МНОГОСОСТАВНЫЕ ОБЩЕСТВА И ПАРТИЙНЫЕ СИСТЕМЫ

1

Многосоставные

Общества

И демократические

Режимы

В многосоставном обществе трудно создать и поддерживать стабильный демократический режим — таково твердо устано­вившееся в политологии мне­ние, которое восходит к изре­чению Аристотеля о том, что «государство стремится, на­сколько это возможно, быть обществом, состоящим из оди­наковых и равных»¹. Социальная однородность и политическое согласие рассматриваются как необходимые предварительные условия или факторы, в значи­тельной степени содействующие стабильной демократии. И на­против, глубокие социальные различия и политические про­тиворечия в многосоставных обществах считаются причиной нестабильности и провалов де­мократий.

Настоящее исследование по­священо рассмотрению осо­бой формы демократии, а именно сообщественной де­мократии, которая заставляет внести следующую поправку в сформулированное выше поло­жение: достичь и поддерживать стабильное демократическое правление в условиях много -

¹ Aristotle. Politics/trans. Ernest Barker. New York: Oxford University Press, 1958. P. 181. (В связи с тем, что А. Лейпхарт ссылается на английский перевод дан­ной мысли Аристотеля, не имеющей аналога в русском переводе его «По­литики», мы сочли необходимым со­хранить ссылку на нью-йоркское из­дание сочинения античного филосо­фа — Прим. ред.)

35

составного общества хотя и трудно, но отнюдь не невозможно². При сообщественной демократии центробежные тенденции, присущие мно­госоставному обществу, уравновешиваются установками на взаимо­действие и соответствующим поведением лидеров различных сег­ментов общества.

Сотрудничество элит — первая и основная отличительная чер­та сообщественной демократии. Ряд тесно связанных с ней допол­нительных характеристик будет рассмотрен в следующей главе.

Сообщественность является моделью одновременно и эмпири­ческой, и нормативной. Во-первых, она служит объяснением по­литической стабильности в ряде малых европейских демократий, о которых пойдет речь в главах 2 и 3 настоящей книги: Австрии, Бельгии, Нидерландах и Швейцарии. В настоящее время эти стра­ны отходят в своем развитии от высокой степени сообщественности. В них достигли апогея острые противоречия между обществен­ными группами и тесно спаянными объединениями элит, сформировавшимися в конце 50-х годов, в результате чего тенден­ция сообщественности пошла на спад, но, заметим, не в резуль­тате провала сообщественной демократии, а потому что сообщественность стала себя изживать именно благодаря своему успеху. В данной книге мы будем рассматривать эти страны на сообще­ственной стадии их развития. Это предполагает, что под «Австри­ей» будет подразумеваться Австрия периода сотрудничества като­лической и социалистической элит, воплощенного в «Большой коалиции»; «Нидерланды» станут скорее символом голландского опыта сообщественности, чем описанием сегодняшней Голлан­дии и т.д. По этой же причине данные статистики и опросов, при­веденные в исследовании, будут по возможности максимально приближены к 1960 г., а не к настоящему времени.

ВЫЗОВ ДЕМОКРАТИЧЕСКИМ ПЕССИМИСТАМ

Хотя Сообщественность как стадия развития четырех перечислен­ных европейских стран подходит к концу, интерес к этому явлению ни в коем случае не может быть чисто историческим. Преуспев в создании стабильных демократических режимов в обществах с серьезными внутренними противоречиями, она выделяется как исклю­чение из правил не только в европейской политике, но и во все­мирном масштабе. В исследовании 114 политий Роберт А Даль отмечает: если из политий с низким уровнем субкультурного многообразия

² Термин «сообщественный» (consociational) образован от слова «сообщество» (consociatio) из книги Иоганнеса Альтузиуса «Politica Methodice Digesta» (1603).

36

58% являются полиархиями или близки к ним, то среди политий* со средним уровнем многообразия полиархии составляют лишь 36%; из тех же, в которых многообразие характеризуется как сильное или экстремальное, в этот разряд попадают лишь 15% ³. В частности, бед­ствием для многих стран, не принадлежащих к западному миру, стали две неразрывно связанные друг с другом проблемы — глубо­кий раскол общества по самым разным признакам и политическая нестабильность. Опыт сообщественности в Австрии, Бельгии, Ни­дерландах и Швейцарии представляется конкретным примером того, как демократия может стать устойчивой и эффективной системой правления в многосоставном обществе. В 5-й, 6-й и 7-й главах на­стоящего исследования сообщественная демократия будет рассмотре­на как нормативная модель, что имеет особую важность для много­составных обществ «третьего мира».

