Русская прозаическая литературная сказка первой половины Х1Х века

План:

1. Сказка А. Погорельского «Черная курица, или Подземные жители». Проблематика, идейный смысл, сюжет, образ главного героя, своеобразие стиля, жанровая специфика.

2. Основные аспекты творчества В.Ф. Одоевского.

3. Дальнейшее развитие литературной сказки в России

Литература

Минералова И.Г. Детская литература. – М., 2002, с. 60 – 61, 72 – 76, 92-96
Шаров А. Волшебники приходят к людям. - М., 1979

Писатели-романтики открыли для «высокой» литерaтуры жанр сказки. Параллельно с этим в эпоху романтизма произошло oткрытие детства как уникального, неповторимого мира, глубина и ценность которого притягивает взрослых.

Исследователь русского романтизма Н. Верковский писал o том, что романтизм установил культ ребенка и культ детства. B поисках идеала романтики обратились к незамутненному детскому взгляду на мир, противопоставляя его порой эгоистическому, грубо материальному миру взрослых. Мир детства и мир сказки идеально соединились в творчестве A. Погорельского. Его волшебнaя повесть «Черная курица, или Подземные жители» стала классическим произведением, изначально адресованным юным читателям.

Сказка Антония Погорельского «Черная курица, или Подземные жители».

Антоний Погорельский — псевдоним Алексея Алексеевича Пeровскoго, по6очнгго сына знатного екатерининского вельможи А.К. Разумовского. B детстве А. Перовский получил разностороннее домашнее образование, затем за два c небольшим года окончил Московский университет. Из университета вышел со званием доктора философии и словесных наук, полученным им за лекции естественнонаучного содержания. Во время войны 1812 года Пеpовcкий был боевым офицером, участвовал в сражениях при Дpездене, Кульме, служил в Саксонии. Здесь он познакомился c известным немецким музыкантом и писателем-романтиком Т. Амадеем Гофмaном. Общение c Гофманом наложило отпечаток на характер творчества Перовского.

Иронический псевдоним «Антоний Погорельский» связан c названием имения писателя Погорельцы в Черниговской губернии и именем святого Антония Печерского, некогда удалившегося от мира в Чернигов. Антоний Погорельский — одна из самых загaдочных фигур в русской литературе. Друзья назывaли его петербургским Байроном: он был так же умен, талантлив, безрассудно смел и даже внешне напоминал знаменитого английского поэта.

А.Погорельский писал стихи, статьи o литературе, в прозе он во многом предвосхитил появление Гоголя, стоял y истоков фантастического направления в отечественной литературе. Сборник повестей «Двойник, или Мои вечера в Малороссии» (1828) привлекал таинственностью то загадочных, то трогательных историй, рассказанных c изрядной долей умной иронии; роман «Монастырка» (1 ч.— 1830, 2 ч.— 1833) был в свое время замечен как первое удачное произведение о русском провинциальном дворянстве, наконец, волшебная повесть для детей «Черная курица, или Подземные жители» (1829) на протяжении ста c лишним лет увлекает детей сказочным сюжетом, без назидательности убеждает в подлинной ценности добра, правды, честности и трудолюбия. Погорельский внес вклад в развитие русской литературы и тем, что способствовал воспитанию, литературному развитию своего племянника — Алексея Константиновича Толстого.

«Черная курица, или Подземные жители» (1828).

Проблематика, идейный смысл. Повесть имеет подзаголовок «Волшебная повесть для детей». B ней две линии повествования — реальная и сказочно-фантастическая. Иx причудливое сочетание определяет сюжет, стиль, образность произведения. Погорельский написал повесть для десятилетнего племянника. Алешeй он называет главного героя. В переводе с греческого Алексей – значит заступник, так счастливо совпали посвящение племяннику, собственное имя литературного персонажа и его суть. Но в сказке ощутимы отголоски не только детства Алеши Толстого, но и самого автора (тоже Алексея). B детстве он на короткое время был помещен в закрытый пансион, страдал от разлуки c домом, бежал из него, сломал ногу. Высокий деревянный забор, огораживающий пансионный двор, жизненное пространство его воспитанников — это не только реалистическая подробность в «Черной курице», но и символический знак «памяти Детства» автора.

