Глава 3. Нарышкино в 1861-1917 гг.

В ранний период своей истории село имело название Богоявленское. Название же Нарышкино оно получило в начале XVII в. по имени своего владельца Кирилла Полуэктовича Нарышкина. В 1672 г. многие села, в том числе Богоявленское, Введенка, Миткирей, Моностырщино, Березовка были отданы по царскому указу в поместье окольничему князю (советнику Боярской Думы) М. К. Нарышкину. Он получил бескрайние владения на Хопре (от Тамбова до Саратова) до границ реки Дон.

Свои владения Нарышкины называли Конобеевской волостью, в которую входило 777 различных угодий на реке Вороне, Медведице, Хопре, Елани и др.

Площадь местного надела у Льва Кирилловича Нарышкина (сына Кирилла Полуэктовича) на Хопре у Беково составляла почти 20 000 десятин, 6 500 десятин луговых покосов и примерно 2 600 десятин лесных угодий[5]. Вскоре этот надел унаследовал сын - Александр, а в 1748 г. он перешел к внучке Л. К. Нарышкина — Александре Ивановне, жене гетмана К. Г. Разумовского. Еще до начала генерального межевания владелицей этих мест стала дочь гетмана — Е. К. Апраксина, на протяжении многих лет ведущая тяжбу по земельным спорам со своими соседями-помещиками и даже с крестьянами не крепостных селений (например, Вертуновки). Близость к правящей знати позволяла Нарышкиным и их наследникам оказывать давление на местные власти, поэтому почти во всех земельных спорах они оказывались победителями.

Последней владелицей села из рода Нарышкиных была Александра Апраксина. Во второй половине XIX в. она продала свои владения помещику Илье Андреевичу Кулешеву-Безбородько.

3.1. Нарышкино при Кулешеве-Безбородько

К середине 19 века Нарышкино входило в состав Саратовской губернии.

Нарышкины безнаказанно захватывали лучшие участки пахотной земли, луговых сенокосов, степных травостоев, лесных угодий и богатые рыбой места на реках и озерах. В 1861 г. правительство Александра II издало Высочайший Манифест от 19 февраля 1861 года «О всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей». В это время земельные угодья Апраксиной уже перешли к помещику Кулешеву-Безбородько.

Помещик за высокие выкупные платы, закабалявшие крестьян на многие десятилетия, передал жителям села Нарышкино худшую часть своей земли без лесных угодий и луговых покосов, тянувшихся узкой полоской почти на полтора десятка километров, и поэтому не позволявшей правильно организовать севооборот и лишавшей крестьян возможности нормально использовать свой земельный надел под выпас скота. Вследствие этого весной и летом 1861 г. в Нарышкино происходили крестьянские волнения, быстро подавляемые властями, а в апреле 1863 г. в связи с окончанием первоначально установленного двухгодичного срока несения повинностей у помещиков, волнения возобновились с большей силой и не только во владениях Кулешева-Безбородько, но и у соседних помещиков Устиновых, владевшим Бековским селом. На этот раз усмирять непокорных в Нарышкино пожаловал Саратовский губернатор с двумя ротами Бутырского полка.

На сходе крестьяне единодушно заявили губернатору: «Мы свободны и на помещика работать не будем!»[6]. Озлобленный губернатор приказал публично наказать розгами 20 зачинщиков, но и после этого жители Нарышкино и Беково в решительной форме продолжали отказываться от помещичьей земли, высокие платежи за которую превращали их в неоплатных должников, и требовали оставить им только так называемый «надел». Из-за малоземелья не менее 300 мужчин села вынуждены были добывать дополнительные средства для жизни кустарным способом (преимущественно производством поташа, и отхожими промыслами); многие жители батрачили, а десятка два постоянно нищенствовали. Трудно жилось нарышкинцам.

