II. ХАРИБХАДРА. ШАД-ДАРШАНА-САМУЧЧАЯ 33 страница

1. Так как форма государственного устроения то же самое, что и политическая система, последняя же оли­цетворяется верховною властью в государстве, то от­сюда неизбежно следует, что эта верховная власть дол­жна быть в руках или одного, или немногих, или боль­шинства. И когда один ли человек, или немногие, или большинство правят, руководясь общественной пользой, естественно, такие формы государственного устроения суть формы правильные, а те формы, при которых имеются в виду личные интересы или одного лица, или немногих, или большинства, суть отклонения от пра­вильных. Ведь нужно же признать одно из двух: либо лица, участвующие [в государственном общении], не суть граждане, либо [если они граждане], то должны принимать участие в общей пользе. 2. Монархическое

472

правление, имеющее в виду общую пользу, мы обыкно­венно называем царскою властью; власть немногих, но более одного — аристократией (или потому, что в дан­ном случае правят лучшие, или потому, что прави­тельство имеет в виду высшее благо²¹ государства и входящих в состав его элементов); а когда в интересах общей пользы правит большинство, тогда мы употреб­ляем обозначение, общее для всех вообще форм госу­дарственного устроения, — полития. 3. И такое разгра­ничение логически правильно: одно лицо или немногие могут выделяться своею добродетелью, но преуспеть во всякой добродетели для большинства — дело уже труд­ное; легче всего эта высшая степень совершенства мо­жет проявляться у большинства в отношении к военной доблести, так как последняя встречается именно в на­родной массе. Вот почему в политии наивысшая вер­ховная власть сосредоточивается в руках военного сословия, именно пользуются этою властью лица, имею­щие право владеть оружием. 4. Отклонения от указан­ных правильных форм государственного устроения сле­дующие: отклонение от царской власти — тирания, от аристократии — олигархия, от политии — демократия. В сущности тирания—та же монархическая власть, но имеющая в виду интересы одного правителя; олигар­хия блюдет интересы зажиточных классов, демокра­тия — интересы неимущих классов; общей же пользы ни одна из этих отклоняющихся форм государственного устроения в виду не имеет.

КНИГА V

1                  

6. Вообще повсюду причиною возмущений бывает отсутствие равенства, коль скоро это последнее оказы­вается несоответственным в отношении лиц, находя­щихся в неравном положении; ведь и пожизненная цар­ская власть есть неравенство, коль скоро она будет про­являться над лицами, [стоящими по отношению к царю] в равном положении. И вот вообще для достиже­ния равенства и поднимаются возмущения.

473

7. Равенство же бывает двоякого рода: равенство [просто] по количеству и равенство по достоинству... Вообще ошибка — стремиться провести повсюду тот и другой вид равенства с его абсолютной точки зрения. И доказательством этого служит результат [такого стремления]: ни одна из форм государственного устрое­ния, основанная на принципах такого рода абсолютного равенства, не остается устойчивой... 9. Как бы то ни было, демократический строй представляет большую безопасность и реже влечет за собою внутренние воз­мущения, нежели строй олигархический. В олигархиях таятся зародыши двоякого рода неурядиц: раздоры оли­гархов друг с другом и, кроме того, нелады их с наро­дом; в демократиях же встречается только один вид возмущений — именно возмущение против олигархии; сам против себя народ — и это следует подчеркнуть — бунтовать не станет. Сверх того, полития, основанная на господстве среднего элемента, стоит ближе к демокра­тии, чем к олигархии, а полития из всех упомянутых нами форм государственного строя пользуется наиболь­шей безопасностью.

