О культуре, зачатках религии и научно–техническом прогрессе

Раздел «Поваренная соль», безусловно, относится к научно–техническому прогрессу, но я его выделил в отдельный параграф для того, чтобы показать не столько сам этот прогресс, сколько обосновать свою версию происхождения «проходных дворов», главным образом, первого, древнейшего.

Начинать главу буду не с культуры, не с религии, а с научно–технического прогресса. Почему? Ведь наши телевизоры уши прожужжали, глаза намозолили, выталкивая культуру на передний план, а с правления Ельцина – религию тоже, даже Зюганова заставили креститься. А потому, что я считаю культуру вторичным продуктом цивилизации, а религию – тем более. Только религию не надо путать с прирожденным человеческим чувством своей зависимости от чего–то такого, необъяснимого, всесильного, но и как бы случайного, которое из случайного надо бы перевести в детерминированное, чтобы, рассчитывая варианты, чтобы легче было жить. А культуру и религию выталкивают вперед те, которые живут за счет их или за счет их пропаганды. Культура может возникнуть только у относительно сытого человека, находящегося в относительном тепле. Тогда, когда чего–то еще хочется, кроме пищи и тепла и на их основе. Я на этом вопросе остановлюсь подробнее в соответствующем месте. Религия же – продукт ума, старающегося жить слаще и за чужой счет, используя в своих целях выше отмеченный феномен прирожденного чувства зависимости человека от чего–то эдакого, требующего какого–то его действия в целях самосохранения. Об этом подробнее тоже будет сказано в отдельном месте. Относительно сытым и в тепле человек становится только благодаря своим изобретениям, научно–техническому прогрессу по–современному. Я только пока не решил окончательно, что первично: изобретательство или секс? Но точно уже знаю, что не труд сделал человека, а изобретательность, то есть нежелание трудиться и секс. Но пока развивать эту тему не буду, остановлюсь подробнее на научно–техническом прогрессе.

Сперва поговорим немного о хронологии и сразу же перейдем к предмету заголовка. Я недаром не упоминаю никаких дат, хотя описал уже чуть ли не половину народов Евразии. Отправная дата – правление Диоклетиана в Царьграде, он берет дань с западноевропейцев, какие попадаются, солдаты его кой–куда ходят, грабят, носят серебро–золото, если найдут у кого, Иисуса Христа еще нет, но вот–вот появится на горизонте, все народы являются язычниками, богов у всех как нерезаных собак, у русских в том числе. Никаких свехизобретений даже в Византии нет. Двор Диоклетиана, конечно, ломится от богатств, колесо человечеством изобретено.

Вот с этого колеса и начнем изучать научно–технический прогресс. Когда историки пишут об изобретении колеса, они похожи на всех поэтов сразу, от Эсхила и Софокла до моего ровесника Евтушенко. Столько поэзии в их словах: величайшее изобретение человечества, положившее начало новой эре …, ну и так далее. Все читали, но когда изобрели, никто не знает, спросите любого ученого о точной дате, начнет городить такой огород, такую чушь нести. Так может написать человек, не забивший даже в собственной квартире ни одного гвоздя, ни разу не заменивший электролампочку в своей настольной лампе, не видевший, как собственный его сын миновал двухлетний возраст. Ибо каждый ребенок в возрасте от двух до пяти изобретает … колесо. Многие, почти все, видели процесс этого изобретения, но не обратили на это никакого внимания, потому что и сами его в этом же возрасте изобретали. А когда читали упомянутых историков–поэтов, посчитали авторскими «фиоритурами» и пропустили. Я же пропустить не могу, потому, что для моего исследования это принципиально важно. Все, надеюсь, слышали поговорку–присказку: «плоское – тащи, круглое – кати», часто употребляемую малограмотными грузчиками? Эта поговорка – формула колеса. Так вот, ребенок пыхтит, кряхтит, стараясь сдвинуть с места какой–нибудь тяжелый для него предмет. Вдруг предмет переворачивается от его усилий на другой бок и оказывается чуть дальше по направлению его толчков. Все, колесо изобретено. Ребенок, не кряхтя, не сопя, продолжает катить туда, куда ему надо. И не надо громких слов и особенно – поэтических.

Все народы, без исключения, изобрели колесо одновременно, но не всегда его используют, иногда им выгоднее использовать сани, как, например, северным народам. Зимой потому, что коэффициент трения–скольжения по снегу ниже, чем трения качения по нему же из–за проваливания колеса в снег. Летом коэффициент трения скольжения по очень обильной траве или мху тоже ниже, поэтому использовать колеса по болоту, в которое превращается тундра, где нет дорог, никакой дурак не будет. А ученые говорят: они, северяне такие отсталые, что даже колесо им неизвестно. Все им известно, это ученым неизвестно, что иногда овчинка не стоит выделки. Стали бы северяне заводить в хозяйстве колесо и на себе таскать его целый год, чтобы где–нибудь применить одноразово, в течение пяти минут, а потом опять взвалить на загривок и опять таскать на себе, вдруг еще пригодится.

А теперь остановимся на конструкции колеса. Помните картинку из Истории древнего мира, где изображена боевая колесница? Там нарисовано колесо без спиц. Это просто кругляш, отпиленный от очень толстого бревна. Представьте себе кавказскую арбу, наверное, многие видели в кино или на картинке, притом в современной жизни, не раньше чем жил Пушкин и Лермонтов. Там тоже колесо из обрубка толстого ствола. Много ума надо и изобретательского, инженерного таланта, чтобы отпилить тонкую чурку от толстого бревна? А таких деревьев с толстыми стволами в тех местах навалом. А в русских лесах такой толщины ствола днем с огнем не сыскать, хоть тресни. Русские нашли выход, создали колесо со спицами, а обод его из простых досок, притом такое прочное и технологичное в изготовлении, что делают только топором, да долотом, как заметил Гоголь. Тем, кто читал Бальзака и разных других французов, напоминаю: там, через три–пять страниц происходят поломки колеса у повозок графинь–красавиц. У русских писателей аварии происходят только из–за опрокидывания экипажей при быстрой езде по плохим дорогам, но никогда почти из–за поломки колеса. Русское колесо было изобретено как раз в пору, которую мы исследуем, и из того материала, который был под руками. А русские сани, без единого гвоздя, связанные прутиками, да так, что вообще никогда не ломаются и работают, пока полозья об снег не изотрутся напрочь, железки–то к ним стали прибивать уже при уральском Демидове, совсем недавно. Где в мире есть еще такие сани? Я как инженер со стажем, заявляю: русское колесо и сани – это гениальное решение инженерно–технологической задачи, строго ограниченной материалом. Хотя я к этому вопросу еще и буду возвращаться, заметив, что именно еврейские повозки считались самыми крепкими в Европе.

А историки нам пишут: древние греки, персы, египтяне изобрели «принцип рычага» и благодаря нему построили свои пирамиды, храмы, термы. Чушь какая. Да ломиком любая обезьяна догадается камни переворачивать. Где–то недавно читал, что ученые голову сломали, разгадывая, как на острове Пасхи древние народы своих многотонных каменных истуканов на ноги ставили. Оказалось все просто. Десяток местных мужиков сделал эту работу прямо на глазах ученых, не умеющих гвоздя в стену вбить.

Маленький вывод: все народы одинаково способны на выдумки, если они необходимы для поощрения их брюха и лени, но никоим образом, не исходя из «чистого» разума под девизом: «хочу все знать». Такие тоже попадаются, но крайне редко. И в описываемые времена были, только мы о них ничего не знаем, азбуки еще не было. Собственно, и азбуку такие же редкие выдумщики придумали, но это такая редкость. Ведь азбуку придумал один кто–то, как Ньютон свои знаменитых три закона, остальные занимались компиляцией. Еще один маленький вывод: нельзя изобрести железа, если поблизости нет железной руды и лесных пожаров, притом одновременно. Пожары без руды и руда без пожаров – бесполезны. И бронзу не открыли бы, не случайся тогда так часто пожары. Медь самородную нашли и принесли в дом, даже кое–что из нее сделали, но сильно гнется, проклятая. И олово было, из него даже ложки научились делать. Сегодня бы такая ложка стоила недешево, дороже чем тогда в сопоставимых ценах, как говорят сегодня. Не случись пожар в доме, да не будь на месте любознательного мужика, так, может быть и бронзы не было бы до 20 века. А тут все совпало и пожар, и олово, и медь, и мужик любознательный. Вот и получили бронзу, очень выгодную штуку по сравнению с исходными материалами. Поэтому правило: случай, компоненты и любознательный мужик.

Или китайцы такие умные: шелк и фарфор изобрели. А чего не изобрести фарфор, если у них вся глина такая хорошая – каолинит, делали из нее горшок как все, обожгли, фарфор получился. Они и не знали, что это фарфор, думали у всех такие же горшки. Или взять шелк. Ну, есть у них тутовый шелкопряд – вредитель тутового дерева, нигде его больше не было, ни в древнем Египте, ни в Византии. Кстати, авторы «новохрона–2» уверенно доказывают, что шелк изобрели именно византийцы. Значит, был тут тутовый шелкопряд, но это ничего не меняет в моих рассуждениях. Попробовал какой–то любознательный чудак – китаец, размотал кокон, получилась нитка довольно крепкая и красивая. Что тут долго думать? Льняную технологию намного сложнее создать. Сколько тут технологических операций: вымочить, отбить, растрепать, прочесать, прясть. Это вам не кокон размотать, хотя и там встретятся свои трудности и технические решения по их преодолению. В общем, кто среди чего живет, тот это и приспосабливает для своей лени. Лень — двигатель прогресса. Лень, голод и холод. Да и война – тоже двигатель, притом вечный, перпетуум–мобиле, который вроде бы и изобрести нельзя. Сколько человеческого ума ушло, кстати, на создание вечного двигателя? И сегодня голову ломают, зная, что невозможно, а вдруг получится? Это каким же цветом лень расцветет? Как будет приятно лежать и ничего не делать.

Что же такого Западная Европа в те годы изобрела? Потом–то много, все знают. А, в рассматриваемые годы? А корабли океанские? Этого что, мало? А паруса сложнейшие, что против ветра можно плыть. Это, последнее, конечно, чуток попозднее, но все же огромное достижение, фантастическое. И опять же к месту, живут–то все около Атлантики. Не в Сибири же паруса придумывать? Шорцы сидели на магнетитовой железной руде с содержанием железа 70 процентов, тайга пылала часто от грозы, да и каменный уголь на поверхность пластами выходит, самовозгорается. Опять четыре компонента: руда, дровяной или каменный уголь, пожар и любознательный шорец. Грех не изобрести кричное железо, притом независимо от западноевропейцев, как пишут ученые о таких дубль–открытиях различных законов типа Бойля–Мариотта, Джоуля–Ленца. Может быть, и раньше изобрели шорцы, а по «проходному двору» попало в Европу, разузнали подробности. Шорцы–то живут рядом с этой «дорогой жизни».

Гончарное дело – древнейшее, всем народам известно. Я думаю, гончарное дело открыть – раз плюнуть. Стоит разжечь хороший костер на влажной, достаточно утрамбованной глине, или еще лучше, суглинке, не будет трескаться при обжиге. На месте костра останется обожженное «блюдо», гладкое изнутри, шершавое снаружи, если его осторожно отделить от материнской, необожженной глины. Дальше только совершенствование технологии изготовления, подготовка состава глины, ее «мятие», формовка, режимы обжига и опыты, опыты, опыты. Дальше колесо соединяется с глиной в голове древнего гения и формовка глины становится искусством на гончарном круге. Не все разом, конечно, изобрели гончарный круг, но скученные народы быстро переняли опыт. Тут ведь не чертежи надо украсть, одного взгляда достаточно.

Копье, лук и стрелы. Тоже не надо большого абстрактного ума, как у Эйнштейна, чтобы их изобрести. Достаточно наблюдательности. Мешаешь палочкой костер, палочка, обгорая, заостряется, обгорелое место становится тверже, чем необожженное. Стали думать из какого дерева обжигать копье, а из какого – стрелы. Оказалось, что сосна очень хорошо щепается на лучины одинаковой толщины, гибкие, пружинистые, прочные. С одной стороны чуть вогнал острый клинышек, даже каменный, в полено, оно тут же расщепится до конца, притом очень ровно, строгать не надо. Потом обжег на костре и стрелы готовы. Они же и светильники, когда темно. А вот ель и пихта не годится для этого дела, расщепляется неровно, сколами, на клин. Остальное: металлические наконечники, стабилизаторы из гусиных перьев пришли позднее в результате работы древних инженеров.

Знаете ведь, что с палочкой по пересеченной местности и болотам ходить удобнее. Выбрал тонкую палочку, идешь с ней, она все гнется. Дурак выбросит и выломает потолще, а умный заметит, что палочка сильно пружинит при разгибании, а идет он на рыбалку, у него леска из конского волоса припасена с колючкой на конце вместо нынешнего рыболовного крючка. Гибкую тонкую палочку он выбрасывать не стал, а приспособил к ней леску – рыбу ловить. Закидывал, закидывал, рыбачил, рыбачил – палочка гнется и тут же выпрямляется, упругая. Раза три при закидывании лески, леска зацеплялась за противоположный конец палочки. Отвязывал, распутывал, палочка гнется, леска натягивается, пружинит. Скажите, далеко отсюда до изобретения лука? Остальное опять–таки инженерное совершенствование конструкции, как ныне выражаются.

Лук, копье и стрелы, глиняную посуду, простейшие рыболовные снасти изобрели все народы сами, подглядывать не приходилось, да и незачем. А вот что касается инженерного совершенствования первичных технических решений, то у скученных народов по сравнению с рассеянными преимуществ было неизмеримо больше. Любая техническая или технологическая находка тут же становилась достоянием всех. Скрывали, конечно, но разве шило в мешке утаишь? Поэтому скученные народы быстро стали опережать рассеянные народы в техническом прогрессе. Один придумал хитроумный способ сыр варить, другой – сбрую мастерить, третий – бронзу получил из почти бесполезных олова и меди, четвертый… Можно продолжать до бесконечности. И все эти новшества у скученных народов становились достоянием всех и почти сразу.

Я хочу особо подчеркнуть, что русские в рассматриваемые времена были в своем умственном развитии нисколько не ниже, чем все остальные народы, в том числе и недавно скученные. Просто многого они не могли изобрести потому, что не было естественных предпосылок. Ну, где, скажите, в наших лесах есть даже сегодня железорудные, медные, золотые, серебряные, оловянные месторождения, где есть строительный камень и мрамор, кварцевый песок, наконец. Даже когда я учился в пятом классе, учительница говорила, что Курская магнитная аномалия – это гигантские запасы железной руды, но с таким низким содержанием железа (25 процентов), что отрабатывать их будут через несколько веков, когда все запасы железной руды в мире будут выработаны. Еще бы, гора Магнитная на Урале с содержанием железа более 70 процентов в то время и на треть не была переплавлена в чугун. Не успел я закончить институт, как горы Магнитной уже не было и в помине, всю переплавили, а из Курской «бедной руды» сегодня получают окатыши, обогатив в них содержание железа для приемлемого уровня для домны. Было бы море, мы бы и паруса почище английских придумали, ведь сделали берестяные туески, «держащие» воду.

А деревянные дома из круглого леса? Если легко их придумать, чего же их не придумали в северной Германии, утопавшей в лесах, или в тех же Карпатских странах? Русский рубленый дом – это высокое инженерное изобретение, ничуть не уступающее по инженерной мысли сложной системе парусов или каменному собору Парижской богоматери. Вот фундаменты мы не умели закладывать, потому что дома у нас легкие, не требуют его. Из лиственницы сделал два венца нижних, тысячу лет простоит, не сгниет. Исакиевский собор на лиственничных сваях до сих пор стоит и пока никто не опасается, что он рухнет. Поэтому итальянцев и приглашали для каменных работ. У них сколько соборов развалилось, пока научились закладывать фундаменты?

Кстати, рубленную из круглого леса избу русские придумали еще и потому, что у нас не было железа. Ведь историки в один голос говорят, что финно–угорские племена, точнее чудь, «не знали оружия». Хотите знать, почему? Потому, что обычная пила у нас появилась при Петре I. Он даже указ написал, чтоб «каждую десятую часть дров не рубить, а пилить», приучал население. Значит, у нас не было и досок, а вместо них для полов использовался расколотый напополам кругляг – обапол (обе половинки). В результате научились, всего лишь чуть–чуть обработав бревно камнем, укладывать бревна друг на друга.

То же самое скажу о северных народах, которых считают отсталыми. Ведь сегодня наука специальная есть, основанная северными народами, выживаемость в экстремальных условиях называется. Недавно читал книгу о северном мужике–охотнике, который от неудачной охоты замерзал в тундре, голодный, с негнущимися уже руками. Любой русский в таких условиях перестал бы сопротивляться и замерз, не говоря уже об итальянце. Увидев вдалеке оленя и зная, что только выстрел в глаз может свалить его на таком расстоянии, он нашел в себе силы попасть ему в глаз негнущимися руками на предельном расстоянии выстрела, подполз к нему, руки уже не слушались, но опять нашел в себе силы вспороть ему, брюхо и засунул в теплое нутро руки свои, отогрел их в живом «медленном» тепле, что позволило не потерять их, а потом съел сырую печенку, единственный источник в тундре витамина «Ц», из–за недостатка которого он так ослаб, а потом как ни в чем не бывало, вернулся домой, не считая это героизмом, а считая обычной житейской неприятностью. Одиночное мужество, когда тебя не видит «дама сердца», как у рыцарей, это великое изобретение. Я уже не говорю об изобретении «пеленок» для младенца–чукчи из утробного оленя — пыжика, позволяющих перепеленать на улице грудного ребенка при температуре минус шестьдесят.

Этот научно–технический прогресс стал оставлять время для раздумий. Одни его употребляли для новых технических решений, другие – для рисования на скалах, третьи (особенно шаманы) заметили, что ритмичные удары в деревянную чурку (натянутую на палках шкуру и т.д.) не только их самих вводит в транс, но и зрителей. А тут какой–то лентяй в тростинке дырочек наделал и свистулька получилась, так, от нечего делать. Но шаманы – люди умные, тут же изобретение использовали. Другой чудак лук делал, тетива из воловьих жил. Два сделал, показалось, что у одного тетива несколько неодинаковой толщины – жир на ней остался. Непорядок. Решил другой натянутой тетивой прошлифовать. Звук такой странный, грустный раздался, долго ли отсюда до Страдивари. Долго конечно, но не очень. Потому, что музыка действует на «паству» совершенно неожиданно и основательно, то есть «спрос» появился. Ну, а там, где спрос, там и предложение согласно классикам научной политэкономии.

Картины первых художников на скалах, конечно, всех соплеменников удивляли: гляди как похоже на оленя, вылитый, но были бесполезны. Потом кто–то догадался использовать эти рисунки для сообщений типа: «Мы пошли охотиться на оленя в урочище около ручья Большой, вернемся к вечеру» и рисовали оленя, большую линию и солнце низко над черточкой. По–моему понятно. Когда торопились или художника рядом не было, вместо оленя рисовали одни рога, любой нарисует и любой поймет. Эти письмена возникли у всех народов и практически одновременно. Вы думаете зарубки в лесу у безграмотных лесных дикарей так просто, отметина, дескать, был здесь Ваня? Ничего подобного. Высота зарубки, направленность и много разных оттенков в этой зарубке знающему человеку – целое письмо, включая, здравствуй, прощай и как зовут «зарубщика». Но у этих людей, рассеянных по тайге совершенствование на этом и закончилось. Им много разговаривать, таким образом, было не о чем и незачем: «пришел, увидел, победил, Ваня» для них и сегодня достаточно.

У скученных народов совершенствование примитивного письма пошло живее. Им надоело каждый раз рисовать оленей, стрелы дома, быков, верблюдов, двери, ограду и так далее. Появился, говорят у древних евреев, свой тогдашний Эйнштейн, Ньютон, Бор, в общем, человек, мыслящий не образами как все, а отвлеченно, собирательно, абстрагировано от отдельных образов, а сразу обо всей куче этих образов, разложив эти образы на группы, подгруппы и категории. Во–первых, он заметил, что все звуки, вылетающие из его рта при разговоре, состоят всего из 25–30 типичных звуков, которые в разных сочетаниях, составляют все без исключения слова. Безусловно, он был музыкантом, может быть и на бычиной жиле, где звуки тоже одни и те же повторялись в любой мелодии, но в разном сочетании. Мы же верим, что Бор вопреки всеобщему мнению утвердил, что есть процессы в природе, которые происходят скачками, квантами, без траектории, без промежуточных стадий движения, то есть по правилу «есть–нет», «нет–есть», «полу–есть» и «полу–нет» не бывает. Это так сложно понять, что даже в средней школе и в большинстве институтов не изучают, скажут об этом «квантовая механика», и достаточно. Но мы верим, потому, что без этой квантовой механики не были бы созданы ни атомные бомбы, ни спутники, ни атомные электростанции. Когда все это было построено, всем пришлось просто верить в квантовую механику, не понимая ее сути, как, например, в бога. Почему же не представить такого человека в древности, без университетского образования, конечно. Он составил алфавит, или азбуку: алеф–бык–альфа, бет–дом–бета, гимель–верблюд–гамма, далет–дверь–дельта, ну и так далее, из которой можно составить абсолютно все слова их языка.