Аргумент, подтверждающий мысль о том, что сообщественная демократия может выступать в качестве нормативной модели, бро­сает вызов распространенному ныне пессимистическому настрою, и в этом его нетривиальность. Такой настрой основан на убеждении, что после периода 50-х и начала 60-х годов, для которого был ха­рактерен чрезмерный оптимизм, в 70-х годах общепринятым в отно­шении перспектив развития демократии стал пессимизм. Конечно, демократия потерпела слишком много неудач, и слишком много вспышек насилия наблюдалось в многосоставных обществах в после­дние годы, чтобы взгляд на возможности утверждения демократии оставался слишком радужным. Но предаваться отчаянию было бы столь же неразумно. Пессимисты со спокойной совестью могут от­вергнуть или проигнорировать приводимые в этой книге аргументы и рекомендации, но только в том случае, если они придут к убежде­нию, что сообщественная демократия не просто маловероятна, а совершенно невозможна в многосоставных обществах «третьего мира», но такая точка зрения вряд ли будет иметь право на существование после анализа всех имеющихся фактов.

«Пессимистам от демократии» следует также иметь в виду, что в их пессимизме заложена опасность самосбывающегося пророчества: если политики и политологи сочтут, что демократия «не сработает» в многосоставных обществах «третьего мира», то они не будут и

* Употребляемое А. Лейпхартом в ряде случаев понятие «полития» перекли­кается с аналогичным (хотя и не тождественным) понятием Аристотеля, кото­рый писал. «... когда в интересах общей пользы правит большинство, тогда упот­ребляем обозначение, общее для всех вообще форм государственного устрое­ния, — полития» (Аристотель. Соч.: В 4 т. М.. 1969. Т. 1. Ч. 1. С. 472). (Прим, ред.)

³ Dahl R.A. Polyarchy: Participation and Opposition. New Haven: Yale University Press, 1971. P. 110-111.

37

пытаться установить ее или заставить действовать там, где она уста­новлена Подобный негативный подход, естественно, лишь повысит вероятность того, что там и дальше будут доминировать недемокра­тические формы правления.

ОПРЕДЕЛЕНИЯ

Многие термины, которые мы только что использовали, хорошо известны, широкоупотребимы и в большинстве случаев не нужда­ются в пояснениях. Тем не менее, возможно, было бы полезным дать определение ключевым понятиям для того, чтобы избежать их неправильного толкования. Во-первых, многосоставное общество (plural society) есть общество, разделенное, по выражению Гарри Экштейна, «сегментарными различиями». Он пишет: «Таковые су­ществуют там, где линии политического противостояния частично, а особенно полностью, совпадают с линиями социального разделения общества, и прежде всего с теми, которые являются наиболее значи­мыми из всех линий, проходящих внутри общества»⁴.

Сегментарные различия могут иметь религиозную, идеологичес­кую, языковую, региональную, культурную, расовую или этни­ческую природу. Дальнейшая характеристика, следующая из опреде­ления Экштейна, подразумевает, что политические партии, группы интересов, средства коммуникации, школы, добровольные объеди­нения имеют тенденцию к организации по линиям, повторяющим контуры существующих внутри общества границ. Группы населения, выделяемые на основе указанных различий, будут именоваться сег­ментами многосоставного общества.

Демократия — это понятие, которое решительно не поддается определению. Здесь отметим следующее: в данной книге оно исполь­зуется как синоним того, что Р. Даль называет «полиархией»⁵. Это не такая система власти, которая полностью воплощает в себе все де­мократические идеалы, а такая, которая в достаточной степени при­ближается к ним.

Политическая стабильность — почти столь же сложный и мно­гозначный термин. В данном исследовании им обозначена многомер-

⁴ Eckstein H Division and Cohesion m Democracy A Study of Norway Princeton: Princeton University Press, 1966. P. 34. См также Zuckerman A Political Cleavage A Conceptual and Theoretical Analysis//British Journal of Political Science 5. No 2 (April 1975) P 231-248, Schermerhorn R.A. Comparative Ethnic Relations A Framework for Theory and Research New York Random House, 1970 P 123-127

⁵ Dahl R.A. Polyarchy P 1-9,231-249.

38

ная концепция, включающая в себя понятия, часто используемые в литературе по сравнительной политологии: поддержание системы, гражданский порядок, легитимность и эффективность⁶. К важней­шим характеристикам стабильного демократического режима отно­сятся: во-первых, то, что он обладает высокой вероятностью сохра­нения качества демократичности, и, во-вторых, то, что он отличается низким уровнем насилия, применяемого или способного быть при­мененным к обществу. Эти два признака тесно связаны между со­бой: второе можно рассматривать и как предварительное условие, и как показатель первого. В то же время степень легитимности, прису­щая режиму, и его эффективность в принятии и реализации реше­ний связаны как друг с другом, так и с первыми двумя признака­ми. В совокупности и во взаимозависимости четыре названных признака и определяют уровень стабильности демократии.