После ликвидации крепостного строя много помещиков из дворянского сословия, привыкшие вести паразитический образ жизни на дармовом труде крепостных, оказались плохими хозяевами и быстро разорились. На смену им шла более хищная порода - выходцы из купеческого сословия. В руках таких новых помещиков, выходцев из маршанского купечества, братьев Платицыных, и оказались обширные и богатые владения Кулешева-Безбородько. В конце прошлого столетия саратовские газеты писали: «Самыми крупными помещиками новой формации в нашем крае являются Платицыны, которые скупили 20 000 десятин земли... они хищнически вырубают леса в Нарышкино»[7].

3.2. Нарышкино при братьях Платицыных

Худая слава ходила в селе о братьях Платицыных, которые жили в красивом двухэтажном доме со множеством комнат. Были они жестокими и много горя приносили крестьянам. Вот какая история ходила в народе: пришел со службы солдат Григорий, мать подыскала ему невесту, а в воскресенье состоялась свадьба. По установленному братьями Платицыными порядку (право первой ночи), невесту после свадьбы проводили в их дом. Григорий не смог стерпеть этого: невесту проводил в покои, а сам дождался ночи, прихватил керосин и подкрался к дому. Быстро облил вход, завалинку — и страшный костер заполыхал. Дом сгорел до основаниями в пожаре погиб один из братьев-князей.

В 1877 Нарышкино становится волостным центром Сердобского уезда, на этот год имелось: 414 дворов, церковь, богадельня, лавка, в полутора верстах – поташня.

В 1886 у крестьян на 554 двора насчитывалось 467 рабочих лошадей, 348 коров, 739 овец, 220 свиней, 24 двора занимались пчеловодством; 247 дворов без лошадей, 151 двор – без всякого скота, на 1 двор приходилось 6,5 десятины надела; 70 дворов без собственного посева, в 27 дворах имелись сады; 1 изба была кирпичная, 11 крыто тесом, остальные – соломой; 4 кабака и трактира, 3 лавки; 14 поташных заведений. Неимущие крестьяне работали поденно в помещичьей экономии (92 чел.) и постоянно – 83 чел. В это время в селе было 32 плотника, 10 пильщиков теса, 37 пастухов, 28 поташников, 14 портных, 12 сапожников, 22 караульщика, 15 кровельщиков, 8 садовников, 7 кирпичников, 23 торговца, 5 приказчиков, 18 нищих. В 1889 году в селе было открыто 5 винных лавок. В 1911 в селе 69 дворов, одна церковноприходская школа, одна земская школа, о которой скажем позднее[8].

3.3. Голод 1891-1892 гг.

С осени 1890 года на обширной части Российской империи установилась аномальная погода. Зима пришла очень рано — первые морозы начались ещё в конце октября — и была суровой, но при этом выпало очень мало снега. Весна началась также рано, в конце февраля, но была очень сухой. В середине марта оттепель вновь сменилась морозами. Это был самый неблагоприятный комплекс условий для развития озимых зерновых культур, занимавших около половины общей площади посевов. С апреля установилась жаркая, исключительная сухая погода, продолжавшаяся остаток весны и всё лето. Это означало уже полный неурожай, охватывающий и озимые, и яровые посевы. До середины июля яровые посевы имели возможность выправиться там, где прошёл сильный дождь. Но после этого срока урожай можно было считать погибшим, какая бы ни установилась далее погода.

Неурожай поразил далеко не всю Россию, и даже не всю Европейскую Россию. Размер зоны, охваченной бедствием, был велик. Серьёзно пострадавшими были признаны 17 губерний, в том числе Саратовская, в  зоне неурожая проживало 30,5 млн. человек[9].

Из-за неурожая 1891 г., большинство жителей селения за зиму съели почти весь домашний скот и за бесценок распродали все свое остальное имущество, чтобы купить хотя бы немного доброкачественного зерна или муки.