КНИГА VII 4

3. Большинство полагает, что счастливое государ­ство должно быть непременно большим по своим разме­рам. Но если даже это мнение справедливо, все же является недоумение, какое государство должно счи­тать большим и какое небольшим. Величину государ­ства измеряют количеством его населения; но скорее нужно обращать внимание не на количество, а на ка­чество. Ведь и у государства есть свои задачи, а по­тому величайшим государством должно признавать та­кое, которое в состоянии выполнить эти задачи наилуч­шим образом... 5. Опыт показывает, однако, как трудно, чтобы не сказать невозможно, дать правильно законо­мерную организацию слишком многонаселенному госу­дарству; по крайней мере мы видим, что все те госу­дарства, которые славятся прекрасной организацией, не допускают чрезмерного увеличения их народонаселения:

474

Это ясно и на основании логических соображений: за' кон имеет в виду обеспечить известного рода порядок; хороший закон, очевидно, должен иметь в виду дать хороший порядок; а разве в чрезмерно большое коли­чество может быть введен какой-нибудь порядок? Это было бы делом божественной силы, которая и в этом случае является силой, все объединяющей. 6. Прекрас­ное обыкновенно находит свое воплощение в количестве и пространстве; поэтому и то государство, в котором объединяются величина и благопорядок, должно быть считаемо наипрекраснейшим.

СТОИКИ

Стоицизм — одно из основных философских направлений эллинистическо-римского периода истории античной филосо­фии. Основатель школы (в Афинах) — Зенон из Кития (ок. 336—264 до н. э.), его преемники — Клеанф (ок. 331—232) и главный литературный представитель школы — Хрисипп (ок. 277—208) вместе с рядом своих учеников и современников составляют так называемую древнюю Стою. Панетий (ок. 185— 110) и Посидоний (ок. 135—51)—главные представители так называемой средней Стой, когда зто направление проникает в Древний Рим и приобретает здесь множество сторонников. Ни одно из произведений стоиков не дошло до нас. Лишь отдельные фрагменты и многие свидетельства имеются в про­изведениях Цицерона (I в. до н. э.), Плутарха (I в. н. э.; одно из них — «Изречения, или мнения, философов», принадлежность которого Плутарху оспаривается, именуется произведением Псевдо-Плутарха), Александра Афродисийского (II — III вв.), Секста Эмпирика (III в.), Диогена Лаэртского (III в.), Стобея (V—VI вв.). Поскольку, таким образом, о воззрениях древних и средних стоиков мы можем судить лишь на основании неко­торых отрывков, последние подобраны тематически, в соответ­ствии с тем делением философии на логику, физику и этику, которое они сами, по сообщениям названных источников, про­изводили. Следует при этом иметь в виду, что в античности в эти термины вкладывалось иное содержание, чем в новое время и тем более в современности. Поэтому мы сочли возмож­ным раздел логики (а этот термин введен как раз стоиками) расчленить на подразделы теории познания и диалектики. Еще более дробное расчленение можно было бы произвести в разделе физики, ибо здесь мы встречаемся со стоическими воззрениями на мир (с их космологией), на богов как участ­ников космического государства, на судьбу, свободу, душу. Раздел этики тоже можно было бы расчленить на некоторые

475

подразделы. Однако, поскольку данный подбор фрагментов и свидетельств, характеризующих воззрения древних и средних стоиков, составляет лишь небольшую часть всех материалов, имеющихся в распоряжении филологов и историков филосо­фии античности, мы не стали производить более дробною рас­членения двух последних разделов.

Предлагаемые ниже тексты впервые появляются на рус­ском языке (если не считать, что некоторые из них фигури­ровали в виде отдельных цитат в статьях о стоиках и других античных философах). Они переведены на русский язык А. Ч. Козаржевским.

[ФИЛОСОФИЯ И ЕЕ ЧАСТИ]

Диоген Лаэртский VII. (39) Стоики делят филосо­фию на три части: физику, этику и логику. Такое деле­ние первый принял Зенон из Кития в сочинении о разуме, затем Хрисипп в первой книге о разуме и в пер­вой книге о явлениях природы, а также Аполлодор и Силл в первой книге «Введений в учения», Евдром в «Первоосновах этики», Диоген Вавилонский и Посидо-ний. Эти части Аполлодор называет местами, Хрисипп и Евдром — видами, а другие — родами. (40) Они сра­внивают философию с живым существом: кости и нер­вы — это логика, мясо — этика, душа — физика. Или же сравнивают с яйцом: наружное—это логика, следующее за ним — этика, а находящееся в самой середине — физика. Сравнивают и с плодородным полем: его ог­рада — это логика, плод — этика, почва или деревья — физика. Прибегают к сравнению с городом, хорошо укрепленным и разумно управляемым. Некоторые из них говорят, что ни одна часть не отделена от другой, что все они связаны между собой и поэтому рассматри­ваются все вместе. Другие же ставят логику на первое место, физику — на второе, этику — на третье. Так по­ступает Зенон в книге о разуме, а также Хрисипп, Ар-хедем и Евдем. (41) Зато Диоген из Птолемаиды начинает с этики. Аполлодор же ставит этику на вто­ром месте; Панетий и Посидоний начинают с физики, как говорит ученик Посидония Фаний в первой книге об учениях Посидония. Клеанф же различает шесть частей [философии]: диалектику, риторику, этику, поли­тику, физику и учение о богах.

