Причины эволюции кейнсианства.

⇐ ПредыдущаяСтр 3 из 9Следующая ⇒

Кейнсианство претерпело значительные изменения в послевоенные годы XX века. Классическая школа не отвечала на несколько важных вопросов: Кейнс рассматривал экономику в красткосрочном периоде –параметры производства в этом периоде не менялись.

После Второй мировой войны ситуация изменилась. Экономика была подстёгнута военными расходами и показывала невиданные темпы роста. Соревнование с другими странами, в т.ч. с Советским Союзом потребовало создания теории экономического роста и циклического развития.

Группа экономистов Франко Модильяни, Джон Хикс, Пол Самуэльсон синтезировали учение Кейнса с неоклассическими моделями экономики.

Основные приципы неокейнсианства:

· в отличие от Кейнса, рассматривали возможность государственного регулирования не только в кризис, но и в подъем;

· государство должно сглаживать всплески циклических перепадов в экономической ситуации;

· так же как и кейнсианство, направлено на достижение высокого уровня занятости и увеличения государственного регулирования.

Посткейнсианство

В 50—60-е годы появляется новое течение, связанное с пересмотром ортодоксальной кейнсианской экономической теории, которое получило название посткейнсианства. С одной стороны, посткейнсианство представляет английское левое кейнсианство, центр которого находится в Кембридже (его представители: лидер данного направления — Дж.Робинсон, Н.Калдор, П.Сраффа). С другой стороны, американское посткейнсианство, представленное Р.Клауэр, А.Лейонхуфвуд, П.Дэвидсон, С.Вайнтрауб, Г.Мински и др.

Современное посткейнсианство продолжает поиски мер, позволяющих осуществлять эффективную стабилизационную политику. Среди проблем, которыми они занимаются: ценообразование, денежный спрос и предложение, финансовые рынки и их воздействие на экономическую нестабильность и инфляцию.

Посткейнсианцы считают ценообразование новой основой макроэкономики.

Целью теории ценообразования является стремление показать особенности ценообразования в реальных условиях существования регулируемых рынков товаров и рабочей силы, когда преобладание крупных фирм, способных в определенных пределах регулировать цены и объемы производства, сочетается с господством профсоюзов и коллективными договорами о заработной плате, когда в процессы ценообразования вмешивается государство.

С помощью концепции трансакционной, или контрактной, экономики посткейнсианцы объясняют несовершенство конкуренции, в которой отмечается,что в современном хозяйстве все отношения строятся на основе трансакции — договоров — и экономика носит договорный характер.

В этом заключается макроэкономическая причина слабой подвижности и негибкости цен.

Заключение

Вклад Дж. М. Кейнс в экономическую науку трудно переоценить. Кейнс внёс фундаментальные изменения в экономическую теорию, осуществив принципиально новый анализ макроэкономических взаимосвязей.

Позитивный вклад кейнсианства в экономическую науку заключается в исследование механизма кризиса, разработке механизма государственного регулирования экономики и создание основы для теории экономического цикла.

Со времени создания теоретических основ кейнсианства прошло более полувека, но оно не утратило актуальности, и в современных условиях экономического развития понятия потребительской функции, мультипликатора, ликвидности и др. широко используются в макроэкономическом анализе.

Идеи Кейнса становятся почти самоочевидными в отношении кризисных явлений в экономике, но не для представителей неоклассической школы экономики. Характер развития финансовых кризисов 2000 годов показывает трудности реализации кейнсианского подхода в условиях, когда процентная ставка изначально была невысока, а государственный долг близок или превышает сумму годового ВВП страны. И тем не менее, «у кейнсианских идей внушительная интеллектуальная оппозиция, и голоса оппонентов звучат сейчас не менее громко, чем голоса неокейнсианцев. Однако финансовый кризис развивался так стремительно, что дебаты приходится вести после того, как большинство стран выбрало первый ответ на кризис. И ответ был практически везде — решительно кейнсианским»[5].

КЕ́МБРИДЖСКАЯ ШКО́ЛА, группа экономистов, к которой принято относить учеников и последователей А. Маршалла, преподававшего в Кембриджском ун-те в 1868–77 и в 1885–1908. Представители: А. Пигу, Дж. Н. Кейнс, Дж. М. Кейнс, Дж. В. Робинсон, Н. Калдор, П. Сраффа и др. В 1903 усилиями Маршалла в Кембридже впервые в мире была введена специализация по экономич. и политич. наукам (ранее экономику преподавали в рамках специализации по «моральным наукам»). Большое значение для формирования школы имела книга Маршалла «Принципы экономической науки» (1890), систематизировавшая осн. достижения «маржиналистской революции» в экономич. науке.

В отличие от лозаннской школы (М. Э. Л. Вальрас, В. Парето), представители К. ш. пользовались методом не общего, а частичного равновесия. Для того чтобы применить экономич. анализ, следовало первоначально выделить отд. рынки, отрасли или районы. При анализе рынков в сферу рассмотрения всякий раз входил рынок одного блага и рынки, непосредственно с ним связанные: заменяющих (субститутов) и дополняющих (комплементарных) благ. Состояние всех других рынков принимали за прочие равные (ceteris paribus) и абстрагировались от него. По мнению А. Маршалла и его последователей, это делало экономич. анализ более практичным, хотя и менее строгим. Школу отличала установка на полезность экономич. анализа для потенциальных потребителей: правительств, фирм, профсоюзов. Проповедовался методологич. плюрализм – метод исследования определялся исходя из особенностей предмета, индукция и дедукция были равно допустимы и необходимы. Для К. ш. характерна также умеренно левая, реформистская позиция в области экономич. и социальной политики.

Осн. объектом изучения К. ш. вначале являлась экономика фирм и отраслей пром-сти: проблемы экономии на масштабах, несовершенной конкуренции, жизненного цикла фирм. Большое значение имела книга Дж. Робинсон «Теория несовершенной конкуренции» (1933). В дальнейшем определяющее влияние на кембриджских экономистов оказывал Дж. М. Кейнс и его кн. «Общая теория занятости, процента и денег» (1936), а позднее – направление, получившее назв. посткейнсианства. В этот период в центре внимания наследников К. ш. оказались макроэкономич. проблемы. При этом посткейнсианские макроэкономич. модели Н. Калдора, Робинсон и др. экономистов отличались от неоклассических (напр., модель Р. Солоу) меньшим уровнем абстракции, стремлением выделить доходы разных обществ. классов (прибыль и заработную плату), разл. виды капитала.

По поводу трактовки капитала в производств. функциях в 1950–60-х гг. разгорелся известный в истории экономич. мысли «спор между двумя Кембриджами». Представителям англ. Кембриджа Дж. Робинсон и Н. Калдору в этом споре противостояли экономисты из амер. Кембриджа (штат Массачусетс), представлявшие Массачусетский технологич. ин-т, в первую очередь П. Самюэлсон. Представители англ. Кембриджа доказывали, что определение совокупной величины капитала, входящей в производственную функцию, в физич. величинах невозможно ввиду его разнородности и теоретически ущербно.

№ 32 Современное состояние методологии экономической науки

С конца 1970-х годов в зарубежной научной печати стал повышаться
интерес профессионального сообщества к философско-методологическим проблемам экономической науки. Волну методологических публикаций сегодня нередко называют методологическим бумом. В нашей стране не ослабевавший в советское время интерес к
философско-методологическим основам марксизма сменился в 1990-е годы
работами авторов, старавшихся обосновать особое место российской
экономической мысли в мировой экономической науке.

Экономическая методология: содержательные и институциональные характеристики Экономическая методология – «отрасль знания, изучающая экономическую науку как вид человеческой деятельности» (Ана- ньин, 2005, с. 17). Научная деятельность в методологии рассматри- вается сквозь призму соотношения научной истины и вненаучных элементов и отделения первой от вторых (нормативная методоло- гия) с привлечением социально-исторических и конкретно-научных факторов формирования экономических теорий (позитивная, или дескриптивная, методология). Если конкретизировать это определе- ние, то методологией можно считать систематическое описание и исследование метода познания в науке, структуры и функций науч- ного знания, а также структуры отношений между научной теорией и реальностью.

Предмет экономической методологии (как и история экономи- ческой мысли) – составляют различные экономические теории. Свои методы она заимствует из философии, истории и социологии науки. Методологи изучают структуру экономического знания и его связи с реальностью, оценивают объективность экономической науки, опи- сывают сферы ее применения, обсуждают ее идеологические и этиче- ские предпосылки, основные категории, историко-культурные контексты, анализируют междисциплинарные взаимодействия, а также их влияние на эволюцию экономической теории и т.д

У методологов существует три основных источника информа- ции: собственно научные результаты, т.е. состоявшиеся или становя- щиеся теоретические концепции, которые подвергаются анализу, оцен- ке, сопоставляются с другими направлениями исследований, вписы- ваются в контекст. Когда обсуждаются достижения последних лет, работа методологов во многом пересекается с работой экономистов, составляющих критические обзоры и обобщающих результаты тех или иных работ, стремящихся понять их смысл и значение за предела- ми узкого исследовательского контекста. Для методолога важна идей- ная оценка теоретических достижений, их влияние на экономическую науку в целом или на ее конкретные разделы. Для методологов важным источником новых идей является методологическая рефлексия самих эко- номистов, которые часто размышляют и спорят о состоянии и перспек- тивах своей науки. Оценки профессионалов могут даже использовать- ся в качестве аргумента в том или ином методологическом рассужде- нии2 . Кроме того, методологи все чаще проводят эмпирические исследо- вания. Таким исследованием может быть контент-анализ научных ста- тей, опросы и интервью с экономистами, социологические изыска- ния, связанные, например, с социологией научных сообществ, и т.д.