Фактически вся предусмотренная законом система помощи за счёт накопления хлеба в сельских общественных магазинах оказалась неработоспособной — не имея над собой действенного контроля, крестьянские общества к неурожайному году почти полностью растратили свои запасы.

Кроме собственно голода, крестьянские хозяйства тяжело страдали от невозможности прокормить домашних животных. Урожай продовольственных хлебов сопровождался, разумеется, и неурожаем фуражного хлеба — овса, основного корма для лошадей.

Голод не сопровождался ни нарушениями общественного порядка, ни какими-либо видимыми свидетельствами упадка. Единственным ярким внешним признаком бедствия были раскрытые крыши крестьянских домов — солома, обычное в то время покрытие кровли, была скормлена скоту. По объяснению Л. Н. Толстого: «Обыкновенно люди, не видящие и не видавшие того, что делалось и делается среди голодающих, думают, что вид голодания представляет нечто яркое, ужасное: валяются трупы людей, скотов, умерших с голоду, народ бежит и т. п. Ничего подобного нет»[10].

Урожай 1892 года во многих пострадавших ранее губерниях снова оказался невысоким, и правительство, уже в меньших масштабах, вынуждено было продолжать продовольственную помощь и в сезон 1892—1893 годов. Хотя угрозы голода в этот год уже не было, продовольственные запасы на местах были опустошены в предшествовавший голодный год, и основным источником помощи крестьянам снова стала бюджетная ссуда; итоговый размер помощи достиг 26 млн. рублей. И только с высоким урожаем 1893 года народное бедствие, начавшееся с гибели озимых посевов 1890 года, наконец, закончилось по всей территории России.

3.4. Исторический облик села

Ширшов Егор Иванович, старейший житель Нарышкино, вспоминал о селе так: «Нарышкино, насколько я помню, по территории и населению (об этом рассказывают и архивные документы) было намного больше Беково, хотя многих улиц тогда еще не было. Они появились только недавно. С двух сторон село обступали леса, густые и непроходимые. Лес начинался сразу за кузницей (она находилась на пригорке возле спуска к озеру на ул. Подозеро на огороде, напротив дома В. И. Серегиной), возле озер, на месте Дворяновки. Не было ул. Пески, Дубки, конца Комаровки и Молодцовки. На их месте стеной поднимался сосновый и смешанный лес. В лесу, на месте ул. Дубки и Пески, прятались конокрады, которыми часто пугали детишек. Река Хопер и озеро за селом были богаты рыбой. Стоило поудить несколько часов, и рыболовы везли ее возами. Мелкую рыбешку никогда не брали, ее выпускали снова в воду. Крупную везли на базар»[11].

Совсем по-другому выглядело село и за Макаровским садом на ул. Воробьевка и Красная. Здесь находились торговые лавки, склады и бойня купцов Платицыных. Часто проходили ярмарки, на которые съезжалось много народа из окрестных деревень и даже других уездов. Были здесь качели, карусели, которые приносили много радости не только детям, но и взрослым. Самым дорогим подарком для ребятишек была покупка пряничного петуха. Между помещиками Устиновым из Беково и Платицыными шла настоящая борьба за то, где проводить ярмарки.

В центре села на возвышении стоял Богоявленский храм (см. приложение, стр. 37), от которой лучами отходили улицы, храм построенный  в 1695-1720 гг. по проекту русского архитектора Варфоломея Растрелли в стиле Нарышкинского барокко. Кирпичный объём храма завершали купола и звонница «о восьми колоколах». Стены были выложены из красного кирпича, сделанного по особой технологии, с архитектурным оформлением арок, карнизов, оконных и дверных проёмов. Декор первого яруса повторял декор храма. Звонница имела форму восьмигранника, её внутреннюю отделку составляла фресковая роспись икон Божьей Матери, Спасителя и Николая Угодника. В 1934 году храм был взорван. Кирпичи вывезены на строительство сахарного завода.