«Ворота и калитка, кои вели в переулок, всегда были заперты, и потому Алеше никогда не удавалось побывать в этом переулке, который сильно возбуждал его любопытство. Всякий раз, когда позволяли ему в часы отдыха играть во дворе, первое движение его было — подбежать к забору».

Круглые дырочки в заборе — единственная связь с внешним миром. Мальчик одинок, особенно горько это чувствует в «вакантное время», когда разлучен со своими товарищами.

Грустно-щемящая нотка пронизывает повесть Погорельского. Повествование ведется от лица автора-рассказчика, с частым обращением к воображаемым слушателям, что придает особую теплоту и доверительность. Время и место произошедших событий конкретизированы: «Лет сорок тому назад, в С.-Петербурге на Васильевском острову, в Первой линии, жил-был содержатель мужского пансиона...» Перед читателем возникают Петербург конца Х1Х века, пансион, учитель c буклями, тупеем и длинной косой, его супруга, напудренная и напомаженная, c целой оранжереей разных цветов на голове. Подробно выписан наряд Алеши.

Все описания яркие, картинные, выпуклые, даны c учетом детского восприятия. Ребенку важна в общей картине деталь, подробность. Оказавшись в царстве подземных жителей, «Алеша со вниманием стал рассматривать залу, которая очень богато была yбрaнa. Ему показалось, что стены сделаны из мрамора, какой он видел в минеральном кабинете пансиона. Панели и двери были из чистого золота. B конце залы, под зеленым балдахином, на возвышенном месте, стояли кресла из золота. Алеша любовался этим убранством, но странным показалось ему, что все было в самом маленьком виде, как будто для небольших кукол».

Реалистические предметы, бытовые подробности в сказочных эпизодах (крошечные зажженные свечи в серебряных шандалах, кивающие голевой фарфоровые китайские куклы, двадцать маленьких рыцарей в золотых латах, с пунцовыми перьями на шляпах) сближают два плана повествования, делают естественным переход Алеши из реального мира в волшебно-фантастический.

Все произошедшее c героем заставляет читателя задуматься o многих серьезных вопросах. Как относиться к успеху? Как не возгордиться от неожиданной большой удачи? Что может случиться, ecли не прислушаться к голосу совести? Что такое верность слову? Легко ли преодолеть в себе дурное? Ведь «пороки обыкновенно входят в дверь, a выходят в щелочку». Комплекс нравственных проблем ставит автор, не снисходя ни к возрасту героя, ни к возрасту читателя. Детская жизнь не игрушечный вариант взрослой: все в жизни происходит единожды и всерьез.

Дидактична ли «Черная курица»? Воспитательный пафос очевиден. Если отвлечься от художественной ткани повествования, его можно выразить в словах: будь честен, трудолюбив, скромен. Но Погорельский сумел облечь воспитательную идею в такую романтически-приподнятую и в то же время жизненно убедительную, поистине волшебно-сказoчнyю форму, что читатель-ребенок воспринимает нравственный урок сердцем.

Сюжет повести. Серьезная проблематика повести Погорельского легко усваивается детьми благодаря увлекательному сказочному сюжету и очень удачному центральному образу героя — сверстника читателя.

Анализ сюжета повести убеждает, что в жанровом отношении произведение это не столь уж однозначно, что дополнительно сообщает его содержанию художественную полноту и педагогическую глубину.

Повесть начинается с экспозиции (предыстория событий, развертывающихся непосредственно в рамках художественного времени произведения).

Завязка — заступничество Алеши за Чернушку.

Кульминация (наивысшая точка напряжения всех проблемных линий), своеобразный событийный «узел» конфликта —выбор Алешей в волшебных садах подземных жителей конопляного семечка, а не других взращенных прекраснъех цветов и плодов. Этому самому выбору сопутствует прельщение (трудно не поддаться искушению без труда знать все на «отлично»). Но, однажды уступив своей, кажется, безобидной для других мысли, уже маленький человек встает на путь сначала совсем небольшой, а потом все более растущей лжи. Так, кажется, тоже волшебным образом приходит к нему забвение правил ^.и обещаний. Тогда в добром и сострадательном мальчике начинает говорить гордыня, ничем неоправданное чувство превосходства над другими. Из волшебного средства — конопляного семечка, дурман-травы —произрастает эта гордыня.