Функции экономической методологии В экономической теории часто возникают методологические дискуссии – споры, касающиеся фундаментальных основ науки, прин- ципов построения знания, оценки его объективности3 . Методологи пытаются сформировать понятийное пространство и найти язык для обсуждения этих проблем. Конечно, правомерность и необходимость такого обсуждения может вызывать сомнения, но те экономисты, кто отказывается принимать во внимание методологический смысл сво- их теорий, сами выносят определенное методологическое суждение, поэтому методологические принципы следует обсуждать в явном виде, чтобы избежать бессмысленных споров. Методологи занимаются интеграцией и осмыслением гото- вого знания, зачастую именно они транслируют его для более широ- кой аудитории. Кроме того, экономическая теория – весьма интерес- ный объект для изучения, это – особый социальный институт, а эконо- мисты – важная социальная группа (Mayer, 2001), участники которой во многом несут ответственность за эволюцию современного общества. Еще одна функция, на выполнение которой претендует методо- логия, – служить идеологией экономической науки, – показывать, какого рода идейные (социально-философские) притязания имеет эта наука, способствовать контактам экономистов с представителями других дис- циплин и вообще с публичной сферой интересующихся наукой людей (в том числе политиков, журналистов и т.д.). Известный экономист Фрэнк Хан сказал, что методология не нужна, поскольку в ней обсуждаются основания науки, которые последняя может выбрать сама путем эволюционного развития и отбо- ра, причем «выжить» должна теория с наиболее «удачным» фундамен- том (Hahn, 1992). , 1992). , 1992). Однако эволюционный эволюционный эволюционный процесс процесс процесс подвержен подвержен подвержен искаже- ниям, зависящим, в частности, от предшествующего развития и свя- занным, помимо прочего, с академическим статусом исследователей, модой на те или иные темы, ролью научных школ и т.п. Кроме того, методологическая дискуссия может сыграть в эволюционном процес- се развития экономического знания роль «генной мутации», источни- ка новых, неожиданных идей (Hargreaves Heap, 2000). Методологи – еслионине отстаивают какую-топартийнуюпози- цию, а стремятся изучать собственно экономическую науку, – неизбеж- но оказываются между разными направлениями, поскольку, осмысляя свой предмет «с высоты птичьего полета», признают, что существует множество способов концептуализации экономической реальности. Поэтому перед ними стоит сложнейшая задача – выработать язык, на котором можно вести диалог между школами и подходами. Пока такого общего языка не выработано, чаще всего методологические построения ведут- ся на языке одного из теоретических направлений или одной из фило- софских школ.

Дж. Дэвис предлагает периодизацию развития экономической методологии, которая нам представляется весьма удачной (Davis, 2007, р. 277–278). Он выделяет в этом развитии три революции. Пер- вая произошла в 1930-е годы, ее характеризовало проникновение позитивизма как в умы методологов, так и в методологическую реф- лексию экономистов (инструментализм М. Фридмена и операциона- лизм П. Самуэльсона). Вторая революция – проникновение в экономическую мето- дологию идей К. Поппера и И. Лакатоша, а также Т. Куна, т.е. пост- позитивистской философии науки. Стандарты научности либо стали более утонченными (как у Поппера), либо их начали подвергать сомне- нию с осознанием теоретической нагруженности фактов и проблемы несоизмеримости научных парадигм. С этих пор методологи стали говорить об экономической науке, используя внешние по отношению к ней теоретические ресурсы, стараясь переформулировать методологические проблемы на языке философии науки или каких-либо других гуманитарных дисциплин. Третью революцию Дж. Дэвис связывает с окончательным пре- одолением нормативизма и с появлением новых направлений в мето- дологии – риторических исследований, социологии и экономики эко- номического знания, конкретно-исторических исследований эконо- мической науки. Эти направления мы и обсудим ниже.

Идеи К. Поппера и И. Лакатоша в философии и методологии экономической науки По-видимому, Поппер и теперь остается самым известным среди экономистов философом науки. Однако реальное прочтение его идей в экономическом сообществе, похоже, так и не состоялось.

Нередко попперовская методология трактуется просто как призыв выдвигать фальсифицируемые гипотезы, ориентировать экономиче- скую науку на практику, на фальсифицируемые эмпирические иссле- дования. Между тем очевидно, что критерии Поппера не только слиш- ком жесткие, но и не способны дать ответы, которых от них больше всего ждут: о том, как именно теории должны быть связаны с данны- ми, как могут быть структурированы такие взаимосвязи, а, следова- тельно, и о том, как это знание могло бы помочь нам переформулиро- вать, исправить свою теорию4 . Шейла Доу (Dow, 2002, , 2002, , 2002, р. 86) приводит приводит приводит показательный показательный показательный при- мер: допустим, что согласно теории, снижение налога при прочих рав- ных условиях повышает уровень трудовых усилий у работников. Что делать с теорией, если, снизив налоги, мы не получаем нужного резуль- тата? Отвергнуть? Согласно жесткой нормативной методологии Поп- пера, так мы и должны поступить. Но, возможно, мы не учли прочих равных условий или не измерили должным образом трудовые усилия. Кроме того, однозначного способа выявить изъяны в теории, чтобы заменить ее какой-то другой, нет. Получается, что то, что в данной ситуации предложили бы сде- лать экономисты (исправить теорию или точнее измерить трудовые усилия), окажется на самом деле одной из тех самых «иммунизирую- щих стратагем», с которыми так боролся Поппер. В замечательной статье (Amable, Boyer, Lordon, 1997) , Boyer, Lordon, 1997) Boyer, Lordon, 1997) , Lordon, 1997) Lordon, 1997) , 1997) показа- но, что само понимание ad hoc 5 у Поппера настолько неоперациональ- но теории, что экономисты чаще всего прибегают к другому опреде- лению: за ad hoc принимается то, что недостаточно последовательно выведено из аксиом и/или сформулировано специально для достиже- ния того или иного результата. Эти подгонки задним числом в эконо- мической теории хоть и осуждаются, но используются повсеместно, – как у Дж.С. Милля, так и у Г. Беккера (Блауг, 2004, с. 127, 339). Более того, интересно, что именно введению дополнительных гипотез ad hoc мы обязаны развитием современной экономической науки в самых разных ее проявлениях (от теории неравновесия и жесткостей до тео- рии асимметричной информации и вытеснения теории общего равно- весия теоретико-игровыми подходами). Амабль и его соавторы пока- зывают это на примере теорий экономического роста, развитие кото- рых они описывают как последовательное введение различных специ- альных предпосылок (т.е. расширение и, в конечном счете, отказ от аксиоматики теории общего равновесия): агрегированной производ- ственной функции (Р. Солоу), позитивных экстерналий от преумно- жения знания, определенной функциональной формы в модели роста окольности производства (П. Ромер) и т.д. Их вывод показателен: эко- номисты должны отказаться от чуждых им теорий, чересчур строгих нормативных критериев научности, которые заимствованы из методо

логии естественных наук и, будучи применены в экономической теории, могут замедлить ее развитие. В 1990-е годы наметилась отчетливая тенденция отхода от нор- мативности в пользу дескриптивной методологии. В философии нау- ки апологетом дескриптивизма выступил Т. Кун (Кун, 1975). В эконо- мической методологии рубежной можно считать книгу американско- го экономиста и методолога Д. Хэндза с характерным названием «Реф- лексия без правил» (Hands, 2001). В ней показано, что единого науч- ного метода нет не только в экономической теории, но и в других нау- ках, а значит, формулировать какие-то общие правила – пустая трата времени. Проблема демаркации, с давних пор занимавшая филосо- фию науки, тоже потеряла актуальность – весьма сложно задать точные критерии того, что должно считаться экономической нау- кой, или сформулировать четкие правила, по которым следует дей- ствовать ученому, – последний находится в слишком сложной ситу- ации, и давать ему однозначные рекомендации на все времена – зна- чит рисковать совершить ошибку (например, в соответствии с неким критерием отвергнуть теорию, которая впоследствии может оказать- ся удачной и плодотворной). Методология научно-исследовательских программ И. Лакатоша, хотя и является более утонченной и прибли- женной к дескриптивизму и истории науки конструкцией по срав- нению с моделью Поппера, тем не менее также утрачивает популяр- ность. В частности, непонятно, как общезначимым образом выделять те или иные научно-исследовательские программы, насколько опи- сываемый Лакатошем путь эволюции научно-исследовательских про- грамм соответствует реальному поведению ученых, принимающих решение работать или не работать в определенных концептуальных рамках. Программа Лакатоша оказывается чересчур общей, хотя она удачно описывает, например, теорию общего равновесия как «твер- дое ядро» неоклассической экономики, однако для более конкрет- ных исследований зачастую интереснее оказывается другая филосо- фия науки.