На территории села Нарышкино находилась усадьба купца-мецената Павла Платоновича Макарова, дом которого сохранился до сих пор (см. приложение, стр. 35). Это своего рода романтический замок XIX века. Главный корпус, выполненный из красного лицевого кирпича, имеет симметричную трёхчастную композицию со стрельчатыми наличниками полуциркульных окон. К двухэтажной прямоугольной части примыкают одноэтажные крылья. Здание стоит на бутовом фундаменте, имеет подвальные помещения с архитектурным оформлением карнизов и парапетов, оконных и дверных проемов. Крыша шатровая в разных уровнях, кровля металлическая.

Главный вход находится в центральной части дома и ведёт в вестибюль, выложенный цветной мозаикой Он связан коридорами и лестницами со всеми помещениями. Архитектурная композиция выполнена в стиле готики и классицизма. Здание внутри перепланировано и его интерьеры не сохранились.

Рядом был разбит замечательный парк с липовыми и сосновыми аллеями, дорожками, посыпанными белым песком , с прудом, где по водной глади плавали царские птицы - белые лебеди; водилась рыба - карась, лещ, плотва. Пруд наполнялся водой из озера, которое сейчас превратилось в камышовое болото.

В парке росли реликтовые деревья: пихты, каштаны, бархат амурский, Сосны «Веймутова» (сохранились до сих пор). Здесь было много плодовых деревьев: яблони, груши, смородина, вишня и д. р. деревья.

Макаровы содержали свой парк в чистоте. Мальчики 10-12 лет за 2 копейки (1 коп. примерно соответствует 10-ти современным рублям) посыпали песком липовые аллеи в аллеях стояли диванчики, у пруда (на месте где сейчас находятся дома врачей) стояли беседки. Пруд очищался и пополнялся через трубы чистой водой из озера (сейчас камышовое болото). Здесь была большая теплица, в которой прадед В. И. Серёгиной - Николай Тимохин выращивал зимой цветы и овощи для барского стола (см. приложение, стр. 35).

В своем парке Макаровы нередко устраивали народные гулянья: работали качели, играла музыка, девушки водили хороводы, играли в игры. Для народа выносили угощения: пироги с яблоками и капустой, плюшки, ватрушки, медовые пряники, леденцы и др.

Дочь Макарова Елена была учительницей. Она учила бесплатно дворовых и крестьянских детей. А сын Константин вместе с отцом участвовал в революционной организации «Лесные братья», которая, по преданию, была создана помещиком Устиновым. Дом Макаровых служил как бы перевалочной базой. В подвале дома хранили оружие, порох, взрывчатые вещества, которые привозили революционеры-эсеры из Ртищево[12].

На месте ул. Подозеро находилось большое кладбище. Жители улицы без конца натыкаются на могилы и склепы. В каком веке были здесь захоронения, неизвестно. Ведь ул. Подозеро была основана тогда, когда уже стояла церковь. Вряд ли церковники разрешили бы строить на кладбище жилые дома.

3.5. Промышленность села

На территории Нарышкино в XIX — начала XX в. были частные промышленные предприятия. На ул. Заводовка находились поташные и кожевенный заводы, на горе, за современным кладбищем, стояла ветряная мельница братьев Ледебевых, на ул. Воробьевка — Гордеевская паровая мельница, были склады и бойницы купцов Платицыных. Между ул. Комаровка и Подозеро находилась крупорушка. Перед ул. Еланка была маслобойка, где из семян подсолнечника, конопли и льна, а изредка и горчицы, «били» масло. Там где сейчас находится магазин, находился нардом (клуб)[13].

В селах Нарышкино и Беково многие семьи носят фамилии Макаровых и Устиновых. Некоторые из них произошли не от имен собственных Макар и Устинья, а оттого, что предки этих семей работали в имениях у помещиков Макарова и Устинова. Одних они привезли с собой из Москвы, других нанимали на работу здесь. Местные жители называли их по месту работы Устиновыми и Макаровыми. Так и закрепились эти «прозвища» как фамилии.