Именно это изобретение было величайшим, а вовсе не колесо, и каждый народ его повторить не мог, все только компилировали это величайшее изобретение, приспосабливая для своих нужд, под свой язык. Изобретатель, я думаю, был еврей, как и Эйнштейн. Великая нация, но подлючая для всех остальных. Что сделаешь, у них идеология такая: все должны служить ей, а она – только себе. Не знаю, кто выше, Эйнштейн или неизвестный изобретатель азбуки? Ведь китайцы с японцами до сих пор рисуют картинки, желая что–нибудь написать, и число этих стандартных картинок прогрессивно растет. По–моему, нет ни одного китайца или японца, который бы знал их все. Попробуйте написать картинками теорию относительности или квантовую механику, не говоря уже о дифференциальном и интегральном исчислении. Это говорит, что эти две нации жили изолированно от всех остальных, а может быть и нет, а просто были большими снобами в те времена, когда картинок для описания всего мира требовалось мало, а из букв составлять слова посчитали трудным для молодого неокрепшего организма царского отпрыска. Как распространялось это величайшее изобретение еврея–одиночки среди народов может многое рассказать о них, об их жизни, общении, развитии. Некоторым народам это изобретение вообще не понадобилось долго, понадобилось только – их начальникам, а то стыдно перед «заграницей». Письменность относится в равной мере, как и к искусству, поскольку позволила записывать стихи, например, так и к научно–техническому прогрессу, позволив создать письменную математику и инженерное дело.

Начатки культуры – это живопись, ваяние, музыка. Все это было у всех без исключения первичных народов вне зависимости от их скученности или рассеянности. Живопись шаманам сразу не потребовалась, но из нее произошла грамотность. Значит, искусство спонтанно, развивается вне зависимости от потребностей власть имущих, власть имущие только находят ему применение, подталкивают его в нужную им сторону, ускоряя или замедляя его движение. Ваяние почему–то потребовалось шаманам, а шаманы – это власть имущие и неизвестно кто старше, король или священник. Многое говорит за то, что первоначально эти две должности совмещались. Тот же Моисей – и начальник, и первосвященник.

Итак, скульптура потребовалась шаманам для изготовления богов. Наверное, человек по природе своей плохо понимает абстракцию и шаманы это сразу заприметили. Скульптура, даже весьма примитивная, меньшая абстрактность, чем плоский рисунок, в котором еще надо разглядеть бога. Деревянные, каменные, соломенные, глиняные идолы, у кого что было под рукой, были поставлены на поток у всех без исключения народов. Это говорит за то, что развитие их шло по абсолютно одному сценарию. Жертва богам – это питание его слугам, тут сомневаться не приходится, так как если утром жертва осталась на месте, значит, бог ее не принял, а это плохо для всех. Шаманы этим заставляли радоваться своих «прихожан», шаманы сытые сидят, бог принимал без отказа. Если у шамана ум превышал жадность, то все шло очень хорошо, иногда он не съедал у бога дар, тем самым, показывая, что принесли всякую дрянь богу, нельзя ли что–нибудь получше. Авторитет его поэтому повышался. Жадный съедал все, бог соплеменникам казался всеядным, нетребовательным, поэтому ему начинали приносить всякую дрянь, лишь бы отделаться. Это, наверное, плохо заканчивалось и для бога и для его шамана. Богов–то много. Наиболее передовые шаманы начинали, наверное, задумываться над этим фактом. Как бы сделать главного бога, которому все подчинялись бы, а он сам стал бы главным шаманом у главного бога. На этом этапе опять же все народы без исключения создали главных богов. Перечислять? Вы и без этого знаете, что я прав. Музыка потребовалась для усиления шаманского воздействия, но и так использовалась, для увеселения народа. Умные шаманы это позволяли, куда же против природы человека, но не каждый день, когда кому захочется, а установили жесткий регламент, как у коммунистов: день октябрьского переворота, день солидарности трудящихся–рабов.

Но коммунисты были дурнее древних шаманов. Шаманы приурочили свои праздники после сенокоса, уборочной, перед долгим постом перед посевной, так как запасы все съедены, ну, и так далее. Христианские священники, тоже умные, не стали менять сроки праздников, установленные ранее шаманами, они просто переименовали их под новых богов, поэтому люди и поверили. Им–то собственно надо было выпить и повеселиться в привычное им время и без ущерба для общественных работ. А коммунисты решили сделать мало праздников и приурочили их к новым для людей дням, хреновые психологи. Думали люди будут мало пьянствовать, много работать, строить коммунизм. А люди начали веселиться и в новые назначенные им коммунистами праздники, и в старые, коммунистами отмененные. Вышло только хуже. Я же говорю, плохие психологи. Но я опять отвлекся в новые времена, они еще не скоро наступят.

Что еще у нас в культуру народов входит? Литературой еще рано заниматься, азбуку только придумал один еврей, и о ней знали единицы, как о теории относительности другого еврея в 1930 году и психоанализе третьего еврея в то же самое время. Что еще? Мораль, право, стыд, табу, тотем, религия, экзогамия. Морали как таковой не было, но какие–то зачатки были. Убивать вождя–шамана как–то жалко было, сколько хорошего он народу своему сделал? Стыд? Ну, какой стыд, если все боги занимались инцестом, об экзогамии не было еще известно. Религия? Для религии нужна письменность, чтобы все делали одинаково, как говорится, по писаному. А писать на земле умел только один человек, изобретатель. Остальным как–то писанина не была нужна, обходились пока рисунками. Право? Конечно, было, но только у сильного, у слабого не было. Тотем, табу? Вот они–то как раз и зарождались в эти времена. Об этом я много переписал у Фрейда, смотрите приложение, чтобы было понятно, о чем я буду говорить дальше. Сам не люблю, когда меня отсылают к редким книгам, не говоря о последовательности мыслей автора, а, сразу вбухивая мне его выводы, которые я так просто не могу принять. Мне же их доказать чуток надо. Поэтому и переписал и отправил в приложение, не путая со своими выдумками, и вам удобно и мне не в тягость умные мысли переписывать было.

А теперь продолжим про соль. Безусловно, придумать способ выпаривания соли из морской воды не так сложно, как придумать алфавит. Это, так сказать, чисто экспериментальная работа, по песенке: твори, выдумывай, пробуй. Твори – это наливай во что–нибудь морскую воду, подогрей ее, посмотри, не выпадет ли соль? Попробуй охладить в погребе. Дело пошло лучше, кое–что осело на донышке, но есть такую соль нельзя, горче чистой морской воды. Попробовать можно перемешать морскую воду с речной и посмотреть, что будет, а потом подогреть этот раствор и – опять посмотреть. После серии опытов, чередуемых с рассуждением: «а, если, так сделать, а, если, — эдак», можно и создать технологию. Но первые–то люди, ходили или уже ездили за солью на Баскунчак, очень уж там соль вкусная. А задумываться вообще было некогда, то наесться надо, то – самку найти. На это все время и уходило. Но ходили, разумеется, не прямо из Италии или Византии на Баскунчак, а первоначально местные народы узнали, а потом уже по «сарафанному радио» передалось дальше. А те раз – и экспедицию туда, с луками и стрелами, военно–торговую так сказать. Мы и сегодня еще удивляемся, как быстро доходят слухи, нигде не напечатанные, не «озвученные» в массовом порядке. Вот так и доходят, как доходили в те древние времена, в том числе, и по технологии выпаривания соли на тот случай, если уж совсем все пути–дороги к вкусной соли закрыты сплошным лесом пик и дротиков. А такие времена то и дело наступали, но не от пришлых «тюрков» или «персов», а от отъевшихся по какой–либо причине или вдруг объединившихся на какой–либо «почве». Будет время, мы и о таких причинах порассуждаем на базе накопленного материала.

Чтобы закончить этот раздел, рассмотрим скорость научно–технического прогресса на примерах парохода, паровоза и компьютера. Паровая машина была изобретена Джеймсом Уаттом в 1774 году. Через 33 года, в 1807 году, поплыл пароход Фултона, через 40 лет поехал паровоз Стефенсона. Я не принимаю во внимание паровоз Черепанова, ибо о нем знал во время его создания только он сам, не считая помогавших ему крестьян–металлургов, рабов Демидова. В 1905 году, то есть через 98 лет после первого фултоновского парохода самая отсталая в инженерном деле Россия весь свой военный флот имела только из пароходов. Его и почти весь и потопили японцы, другая такая же отсталая страна в деле инженерии. Еще в 1855 году, ровно за 50 лет до этого, она не имела ни одного морского корабля вообще. Ровно через 102 года после первого паровоза Стефенсона все так же отсталая в инженерном деле Россия закончила строить самую длинную железнодорожную магистраль в мире – Транссибирскую. С компьютерами пошло еще быстрее. Первый транзистор запатентовали американцы в 1948 году. В 1998 году, ровно через 50 лет, в любом хоть чуть–чуть уважающем себя «офисе» самой отсталой из больших стран в этом деле, России, стоял компьютер. Я не говорю, что на нем обязательно кто–нибудь работал, но стоял – это точно.

Хотел на этом остановиться, но вспомнил, что на самых плохих в мире компьютерах русские программисты стали очень хорошими, что говорит о лучшей выживаемости в самых плохих условиях. Несмотря на то, что русские инженеры первыми проложили путь компьютерам, Сталин запретил заниматься ими, причислив их к «вейсманизму–морганизму». Поэтому и отстали и догнать уже никогда не сумеем. Поезд ушел, как говорится. А теперь собственный опыт в этом деле. Для моей научной работы мне нужно было составить компьютерную программу для обнаружения трендов в статистических данных, для критерия Манна – Уитни. Обратился к знакомому программисту. Он посмотрел и говорит: «для машины «Мир» размером в два письменных стола требуемую программу не составить, оперативная память мала». Я ему говорю, дескать, раздели задачу на две части: сперва ранжируй данные по возрастанию и выдай результат на перфокарту, а потом уже ранжированные данные введи для расчета критерия, тогда памяти должно хватить. Он отвечает: «Навряд ли хватит». Я и ушел, не солоно хлебавши. Через неделю он меня встречает и говорит: «Приходи, возьми программу, я ее на три части разделил с выдачей промежуточных результатов расчетов и с использованием их для дальнейших расчетов».

 

Тотем и табу

Мы остановились на том времени, несмотря на упомянутый выше компьютер, когда все без исключения народы Евразии стояли на одной и той же ступени своего и всемирного развития. Многобожие, шаманство, магия и колдовство существует у всех, вожди выдвинулись и даже имеют армию человек в 50, воюют и грабят друг друга, морали нет, есть только еда, лень, толкающая на простейшие изобретения из подручных материалов, и, естественно, секс. У нас есть теперь основа для дальнейшей работы. Прежде всего, народам надо изобрести табу на инцест. Фрейд описывает происхождение тотема и табу в первобытной орде следующим образом.

Отец – предводитель орды запрещает сыновьям осуществить свой первичный позыв с матерью и сестрами, зачастую просто изгоняет их. Братья убивают отца и съедают его, осуществляя и месть, и, главное, закрепляя совместной трапезой свое кровное родство еще более глубоким родством, возникшим на крови отца. Женщины освободились от опеки отца. Фрейд продолжает: «Половая потребность не объединяет мужчин, а разъединяет их. Каждый оставался соперником другого. В борьбе всех против всех погибла бы новая организация. Таким образом, братьям, не оставалось ничего другого, как, быть может, преодолеть сильные непорядки, установить инцестуозный запрет, благодаря которому все они одновременно отказались от желанных женщин, ради которых они, прежде всего, и устранили отца. Они спасли, таким образом, организацию, сделавшую их сильными и основанную на гомосексуальных чувствах. Может быть, это и было положение, составлявшее зародыш матриархального права, пока оно не сменилось патриархальным семейным укладом». Это мужской союз, «состоящий из равноправных членов и подлежащий ограничению согласно тотемистической системе при материнском наследовании». Грубо мысль Фрейда можно продолжить следующим образом. Братья переживали о случившемся и сняли с себя стресс, обожествив память об отце и назвав его именем животное. А затем перенесли на него все свои эмоции. Это животное – тотем, которое убивать нельзя. С женщинами, принадлежащими к этому тотему, нельзя иметь половые связи. Так возникли тотем, табу и экзогамия.

Меня в этом понимании смущает следующее. Где Фрейд взял «материнское наследование», о котором упоминает? Какое наследование в первобытной орде? Где Фрейд нашел «зародыш матриархального права»? Кроме этой фразы ничего у него нет, а ведь он очень «словоохотливый» человек, когда что–то пытается объяснить. Почему Фрейд вообще не упоминает об эмоциях женщин, как будто это просто пейзаж с дыркой? Почему не может быть женской орды на точно тех же основаниях, какие он предложил? Что, женщины не хотят того же самого, что и «сыновья, создавшие братство»? Про эдипов комплекс мы все знаем. А, что, «венерина» комплекса не может быть? Знаем, что есть, но почему–то молчим. Можно спросить Хангу, ведущую по телевизору передачу «Про это». Остальные, может быть, постесняются, хотя, навряд ли. Когда читаешь Фрейда, создается впечатление, что он вообще не хочет упоминать женщин, поскольку это возможно. Почему религии все «мужские», ведь были и женские, но они малоизвестны. Почитайте, хотя бы, у Ефремова книжку про Таис. Узнаете. Почему мужики даже Богородицу не удосужились признать богиней? Католики и протестанты придают ей большее, чем православные, значение, но все же она «второго сорта» по сравнению с богами–мужиками. Мусульмане, вообще, о женщинах ни слова, будто не знают, откуда дети? Евреи упоминают женщин, но лучше бы не упоминали, хотя иудейские женщины для иудеев столько сделали, сколько не сделали христианки для христиан во всех ветвях христианства.

В общем, почти на тех же основах, что и Фрейд, я предлагаю рассмотреть следующую таблицу. Заменю только естественный первичный позыв детей на первичный позыв их родителей, примеров которым во все века, в том числе, — и в заканчивающемся, несть числа. Итак. Первобытная орда – семья. Возьмем полный набор возможных случаев развития событий. Я рассматриваю только возможный инцест, так как разыскивается причина именно его запрета в первичном табу.

 

 

Сыновья убивают	Дочери убивают	Отец убивает мать	Мать убивает отца	Дети убивают родителей
Отца	Мать	Отца	Мать	Инцест матери с сыновьями	Инцест отца с дочерями	Инцест матери с сыновьями	Инцест отца с дочерями	Инцест братьев и сестер, групповой брак, полигиния или полиандрия в зависимости от состава семьи.
1	2	3	4	5	6	7	8	9

 

Теперь, имея эту таблицу перед глазами, опишу последствия развития событий на чистом здравом смысле с использованием психоаналитических моментов, на которые обращает наше внимание Фрейд (смотри Приложение).

1. Сыновья убивают отца. Причина: инцест отца с дочерями, препятствующий развитию инцеста братьев с сестрами. Случай описан Фрейдом как единственный, причиной которого не является отцовский инцест с дочерями, а только запрет сыновьям в попытке инцеста с сестрами и матерью, а затем изгнание отцом сыновей. Указанная мной причина кажется мне более приемлемой, чем у Фрейда. А то, ишь какой моралист нашелся? Откуда взялась мораль? Ладно, к матери, может быть, первородная ревность, а дочерей–то какой резон охранять, если он сам не инцестирует с ними? До нынешнего дня инцест отцов с дочерями имеет самое широкое распространение. Даже Библия описывает инцест царя Соломона с дочерями. Последствия убийства отца сыновьями: полигамия, состоящая из полиандрии (многомужества) или полигинии (многоженства) в зависимости от состава семьи, или групповой брак. Вырабатывать табу на инцест нет причин. Если верно то, что инцест способствует вырождению, хотя Фрейд и полагал, что «это не доказано», такой случай следует признать проходящим без больших эмоциональных взрывов и последствием его будет вырождение данной первобытной семьи. Этим можно объяснить и феномен стареющих мужчин, характеризуемый пословицей: «седина в бороду – бес в ребро», то есть в молодую Еву, исполненную, как известно, богом из ребра Адама. По–моему, еще никто не объяснял так влечение стареющих мужчин к молодым девушкам. Опыты продолжаются по сей день, как ни аморально это звучит.

В этом варианте могут быть подварианты. Первый. Сыновья убивают отца, чтобы открыть себе путь к матери. Сестры изгоняются и образуют сестринский клан. Пока без объяснений назовем его сестринским кланом второго рода (пассивным). Второй: сыновья убивают отца, сестры изгоняются, инцест братьев с матерью. Мать стареет, сестры изгнаны, остается братский клан второго рода (пассивный). Пояснения – ниже.

2. Сыновья убивают мать. Причина: инцест матери с сыновьями, ревность, исходящая из этого между сыновьями. Известно, что первичный позыв со стороны сыновей к матери – со времен Фрейда – аксиома. Если представить себе, что мать пошла на инцест с сыновьями, не пугайтесь, я о первобытной семье, то последствия будут следующими. Я уже говорил, что у матери по сравнению с отцом очень сильна любовь к детям. У детей к матери – то же. По сей день, здоровенные молодые мужики умирают на фронте со словами: мама. Поэтому сексуальная и родственная любовь объединяются и многократно усиливаются. Фрейд, наверное, даже доказал бы, что сыновне–материнская и сексуальная любовь почти одно и то же. Степень ревности равна степени любви, поэтому они убивают мать–любовницу и освобождаются. Но переживания их не сравнятся с переживаниями по поводу убийства отца, на которые ссылается Фрейд. Тут мы не станем его дополнять, и примем его версию: братья объединяются на этой потрясшей их основе, отказываются от женщин, возводят мать в богиню и переносят на богиню и свои чувства любви, и «позднего» раскаяния, отождествляют ее с каким–нибудь животным, переносят на него понятие тотема и вводят табу на инцест, уходят из своей семьи–тотема, перенося на тотем понятие невозможности иметь половые связи внутри тотема. В общем, читайте Фрейда, там все подробно описано на многих страницах (приложение).

Не думаю, чтобы Фрейд не заметил возможности такого развития событий, он просто не захотел его развивать в угоду патриархату и богам–мужчинам. Однако скажем о последствиях. Братский клан, возникший на убийстве и съедении матери–любовницы, повторяется в жертвоприношении ей, богине, жертвенного животного и съедении его вместе как бы с нею, а жизнь продолжается. Такие братские орды, крепко спаянные общим преступлением, могут расширить и укрепить свой гомосексуализм, о чем и Фрейд говорил, могут остановиться на онанизме, но могут обратиться и к другим женщинам. В силу застарелой любви к матери другие женщины не стоят ее мизинца. Поэтому их не уважают, почти всегда воруют или покупают. Используют с долей злобы, оставляют у себя на постоянную «работу» на условиях, которые написаны в Домострое, в иудаизме, мусульманстве, христианстве, то есть в мужских религиях, каковые сегодня только и остались на земле. Естественно, наследование имени идет по мужской линии, ведь женщина ничто, машина родильная, запертая в светелке. Помните о кавказских обычаях имитировать воровство невест или осуществлять его взаправду? Помните традицию покупать невест у мусульман? Помните обычаи у мусульман и кавказцев даже не садить за праздничный стол женщин, а кидать им недоглоданные кости? Тут и многостаночный метод рождения наследников – мусульманский гарем – к месту. Кто–нибудь достаточно разумно объяснил все это? Неразумное объяснение будет выделено ниже, в выписке из БСЭ «Матрилокальный брак».

Обратим еще раз внимание, что описанный случай ведет к радикальному, наследственному предотвращению инцеста и связанного с ним вырождения таких «братских» кланов, обновлению «крови» через «чужеродных» женщин. Все их сексуальные стремления экзогамичны, то есть, направлены не вовнутрь тотема, а наружу, к внетотемным брачным связям. Что и требовалось доказать, как говорят математики.