Методология как критика В целом методологические вопросы – об объективности эконо- мического знания, о предмете экономической науки, о формах взаимо- действия теории и реальности – ставят не только методологи в узком смысле (как группа исследователей, работающих на пересечении эко- номической теории, истории экономической мысли и философии нау- ки), но и гетеродоксальные экономисты, критикующие мейнстрим. Сама критическая дистанция позволяет взглянуть на науку со сторо- ны, а потому любой критик экономической науки в целом (в особенно- сти, если его критика не сводится к журналистской полемике) обсужда- ет именно методологические проблемы.

После работ Т. Лоусона (Lawson, 1997, 2003) Lawson, 1997, 2003) среди методоло методоло- гов получила известность дискуссия о реализме. Согласно Лоусону эко- номисты мало задумываются об онтологических основаниях своей нау- ки, т.е. о том, как устроена социальная реальность, которую они изу- чают. В частности, Лоусон упрекает экономистов мейнстрима в при- верженности моделированию закрытых систем (редко встречающихся в социальной реальности) и событийных регулярностей типа «если x, то y». Экономисты, согласно Лоусону, всякий раз исходят из того, что реальность «замкнута», а всякое новое воздействие пытаются эндоге- низировать, чтобы сделать и его частью этой замкнутой реальности (кроме того, стабильность характеристик агентов и других объектов в экономических моделях тоже описывается Лоусоном как черта закры- той системы). Работы Лоусона – один из эпизодов многолетней кри- тики формализма в экономическом моделировании. Методологиче- ский смысл этой критики в том, что споры ведутся вокруг облика эко- номической науки в целом, вокруг того, как именно должна выстраи- ваться научная экономическая теория и какой должна быть «правиль- ная» формализация, если она вообще нужна. При этом равновесный анализ, как и программа построения экономической теории по образ- цу естественной науки, в рамках такой критики обычно ставятся под сомнение. Лоусон фактически предлагает одно из объяснений того, почему методологические принципы естественных наук (опора на зам- кнутые экспериментальные системы и событийные регулярности) неу- дачны в качестве оснований экономической теории. В центр анализа и своей философской критики Лоусон ста- вит понятие открытой системы, моделировать которую экономистам мешает их дедуктивистская методология, имитирующая замкнутые экс- периментальные системы в естественных науках, где удается выделить и сравнительно просто сформулировать четкие закономерности, где мир состоит только из событий и положений вещей. Вместо этого Лоу- сон предлагает исследовать «полурегулярности» (Lawson, 1997, р. 204) как реально наблюдаемые актуализации некоторого механизма или тенденции, в особенности если эти полурегулярности противоречат общепринятым представлениям. Проблема в том, что механизм может работать, а может и нет, поскольку тенденция может сложиться не в пользу данной регулярности. Иными словами, математически строгая, формальная основа экономической теории у Лоусона перестает быть источником достоверных истин. Экономическая наука должна обра- титься к социальной онтологии и анализу скрытых за поверхностью явлений социальных структур и механизмов. Научный метод, предла- гаемый Лоусоном, – это «абдукция» (или «ретродукция»), – термин, восходящий к Ч.С. Пирсу и означающий переход исследователя от некоторого фактического утверждения к закону (механизму), в резуль- тате действия которого то или иное событие произошло. Не очень понятно, как осуществлять в каждом конкретном случае эту процедуру, но ясно, что Лоусон предлагает отойти от строгой науки и прибли- зиться к более описательным и содержательным теориям (которые, разумеется, в современной экономической науке существуют, но Лоу- сон их почти не принимает во внимание). К сожалению, несмотря на стремление всячески приблизить свой анализ к реальному функциони- рованию науки, ему пока вряд ли удалось выйти за пределы полужур- налистской критики отдельных ее направлений (сегодня уже во мно- гом утративших популярность) и некоторой специфической философ- ской интерпретации ее оснований, тоже вызывающей сомнения6 . Работы Мяки (Mäki, 2008), , 2008), например например, более взвешенны взвешенны с фило- софской точки зрения, он пытается соотнести современную экономи- ческую науку, которую скрупулезно анализирует на материале работ ее разных представителей (в частности, австрийской школы и Коуза), с философским реализмом, а также показать, что научную практику экономистов нельзя свести к однозначной философской схеме («дедук- тивизм»). Мяки показал, что следует четко разграничивать философ- ский реализм (который Мяки пытается так или иначе адаптировать к мировоззрению экономистов) как более общую идейную конструкцию и «реалистичность» предпосылок; понять, каким образом экономисты изолируют те или иные типы явлений для изучения, иначе говоря, – разработать типологию абстрагирования. В целом основная интенция работ Мяки – реконструировать неявные философские позиции эко- номистов, а также философские предпосылки экономических теорий, причем в центре его внимания находится именно проблематика реа- лизма, идея независимости от экономистов и самостоятельности их объекта исследования.

Методология: новые тенденции 3.1. Экономические модели Сегодня экономическая методология – разнородное поле исследований, открытое для новых подходов, проникающих в нее из самых разных дисциплин. Мы рассмотрим несколько тематических областей, которые считаем наиболее значимыми. В последнее время в экономической методологии много внима- ния уделяется моделям (Morrison, Morgan, 1999; Sugden, 2000; Boumans, 2005). Модели становятся в центр более предметного дескриптивно- го методологического анализа. Исследование конкретных моделей в качестве важных кейсов позволяет методологам понять, как работа- ют современные экономисты, какие техники обоснования они исполь- зуют. Модели мыслятся как связующее звено между миром разрабо- танных, устоявшихся экономических теорий и конкретными факта- ми хозяйственной жизни. Само понятие теории тоже неоднозначно (Kincaid, Ross, 2009) – это не просто набор утверждений (в идеале – наиболее общий). Под теорией можно понимать и некую идею, задачу, ход мысли, лежащий в основе многих родственных моделей.

Функции же моделей весьма разнообразны – это и решение тео- ретических проблем, и объяснение неких эмпирических феноменов, и формулировка тех или иных средств и инструментов экономической политики, и разработка формального инструмента для работы с опре- деленным типом явлений (Boumans, 1999, р. 94). В методологической литературе показано, что модели чаще всего нельзя анализировать по аналогии с высказываниями о реальном мире, т.е. как некие тезисы, истинность/ложность которых можно установить. Обычно модель представляет собой способ рассуждения, предполагающий введение искусственных предпосылок для изоляции некоторого важного кау- зального механизма, в этом, порой, схожего с экспериментом. Построение модели – сложный процесс, когда методом проб и ошибок, под влиянием многочисленных теоретических, эмпириче- ских, политико-прагматических, риторических, социальных и прочих факторов ученый сводит воедино свои идеи, данные, математическую технику, чтобы получить некоторый нужный ему результат. Как влияют все этифакторына содержание экономическоймоде- ли? Она должна находиться в рамках определенной теоретической тра- диции, соответствовать реальным данным и/или генерировать правдо- подобные временные ряды, иметь конкретные практические следствия, содержать некую историю, помогающую, в частности, понять, как модель работает в конкретных случаях, наконец, модель должна при- носить реальный или символический капитал своему создателю. Список критериев можно продолжить, но эти соображения, к сожалению, не помогают до конца разрешить целый ряд сложных проблем. Каков статус формальных моделей в экономической нау- ке? Каким именно образом они репрезентируют реальность? Что зна- чит «реалистичность» модели? Чего именно добиваются экономи- сты, когда строят модели? Как используются теоретические модели на практике? Все эти и множество других вопросов стоят на повест- ке дня в современной экономической методологии. Например, Роберт Сагден (Sugden, 2000) Sugden, 2000) , 2000) предлагает предлагает предлагает рассматривать рассматривать рассматривать модели как «правдо- подобные миры», существующие не «над» явлениями реального мира как некие идеальные конструкты, а рядом с ними – как один из элемен- тов индуктивного ряда, использование которого позволяет повысить вероятность истинности определенного высказывания. Используя модель сегрегации Шеллинга, он показывает, что определенный причинно-следственный механизм можно анализировать индуктив- но, убеждаясь в реальности его функционирования на материале как реальных примеров, так и модельных конструкций. Нэнси Картрайт (Cartwright, 2009) и Ускали Мяки (Mäki, 2009а) видят в моделях моделях фор- мы и способы изоляции неких базовых реальных каузальных факторов, «способностей» (capacities) capacities) мира. Ариэль Рубинштейн Рубинштейн Рубинштейн (2008) (2008) (2008) экстрава экстрава экстрава- гантно называет теоретические модели «баснями», совершенно фик- тивными по содержанию, но важными как элемент морали и общейкультуры, влияющий на принятие решений. Так или иначе, осозна- ние гибкости моделей в экономической теории, возможности строить модели разного уровня для решения разных задач или даже для реше- ния одной и той же задачи во многом меняет традиционные представ- ления о функциях фундаментальной экономической теории в практи- ке и о ее структуре.