Ключевое понятие сообщественной демократии предварительно уже было определено. Подробной разработке концепции сообще­ственной демократии посвящена следующая глава. Пока же подчер­кнем только, что смысл данной концепции определяют два основ­ных момента, а именно: «сегментарные различия», т.е. различия между группами населения многосоставного общества, и политическое со­трудничество элит, представляющих его основные группы (сегмен­ты). При этом идею сообщественной демократии следует отличать от двух близких к ней концепций, также используемых в сравнитель­ных исследованиях практики сообщественности: «сегментарного плю­рализма» Вэла Р. Лорвина и «демократии согласия» Герхарда Лембруха. Лорвин акцентирует внимание на первой из характерных черт сообщественной демократии и оставляет за рамками исследования вопросы о реакции элит и о последствиях глубокого раскола обще­ства. К тому же он ограничивается лишь случаями разделения обще­ства по религиозному и идеологическому признакам. Лембрух опре­деляет демократию согласия как стратегию урегулирования конф­ликтов скорее путем сотрудничества и договоренностей между раз­личными элитами, чем путем конкурентной соревновательности и принятия решений по принципу большинства. Это является второй отличительной чертой сообщественной формы организации власти⁷.

⁶ См Eckstein H The Evaluation of Political Performance Problems and Dimensions// Sage Professional Papers in Comparative Politics No 01-017 Beverly Hills Sage, 1971, Hurwitz L. Contemporary Approaches to Political Stability //Comparative Politics 5. No 3 (April 1973). P. 449-463

Lorwin V. R. Segmented Pluralism Ideological Cleavages and Political Cohesion in the Smaller European Democracies//Comparative Politics 3 No 2 (January 1971). P. 141— 144, Lehmbruch G Segmented Pluralism and Political Strategies in Continental Euro-

39

Другими словами, сообщественная демократия — это «сегментар­ный плюрализм», включающий все возможные в многосостав­ном обществе линии разделения, плюс демократия согласия. При­меры, приводимые Лорвином и Лембрухом, а также Эриком А. Нордлингером в его сравнительном анализе практики урегу­лирования демократическими методами конфликтов в разделен­ных глубокими противоречиями обществах, взяты из опыта тех же четырех стран, которые рассматриваются в первой половине настоящей книги⁸. Другие случаи, рассматриваемые всеми или некоторыми из названных авторов, — это Люксембург, Ливан и Малайзия. Люксембург, с указанной точки зрения, подобен че­тырем более крупным европейским сообщественным демократи­ям, но его опыт опущен здесь из чисто практических соображе­ний, а именно ввиду недостатка данных, необходимых для срав­нительного исследования. Ливан и Малайзия будут рассмотрены в 5-й главе как довольно удачные примеры сообщественной де­мократии в «третьем мире»

МНОГОСОСТАВНЫЕ ОБЩЕСТВА

И ДЕМОКРАТИЯ В «ПЕРВОМ МИРЕ»

Важность сообщественной демократии как эмпирической моде­ли обусловлена тем, что она позволяет лучше понять истинную природу западных демократий Стимулом для создания данной моде­ли послужила теоретическая разработка проблем политической ста­бильности, особенно классическая типология политических систем Габриела А, Алмонда, впервые предложенная им в 1956 г. и являю­щаяся самой значительной из предпринятых к настоящему времени попыток классификации демократий различных типов⁹. Коль скоро модель сообщественной демократии предполагает усовершенствова­ние и дополнение получившей широкое признание типологии Ал-

ре: Internal and External Conditions of 'Concordant Democracy'//paper presented at the Round Table of the International Political Science Association, Turin, September 1969 P 1—2 См также Lehmbruch G Proporzdemokratie: Politisches System und politisches Kultur in der Schweiz und in Osterreich Tubingen: Mohr, 1967

⁸ Nordlinger E.A. Conflict Regulation in Divided Societies//Occasional Papers in International Affairs. No 29. Cambridge Mass Center for International Affairs, Harvard University, 1972

⁹ Almond G A Comparative Political Systems //Journal of Politics 18. No 3 (August 1956) P. 391—409, эта статья была без изменений перепечатана в книге Almond G A Political Development Essays in Heuristic Theory. Boston: Little, Brown, 1970 Ch. 1.