3.6. Просвещение

До 1839 г. в Бековских селах не было ни одной школы. Имущий класс обучал своих детей грамоте на дому, поручая это священнослужителям или специаль­но приглашенным учителям. Бековские сёла и деревни, напомним, входили тогда в состав Сердобского уезда, Саратовской губернии. Дворянство здесь было самым реакционным, не хотело давать народу образование, и вопрос о народном образовании откладывался из года в год.

В Имперский пореформенный период (правление Александра II) этот вопрос, наконец, сдвинулся с мертвой точки, в селе стали осуществлять работу церковно-приходская школа и земская.

Так в 1873 г. в Сердобском уезде вышло постановление о копеечном сборе с десятины земли на народное образование. Епархи­альный училищной совет стал открывать школы грамоты и церковно­приходские 3-х-классные училища в сторожках церквей, где препода­ванием занимались священники: дьяконы и псаломщики. Так была от­крыта церковно-приходская школа при Нарышкинской церкви.

В Нарышкино, недалеко от церкви, напротив дома священника, в 1880 г. было построено 2-х комнатное здание, где разместилась 3-х классная начальная школа (начальное училище) для совместного обу­чения мальчиков и девочек. Здание было деревянное, с большими окнами, с печным отопле­нием. В 2-х классах обучались дети первого, второго и третьего классов. Для обучения письму были введены грифельные доски; каждому учени­ку на год выдавалась доска и грифель. На этих досках писали палочки, потом крючочки затем буквы и цифры. Обучение письму и решение за­дач проводилось тоже на грифельных досках. Изучали следующие пред­меты: грамматику, чтение, арифметику, Закон Божий и пение. Первым заведующим школы был Федотов Павел Иванович (см. приложение, стр. 36).

Павел Иванович был интеллигентным, умным, добрым человеком. Он хорошо понимал нужды крестьян, чутко и внимательно относился к их детям. Его жена—учительница Варвара Ивановна, нередко приводила ребятишек домой, чтобы накормить их или угостить булочками или пирожками.

В 1909 г. Павла Ивановича перевели в Сердобск, и школой до 1917 г. заведовал Курганов Яков Витович. В 1917 г. по настоятельной просьбе кре­стьян Федотов Павел Иванович снова вернулся в Нарышкино на свой пост.

Нарышкино является родиной учителя, поэта, журналиста и краеведа Алексея Алексеевича Лунина (р. 1839). Сын священника, он окончил духовную семинарию, работал в Нарышкино учителем, где начал писать стихи. Затем жил в Вольске, издал 8 книг, автор статистического описания Вольского уезда[14].

Учащиеся, окончившие школу получали свидетельство такого содержания: «Сердобский уездный Училищной совет сим удостоверяет, что сын крестьянина села Нарышкино, Нарышкинской волости, Сердобского уезда, родившийся в ... году, вероисповедания православного, успешно окончил курс учения в Нарышкинском начальном училище, а потому имеет право на льготу, установленную по Указу Высочайшего утвержденного 1 января 1874 г. Устава о воинской повинности, т.е. со­кращения срока обязательной военной службы на ДВА года, г. Сердобск. 31 января 1892 г. Председатель Училищного совета инспек­тор народных училищ Саратовской губернии»[15].

В 1902 г. под школу отдали и дом священника.

3.7. Первая русская революция

К началу XX столетия для Бековского района характерен рост кустарно-промысловой промышленности. В селах Никольское и Пяше, например, были широко развиты дубильное, войлочное, канатное ре­месла и мукомольные заведения. В районе находилось два примитив­ных кожевенных завода - Печенкина и Полуэктова, перерабатывающих в год не менее 7000 сырья[16].

