Журналистика как предмет изучения 9 страница
стран. Ассоциация ставит перед собой задачи сформировать единое информационное пространство для русскоязычных СМИ, распространять объективные сведения о сложных и неоднозначных процессах, происходящих в России, получать столь же достоверную информацию о положении русской диаспоры за рубежом и, что особенно примечательно в культурологическом отношении, сохранять и развивать русский язык как универсальное средство интернационального общения64. Как видим, эти задачи связаны между собой идеей сплочения рассеянных по свету соплеменников. Функция интеграции нацелена на достижение в обществе духовного единства и согласия, в особенности по чувствительным вопросам собственности на средства производства, личной безопасности граждан, межконфессиональных взаимоотношений и т.п. В России наших дней, на фоне раздирающих страну конфликтов (к возникновению которых причастны экстремистские или недальновидные СМИ) эксперты предлагают рассматривать журналистику как своего рода согласительную комиссию, подготавливающую общественное мнение к оптимальным и бескровным решениям. На терминологически более строгом языке это называется соблюдением баланса интересов. Проиллюстрируем сказанное ссылкой на освещение в отечественных изданиях палестино-израильского конфликта в момент его резкого обострения в 2000 г. Тогда мировое сообщество было озабочено поиском компромиссного разрешения взрывоопасной ситуации, дипломаты из самых влиятельных держав тратили огромные усилия на налаживание спасительных переговоров. В их число входила и Россия, у которой на Ближнем Востоке есть непосредственные национальные интересы. Но, вопреки этой тенденции и официальной политике государства, популярная в интеллигентской среде газета проявила явную односторонность. С ее страниц о руководителе одной из конфликтующих сторон говорилось в таких выражениях, как «омерзение», «многоопытный и очень талантливый убийца», а о действиях российского правительства — «стыдно», «двуличие» и т.п. Подобные акции не подлежат осуждению с точки зрения свободы высказывания личного мнения. Однако они отражали не взгляды одного человека, а типичную линию поведения прессы. По наблюдениям западных журналистов, московские СМИ в целом заняли более воинственную позицию, чем в других государствах. Если «опрокинуть» эту тенденциозность на внутреннюю ситуацию в России, с ее многонациональным населением, то станет понятно, что пресса сослужила плохую службу своей стране. Она дополнительно распаляет и без того незатухающие межэтнические противоречия. Духовная консолидация станет реальностью, если в ее основе будут лежать общепонятные и общепринятые ценностные категории. r этой связи иногда говорят о национальной идее. Однако в постсоветской России, которая с трудом обретает новый путь развития, выдвигать единую идею-ориентир, вероятно, преждевременно. Вместе с тем пресса все же оперирует некоторым набором понятий, которые выражают ее отношение к событиям в политической, гражданской сфере. В 1990-е годы исследователи Петербургского Института социологии установили, что в российских изданиях сформировался устойчивый блок таких ценностей-лидеров: справедливость, безопасность, стабильность, порядок, свобода и равенство. Они чаще всего упоминаются и в национал-патриотических, и в либеральных, и в коммунистических газетах. Но в зависимости от своих идейно-политических ориентации издания вкладывает различные, иной раз противоположные смыслы в согласованный, казалось бы, набор категорий. В результате в обществе укрепляется не согласие, а инерция нетерпимости и вражды. Характерно также, что слабо выражены цели социального прогресса, во имя которых газеты ведут между собой полемику. Так, свобода — это, по большей части, отсутствие внешних ограничений, а не внутренняя раскрепощенность, не свобода человеческого духа, которая превыше всего ценилась публицистами-гуманистами прежних эпох. Чтобы подняться до такого понимания ценностных категорий, журналистам необходима зрелая культура теоретического, научного мышления. Интегрирующее, сплачивающее воздействие журналистики, во всех его формах, можно наблюдать и в отдельном регионе, и даже на локальном уровне, например в небольшом населенном пункте.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Американские редакторы предлагают такую метафору: «...