40

монда, необходимо подробнее остановиться на его идеях. Это важно еще и потому, что Алмонд не только вводит ряд существенных пере­менных и отношений, на основе которых он и выделяет типы де­мократии, но и объединяет несколько тесно связанных друг с дру­гом теорий и концепций в целостную типологию: речь идет о час­тично совпадающем и пересекающемся членстве в различных общ­ностях, партийных системах, разделении властей и политическом развитии Все они исключительно важны и для анализа сообщественной демократии

В ранней формулировке своей типологии Алмонд подразделил политические системы на четыре основных типа: англо-американс­кую, европейскую континентальную, до- или частично индустри­альную и тоталитарную системы. Первые две — это типы демокра­тических режимов; они определяются характером политической культуры и ролевой структуры. Англо-американские системы отли­чаются «однородной светской политической культурой» и «высоко­специализированной» ролевой структурой, тогда как континенталь­ным европейским системам присущи «раздробленность политической культуры», т.е. существование автономных, мало соприкасающихся друг с другом «политических субкультур», и ролевая структура, в которой «роли задаются субкультурами и имеют тенденцию к фор­мированию собственных подсистем распределения ролей»¹⁰. Другими словами, континентальные европейские системы представляют со­бой многосоставные общества. Великобритания и Соединенные Шта­ты Америки являются примерами первого, немногосоставного типа, а Веймарская Германия, Франция и послевоенная Италия — второ­го. Различие между этими двумя типами демократии рассматривает­ся в более поздней (1966 г.) и гораздо более тщательно разработан­ной типологии политических систем, предложенной Алмондом совместно с Г. Бингемом Пауэлом-младшим¹¹.

Прежде чем продолжить анализ типологии Алмонда, сделаем два уточняющих замечания. Во-первых, несмотря на то, что терми­нология Алмонда основывается на географических названиях, он не рассматривает географическое положение ни как основной, ни как дополнительный критерий различия между англо-американским и континентальным европейским типами демократий. В той же самой статье, где Алмонд впервые предложил данную типологию, он под­черкнуто отверг любую классификацию, связанную с региональ­ными характеристиками, как «основанную не на свойствах поли-

¹⁰ Ibid. Р. 398-399,407

¹¹ Almond GА , Powell G В Comparative Politics A Developmental Approach Boston Little, Brown, 1966. P 217, 259-266.

41

тической системы, а на ее местоположении», что не является зна­чимым признаком¹². Во-вторых, примеры, проанализированные им в статье 1956 г. и в последующих работах, относятся к политичес­ким системам, существовавшим в 50-х — начале 60-х годов, даже ранее, а потому не могут отражать ситуацию 70-х годов Эта ого­ворка имеет особое значение для Великобритании и США. Более того, под Францией следует понимать только Третью и Четвертую республики.

В обеих системах Алмонда характер политических культур и ро­левые структуры увязываются с политической стабильностью в рас­сматриваемых странах. Англо-американский тип с его однородной политической культурой и автономными партиями, группами за­щиты интересов и средствами коммуникации ассоциируется со ста­бильностью, а континентальный европейский тип с его раздроблен­ной культурой и взаимной зависимостью партий и групп — с нес­табильностью. Такое же соотношение безоговорочно повторяется и в «функциональном подходе в рамках сравнительной политологии», разработанном Алмондом¹³. Уильям Т. Блюм утверждает, что подоб­ный подход подразумевает «теорию наиболее эффективной (т е. ста­бильной) системы» и что «характерные черты наиболее эффектив­ного государственного строя... поразительно схожи с современной парламентской демократией, особенно — в ее британском воплоще­нии», т.е., другими словами, с англо-американским типом¹⁴. В тер­минологии самого Алмонда, континентальный европейский тип ас­социируется с «иммобильностью» и «непреходящей угрозой того, что часто называют "цезаристским переворотом"». При таком неста­бильном типе организации власти будущее демократии не гаранти­ровано и не исключено установление диктатуры; в нем даже, как заявляет Алмонд, заключен «потенциал тоталитаризма» В более по­здней работе Алмонда утверждается, что иммобильность, присущая континентальному европейскому типу демократии, может иметь «су­щественные (и, очевидно, неблагоприятные) последствия для его стабильности и выживания». В противоположность системе Алмонда, британская система описывается как «гибкая» в том смысле, что она

¹²Almond G. A. Comparative Political Systems. P. 392.

¹³   Almond G. A. Introduction A Functional Approach to Comparative Politics//
Almond G.A. , Coleman J.S. (ed. ) The Politics of the Developing Areas Princeton: Princeton
University Press, 1960. P. 3-64.

¹⁴   Bluhm W. Тю Theories of the Political System: Classics of Political Thought and
Modern Political Analysis. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall, 1965. P. 150. См также
Rothman S Functionalism and Its Critics: An Analysis of the Writings of Gabriel Almond//
Political Science Reviewer 1, 1971. P. 242-243, 246-247ю

42

«способна реагировать и на внутренние, и на внешние воздействия более гибко, чем многие другие системы»¹⁵.