Добавим к изложенному, что никто не объяснил старческое послеклимаксное сексуальное влечение женщин, достаточно широко известное. Данным примером это объясняется, как подсознательный остаток у убитых и съеденных праматерей в полном соответствии с теорией психоанализа Фрейда. Ничего не известно о жизни одиноких матерей со стареющим сыном–холостяком, хотя таких случаев достаточно. Сослуживцы такого сына–холостяка знают, что мать в нем души не чает, ухаживает как за маленьким мальчиком, а сын не замечает ни под каким видом хорошеньких сослуживиц.

3. Дочери убивают и съедают отца на основе ревности друг к другу из–за инцеста его со всеми ими. Тот же самый случай, что и с братьями, только что описанный, произошедший на основе их инцеста с матерью. Поэтому описывать его можно короче. Тут все соответствует предыдущему случаю, за исключением персонажей. Единственное, что можно сказать, это то, что я не могу столь же высоко оценить степень их переживаний, как это было в братском клане. Одно могу сказать, что отцы, как правило, очень любят дочерей, но это как–то затушевывается в повседневной жизни, скрадывается, прикрывается афишируемым ожиданием наследника–сына, как продолжателя рода не по любви, а по законоустановлению, которое, собственно, мужики и выдумали. Дочери, в свою очередь, как правило, очень любят отцов, до того иногда, что даже мать ненавидят. Примеров тому – уйма. Поэтому, может быть, я могу сказать, что переживания дочерей, убивших отца из–за ревности по договору между собой, будут тоже очень сильны, но так как эмоции женщин выскакивают наружу сильнее, нежели мужские, то и последствия их в целом будут одинаковыми, что и в предыдущем случае, то есть потрясающие для них.

Последствия этого случая, кроме бога–мужчины, табу на инцест, создание тотема, сестринского клана на основе лесбийской любви, мастурбаций как частных случаев, жертвенной трапезы, как воспоминания об убийстве. Главным же последствием является появление так называемых амазонок, то есть, женщин–воинов, живущих кланами, да таких, что все древние поэты–мужики пишут о них с содроганием и плохо скрытой завистью. И амазонки этого стоили. Они воровали мужчин и использовали их по прямому назначению. Причем мужчины были у них точно на таком же положении, как и они сами в братском клане, пришибленные, унижаемые. Что с них возьмешь, это же настоящий матриархат, а не тот непонятный нам, невразумительный, о каком сквозь зубы упоминают историки и социологи, тут же обрывая самих себя, не объяснив ничего, как следует.

Я буду цитировать не поэтов, а строго научные данные. Итак, Фрейд, полагая, что описывает братский клан: «Жертвенная трапеза была, таким образом, первоначально праздничным пиром соплеменников согласно закону, что совместно есть могут только соплеменники. В нашем обществе трапеза соединяет членов семьи, но жертвенная трапеза ничего общего с семьей не имеет. «Родство» старше, чем семейная жизнь. Самые древние из известных нам семей постоянно обнимают лиц, различными родственными узами. Мужчины женятся на женщинах из чужого клана, дети наследуют клан матери, между мужем и остальными членами семьи нет никакого родства. В такой семье нет совместных трапез. Дикари едят еще и теперь в стороне и в одиночку, и религиозные запреты тотемизма относительно пищи часто делают для них невозможной совместную еду с их женами и детьми». Господи, какая же беспомощная фраза у великого Фрейда, везде отличающегося таким точным, выверенным языком, не упускающим из виду ни одного оттенка мысли, не отразив его. А тут об отце семейства «дикари едят». Что за мысль скрывается за словами «самые древние из известных нам семей постоянно обнимают лиц»? Что за «различные родственные узы»? Почему «мужчины женятся на женщинах чужого клана», а «дети наследуют клан матери»? Как так, в своем мужском клане «между мужем и остальными членами семьи нет никакого родства»? Прямо жалко мужика Фрейда. Вот если бы его фраза относилась к клану амазонок, тогда было бы все хорошо, понятно однозначно. Но он же в своих книгах ни разу даже не упоминает об амазонках. Это он, повторяю, пишет все о братском клане.

Притом, Фрейд это пишет о современных дикарях, которых видели своими глазами его современники. Значит еще и сегодня у дикарей есть матриархат в истинном его понимании. Чтобы окончательно сбить меня с толку, Фрейд продолжает: «С все увеличивающейся ясностью проявляется стремление сына занять место бога–отца. С введением земледелия поднимается значение сына в патриархальной семье. Он позволяет себе дать новое выражение своему инцестуозному либидо, находящему свое символическое выражение в обработке матери–земли. Возникают образы богов Аттиса, Адониса, Фаммуза и других духов произрастания и в то же время – молодых божеств, пользующихся любовной склонностью материнских божеств и осуществляющих инцест с матерью назло отцу. Однако, сознание вины, которое не могут заглушить эти новые творения, находит себе выражение в мифах, приписывающих этим молодым возлюбленным матерей–богинь, короткую жизнь и наказание кастрацией или гневом бога–отца, принимающего форму животного. Адониса убивает вепрь, священное животное Афродиты; Аттис, возлюбленный Кибеллы, погибает от кастрации (выделено мной). Оплакивание и радость по поводу воскресения богов перешли в ритуал другого сына–божества, которому предопределен был длительный успех». Вы что–нибудь здесь поняли? Я – нет. Беспомощная фраза, какие–то темные намеки, вопросы и утверждения одновременно. Поэтому оставляю эту фразу пока без рассмотрения, но ненадолго, я еще вернусь к ней, ниже, когда приведу достаточно материала для ее анализа и критики.

4. Дочери убивают мать. Причина: инцест матери с сыновьями, препятствующий либидо ее дочерей к братьям, то есть мать своим инцестом с сыновьями препятствует инцесту сестер с братьями. Сильно ли переживание в этом случае? По сравнению с ранее изложенными событиями №2 и №3 эти переживания следует считать менее значимыми и равными переживаниям в случае №1. Надо иметь в виду отсутствие морали вообще в эти времена, что покажет дальнейшее изложение таких ситуаций на примере древнейших богов и богинь, для каковых нашлось место хотя и не в летописях, но в изустных преданиях людей. Главным двигателем в те времена было либидо, первичный позыв, характеризуемый Фрейдом как «Оно», не желающее ничем ограничивать свою потребность в первичном сексуализме (приложение).

Не последнее место в развитии человека таким, каким он стал, я думаю, занимает сексуальность не как у животных, у которых женская яйцеклетка развивается, скажем так, «редко». В промежутках между двумя соседними развитиями, женская особь вообще не подпускает к себе самца. У людей эта особенность пропала или как–то искусственно была преодолена и развитие яйцеклетки стало более частым, раз в лунный месяц, что чаще чем у самых плодовитых животных. Соответственно увеличилась и потребность в ее оплодотворении. Другими словами, секс у людей стал очень регулярен, и женщины стали как самцы у всех прочих животных, готовы к совокуплению почти всегда. Исходя из этой предпосылки, которую я попытаюсь в дальнейшем исследовать отдельно, не труд сделал человека, как говорил Дарвин, а вслед за ним и мы с вами, а именно секс, первичный сексуальный позыв по Фрейду. А труд уже понадобился, в том числе, и для удовлетворения этого позыва: накормить самку, ублажить ее для достижения удовлетворения своего либидо, ибо у самца оно постоянно, а у самки, хотя и чаще, чем ранее, все равно реже, чем у самца. Я говорю это о совершенно первобытных людях и нашим уважаемым гражданам нечего беспокоиться и принимать это на свой счет, хотя если примут, это будет правильно. Для продолжения моего анализа я сказал пока достаточно.

Дочери убивают мать, освобождают себе к братьям путь, сожительствующуют с ними, поэтому открывшиеся возможности не оставляют места для сверхъестественных переживаний. Создавать бога нет причин, а табу и тотем – тем более. Смотри пункт №1. Но может быть и так: дочери убивают мать, которая мешает сожительствовать им с отцом. Убив мать, они получают отца в свое распоряжение. Отец стареет, сестры переключаются на братьев. Финал один и тот же. Но может быть подвариант: отец силен, дочери сильны, младшие братья изгоняются, образуя братский клан второго рода, пассивный, не связанный огромными переживаниями и клятвой. Такой братский клан может быть легкой добычей амазонок (сестринского клана первого рода), как более сильного и организованного. Это те отцы, которые по словам Фрейда, едят отдельно, а наследование идет, разумеется, по женской линии. Но может быть и так: отец стареет, братья изгнаны, оставшиеся одни, сестры образуют сестринский клан второго рода (пассивные), могут стать добычей братского клана первого рода (активного), будут жить в гареме, в ипостаси родильных машин, запертые, в чадре, всегда подозреваемые во всех тяжких грехах. Им не позавидуешь.

5 — 6. Отец убивает мать.

5. Причина: инцест матери с сыновьями, ревность. Здесь кто сильней и смелей, тот и победит. Отец изгоняет сыновей или сыновья убивают отца. Результат: пассивный братский клан (второго рода) или братский клан первого рода, если сыновья преодолевают большой стресс, убив отца и создав из его образа божество. Но этому мешает оставшаяся в сердце любовь к убитой отцом матери. Весы качаются, никак не остановятся. Последствия могут быть самые различные, но все же менее насыщенные, чем во 2 и 3 случае.

6. Причина: инцест отца с дочерями, мать мешает этому. Он ее убивает. Инцест отца с дочерями продолжается. Стареющий отец прогоняет сыновей – пассивный братский клан, затем объявляется пассивный сестринский клан. Добыча для амазонок в первом случае, добыча братского клана первого рода во втором случае.

7–8. Мать убивает отца.

7. Причина: инцест матери с сыновьями. Инцест матери с сыновьями продолжается. Последствия, как в пункте 5, меняется только пол действующих лиц на противоположный.

8. Причина: инцест отца с дочерями. Смотри пункт 6 с переменой полов действующих лиц.

9. Дети убивают родителей, мешающих инцесту братьев с сестрами, полигамия (групповой брак), полиандрия (многомужество), полигиния (многоженство) в зависимости от состава первобытной семьи, результат: пассивные кланы сыновей или дочерей.

Попрошу предварительного прощения, так как еще не приводил доказательств столь «крамольным» мыслям своим, и подведу первый итог. Наиболее значимые последствия семейного инцеста происходят при убийстве матери сыновьями из–за ревности ее друг к другу, при котором возникает братский клан первого рода (патриархат), раскаяние, табу на инцест среди своей семьи, тотем своей семьи, женское божество, и при убийстве дочерями отца тоже из–за ревности его друг к другу, при котором возникает сестринский клан первого рода (матриархат, амазонки), раскаяние, табу на инцест среди своей семьи, тотем своей семьи, мужское божество. Эти два типа убийства и организации, вытекающие из них, легко и убедительно объясняют любые феномены, которые существуют как в древнем мире, так и по сей день. Все остальные типы семейного инцеста в первобытной орде, во–первых, могут вести к вырождению этих ветвей, если верно это широкое мнение, и, во–вторых, являются «питательной», безвольной средой, как для матриархата, так и для патриархата, в которой они черпают экзогамные свои потребности, усиливаются, укрепляются и вступают друг с другом в соревнование. Результаты этого соревнования у всех нас перед глазами. Матриархат и патриархат одновременно, но локализованные в разных точках одной «страны», кроме того, предотвращают вырождение пассивных кланов, так как именно они являются питательной средой возникшей экзогамии кланов первого рода, активных, «банком» невест для похищений. О похищениях женихов мало известно, кроме как из эпосов об амазонках. Но надо поискать, по–моему, найдутся поближе.

Не может быть никакого сомнения в том, что братские и сестринские кланы, давайте сразу перейдем: патриархат и матриархат, образовались строго синхронно, одновременно, то есть матриархат никогда не предшествовал патриархату. Просто патриархат победил матриархат, но сегодня кажется, что война матриархатом все еще не проиграна окончательно. Просто посмотрите состав парламентов и правительств сегодняшних по–настоящему демократических стран и сравните его хотя бы с составом начала уходящего века. И я не буду тратить зря слова. Не могу утерпеть, приведу цитату из БСЭ: «Амазонки , в древнегреческой мифологии женщины–воительницы в Малой Азии и на побережье Миотиды (Азовского моря – примечание мое). Согласно древним преданиям, амазонки для сохранения рода вступали в брак с мужчинами других племен, отсылая их затем на родину. Родившихся мальчиков они отдавали отцам, девочек оставляли себе и готовили для войны. Изображались в виде прекрасных женщин. Легенды об амазонках широко известны во всех частях света, являясь либо порождением местной традиции, либо распространением греческой. Сказания об амазонках – отражение смутного воспоминания (выделено мной) об эпохе матриархата». (БСЭ, 1970 г.).

Неужели не видно, что в приведенной цитате, абсолютно все шито белыми нитками? Во–первых, получается, что «все части света» «породили» абсолютно одинаковую «традицию», «распространение греческой» вообще принимать к рассмотрению не буду, так как большинство первобытных племен не читали греческие трагедии Эсхила, Софокла и Эврипида. Далее спрошу: можно ли чем–либо другим объяснить эту «абсолютно одинаковую традицию», кроме как вышеизложенными мной причинами? Единственно правильной полуфразой здесь является: «амазонки для сохранения рода вступали в брак с мужчинами других племен» и сразу же идет вранье: «отсылая их затем на родину». Почитайте Фрэзера и Фрейда, там ясно написано, что мужчины в таких тотемах даже ели отдельно, даже отдельно от своих детей, но жили все равно в этом тотеме на правах полураба, отверженного, не принадлежащего к кругу родства. Далее, «родившихся мальчиков они отдавали отцам». Что дурите народ, уважаемые? Какая мать, даже ваша собака–сучка, позволит просто так, сразу после рождения отобрать своих щенят? А вы о людях так, хотя бы и первобытных. Мальчики в таком тотеме равноправные абсолютно с сестрами, просто в этом тотеме уже существует табу на брак с членами своего тотема, разрешена только экзогамия. А как это практически осуществить: «… вступали в брак с мужчинами других племен, отсылая их затем на родину», а главное, зачем? Повторяю, женщина ведь не корова, простите, которой быка надо раз в году, а потом его можно и «отослать». Хороший анекдот на эту тему: «Почему у коровы такие глаза масляные, грустные, тоскливые? Потому, что ее ежедневно за титьки дергают, а к быку водят только раз в году». А вы, «отослать». Пусть живет рядом, не объест, зато нужная «вещь» всегда под рукой.

 

Боги и инцест

В предыдущем разделе я рассмотрел, основываясь на работах Фрейда, теоретические возможности инцеста в первобытной семейной орде: матери с сыновьями, отца с дочерями, братьев с сестрами, которые сам Фрейд рассматривать не захотел, что в те годы было для него простительно. Он за одно то, что попытался весь психоанализ свести к первичным позывам и только к эдипову комплексу, получил такой, как сегодня говорят, втык от общественности, что о расширении своих исследований просто не мечтал. Люди должны немного привыкнуть. Привыкли? Сам вижу, что да. Одно телешоу Ханги под названием «Про это» — доказательство, а сколько таких «шоу» на всех других каналах. Теперь, когда люди привыкли и не ругают больше Фрейда за «грубое обнажение сокровенного», надо подтвердить мои теоретические предпосылки практикой. Самыми «сильными» последствиями таких инцестов являются, грубо говоря, убийство из–за ревности друг к другу сыновьями инцестирующей с ними матери по спонтанному договору друг с другом и убийство из–за ревности друг к другу отца дочерями по такому же поводу и договору. Более «слабые», размытые последствия происходят от инцеста отца с дочерями, матери с сыновьями, братьев и сестер между собою, но чувство ревности не возникает по различным причинам. Отец или мать инцестируют со своими детьми противоположного пола. Тогда может родиться отпрыск, например, у которого отец будет одновременно ему и родным братом, или – отпрыск, отец которому одновременно и родной дед.

В «новохроне–1» приводится цитата: «Жен татарин имеет столько, сколько может содержать, женятся, не разбирая родства, не берут за себя только мать, дочь и сестру от одной матери». Между тем и Фрэзер, и Фрейд приводят многочисленные свидетельства этнологов и путешественников со всего мира, в частности, относительно самых отсталых из людей – австралийских аборигенов, у которых существует строжайшее табу на инцест, много строже чем в просвещенном мире. При убийстве, может быть чисто ритуальном, не физическом, матери сыновьями возникает, согласно примененному мной учению Фрейда, богиня–мать, при убийстве отца дочерями возникает бог–отец. Сам Фрейд вывел бога–отца при убийстве сыновьями своего отца, что я считаю неверным. Посмотрим, что бывает по «биографиям» богов и богинь.

Цитата из БСЭ, 1972г.: «Исида. В древнеегипетской мифологии одна их наиболее почитаемых богинь, культ которой впоследствии широко распространился и за пределы Египта (в М. Азии, Сирии, Греции, Италии, Галлии и др.). Считалась олицетворением супружеской верности и материнства . Почиталась также как богиня плодородия. Изображалась с головой или рогами коровы. Сохранившееся изображение Исиды с младенцем Гором на руках повлияло на иконографию богоматери». «Целомудренная» энциклопедия на этом замолкает. Фрэзер, докапывающийся всегда до тонкостей, дополняет нашу «скромницу»: «Сестра и супруга Осириса, защищала его тело от Сета. После воскресения (брата) Осириса, зачала от него Гора (вот тебе и богоматерь с младенцем). Восприняла от иконографии Хатор коровьи рога и солнечный диск. В Греции и Риме она воспринимает черты Деметры и Гекаты и сливается с Кибелой. Калигула воздвигнул ей храм». Расшифруем указанные персонажи, сокращенно: «Хатор — в древнеегипетской мифологии и религии богиня неба и плодородия, любви и веселья. Изображалась в виде женщины с головой коровы. Хатор — богиня народа хатти, то есть протохеттов, древнейшего населения Хеттского царства. Хеттское царство — древнейшее государство в Малой Азии, в 18 — начале 12 веков до новой эры (4000 лет от нас). Был у хеттов и бог–громовик».

По Энциклопедии Осирис – бог мертвых, один из наиболее почитаемых богов в древнеегипетской мифологии, считался сыном бога земли Геба и богини неба Нут. Известен также в Греции как Дионис. С Исидой – как Серапис. Унаследовав царство отца, Осирис управлял им мудро и справедливо, но женился на родной сестре Исиде. Второй родной брат из этой семейки Сет, бог пустыни, завидуя Осирису, убил его. Младенец бог Гор мстил потом родному дяде. Из Фрэзера добавлю, что отец Озириса не бог земли, а любовник Нут. Муж ее Бог Солнца Ра. Нут изменила Ра с Гебом. Бог Солнца Ра разгневался и заявил, что не будет такого месяца, такого года, когда она смогла бы разрешиться от бремени. Но другой возлюбленный богини, бог Тот (у греков Гермес), выиграл у Луны в шашки одну семьдесят вторую часть каждого дня и, сложив из этих частей пять новых полных дней, прибавил их к египетскому календарному году, то есть к 360 дням. Лунный год так привели к солнечному, равному 365 дням. В течение этих пяти дней, считавшимися прибавкой к двенадцати месяцам года, проклятие бога Солнца Ра не действовало. В первый из этих дней и родился Осирис. Однако Осирис не был единственным ребенком. Во второй дополнительный день Нут родила Гора старшего, в третий – Сета, в четвертый – богиню Исиду, в пятый – богиню Нефтиду. Позднее Нефтида стала женой Сета, а Исида – женой Осириса.

Моисей и Аарон (Муса и Харун у мусульман) – братья. Аарон также дядя Иисуса Христа, ибо мать Иисуса, Мария (Мариам) сестра их. Это подтверждается Кораном, как пишут авторы «новохрона–1». Почти копия семейного родства, только не сказано, что Мария забеременела от Моисея. Хотя, в общем–то, известно, что – от Святого духа, а Моисей – первосвященник и царь иудеев. Вспомним, как беременели от Святого духа в раннем христианстве. Начиналась оргия в храме, потом говорили, что забеременели женщины от Святого духа, так как не знали, с кем именно совокуплялись. В связи с этим, интересно, что значат слова: «О, Мариам, ты совершила дело неслыханное. О, сестра Харуна …» (сура 19/28 — 29). Процитируем «новохрон–1»: «Так с христианским культом практически совпадает древнеегипетский культ богини Изиды (Исиды), поклонники которого имели свои заутрени, обедни, вечерни, поразительно напоминающие соответствующие католические, а зачастую и православные службы». Вот перед нами «…воскресение Озириса из мертвых после трехдневного пребывания его в гробе. Изображен он в момент воскресения, восстания из гроба… Рядом с ним стоит его жена и сестра Изида». Еще одна цитата: «…кто надеется доказать отличие смерти Иисуса от рода смерти его малоазийских родственников, кто в Марии Магдалине и других Мариях, стоящих у креста и гроба Спасителя, не могут узнать индийскую, малоазийскую и египетскую богиню–мать Майю, Мариамму, Мариталу, Марианну, Мандану – мать мессии Кира, «Великую матерь» Пессинунта, скорбную Семирамиду, Мариам, Мерриду, Майру (Мейру)… тот пусть не суется в религиозно–исторические вопросы» (А. Древс). Однако продолжим свои изыскания.