476

[I. ЛОГИКА] [А. Теория познания]

Аэций IV 12, 1—5 (Арним II, № 54). Чем разли­чаются между собой представление и представляемое, воображение и воображаемое? Хрисипп говорит, что эти четыре [термина] следует различать. Представление — это впечатление, рождающееся в душе и выражающее в себе то, что его произвело. Например, когда мы гла­зами видим белое — это впечатление, рождающееся в душе благодаря видению. Исходя из этого впечатле­ния, мы можем сказать, что оно имеет своим основа­нием белое, которое воздействовало на нас. Подобное [происходит], когда [впечатление вызвано] осязанием или обонянием. Phantasia происходит от phö's. В самом деле, подобно тому как свет заставляет видеть себя са­мого и то, что он окружает, так и представление застав­ляет видеть себя само и то, что его произвело.

Представляемое — это то, что вызывает представле­ние, как, например, белое или холодное, и вообще все, что может воздействовать на душу, есть представляе­мое.

Воображение — это призрак, впечатление, возникаю­щее в душе, но без представляемого, как, например, если бы кто-нибудь боролся с тенью и пустотой; пред­ставление имеет своим основанное представляемое, воображение нет.

Воображаемое — это то, к чему мы влечемся в тщет­ном движении воображения; это то, что происходит у душевнобольных и одержимых.

Диоген Лаэртский VII. (50) Существует различие между представлением и воображаемым; воображае­мое — это видимость мысли, как это бывает в сновиде­ниях, а представление — это отпечаток на душе, то есть изменение, как это показывает Хрисипп в двенадцатой книге о душе. В то же время нельзя этот отпечаток счи­тать следом от перстня с печатью: ведь не может много следов в одно и то же время возникнуть на одном и том же месте. Под представлением понимается отпечаток, след и знак от существующего, который не может

477

возникать от несуществующего. (51) По мнению стоиков, одни представления чувственные, другие нет. Чувствен­ные те, что воспринимаются одним или несколькими органами чувств, нечувственные те, что постигаются мышлением, например бестелесное и все прочее, пости­гаемое [только] разумом. Чувственные представления возникают от существующего, и им сопутствует наше согласие и одобрение. Имеются и мнимые представле­ния, как будто возникающие от существующих [вещей]. Далее, одни представления разумные, другие неразум­ные: разумные присущи разумным существам, неразум­ные — лишенным разума. Представления разумные — это мысли, а неразумные еще не получили названия. Кроме того, одни связаны со знанием дела, другие нет, поэтому мысленный образ рассматривается по-разному человеком сведущим и несведущим.

Диоген Лаэртский VII. (45) Представление — это отпечаток на душе, а название взято от следов, полу­чаемых на воске от печатки перстня. (46) Среди пред­ставлений одни постигающие, другие непостигающие.

Цицерон Acad. prior. II145. Никто, кроме мудреца, ничего не знает. И это Зенон разъяснял жестом: пока­зав свою руку с вытянутыми пальцами, он говорил: «Вот образ»; затем, немного согнув пальцы, заявлял: «Вот согласие»; наконец, полностью сжав пальцы в ку­лак, он восклицал: «А это постижение». На основании такого уподобления он дал этому явлению не употреб­лявшееся ранее название katalepsis '. Затем он протя­гивал левую руку и, сильно сжимая ею кулак, говорил, что это знание, которым никто, кроме мудреца, не обла­дает. Но даже [сами стоики] обыкновенно не говорят, кто мудрец или кто был таковым.

