на себя обязательство.
2) Богом и королем – Бог передает власть королю как своему вассалу при условии верности Ему и при гарантии народа.
3) Короля с народом связывает договор, в силу которого король обязывается управлять согласно божескому и естественному праву, а народ — повиноваться его власти. Для предупреждения уклонения от договора со стороны короля должны существовать сословные собрания.
Короли — избранники Божьи, но ставленники народа. Народ вечен, а короли сменяют друг друга. Король, управляющий страною вопреки справедливости, злоупотребляющий своею силою, ничем не отличается от обыкновенного разбойника. При узурпации власти и упорной тирании право неповиновения переходит в право сопротивления. Убийство тирана вообще не преступление, и казнящийнарушителя законов Божественных и естественных — не злодей, но страж законности, защитник справедливости.
Иезуиты протестантских или сочувствующих протестантизму монархов нередко именовали тиранами. Из положения о неограниченной власти папы, которому, для блага христианской церкви и спасения душ, приписывалось право освобождать подданных от присяги и низлагать государей, иезуиты выводили принцип народовластия. Признавая власть папы непосредственным установлением Бога, а власть государей — проистекающей из воли народа и потому подлежащей контролю народа, а в последней инстанции — контролю папы, иезуиты развили теорию революций, неповиновения законам, сопротивления государям и «тираноубийстве» как законном и справедливом акте. Жан Буше в «DejustaabdictioneHenrici III» провозглашал: «Только одно условие ограничивает свободную волю народа, только одно ему воспрещено — приятие монарха-еретика, которое вызвало бы гнев божий». Государь, который отклоняется от истинной веры который терпит кощунство в своей стране – враг Бога и народа. Такой государь ничто иное, как дикий зверь и каждый подданный обязан его убить.
Считая долгом народа свержение монарха, отпавшего от католической церкви, иезуиты проникали в окружение монархов, склоняли их к борьбе с протестантством, устраняли неугодных советников и правителей, организовывали и оправдывали покушения на неугодных католической церкви королей. Два французских короля, Генрих III и Генрих IV, пали вскоре жертвами католических заговоров. В некоторых государствах иезуиты добились восстановления католицизма.
Монархомахи внедрили в дискурс понятия «суверенитет народа», «общественный договор», «законность государственной власти», «границы власти государства», «право на сопротивление» и др.
Трактат Этъена де Ла Боэси (1530–1563) "Рассуждение о добровольном рабстве" (написан около 1548 г. после подавления восстания в Бордо и издан в 1577 г.) ставит два основных вопроса: 1) почему миллионы людей сами отказываются от своей свободы, становясь невольниками государей, и 2) благодаря чему государям удается достигать этого состояния и удерживать его. Даже звери кричат людям, не желающим их слушать: да здравствует свобода!
Тирания держится привычкой народа к рабству. Государи всячески культивируют у своих подданных привычку сознавать и ощущать себя бесправными рабами. Люди отрекаются от свободы вследствие трусости, страха, которые порождает в них тиранический режим а также добровольно из-за благочестия и благоговения перед верховной властью, внушаемого различными пышными символами и ритуалами.
Тиран опирается на нескольких пользующихся его милостями приближенных, каждый из которых, в свою очередь, имеет своих приближенных и т.д. Пять-шесть друзей, осыпанных его милостями, создают им 500–600 союзников. В результате «сотни тысяч, миллионы связаны этой цепью с тираном... ради этого создаются новые должности и новые ведомства, которые все учреждаются на деле не ради реформы правосудия, а для того, чтобы служить новой опорой тирании». Это порабощение «одних подданных с помощью других». Сила тирана в том, что он, создавая себе приближенных и сторонников, раскалывает народ: «В конечном счете оказывается, что людей, которым тирания выгодна, почти столько же, сколько и тех, которым дорога свобода».
Государство – это объединение тиранов, из которых высшие опираются на низших и в то же время при случае грабят их. «Секрет и основа» тирании – организованная иерархия связанных общей выгодой с тираном и между собой прислужников тирании, каждый из которых стремится «обеспечить себе долю в добыче и быть самым маленьким тиранчиком при большом тиране».
Дата добавления: 2018-05-31; просмотров: 274; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!