РАЗДЕЛЕНИЕ ВЛАСТЕЙ И ТЕОРИЯ ЧАСТИЧНОГО СОВПАДЕНИЯ*

Схема Алмонда во многом перекликается с доктриной разде­ления властей, для которой также важна тема стабильности демок­ратии, и перекликается прежде всего в оценках вероятности того, что однажды созданный демократический режим будет сохраняться и далее. В своем выступлении в качестве президента на ежегодном собрании Американской ассоциации политических наук в 1966 г. Алмонд противопоставил теории разделения властей теорию сис­тем, отнеся первую к «господствующей парадигме» политических наук в XVIII и XIX вв., на смену которой приходит парадигма систем. В то же время он подчеркнул общность этих двух теорий, назвав авторов «Статей Федералиста»** системными теоретиками¹⁶. Связь между разделением властей и функциональным подходом Алмонда в этом контексте особенно важна, так как одним из кри-

¹⁵ Almond GA Comparative Political Systems P 408; Almond G.A., Powell G.B. Comparative Politics. P. 106, 262.

* Словосочетание «overlapping memberships», используемое А Лейпхартом, буквально означает «частично совпадающие принадлежности (членство)» В дан­ном случае автор имеет в виду одновременную принадлежность индивида к не­скольким организованным или неорганизованным социальным группам с харак­терными для них интересами и взглядами В рамках концепции сообщественной демократии данное словосочетание отражает смысл так называемой теории час­тичного совпадения, согласно которой частичное совпадение принадлежности индивида к разным социальным группам, различающимся по политическим, языковым, этническим, религиозным и иным признакам, влечет за собой час­тичное совпадение его интересов и взглядов с интересами и взглядами этих со­циальных групп и вследствие этого — большую умеренность его взглядов «благо­даря суммарному психологическому воздействию разнородного окружения» (см с 45 настоящей книги). (Прим ред.)

** «Статьи Федералиста», или «Федералист», — это знаменитые 85 писем-статей, опубликованных в октябре 1787 — августе 1788 гг. в нью-йоркских газетах А. Гамильтоном, Дж. Мэдисоном и Дж. Джеем в защиту конституции 1787 г. В ста­тьях, подписанных псевдонимом «Публиус», подчеркивалась важность сильного и эффективного правительства Союза, гарантированного от перерождения в дик­татуру умелым, тонко продуманным разделением властей Традиция признает «Статьи Федералиста» третьим по значимости текстом в американской политичес­кой истории после «Декларации независимости» и Конституции 1787 г (Прим ред.)

¹⁶ Almond G.A. Political Theory and Political Science//American Political Science Review 60. No 4 (December 1966). P. 875-876, Almond G.A. , Powell G.B. Comparative Politics. P. 11.

43

териев различия между англо-американским и континентальным европейским типами у Алмонда выступает ролевая структура, а точ­нее — степень автономности или изолированности ролей.

Главное различие между доктриной разделения властей и схе­мой Алмонда заключается в том, что идею разделения властей Алмонд распространяет не только на три формальные «ветви» власти (законодательную, исполнительную и судебную), но и на нефор­мальные политические подструктуры (партии, группы интересов, средства коммуникации), причем главный акцент переносится на последние (структуры «на входе»), а не на первые (структуры «на выходе»). Другие различия имеют почти исключительно терминоло­гический характер. Алмонд понимает власть как функцию, и соот­ветственно разделение властей у него становится разграничением функций. И разделение властей в трактовке «Федералиста», и дол­жным образом осуществленное разграничение политических функ­ций способствуют стабильности демократических систем. Для Вели­кобритании (пример англо-американского типа) характерно «со­хранение четких границ... между подсистемами политии», для Франции же, представляющей континентальный европейский тип, — «отсутствие жестких линий разграничения... между различными час­тями политической системы». Французские партии и группы инте­ресов «не образуют развитых автономных политических, подсистем. Они взаимопроникающи, особенно в католической, социалистичес­кой и коммунистической субкультурах. Точно также англо-амери­канский и континентальный европейский типы различаются степе­нью независимости средств информации. В Соединенных Штатах Америки, Великобритании и в странах старого Британского Содру­жества* существуют «независимые и самые различные по ориентациям средства информации», тогда как для Франции и Италии «характерна пресса, которая склонна подчиняться групповым инте­ресам и политическим партиям»¹⁷.

Подобно тому, как доктрина разделения властей дополняется идеей сдержек и противовесов, доктрина четкого разграничения функций дополняется неразрывно связанными друг с другом кон­цепциями «многофункциональности» и «регулирующей роли». Со­гласно Алмонду, идеальное разделение функций на практике недо­стижимо. Формальные ветви власти, партии, группы интересов и т.п. неизбежно выполняют не одну, а несколько функций. «Любая

* Старое Британское Содружество включало и доминионы Великобритании — Канаду, Южно-Африканский Союз, Австралию и Новую Зеландию. (Прим. пер.)