Диоген Лаэртский VII48—49. Вот что говорит Диокл из Магнесии в своем «Обзоре философов»: «Стои­кам угодно придавать главное значение учению о пред­ставлении и ощущении, так как мерило, при помощи которого познается истинность вещей, есть по роду сво­ему представление и так как учение о признании, по­стижении и мышлении, предшествующих всему дру­гому, не возникает без представления. Действительно, сначала появляется представление, затем мышление,

478

способное выражать то, что вызвано представлением, и передавать его речью».

Диоген Лаэртский VII 54. Стоики говорят, что мери­лом истинности бывает постигающее представление, то есть исходящее от существующего, как об этом говорит Хрисипп в двенадцатой книге о явлениях природы, а также Антипатр и Аполлодор. Боэт допускает больше мерил: ум, ощущение, стремление и знание. Но Хри­сипп, не соглашаясь с ним, в первой книге о разуме говорит, что мерилами служат ощущение и предвосхи­щение. А предвосхищение — это прирожденное понима­ние общего. Другие же из более ранних стоиков счи­тают мерилом верное рассуждение, как это делает По-сидоний в книге о мериле.

Диоген Лаэртский VII 52. По мнению стоиков, ощу­щение — это пневма, которая исходит от управляющей силы [души] и простирается на чувства, а также пости­жение с помощью чувств и устройство органов чувств, коего некоторым людям недостает. Действие [органов чувств] стоики называют ощущением. По их мнению, постижение происходит или через ощущение, как, на­пример, [постижение] белого и черного, шероховатого и гладкого, или посредством разума, как, например, [по­стижение] того, что выведено на основании доказатель­ства, например что боги существуют и что они осущест­вляют провидение.

Псевдо-Плутарх de plac. phil. IV 4. Стоики говорят, что душа состоит из восьми частей: пять чувств — зре­ние, слух, обоняние, вкус, осязание; шестая часть — голос; седьмая — воспроизводительная часть; восьмая — управляющая, которая распоряжается всеми осталь­ными и пользуется своими орудиями, как осьминог щупальцами.

[Б. Диалектика]

Диоген Лаэртский VII. (41) Что касается логики, то некоторые говорят, что она подразделяется на два пред­мета: риторику и диалектику. Одни присовокупляют способ определения и то, что касается правил и мерил, другие исключают учение об определениях. (42)... Ри­торику они считают умением хорошо говорить, излагая

479

что-то, а диалектику — умением правильно вести бе­седу, ставя вопросы и давая ответы. Поэтому ее опреде­ляют также как знание истинного и ложного и того, что не есть ни то ни другое. Самое риторику они делят на три части: совещательную, судебную и торжественную. (43) К ней относится нахождение [доводов], способ вы­ражения, расположение [слов] и способ произнесения. Сама риторическая речь состоит из вступления, изложе­ния, возражения [противнику] и заключительной части. Диалектика делится на части, из которых одна касается смысла, другая — словесного выражения... (45)... Они говорят, что учение о силлогизмах очень полезно. В са­мом деле, силлогизм обладает доказательной силой, что содействует образованию правильных положений, упо­рядочивает знания, укрепляет нашу память. Само же рассуждение состоит из посылок и заключения. Силло­гизм — это вытекающее из них умозаключение. Дока­зательство — это рассуждение, делающее вывод о менее понятном через более понятное... (46) Диалектика, говорят они, необходима, она прекрасное качество, охва­тывающее как вид [другие] прекрасные качества: нето­ропливость, подсказывающую нам, когда следует и ко­гда не следует соглашаться; осмотрительность, содей­ствующую приведению доводов против кажущегося правдоподобным, чтобы не поддаться ему; (47) неопро­вержимость — силу в доводах, чтобы не отклоняться от них к противоположному; серьезность — способность приводить представления· к правильным суждениям. Само же знание, говорят они, — это верное постижение или надежное средство закрепить представления силой разума. Без диалектического познания мудрец не будет безупречным в рассуждении. Ведь именно при помощи диалектики распознают истину и ложь, различают суж­дение убедительное и суждение сомнительное. Без диа­лектики невозможно ни правильно спрашивать, ни пра­вильно отвечать. (48) Опрометчивость в высказываниях распространяется на существующее, что приводит тех, кто неискушен в представлениях, к непристойному по­ведению и легкомыслию. И нет иного средства у муд­реца, [кроме диалектики], обнаружить остроту своего ума, проницательность и умение рассуждать. Один и тот

480

же человек должен правильно говорить и правильно размышлять, а также рассуждать по поводу высказан­ных положений, отвечать на вопросы, и все это свойст­венно человеку, сведущему в диалектике.