Роль местной газеты можно... наглядно описать, вспомнив о сельском священнике, который бдительно следил за местными событиями и постоянно работал для улучшения своей общины и ее людей»65. Печать — явление, по преимуществу, светское, однако образ найден удачный. На потребность общества в развитии направлена функция познания (самопознания), которую для него выполняет журналистика. На эту задачу работают и событийная хроника, и аналитическая публицистика. В работе «Оправдание мозельского корреспондента», на которую мы уже ссылались, молодой К. Маркс описал своеобразие социально-познавательной работы печати. Для общества раскрывается «вся правда в целом», но не тем путем, что кто-либо один делает все, а шаг за шагом, при живом движении печати, в материалах которой соседствуют и непосредственное впечатление от общения с народом, и история создавшегося положения, и эмоциональное описание картины, и экономический анализ и т.д Так благодаря разделению труда создается единое целое — отражение действительности66. Поразительно, что эти точные характеристики были даны фактически на заре журналистской деятельности и спустя полтора с лишним столетия не теряют своей значимости. В познании пресса не обладает фундаментальностью науки но из мозаики публикуемых в ней фактов и суждений складывается вполне достоверная панорама текущей истории. Для успешного движения вперед недостаточно знать о фактах, событиях. Необходимо, чтобы пресса своевременно сообщала о противоречиях, которые пока что не получили разрешения и потому должны привлечь к себе общественное внимание. Как считает публицист и писатель Ю. Черниченко, необходимо анализировать само движение событий, ибо «постфактумная гласность слишком часто есть соло в пустыне». Наконец, познание в СМИ несет в себе прогноз — предвидение будущего. Исследователи журналистики обнаруживают в ней проявление так называемого «эффекта Эдипа» (образ из древнегреческой мифологии). Имеется в виду, что предсказание сбывается или, наоборот, разрушается в силу того; что было высказано и услышано. Главное, чтобы познание неизменно направлялось на подлинную злобу дня, на жизненно важные для социальной системы объекты, а не на третьестепенные явления и процессы. Иначе представлены функции прессы на уровне отдельных социальных институтов и групп, складывающихся внутри общественной системы, являющихся ее элементами. У понятия социальных институтов есть несколько значений. В данном случае мы подразумеваем организации, учреждения, созданные для выполнения определенных общественных задач и обязанностей. К ним относятся государство (как аппарат управления), армия, политические партии, общественные объединения и т.п. Под социальными группами мы здесь понимаем организованные общности людей, возникающие на основе положения в обществе, разделения труда, определенного образа жизни, культурной близости и пр. Это могут быть и сословия, и классы, и общественные движения, и национально-этнические или религиозные общности. Институты и группы обладают собственными потребностями и интересами, которые не совпадают с потребностями всей «большой» социальной системы. В этом отношении даже государство не тождественно обществу, хотя и призвано служить ему. Поэтому, обращаясь к прессе, субъекты этого типа «извлекают» из нее функции особого свойства. На уровне социальных институтов и групп первостепенными становятся потребности в усилении их влияния, привлечении единомышленников и союзников, а в политико-государственной сфере—в завоевании и удержании власти. Именно здесь актуальным является рассмотрение пропагандистской, агитационной и организаторской функций журналистики. Особенно ясно это видно на материале из политической жизни. Сегодня государство, общественные движения, союзы и партии как никогда ранее активно используют прессу для распространения взглядов, духовного сплочения граждан вокруг своих инициатив (пропаганда и агитация) и практического осуществления программ (организация). Коренная
|
|
|
причина этой активности заключается в усиливающейся дифференциации общества по социальным, имущественным, идейным и политическим признакам. Классические для отечественной теории функции не отмирают, но получают иную окраску вместе с тем, как на смену политико-идеологическому монизму приходит разнообразие взглядов, течений и моделей поведения. Схематически действие функций этого ряда выглядит следующим образом (рис. 3). «Раскодируем» схему и познакомимся с каждой из функций. Пропаганда (от лат. propaganda — распространять) — это распространение политических, философских, экономических, технических и иных знаний и идей, а также Рис. 3. Функции журналистики для социальных институтов и групп. эстетических и морально-нравственных ценностей. Журналистская пропаганда, как и агитация, направлена на общественное сознание. Но это недостаточно точное определение ее непосредственного объекта. Сознание (общественное, групповое, индивидуальное) обладает сложным строением. Его можно представить себе наподобие строения атома, имеющего ядро и оболочку. Пропаганда устремлена к тяжелому, инертному ядру — мировоззрению, которое включает в себя систему принципов, идеалов, убеждений, определяющих