Деметра (корень «мать») – греческая богиня земледелия и плодородия. В связях инцеста не замечена. Во всяком случае, в БСЭ об этом ни слова. Однако, в статье Исида, Деметра и Геката отождествляются с ней. Так что, думайте сами. Вот что пишет о Деметре Фрэзер: «Зевс приказал Плутону возвратить Деметре украденную дочь Персефону. Суровый хозяин царства мертвых с улыбкой повиновался, но, прежде чем на золотой колеснице отослать свою королеву в верхний мир, он дал ей съесть зерно граната, чтобы Персефона вернулась к нему. Придя в восторг по случаю возвращения пропавшей дочери … Деметра открыла им (царю и царевичам) свои священные обряды и мистерии. Блажен, по словам поэта, смертный, которому довелось узреть такое… Деметра на личном примере показывала, как надлежит отправлять этот обряд… Ее дочь Персефона полгода проводила в подземном царстве мертвых, а полгода – среди живых людей в подлунном мире… Представление о единстве матери и дочери подкрепляется их изображением в греческом искусстве… В процессе многовекового развития на это элементарное представление наложились высшие моральные и интеллектуальные соображения, расцветшие более пышным цветом, чем пшеница или ячмень». Из этих намеков Фрэзера не трудно понять, что Деметра представляет из себя распутную богиню, перекрашенную позднее в богиню–мать земледелия.

Кибела – великая матерь, богиня материнства и плодородия. Культовым спутником и возлюбленным был Аттис, о котором Фрейд плетет околесицу, приведенную выше. В припадке ревности наслала на Аттиса безумие и тот оскопил себя. В честь Кибеллы и Аттиса празднество, во время которого жрецы ее оскопляли себя. Обряд тавроболия стал частью ее культа. Главное святилище богини в 204 году до новой эры перенесено из Пессинунта (Фригия) в Рим, куда римляне доставили культовый символ богини – черный камень в форме фаллоса, желая тем самым предотвратить свое поражение во 2 Пунической войне. По преданию, судно с камнем село на мель и только девственница смогла помочь доставить его в город. Из Фрэзера можно добавить: «Кибелла – мать богов. Аттис – сын Кибеллы и ее возлюбленный. Нанна – его номинальная мать – девственница. Аттис как и Адонис убит вепрем или оскопил себя и умер. Жрецы Кибелы оскопляли себя. Мать зачала Аттиса, прижав к груди плод гранатового дерева, выросшего из отрезанного детородного органа двойника Аттиса Агдестиса. Богиня требовала, чтобы жрецы, игравшие роль ее возлюбленных, приносили ей в жертву свои детородные органы (выделение мое, пригодится дальше). Это – принесение богине в жертву мужской силы».

Аттис — ласкательное от слова «отец» (надо полагать, что–то вроде «папочка», «папуля» — мое) – фригийский бог–юноша, возлюбленный богини – великой матери Кибеллы. Празднество в честь его и Кибелы в Риме сопровождалось неистовыми оргиями. «Историки полагают, что это был акт преодоления различий между мужчиной и женщиной методом самооскопления». Ха–ха, да и только.

Атрей – царь, сын Пелопса и Гипподамии, внук Тантала, отец Агамемнона и Менелая. Изгнал своего брата Фиеста за соблазнение своей жены Аэропы (Европы). Притворившись готовым к примирению, Атрей вернул Фиеста в Микены. Когда тот прибыл, зарезал его сыновей, своих родных племянников, и накормил своего родного братца их мясом. Отомстил немного за честь своей жены. Вторая жена Атрея, Пелопия, дочь накормленного мясом своих сыновей родного брата, Фиеста, то есть сестра зарезанных будущим своим мужем родных братьев, родила своему мужу – родному дяде сына Эгисфа, которого зачала, однако, не от Атрея, а от своего родного отца. Через несколько лет Атрей приказал своему «сыну» Эгисфу убить Фиеста, то есть своего действительного отца от родной дочери. Ему, видите ли, было мало накормить его, его же сыновьями. Но, слава богу, Эгисф как–то узнал в Фиесте своего родного отца, и убивать его не стал. Убил Атрея, своего чисто номинального отца и злодея.

Гея – праматерь и прабожество, жена Урана, родила от него титанов, циклопов (одноглазых силачей) и гетатанхойров (сторуких). Среди всего этого безобразия был и нормальный сын, Крон (Кронос). По наущению Геи ее сын Крон (Кронос) оскопил отца Урана, бога неба, из капель крови которого при этой хирургической операции родились эринии (богини мщения) и гиганты (змееногие великаны). За что папу оскопил, неужели непонятно? Начали они, сын с мамой детей делать, эти дети Геи и Кроноса тоже известные люди–боги: Гестия, Деметра, Гера, Аид, Посейдон и, наконец, Зевс. Предыдущих безвестных Кронос заглатывал, как только мама – Гея их рожала от него.

Иштар (аккадск. и шумерск. Инанна) – главное божество вавилонского пантеона, дочь бога луны Сина или сестра солнечного бога Шамаша. Любовь, влечение, плодородие, частично война и смерть. В западной Азии и Египте – Астарта. Популярна тема о схождении ее в подземное царство.

Инанна, Нинанна, Иннин (шумерск., буквально — владычица небес), в шумерской мифологии и религии божество – покровительница города Урука и его окрестностей, богиня плодородия, плотской любви и распри.

Астарта, греческое наименование главной финикийской богини Аштарт, почиталась как богиня земного плодородия, материнства и любви, а также как астральное божество. Почитание Астарты распространилось в Сирии, Палестине, Египте, Малой Азии, Кипре, Карфагене и др. Для культа Астарты характерно наличие жриц–иеродул, занимавшихся так называемой священной проституцией. Астарта изображалась в виде обнаженной женщины, иногда с коровьими рогами на голове. Замечу от себя, что так называемое плодородие, как мы сегодня понимаем его (плодородие земли) ничего не имеет общего с плодородием богинь. У богинь плодородие – это просто плоды любви, дети и как можно больше. Вот что такое плодородие богинь. И не надо его путать с урожаем, например, пшеницы на начальном этапе возникновения божества. Только потом дети перешли в понимание урожая пшеницы.

Геката – дочь титана Перса, богиня всеобъемлющей власти, богиня колдунов и привидений. Отождествляется с Артемидой (заметим, с богиней–девственницей) и богиней подземного царства Персефоной, дочерью Деметры. Ей жертвовали еду и собак, атрибуты: факел, бич и змеи.

Афродита – Великая мать (греч.), она же Венера (лат.) – жена Гефеста, изменяла ему с Аресом, родив от него Эрота и Амура. Дети самого Гефеста неизвестны науке. Любовница Адониса. От Анхиса сын Эней. Проституция рабынь в храме Афродиты. Эрот сопровождал свою мать Афродиту и помогал ей завладевать мужчинами с помощью своих «любовных» стрел. Эрот возбуждал любовь не только между мужчинами и женщинами, но и однополую любовь.

Арес – у греков бог войны, сын Зевса и Геры, у римлян – Марс. Но ведь Зевс и Гера – родные брат и сестра, дети Геи от собственного сына Крона (Кроноса). Ничего себе, семейка. Сплошной инцест.

Адонис – божество растительности и плодородия, соответствует вавилонскому Таммузу, возлюбленный Афродиты. Культ Адониса оказал сильное воздействие на христианство (миф о страждущем боге). Дополним БСЭ изысканиями Фрэзера: «Адонис родился от инцеста царя Кинира со своей дочерью Миррой. Мы располагаем сведениями, о кровосмесительных связях с дочерьми многих древних царей. Не похоже, чтобы подобные сообщения не имели под собой никаких оснований. В странах, где царский титул передавался по женской линии, царями становились лишь по праву женитьбы. Видимо царевич женился на собственной сестре, чтобы получит корону. Не это ли правило вызывало брак царя с дочерью?» , риторически вопрошает сам себя Фрэзер. Отвечаю Фрэзеру: нет, конечно. Объяснения были изложены выше.

Таммуз (библейск.), Думузи (шумерск.) в мифологии и религии семитических народов умирающее и воскресающее божество плодородия. Бог–пастух, возлюбленный богини Инанны, отданный ею в подземное царство, как «замена» ее самой. Его сестра Гештинанна спасла брата, согласившись проводить вместо него под землей по полгода. Соответствует финикийскому Адонису.

Заканчивая про богинь–матерей, великих и простых, приведем официальные данные о матриархате и его особенностях из Большой советской энциклопедии и других источников. Итак, матриархат – женовластие, одна из форм общественного устройства периода разложения родового строя и перехода к классовому обществу. Доминирующее положение женщины в обществе, матрилинейность наследования, матрилокальность или дислокальность брачного поселения – результат трансформации некоторых норм материнского рода. Пережитки матриархата сохраняются у минангкабау (о. Суматра). Иногда термин матриархат неточно используется для обозначенияматеринско–родового строя в целом или периода его расцвета (выделено мной). Особенно умиляет выражение «трансформация некоторых норм материнского рода», когда никому, в том числе и авторам выражения, неизвестны «нормы материнского рода», как мы видели, цитируя статью «амазонки». Замечу также, когда сказать нечего, возникают всякие заковыристые словечки, вдруг не станут искать их перевод с русского на русский. Стану искать: «Минангкабау, народ острова Суматра, мусульмане, большое развитие получили капиталистические отношения, играют активную роль в политической и культурной жизни Индонезии. В то же время сохраняются община и многие черты материнско–родового строя».

Выше я выделил совершенно определенное: «Пережитки матриархата сохраняются у минангкабау» и просьбу авторов не путать матриархат с материнско–родовым строем. Стараясь не путать, читаю с изумлением, что у минангкабау, как раз, не матриархат, а «многие черты материнско–родового строя». Как говорится, приехали – туда, откуда ехали. Расшифруем с помощью тех же авторов заковыристые словечки, хотя и без этого все знают, что матри – мать, линейность – направление, локальность – местоположение. Вместе получится: матрилинейность – наследование по женской линии, матрилокальный – муж живет у жены, как говорят, «в примаках». Зачем мудрить? Однако закончим, если начали.

Матрилинейность наследования – одна из важнейших особенностей эпохи материнско–родового строя (выделено мной), основной принцип организации людей в материнский род как социально–экономическую единицу первобытного общества. Наиболее стойкий институт этой эпохи, долго сохранявшийся даже после распада рода как экономической общности. Со становлением патриархата матриархат сменяетсяпатрилинейностью, но нередко бытует наряду с последней даже в раннеклассовых обществах в форме материнского права наследования власти верховных вождей и некоторых видов имущества. Итак, выяснили: матрилинейность наследования – важнейшая особенность, основной принцип организации людей, наиболее стойкий институт эпохи. Ну, и что? Собственно, в чем эта труднопроизносимая штука заключается, почему и как возникла, когда, и опять же, почему закончилась? У вас же, ребята, просто лозунги типа «Да здравствует 1–е мая». Мало того, что ничего не объясняют, новые заковыристые словечки подсовывают, типа «патрилинейности», не успеваю тома перелистывать: авось, увижу что–нибудь новенькое? Не отвяжетесь, ребята, переключая меня с кнопки на кнопку, где все тот же Брежнев. Помните еще анекдот про советское четырехканальное телевидение?

«Матрилокальный брак – распространенная в условиях материнско–родового строя форма брачного поселения, при которой муж переходит на жительство в общину жены. Матрилокальный брак (первая форма совместного проживания брачной пары) ведет к превращению родовой общины в матрилинейную семейную общину и способствует образованию отдельной, внеродовой собственности мужчин, которая становится важной предпосылкой перехода от матрилокального брака к патрилокальному браку. Пережитки матрилокального брака – обычаи временного поселения брачной пары с родителями жены, отработка за невесту и пр.» (выделено мной специально для предыдущего раздела, см. выше). Докопался! Оказывается, вот в чем дело. Матрилокальный брак – первичный, от бога, и нужен был только затем, чтобы мужики в нем накопили «внеродовую собственность», ну, там, удочку, топор каменный, лук с десятком стрел, спрятанные от «общины» под лесной корягой, мордушку – в речном омуте. Дом–яма–то все равно принадлежит жене с детишками со всеми глиняными горшками и шкурами невыделанными. Какая еще собственность у мужика, разве как у Челкаша, — в рваных штанах, «из которых было видно его пролетарское происхождение»? (Цитата из школьного сочинения). И на основе этого «добра», «внеродовой собственности», «важной предпосылки», мужики совершили такой грандиозный переворот от матриархата к патриархату? Что–то не верится.

В каждой из выписок я выделял понятие «материнско–родовой строй», на который все ссылаются авторы. Думал, ну уж доберусь я до него, все от него зависит, всему он основа и расшифровка. Добраться–то добрался, только не расшифровывает энциклопедия этот проклятый «строй», статьи такой вообще нет. Протер глаза и снова перелистал – нету. Даже обидно стало. Ссылались–ссылались и «концы в воду». На то она и советская, энциклопедия–то. Значит, нет и понятия матриархата. Даже, как и почему матриархат сменился патриархатом неизвестно. Разве фраза: «одна (из скольких и каких?) из форм общественного устройства (какого?) периода разложения (какого, химического?) родового строя и перехода к классовому обществу», является формулой матриархата? Эдак, о стуле за обеденным столом, например, можно написать: одна из возможностей присесть в период отправления одной из естественных потребностей при переходе от кочевой жизни к благоустроенной квартире. Наверное, многие подумают о стульчаке, а не о стуле.

Попробуем с другой стороны. Основные узлы понятия «первобытнообщинный строй» привожу ниже. Первая общественно–экономическая формация. Охватывает время от появления людей до возникновения классового общества. Этапы: первобытный коммунизм – первобытное человеческое стадо в раннем и позднем палеолите трансформировалось в подлинное сформировавшееся человеческое общество. Среди многообразия точек зрения есть две основные (мои примечания в скобках):

1. Первобытное человеческое стадо, в котором господствовал промискуитет (ничем не ограниченные половые связи, которые никогда никем в природе не наблюдались), на грани раннего и позднего палеолита (бессмыслица: грань в тысячи лет) превратилось в материнский род (экзогамный коллектив кровных родственников по материнской линии, то есть тотем. Почему и как это произошло – не наше холопское дело). В силу экзогамии (что, природное явление, как гром и молния?) образовалась дуально–родовая организация. Сочетание двух экзогамных родов в постоянное взаимобрачное объединение, потом еще расчленившихся на фратрии. (Как это произошло, почему? Не сказано). Вместе с родом (С каким родом? Материнским?) возник и брак (Зачем он понадобился?), который в своей исходной форме был групповым браком. Все мужчины одной фратрии имеют брачные отношения со всеми женщинами другой фратрии, возник из промискуитета. (Как именно, не сказано. Как может, и зачем промискуитет стал себя ограничивать? Каковы движущие силы?). Групповой брак одновременно был и дислокальным браком (отдельное проживание супругов. Как это, и почему? Главное – зачем?), в своем развитии сменился парным браком, так как семья не составляла экономической ячейки, отсюда ее непрочность, легкая расторжимость. (Зачем дислокальный групповой брак создался, если он такой непрочный? И, собственно, почему он непрочный? При такой–то воле? Ведь никто не заставлял? Кто заставил осуществлять парный брак? Ведь и по сегодняшним меркам дислокальный групповой брак это – прелесть). Не все принимают дислокальность брака, некоторые считают его матрилокальным браком (Почему?), потом перешедшим в дислокальный (Почему?), но уже после возникновения парного брака (Зачем?). Во всяком случае, род оставался материнским (Почему?) вплоть до накопления богатств и переходом их в частное владение отдельных семей (но род–то материнский, то есть экзогамный коллектив, какие в нем семьи?), что привело к возникновению отцовского рода (Раз нет семей, нет накопления в семьях, значит нет возникновения отцовского рода, но фактически он появился. Значит, не по этой причине, какая декларируется). Однако данные этнографии свидетельствуют о том, что материнский род в одних случаях мог смениться отцовским задолго до начала становления частной собственности, в других – продолжать существовать вплоть до возникновения классов и государства (выделено мной). Спасибо и на этом, говорю я, уже без скобок.

2. Согласно другой точке зрения основной единицей первобытнообщинного строя на всех этапах его развития была первобытная община, всегда состоящая из парных семей. Функция рода – регулирование брака. По вопросу о времени возникновения первобытной общины среди сторонников этой точки зрения нет единства. Вплоть до того, что отрицается первобытное человеческое стадо. Не следует переоценивать расхождение во взглядах между «родовой» и «общинной» теорий. Если оставить в стороне крайние точки зрения, то большинство исследователей сходятся на том, чтов эпоху расцвета обе эти организации совпадали. ( Неизвестно только как они приблизились к этому расцвету).

3. Все исследователи–марксисты единодушно признают коллективистический характер первобытного производства, который был обусловлен крайне низким развитием производительных сил. (Слава, тебе господи. Оказывается я изложил мировое мнение по затронутому вопросу). Эпоха первобытного человеческого стада (Значит, марксисты считают в отличие от немарксистов, что стадо все–таки было?) – становление социальных отношений. Общий продукт делили поровну (Это как же они до этого дошли? Даже щенки более сильные выбирают соски у сучки более продуктивные и попробуй их оттащить, подсадив туда слабых. Через минуту все возвращается на круги своя). На этой стадии существует равноправие мужчин и женщин (Кто видел? Где доказательства?). Появился излишек продуктов (Как у Суворова и солдата. Суворов: «Хватает»? Солдат: «Даже остается». Суворов: «А, куда остатки деваете»? Солдат: «Съедаем, даже не хватает»), стали обмениваться с соседними коллективами (Слово какое хорошее), то есть общаться. В силу экзогамии рода эти связи были и неизбежными. (Откуда она взялась, спрошу у марксистов, экзогамия?). Несомненно, существование в это время религии в форме магии и тотемизма (Прошу не путать совершенно различные вещи), зачатки которых возникли еще у неандертальцев (Как, опять же таки?). Производство медленно, но неуклонно развивалось. Это были условия для перехода от первой фазы первобытнообщинного строя ко второй — появление избыточного продукта (Опять рассказать байку?). Отношения превратились из распределительно- уравнительных в обменные, а потом и в товарные (Где «движущие силы» этих революций? Я могу назвать только противодействующие силы). Парная семья преобразуется в моногамную (Единобрачие нерасторжимое, основанное на социальном понятии, семье. Откуда взялось это «социальное понятие»? Кому на руку нерасторжимость? Не семейной же паре? Иначе бы и сегодня браки не расторгались). Формируется частная собственность и так далее и тому подобное. К нашему исследованию отношения не имеет. Марксисты вообще ничего не сказали ни об инцесте, ни о его преодолении, ни об эволюции от промискуитета до возникновения «крепкой советской семьи». Твердолобость и прямолинейность — феноменальные.

Только сейчас я понял, почему нет статьи в БСЭ о материнско–родовом строе, а сразу идет ссылка на первобытнообщинный строй. Тут–то краснобаи–марксисты знают что сказать. Потому и Фрейд не издавался, а фактически был запрещен, но критиковался, как критикуют вкус ананаса, не пробовав его. Но надо же сделать и кой–какие выводы из переписанного мной материала.

Вывод здесь один всего. Никакой теории, связывающей в единое целое инцест, возникновение экзогамии, групповой, парный, полигамный и моногамный браки, матриархат, патриархат, гомосексуализм, лесбийство, гаремы, угнетение жен, мужей, старческие вспышки плотских чувств у женщин и мужчин, проституция мужская и женская, истоки иудейско–мусульманских обрезаний, более отчетливой любви матерей к сыновьям, а отцов к дочерям и наоборот, фригидность и импотенция, групповой секс и религиозные оргии, каменные фаллосы в церквах и древних храмах, совокупляющиеся статуи, ритуальное воровство или «выкуп» невест и, наверное, женихов, некоторые «странные» брачные церемонии, нелюбовь между тещей и зятем, между свекровью и снохой по всему видно, нет до сих пор. Наиболее близко к решению проблемы подошел Фрейд, но, по–моему, не захотел в эти дебри углубляться. Вместо этого, он заставил себя немного покривить душой, когда за отправную точку в возникновении бога–отца, а не «великой матери», как следовало бы, взял убийство сыновьями отца, а не матери, как следовало бы, и на этой основе объединившихся в братский клан. По всему видно также, что утверждение Дарвина, что труд сделал человека, молчаливо принятое миром, в том числе и коммунистами, противоречит самой природе человека, всей его истории, начиная с любых времен и по любой из трех имеющихся у меня в наличии хронологий. Трудоголики, конечно, есть, но их едва ли не меньше, чем «эйнштейнов». Я уже говорил, что, скорее лень сделала человека человеком. А также первичный сексуальный позыв, который вдруг или постепенно, но достаточно быстро, сделался постоянно действующим, не регламентирующимся позывом, что сразу выделило человека среди других млекопитающих, строго запрограммированных в этом вопросе. Сколько изобретательности потребовалось, чтобы потрафить своему отвратительному «Оно» (см. приложение из Фрейда).