Эконометрика По мнению некоторых авторов, в современной экономической науке наметился «эмпирический поворот» (Либман, 2007)7 и вместе с развитием и ростом популярности эконометрических исследований все более актуальной становится методология эконометрики. В знамени- той книге «Эконометрика: алхимия или наука?» (Hendry, 2001) Дэвид Хендри, самый известный эконометрист, занимающийся методологи- ей, утверждает, что, с одной стороны, эконометрика может оказаться алхимией (потому что эконометристы с легкостью могут строить мни- мые (spurious) регрессии), но это и наука, поскольку эконометристы умеют отвергать ложные, неверно специфицированные модели. В работах Хендри, а также других авторов, помимо сугубо спе- циальных эконометрических тем (например, насколько устойчивость тех или иных эконометрических результатов является показателем их истинности, какие техники наиболее адекватны и т.д.), затраги- вается важнейший, центральный вопрос – насколько эконометриче- ский анализ позволяет связать теоретические модели с эмпирически- ми данными, выполняя тем самым функцию посредника между теори- ей и реальностью. Насколько полезна эконометрика в установлении такой связи? Следует ли первоначально выдвигать полученную дедук- тивно модель, а потом искать наилучшую спецификацию на основе данных, или лучше дать данным «говорить свободно» (Hoover et al., 2008)? В этом же контексте выступает важнейшая идея причинности: как можно мыслить причинность и как можно говорить о ней на осно- ве эконометрических данных? Наконец, насколько правильны про- стые иерархические отношения между теорией и практикой как «при- ложением» теории? Зачастую эконометрические модели живут особой жизнью, и связь между теоретической и эконометрической моделями проследить нельзя. Методология эконометрики, как правило, имеет прескрип- тивистский, нормативный характер. Порой такой анализ становит- ся критическим по отношению к расхожим эконометрическим прак- тикам (Ziliak, McCloskey, 2008) или обосновывает преимущества того или иного эконометрического подхода (Hoover, 2000). Актуальной для современных эконометристов остается проблема сопоставления результатов разных эмпирических исследований и их воспроизводи- мости (Либман, 2008). 7 Выводы Либмана неоднозначны, и к ним следует относиться с осторожностью. Приведем еще один аргумент в пользу этих выводов. Если, например, взять 20 самых цитируемых экономических статей по версии Repec (http://ideas.repec.org/top/top.ritem.nbcites.html), то окажется, что «чистых», концептуальных моделей сре- ди них будет всего 3–4, остальные работы посвящены макроэкономическ 58 И.А. Болдырев 3.3. Методологический анализ новых направлений в экономической теории Важной и интересной темой методологического анализа ста- новится анализ новых направлений экономической науки (или новые подходы, выросшие из прежних идей). Множество дискуссий посвя- щено экспериментальной экономике (Guala, 2005). Не до конца ясно, каков познавательный статус экспериментальных результатов, в какой степени можно использовать их в реальной экономике и для провер- ки теорий; наконец, станет ли сама экспериментальная экономика новой теоретической парадигмой или она будет лишь той вспомога- тельной частью экономического знания, которая связана с экспери- ментальной проверкой теоретических утверждений и сбором полез- ных для теоретиков кейсов, иными словами, – источником дополни- тельных аргументов в пользу того или иного, очевидно вытекающе- го из теории тезиса (рассуждения в духе: «Экспериментальные исле- дования также подтверждают Х»)? Классические философские про- блемы (например, те, что связаны с тезисом Дюгема–Куайна) здесь накладываются на специфику материала и переплетаются со множе- ством социально-философских вопросов. Как ведут себя люди в реаль- ной жизни и в экспериментальной ситуации? Каково соотношение разных типов моделей, и можем ли мы говорить о том, что теоретиче- ская модель, тестируемая экспериментально, и модель, используемая экспериментатором на практике, всегда изоморфны? Как очевидные (этические, финансовые) ограничения, с которыми сталкиваются экс- периментаторы, влияют на результаты их анализа? Да и вообще – сво- димо ли понимание того, что и как делают люди, к выводам из экспе- риментальных исследований? Эти и многие другие глубокие вопро- сы до сих пор не получили однозначного разрешения, не говоря уже о стандартных претензиях к экспериментальной экономике о неадек- ватности платежей, о нерепрезентативности участников эксперимен- тов или о роли контекстной специфики (Smith, 2008). Еще одно новое направление, вызывающее неизменное внима- ние методологов, – так называемая эволюционная экономика (Hodgson, 1999; Witt, 2008; Vromen, 2004), а также весь тот спектр дисциплин, которые связывают экономическую науку и исследование сложных систем (в том числе в физике, см., например, (Blume, Durlauf, 2005)). Хорошим примером методологического исследования новых направлений экономической науки служат несколько недавно поя- вившихся работ. В одной из них (Grüne-Yanoff, 2009) речь идет об агентно-ориентированном моделировании – новом, набирающем обороты, подходе к анализу сложных экономических систем. Автор, разбирая конкретные примеры, уточняет, каков теоретический результат симуляционного моделирования, и показывает, что в отли- чие от симуляций, основанных на хорошо известных физических закономерностях (например, симуляция автокатастрофы, основан- 59 ная на законах физики), симуляции в социальных науках зачастую не основаны на таких закономерностях. Поведенческие правила, при- писываемые каждому неоднородному агенту, «населяющему» модель, часто не имеют и не могут иметь надежных обоснований, и тот факт, что симуляционная модель порождает некое поведение системы, близкое ее реальному поведению, еще не означает, что удалось предъ- явить причинное объяснение тех или иных феноменов, характерных для этой системы. Но какую роль такое моделирование играет в объ- яснении поведения системы? Оно демонстрирует возможные спосо- бы порождения того или иного феномена. Впрочем, как показывает автор, таких способов оказывается порой слишком много, чтобы пре- тендовать на каузальное объяснение, а убедительных и эффективных критериев отбора причинных механизмов пока не предложено. Поэ- тому автор предлагает мыслить симуляции иначе – показывая, что они дают в основном не возможные каузальные объяснения (т.е. точ- ный механизм возникновения того или иного феномена), а возмож- ные «функциональные» объяснения – показывая, какую роль играет тот или иной фактор в динамике объясняемой системы, но не специ- фицируя дальше это влияние и не показывая конкретных причинно- следственных механизмов. Методологи интересуются всеми этими направлениями пото- му, что в них, во-первых, можно угадать лицо новой экономической науки, а во-вторых, понять некоторые закономерности ее развития, показать, насколько продуктивны эти опыты по сравнению с ее тради- ционным видением экономической реальности (Colander, 2000). 3.4. Междисциплинарность Невероятно масштабная и важная методологическая тема – междисциплинарные связи экономической науки, причем как само понятие междисциплинарности (Ананьин, 2009), так и содержание междисциплинарных взаимодействий. Помимо того что многие авто- ры связывают с этими взаимодействиями большие ожидания, изуче- ние феномена экономического империализма непосредственно связа- но с обсуждением давней для методологии проблемы предмета эконо- мической науки и (сегодня уже весьма условных) границ того, что назы- вается экономическим, места экономической теории среди других социальных наук. Оценка корректности и плодотворности заимствований, а так- же уместности аналогий помогает оценить перспективы будущих меж- дисциплинарных связей, понять, как и почему эти связи возникают, а также, почему те или иные заимствования оказываются успешными, наконец, показать место современной экономической науки в культу- ре8 . Разумеется, всегда найдутся и те, кто связывает с междисципли- нарными исследованиями (на разной основе) будущее всех социаль- ных наук, призванных принять некую общую теоретическую програм- 8 Именно последнюю задачу с успехом решают такие экстравагантные, на первый взгляд, соотнесения экономи- ческой теории, например, с герменевтикой (Lavoie, 1991; Prychitko, 1995), литературой (Woodmansee, Osteen, 1999; Ingrao, 2009) или даже архитектурой (Lagueux, 2009). Экономическая методология сегодня: краткий обзор основных направлений 60 И.А. Болдырев му – будь то теория игр, анализ конвенций/правил/институтов или поведенческие когнитивно-психологические исследования (Camerer et al., 2005). Экономическая наука, как нам представляется, последние несколько десятков лет развивается путем сложного наложения все более совершенного технического инструментария (теоретико- игрового, эконометрического, когнитивно-психологического или, например, модельно-имитационного) на содержательные идеи, иду- щие от запросов практики. Именно в результате этого наложения воз- никают новые теоретические подходы, и хотя значительная часть уси- лий тратится на совершенствование инструментария и стремление до блеска вычистить пушку, которая никогда не выстрелит, в редких слу- чаях удается действительно сформулировать новые объяснительные схемы и выявить необычные каузальные механизмы. И здесь суще- ственную роль играют источники вдохновения, возникающие вне эко- номической науки, в пространствах между разными дисциплинами9 . Мы полагаем, что главная задача междисциплинарных исследо- ваний методологов – открывать для экономистов те темы, к которым более открыты их коллеги из других общественных наук, в частности социологи и философы. Эта работа уже началась (Ioannides, Nielsen, 2007; Backhouse, Fontaine, 2010) Backhouse, Fontaine, 2010) Fontaine, 2010) Fontaine, 2010) , 2010) и должна быть продолжена продолжена продолжена продолжена продолжена, посколь посколь посколь посколь посколь- ку фундаментальная социальная теория – важнейший источник новых идей об обществе, находящийся пока в тени реальных экономических исследований, авторы которых гораздо внимательнее к достижениям естественных наук, чем к новым социально-теоретическим концепциям. 3.5. Риторика и постмодернизм Постмодернизм в экономической методологии часто ассоци- ируется с именем Д. Макклоски. Действительно, новаторская работа Макклоски (McCloskey, 1983) McCloskey, 1983) , 1983) сделала сделала сделала эпоху в экономической экономической экономической методо- логии. Впервые экономист под воздействием современных ему тен- денций в философии и литературоведении (прагматизм, риториче- ский поворот и т.д.) попытался разработать совершенно иное пред- ставление о сути экономического знания и о методологическом подхо- де к нему. Отказ от всеобщих критериев «правильной» науки был свя- зан с представлением о том, что главное для экономиста (как показы- вает исторический опыт) – убедить оппонента, выиграть риториче- ский спор, а не отыскать незыблемую истину. Вокруг проекта риторики экономической науки было сломано немало копий, но сегодня очевидно несколько моментов: работы Мак- клоски и ее последователей, сколь бы радикальными ни были их при- тязания, также способствовали отходу от нормативности в методоло- гии, открыв дорогу новым методам и подходам к экономической науке и сделав ее исторический и методологический анализ более плюрали- стичным. Впрочем, для экономистов работы Макклоски (как и нашу- 9 Пока одним из наиболее успешных междисциплинарных проектов следует признать поведенческую экономику. 61 мевшая в свое время статья Фридмена), возможно, производили впе- чатление избыточности самого методологического анализа – как внеш- ней, ненужной нормативной надстройки. Сами методологи, однако, поняли Макклоски правильно. Экономическая наука начала тракто- ваться как множество неоднородных и социально сконструированных дискурсов, создаваемых конкретными коллективами ученых и подле- жащих интерпретации. По-новому в этом контексте должен понимать- ся и тезис Куна о несоизмеримости парадигм: речь должна идти о пра- вилах перевода с разных языков (Болдырев, 2008), на которых говорят различные интерпретативные сообщества10. Сегодня тот чрезвычайно мощный критический заряд, кото- рый несли в себе тексты Макклоски 1980-х годов, стал стимулом для большого числа дескриптивных исследований. Теперь таких работ стало гораздо больше, и они зачастую менее экстравагантны и ради- кальны, чем ранние статьи и книги Макклоски и ее последователей (см., например, (Boumans, 2005)). 4. Перспективы и предложения Нам представляется, что сегодня в экономической методоло- гии существуют два ключевых направления исследований, которые условно можно было бы назвать логико-когнитивистским и социально- конструктивистским. Первое из них связано с тем, что в последнее время становится все более популярным так называемый натурализм в философии нау- ки, в том числе и в философии экономической науки. Суть этой тен- денции, восходящей к идеям У.В.