Причем потеря героем конопляного семечка еще не развязка, мальчику дважды дается шанс без нравственных потерь выйти из сложившейся ситуации, но, снова найдя конопляное семечко, он вступает на тот же губительный путь.

Развязкой будет разоблачение обмана, «предателытво» подземных жителей, a уход их —уже эпилог (события, которые обязательно последуют, и изменить их уже не в силах никто). B лирическом плане развязка — раскаяние Алеши, горькое, невосполнимое чувство утраты, жaлостъ к героям, с которыми надлежит расстаться, и уже ничего ни в своих поступках, ни в поступках других изменить нельзя. Событийная сторона —повод для начала «работы души.

Интуитивно читатель приходит к выводу, пусть и вербально не оформленному: гордыня, спесь побеждаются раскаянием, покаянием, соучастием, состраданием, жалостью к другим. Нравственные выводы звучат афористически: «3аблудших исправляют люди, лукавыx — ангелы, a гордыx — сам Господь БОГ» (св. Иoанн Лествичник)

Образ главного героя. Образ Алеши, девятилетнего воспитанника старинного петербургского пансиона, разработан писателем с особым вниманием к его внутренней жизни. Впервые в русской детской книге здесь появился живой мальчуган, каждое душевное движение которого говорит o глубоком знании автором детской психологии. Алеша наделен чертами, характерными для ребенка именно его возраста. Он эмоционален, впечатлителен, наблюдателен, любознателен; чтение старинных рыцарских романов (типичный pепертуар чтения мальчика XVIII века) развило его вообpажение, богатое от природы. Он добр, смел, отзывчив. И вместе c тем ничто ребяческое ему не чуждо. Он шаловлив, непоседлив, легко поддается соблазну не выучить скучный урок, слукавить, утаить от взрослых свои детские секреты.

Как y большинства детей, в его сознании сказка и действительность слиты воедино. B реальном мире мальчик ясно видит неуловимые для взрослых следы чудесного и сам непрерывно ежеминутно в повседневной жизни творит сказку. Так кажется ему, что дырочки в заборе, сколоченном из стaрых досок, правертела волшебница, и, конечно, нет ничего удивительного, если она принесет весточку из дома или игрушку. Обычная курица, спасаясь от преследования кухарки, вдруг запросто может заговорить и обратиться за помощью. Поэтому так естественно входят в жизнь героя, a вместе c тем и в сюжет повести и волшебные рыцари, и оживающие фарфоровые куклы, и таинственное подземное царство c его мирным и добрым народом, и обладающее магической силой зернышко, и другие чудеса сказки со всеми правами и законами.

Насколько легко вторгается сказка в жизнь героя Погорельского, настолько свободно в свою очередь в повествование o таинственном введены приемы реалистического письма: точность в описании бытовых деталей и несвойственные сказке элементы психологического анализа.

Детали быта в скaзочных эпизодах повести словно подсказаны художнику ребенком, исполненным наивной веры в реальность всего чудесного. Крошечные зажженные свечи в серебряных шандалах, величиной c Алешин маленький пальчик, появляются на стульях, рукомойнике и на полу темной комнаты, курочка Чернушка приходит за Алешей; большая лежанка из голландских изразцов, на которой синей глазурью нарисованы люди, звери, встречается на их пути в подземное царство. Видят они и старинные кровати c белыми кисейными пологами. Нетрудно заметить, что все эти предметы попали в повесть не из неведомой волшебной страны, а из обычного петербургского особняка XVIII века. Таким образом, писатель вместе c героем как бы «oживляют» сказку, убеждая и читателя в достоверности сюжетного вымысла.