Кстати, обратить внимание на проблему человеческой изобретательности для удовлетворения своей сексуальной потребности меня тоже надоумил Фрейд, не прямо, конечно. Есть у него статейка (приложение), в которой он объясняет природу человеческого остроумия сексуальными его потребностями. У него ловко доказано, что именно так и есть. Мне осталось только расширить это фрейдовское понимание проблемы, но доказывать это расширение, конечно, будет трудно.

Но что–то я от богинь–матерей и матриархата далеко отвлекся, а еще дальше, — от главного своего вопроса о природе русского загадочного характера. Придется постепенно возвращаться.

Вот, Сарапис, бог–мужик, бог плодородия, подземного царства, моря и здоровья. Его культ наряду с культом Исиды (Изиды, разные авторы пишут по–разному, я не виноват), уже упомянутой. Подчеркнуты оргиастические формы их культа. Добавлено Фрэзером: «Это произошло в более поздние времена, когда в религиозных представлениях ведущее место заняли не богини, а царящие на небе боги» (Выделено мной. Очень ценная фраза. Я очень благодарен Фрэзеру за нее. Я ее не забуду). Добавлю еще от Фрэзера кратко: «Каждая женщина один раз в жизни должна отдаться в храме иностранцу (иностранец здесь не в нашем понимании, а тот который не живет в данной деревне) в храме Милитты (упомянутые Иштар, Астара) и посвятить деньги за это богине. Отдаться около храма стояла очередь. По закону амореев девушка на выданье семь дней занималась проституцией у ворот храма матери–богини. В Армении такие девушки отдавались с начала менструации и пока не выйдут замуж. В общем, где богиня–мать, там и ритуал этот. Считается, что этот ритуал–проституция был учрежден царем Киниром и на практике осуществлен его царскими дочерьми, кстати, сестрами Адониса, навлекшими на себя за это гнев Афродиты. Напомним, что сам Адонис родился от инцеста Кинира со своей дочерью Миррой. Ну, вот, кажется, все о великих матерях–богинях.

Посмотрим на описанных богов и богинь. Исида, Кибела, Гея, Иштар, Инанна, Астарта, Артемида, Геката – вот это богини, творили, что хотели и не было им никакого указа, своих сожителей богов мужского пола ни за что считали. Ну, что это за боги. Осириса, как малого ребенка надо защищать, воскрешать. Атрей, конечно, подлец, но получил по заслугам фактически женскими руками. Уран – рогоносец, Гефест – тоже, Адонис – вспоминать стыдно, Тиммуз – молоденький бог–пастушок, развлекаловка для матроны, богини–матери. Зевс считается высшим богом–мужчиной. Но кто такой Зевс? Главнейшая богиня–мать Гея смастерила со своим сыном Кроносом в числе прочих богов Геру и Зевса, причем Зевс самый младший. Годится он в главные «мужские» боги? Фрэзер приводит довольно пространные сведения о том, что бога плодородия Озириса и аналогичных ему богов крестьяне приносили в жертву на полях при уборке урожая, и эти традиции сохранились до наших дней. Разве так поступают с главным богом? Все, кажется.

Из великих богов–мужчин можно говорить только о боге Митре и Иисусе Христе, но последний — только копия первого. Итак, по БСЭ Митра, один из главных индоиранских богов, бог дневного света, податель жизни, гарант установленных или обусловленных отношений в мире и обществе, бог договора (митра — договор). Обычно выступал рядом с солнцем, а потом был с ним отождествлен. В последние века до новой эры возникла особая религия – митраизм, получивший распространение в эллинском мире, в Риме. Особой популярностью религия пользовалась в пограничных провинциях, где стояли римские легионы, солдаты которых были главными приверженцами этой религии. Значительную роль в распространении митраизма сыграли социальные низы, которых он привлекал тем, что провозглашал равенство среди посвященных в него и сулил блаженную жизнь после смерти. Императоры Аврелиан и Диоклетиан покровительствовали этому культу. Во 2–4 веках митраизм был главным соперником христианства. Замечу здесь еще раз, что я чисто условно, если хотите, так как не использую вообще никакой хронологии, а только безвременное развитие, сцепленное не годами, а фактами, принял за начало процесса формирования всех народов, находящихся на абсолютно одинаковой ступени развития, как раз, империю Диоклетиана, но не в Риме, а в Византии.

Фрейд тоже не забыл упомянуть о Митре, назвав его лучезарным персидским юношей, соперником Иисуса Христа, принявшим на себя грех убийства «первородным братством» своего отца, тем самым, сняв вину с остального братского коллектива. Но не ценой своей смерти, как Иисус, а своей праведной жизнью. Почему Митра не победил Христа в умах людей, Фрейд разбираться не стал, хотя мог бы многого достичь в этом вопросе, не чета мне.

Авторы «новохрона–1» о Митре сообщают вкратце следующее, чего я не нашел в Большой советской энциклопедии. Митра – человек, посланный Богом–отцом для борьбы со злом, совершив свои подвиги на земле, возносится на небо к своему отцу, чтобы вернуться на землю в ее последний день. Считается, что митраизм – древнейший культ, так как он содержится в учении Заратустры, а он якобы жил во времена падения библейского Богоборческого царства. Между тем культовые надписи и рисунки этой религии указывают, что непобедимый Митра, Бог–солнце, побеждает быка (тельца), то есть астральный смысл легенды заключается в борьбе Солнца с созвездием Тельца. Это позволяет им (авторам «новохрона–1») однозначно утверждать, что культ возник в начале новой эры. Только с этих пор в день весеннего равноденствия созвездие Тельца «сгорает» в лучах вечерней зари. Головной убор митраистского жреца – тиара. Это название имеет и головной убор папы римского. Как и жрецы Митры, обувается папа в красную обувь и также заведует ключами «бога–скалы», Петра. Тогда, добавлю я, Диоклетиан правил где–то вскоре после этого. А народы я все поставил на старт, и они стоят не двигаясь, ждут выстрела стартового пистолета на той одинаковой для всех степени развития, которая изложена выше, в предыдущем разделе. Все тысячелетия, случившиеся до этого, можно отбросить как ненужные. Они, эти тысячелетия, никакой роли в моем исследовании играть не будут. Доказательства у «новохронистов–1», а отчасти – у «новохронистов–2», исключая их «научные интерпретации истории» из–за их абсолютной абсурдности, учитывая простой здравый смысл (см. предыдущие разделы).

Фрэзер тоже не забыл об этом боге сказать. «Митраизм, сочетающий в себе возвышенную обрядовость со стремлением к нравственной чистоте и к достижению бессмертия, показал себя грозным соперником христианства. В течение какого–то времени нельзя было предсказать исход борьбы между этими конкурирующими вероисповеданиями… По юлианскому календарю 25 декабря считалось днем зимнего солнцестояния и днем рождения солнца. Участники празднества в Сирии и Египте удалялись во внутренние приделы храма и в полночь выбегали оттуда с криком: «Дева родила! Свет прибывает!». Дева, которая зачала и родила 25 декабря сына, была, несомненно, Великой восточной богиней, которую семиты звали Небесной девой или просто Небесной богиней. В населенных семитическими народами странах она выступала как ипостась Астарты. Сторонники же культа Митры называли его Солнцем или Всепобеждающим Солнцем и в силу этого датировали его рождение также 25 декабря. Евангелия ни словом не упоминают о дате рождения Христа. Поэтому ранние христиане этот праздник не отмечали. Однако со временем египетские христиане стали считать Рождеством 6 января. Обычай праздновать в этот день дня рождения Спасителя к 4 столетию распространился по всему Востоку. Но в конце 3 – начале 4 столетия Западная церковь, которая отказывалась датировать Рождество 6 января, установила в качестве подлинной даты 25 декабря. Со временем с этим согласилась и Восточная церковь. Из этого следует, что церковь приняла решение праздновать день рождения своего Спасителя 25 декабря для того, чтобы перевести религиозное рвение язычников с солнца на того, кто звался солнцем справедливости. В таком случае нет ничего невероятного в том, что такого же порядка мотивы могли побудить церковные власти уподобить Пасху празднику другого азиатского бога, который приходился на это же самое время. Греческие, сицилийские и итальянские пасхальные обряды удивительно напоминают культ Адониса. Но этот шаг в греко–язычных областях античного мира был сделан ранее, чем в странах, говорящих на латыни. Ведь культ Адониса процветал у греков, а на Рим и на Запад вообще оказал незначительное влияние. Чувства римской черни завоевал не он, а более варварский культ Аттиса и Великой матери. Между прочим, смерть и воскресение Аттиса официально праздновались в Риме 24 и 25 марта. Крестный путь Христа тоже приходился на 25 марта. Некоторые христиане, не обращая внимание на положение луны на небе, регулярно отмечали в этот день распятие Спасителя. Восхождение Христа на Голгофу было специально приурочено к этой дате, для того, чтобы соответствовать более древнему празднеству весеннего равноденствия. Воскресение Аттиса, который сочетал в одном лице Бога–отца и Бога–сына, официально отмечалось в Риме в этот же день. Стоит также вспомнить, что празднование дня святого Георгия в апреле пришло на смену древнему языческому празднику Парилий, а день святого Иоанна Крестителя пришел на смену летнему языческому празднику воды (Ивана Купалы? — примеч. мое). Праздник Успения Пресвятой Богородицы в августе вытеснил празднество Дианы. День Всех Святых в ноябре явился продолжением древнего языческого праздника мертвых. Само Рождество Христово приурочено к зимнему солнцестоянию, как рождению Солнца. Впрочем, если датировать смерть Христа 25 марта, то воскресение его будет 27 марта, на два дня позже весеннего равноденствия по юлианскому календарю и воскресения Аттиса. Аналогичный сдвиг происходит на два дня и при совмещении христианского и языческого праздников Святого Георгия и Успения Богородицы. Однако другое христианское предание (Лактанций и галльская церковь) относило смерть Христа на 23, а его воскресение к 25 марта. В таком случае воскресение Христа точно совпадало с праздником Аттиса».

Понтификальные книги – записи, которые велись жрецами–понтификами, начиная со времен Анка Марция. Значит, и сам понтифик или понтифик римский, то есть папа римский – прямой плагиат. А вот другая интерпретация митры, в отличие от Митры–бога и митры – головного убора: «Митра – в отличие от пояса вокруг талии, так называется пояс, который женщины завязывали под грудью». То есть, я понимаю это как пралифчик, прабюстгальтер. Но тогда возникает еще одно подозрение. В иранской литературе ковчег – это женская грудь, так сказать, пазуха, куда женщины любят прятать любовные письма и деньги по сей день. А если вы помните, то скрижали с заветом бога Яхве с Моисеем хранились в ковчеге. Потом ковчег этот перешел по наследству к христианам, а потом вообще все следы о ковчеге потерялись. Исчез он куда–то. Конечно, женская грудь не вечна, живет столько, сколько сама женщина, а бессмертных женщин–богинь пока не придумали.

Сделаем некоторые выводы. На заре человечества богини–матери были на первом месте и это дает историкам основание утверждать, что первоначально был матриархат, сменившийся затем патриархатом, как и почему – неизвестно. Я же утверждаю, что матриархат и патриархат произошли практически одновременно и действовали в борьбе между собой до появления арианства (единобожия), внедрявшегося по типу «ползучей революции». Арианство создало Яхве, Митру и Иисуса Христа и настойчиво, постепенно, «ползуче» стало незаметно заменять богинь–матерей на богов–отцов. Это происходило очень осторожно, продуманно, не перечеркивая культы богинь–матерей, как коммунисты перечеркнули все, что было до них, а незаметно встраивая новых богов в прежние культы. Народ не успел одуматься, как у него уже появился новый единый бог, который действовал по традиционным народным языческим «правилам», включая и его любимые храмовые оргии. Только затем, опять «ползуче», а под конец, когда чаша весов стала явно клониться в пользу «реформаторов», и с помощью ауто–да–фе и инквизиции, чтобы быстрее и радикально решить вопрос, уже запугивая народ. Этот процесс исследовал Ренан, относя его к началу новой эры и имея в виду, что он идет из глубины прежних «медленных» тысячелетий, то есть, в соответствии с традиционной версией хронологии. Мне это не нужно, у меня, повторяю еще раз, все народы стоят на старте и уже немного устали находиться в столь неудобной позе.

Сплошной инцест богов и богинь – это отражение существовавшего совсем недавно порядка вещей, называемого промискуитет, беспорядочные половые связи. Народы празднуют промискуитет на примере своих многочисленных богов, позволяя себе единовременно, по праздникам, в строго отведенном месте (в храмах) немного расслабиться и вновь почувствовать прелесть совсем еще недавней половой распущенности. Из этого следует, что экзогамия уже существует, но такая еще непрочная. Табу на инцест тоже существует, иначе зачем инцест богов, как приятное воспоминание? Есть и тотем, трактующий правила экзогамии, который то и дело хочется нарушить. Но единобожия еще нет, и это очень затрудняет «управление государством», которого в нашем сегодняшнем понимании – тоже ни у одного народа нет, за исключением Византии. Это очень хорошо соответствует состоянию народов, которые у меня стоят на старте, у них уже ноги затекли.

Что мы имеем в «семейной жизни» богов? Афродита – Великая мать, имея мужа Гефеста, ставит ему рога, на каждом перекрестке, спит со всеми подряд, в ее храме – сплошная проституция, помощник в этом – родной сынок, Эрот. Непрочь заняться и однополой любовью, иначе, зачем научила сына «пропагандировать» и однополую любовь. Но главное, она в связях инцеста не замечена. Прогрессивная богиня, но очень распущенная. Вылитая Екатерина II, только замужняя. Отсюда можно предположить, что Афродита не только богиня, но и царица, могущая себе позволить многое при живом муже, второстепенном члене семьи, которого и заменить всегда можно. К Афродите очень подходят времена, описанные Фрэзером о Древнем Лациуме (Риме): «Политическим и религиозным центром каждой общины был неугасимый огонь царского очага, попечение о котором было делом девственниц–весталок из царского рода. Царем становился мужчина из другого клана и другого народа, который женился на дочери своего предшественника и благодаря ей получал свое царство. (Уточню в скобках: не он был настоящим царем, а царица, а он был только «инструментом»). Дети, которых он имел от нее, наследовали не его, а ее имя. Дочери оставались дома, а возмужавшие сыновья пускались в путь. Это представление делает более понятными предания, согласно которым латинские цари рождались от матерей–девственниц и отцов божественного происхождения. (Добавлю, это позднее, чтобы скрыть распущенность). Это означает, за вычетом элементов преувеличения, что женщина зачинала ребенка от неизвестного мужчины. (Вот это не в бровь, а в глаз. Посчитайте любовников Афродиты). Если при рождении римских царей отцы их действительно были неизвестны, то это свидетельствует либо о половой распущенности, существовавшей в царских семьях вообще (не вообще, а только у царицы–богини), либо об ослаблении правил морали в особых случаях, когда женщины и мужчины на время возвращались к половой распущенности прежних времен (Это к царице не относится. Это относится только к ее народу: «Ишь, распустились»). На определенных стадиях (Каких же именно? Уточняю еще раз: только по праздникам) развития общества такие сатурналии обычное явление. В нашей собственной стране (Англии) пережитки их долгое время давали о себе знать в майских, троицких и даже в рождественских обрядах».

Это действительно «пережитки» Афродиты, но уже в христианстве, в которое завлекали ползуче, боясь переборщить, но выгоды впереди видели колоссальные. Итак, согласно моей классификации Афродита – символ царской распущенности сестринского клана первого рода, амазонок – матриархата, когда муж–царь – только инструмент.

Гея – богиня–мать – недалекая, но предшественница Афродиты. Инцест только что «запрещен», «введены» табу на него, «очерчен» круг тотема, но помнится очень хорошо, такой прелестный. У Геи был муж – Уран, но от него рождались одни уроды: эринии, гиганты, а единственный нормальный сынок их, Кронос, уже подрос, возмужал и у них с мамой возникла любовь. А что особенного, фрейдовское «Оно» потребовало, «Идеал Я» еще не выработался, каков нужен по Фрейду. «Идеал Я» в это время – это те, кто позволял себе все, поэтому никаких табу, тотемов, какой–то дурацкой экзогамии не было и в помине. Вот мама с сыночком и наделали кучу детишек: Посейдона, Аид, Геру, Деметру, Гестия и, наконец, Зевса, остальных, непонравившихся, папа Кронос заглатывал. Или времена, может быть, были тяжелые, приходилось (каннибализм?). А те (младшенький Зевс и довольно взрослая сестренка Гера), в свою очередь, сотворили мальчика Ареса, будущего любовника Афродиты при живом хромоногом муже–портянке Гефесте, ковавшем в это время пики со стрелами. Это еще раз подтверждает, что Афродита младше Геи. Чистейшей воды инцест. Но, опять же, времена были такие. Надо полагать, маму никто не убивал еще из–за ревности, да и к кому ее Кроносу ревновать? Он же единственный. Но народ, когда ему запретили «это» делать повседневно, а только по праздникам, в виде исключения, очень полюбил такие праздники, а богиню, в которую превратилась Гея, — тоже. Аналогичен инцест Кибела – Аттис. Итак, инцест матери с сыном рассмотрели.

Инцест брата с сестрой: Исида – Озирис, и их «продукт» Гор, Гера – Зевс с «продуктами» Аресом и Гермесом; инцест отца с дочерью: Фиест – Пелопия и «продукт» его Эгисф, Кинир – Мирра с «продуктом» Адонисом и его безымянными сестрами, которых папа Кинир заставил заниматься первой в истории проституцией.

Обратим внимание, что Кинир – первый царь–бог, который независим от своей жены, даже имя ее неизвестно. Это уже напоминает переход от матриархата к патриархату. И именно он, Кинир, сперва осмелевший, а потом обнаглевший мужик, в качестве примера послал своих дочерей заниматься проституцией, а сына – любовником к Афродите, которая, все еще очень сильна, но уже не замечена в инцестуозных связях, а только — в половой распущенности при здравствующем муже. Трудно не заметить в этом поступке начало дипломатии: немного боюсь, но делаю по–своему, посылаю дочек, куда хочу, а чтобы другая, все еще опасная, сторона не слишком гневалась, направлю к ней сына–красавчика. Недаром отмечено, что она разгневалась на дочерей Кинира — проституток, родных сестер ее очередного любовника Адониса. Разгневаться–то она разгневалась, но перетерпела в объятиях красавчика, ничего не стала предпринимать. Как тут не заметить прогресс дипломатии? Как, вообще, не заметить прогресс, как в деле преодоления такого привлекательного из–за «удобства» по осуществлению инцеста, так и в вопросе нравственности для других, но не для себя. Совсем как западноевропейцы, создавшие демократию для себя, но не для своих колоний. Разве не отчетливо из этого видно, что все категории морали, нравственности стали становиться как палка, о двух концах? Причем конец для владельцев народа приобрел удобную рукоятку, а второй конец, для народа , остро наточили – голыми руками не возьмешь.

Посмотрите на табличку выше, в предыдущем разделе, в которой перечислены все возможные инцестуозные связи в первобытной орде, среди которых в чистом виде нет ни одной даже в трудах у великого Фрейда. Но, все они, без исключения, имеются в приведенных «биографиях» богов. Разве это не доказательство истинности моих «ужасных» для ушей и глаз высокоморального «просвещенного» человечества «предположений»? К сожалению, я не нашел здесь прямых иллюстраций образования братских и сестринских кланов первого рода, способных создавать тотем, табу, экзогамию и богов по Фрейду. Но, ведь, если уже боги существуют и мы читаем их «биографию», то, значит, предварительная стадия их создания уже пройдена, отгремела свое в умах и сердцах людей и без письменности была забыта? Или я плохо вникнул в суть «богоотношений»? Во всяком случае, надо откладывать прочитанную книгу, если она не может ничего дать больше неразвитому уму. Фабулу понял как в фантастическом романе, и достаточно.