¹⁷ Almond G.A. Functional Approach. P. 37—38, 46.

44

политическая структура, какой бы узкоспециализированной она ни была, ...является многофункциональной». Таким образом, здесь важ­но не столько то, что, например, партии осуществляют функцию интеграции исключительно политических интересов и не имеют ни­какой иной функции, кроме этой, сколько то, что данная функ­ция выполняется преимущественно ими. В современных специализи­рованных системах, прототипом которых является англо-американ­ская демократия, существуют некоторые структуры, «функции которых четко определены и которые стремятся играть регулирую­щую роль в выполнении данной функции в рамках политической системы в целом»¹⁸.

Помимо того что первый критерий типологии Алмонда — ро­левая структура — сближается с доктриной разделения властей, существует еще и тесная связь между вторым критерием — поли­тической культурой — и понятием «частично совпадающая при­надлежность (членство)», предложенным сторонниками «теории групп» Артуром Ф. Бентли и Дейвидом Б. Труменом и близким по значению понятию пересекающихся противоречий Сеймура Мар­тина Липсета. Эти понятия основываются на предположении, что если индивид принадлежит одновременно к нескольким организо­ванным или неорганизованным группам с различными интересами и взглядами, то его воззрения будут более умеренными благодаря суммарному психологическому воздействию разнородного окруже­ния. Кроме того, лидеры организаций с разнородным (гетероген­ным) составом участников в данной ситуации подвергаются разно­направленному давлению и также будут стремиться выбирать умеренный, средний курс. Подобная умеренность жизненно важна для политической стабильности. Напротив, если общество раздира­ется острыми противоречиями, а институциональные связи и ори­ентации индивидов замыкаются исключительно внутри определен­ных сегментов общества, то в нем не будет места разнонаправленному давлению, столь необходимому для политической умеренности и стабильности. Как утверждает Трумен, если сложносоставному об­ществу удастся избежать «революции, вырождения, упадка и со­хранить стабильность, ...то это произойдет только благодаря тому, что интересы связывают индивида с несколькими группами»¹⁹. Липсет доказывает, что «шансы на стабильность демократии увеличивают­ся, если группы людей и отдельные граждане принадлежат одно­временно к нескольким политически значимым общественным

¹⁸ Ibid.. Р. 11, 18.

¹⁹ Truman D.B. The Governmental Process: Political Interests and Public Opinion. New York: Knopf, 1951. P. 168.

45

объединениям»²⁰. А Бентли называет компромисс «самой сутью дей­ствия процесса пересечения интересов различных групп»²¹.

В терминах политической культуры частично совпадающее член­ство (принадлежность) в разных первичных общностях характерно для однородной (гомогенной) политической культуры, тогда как в неоднородной, раздробленной, разделенной культуре пересечения субкультур либо немногочисленны, либо отсутствуют вообще. В ти­пологии Алмонда, стабильные англо-американские системы имеют гомогенную культуру, а нестабильные континентальные европейс­кие системы отличаются глубокими различиями между субкульту­рами. Негибкость и нестабильность подобных систем, утверждает Алмонд, являются «следствием характера политической культуры». В качестве примера Алмонд и Пауэл описывают французскую сис­тему периода Четвертой республики как разделенную на «три глав­ных идеологических сообщества или субкультуры», когда основные партии, группы интересов и средства информации «контролирова­лись данными идеологическими сообществами». В результате этого «требования нарастали, но не приводили к политическим переме­нам или изменению законодательства», что имело следствием дол­гие «периоды застоя, перемежаемые краткими моментами борьбы с кризисными ситуациями». Порой Алмонд и Пауэл сами применяют лексику теории частичного совпадения: в такой стране, как Фран­ция, «человек редко подвергается воздействию "разнонаправлен­ных давлений", что делает более умеренными его жесткие полити­ческие установки»²². А в книге «Культура гражданственности» Алмонд и Сидней Верба утверждают, что «характер институциональных связей индивида в разных странах различен В католических странах Евро­пы, к примеру, данный характер таков, что способствует усилению идеологического давления. Семья, церковь, группа интересов, по­литическая партия, к которым принадлежит индивид, совпадают по своим идеологическим и политическим характеристикам и вза­имно усиливают воздействие на процесс формирования мнения индивида. В США и Великобритании, напротив, широко распрост­ранена система частичного совпадения»²³

²⁰ Lipset S. M. Political Man: The Social Bases of Politics. Garden City, N. Y.:
Doubleday, 1960. P. 88-89.

²¹ Bentley A F The Process of Government: A Study of Social Pressures, 4th ed.
Evanston Principia Press of Illinois, 1955. P. 208.

²² Almond G.A. Comparative Political Systems. P. 408, Almond G.A., Powell G.B. Comparative Politics. P. 122, 263-265.