Чем дальше Алеша вместе с Чернушкой идут в таинственный мир подземных жителей, тем меньше становится в тексте исторического и бытового колорита. Но четкость детского видения, детская зоркость и конкретность представлений остается: двадцать рыцарей в золотых латах, с пунцовыми перьями на латах тихим маршем входят попарно в залу, двадцать маленьких пажей в пунцовых платьях несут королевскую мантию. Одежды придворных, убранство дворцовых покоев - все выписано Погорельским с пленяющей ребенка обстоятельностью, создающей иллюзию «всамделишности», которую он так ценит и в игре, и в сказке.

Почти все события сказочного плана можно объяснить, скажем, склонностью героя к мечтательности, к фантазированию. Он любит рыцарские романы и часто готов видеть обыденное в фантастическом свете. Директор училищ, к приему которого с волнением готовятся в пансионе, в его воображении представляется «знаменитым рыцарем в блестящих латах и в шлеме c блестящими перьями», но, к своему удивлению, вместо «шлема пернатого» Алеша видит «просто маленькую лысую головку, набело распудренную, единственным украшением которой... был маленький пучок». Но автор не стремится разрушить хрупкое равновесие между сказкой и жизнью, оставляет недоговоренным, например, почему Чернушка, будучи министром, является в виде курицы и какую связь имеют подземные жители со старушками-голландками.

Развитое воображение, способность мечтать, фантазировать составляют богатство личности растущего человека. Поэтому так обаятелен главный герой повести. Это первый живой, несхематичный образ ребенка, мальчика в детской литературе. Алеша, как всякий десятилетний ребенок, любознателен, подвижен, впечатлителен. Его доброта, отзывчивость проявились в спасении любимой курочки Чернушки, что и послужило завязкой сказочного сюжета. Это был решительный и смелый поступок: маленький мальчик бросился на шею кухарке, внушавшей ему «ужас и отвращение» своей жестокостью (кухарка в тот момент с ножом в руках схватила Чернушку за крыло). Алеша без колебаний расстается с драгоценным для него империалом, пoдaрeнным доброй его бабушкой. Автору сентиментального детского рассказа этого эпизода было бы вполне достаточно для того, чтобы вознаградить сторицей героя за доброе сердце. Но Погорельский рисует живого мальчика, по-детски непосредственного, шаловливого, не устоявшего перед искушением праздности и тщеславия.

Первый шажок к своим бедам Алеша совершает непреднамеренно. На заманчивое предложение короля назвать свое желание Алеша «поспешил c ответом» и сказал первое, что могло прийти в голову почти всякому школьнику: «Я бы желал, чтобы, не учившись, я всегда знал урок свой, какой мне ни задали».

Развязка повести — сцена прощания Чернушки c Алешей, шум покидающего свое царство маленького народа, отчаяние Алеши от непоправимости своего опрометчивого поступка - воспринимается читателем как эмоциoнaльнoе потрясение. Впервые, может быть, в своей жизни он переживает вместе c героем драму предательства. Без преувеличения можно говорить в катарсисе — возвышении просветленной души юного читателя, поддавшегося магии повести-сказки Погорельского.

Особенности стиля. Своеобразие мышления ребенка, героя повествования, глазами которого как бы увидены многие события повести, подсказало писателю отбор изобразительных средств. Поэтому каждая строчка «Черной курицы» находит отклик y читателей — сверстников героя.

Писатель, изобретательный в фантастической выдумке, внимателен к тщательному воссозданию подлинной жизни. Точны полные подробностями, как бы c натуры срисованные пейзажи старого Петербурга, точнее, одной из старейших его улиц — Первой линии Васильевского острова, с ее деревянными тротуарами, небольшими особняками, крытыми голландского черепицей, и просторными дворами, огороженными барочными досками. Подробно и тщательно обрисованы Погорельским и одежда Алеши, убранство праздничного стола, и сложная, сделанная по моде того времени, прическа супруги учителя, и многие другие под6цостей быта Петербурга XVIII века.

Бытовые сцены повести отмечены слегка насмешливой улыбкой автора. Именно так сделаны страницы, изображающие забавную суету в доме учителя перед приездом директора.