Итак, из биографий богов мы имеем:

моя табличка имеет право на жизнь и дальнейшее исследование;

хотя матриархат и патриархат возникли, как я показал, одновременно и сосуществовали в борьбе немало времени, но матриархат на старте обогнал патриархат, но «додавить» не смог, выдохся;

потихоньку, хитроумными способами, в том числе дипломатией, «взятками», использованием слабых мест носительниц идеологии матриархата, патриархат перехватил инициативу у матриархата и довел свое влияние до преднынешнего, средних веков;

потом матриархат, угнетенный донельзя, призадумался и тихой сапой начал отвоевывать назад утраченные позиции, выдавая своей дражайшей половине в штанах в начале горбачевской «перестройки» «рубль на обед», не больше, иначе пропьет. Но это к нашему исследованию уже не относится;

эндогамия довольно быстро, «на одном поколении богов», заменилась экзогамией, а это большое достижение, правда, половая распущенность замужних богинь–цариц приняла удручающе широкий размах, что, конечно, их не красит;

зато с «широким внедрением» патриархата не богини–царицы, конечно, а простые женщины сполна расплатились за эти вольности, запертые в светелках и гаремах, сожженные на кострах;

истоки проституции надо исследовать еще, но отправная точка уже есть, Кинир, первый царь–бог, не испугавшийся Афродиты, а применивший к ней все доступные его несколько иначе устроенной голове «методы».

И, наконец, чуть было не забыл. Наблюдения над богами показывают, что любви, какая описана в рыцарских романах и между Ромео и Джульеттой, у них не было. Зато царствовал неприкрытый, все подавляющий, неразборчивый и все остальное заменяющий секс, первичный позыв, «Оно» по терминологии Фрейда. Он то и правил богами, а значит и миром тех времен. Иначе зачем этим качеством награждать богов, ведь их же люди придумали, притом, по своему подобию? Впрочем, женская любовь, похоже, была. Иначе, зачем Исида воскрешала бы брата–любовника из мертвых?

И еще одна тонкость. Посмотрим на супружескую пару, Афродиту и Гефеста. О ней все сказано, но кто такой Гефест? Хромой (наверное, производственная травма) мужик–работяга, каких свет не видел, бог кузнецов, сам кузнец, от горна не отходит, все что–то мастерит, в дом тащит. И какова благодарность от жены? Может быть, горячие шанежки ему в кузню носит? Нет, она, задрав подол, по любовникам шастает. Вот вам, господа–марксисты, ваша «дружная первобытная семья», где совет, да любовь и «все делится поровну», еще чуть–чуть и появится «избыточный продукт». Да такая, простите, жена все по ветру со своими любовниками пустит. Заметьте, господа марксисты, образы–то не исключительные, а собирательные. Исключительных в ту пору не замечали. Как тут не открыть «классовую» борьбу за патриархат? А коммунисты нам говорят, что такой Гефест–страдалец начинает «свою, обособленную от Афродиты, собственность копить», чтобы «перейти на ее основе к патриархату». Где он копить ее будет, дом полон любовников, в кузне что ли?

Что, Афродита не понимала, какой чудесный ей муж–труженик достался? Прекрасно понимала, ведь богиня, – не дура, но этот треклятый первичный позыв так сильно действовал, «Оно» так было неумолимо, с которым она, ну хоть убей, не могла никак справиться. Повторяю, чтобы акцентировать, образ собирательный, народный, так сказать, выстраданный. Замечу без акцента, что ведь все богини–матери страдали этим недостатком. Широко распространенным. О причинах этого надо хорошенько подумать.

Древние писатели «про это»

 

Разобравшись с семейной жизнью богов и богинь, сделаем экскурс в романы, написанные где–то около рождества Христова (туда–сюда по сотне лет) греческими и римскими писателями. Начнем с Ахилла Татия, с его романа «Левкиппа и Клитофон». Выдержки буду делать только такие, из которых можно будет понять их нравы в смысле родства для женитьбы и любви и сексуальной ориентации героев. Итак,

Книга первая

Часть III

«Я родился в Тире, в Финикии, зовут меня Клитофонт, отца Гиппий, его брата Сострат, но они не родные братья, — у них один отец, матери же разные: у отца тириянка, а у Сострата византиянка». Отметьте, что братья они «не родные», хотя и от одного отца, а отец, как известно, основной передатчик генной информации. Продолжаю: «Сострат живет в Византии: в наследство от матери ему досталось большое состояние; мой же отец в Тире. Своей матери я не знал, потому что она умерла, когда я был еще младенцем. Отец женился во второй раз, и от этого брака родилась моя сестра Каллигона. Отец хотел поженить нас…». Отметьте опять: отец один у жениха и невесты, но это в порядке вещей для женитьбы. Продолжаю: […] «Мне шел девятнадцатый год, отец готовился на следующий год поженить нас с Каллигоной…» […] У отца, как я уже говорил, был брат Сострат, — так вот, от него приехал какой–то человек и привез письмо из Византии, в котором было написано: «Брату Гиппию привет от Сострата. К тебе прибывает моя дочь Левкиппа и моя жена Панфия, потому что фракийцы напали на Византий. Сбереги самое дорогое, что у меня есть, пока не кончится война». Обратите внимание, что Византий – это город, а не страна Византия. Я думаю, нам понадобится в дальнейшем это сведение из Татия.

Часть VI

«Поднявшись с постели, я нарочно стал прогуливаться по дому, стараясь попасться Левкиппе на глаза. […] Так я сгорал в огне любви три дня».

Часть VII

«У меня был двоюродный брат, сирота, звали его Клиний. Двумя годами старше меня, — уже причастный к таинству любви, он был влюблен в одного отрока (Харикла)». Как вам нравится? Романист пишет это в самом начале нашей эры.

Часть XI

«В жены мне предназначена другая девушка. Отец тверд в своем намерении, женить меня на ней, и намерение его справедливо, потому, что моя будущая жена не чужестранка, она не безобразна, отец не продает меня за богатство, как это делают с Хариклом («возлюбленным» Клиния), он отдает мне в жены свою дочь, и притом красавицу. О, боги! Она и вправду казалась мне красавицей до тех пор, пока я не увидел Левкиппу». Получается, что и невеста, и возлюбленная самые близкие родственники Клитофона, но ничего особенного автор не видит в том, чтобы они поженились. Это даже как бы одобряется, так как она «не чужестранка» какая–нибудь. Кроме того, «чужестранка», это совсем не из другой страны, как мы сегодня это понимаем. Это может быть девица с другой улицы. Другими словами – не родня.

Книга вторая

Часть XXXIV

«Видя, что Менелай совсем пал духом, растравив душу воспоминаниями о возлюбленном, а Клиний утопает в слезах, думая о Харикле (своем любовнике), я решил рассеять их грусть и завел речь о любовных утехах. Левкиппы в тот момент с нами не было, она уже спала. Я, улыбаясь, начал так:

— Ничего не поделаешь, Клиний теперь одержит верх надо мной. Ведь он, по обыкновению, хочет выступить против женщин. Но, теперь, когда он нашел себе единомышленника, ему легче будет отстоять свою позицию. Никак не могу взять в толк, почему теперь так распространилась любовь к мальчикам.

— Но разве, — возразил мне Менелай, — эта любовь не превосходит во всех отношениях любовь к женщинам? Мальчики ведь в сравнении с женщинами безыскусственны, а красота их доставляет более острое наслаждение.

— Как более острое?! — воскликнул я. — Ведь красота эта, едва мелькнув, исчезает и не дает любящему возможности насладиться ею. Ее можно сравнить с питьем Тантала. Любовник только начинает наслаждаться красотой возлюбленного, как она уже исчезает, и приходится покинуть волшебный источник, не испив из него. Словно питье жаждущего Тантала. Покидая мальчика, любовник никогда не испытывает полного удовлетворения, он жаждет по–прежнему». Добавлю от себя: Тантал стоит по горло в воде и страшно хочет пить, но как только он наклоняет голову, чтобы глотнуть, уровень воды понижается. Сколько бы он не наклонялся, уровень воды всегда оказывается ниже его губ. Отсюда танталовы муки.

Часть XXXV

«От тебя, Клитофонт, — сказал Менелай, — укрылось самое главное в наслаждении. Влечет к себе то, что не насыщает. То, что постоянно в твоих руках, постепенно пресыщает и теряет свою сладость. Похищенное же всегда ново, и сознание того, что вот–вот оно ускользнет от тебя, вызывает еще больший расцвет страсти. В страхе потери таится нестареющее наслаждение, и чем оно быстротечнее, тем сильнее. Потому, что мне кажется, и роза – самое прекрасное из растений, что красота ее исчезает на глазах. Я полагаю, что двум видам красоты суждено жить среди людей, красоте небесной и красоте земной. Небесная по самой своей природе стремится как можно скорее улетучиться, освободившись от тяготящей ее смертной оболочки. Что касается земной красоты, то она более прочна и своей оболочки долго не покидает. В доказательство того, что красота небесная возносится на небо, я приведу тебе строки Гомера, послушай их:

Он–то богами и взят в небеса, виночерпием Зевсу,

Отрок прекрасный, дабы обитал среди сонма бессмертных.

Между тем ни одна женщина не удостоилась того, чтобы благодаря своей красоте стать небожительницей, а ведь Зевс дарил свою благосклонность и женщинам. Но уделом Алкмены стало горе и изгнание, Даная получила в дар ларец и море, Семела стала пищей огня. И только полюбив фригийского мальчика, Зевс даровал ему небо, чтобы отрок мог жить вместе с ним, разливая нектар; та же, что прежде исполняла обязанности виночерпия, своего места лишилась, — и, я думаю, потому, что она была женщиной.

Часть XXXVI

Именно не умирающая красота женщин представляется мне небесной, — перебил я Менелая, — она непреходяща и тем приближается к божественности, в то время как быстро гибнущее подражает природе смертных и является обычным. Да, Зевс полюбил фригийского мальчика и вознес его на небо, но из–за красоты женщин, случалось, Зевс сам покидал небо и спускался на землю. Он мычал из–за женщин, он плясал из–за них, превратясь в сатира, обращался ради них в золото. Пусть Ганимед разливает вино, ведь среди богов пьет и Гера, и мальчик ей прислуживает. Чувство жалости вызывает во мне его похищение, хищная птица набросилась на него, и унесла его на небо, уподобив повешенному, тем самым, подвергнув его оскорбительному насилию. Позорное зрелище являл собой висящий в когтях хищника мальчик. Семелу же увлек на небо огонь, а не какая–нибудь злая птица. И не следует тебе удивляться тому, что с помощью огня попадают на небо, — так ведь и Геракл стал небожителем. Если же ты насмехаешься над ларцом Данаи, то почему молчишь о Персее? Алкмене же достаточно и того подарка, что Зевс ради нее украл у солнца целых три дня. Но оставим мифы и поговорим о самой радости обладания. Должен признаться, что мой опыт в этом деле невелик, так как до сих пор я имел дело лишь с теми женщинами, которые продают утехи Афродиты за деньги».

О причинах и прелестях гомосексуализма герои романа рассуждают совершенно аналогично рассуждениям нашего сегодняшнего обывателя и даже ученого, но я по этому поводу поговорю отдельно в специальном месте. Главное же здесь то, что с какими понятиями люди живут, с такими же понятиями живут и их боги. А что же тут особенного, так и говорят их уста? Нормальная этика, какую же еще вам надо? Тут у Зевса также проглядывает не стопроцентный гомосексуализм, а как бы некоторое сексуальное разнообразие: и так хорошо, и эдак приятно. Но если вспомнить, кто есть Зевс на самом деле, то и удивляться нечего. Напомню: замужняя (Уран) богиня–мать Гея со своим сыном Кроносом наделали кучу детишек, среди которых были Зевс и Гера, тоже, понятно, боги. Зевс и Гера – родные брат и сестра поженились и родили Ареса, который впоследствии стал любовником Афродиты.

Теперь небольшая цитата из Апулея, из его романа «Метаморфозы, или Золотой осел»: «Сейчас же призывает она (Венера) сына своего крылатого (Эрота), крайне дерзкого мальчика, который, в злонравии своем общественным порядком пренебрегая, вооруженный стрелами и факелом, бегает ночью по чужим домам, расторгая везде супружества, и, безнаказанно совершая такие преступления, хорошего ничего решительно не делает. Его, от природной испорченности необузданного, возбуждает она (Венера) еще и словами, ведет в тот город и Психею – таково было имя девушки – воочию ему показывает, рассказывает всю историю о соревновании в красоте; вздыхая, дрожа от негодования, говорит она ему: «Заклинаю тебя узами материнства, нежными ранами стрел твоих, факела твоего сладкими ожогами, отомсти за свою родительницу».

Без комментариев, разве что отмечу специализацию мальчишки Эрота и в гомосексуальной любви и «расторжении супружеств». Наверное, богиням–матерям со скопцами–жрецами зачем–то надо было расторгать супружества. Не затем ли, что желающих оскопиться со временем стало меньше и приходилось охотиться за мужчинами, привлекая их оргиями?

Начну с «фригийского мальчика, полюбившегося Зевсу». Фригийский мальчик, разумеется, из Фригии, а Фригия это северо–запад нынешней Турции, малоазиатское побережье проливов Босфор и Дарданеллы и Мраморного моря и примыкающего к нему берега Эгейского моря, там, где жили сирийцы, греки и евреи. Но, Словарь античности уточняет, что населяли Фригию и фракийские племена, а Фракия это то же самое место, что и Фригия, только в Европе, а не в Азии. Короче, европейское побережье этих же проливов и Мраморного моря от Черного моря до Эгейского, а проливы те, особенно Босфор, не шире средней континентальной речки. Значит Фригия и Фракия – это почти одно и то же по звучанию, тем более что те и другие племена фактически перемешались. Может быть, читать начали впоследствии несколько иначе одни и те же буквы. Пусть дотошные историки разбираются, для меня же это одно и то же. С корнем «фриг» много слов связано. Начнем с Сенеки, не забыв о «фригийском мальчике Зевса». Он написал фразу: «Фригийские полумужи, беснующиеся по приказу» в своей книге «Нравственные письма к Луцилию». Примечание переводчика к этой фразе: «оскопленные жрецы великой матери богов (Кибелы), которые по звуку флейты начинали неистовствовать. Запомним про флейту, и перейдем к другим словам с корнем «фриг».

«Фригана» – плотно сцепленный своими колючками кустарник, часто в форме подушки, матраса, распространенный в Средиземноморье. Также называется «держидерево». То есть, это как бы естественные ложа в виде пружинного матраса, тут и там разбросанные. «Фригидность» БЭС «переводит» от «лат. – холодный, то же, что половая холодность». Французское слово «фривольный», близкое к корню «фриг», обозначает «не вполне пристойный, нескромный». «Фригийский колпак» БЭС «переводит» как «головной убор древних фригийцев», но видевшие этот «колпак» сказали бы несколько иначе, зная, что он скрывает лицо, а именно: «мешок на голову, чтобы не было видно лица». Сопоставив все эти сведения о корне «фриг», можно сделать вывод, что фригидность, это нежелание женщины улечься на матрас – фригану, а сама фригана – это нечто непристойное, поэтому и фригийский колпак не помешает. Но есть понятие и музыкальное — «фригийский лад», несколько отличный от натурального лада, имеющий четыре бемоля из семи канонических нот. Так, может быть, вообще Фригия произошла от «фриганы» и того, что на этой фригане делалось?

Имея это в виду, посмотрим, что такое музыкальный орган у древних средиземноморцев. Оказывается, что это «древний музыкальный инструмент, состоящий из соединенных в ряд свирелей или флейт разной длины: деревянных, глиняных или металлических. Поэтому фригийский лад – это набор флейт в органе, не очень четко отличающихся между собой по высоте тона. Были и другие лады, например, лидийский, ионийский, эолийский и другие, все отличающиеся между собой и от натурального звукового ряда без бемолей и диезов. Теперь вспомним, что «фригийские полумужи начинали неистовствать при звуках флейты», то есть демонстрационное оскопление и окропление кровью вокруг совершалось под музыку. Но «орган» – это не только музыкальный оргАн, но и Орган, то есть орудие, инструмент, а также часть тела, выполняющая определенную функцию, или часть растения – ствол, стебель, но не листва, например, и не цветки. Имея в виду, что у растений это ствол, стебель, у оргАна – это трубки, флейты, свирели, не трудно догадаться, что составители энциклопедии скрывают под «частью тела, выполняющей определенную функцию», и почему это «орудие»? Тем более что оргАн (военн.) – многоствольное орудие. Не осталось мной незамеченным и слово «органди» – «(франц.) – очень тонкая прозрачная матовая шелковая ткань для жабо, воротничков», то есть попросту для «стволов и стеблей». А что такое «органеллы»? А это «органы простейших, выполняющие двигательные, сократительные, экскреторные функции, особенно, органы чувств». На какие органы или оргАны первобытный человек обратил свое внимание, прежде всего, имеющие форму ствола или стебля с сократительными и чувственными функциями? К тому же, слово «органон» – первоначально орудие, инструмент, но потом закрепилось за музыкальным инструментом, а также за частями тела, особенно органов чувств. Тут двух мнений и быть не может, это его собственный детородный орган, с ударением хоть на первом, хоть на втором слоге. Перехожу к слову «оргазм». БЭС: «Оргазм, от (оргао – греч.) пылаю страстью, сладострастное ощущение». Чушь это собачья. Ишь, чего выдумали: «пылаю страстью»? Это просто мужской половой орган и одновременно чувство или ощущение с ним связанное, а, может быть, и длительность времени.

Чтобы доказать это, приведу всего одну строчку из романа «Левкиппа и Клитофон» Татия: «Длина перешейка – стадий, а ширина – двенадцать оргий ». Здесь речь идет о почти острове на Ниле в зарослях тростника, связанном с берегом узким перешейком. В примечании дана расшифровка: стадий – около 200 м, оргий – 1,86 метра, то есть приблизительно в 100 раз меньше. БЭС: «Стадий, от греческого «стадион», мера, ступень, период, этап». Словарь античности: «мера длины от греч. стадион, равная 600 футам. Греко–римский стадий равен 176,6 м, новогреческий стадий 1000 м. Олимпийский стадий 192,28 м. Дельфийский стадий равен 177, 55 м. Сначала мера длины для бегуна, затем место бега. Стадий имел форму длинного узкого четырехугольника, отношение сторон 1 : 7». Добавлю только, что БЭС сам себе противоречит, производя стадий от стадиона и через две строчки: «сначала мера длины для бегуна, а затем место бега». Словарь античности: «Оргия – религиозная мистерия, греческий обряд, ритуал, священная служба, священнодействия в мистериях Деметры и Диониса – Вакха и присущего им разнузданного, безумного исступления это слово получило свое нынешнее значение – безудержного стремления к удовольствиям». Как видите, ни одним словом не упоминается, что это мера длины. Для меня совершенно очевидно, что мера длины оргия связана с самим оргазмом, скорее всего, с промежутком времени, за который можно одолеть какое–то расстояние, около двух метров. Соотношение между оргией и стадием, где–то в районе 100 – тоже что–то должно обозначать, как и отношение длины и ширины стадиона 1 : 7. То есть, все измерялось половым инстинктом, от музыки до стадиона.

Для иллюстрации приведу несколько рисунков, иллюстрирующих взаимоотношения полов как в древних мифах, так и литературе. Описывать их незачем, они сами за себя говорят.

 

 

 

 

 

 

Глава 3

Женщины

Введение

Начну этот раздел с того, что рассмотрю широко известные сведения о женщинах, какими они нам представляются сегодня и отмечу сразу, что женщинами никто всерьез не хочет заняться, всегда, когда говорят о людях, имеют в виду мужчин: цари, войны, государства, народ – войско. Коммунисты, пока власть захватывали, создали праздник 8–е марта и тут же заставили женщин укладывать рельсы и асфальт. Когда мужчины говорят о равноправии женщин, слепому видно, глухому слышно, что они лгут, прикидываются серьезными, когда в душе гаденько ухмыляются, на виду ухмылку эту прячут, но не сильно, так, чтобы проглядывала. Есть, конечно, исключения, но именно исключения. Видно сильно и давно на женщин обижены, никак отойти не могут.

Поэтому мне кажется, что в истории человечества пропущен целый раздел, это борьба мужчины и женщины. Конечно, мы все знаем, что раньше был матриархат, потом его сменил патриархат. Выше я уже говорил об этом словами энциклопедии. Причина в том, что женщина, видите ли, стерегла очаг, а мужчина добывал пищу в первобытной орде, поэтому статус его стал выше. Переход к патриархату произошел, дескать, на заре человечества и поэтому неинтересен ни для истории, ни для религии. Ведь вся история осуществилась при патриархате. Между тем, никто не хочет замечать, что переход от матриархата к патриархату – это такая громадная революция, какую свет не видел. Историки, почти все мужчины. По крайней мере, я не знаю ни одного историка с громким женским именем. Историки–женщины есть, но они всегда под руководством мужчин и делают то, что их руководители скажут. А руководители говорят, что самая главная революция на земле – это возникновение христианства, или – вообще религии, а потом сразу начинают вести разговоры про войны и царей, часть из которых тоже считают великими революциями, а царей – революционерами, совсем почти без всякого основания.