отношение к природе, обществу и человеку. Среди многочисленных версий происхождения слова «пропаганда» в его теперешнем значении есть и такая: первоначально его употребление было связано с работой садовников, укреплявших корни и побеги растений. Пропагандист как раз и озабочен тем, чтобы в сознании публики укреплялись определенные воззрения и представления о мире. Система базовых представлений человека и общества, нравственных ценностей и идеалов не меняется в одночасье, она, как правило, эволюционирует под влиянием длительного целенаправленного воздействия. Применительно к журналистике, с ее приверженностью скорее конкретным фактам, чем отвлеченным идеям, это верно вдвойне. У пропаганды сложные отношения со СМИ. Даже у части специалистов она вызывает ассоциации с тенденциозным, насильственным воздействием на аудиторию, с использованием нечестных приемов подачи информации, которые объединяются понятием манипулирования сознанием. Вот как, например, описывает пропаганду энциклопедия «Britannica»: «Распространение информации — фактов, аргументов, слухов, полуправды или лжи — с целью повлиять на общественное мнение. Пропаганда представляет собой более или менее систематические усилия по манипулированию убеждениями, взглядами или действиями других людей через посредство символов (слов, жестов, флагов, памятников, музыки, одежды, значков, стиля прически, дизайна монет и почтовых марок и т.д.). Тенденциозность и соответственно сильный упор на манипулирование отличают пропаганду от нецеленаправленной беседы или свободного и непринужденного обмена идеями. Пропагандист имеет специфические цели или набор целей. Чтобы добиться их, он преднамеренно подбирает факты, аргументы и форму представления символов и предлагает их таким образом, который, по его мнению, даст
наибольший эффект. Чтобы усилить воздействие, он может опустить существенные факты или исказить их, он может также отвлекать внимание реакторов (людей, которыми он пытается управлять) от всего прочего, кроме его собственной пропаганды. Более или менее тенденциозная избирательность и манипулирование отличают пропаганду от образования. Преподаватель старается представить различные стороны проблемы — основания для сомнения, равно как и основания для доверия его заявлениям... Надо, однако, заметить, что конкретный пропагандист может воспринимать себя как преподавателя, может верить, что он изрекает чистейшую правду, что он усиливает или искажает определенные аспекты правды только для того, чтобы сделать верное сообщение более доходчивым, и что линии поведения, которые он рекомендует, фактически являются наилучшими для реактора действиями. Подобным образом и реактор, который воспринимает обращение пропагандиста как самоочевидную правду, может увидеть здесь акт просвещения; это часто выглядит как случай с "двумя правоверными" — догматически мыслящими реакторами на догматическую религиозную или социальную пропаганду. "Образование" для одного человека может быть "пропагандой" для другого». Перед нами предстало довольно мрачное изображение дела заведомо неблагородного, несущего в себе обман и даже угрозы аудитории. Такая трактовка вопроса имеет несколько объяснений. Во-первых, столетиями идущие в мире идеологические войны в самом деле породили технику навязывания населению взглядов, которые выгодны их распространителю. В этом преуспели и правительства, и оппозиционные силы, и так называемый свободный мир, и коммунистические режимы. Но если исходить из данного факта, то нужно разделять пропаганду на несколько видов. Она бывает «белой» (когда открыто оглашаются источники и цели воздействия), «серой» (когда реальные источники и цели прячутся тем или иным способом) и «черной» (когда осуществляется, по сути, скрытое психологическое наступление на аудиторию). Во-вторых, по инерции пропаганду относят лишь к политико-идеологической сфере. В этом качестве, с немалой долей условности, ее «изобретателем» считают Наполеона, который стал известен французам благодаря написанным им текстам в поддержку идей революции и в дальнейшем использовал прессу для реализации своей политики с такой же настойчивостью, с какой укреплял военную мощь страны. Но пресса эффективно изменяет мировоззрение населения и в области экологии, художественной культуры, здравоохранения и т.