Диоген Лаэртский VII. (55) Что касается диалек­тического познания, то большая часть [стоиков] едино­душно считает, что следует начинать с изучения звука. Звук — это колыхание воздуха, или, как говорит Диоген Вавилонский в своем «Искусстве речи», одному лишь слуху свойственное восприятие... По [учению] стоиков, звук — это также тело, как говорит Архедем в [сочине­нии] о голосе, Диоген, Антипатр, а также Хрисипп во второй книге о явлениях природы. (56) Ведь все, что оказывает действие, есть тело. Оказывает действие и звук, поскольку он переходит от произносящего его к слушающему.

[II. ФИЗИКА]

Диоген Лаэртский VII. (132) Физику они делят на учения о телах, о началах, о стихиях, о богах, о конеч­ном, о пространстве, о пустоте. Это — деление по видам. По родам же физику делят на три учения — о мирозда­нии, о стихиях и о причинах. Учение о мироздании они делят на две части. Одна часть, общая у них с матема­тиками², изучает неподвижные и блуждающие звезды, исследует, например, такого ли размера солнце, каким оно нам кажется; сходным образом она исследует луну, 8 также вращение [звезд]. (133) Другая часть, которая касается только физиков и которая исследует природу мироздания, доискивается, состоят ли солнце и звезды из материи и формы, сотворено ли мироздание или не сотворено, наделено ли оно душой или нет, преходяще ли оно или непреходяще, управляется ли провидением или нет и т. д. Учение о причинах также состоит из двух частей. Одна из них, общая с исследованиями вра-чевателей, исследует управляющую силу души и то, что происходит в душе, ее семена и прочее тому подобное. Другая часть, на которую притязают также матема­тики, исследует, как мы воспринимаем зрением, какова причина отражения в зеркале, как образуются облака, гром, радуга, ореол, кометы и т. п. (134) Они полагают,

 

что существуют два начала всего: деятельное и страда­тельное. Начало страдательное — это материя, бескаче­ственная сущность; начало деятельное — это находя­щийся в материи разум, бог. Ведь он, будучи вечным, создает каждую вещь посредством всей материи. Это учение было изложено Зеноном из Кития в его книге о сущности, Клеанфом в его книге об атомах и Хрисип-пом в конце первой книги о явлениях природы, Археде-мом в книге о стихиях и Посидонием во второй книге его «Учения о природе». Они различают начала и сти­хии: первые несотворены и неуничтожимы, стихии же гибнут от воспламенения³. Кроме того, начала бесте­лесны и лишены формы, стихии же имеют форму. (135)... Бог, ум, судьба, Зевс — это одно, и называется он многими другими именами. (136) Сначала, будучи самим по себе, он всю сущность посредством воздуха превратил в воду. И подобно тому как в семени содер­жится зародыш, он помещает во влаге образовательное начало⁴ мироздания, делая, таким образом, материю пригодной порождать вещи, которые потом появились. Затем он создал прежде всего четыре стихии: огонь, воду, воздух, землю. Так рассуждают Зенон в книге о Вселенной, Хрисипп в первой книге о явлениях при­роды и Архедем в одной из книг о стихиях. Стихия — это то, из чего как из первоначального происходит все рождающееся, и то, на что как последнее все разла­гается. (137) Четыре стихии вместе образуют бескаче­ственную сущность — материю. Огонь — это теплое, вода — влажное, воздух — холодное, а земля — сухое; но и в воздухе находится что-то из последней стихии. Выше всего находится огонь, который называют эфиром и в котором сначала возникает круг неподвижных звезд, а потом круг блуждающих звезд. Затем следует воздух, потом вода и, наконец, земля — основание всего, нахо­дящееся в центре всего.

---

Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 196; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!