Даже великий Фрейд не нашел ничего лучшего как сказать: «Я не могу найти здесь места для великих материнских богов, которые, может быть, предшествовали отцовским богам». Это тогда, когда доказывал свою сомнительную идею братского клана на основе убийства отца, ставшего богом. Я уже показал выше, что эта идея его ничтожна. Как это он не может найти места женским богам? Я ведь нашел им место.

Мне кажется, слова непростительные для Фрейда, знатока человеческих душ, но простительные для еврея, жившего в еврейском гетто Вены. Вообще, еврейская прарелигия очень негативно относится к женщине, как и мусульманство, и православие впрочем. Католицизм, сжегший тысячи женщин–ведьм на кострах инквизиции, понемногу, в результате развития науки, искусства и рыцарства также, стал им уступать, но так и не уступил до конца. И только реформация (англиканство, протестантизм и ряд других ответвлений католичества) в длительной и упорной борьбе женщин, дала им равные права с мужчинами на бумаге, но далеко не в повседневной практике. Нетерпимость иудаизма к женщинам, унижение их, пренебрежительное их описание.… Но что же я, достаточно привести цитату из Настольной книги атеиста. Вот она:

«В моральной системе иудаизма особое внимание уделено женщине. Духовно унижая женщину, Талмуд приписывает ей только отрицательные качества: болтливость, лень, завистливость, истеричность и тому подобное. Женщина по Талмуду – рабыня своего мужа: «Все, что человек хочет делать с женой, он делает, — вроде как мясо с бойни». Талмуд отказывает женщине в гражданских правах. Она, как и раб, не может явиться в суд, призывать свидетелей или быть свидетелем. Она не имеет права на образование. Ей запрещено читать книги. Даже знакомиться с Библией, ей не позволено. «Обучать свою дочь Торе, говорится в Талмуде, — это то же, что воспитывать ее в распутстве». Оказывается, Бог долго раздумывал, из какой части Адамова тела сотворить Еву. Сотворю–ка я ее, рассуждал он, не из головы, – чтобы она не поднимала высоко голову, не из глаза, – чтобы не подсматривала, не из уха, – чтобы не подслушивала, не из уст, – чтобы не болтала, не из сердца, – чтобы не была завистлива. Наконец, бог решил ее создать из скрытого органа, чтобы она была скромна, — из ребра. «При каждом органе, который бог создавал ей, он приговаривал: «Будь скромна, будь скромна». Семья иудея складывается следующим образом: 1) домовладыка – полновластный господин семейства, 2) женщина – средство прибавления семьи, 3) рабы, обязанные трудиться. Талмудисты рассматривают брак, как имущественную сделку. Сделке предшествует сговор, который облекается в письменную форму. Мужу разрешается разводиться с женой по любому поводу. Один из талмудистов, рабби Акиба, утверждал, что даже если мужчина просто увидел женщину более красивую, чем его жена, то он вправе дать жене развод. Гражданское законодательство современного Израиля – одно из самых отсталых в мире. Поучения Талмуда о женщине возведены в закон. Женщина не имеет права на получение наследства, не может выступать в суде первой инстанции в качестве свидетеля. Женщина лишена права на развод. Только мужчина имеет право решать вопрос о разводе. Если же муж отказывается развестись с женой, то ни одна судебная инстанция не может расторгнуть брак».

Может быть, поэтому еврей Фрейд вообще не упоминает женщин в своих трудах кроме тех случаев, когда мужчине надо проявить «первичный позыв» или когда описывает их наиболее яркие болезни, служащие для иллюстрации в сфере их психических взаимоотношений. Вообще, учение Фрейда напоминает учение о мужчинах, как будто женщин нет на свете.

Мусульманство вообще унижает женщину безмерно, начиная от паранджи и кончая многоженством. Кстати, насильственное затворничество русских женщин в четырех стенах – светлицах» — не благообразный ли вид паранджи?

В дальнейшем, и не только в этой книге, я буду доказывать, что все это досталось русским от хазар, от еврейской их части, здесь же обращу внимание на то, что мусульманство очень близко к иудаизму в отношении к женщине. И это делает намек на то, что мусульманство древнее христианства, особенно в Западной Европе. В свою очередь, женщина на Руси до появления у нас хазар была в несколько ином статусе, а стала такой, как описана ниже.

Вот что пишет Герберштейн в начале 16 века о русских: «Положение женщин самое жалкое. Ибо они ни одну женщину не считают честною, если она не живет, заключившись дома, и если ее не стерегут так, что она никогда не показывается на публику. Что задушено руками женщины, — курица или какое иное животное, тем они гнушаются, как нечистым. […] Весьма редко пускают их в церковь и еще реже в общество друзей, разве только они очень стары и уже нет места никакому подозрению». Литвин (около 1550 года): «Ни татаре, ни москвитяне не дают воли своим женам. У них есть поговорка: «Кто дает свободу жене, тот отымает ее у себя». Их женщины не имеют личной правоспособности, между тем как у нас (имеется в виду Запад – мое) иные господствуют над многими мужчинами, владея селами, городами и волостями, одни – на правах временного пользования, другие – потомственно. Объятые страстью господствовать они живут разнузданно под видом девства или вдовства». Коллинз (1666 год): «… в России нет уголовного закона, который бы преследовал за убийство жены или раба». Я. Стрюйс (1669): «По большей части русские очень дурные мужья. […] положение женщин не из счастливейших; ибо, кроме того, что они живут в суровом заключении, их оскорбляют, бьют и по пустому подозрению разводятся с ними, причем это зависит часто только от прихоти мужа». Я. Рейтенфельс (1673 год): «Дома у себя, согласно старинному русскому и нынешнему восточному обычаю, как, быть может, нигде еще на земле, мужья пользуются такой властью над женами, что могут даже продавать их другим в рабство на известный срок».

Из приведенных цитат, во–первых, надо обратить внимание на предотвращение мужчинами «прелюбодеяний жен», как будто это происходит сразу же после «законодательного запрета матриархата», позволяющего женщине рожать от полигамного брака, когда наследование шло по женской линии, а отцом мог быть кто угодно, а несколько позднее – сам господь бог. Во–вторых, — на опять же, как бы «законодательное» лишение русских женщин «личной правоспособности», которое Михалон Литвин как бы даже и одобряет, потому что здесь же сокрушается, что женщины его собственной страны, «объятые страстью живут разнузданно под видом девства или вдовства». В третьих, создается впечатление, что такое закрепощение русских женщин произошло недавно по историческим меркам времени, ибо на первоначальном этапе законы всегда суровые, чтобы переломить тенденцию.

Но самое главное в том, что русских женщин закрепостили слишком жестоко по сравнению с Западом, но сравнимо с Востоком и иудейством. Недаром Михалон Литвин завидует нашим мужчинам и сокрушается, что их, западным женщинам дали слишком много воли, «господствовать над многими мужчинами, владея селами…» и «жить разнузданно под видом …». Все вышеприведенные авторы пишут во времена, когда у них дома кардинально пересмотрели «женский» вопрос и прекратили сжигать «колдуний» и «прелюбодеек». Получается, что сразу же дали им почти все права мужчин. Что же произошло? К этим временам на Западе произошла и уже закончилась Реформация. В католичестве осталась незначительная часть Европы, в основном Южная Европа. Да и сам католицизм под влиянием Реформации стал более терпим к женщинам.

Но, вот что пишет Маврикий Стратег о прарусских женщинах в 7 веке, задолго, за 300 с лишним лет до православного христианства на Руси: «Скромность их женщин превышает всякую человеческую природу, так что, большинство считают смерть своего мужа своей смертью и добровольно удушают себя, не считая пребывание во вдовстве за жизнь». С.Соловьев о дохристианской эпохе русских пишет: «Песни, содержание которых относится ко времени Владимира, упоминают о женщинах–чародейках. По свидетельству тех же песен, женщины участвовали вместе с мужчинами в пирах княжеских, похваляясь своею хитростию, мудростию; стыдливости мало в их беседах, выходки материальной силы и тут – на переднем плане. Владимир советуется со своей женой Анною о церковном уставе; княгини имеют свои волости, содержат свою дружину, спорят с мужьями, кто наберет храбрейших дружинников. Рогволд Полоцкий отдает самой дочери на решение, за кого она выйдет замуж; Предслава (женщина) переписывается с Ярославом о поступках Святополковых». Что об этом времени можно сказать? Тут и так все сказано: полное равноправие, уважение. А что стало в женском вопросе на Руси к 1517 году, когда ее посетил Герберштейн? «Положение женщин самое жалкое». Вот те на, 500 лет самой гуманной религии, православного христианства, а в результате — «положение женщин самое жалкое»? За это время на Западе женщин вытащили из костров, разрешили им «господствовать над многими мужчинами, владея селами, городами и волостями, объятыми страстью господствовать, жить разнузданно»? А «самое гуманное» православие из свободных и уважаемых превратило наших женщин в самых жалких во всей Европе? Видимо так. «Новохронисты–2» валят все русские невзгоды на династию Романовых, «новохронисты–1» вообще не останавливаются на русских, отметив лишь, что сразу–то у нас был католицизм и только потом заменился на православие, во времена Великого раскола 1653 года при втором Романове, отце Петра, Алексее Михайловиче. Нет, этот вопрос нельзя так оставлять, без детального рассмотрения, но в своем месте.

Лучше поговорим о любви и самопожертвовании женщин. Именно эти две, почти исключительно женские, черты психики, почти физиологические их особенности, позволили им быстро смириться со своим второстепенным положением в угоду самому главному, для чего они предназначены, продолжению рода человеческого. И было это совсем недавно, мужики и сегодня делают вид, что эту самую большую на земле революцию не замечают, хотя сами ее и совершили.

Начну с полушарий головного мозга, но так как не специалист в этом вопросе, ограничусь только общеизвестными постулатами, которые, однако, должны пролить некоторый свет на затронутую мной проблему. Ученые настаивают, что у мужчин главным полушарием, которому «подчиняется» второе полушарие, является левое, у женщин – правое. Грубо говоря, левое полушарие «отвечает» за аналитический, рассудочный участок психической деятельности: принял информацию, произвел расчеты, и только на основании их выдал решение–действие. Правое – за эмоционально–чувственное восприятие, с автоматическим принятием решений, без всякой аналитики, то есть без утомительных «математических» расчетов, по велению сердца, так сказать. Полушария, конечно, спорят между собой, но у мужчин победа остается за левым, у женщин – за правым. Поэтому на одинаковые внешние раздражители, мужчины и женщины реагируют по–разному.

Начнем с любви, закончим проституцией. Женщина любит глубже, во–первых, потому, что не может, как следует рассчитать последствия своей любви, да и «правые» эмоции все время одерживают верх. А, любовь, что как не эмоции? Во–вторых, степень любви к детям у женщины и мужчины совершенно разная. Кто слышал о том, что мужчина покончил с собой или сошел с ума, если у него внезапно погиб ребенок? То–то же. Любовь женщины к мужчине тоже глубже, что бы там ни говорили писатели–мужики о «страданиях юного Вертера». Кроме того, что у женщины любовные эмоции не контролируются «левой» стороной головы, женщина всегда чувствует в мужчине, кроме самца, еще и как бы своего ребенка, поэтому любовь удваивается. К ней прибавляется самопожертвование для ребенка. Немаловажный фактор – промискуитет первобытной орды. Женщина, как более слабое создание, должна «уступить» всем домогающимся ее мужчинам. Мужчина может не участвовать в «этом», как говорит известная теледива Ханга. Тот факт, что мужчина с проституткой удовлетворяет полностью свое «Оно», говорит о том, что ему до известной степени безразлично наличие любви, ему «Оно» удовлетворить надо. «Автоматичность» проститутки обусловлена самим физиологическим строением женщины, ей не нужна эрекция. Проституция – это в какой–то степени самопожертвование. Поэтому женщине как будто легче стать проституткой. Это пока про женщин все на первый взгляд.

Приведу конкретный пример женского самопожертвования. Лет несколько назад читал интересную журнальную статью и не подумал о том, что она может мне пригодиться. Поэтому не помню ни автора, ни издания. Речь в ней идет о группе мужчин, нобелевских лауреатах, по–моему, если не ошибаюсь, о биологах, среди которых была одна женщина, сделавшая наибольший вклад в это нобелевское исследование, но лауреатом не ставшая. При этом она восприняла свое отсутствие в списке, поданном в Швецию, совершенно спокойно, безобидно и даже как–то совершенно по–матерински недоумевая: за что же ее–то включать? Авторы статьи специально для читателей исчерпывающе доказали, что она–то как раз и выдала «нобелевскую» идею, на нее никто не давил, просто мужики с радостью согласились, что она «не претендует». Заинтересованные этим феноменом авторы–мужики указанной статьи, (им была до ужаса непонятна реакция женщины–ученого), принялись «копать» дальше и накопали столько аналогичных случаев, что однозначно написали в конце: у женщин напрочь отсутствуют мужские амбиции типа «выше всех, дальше всех, впереди всех». Им достаточно самой «любимой» работы, а не ее людских амбициозных оценок, то есть женщины не только самопожертвенны, но и не амбициозны. Они не терпят только соперниц, даже в большей степени, чем мужчины своих соперников. Но это сегодня. А что было у богинь–матерей того красивого времени, которое мы недавно рассматривали? Но сперва немного о пчелах.

Напрашивается на упоминание полиандрия у пчел и «ревнивость» пчел–маток из–за своего трутневого «гарема». Пчела–матка в улье всегда одна, мужиков столько, что пчеловодам приходится вырезать в сотах кладки яиц с будущими трутнями. Некоторых мужиков русские тоже называют трутнями, ведь природные пчеловоды, воском и медом всю Европу когда–то обеспечивали. Пока незаметно, чтобы трутни начинали революцию – переход к трутнеархату. У некоторых животных такой жесткий еще матриархат, что как только папаша сделает свое дело, будущая мамаша его тут же съедает. А пчелиная ревность заключается в так называемом роении пчел. Когда в улье появляется вторая матка, какая–то из них улетает и неподалеку садится на какую–нибудь ветку, за ней улетает пол–улья пчел, садятся на нее клубом и пряча ее в недрах этого клуба. Причем летят, куда глаза глядят, на авось, ничего заранее не готовя, потом как–то устраиваясь в каком–либо дупле. Пчеловоды, зная эту повадку и не желая ослабления пчелиной семьи, выбирают обеих маток среди тысяч пчел и садят их в спичечный коробок с дырочками для воздуха на ночку. Утром всегда оказывается одна из маток мертвой, загрызенной другой маткой. Остается сильнейшая, и ее опять садят в улей. Пчелы приобретают одну сильную матку–царицу. Значит ли это, что матриархат, так сказать, первичен и у людей? Думаю, нет, хотя внешне и похоже. Надо отыскивать более веские причины.

Вместе с тем, этот пример доказывает, что возможно упомянутое выше размежевание мужских людских особей по немногочисленным женщинам, с чего я начал исследовать семью Кибелы.

 

Теория Геодекяна

 

Посмотрим, на что нам может пригодиться теория Геодекяна. Сперва о самом Геодекяне. С его теорией я познакомился по научно–популярной книге, даже автора отчетливо не помню, если не ошибаюсь, Медведев, но не Рой. Описано там очень хорошо, ясно, четко, понятно. Мне сразу врезалось в память, там речь, кстати, шла и о прогнозах погоды и еще какая–то идея, которую автор, так сказать, популяризировал. Книгу эту у меня кто–то зачитал, очень жалко, теперь ее навряд ли найдешь. Значительный кусок про Геодекяна занимают его мытарства. Молодой, по–моему, нефтехимик Геодекян (я даже имя его забыл) задался вопросом: почему мальчиков рождается больше, чем девочек, и начал «копать». Докопался до стройнейшей теории, без натянутости объясняющей чуть ли не полмира. Он понял, что сделал огромное открытие, кинулся по профильным институтам, но там его подняли на смех и указали на дверь. Зачем он такой умный им нужен? У них уже весь мир объяснен, и менять свою точку зрения на его точку они не собираются. Поэтому не Геодекян, ни его новая теория, ломающая до основания все их идиотские построения, но «утвержденные» в соответствующих инстанциях, им были не нужны. Обратите внимание на идиотизм в вопросах «первобытнообщинного строя», процитированный мной выше. В книге сообщается, что за рубежом есть куча рецензий и ссылок на Геодекяна, на ту малость, что ему разрешили опубликовать, но в Советском Союзе ему нет ни работы (служил лаборантом, чтобы иметь свободное время), ни признания, или хотя бы возможности пропагандировать свои идеи. Теперь к сути теории Геодекяна, насколько я ее помню через 20 лет после прочтения научно–популярной книжки о нем и его теории.

Итак, догеодекяновская наука утверждает, что в период катаклизмов (войны, революции и так далее) рождается больше мальчиков, чем девочек. Этот феномен наука объясняет ее первой же попавшейся на глаза причиной – катаклизмами. Дескать, катаклизмы, они и есть катаклизмы, все дорого на базаре, жрать нечего, мужики на фронте или в партизанах, женщины переживают дома, поэтому у них рождаются одни мальчики. Фронту нужны солдаты и вот вам – солдаты. Просто и красиво, но механизма–то нет. Геодекян задумался и не согласился с таким объяснением. Дальше он начал эксперименты, кои ему были доступны по дешевизне и необременительности.

Он взял обычный школьный аквариум на полведра воды и посадил туда живородящих неприхотливых рыбок, гуппи – обычный живой корм для других аквариумных рыбок, дорогих, которых у него не было, но они и незачем ему. Сперва он сделал индифферентный эксперимент, как фундамент для остальных экспериментов. Посадил туда 10 самцов и 10 самок гуппи. Через положенное время он получил потомство, в котором самцов и самок было почти половина на половину, но самцов все равно несколько больше, процентов на пять–шесть. Чтобы закрепить результаты, он проделал такую процедуру с десяток раз. Всякий раз было как в аптеке: «мальчиков» рождалось на 5–6 процентов больше, чем «девочек». Войны в аквариуме не было, революции – тоже. Тогда он сделал свой первый вывод: независимо ни от чего мальчиков рождается больше, чем девочек, зачем–то природе это надо.

А «великие ученые», когда войны нет, просто мальчиков и девочек не считают и им кажется что всех поровну. Когда приходит война, большие руководители заставляют ученых считать мальчиков более основательно, все–таки «действующий резерв» на случай длинной войны, как «Столетняя» между Англией и Францией. Оказывается, что мальчиков больше, чем девочек и руководители потирают руки, думая про себя: надо же, бог все–таки есть, входит в положение, воевать можно дальше. А ученым думать «про себя» нельзя, отчет–то надо публиковать, а в открытую в бога верить не полагается. Поэтому они и сказали, что катаклизм: дороговизна, похоронки, писем с фронта нет, голод вызывает в женском организме (греко–латинское слово букв в сорок), которое (ая), (ые) приводят к рождению мальчиков. Написал это, конечно, один «ученый», потом это рассмотрели и утвердили сектор, лаборатория, отдел, ученый совет института, ученый совет головного института, ученый совет всесоюзного института, секция академии наук, а затем и сама академия. Доложили лично генеральному секретарю, включили в отраслевой план под названием «Проблемы увеличения «поголовья» мальчиков в период до 2025 года», Госплан выделил деньги, деньги почти истрачены …

И тут является Геодекян со своими «бредовыми идеями». Ну, как бы поступили вы, если бы жили в такой «научной среде»? Выгнали бы Геодекяна, я нисколько не сомневаюсь. Вот если бы он карманную атомную бомбу принес с себестоимостью по три рубля за штуку…

А Геодекян начал усложнять свои опыты. Посадил в банку 10 самок и 5 самцов, самцов родилось в два раза больше, чем самок. Сделал наоборот: 10 самцов и 5 самок, самок родилось в два раза больше, чем самцов. Призадумался и решил, что самки или самцы испускают какие–то флюиды, которые, растворяясь в воде, действуют каким–то физико–химическим способом на самцов и самок, заставляя их «внутреннюю секрецию» на «эмбриональном уровне» реагировать, восполнять как–то недостающее количество в природе, то есть в банке, самцов или самок. Сделав этот вывод, Геодекян завел в своем хозяйстве еще одну стеклянную банку, поменьше. Оплодотворенных 10 самок он посадил в большую банку, а 5 самцов – в маленькую, поместив ее внутрь большой. Теперь самцы и самки видели друг друга только через стекло, как при свиданиях в тюрьме, и никакими «флюидами» обмениваться не могли, только визуальный контакт. К великому изумлению Геодекяна ничего не изменилось: самцов родилось вдвое больше, чем самок. Изменил, сделал самок меньше, а самцов больше, тоже в разных банках. И опять: родились почти одни самки. Проделал это многократно, чтобы исключить случайные флуктуации, результаты, как в аптеке, точные, не изменяющиеся. Случайность исключена и Геодекян понял, что сделал открытие, никому не нужное в стране социализма, где все открытия «запланированы вперед на 20 лет».