д. Вряд ли кого-либо смутят словосочетания «медицинская пропаганда» или «научно-техническая пропаганда». В неполитизированных областях общественной жизни. тенденциозность встречается реже, чем там, где идет борьба за власть. Здесь, однако, нельзя не вспомнить о явлении социологической пропаганды (в англоязычной литературе встречается выражение propaganda of the deed — пропаганда действием). Так исследователи обозначают навязывание идей и взглядов через демонстрацию «нейтрального», житейски-обыденного материала. Например, вера в преимущества капиталистического строя проникала в развивающиеся страны благодаря западным кинофильмам и телепрограммам, где одним из главных «героев» выступала благополучная вещественно-бытовая среда. Серьезный потенциал социологической пропаганды заложен в рекламе потребительских товаров. В-третьих, недоброе отношение к пропаганде возникает в случае, когда ошибочно трактуется ее содержание. В определении, данном нами выше, на первом месте стоят знания, тогда как зачастую толкователи сосредоточиваются на оценках, идеях, мнениях и т.п. Да и сами по себе идеи могут рождаться либо как результат объективного изучения действительности, либо как надуманная или фальсифицированная версия реальных обстоятельств. «Белая» пропаганда в прессе настояна на подтвержденных наукой знаниях, и она никак не может быть причислена к разряду социального зла. Ее содержание и цель как нельзя более точно характеризуются словом «просвещение». В совсем недалекие годы колоссальным спросом у наших соотечественников пользовались научно-популярные журналы как естественно-научного, так и гуманитарного профиля («Наука и жизнь», «Знание — сила», «Вокруг света» и др.). Сегодня их потеснили публикации самозваных прорицателей, «магов и волшебников». Вот для
наглядности некоторые из их несбывшихся предсказаний, собранные критиками публичного шарлатанства: космическая станция «Мир» упадет на Париж, в 1991 г. Горбачев и Ельцин помирятся, что приведет к победе перестройки, некоторые участки земной коры опустятся и уйдут под воду... Появление псевдонаучных статей в корне противоречит назначению пропагандистской деятельности в прессе, которое заключается в том, чтобы развивать аудиторию, помогать ей осмысливать явления и проблемы, давать необходимый для этого материал. Дополнительно осложняют отношения СМИ и пропаганды различия, которые существуют между национальными стандартами журналистской деятельности, а также между теоретическими школами. Если исповедовать принципы информативной прессы («только факты»), то придется признать недопустимым идейное влияние на аудиторию. Так, современный русский писатель-эмигрант утверждает, что у Ленина мы не найдем статей, которые в соответствии с традиционными задачами журналистики предназначались бы для объективного освещения какого-либо события или проблемы. Все его статьи носили пропагандистский характер, поэтому не приходится считать его журналистом. Спорным представляется полное отрицание у Ленина объективности (как и всякое абсолютное суждение). Приведенная мысль сама тенденциозна и политико-идеологична. Но главный для нас интерес в этом примере связан со ссылкой на «традиционные задачи». Называя газету пропагандистом, агитатором и организатором, Ленин как раз закладывал основы новой традиции в журналистике. Он полемизировал с распространен-ным и сегодня взглядом на печать как на бесстрастное зеркало действительности. Излишне послушное следование этим догматам заводит некоторых аналитиков в ловушки, из которых приходится выбираться с помощью формально-логических ухищрений. Так, в учебном пособии по социологии СМИ, выпущенном в одной из скандинавских стран, признается, что партийная пресса содержит политически аранжированные комментарии к событиям. Отличие комментариев от пропаганды заключается якобы в том, что первые открыто нацелены на убеждение, тогда как вторая маскируется под донесение до читателей информации. Пожалуй, ситуация стала бы понятной и адекватной практике, если бы автор прямо признал факт журналистской пропаганды. Агитация (от лат. agitatio — приведение в движение) представляет собой воздействие на аудиторию путем создания примера для подражания, а также с помощью призыва и морального стимула. Она побуждает к практическому действию, нередко указывая на объект и способ приложения сил. От пропаганды агитация отличается меньшим размахом теоретических обобщений, большей конкретностью материала и оперативностью. Отличается она и по объекту воздействия. Если вернуться к аналогии структуры сознания со строением атома, то импульс агитационного влияния окажется направленным на «оболочку». В этом качестве выступает общественное мнение. Это наиболее подвижная, изменчивая компонента сознания. Есть у него и другие характерные черты. Так, ему свойственны ситуативность и реактивность: общественное мнение формируется как реакция, отклик на конкретный повод — событие, личность, актуальную проблему и т.п. — и выражается в отношении к нему. Оно значительно богаче, чем мировоззрение, насыщено эмоционально-чувственными и волевыми компонентами, настроениями, хотя в целом было бы неверно вводить жесткое разделение на рациональное ядро и иррациональное мнение. Общественное мнение относительно легко поддается внешнему воздействию и меняется даже вопреки глубинным основаниям сознания, заключенным в мировоззрении. В новейшей литературе общественное мнение рассматривается не только как структурный элемент сознания, но и как определенное его состояние, срез, проявление. С этой точки зрения особенно отчетливо видно, что мнение и мировоззрение, мироощущение неразрывно связаны между собой, и разделяются они скорее на уровне теоретического анализа, чем в своем реальном функционировании. По этой причине