О. Куайна, в том, что экономиче- скую теорию следует изучать строгими методами, в частности и мето- дами самой экономической теории (economics of economics), а также при помощи современных теорий научного познания. «Натуралистич- ность» здесь проявляется в том, что процесс познания анализируется исходя не только из логического анализа результата этого знания, но и из научного (когнитивно-психологического, поведенческого, экспери- ментального, даже психофизиологического) анализа процесса научно- го познания. В этот контекст прекрасно вписывается и тематика эво- люционной эпистемологии, исследования отбора идей и убеждений в научном мире. Натуралистический поворот позволяет говорить о том, что экономическая методология может стать не просто собранием правил и эвристик, неким «корпоративным кодексом» экономистов, а пол- ноценной исследовательской программой, с вполне респектабельны- ми и уважаемыми в естественных науках критериями достоверности. Такая программа становится тем более популярной, что сегодня все больший вес в научном сообществе приобретает идея синтеза эконо- мической теории (особенно через экспериментальную и поведенче- скую экономику), психологии и науки о высшей нервной деятельно- 10 Одно из первых блестящих исследований такого типа, принадлежащее перу замечательного ученого, см. (Флек, 1999). Экономическая методология сегодня: краткий обзор основных направлений 62 И.А. Болдырев сти. Такой синтез должен стать одной из разновидностей когнитив- ного подхода – т.е. исследования принятия решений, экономических взаимодействий и их результатов в контексте изучения человеческого сознания, рассматриваемого как сложная сеть, как процесс обработки информации, действующий по аналогии со сложными вычислитель- ными системами. Бурное развитие натурализма заставляет некоторых авторов даже говорить о том, что новая экономическая методология – любое исследование, так или иначе соединяющее экономическую теорию и («новую») теорию науки (Hands, 2001, р. 394). Экономическая теория в данном случае зачастую служит лишь поводом для обсуждения более общих проблем теории научного познания. Не получив должного вни- мания в среде экономистов, методологи нередко обращаются к другой аудитории – философам или социологам, интересующимся особенно- стями научного познания и науки как социального института (Zamora Bonilla, 2001)11. Весьма соблазнительно изучать новейшими эксперименталь- ными методами саму экономическую теорию. Однако мы все же пола- гаем, что рано или поздно этот подход столкнется с проблемой слож- ных социальных взаимодействий, с невозможностью исчерпывающим образом анализировать системы, в которых всегда есть метауровень, в которые встроен наблюдатель второго порядка (если пользоваться терминологией Н. Лумана), которому всегда известны самые сложные модели и который всегда может ими воспользоваться, чтобы ускольз- нуть от всевидящего ока теоретика. Эти и другие соображения привели к развитию другой «про- граммы» в экономической методологии, которую мы считаем более перспективной. Одним из важнейших факторов отказа от норматив- ной методологии послужило возникновение социального конструктивиз- ма в философии науки (Bloor, 1991; Barnes et al., 1996). Социальный конструктивизм – это попытка изучать экономическую науку как соци- альный институт и как форму общественной деятельности сквозь при- зму школ, направлений, стремления к институциональной обособлен- ности, логики академической жизни и т.д. Представление о том, что научное знание формулируется научным сообществом и подвержено воздействию социально-политических и культурных факторов, оказа- ло серьезное воздействие и на экономический анализ экономической науки (Eggertsson, 1995; Wible, 1998; Mäki, 1999; Mirowski, Sent, 2002), и на историю экономической мысли (Yonay, 1998; Weintraub, 2002), что вполне естественно ввиду эмпирического и исторического харак- тера исследований в рамках социологии науки (Knorr Cetina, 1981). Анализ форм существования экономической науки в обществе в связи с ее особым статусом социально-гуманитарной науки отличает социально-конструктивистский подход. Социальное принимается все- рьез – как в смысле воздействия реальности на экономическую науку 11 В свою очередь, философы – особенно в аналитической традиции – нередко обращаются к методам, приня- тым в экономической науке, в частности к теоретико-игровым конструкциям, и используют их как элемент соб- ственного понятийного инструментария. 63 (темы симметрии и рефлексивности), так и в контексте обратного воз- действия науки на реальность (проблематика перформативности). Хороший пример описательного исследования содержится в работе (Sent, 1998). Анализируя возникновение и эволюцию теории рациональных ожиданий, Сент показывает, что эту историю можно правдоподобно рассказывать, исходя из самых разных логик развития науки – в ответ на новые данные, в развитие новой аналитической тех- ники, как результат попыток связать теоретический и эконометриче- ский анализ, как элемент теоретической преемственности или, напро- тив, способ решить проблемы, которые в предшествующих теориях не решались вовсе. Из этого следует, что ни одна из логик не являет- ся решающей: исходя из исторических данных, мы должны признать, что в анализе динамики научного знания необходим плюрализм под- ходов. Исследуя творчество одного из экономистов – Т. Сарджента – и используя понятия из «Science and technology studies» (STS), она показала, как исследователь взаимодействует с материалом и какими стратегиями он пользуется в этом взаимодействии. В экономической науке после знаменитой «критики Лукаса» (Lucas, 1976) тема рефлексивности нашла интересное отражение именно в работах Сарджента, настаивавшего на симметрии (равных когнитивных способностях) экономистов и тех агентов, которых они моделируют. Последовательно провести этот принцип не удалось, но в различных версиях он стал элементом современной теории. В целом эта тематика – еще один шаг по направлению от плоско понимаемого позитивизма и от представлений о том, что экономическая наука изу- чает некий стерильный объект, никоим образом на нее не влияющий и свободный от ее воздействия. Что касается перформативности, то она связана с идеей, согласно которой экономическая наука является социальным институ- том, так или иначе влияющим на действительность (Frank et al., 1993; MacKenzie, 2006; MacKenzie et al., 2007), а экономисты-методологи должна применять методы экономической науки к ней самой (равно как и к собственной деятельности)12 Поэтомумы совершенно не исклю- чаем возможностей взаимного обогащения и сотрудничества двух про- грамм. Экономическая наука, как и любая другая общественная наука, должна подвергать себя рефлексии и понимать, что предмет ее анали- за – рефлексирующие агенты и социальные структуры, которые часто нельзя рассматривать в изоляции от науки как наблюдающей инстан- ции – таковы основные тезисы сторонников рефлексивного подхода. Конечно, здесь также возникает множество проблем. Должен ли тот, кто занимается рефлексией, проводить прескриптивный или дескриптивный анализ? Идет ли речь только о наблюдении практик экономистов? И если анализ должен быть дескриптивным, то како- 12 Необходимо, конечно, различать «экономику экономики» (см., например, (Frey, 2003)), Frey, 2003)), , 2003)), в рамках которой которой которой эко- номическая наука изучается экономическими методами, и социально-конструктивистский подход, для которо- го характерна совсем другая постановка проблемы: экономисты оказываются не просто рациональными акто- рами, но активными созидателями социальной, в частности экономической, реальности. Социальные конструк- тивисты стараются преодолеть дистанцию между экономической наукой и ее предметом, тогда как экономисты, исследующие экономистов, не ставят под вопрос это различение. Другое дело, что с развитием самой экономи- ческой науки economics of economics может стать более сложной и богатой методами дисциплиной. Экономическая методология сегодня: краткий обзор основных направлений 64 И.А. Болдырев ва здесь роль методологов? И если наука воздействует на общество, то насколько она остается наукой и не превращается в идеологический инструмент? Сильный тезис о перформативности (Barnes, 1988), , 1988), веду- щий свое происхождение от «сильной» программы эдинбургской шко- лы социального конструктивизма, предполагает буквальное конструи- рование экономической реальности в соответствии с закономерностя- ми, выявляемыми в моделях. Однако столь радикальный тезис вызыва- ет естественные возражения (Santos, Rodrigues, 2009), что, впрочем, не отменяет важности самой темы, которая, видимо, и далее будет привлекать внимание методологов и социологов, предлагающих, например, рассматривать то или иное понятие в экономической нау- ке не просто как социальный конструкт, но как социальный институт (Klaes, 2000). По-видимому, оба упомянутых направления будут активно раз- виваться, не в последнюю очередь потому, что в каждом из них воз- можны серьезные эмпирические исследования13. Представители этих традиций не стремятся показать, какая система научных понятий явля- ется «правильной», и предполагать, что научное сообщество экономи- стов автоматически, в силу этой философской «правильности» начнет использовать «правильные» представления. Почему мы предпочитаем вторую «программу» первой? Дело здесь не только в том, что последствия воздействия экономической теории на социальную реальность должны серьезно изменить наше представление о теории14. Важно расширение поля анализа: в теориях и моделях мы должны видеть не только познавательную (как в логико- конитивистской программе), но и социальную составляющую. Терять одну в ущерб другой, конечно, тоже неправильно – трудно написать по-настоящему хорошую работу по социологии науки, плохо представ- ляя себе содержание этой науки. Но в логико-когнитивистском направ- лении именно эту социальную составляющую нередко игнорируют. 5. Заключение. Дилеммы экономической методологии Центральной философской проблемой современной эконо- мической методологии по-прежнему является дилемма «прескрипти- вистский фундаментализм – дескриптивистский релятивизм». Всегда можно спросить самого изощренного исследователя, который про- вел сколь угодно тонкий анализ экономической теории: «Ну и что? Что следует из такого анализа?» Следует все же признать, что в значи- тельной степени экономическая методология была интересна имен- но тем, что давала нормативные ориентиры того, как следовало бы делать науку и что в современной науке не так, где она с высокой веро- ятностью расходится с реальностью, каким моделям следует доверять, 13 Поэтому мы совершенно не исключаем возможностей взаимного обогащения и сотрудничества двух про- грамм, напротив, считаем это важной задачей будущей экономической методологии. 14 Трудно удержаться от мысли о том, что главные эмпирические достижения экономической теории проявля- ются лишь в тех областях, где механизмы и стимулы были сознательно сконструированы, чтобы соответствовать положениям этой теории (опционы, антимонопольное законодательство, аукционы). И хотя во всех этих случаях теория не была единственным источником социального проектирования (об аукционах см., например, поучи- тельную работу (Alexandrova, Northcott, 2009)), это не отменяет важности рассмотрения теории как элемента социальной жизни, как части социального мира, идейно и физически воздействующей на него. 65 а каким – нет и почему, и что означает тот или иной теоретический результат в контексте реальных экономик. Тем более актуальна эта проблема потому, что некоторым ученым время от времени действи- тельно становятся нужны нормативные предписания (например, как правильно проводить эксперименты, и в каких ситуациях пригодна та или иная техника). Современная экономическая методология выработала гораз- до более взвешенное и корректное отношение к экономической науке, чем раньше. Наука действительно стала предметом изучения, а не про- сто материалом для конкретизации философских схем. Как правильно пишет Дж. Дэвис (Davis, 2003), , 2003), , 2003), сегодня сегодня сегодня в мето- дологии нет общепризнанных концепций. Скорее, методологи пред- лагают более или менее удачные интерпретации тех или иных особен- ностей экономической науки, экспериментируя с различными идеями (прежде всего из философии науки и социальной философии). Четких критериев качества в экономической методологии (как и в филосо- фии) нет, однако, несомненно, наиболее обсуждаемые сегодня работы отличает глубокое знание экономического материала, удачное и убе- дительное объяснение тех или иных тенденций развития экономи- ческой науки, порой, – нетрадиционный взгляд на те или иные эко- номические концепции. Увы, такие исследования мало востребова- ны – и экономистами-теоретиками, перед которыми и т 66 И.А. Болдырев на и функционирует современная экономическая наука во всей сво- ей сложности, устранение информационных асимметрий, повыше- ние теоретической культуры экономистов – вот те труднейшие зада- чи, которые экономическая методология сегодня стремится решать и которые, безусловно, могут решаться более полно за счет больше- го разнообразия методов, укрепления связей между экономистами и представителями других наук, дальнейшего концептуального экспе- риментирования, подкрепленного конкретными материалами casestudies. Связь с экономической теорией будет тем прочнее, чем более плюралистичной будет становиться эта теория и чем меньше в методо- логии будет неконструктивной критики. Поскольку проблемное поле у методологии явно имеется, а потребность в оценке этого поля есть, наше видение будущего этой дисциплины остается в целом оптимистическим. Основным препят- ствием для диалога является усложнение самих предметных областей, теоретического языка и понятийного инструментария как в эконо- мической науке, так и в самой методологии. Насколько масштабной окажется проблема понимания, будет зависеть не только от внутри- научных, но и от институциональных факторов, сколько от наличия и характера специализированных учебных программ, готовящих про- фессиональных экономистов-методологов.