²³ Almond G.A. , Verba S. The Civic Culture: Political Attitudes and Democracy in Five Nations. Princeton: Princeton University Press, 1963. P. 133—134.

46

МНОГОСОСТАВНЫЕ ОБЩЕСТВА И ПАРТИЙНЫЕ СИСТЕМЫ

Типология Алмонда не только тесно связана с теориями разде­ления властей и частичного совпадения, но и сближается с тради­ционной дихотомией классификацией демократических форм политий. Такая классификация основана на числе действующих в политии партий и предполагает разделение на двухпартийные и мно­гопартийные политии. При этом следует подчеркнуть, что подобная типология часто используется для классификации не только партий­ных, но и политических систем в целом. Например, Зигмунд Нойман утверждает, что «характер партийной системы оказывает замет­ное воздействие на избирательный процесс и еще более существен­ное — на процесс принятия политических решений... Классифика­ция по данному признаку (числу партий), таким образом, является вполне правомерной и существенной»²⁴. А Морис Дюверже прихо­дит к выводу, что «различие по признаку "однопартийная — двух­партийная — многопартийная система" может стать основным спо­собом классификации современных режимов»²⁵.

И Дюверже, и Нойман подчеркивают тесную взаимосвязь между количеством партий и уровнем стабильности демократии. Двухпартийная система, отмечает Дюверже, не только «выглядит наиболее соответствующей порядку вещей», поскольку способна адекватно отразить естественную раздвоенность общественного мнения, но также потенциально стабильнее, чем многопартий­ная, поскольку она более умеренна. В первой обнаруживается «сни­жение степени политических расхождений», что ограничивает партийную демагогию, тогда как во второй происходит «углубле­ние политических расхождений», имеет место интенсификация противоречий, сопровождающаяся «общей радикализацией обще­ственного мнения»²⁶. Аналогичным образом Нойман утверждает, что многопартийная система, в отличие от двухпартийной, не обладает «объединяющей и централизующей силой» и соответственно «не содержит четкой перспективы эффективной политической структурализации общества»²⁷.

²⁴   Neumann S. Toward a Comparative Study of Political Parties//Neumann S. (ed. ),
Modern Political Parties: Approaches to Comparative Politics. Chicago: University of
Chicago Press, 1956. P. 402-403.

²⁵   Duverger M. Political Parties: Their Organization and Activity in the Modern
State/trans. Barbara and Robert North. London: Methuen, 1959. P. 393.

²⁶Ibid P. 215, 387-388.

²⁷ Neumann S. Comparative Study of Political Parties. P. 402.

47

Алмонд доказывает, что в современных развитых политичес­ких системах с четким разделением функций (т.е. в системах анг­ло-американского типа) объединение политических интересов ста­новится первейшей и специфической функцией политических партий и что этап объединения является своего рода «промежу­точной стадией [политического] процесса», на которой происхо­дит осознание интересов и их перевод в «относительно неболь­шой набор политических альтернатив». В этом случае двухпартийная система будет наиболее подходящим механизмом, а многопар­тийная — менее эффективным средством объединения. Тем не менее поначалу Алмонд отвергал мнение о том, что его англо­-американский тип соответствует двухпартийной системе, а кон­тинентальный европейский — многопартийной. «Распространен­ное деление систем на однопартийные, двухпартийные и многопартийные ничего не дает для определения сущности тота­литарной, англо-американской и континентальной европейской политических систем»²⁸.

Однако в более поздних работах Алмонд безоговорочно призна­ет тождественность собственной типологии (по крайней мере, в той ее части, которая относится к демократическим системам) и типо­логии, построенной по признаку числа партий. «Некоторые партий­ные системы способны объединять интересы гораздо эффективнее, чем другие. Количество партий — важный фактор. Двухпартийные системы, несущие ответственность перед широким кругом избира­телей, обычно вынуждены проводить курс на объединение интере­сов». Вместе с тем наличие большого числа сравнительно мелких партий повышает вероятность того, что каждая партия будет попро­сту выражать интересы определенной субкультуры или клиентеллы при минимуме объединительных тенденций». Двухпартийные систе­мы не только являются наилучшими объединителями интересов, но и способствуют эффективному разделению функций. Согласно Алмонду, желательно, чтобы структуры, имеющие своей важней­шей функцией объединение политических интересов, были отделе­ны как от тех структур, которые принимают решения, так и от тех, которые выражают существующие в обществе интересы, а «дей­ствующие на основе конкуренции двухпартийные системы, оче­видно, легче всего достигают такого разделения функций и сохра­няют его»²⁹. Как эффективное объединение интересов, так и разде-

²⁸ Almond G.A. Functional Approach. P. 39, 40; Almond G.A. Comparative Political Systems. P. 397.

²⁹ Almond G.A., Powell G.B. Comparative Politics. P. 102-103, 107.