Чрезвычайно интересна лексика и стилистика повести. Слог «Черной курицы» свободный, разнообразный. Стремясь сделать повесть занимательной для ребенка, Погорельский не допускает упрощения, не стремится к такой доступности, которая достигается за счет обеднения текста. Встречаясь, в произведении c мыслями и образами, сложными и не до конца понятными, ребенок усваивает их контекст обобщенно, не будучи в силах подойти к ним аналитически. Но освоение текста, требующего от читателя известных умственных усилий, рассчитанных «на вырост», всегда плодотворнее, чем облегченное чтение.

«Черная Курица» легко воспринимается и современным читателем. Здесь практически нет архаической лексики, устаревших оборотов речи. И в то же время повесть выстроена стилистически разнообразно. Здесь есть эпическая неторопливость экспозиции, эмоциональный рассказ о спасении Чернушки, о чудесных происшествиях, связанных с подземными жителями. Часто автор прибегает к живому, непринужденному диалогу.

B стилистике повести немалая роль принадлежит воспроизведению писателем детской мысли и речи. Погорельский один из первых обратил внимание на ее специфику и использовал в качестве средства художественной изобразительности. «Если бы я был рыцарь, —размышляет Алеша, — то никогда бы не ездил на извозчике». Или: «Она (старушка-голландка) показалась ему (Алеше) как будто восковая». Так детская интонация применяется Погopельским и для речевой характеристики героя, и в авторской речи. Стилевое разнообразие, смелое обращение к различным по степени сложности лексическим пластам и одновременно внимание к особенностям восприятия читателя-ребенка сделали повесть Погорельского классической детской книгой.

Своеобразие жанра

Все описанное в повести вполне мотивировано психологией ребенка. Более того, можно подумать, что никакого волшебства и не было: мальчик ложится в постель, засыпает и видит сон c вариациями на темы прочитанных им рыцарских романов и собственного поистине рыцарского поступка по отношению к курице и во сне получает нравственный урок. B таком случае все происходящее в сказочной повести умещается в рамках повести психологической и, несомненно, повести педагогической, дающей духовно-нравственные уроки.

Но жанр повести можно обозначить и как святочную повестъ. Не только потому, что действие начинает разворачиваться в зимнем Петербурге перед Рождеством, но и потому, что в повести на самом деле соблюдены структурно необходимые в святочном произведении каноны жанра. Маленький, одинокий, покинутый всеми человек оказывается один на один c искушением, поддается ему, затем раскаивается И заслуживает сострадания или даже какой-то награды. Строго говоря, это вначале нисхождение героя по нравственной лестнице, a затем его восхождение к постижению настоящей радости (путь, характерный для героя мистерии). Автор строит свой сюжет, не прибегая к прямым цитатам из Священной истории, но символическая сторона происходящего соотносима c темами и картинами Апокалипсиса.

И все-таки, несмотря на все изложенное, примем за доминантное определение жанр волшебной повести, потому что волшебное средство (хоть и с иным семантическим наполнением) является и сюжетоп6разуюгцей и символической деталью. Тайна —важный фактор в формировании внутренней формы произведения, а психологизм u историческая достоверность повести вызывают y читателя чувство доверия к тому, что описывается, a святочное содержание лишь_. усиливает мифопоэтическую глубину повествования.

Двухчастное название повести «Черная курица, или Подземные жители», с одной стороны, указывает на романтическое двoемирие, столь важное для понимания смысла происходящего в произведении, но c другой стороны, таким образом обозначен и жанр произведения: черная курица — реальное, психологическое, подземные жители — волшебное, мистическое, намекающее на сакральное. Наш анализ повести подтверждает особое место этого произведения в истории русской детской литературы вообще и литературной сказки в частности, указывая на тот жанровый синкретизм произведения, который, как можно убедиться, — обязательная составляющая успеха произведения y детей.

Органичное сочетание гуманной педагогической идеи, проникновенного тона повествования, художественно выразительной фоpмы, занимательности для читателя делает повесть Погорельского классическим произведением детской литературы, равных которому найдется немного в истории не только отечественной, но и зарубежной литературы.

Богатство воспитательного и познавательного содержания «Черной курицы», подлинно творческое литературное решение морально-педагогических задач обеспечили ей прочную и долгу привязанность читателей.

Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 779; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!