№ 33 Экономические основы управления

Управление и экономика неразрывны и возникли, очевидно, одновременно, поскольку человек трудился и трудится, вообще говоря, всегда в коллективе (община, семья и т.д.), а, как известно, любой совместный труд не может обойтись без управления, которое требуется для установления согласованных действий участников трудового процесса. Управление как наука возникло позже, чем экономика, и экономическая теория правомерно считается основой управленческих научных дисциплин.

В современных условиях термин «экономика» используется в нескольких значениях, как:

· хозяйство района, страны, группы стран или всего мира;

· наука, точнее, комплекс наук, занимающихся изучением народного хозяйства в целом, отдельных отраслей или экономических субъектов, а также некоторых условий и элементов производства (народонаселения, труда, управления и т.д.);

· исторически определенная совокупность экономических (производственных) отношений между людьми, складывающихся в процессе производства, распределения, обмена, потребления и образующих определенную экономическую систему.

Из приведенных значений понятия «экономика» со всей очевидностью следует, что в нее входят вопросы управления.

Производственные отношения принято делить на социально-экономические (отношения собственности) и организационно-экономические (разделение и кооперация труда, управление и др.).

Управленческие отношения, возникающие при целенаправленном воздействии субъекта на объект управления и имеющие самое непосредственное отношение к любой экономической системе, восходят и к главной проблеме любой экономики (натуральному хозяйству, рыночной, плановой), отраженной в основных вопросах экономики или видах экономического выбора:

· что следует производить и в каком количестве?

· как, каким образом следует производить; кто и какую работу должен при этом выполнять?

· для кого должны быть предназначены результаты производства или кто будет покупать товары и услуги?

Любой из этих вопросов можно отнести к сфере управленческой деятельности. Почему же эти вопросы считаются фундаментальными вопросами экономики и экономической теории? Потому, что экономика как наука возникла значительно раньше, чем управление, и для изначальной экономики как вопросы, так и ответы на них достаточно тривиальны.