48

ление функций непосредственно связаны с уровнем стабильности демократии, и оба этих признака характерны для демократии анг­ло-американского типа.

«ОСОБЫЕ СЛУЧАИ»

Единственной очевидной слабостью типологии Алмонда, ко­торая во всех других отношениях имеет высокую эвристическую ценность, отличается завершенностью и четкостью изложения, является то, что в ней нет места для малых европейских демокра­тий. В главе, в которой он впервые описывает отличительные чер­ты англо-американского и европейского континентального типов демократий, сделана оговорка, что скандинавские страны и страны Бенилюкса исключаются из категории континентальных европейс­ких политических систем; Австрия и Швейцария вообще не упоми­наются. Для Скандинавии и Бенилюкса установлен отдельный тип, который подробно не рассматривается. Алмонд просто отмечает, что эти политические системы «сочетают в себе некоторые черты и ев­ропейского континентального, и англо-американского типов» и что они «располагаются где-то между ними». В поздних работах Алмонд более подробно определяет отличие этого третьего типа политичес­кой системы от первых двух. Давая классификацию по числу партий, он подчеркивает различие между переживающими кризис иммобильными многопартийными системами Франции и Италии и работоспособной многопартийной системой в Скандинавии и странах Бенилюкса. В последнем случае по крайней мере некото­рые партии объединяют интересы достаточно широких слоев на­селения, как, например, социалистические партии в Скандина­вии, бельгийские социалистическая и католическая партии³⁰. Дан­ный критерий не вполне удовлетворителен, потому что его с трудом удается применить, например, к партиям в Нидерландах, хотя, скажем, итальянская Христианско-демократическая партия ему вполне отвечает.

Второй критерий отличия жизнеспособной многопартийной системы от иммобильной гораздо более удовлетворителен, по край­ней мере, для скандинавских стран, так как их «политическая система более однородна и объединяет в себе светские и традици­онные элементы». По этому критерию скандинавские страны прак­тически не отличаются от стран с англо-американским типом

³⁰ Almond G.A. Comparative Political Systems. P. 392-393, 405; Almond G.A. Functional Approach. P. 42.

49

демократии. В «Культуре гражданственности» Алмонд и Верба упо­минают скандинавские страны в одном ряду с Великобританией, старыми членами Британского Содружества и Соединенными Шта­тами Америки, как имеющими «гомогенные политические куль­туры»³¹.

Однако однородная политическая культура отнюдь не характер­на ни для жизнеспособных многопартийных систем Швейцарии и стран Бенилюкса, ни для двухпартийной системы Австрии. В част­ности, католическая, социалистическая и либеральная families spirituelles («духовные семьи») в Бельгии и Люксембурге, католи­ческий, кальвинистский, социалистический и либеральный zuilen («столпы», т.е. вертикальные группировки) в Нидерландах, като­лический, социалистический и национально-либеральный Lager («ла­геря») в Австрии — это субкультуры, совершенно аналогичные субкультурам, характерным для континентального европейского типа у Алмонда. Фактически в названных странах политические культу­ры еще более неоднородны, фрагментированы, чем во Франции, Италии или Веймарской Германии, внутри каждой субкультуры существует собственная система институциональных связей и средств информации при меньшей гибкости и меньшем числе вариантов принадлежности к разным субкультурам. Классификация западных демократий Лорвином по признаку степени многосоставности под­тверждает это построение: Австрия, Бельгия, Люксембург и Ни­дерланды отнесены к категории стран с самым высоким уровнем фрагментации (дробности, неоднородности) общества; континен­тальные европейские демократии (по Алмонду, это — Франция, Италия и Германия) вместе со Швейцарией и Соединенными Шта­тами Америки — к категории стран со средним уровнем; а Великоб­ритания, Ирландская Республика, скандинавские страны, Финлян­дия и Исландия включены в число стран с низкой степенью многосоставности³².

Объяснение политической стабильности сообщественных демок­ратий требует учета такого дополнительного фактора, как сотруд­ничество лидеров различных групп, которое преодолевало бы сег­ментарные или субкультурные противоречия, существующие на низовом уровне. Это было бы правильнее, чем относить их к некой промежуточной категории на шкале классификации политических культур. Именно по указанной причине опыт европейских сообще­ственных демократий имеет столь большое нормативное значение для многосоставных обществ «третьего мира»: в них демократия ста-

³¹ Almond G.A., Verba S. Civic Culture. P. 28-29. ³² Lorwin V.R.. Segmented Pluralism. P. 148.

50

бильна не потому, что плюралистический характер общества выра­жен слабо, а скорее вопреки характерным для них глубоким сег­ментарным различиям.

МНОГОСОСТАВНЫЕ ОБЩЕСТВА

---

Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 499; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!