В селе Нарышкино было пять заведений по выработке поташа — до 1000 пудов в год. На ул. Заводовка до сих пор сохранилась утрамбо­ванная площадка, где стоял завод[17].

Вечная нужда, беспробудное бескультурье и тяжелые условия жизни большинства крестьян - все это накапливало революционную энергию, которая вырвалась наружу, едва послышались грозные раска­ты первой народной революции.

Забастовочное движение в городах зимой и весной 1905 года активизировало крестьянство, отдельные выступления которого начались в январе—марте. А уже в апреле — мае размах крестьянского половине движения в Саратовской губернии был шире, чем в среднем по стране (60% уездов охватили волнения, а в среднем по империи только 15% уездов в каждой губернии бунтовали)[18].

Первыми выступили крестьяне Бековской волости и села Хованщино. В Беково были избиты пристав и урядник, которые пытались усмирить крестьян, идущих «палить» Устиновых.

Особенно мощными были выступления крестьян в западной и центральной частях губернии: Балашовском, Сердобском, Аткарском. Петровском и Саратовском уездах. Это было не случайно.

Здесь находилось свыше 75% всех крупных поместий и подавляющее большинство бывших помещичьих крестьян, обделенных землей еще по результатам реформы 1861 года. В итоге противоречия между помещиками и крестьянами именно здесь были чрезвычайно острыми. Кроме этого, на эти пять уездов пришлось более 90% всех мобилизованных (по губернии) на русско-японскую войну[19]. Именно в этих уездах пропагандистская и организационная деятельность эсеров и социал-демократов имела определенный успех.

Вскоре появилось вполне определенное требование, предъяв­ленное через земских начальников. Оно поддерживалось 12 волостями Сердобского уезда и сводилось к следующему:

Повысить наемную плату;

Улучшить экономическое положение;

Не препятствовать крестьянам свозить с арендуемой земли сно­пы до уплаты всей арендной платы;

Оказывать за счет экономии медицинскую помощь в случаях увечья на работе;

Отменить уборку хлеба жнейками и производить ее ручным спо­собом;

Нанимать пришлых рабочих только с разрешения стачечного комитета;

Вежливо относиться к рабочим;

Страховать от несчастных случаев за счет хозяев и т.д.

По подсчетам МВД Российской Империи, убытки от аграрных беспорядков составили 31 312 865 рублей. На первом месте Саратовская губерния 9 550 320, на втором Самарская – 3 915 017 руб., Пензенская оказалась 11-й: 542 150[20].

Зимой 1906 г. волна аграрных выступлений пошла на убыль. Командированный Николаем II в Саратовскую и Пензенскую губернии адъютант Максимович доносил императору: «Повсеместно крестьяне обещают жить мирно и не допускать бесчинств и разгромов, которые в некоторых волостях и не могут повториться, так как все помещичьи усадьбы уже уничтожены»[21].

Достигнутое в губернии спокойствие стало результатом не только действий власти, полиции и военных, но и в большей степени решения императора создать Государственную Думу. Созываемая как «дума народных надежд», она на какое-то время породила миф о возможности парламентского решения аграрного вопроса. Недаром В. И. Ленин назвал Думу «оттяжным пластырем от революции»[22]. Сказывалась и усталость крестьянства от кровопролитной борьбы.

Решительные меры саратовского губернатора при подавлении народного движения в губернии были отмечены императором: П. А. Столыпину еще летом 1905 года была объявлена высочайшая благодарность.

Всего, по официальным сведениям, в октябре—ноябре в Балашовском, Сердобском и Петровском уездах было убито 30 крестьян и 41 ранен. Потери другой стороны были гораздо меньше. По данным местной полиции, с начала крестьянских выступлений (зима 1905 года — август 1906 года) в тех же уездах были убиты 1 урядник и 1 стражник, ранены 7 чинов полиции и 1 землевладелец. В других уездах подобных случаев не отмечено.

---

Дата добавления: 2018-06-27; просмотров: 948; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!