В рыночной экономике ответы на эти вопросы даются прежде всего объективными законами развития, выражающимися действием рыночных механизмов спроса, предложения и ценообразования, движением и тенденциями развития экономических процессов.

Предмет экономической теории составляет изучение закономерностей поведения людей и их отношений в производстве, обмене, распределении и потреблении материальных благ в цепях удовлетворения потребностей при ограниченных ресурсах.

Однако организационно-экономические отношения не могут быть реализованы без управленческой деятельности людей. И даже при самом совершенном действии рыночных механизмов, как бы автоматически отвечающих на все указанные выше фундаментальные вопросы экономики, ответы являются результатом не только исследования закономерностей развития экономики, но и конкретного сознательного принятия решений, т.е. результатом управления. Понятно, что принятие решений в конкретной деятельности не всегда или совсем не следовали выявленным (где-то и кем-то) закономерностям, но накапливаемый опыт управления в конкретной экономике как раз и служил для изучения и установления экономических законов. А социально-экономические законы, в отличие от законов естествознания, проявляются как тенденции на фоне различных по величине отклонений. Причем именно отклонения от ранее установленной закономерности, как правило, служат основой для установления новых закономерностей. Совершенно очевидно, что рыночные механизмы уравновешивания спроса и предложения также действовали с большими отклонениями. Но сбои и отклонения рыночной «невидимой руки» управления (по А. Смиту) ощутимо проявляли себя по мере развития производительных сил и окончательно были осознаны в период великого кризиса и депрессии, разразившихся в конце 20-х годов нашего столетия

Особенности управления зависят не только от организационно-правовых форм хозяйствования, но и от формы собственности, на которой строится политика доходов работающих и экономические мотивы использования наемного труда.

Влияние формы собственности рассматривается как процесс постепенного присвоения результатов хозяйственной деятельности на суверенной основе (частная собственность) либо на совместном присвоении (акционерная собственность и др.).

В современных условиях все большее распространение получила смешанная форма собственности, когда часть процессов присвоения осуществляется на суверенной основе, а другая совместно. Например, члены акционерного общества совместно присваивают общую собственность и в то же время каждый акционер суверенно распоряжается судьбой своих акций и получаемым дивидендом, а при наличии у акционера контрольного пакета его влияние распространяется и на совместное присвоение. Все эти формы присвоения безусловно влияют на особенности управления, отражая их экономическую сущность.

Если собственность будет в одних руках, то присвоение будет индивидуальным, если в нескольких — то коллективным. При коллективной собственности возникает острейшая проблема согласования интересов отдельных ее членов (наиболее значимо это проявляется в кооперативах).

Обобщая сказанное, исходя из характера присвоения — форм собственности, можно выделить следующие типы фирм: •

частные, основанные на индивидуальной собственности владельца и личном труде членов его семьи; •

частные, основанные на индивидуальной собственности и наемном труде (частнокапиталистическом); •

частные, основанные на совместной — коллективной собственности группы людей и их личном труде (кооперативы); •

частные, основанные на совместной собственности группы лиц и наемном труде; •

государственные и муниципальные, основанные на совместной собственности, соответственно страны или региона, представителями которых являются центральные или местные органы власти.

Каждая из перечисленных форм имеет свои преимущества и недостатки, как с позиций экономического управления, так и с точки зрения достигаемого результата.

Индивидуальная форма собственности обеспечивает эффективную результативность живого труда и использования ресурсов, поскольку в идеальной степени мотивирована, но в наивысшей степени рискованна. Однако ограниченность в живом труде и ресурсах является препятствием в получении максимальных доходов. Это ограничивает возможности в расширении производства и диверсификации. Кроме того, эта форма в минимальной степени использует выгоды от разделения труда. Поэтому выживаемость таких фирм составляет не более 20%.

По мере развития фирмы с индивидуальной формой собственности появляется потребность в наемном труде.

Так возникает индивидуальная форма собственности с частнокапиталистическим использованием труда. Вовлечение в производственный процесс большего количества живого труда и его разделение позволяют получать дополнительный доход со всеми вытекающими из этого выгодами. Однако в этой структуре возникает неизбежный антагонизм между интересами собственника и наемного рабочего в плане распределения дохода.

Эта проблема, казалось бы, может быть разрешена путем перехода к формам, основанным на коллективной собственности и личном труде, где людские и материальные ресурсы соединены в одном лице собственников и работников. Однако при этой форме результаты труда попадают сначала в «общий котел», а затем уже полностью распределяются среди участников. При таком коллективизме члены оказываются не заинтересованными в эффективной работе, так как трудно оценить вклад каждого работника. Снижается также эффективность управления такими предприятиями, так как избранные руководители просто вынуждены «подстраиваться» под коллектив.

Все три перечисленные формы хозяйствования имеют, хотя и в различной степени, ограничения по величине привлекаемых ресурсов, что препятствует экономическому и техническому развитию фирмы.

Преодоление этих недостатков возможно путем перехода к корпоративным акционерным формам. Потенциально они могут наращивать капитал независимо от личных возможностей учредителей и темпов накопления текущей прибыли и одновременно ограничить риск лишь величиной акционерного капитала. В этой форме собственности легко осуществляются процессы слияния, поглощения, преобразования в соответствии с потребностями рынка.

Управление такими корпорациями поручают профессиональным менеджерам. Однако и эта форма имеет определенные недостатки. Корпоративная форма испытывает двойной налоговый гнет (с прибыли и с доходов участников), в определенной мере бюрократична и в гораздо меньшей степени мотивирована для рядовых исполнителей. Поэтому в последнее время получает развитие трансформация этих форм путем делегирования полномочий в системе управления.

Существуют множество видов деятельности, по сути своей являющихся бесприбыльными или малоприбыльными — наука, образование, здравоохранение, городское хозяйство и др. Эти виды хозяйствования наиболее эффективны в государственной и муниципальной форме собственности, которая путем аккумулирования средств позволяет им работать даже в режиме убыточности.

Таким образом, принятие тех или иных форм определяется в каждом конкретном случае индивидуально с учетом всех его достоинств и недостатков, а также возможностей собственника.

№ 35 Становление науки управления и маркетинга.

Маркетинг как рыночная теория управления берет начало в 1902 г., когда ряд ведущих университетов США в расписание своих занятий включили курс лекций по проблемам рациональной организации товарооборота.В 1908 г. одна из коммерческих фирм начала исследования работы, связанный с маркетинговой деятельностью.В 1911 г. в большой компании США сложилось впечатление изменения в организационной структуре управления, начали функционировать службы маркетинга, появились попытки толкования маркетинга как научной дисциплины.В 1926 г. создана научная организация преподавателей маркетинга и рекламы, на базе которой в 1937 г. была основана Американская ассоциация маркетинга.

Однако официальное становления маркетинга как науки, датируется началом 50-х г. ХХ в., Когда главной особенностью существующих рынков было приоритетное положение производителя в отношении потребителя. Этот тип рынка называется рынком продавца, т.е. ситуация, когда продавец или производитель имеет больше власти, чем потребитель или покупатель и при этом последний является более активным деятелем, сопровождается превышением спроса над предложением. Главная цель предприятия при этом - производство продукции, а затем уже осуществляется ее реализация, т.е. имеет место диктат производителя, и рынок становится дефицитным. Таким образом, крупным производителям нет смысла заниматься инновационной деятельностью, обновлением производства, повышением качества выпускаемой продукции, и развитием научно-технического прогресса, потому что они не имеют никаких стимулов для этого, а другие предприятия не имеют такой возможности из-за повышения риска.
Однако такая структура не имеет возможности долго существовать, потому что назревает конфликт между потребителем и продавцом. При переходе от ситуации начинает становление и развитие рынка покупателя, который представляет собой отношение на рынке, при которых больше полномочий имеет потребитель, а более активными и инициативными становятся производитель и продавец. Таким образом, формируются благоприятные условия для развития конкурентной борьбы, при которых каждый производитель осуществляет поиск вариантов удовлетворить наилучшим образом потребителя, что, в свою очередь, открывает возможности выбора товара перед покупателем.

Выход из этой критической ситуации был в виде одного из конкурентных приемов - это поиск возможностей привлечь потребителя путем лучшего его удовлетворения. Маркетинг появился как ответ на усложнение сбыта продукции предприятиями в условиях общего роста объемов производства. В этих переходных условиях имел место кризис, который сопровождался проблемами перепроизводства, что вызвало необходимость проведения анализа рыночной ситуации и разработки механизма учета в деятельности предприятия принципов рыночной экономики, появляются стимулы развития научно-технического прогресса для производителей.

Сам термин "маркетинг" происходит от английского "market" и дословно переводится как деятельность в сфере рынка сбыта.

Однако отождествлять маркетинг и сбытовую деятельность предприятия нельзя, потому что маркетинг охватывает более широкую сферу деятельности. С одной стороны - тщательное и всестороннее изучение рынка, спроса и потребностей, ориентация производства на эти требования, адресность выпускаемой продукции, с другой - это активное воздействие на рынок и спрос, который существует, на формирование потребностей и вкусов покупателей.