Тогда он сел за книги. Не за те, о которых сразу можно подумать. В «тех» книгах, он уже знал, что написано, и притом утверждено вплоть до политбюро, изменению не подлежит. Он сел за книги, описывающие султанские гаремы, гаремы персидских шах–ин–шахов, родословные. Он понимал, что в гаремах не должно быть слишком много мужчин, наоборот, там должен был быть один мужчина, ну, и кой–какая кастрированная «обслуга» с палашом, как на картине Бахчисарайский фонтан, не помню уж какого художника. И здесь его предположения блестяще подтвердились. У гаремовладельцев в подавляющем большинстве рождались мальчики. Когда Геодекян приехал в свою родную Армению в отпуск, он вспомнил, что тут рядом расположена крупнейшая астрономическая обсерватория: мужики–астрономы сидят, не спускаясь почти круглый год, на горе, около своих телескопов, а жены их, одинокие – под горой, в поселке астрономов, достаточно изолированном от внешнего мира, от города. Одним словом, почти женская колония, но без запрета на секс, как в настоящей колонии. Пересчитал ребятишек на улице, разделив по полам. Результат тот же: у астрономов рождались почти исключительно мальчишки.

Таким образом, Геодекян сделал два вывода:

— когда в окружении группы, сообщества будущих рожениц, хотя бы уже и оплодотворенных, нормальное, то есть приблизительно равное количество мужчин и женщин, то в их потомстве всегда будет несколько, на 5–6 процентов, мальчиков больше, чем девочек;

— когда в окружении будущих рожениц, хотя бы уже и оплодотворенных, будут значительно преобладать женщины, то будут рождаться преимущественно мальчики, и, наоборот: при преобладании мужчин, будут рождаться почти исключительно девочки.

При этом чем больше в окружении будущих рожениц будет представлен один из полов, тем больше родится особей противоположного пола. Самое интересное то, что для проявления этого феномена в полной мере достаточно только визуального контакта будущей роженицы, пусть даже уже и оплодотворенной к моменту изменения ситуации в окружающем ее представительстве полов. Геодекян, таким образом, утверждает, что пол будущего ребенка определяется не в момент оплодотворения, а позднее, и в зависимости от окружающей ситуации. Глобальный вывод: происходит автоматическая, надежная регуляция количества особей обоего пола, притом простым визуальным контролем, без каких–либо сложных систем «управления» этим процессом. Не верить Геодекяну, у меня нет никаких оснований.

Свои выводы автор теории связал с генетикой. Из статистики мы все, в том числе и Геодекян, знаем, что мужчины живут меньше, а женщины дольше. Только мы все, идя на поводу у «ученых», привыкли это связывать с войной, водкой, курением, пьяными драками, вредными условиями труда и т.д., то есть с тем, что ближе, и как бы очевиднее. Геодекян не стал идти на этом «поводу», не стал принимать этот «постулат» без раздумий. Подумал, почитал опять же статистику больниц, причин смерти и так далее, сравнил и сказал, что так и должно быть, ничего тут не поделаешь, это закон природы, как ни обидно нам, мужикам. Зато у нас есть много других преимуществ, хотя бы не надо рожать, а это так страшно, да и больно, а мужики очень плохо переносят боль. Это тоже аксиома, несмотря на все «фронта» и зашивающего сапожной дратвой распоротую руку без анестезии киноактера Сталоне. Женщина должна жить дольше мужчины, чтобы у нее был шанс родить ребенка от одного и желательно — еще от одного, помоложе. Каковой уже получил в свои хромосомы новую, важную для будущего наследственную информацию, а она (женщина), могла бы ее зафиксировать при рождении следующего своего ребенка и сохранить ее в нем для будущего, то есть на благо всего рода человеческого. Понятно я объясняю теорию Геодекяна?

Другими словами, оборачиваемость женских поколений идет медленнее, чем мужских. В цифрах и грубо: за сто лет, например, мужских поколений будет четыре, а женских – только три. Таким образом, четыре поколения мужчин накопят больше генетической информации, чем три женских, но передадут ее в три поколения женских, не дожидаясь четвертого. Но эти четыре информации не в ней же останутся навечно, она их передаст своему последнему ребенку. Кто будет отрицать то, что так процесс генетического совершенствования значительно ускоряется, для того я недостаточно четко объяснил суть теории Геодекяна, но лучше, доходчивее объяснить уже не могу.

Теперь о «молочном быке» Геодекяна. Быстрая оборачиваемость мужских поколений, сама по себе, может и не влиять на генетическое совершенствование, если не мужчина впитывает и накапливает генетическую информацию, а, например, женщина. Тогда, сколь быстро не оборачивайся поколения у мужчин, толку не будет, нечего будет передавать, не накоплено. «Молочным быком» Геодекян доказывает, что именно мужская особь впитывает в себя все новое, приспосабливается к окружающему миру и в своих генах передает эту информацию в женскую яйцеклетку. Давно известно животноводам, что молочность коровы зависит не от мамы, а от папы. Какая бы молочная корова ни была, при «плохом быке» ее дочка не будет иметь много молока. А вот «плохая» по количеству надоев молока корова от «хорошего, молочного» быка родит обязательно рекордсменку по надоям. Поэтому–то «хорошие» быки, жеребцы и прочие животные мужского пола в большой цене. Это ли не доказательство, что почти все зависит от мужчины, но не от женщины. Она в некотором смысле простой инкубатор для высиживания, машина, если хотите. Только не воспринимайте это за согласие с иудаизмом и исламом.

Не так однозначно машина, конечно, как я сказал выше. Женщина, самка – это консервный завод, не дающий испортиться продукту. Все, что получено, сохраняется в ее генах, ничего не пропадает, не «портится» и всегда готово к употреблению: и от прошлого мужа осталось и от нового – не потеряется. Недаром ее называют хранительницей очага, действительного. Геодекян доказал, что она и виртуальная, так сказать, хранительница, хранительница всего, типа банка.

Вспомним, что женщине нужен так называемый гормональный обмен с мужчиной. Его сперма только в микроскопической части идет на продолжение рода, а остальная всасывается в кровь женщины и на что–то влияет, ну, например, на огрубление ее голоса. При очень интенсивном занятии оральным сексом. А, может быть, и на что–то другое еще. Не буду вдаваться в подробности. Главное влияет. И по характеру женщина консервативна. Но она всегда, как бы, немного отстает от жизни. Даже болезнями, которыми сегодня болеют очень часто женщины, мужчины больше почти уже не болеют, они ими отболели в массовом порядке задолго до этого. И наоборот, самыми сегодня распространенными болезнями у мужчин, женщинам в массовом порядке еще предстоит заболеть. Геодекян приводит списки этих болезней, но я их уже не помню. Если не ошибаюсь, женщинам грозят сердечные болезни. А болезни печени, то ли уже перешли на женщин, то ли еще грозят им.

Мужчина – разведчик жизни. Это и по детям видно. Мальчишки вечно на заборах, на деревьях, рискуют, падают, расшибаются, лезут во всякую дыру, сражаются, соревнуются, скандалят, не слушаются родителей. Им все надо испытать самим, а не услышать об этом Они не могут долго заниматься монотонным делом. Взрослые мужики тоже такие же, но немного стесняются показывать это, делают вид, что степенные, хотя, сколько их гоняет голубей по крышам почище мальчишек, или затевают головокружительные аферы с вероятностью успеха пятьдесят на пятьдесят, а то и меньше. Но все это в него заложено природой, иначе какой он разведчик, что узнает и испытает, и испробует, и приспособится, для того, чтобы передать этот опыт по эстафете поколений в своих генах.

Девочки. Много вы видели девочек–сорванцов, хотя они и бывают. Большинство в уголочке с детками–куклами, осторожны, боязливы, послушны, никогда не полезут в незнакомое место впереди мальчишки, наоборот будут отговаривать его от риска. Их мамы такие же, только строже выглядят. Методичны, консервативны во взглядах на жизнь, идеологию свою не меняют вдруг, как мужики, работу кропотливую выполняют настойчиво. Попробуйте заставить мужика вышить стежок к стежку метр квадратный, а женщины делают это, кажется, с удовольствием. Но, женщины, в отличие от мужчин, любят переставлять мебель, менять свой антураж, мужчины же на это не обращают внимания, даже на свою внешность, порой. Ну, и полушария головного мозга, но об этом я уже говорил выше.

Геодекян не сравнивает пшеничное поле с народом, но о пшеничном или ином каком поле он сказал достаточно. Прежде всего, он хвалит Мичурина, который интуитивно поменял участок для своих экспериментальных насаждений с тучного, хорошего на плохой, подзолистый. Мичурин же не знал теории Геодекяна, согласно которой, чтобы накопить опыт, потом «застревающий» в генах, надо испытать и преодолеть много трудностей, чему–то научиться, быть все время начеку. Потому–то русский сказочный Иван–дурак, лежа на печи и надеясь черт, знает на что, то же самое и передаст своему отпрыску, оборачивайся поколения хоть через день, а не четыре раза в сто лет. Сказка очень вредная, кто ее, интересно, придумал, неужели сами русские? Тогда они себя очень хорошо знают и зря я начал исследовать их «загадочную душу». Это я ее не знаю, а русские все в куче – знают. Хотя, забегая вперед, причем даже за страницы этой книги, сообщу, что все русские сказки на самом деле – хазарские. Но уж раз начал, продолжу.

О поле он сказал, что в центре поля растения получают мало новой информации, то есть информацию–то они получают, но друг от друга, а такая информация у каждого растения есть и своя. А вот на окраине поля, где и сорняков больше, и другие растения, за вспаханной частью, пытаются вмешаться в их жизнь, пыльцу свою распространяя, совсем другая картина. Жизнь растений там насыщенная, более информативная. Поэтому на семена надо брать те растения, которые с краю растут, а не в середине поля. Он все это доказывал примерами, но я их теперь уже не помню, а тогда, когда читал, поверил ему безоговорочно. И еще один вывод отсюда можно извлечь, не помню, извлекал ли его сам Геодекян. Середина поля – это женщина, а края – мужчина этого поля, в переносном смысле, разумеется. Доказывать не буду, и так все ясно. Это, пожалуй, можно применить и к народам. Да и на сегодняшних границах нашего бывшего «советского поля» все видно невооруженным взглядом, как и в центре его. Жалко только, что это все, что я помню из теории Геодекяна, наверное, там еще много кое–чего осталось, забытого мной, что можно было бы применить в моем исследовании.

Сделаем полезные для себя выводы из сообщенного выше материала. Первое. Женщина саморегулирует пол будущего ребенка в зависимости от того, какого пола не хватает вокруг нее. Возьмем первичную орду с промискуитетом. Наверное, можно сказать, что на «стоянке» орды процветает «детсад»: мамы с грудными детьми, ведь у людей нет сумки как у кенгуру, чтобы бежать за мужчинами в поисках пищи и приключений. Такие мамы должны оставаться большую часть времени на стоянке. Прибавим сюда, что с «пустым чревом» при промискуитете им долго оставаться не приходилось. Прибавим еще, что мужчины–разведчики в разведке, а природные хранительницы очага любят находиться около него. Заботы папы–разведчика, наверное, заключались в самой разведке и чтобы самому пожрать, заботы о «ближнем», готов утверждать, большой не было. Женщины с малым ребенком, я думаю, были оставлены на произвол судьбы. У «благородных» львов и то: поймает жертву, нажрется до отвала и ложится спать в тенечке, разрешая, самке с подрастающим поколением поесть остатки. Что будет при таких условиях? Самки, будущие женщины, будут жить очень тяжело и, разумеется, не долго, производя на свет почти одних мальчиков. «Разведчики» по определению будут жить еще меньше. Этнологи и археологи говорят, что возраст 35 лет – глубокая старость, до которого доживают единицы. Да это видно и из продолжительности жизни наших древних правителей, о которых известия сохранились, исключая библейских, но про них просто врут. Оборот поколений будет гигантский, накопление генной информации – по экспоненте, все убыстряясь. Но женщин становится катастрофически мало, а мужиков, хоть отбавляй и они – более сильные. Появится соблазн совокупления с неполовозрелыми девочками, что, в свою очередь, должно отразиться на их психике, не в смысле сумасшествия, а в смысле, что это так и должно быть. Но это не увеличит количества рождающихся девочек, зато, простите, не даст простаивать «родильным машинам», все убыстряя этот «круговорот».

Постоянное, с самого раннего возраста, в основном насильственное, совокупление женщин, должно передаваться через разведчиков–мужчин, закрепляться в генном аппарате женщин, простите опять, как молочность коровы от «молочного» быка. Либидо женщин все дальше должно отступать от предписанного ей первичной природой периода созревания яйцеклетки в сторону постоянства его в любое время. Постепенно, но довольно быстро, женщина должна прийти к позывам «Оно» не приуроченно к созреванию яйцеклетки, то есть сравнительно редко, — а к постоянному «я хочу». Это момент и будет созданием человека. Это и является единственным отличием его от животного. У животных не выработано в женских особях постоянного «первичного позыва». Иногда можно даже подумать, что эволюция несколько переборщила в этом вопросе с женщинами. Пример: Великая богиня–мать Афродита, да и другие не сильно от нее отстают, включая известных императриц.

Кормящая мать, занимаясь сексом, исключительно редко беременеет. Это предпосылка заниматься им безбоязненно, чем женщины и сегодня пользуются, невзлюбившие презерватив на генетическом уровне, препятствующий «гормональному обмену». Но этот же феномен позволяет закреплять на генетическом уровне постоянство женского либидо, если оно еще не закрепилось, и я поспешил с выводами. Известно, что еще в первой половине уходящего века женщины кормили грудью ребенка часто до трех лет. По себе знаю. При посторонних набрасывал матери платок на плечи и залазил под него к материнской титьке, соображал уже, конспиратор. Написал это и вспомнил сразу про доктора Спока.

Что же пишет про все это непревзойденный знаток материнства–отцовства и детства доктор Спок? А вот что: «Период эмоционального развития у ребенка в возрасте от трех до шести лет я считаю очень сложной стадией. (…) Начну с материнских писем. «…в последнее время дочь стала более упрямой и дерзкой по отношению ко мне. Однако муж прекрасно с ней ладит, она с ним обращается очень ласково, что его всегда веселит». (…) Трехлетний ребенок уже четко понимает, что все люди четко делятся на мужчин и женщин. (…) А любовь к маме принимает у мальчика более романтические очертания. Он хочет относиться к ней так же нежно, как относится к ней отец. (…) Девочки обычно очень рано начинают ощущать свою принадлежность к женскому полу. (…) Дети склонны, когда их не видят взрослые, сексуально возбуждаться, снимать штанишки, интересоваться своими половыми органами, играть во «врача». В общем, он пишет то же самое, что и Фрейд, только Фрейд всегда делает упор на мальчиков, словно девочек вообще нет. Но ответа–то у них все равно нет на главный вопрос: откуда у девочек взялась постоянная сексуальность, когда ее, как и у животных не должно быть. Кратковременная – да, постоянная – не должна быть, да притом еще, — в неполовозрелом возрасте. Перепись Индии 1901 года установила, что замужем находилось 41,8 процента женщин в возрасте 10 – 14 лет и 79,9 процента в возрасте 15 – 19 лет (А. Никитин, «Откуда берутся дети», М., Молодая гвардия, 1989). Итак, ранняя сексуальность у обоих полов может быть от «не скрывающих своих чувств» первобытных родителей, а женская сексуальность могла произойти, по–моему, только от первобытной орды при катастрофическом недостатке женщин.

Можно спросить, почему этого не происходит с животными? Потому, что млекопитающие, скажем, собаки – постоянные с древности спутники человека, имеют «редкий» цикл, от 6 месяцев у собак до 2 лет у слонов. Женский цикл – 28 дней, лунный месяц. Беспомощность человеческого ребенка как у кенгуру, но без природной сумки у матери. Конечно, за эти века время беспомощности ребенка возрастало, но, думаю, не настолько много. Думаю, никогда человеческий ребенок, не вскакивал на ноги, вывалившись из мамы, как из мамы–лошади. Первые две причины формируют третью: мужские и женские особи у животных, особенно травоядных, всегда вместе, и феномен «одиночества» женщин, оторванных от мужчин, поэтому не проявляется. Рождаются самцы и самки почти поровну, с небольшим, нормальным мужским перевесом. Впрочем, я это постараюсь исследовать отдельно, на примере обезьян.

Итак, мы имеем человеческую первобытную орду с большим перевесом численности мужчин и с проявившейся на «постоянной» основе сексуальностью у женщин этой орды.

В этих условиях может проявиться сильный самец–вождь, а скоре – орда разделится на группы во главе с самцом по числу женщин со своими детьми. Могут быть и промежуточные варианты, но это уже не важно. Ведь самок мало и одному самцу не защитить для себя всех самок от всех самцов разом, да и не нужно ему столько. Это будет уже как бы семейная орда. Вот тут можно братьям и убить своего папашу, создав братский клан, но второго рода, пассивный (см. выше). У них не хватит переживаний для создания богини, и притом – матери. Она в их распоряжении. Папу они быстро забудут и есть от чего. Так что, создавать и бога–отца нет причин. И тотем, и табу на инцест создавать нет необходимости, а тем более – экзогамию. Маму они, конечно, будут ревновать друг к другу, но есть еще и сестренки, рано сексуальные (см. данные по Индии). Главный результат как бы семейной орды: одна или несколько женщин этой орды, окруженные одними мужчинами (многие специально на охоту не будут со всеми ходить в надежде воспользоваться отсутствием других «охотников») будут рожать почти исключительно одних девочек. Предопределенное Богом равновесие полов быстро восстановится, и мы будем иметь первобытную орду как у Фрейда. Такую точно, с какой я начал главу «Тотем и табу» и рассмотрел 9 вариантов развития событий.

Вот что пишет Савелий Кашницкий – научный обозреватель «МК» (от 11 декабря 2001 года, статья «С интегралом наперевес»): «Много лет назад академик Беляев, выдающийся ученый и директор Института цитологии и генетики Сибирского отделения Академии наук, начал небывалый в науке эксперимент. В лесу наловили лисиц и поместили на институтскую звероферму. Из них отбирали самых покладистых, лояльных к человеку и отселяли, а потом спаривали только отобранных. В следующем поколении снова выделяли самых покладистых… Словом проводили классический искусственный отбор. Через 15 – 20 поколений впервые в истории биологической науки появились прирученные лисы.

Обычно стоячие, заостренные кверху лисьи уши опустили кончики книзу – как у спаниеля. По шерсти разбежались пегости – цветные пятна, лисам не свойственные. Хвосты утратили кокетливую пушистость и деловито загнулись книзу. Даже голос у многих изменился, став собачьим. Но главный признак одомашнивания – две течки вместо одной (выделено мной). Рыжие прощелыги превратились в верных друзей человека.

После смерти ученого институт его имени еще несколько лет упорно трансформировал лис в собак. Но с запустением перестройки из–за хронического недофинансирования звероферма отделилась от института. Лисо–собаки перестали интересовать звероводов – прибыли–то никакой. Правда, по–человечески еще прикармливали уцелевших «мутантов». Но продолжать эволюционный отбор стало некому и незачем. Вислоухие добродушные «спаниели» вновь рожают остроухих коварных лис. На глазах происходит деградация: вновь одичавшие звери превратились в столь свирепых хищников, в сравнении с которыми их двоюродные братья волки – безвредные тихони. Лисы с горящими, злющими глазами разбредаются по тайге, наводя ужас на ее обитателей».

Из этой цитаты следует не только доказательство ускорения готовности самки к оплодотворению из–за улучшения условий жизни и востребованности этого факта. Гораздо важнее то, что благодушие, взятое без учета его культивирования, просто как данное, с усугублением жесткости жизни пропадает, притом не просто пропадает, а заменяется беспримерной жестокостью.

Это очень важный вывод. Так же должно происходить у людей, живших в относительно благоприятных условиях, в основном при легкости добычи пищи и безконфликтности между собой, вдруг попавших в рабство. Например, при завоевании коренных сибирских народов. И даже при «собирании Руси».

Глава 4

---

Дата добавления: 2018-05-31; просмотров: 287; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!