пропаганда и агитация на практике все теснее переплетаются. В самом деле, когда информационная телепрограмма из раза в раз сообщает о хозяйственных успехах в родном городе, она, весьма вероятно, таким образом агитирует за губернатора как участника избирательной кампании. Но параллельно в сознание населения вносятся принципиальные положения его программы. Та в свою очередь, отражает некую политическую идеологию, будь она либеральной, центристской, социалистической или какой-то иной. Роднит данные функции и способ их проявления — воздействие через текст на сознание, общественное мнение, настроение аудитории. Не случайно в литературе встречается собирательный термин --агитационно-пропагандистская функция. Организационная функция «устроена» во многом по-другому. Она непосредственно нацелена на достижение определенных сдвигов в социальной практике, в поведении социальных групп, организаций, людских масс. Добиваться эффекта такого рода можно с помощью публикации (например, предлагая рекомендации по устранению недостатков в деятельности какой-либо службы), и тогда организационное воздействие предварительно проходит через сознание аудитории. Но опыт прессы доказал возможность и другого пути — через организацию непосредственного общения и взаимодействия людей. Сама по себе многоплановая деятельность по выпуску периодического издания объединяет ее участников, причем не только редакцию, но и массу других, внередакционных сотрудников. Этот потенциал целенаправленно использовал Ленин, когда в начале XX в. сделал газету «Искра» организационным центром создания своей партии. Заложенные им теоретические основы и традиции нашли продолжение в практике советской журналистики. Она известна такими, например, крупными акциями, как организация соревнования фабрик и заводов в 20—30-е годы, всенародной помощи фронту во время Великой Отечественной войны, шефства над гигантскими промышленными стройками в послевоенные десятилетия и др. Во всех подобных случаях редакциям принадлежала не только первоначальная инициатива, но и координирующая роль при организации совместной деятельности участников кампании. Эту роль не «отменили» социально-политические реформы в новой России. Она служит естественным продолжением активности публициста, который стремится добиться наибольших практических результатов. Журналистка «Литературной газеты» Л. Графо-ва напечатала, по ее словам, не одну сотню статей о бедственном положении беженцев, но поняла, что одними публикациями делу не поможешь. Тогда она создала и возглавила комитет помощи беженцам «Гражданское содействие», затем — координационный совет того же профиля «Форум переселенческих организаций», чтобы наладить поставки жертвам миграции одежды, лекарств, денег и т.п. Разумеется, корреспондентская работа при этом не прекращалась, а, наоборот, поддерживала и усиливала организационную активность. Еще одно проявление организаторской функции — организационно-массовая работа. Так обозначается целое направление взаимодействия журналистов с группами населения, внештатными корреспондентами, общественными организациями и т.п. Упомянем некоторые из ставших популярными форм организационно-массовой работы редакций: газетные конкурсы и лотереи, телемарафоны, спортивные соревнования на призы редакции, рекламные фестивали, подписные кампании, предусматривающие разнообразные контакты журналистов с потенциальными читателями. Эту тему мы затрагивали в связи с изучением обратных связей прессы. Отдельного рассмотрения заслуживают общественные начала внутри редакций. Журналисты привлекают внештатных помощников не только для подготовки публикаций, но и ддя ведения внутриредакционной работы. С этой целью создаются редакционные советы, расширенные редколлегии, иногда — отделы на общественных началах, что особенно полезно малой прессе, имеющей ограниченные штаты. Типичным примером служит общественная приемная. В ней обычно работают юристы, медики, специалисты коммунально-бытовой отрасли, просто умудренные житейским опытом люди. Они помогают посетителям редакций советом и консультацией, а иногда берутся хлопотать за них для разрешения конфликтной
Дата добавления: 2018-06-27; просмотров: 72; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!