В условиях становления и развития маркетинга при производстве продукции изменяется отношение к ней, и главным при этом является не то, что думает о товаре производитель, а то, как относится к нему потребитель. Исходя из этого, производство продукции перестает быть главной целью производителя, а становится средством ее достижения - рост общего дохода предприятия за счет лучшего удовлетворения потребностей и требований целевого покупателя.

Таким образом, прежде чем производить продукцию, необходимо выявить, чего хочет потребитель и чем он нуждается. Главный лозунг производителя: "Производство того, что необходимо потребителю и требует рынок".

Однако маркетинг отличается от всех существующих экономических дисциплин и научных направлений. В качестве главных отличительных его черт определяют следующие:

1) маркетинг одновременно относится к экономическим, гуманитарным и психологических наукам, а кроме того имеет элементы математического механизма и теории вероятности;

2) маркетинг не имеет единой формы организации и программы решения проблем и вопросов как в общем, так и на предприятии в частности. В каждом конкретном случае необходим индивидуальный подход и детальный анализ каждой отдельной ситуации;

3) маркетинговая деятельность связана с риском, поэтому прежде чем принимать любое маркетинговое решение, необходимо провести оценку риска этого мероприятия с точки зрения его обоснованности;

4) маркетинг присутствует на всех этапах производственно-сбытовой деятельности предприятия, кроме того в нем есть необходимость и при потреблении товара конечным потребителем, так как производителя должна интересовать ответная реакция потребителя на товар с целью учета всех недостатков в будущей продукции;

5) маркетингом должны заниматься все производители на предприятии и постоянно, а не отдельный человек или ограниченная группа людей и от случая к случаю. Только совместная и непрерывная работа может снизить риск выхода на рынок и повысить шансы на успех;

6) в связи с тем, что маркетинг - новое направление в науке, в нем есть очень много "белых пятен";

7) маркетингом кроме производителя занимается также и потребитель.

В переводе с английского слово «market» означает рынок. Термин «marketing» можно перевести как «деятельность в сфере рынка».

Маркетинг – система внутрифирменного управления, которая направлена на изучение рыночного спроса и учёта его для выпуска конкурентоспособных видов продукции с целью возрастания доходов.

Существует множество научных определений маркетинга, их наличие объясняется несколькими причинами. Одна из них – различия в самих подходах к маркетингу. Так, с одной стороны, он рассматривается как управленческая концепция («образ мышления»), своеобразная «философия» предпринимательства. Этот подход основывается на следующих основных принципах: систематизация в понимании рынка и его элементов; безусловный приоритет интересов покупателя; гибкая приспособляемость к требованиям рынка и активное воздействие на него и т.д.

Другим распространенным подходом к маркетингу является его раскрытие как «образа действий», т.е. как системы практических приемов и мер, направленных на достижение успеха на рынке.

Кроме того, маркетинг может рассматриваться как область человеческих знаний, наука со специфическим предметом исследований, учебная дисциплина, область хозяйственной деятельности, специфическая функция предприятия и т.д.

Понимание маркетинга изменилось в процессе развития маркетинговой деятельности. Обычно она реализуется в таких функциях, как исследование рынка и изучение поведения покупателей, разработка новых товаров и формирование ассортиментной политики фирмы, разработка ценовой политики, организация системы сбыта и распределения товаров, формирование системы маркетинговых коммуникаций (прежде всего речь идет о рекламе), управление маркетингом и др.

Собственно теория маркетинга возникла в США во второй половине XIX в.; экономические кризисы того времени заставили американских ученых заговорить о «хронической проблеме перепроизводства» и несоответствии существовавшей тогда системы обращения товаров и услуг возросшим запросам по организации сбыта продукции.

Первые учебные курсы маркетинга были открыты в 1901/02 учебном году в Иллинойском и Мичиганском университетах США. Хотя они носили в основном описательный характер, все же были выделены в самостоятельную учебную дисциплину из общей экономической теории и практики. Курсы содержали характеристику и описание основных приемов сбытовой деятельности предприятий, операций оптовых и розничных торговцев. Особое внимание было уделено вопросам рекламы, специфике реализации товаров различного направления.

Популярность курса маркетинга росла, и вскоре он стал составной частью программы подготовки будущих бизнесменов. В 1908 г. была основана первая коммерческая исследовательская фирма по проблемам маркетинга. В 1911 г. появились первые специализированные отделы маркетинга в управленческих аппаратах крупных компаний. В 20-е гг. в США создается Национальная ассоциация преподавателей маркетинга и рекламы, которая затем вошла в состав Американской ассоциации маркетинга, сформированной в 1937 г.

Качественно новый поворот в развитии маркетинга, по мнению специалистов, приходится на 60-80-е гг. Это связано с переходом экономически развитых стран от индустриального к постиндустриальному периоду. Последний характерен тем, что производство перестает быть массовым, крупносерийным, а все больше ориентируется на индивидуализированные запросы потребителей, рынки все более дифференцируются, возможности снижения издержек на предприятиях ограничиваются, растет число небольших предприятий, существенно повышается роль научно-технической информации и т.д.

В этих условиях стало ясно, что прибыль предприятия зависит уже не только и не столько от снижения издержек собственного производства, а в значительной мере от того, какое внимание уделяется исследованию рынка и конкурентов, качеству товара и организации его успешного продвижения на рынок.

Поэтому во-первых, маркетинг создает новый образ мышления в управлении предприятием (фирмой). Он формируется как система мышления, т.е. комплекс умственных установок, направленных на оптимальное приспособление конкретных целей к реальным возможностям их достижения, на активный поиск системного решения возникающих проблем. Это попытка использовать наличные ресурсы и весь потенциал предприятия (фирмы) целесообразна и с учетом требований рынка. Изменения, происходящие в образе мышления, наглядно иллюстрирует эволюция концепций маркетинга на различных этапах его развития.

Во-вторых, маркетинг создает и новый образ действия предприятия на рынке. Формируется целостная методология рыночной деятельности предприятия (фирмы), раскрывающая ее принципы, методы, средства, функции и организацию. Складывается и развивается система продвижения товаров, в которой используется богатый набор различных приемов совершенствования функций товара, воздействие на потребителя, гибкая ценовая политика, реклама, эффективность каналов товародвижения и т.д.

В настоящее время курс маркетинга преподается практически во всех высших учебных заведениях стран с рыночной экономикой. Он обязателен в университетах, институтах, различного рода школах бизнеса и т.п., где готовятся специалисты по маркетингу для многих сфер предпринимательской деятельности.

Котлер выделяет пять основных этапов развития теории маркетинга, каждый из которых представляет самостоятельную концепцию управления маркетингом в компании:

С течением времени все, кто занят в процессе обмена, учатся, маркетинг совершенствуется, формируются концепции, на основе которых осуществляется управление в этой сфере.

Управление маркетингом - это анализ, планирование, претворение в жизнь и контроль мероприятий, рассчитанных на установление, укрепление и поддержание выгодных обменов с покупателями ради достижения определенных задач организации, таких, как увеличение доли рынка, рост объема сбыта, получение прибыли.

Наиболее популярна работа управляющего по маркетингу как специалиста, который изыскивает столько клиентов, сколько нужно для реализации всего объема продукции, производимой фирмой в данный момент. Но это слишком узкое представление о круге его задач. Управляющий по маркетингу занимается не только созданием и расширением спроса, но и проблемами его изменения, а иногда и сокращения.

Задача управления маркетингом - воздействовать на уровень, время и характер спроса таким образом, чтобы это помогало организации достигать ее целей.

Управляющие по маркетингу это должностные лица, которые занимаются анализом маркетинговой ситуации, реализацией намеченных планов и осуществляют контроль. К ним относятся управляющие по сбыту, руководящие работники службы рекламы, специалисты по стимулированию сбыта, исследователи маркетинга, управляющие по товарам и специалисты по проблемам ценообразования.

За годы своего существования маркетинг как наука прошел через ряд этапов развития. Одной из сторон, отражающей основные этапы развития маркетинга, является эволюция его концепций.

Концепции маркетинга - это задачи, решение которых необходимо для достижения желаемых уровней сбыта на разных рынках, принципы и методы их решения. Какая же концепция должна направлять маркетинговые усилия? Каково сравнительное значение интересов организации, клиентов и общества? Часто эти интересы вступают в противоречие друг с другом. Очевидно, что любая деятельность в сфере маркетинга должна осуществляться в рамках какой-то единой концепции.

В зависимости от уровня развития производства и спроса на предложенные товары, концепции маркетинга претерпевали эволюционное развитие. Их изменения в основном определялись и продолжают определяться состоянием и взаимодействием в рыночном пространстве таких субъектов, как производитель (продавец), потребитель (покупатель) и государство (власть). Еще одним важным фактором, влияние которого особенно возросло в последнее время, стал фактор развития технических средств, совершенствование которых происходит в тесной взаимосвязи с развитием всего общества.

Мировая наука и практика в области маркетинга рекомендуют выделять следующие его концепции, сложившиеся в результате эволюции:

Дата добавления: 2018-06-27; просмотров: 497; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!